ГЛАВА XXVII

ГЛАВА XXVII

Лёгкие горели пламенем Сам-Ру от нехватки кислорода. Спёртый воздух с парами ругу, заставлял то и дело прикладываться ртом к небольшим щелям. Старые рассохшиеся бочки на два рассвета стали местом их пребывания. Мирт прислонился глазом к щелке и постарался рассмотреть окружающую обстановку. Темно, вокруг точно такие же бочки. Если досмотр чересчур затянется, они могут не дожить до следующего рассвета. Никто, конечно, не говорил, что будет легко, но это уж слишком. Кисару осторожно откинулся спиной на впалую стенку ёмкости и прикрыл глаза. Тяжело!

Несмотря на внешнее спокойствие, сердце юноши трепыхалось, словно пойманный в силки кут. Слишком высоки ставки. Внутри всё сжималось от одной мысли, что пришлось довериться сиронгу, но иного пути не было. Оставалось надеяться на милость богини. Пытаться выбраться самостоятельно все равно, что идти безоружным против агато. Конец один. Сейчас сидя в старых законопаченных бочках из-под ругу, они лёгкая добыча. С другой стороны кирувит мог сдать их Ашат-Рару сразу, как только они прошли под аркой Твердыни Умра. Чего тянуть-то? Кисару подумал об Аглакайе. Как она там? Она сопротивлялась больше всех, но Мирту все же удалось убедить кисару довериться ему, хотя пришлось, проявит изрядное терпение.

Такой девушки ему ещё не приходилось встречать. Отвагой и смелостью юная воительница не уступала самому опытному тога Периферии. Что бы она там не говорила, а поступки всё расставили по местам. О таком боевом товарище можно только мечтать. Временами кисару становилась просто невыносима в своем чрезмерном упрямстве, но и в этом юноша находил определённое очарование. Если бы не Аглакайя, он вряд ли бы продвинулся так далеко. Воин вспомнил глаза девушки, перед тем как её замуровали в бочке, и улыбнулся про себя. Да, она боялась замкнутых пространств. Очень!

Но, несмотря на это, первой прыгнула в бочку. Правда успела пригрозить перепуганному Ратарандре жестокой расправой, если, не дай Сам-Ру, кирувиты нарушат своё обещание. Не каждый тога отважиться на такое. Риск очень высок. Им пришлось довериться Тамонтса-Ра. Аглакайя, конечно, успела пообещать и слепому старцу мучительную смерть. Но это больше бравада. Чем могла быть опасна полуживая девчонка, замурованная в тесном пространстве для главного таронга Ситуст-Ры. Мирт оскалился, не открывая глаз от щели — да, такую боевую подругу ещё поискать!

После того как все детали плана были разобраны и окончательно утверждены. Тамонтса-Ра отдал распоряжение вернуть с работ по прочистки сточных канав Сою. Это было принципиальное условие Аглакайи. Статус девушки, как и статус Пихо существенно пострадал. Она лишилась всех ступеней и должна была отработать повинность, для получения разрешения на обнуление коэффициента. Только после этого Сою допускали к реабилитации. На это с трудом согласился хадрат под давлением таронгов, однако никто не давал гарантий, что при удобном случае, Ашат-Рар не расправиться с девушкой объявив ее не благонадежной и предав трибуналу. Слишком большой властью его наделил совет исурамбу-таронгов вопреки доводам Тамонтса-Ра.

Риск оказаться казненной без какого-либо судебного разбирательства всегда тяготел над Соей. Она вздрагивала каждый раз, когда поблизости появлялся патрульный разъезд всадников Ашат-Рара. Если что-то пойдёт не так и хадрат узнает о переводе кисару, девушке несдобровать. Её никак нельзя оставлять в стенах Ситуст-Ры, как и старого Ратарандру Пихо. Сахигарл использует любой повод для того, чтобы расправиться с кирувитом. По первоначальному плану, все четверо должны были при помощи рамбутов перебраться за стену и отправиться за Пояс Сам-Ру. Рамбут сопровождавший беглецов, также покидал пределы Ситуст-Ры вместе с остальными, чтобы избежать репрессий со стороны хадрата. После того как Ашат-Рар покинет Ситуст-Ру, узнав о бегстве уранга, ворота для него будут навсегда закрыты. А диктовать свою волю таронгам из-за стены не так-то просто. Только после этого Ратарандре, как и Сое будет разрешено вернуться назад. А пока их жизни исурамбу-таронги доверили уранга.

