Глава 39

Я кивнула и принялась за дело, расстелила наши большие тряпки-баулы и принялась складывать на них вещи примерно так, как это делала Олеся. Это заняло у меня довольно-таки много времени, но под конец пещера выглядела почти как раньше. Вернулся старик с кучей хвороста в руках. Одобрительно осмотрел результат моих стараний и свалил хворост у костра.

Потом покопался в своей сумке, с которой, как я помнила, он вышел от нас вчера днем и достал керамический термос или нечто, очень напоминающее его по форме.

— А это что такое? — заинтересовалась я.

— Ну, сосуд. Я ведь утром перед выходом продумал свой маршрут и знал, что мне придется лезть под воду — вот и взял с собой водонепроницаемый сосуд.

— А можно посмотреть?

— Да, конечно — он протянул мне этот странный сосуд.

Я подошла к выходу из пещеры, где было еще светло и стала рассматривать его. Сосуд был вылеплен в форме цилиндра, с куполообразной крышкой, но самое главное — что закрывался он на резьбе! И очень плотно. Сама резьба из каких-то тонких нитей, возможно, чьих-то сухожилий, а принимающая ее сторона — деревянное кольцо на внутренней стороне крышки, с вырезанными бороздками для резьбы. Все было сделано на удивление точно и кропотливо.

— Ну вы даете! Прямо как термос! Сами слепили?

— Ну да… И функция термоса у него тоже есть, хотя и не в той степени как у двойного термоса, о котором ты говоришь. Главная же его полезность в данном случае — водонепроницаемость.

— Вот это да! А как же он не выпал из вашей сумки, пока вы ныряли — я с пренебрежением кивнула на его висящую на камнях холщовую сумку.

— Да и сумочка моя не так проста, как кажется… — с хитрецой улыбнулся он. — Вот, посмотри.

Я подошла к нему — оказывается, в обоих краях сумки были проделаны отверстия и продета веревочка, шнуровка крест-накрест, как на кроссовках. И в углу этой сумки можно было просто завязать шнурок.

— Так что зашнуровав сумку, я могу быть уверен, что ничего из нее не выпадет. Единственная опасность, которая оставалась — это грохнуть сумкой о дно или стены тоннеля и разбить сосуд. Но чтобы этого не случилось, я просто был осторожен и временами придерживал всю сумку…

Старик достал из глиняного «термоса» кремниевое кресало и быстро и ловко развел костер. Сразу стало теплее и уютней.

— А решетку закрывать на ночь будем?

— Не знаю… Николай наверняка сейчас там, с другой стороны горы… Но если ты не чувствуешь себя в безопасности — можем и закрыть…

— А где Домка?

— Тебе виднее. Значит, пока он не вернется — закрывать не будем…

— А как насчет решетки, чтобы перекрыть тоннель? Вы обещали показать…

Старик с улыбкой встал, подошел почти к колодцу и вдруг приподнял один из камней. Камень был довольно большой, примерно ему по колено, а под ним оказался железный брус.

— Но как же?… Как же камень так прочно стоял на этой железяке?

Старик перевернул камень вверх дном — на нижней его части красовалась выемка, точно подходящая к размеру бруса.

— То есть вы ее сами выдолбили?

— Ну это же ракушечник… Он относительно мягкий… Если ты присмотришься, то увидишь, что он даже по цвету отличается от других камней… Он же не отсюда.

— Понятно. И что дальше?

Старик поднатужился и сдвинул железный брус в сторону колодца. Оттуда послышался страшный скрежет. Подойдя, я увидела, как над водой из стены выдвинулись какие-то трубки с отверстиями на концах и перекрыв колодец, вошли в противоположную его стену.

— И что, снизу их теперь не открыть? А если кто-то руками попытается задвинуть их обратно?

— Даже если они найдут вход в тоннель с той стороны, если проплывут и догадаются, что нужно именно сдвигать в сторону, а не пытаться поднять решетку вверх, если они будут сдвигать прутья именно в нужную сторону, а не в противоположную… Слишком много допущений, ты не находишь?

— Ну мало ли — а может, кто-то очень уж упорный будет пытаться влезть…

Я уже из принципа допрашивала старика, хотя и так все эти его механизмы приводили меня в восхищение — это же надо было так тщательно все продумать, предусмотреть и сделать, причем самому!

— Ну, на этот случай у меня еще есть вот такой ключик. Думаю, одного будет достаточно — с этими словами он поднял лежащий возле бруса непонятный предмет, похожий на большую булавку, железный штырь длиной примерно полметра с кольцом сверху.

— Вот, смотри — здесь отверстие.

На противоположном от бруса краю колодца, куда врезались прутья, он показал мне незаметную торчащую между камней трубочку несколько сантиметров в диаметре. Если бы я не знала, где искать — никогда бы ее не заметила. Старик вращательными движениями вставил в нее свой «ключик» и он ушел под землю примерно на две трети.

— Вот и все. Ты обратила внимание на отверстия в прутьях? Вот одно из них я и заблокировал. Теперь, пока ключ не вытащишь здесь, решетку отодвинуть просто нереально. Все поняла?

Я ошарашено кивала. Да уж, старый хитрец все предусмотрел…

— Ну и замечательно. Завтра на рассвете я продолжу свой путь, а ты с собакой и Олегом останешься здесь. Можешь закрыться с обеих сторон.

***

— А теперь я все же зашью ему рану. Можно обойтись и без этого, но тогда она будет дольше стягиваться, да и шрам останется …неаккуратным.

— Как?! Вот прямо здесь? Без всякой дезинфекции, в этих условиях? Еще и в полумраке?

Старик с усмешкой посмотрел на меня:

— Давай доверимся его иммунитету…

Он достал из того же термоса очень странную иголку без ушка, с загнутой очень узкой петлей на конце и какое-то подобие железной шпильки. Вставив иголку в шпильку, он обжег их в костре, потом бесцеремонно выдрал у себя длинный седой волос и, вставив его в эту жуткую иголку, начал зашивать рану Олега. Выглядело это очень страшно — кожа тянулась за иглой, и мне казалось, что она сейчас порвется… Но все обошлось и после еще нескольких длинных волосин на боку Олега красовался вполне цивильный шов.

— А где рубашка-то?

— Какая рубашка?

— Они с Туркой и вечерами ходили с голым торсом?

— Ну да.

Старик усмехнулся:

— Мальчишки… Хотя, возможно, просто хотят подольше сохранить рубашки. Одежда-то для нас — ценность. Радует, что Олежек все-таки закалился, долго же ему это не удавалось…