Часть 2 Глава 7

Чёрный волосы, разметавшиеся по алому шёлку; лукавый, сулящий блаженство взгляд; губка, прикушенная, чтобы не застонать… Он знал теперь её имя, короткое, как вскрик, как призыв. Ди! Разочарование плескалось в нём, словно волны о берег: увы, заходить в чужие сны он пока не умел. Плескалось… И он решил отправиться к морю. Вот только выбрал не скалистый берег, с которого любовался, как свирепые волны раз за разом неистово бьются о массивные камни, а пляж, пустынный пляж с прибоем, нежно ерошившим гальку. Сюда приходил он в поисках умиротворения. Но сегодня шум моря не утешал, не приносил желанного покоя. Было грустно и одиноко… А почему собственно он должен грустить? Он решительно обернулся и, поискав глазами, рассмотрел, как на скале, заслонявшей пляж от ветра, появился женский силуэт. Силуэт стал ярче, обретая рельефность, объём… Это была почти Диана. Он переместился к ней и, чувствуя себя Пигмалионом, протянул ей руку. Девушка оперлась на предложенную руку, выпархивая из скалы, словно из салона автобуса. Пальцы её были осязаемы.

Не выпуская руки девушки, он пошёл с ней по берегу, по кромке прибоя, глядя на море. Волны вылизывали гальку у их ног. И он, казалось, ощущал влажную прохладу камешков, дуновения ветерка, игравшего складками белого хитона, в который облачило фантом его подсознание. Девушка шла молча, не делая попыток заговорить, лишь поглядывая на него так лукаво, что ему вдруг почудилось, будто рядом не фантом.

— Ди, — позвал он осторожно.

Она повернула голову и посмотрела на него серьезно и внимательно.

— Ты — это ты?

— Я — это я, — отвечала она очень естественно.

Он попытался притянуть её к себе, но она неожиданно воспротивилась.

— Ты не понял, — рассмеялась девушка, — я — это я. И мне, похоже, представляться не надо. А ты сам не хочешь представиться? Или, как в анекдоте, — ехидно произнесла она, — "секс — не повод для знакомства"?

Пришла! Он обрадовался, почувствовав, какой тёплой, настоящей стала упёршаяся ему в грудь ладошка. И смутился, совсем как там, наяву, в день их первой встречи.

— Лео, — ответил он, чуть замявшись, радуясь тому, что, вернувшись к себе, так и не снял с "идеальную" внешность. Называть полное имя не хотелось.

— Лео, — повторила Диана, словно пробуя имя на вкус. Имя, короткое и резкое, перекатывалось во рту, как леденец. Кончиками пальцев целительница провела по его груди, уже не отталкивая, а лаская.

— Ди! — воскликнул он, возбуждённый и окрылённый нежным прикосновением, и, крепко прижав её к себе, припал к полуоткрытым губам. Они провалились в поцелуй, как в бездонный колодец, утратив всякую связь с реальностью, если сон можно считать таковой. Не было больше ни сна, ни яви, только жадные губы, только тела, прильнувшие друг к другу. И когда он отпустил Диану, они не могли бы с точностью сказать, сколько длился поцелуй — миг или вечность.

Лео вновь потянулся к ее губам, но девушка остановила его, пальцами коснувшись его губ.

— Не сейчас, — сказала она. — Мне пора.

— Только пришла и уже уходишь? — Он чувствовал себя разочарованным, как ребёнок, у которого отняли только что подаренную игрушку. Игрушку, о которой он долго и безнадежно мечтал.

Диана вздохнула.

— Береги себя, Лео, — попросила она. — Береги себя для меня.

Он попытался удержать её, но Диана, поцеловав его в лоб, исчезла, оставив в его объятиях лишь фантом в белом хитоне.