Морок-Атан, выдающийся воин и верный страж таронгов, должен был сопровождать беглецов до Периферии и дальше, насколько в этом возникнет необходимость. Это последнее поручение рахгута из личной охраны Тамонтса-Ра. По завершении операции, ему надлежало перевестись на более лёгкую службу, в комиссию по сдаче уровней. Пора бы уже начинать предавать опыт подрастающему поколению. Первый рассвет прошел по плану, как и задумывалось. Бочки пролежали положенный срок на складе ишмая-митра. Затем заступивший в наряд Морок отвёз их за сторожевую башню сектора, где заканчивалась власть рамбутов, и заправлял всем Ашат-Рар.

Сахигарлы не слишком-то жаловали прислужников кирувитов. Элитные подразделения рамбутов всегда ассоциировались у простых фарангов или всадников с изнеженными прихвостнями Твердыни. Попасть туда не так-то просто, а тем более задержаться. Нужно обладать определёнными качествами, которые отфильтровывались ещё на первом этапе отбора. Отлаженная система Ситуст-Ры не терпит отклонений. Но как объяснить это простым сахигарлам, проливавшим кровь во славу родного государства на границах Периферии. Ведь бывали случай, когда рамбут уходил на покой в Коло-Араста, так и скрестив ни разу меча не с одним уранга. Тренировочные поединки при сдаче очередной ступени не в счет.

— Что-то уж больно часто Твердыня стала изваляться от нечистот! Есть установленная норма, так? — громко заметил высокий всадник, внимательно осматривавший одну из телег, на которой громоздились не ровной пирамидой старые бочки. — Может сократить вам норму выдачи ишмая-митра, а, рамбут?

Морок-Атан ничего не ответил. Не в его правилах вступать в пререкания с дозорным разъездом. Скупая на яркие события внутренняя служба оставляла на сахигарлах свой отпечаток. Правила не обязывают рамбутов отвечать на расспросы патрульных всадников. Только имевший при себе тайо-риклон мог допросить старшего рамбута Твердыни Умра, однако таких на этот раз среди патрульных не оказалось. Да что они забыли на окраине Ситуст-Ры?! Их место среди административных секторов или на худой конец Главные ворота, но никак не окраины, на это и был сделан расчет.

Сахигарл бросил недовольный взгляд на воина. Каждая минута ожидания может стоить беглецам жизни. Сидеть в затхлой бочке, то ещё удовольствие!

— Вы посмотрите какой! Важный! Можешь не отвечать, истукан, только я вот заверну сейчас всю твою подводу на досмотр, и вернёшься назад ты уже не так скоро. У меня возник вопрос: что это такого высокопоставленного рамбута заставляют сопровождать подводы с отходами, а? Не иначе таронги выбросили, что-то ценное? Авось и нам чего перепадет? Чего уставился, понимаешь, о чём я? Так, что смотри на всё проще, рамбут. Мы же с тобой одно дело делаем, сахигарл. К чему такое пренебрежение? Верно, Тикон-Яск?

Всадник, сидевший на горбатом топориске, молча кивнул в знак согласия. Он посмотрел на топтавшихся неподалёку фарангов и лениво промямлил:

— Заканчивай, пусть едут. А то в ишмае-митра всё разберут. Есть хочется. Чего там! Пусть уже едут. А то ты рамбутов не знаешь. Больно надо, не связывайся. Прислужники таронгов!

— Да? А меня вот, к примеру, бесит, что они так себя ведут! И, вообще, не затыкай мне рот! Он вроде, как не грязное тряпьё кирувитов везёт, а ценнейший товар. Смотри-ка, важный какой! Видели таких, знаем! Вот я и говорю, Тикон-Яск, может, раскурочим эти бочки, да посмотрим, чего там, внутри? А поесть мы всегда с тобой успеем, сейчас хамру Ашат-Рара пользуются особой привилегией, разве забыл? Подождут, куда денутся!

Тикон брезгливо скривил лицо и приподнял забрало. Припухший правый глаз явно намекал на бурный вечер в обществе таких же сахигарлов. Встречать наступление сумерек с флягой свежего ругу, после назначения Ашат-Рара хадратом Ситуст-Ры, входило у всадников в привычку. В связи с неспокойной обстановкой по секторам, командованию всё чаще приходилось закрывать глаза на мелкие шалости подчинённых. Система начинала серьёзно хромать, причем, на обе ноги. Но исурамбу-таронги предпочитали делать вид, что ничего не происходит, по крайней мере, пока во главе совета стоит Тамонтса-Ра. Как только будет избран приемник, а старик отправиться в Коло-Араста, все вернётся на круги своя.

— Ну, проторчат они тут с нами и чего? Буд-то ты рамбутов не знаешь. Заканчивай Ротук. Больно нужно! Пусть едет уже.

Всадник развернул топориска и неспешно направился к фарангам. Неожиданно из-за поворота вылетел большой разъезд всадников во главе с самим Ашат-Раром. Одноглазый сахигарл, поблёскивая новенькими доспехами, притормозил разгоряченного топориска у первой телеги.

Старший дозора вытянулся в стрелку и, склонив голову, подъехал к командующему.

— Чего стоим? — прорычал хадрат.

— Хуму, Ашат-Рар, вот проводиться проверка очередной подводы Твердыни Умра. Ду …

— Когда в последний раз перевозили?

— Два рассвета назад.

Ашат-Рар смерил начальника подводы пристальным взглядом и громко скомандовал всадникам:

— Проверит, живо! А этого в сторону, — Ашат-Рар кивнул на рамбута.

Морок-Атан, слегка дёрнул на себя поводья. Подъехал практически вплотную к сахигарлу.

— Хуму, Ашат-Рар, я старший рахгута личной хамру Тамонтса-Ра, верно ли будет вскрывать бочки с отходами исурамбу-таронгов? Да и что собственно, вы хотите там найти? Изменников? Что-то ценное?

Ашат-Рар сверкнул единственным глазом и подозвал жестом одного из дозорных.

— Вскрывать не нужно. Так, пробивайте.

Вооружившись мощными копьями фаранги стали пробивать бочку за бочкой, до всех до которых смогли добраться.

— Ты не хуже меня осведомлён, рахгута, что на территории Твердыни находятся беглые уранга. Так?

— И что с того? Это повод учинять досмотр личной охране главного кирувита Ситуст-Ры? Хуму?

— Но и досматривает-то их не простой рахгута, как видишь. Думаю, это соответствует статусу твоих покровителей? А о том насколько опасны и важны эти уранга для благополучия нашего общества, позволь уж мне решать самому. Вопросы есть?

— Никак нет, хуму! Слава таронгам!

— То-то и оно! Живее, чего копошитесь!

Ашат-Рар сорвался с места и принялся внимательно осматривать подводу. Нужно было срочно, что-то делать, иначе план Тамонтса-Ра мог рухнуть в одно мгновение. Морок-Атан с замиранием сердца наблюдал, как в раздутые бочки погружались копья фарангов. Если только хоть из одной ёмкости раздастся голос, или наконечник копья покроется кровью, они обречены. Рамбуты переглядывались, ожидая приказа от старшего. После того, как они поднимут раг против хадрата, их карьере наступит конец, но на кону приказ исурамбу-таронгов — переправить уранга, вместе с Пихо через стену. Морок едва заметно кивнул стоявшему в конце подводы рамбуту. Ждать больше нельзя!

Когда Ашат-Рар подъехал к последней телеге и лично проткнул рагом верхнюю бочку, топориск одного из рамбутов понёс всадника на командующего. Ящер, получив сильный укол кинжала в спину, налетел на стоявших впереди фарангов и началась заварушка. Не разобрав издалека, что толком произошло, дозорные обнажили клинки и кинулись в самую гущу свары. Ашат-Рар ретировался, предоставив своим воинам возможность выяснять отношения с противником. Он посчитал, что не лишним будет сбить спесь с рамбутов. Пусть знают как себя вести, когда они на его территории, это им не Твердыня. Да и сахигарлам представился случай лишний раз попрактиковаться. Морок также не стал вступать в сражение, наблюдая со стороны за действиями Ашат-Рара. Как только хадрат направит ящера к бочкам, рамбут вступит в битву. Придётся остановить Ашат-Рара ценой собственной жизни, но на то она и служба.

Несмотря на то, что рамбуты уступали по численности и мощи вооружения, отвага воинов Твердыни Умра быстро расставила всё на свои места. Большая часть хамру Ашат-Рара, как и дозорные фаранги очень быстро почувствовали на собственной шкуре опытную руку охраны таронгов. Вопреки расхожим слухам об их изнеженности эти рамбуты показали себя довольно сильным противником. Раздался звук боевого рога, и лязг оружия постепенно стих.

Ашат-Рар, не глядя, погрузил меч в ножны и скомандовал:

— Хватит! Прекратить я сказал! Рахгута, передай Тамонтса-Ра, что больше не одна подвода из Твердыни не пройдёт через Рах-Кулана без тщательного досмотра. Уяснил?! Понадобиться и я буду лично вскрывать, и проверять каждую бочку. Он не должен забывать, что благополучие Ситуст-Ры стоит на первом месте у любого сиронга не зависимо от поста, который он занимает. Так? Исурамбу-таронги должны быть заинтересованы в поимке уранга не меньше, чем я. Ну, а с тобой мы ещё встретимся рахгута, всех кто показывает мне зубы, я буду их лишать!

— Всё будет передано, хуму, как ты сказал: слово в слово. А теперь, если ты не против, я закончу порученное мне дело и переправлю на переработку подводу?

Ашат-Рар соглашаясь, кивнул, опустил забрало и умчался на топориске так же быстро, как и появился. Какой рассвет сахигарл наводил ужас на все сектора Ситуст-Ры. Появляясь, то тут, то там он не позволял расслабиться ни одному отделению государства. Лично казнил при малейшей попытке к сопротивлению. После того, как стало известно от Рулаг-Хатаруна о появлении Мирта на территории Твердыни Умра сахигарл не находил себе места. Он давно потерял надежду расправиться с ненавистным кисару за смерть сестры. И вот провидение предоставило ему такую возможность.

Но из-за обычаев установленных предками добропорядочный гражданин, особенно военный, не мог просто так проникнуть к исурамбу-таронгам и навести там порядок. На территории Твердыни Умра за этим тщательно следили рамбуты. Если Ашат-Рар нарушит закон, он автоматически получит статус изменника и станет ничем не лучше Сабатаранги. Потеряет все преференции, лишиться коэффициента полезности, а этого ему хотелось меньше всего. Сохранять лояльность к системе с каждым рассветом становилось всё тяжелее. Не удивительно, что агатра в свое время пришлось брать Твердыню приступом.

Воин догадывался, что исурамбу-таронги вели какую-то свою, только им понятную, игру. Хадрату приходилось гадать, какую роль уважаемые кирувиты отвели ему? Бесконечная власть над Рах-Кулана и Та-Паска дурманили голову, заставляя гордыню терзать сердце сахигарла. Ужасно злил тот факт, что нельзя точно также навести порядок на территории Твердыни. Но это ненадолго. Как только старый безумец отправится на покой в Коло-Араста, а кресло главы совета отдадут избранному открытым голосованием Рулаг-Хатаруну — всё изменится. Ашат-Рар добьётся новых полномочий и, не нарушая установленный порядок, всё же попадёт за стену, а там дело за малым. Первое, что предстояло ему сделать, так это упразднить личную гвардию исурамбу-таронгов. Институт рамбутов давно устарел, это очевидно. Что это вообще такое? Рамбуты влезали в планы Сабатаранги, они же вмешиваются в дела сахигарлов сейчас. Нет, определённо с ними нужно что-то делать и чем быстрее, тем лучше! Обойдутся и обычным нарядом из хамру фарангов.

Ашат-Рар устало опустился в кресло, вдыхая мрачную прохладу тока. Тень от стола косо легла на полированный пол помещения. Воин задумался. Дрожащей рукой плеснул себе в чашу толье. Сделал глоток, посмотрел сквозь круглое окно на просторы Ситуст-Ры. За толи они сейчас борются? Сколько ещё предстоит сделать, чтобы наладить, наконец порушенную жизнь Ситуст-Ры? Но для начала следует добраться до Мирта! Требуется во, чтобы то не стало отыскать кисару и уничтожить. Лишив Периферию символа величия над Ситуст-Рой, он обезопасит государство от последующих набегов дикарей.

Стоит уранга только узнать, что юноша жив и у ворот вновь появятся многочисленные орды искателей лёгкой наживы. Нет, так больше не будет! По крайней мере, пока бьётся его сердце. Он отрежет голову кисару и, высушив, будет возить по племенам Периферии, в назидание будущим поколениям жаждущим освободиться из-под власти Ситуст-Ры. Ступил на опасную тропу, будь готов, что твоей головой, как охотничьим трофеем, украсят стену. Ашат-Рар сделал глубокий глоток. Затем, ещё один и ещё. Толье подействовало, как расслабляющее средство для мозга сахигарла.

В дверь постучали. Ещё раз и ещё! Ашат-Рар оторвал заспанное лицо от гладкой поверхности стола и прорычал:

— Ну, чего скребётесь?

В ток протиснулся первый рахгута. В носовые отверстия вошедшего ударил запах спиртного. Он поморщился.

— Хуму, Ашат-Рар, всё привезли, как вы и приказывали. Разделали, разложили по мешкам.

— Отлично. Что нового по секторам?

Сахигарл помялся, не зная как лучше сообщить хадрату неприятную новость.

— Ну? Чего тянешь, докладывай, коль пришел.

— Рулаг-Хатарун … это…

— Чего ты мямлишь, рахгута? — взревел Ашат-Рар

— Рулаг-Хатарун передал, что уранга покинули Твердыню и не без помощи Тамонтса-Ра. Каким образом он, пока, не знает, но между кирувитами ходят слухи, что Мирта, как и его подружки, больше нет на территории Твердыни Умра! Пропал также Ратарандра Пихо, тот, что был лишен статуса.

Ашат-Рар хлопнул ладонью по столешнице.

— Так и знал! Казнить их следует на месте, а не статуса лишать! Ну, ничего, тем лучше. Уж из Рах-Кулана ему точно не выбраться. Запряги мне срочно топориска, выезжаем. Повторяю, срочно! Ну, чего ты топчешься, словно на уровень решился сдать? Чего ещё?

— Дело в том, хуму, что по моим данным. Полученным из достоверного источника, так сказать. Мирт вообще покинул территорию Ситуст-Ры. Их больше здесь нет, хуму. Ловить некого.

Сахигарл открыл рот от подобных новостей и плюхнулся обратно в кресло. Вот так поворот! Как такое, вообще возможно? Вот так, Мирт, ну хитрец! Когда только успел? Ашат-Рар со всего маху кинул флягу о стенку тока. Заглушка отлетела и содержимое, красным пятном, растеклось по половицам.

— Это точно?

— Их видел разъезд. Двое уранга, рамбут и одна девчонка из кирувитов.

— Это…

— Да та самая, за которую вступился Тамонтса-Ра

— А старик, старика нашли? С ними наверняка будет тот, что раньше …

— Он в сторожевой башне, хуму, дожидается твоего распоряжения. Мы посчитали, что не стоит разглашать по всей Ситуст-Ре, что пойман бежавший кирувит.

— Это правильно. Раз Тамонтса-Ра пытается всё представить так, словно не имеет к этому никакого отношения, подыграем ему. Так говоришь: груз прибыл?

— Да, хуму, но стоит ли … Может достаточно припугнуть кирувитов и хватит с них. Мы же не знаем, насколько эта зараза опасна?

— Заткнись! Не вздумай мне перечить, иначе продеться лишить тебя головы, а мне бы это делать не хотелось. Как ты понимаешь, нам теперь придётся отправиться за стену и вернуться назад так просто не получится, если …

Рахгута сделал шаг вперед, чтобы лучше слышать говорившего с ним хадрата.

— Если толко положение Ситуст-Ры не будет настолько бедственным, что таронги сами открою нам ворота. Понимаешь о чем я? Набрать запасы чистой воды, спрятать по крепостям, и сегодня же разбросать эту гниль по всем колодцам и ишмая-митра. С рассветом выдвигаемся. Да, кстати: я хочу лично пообщаться со стариком, прежде чем он отправиться к праотцам. Организуй мне аудиенцию.

Воин приложил сжатый кулак к груди.

— Слушаюсь, хуму! Разрешите выполнять?

— Ступай! Не забудь привести мне хорошего топориска. Нужно поспешить.

Идея заразить неизвестной болезнью население Ситуст-Ры, чтобы обеспечить себе беспрепятственное возвращение назад, пришла в голову сахигарлу давно. Как только стало известно, что все, кто контактировал с трупом мёртвого существа, заболели. Но этот козырь он держал при себе, на тот случай, если возникнет открытый конфликт с Твердыней. Он прекрасно понимал, что назад пути не будет. Как зараза подействует на граждан Ситуст-Ры и чем всё закончиться неизвестно, но позволить Тамонтса-Ра так легко манипулировать им да ещё победить, он, конечно, не мог. Даже если ему не суждено вернуться назад, просто так победу Ашат-Рар не уступит. Кирувиты раз и навсегда запомнят как вести двойную игру с опасным противником.

Ашат-Рар вытянул раг из ножен и замер. На блестящей поверхности клинка бурыми пятнами запеклась кровь. Так вот значит, Мирт, как ты покинул пределы Ситуст-Ры! Ну да ничего, так даже интересней. Много ли чести заколоть тебя вслепую. Нет, мы ещё с тобой встретимся, уранга, а там посмотрим, чья возьмёт. Ашат-Рар, слегка пошатываясь, под парами ругу, пересёк комнату и вышел из тока с обнаженным рагом. Он не будет смывать кровь с блестящей поверхности. Путь останется как напоминание о предательстве Твердыни. Ты ещё пожалеешь об этом, мерзкий Тамонтса-Ра! Первый свёрток сахигарл решил опустить в колодец собственными руками. Посмотрим, что ты на это скажешь незыблемая Твердыня Умра!