ГЛАВА XXII

ГЛАВА XXII

Рёв коцу стих. Мохнатым пятном, стадо исчезло за островком леса. Мощь и сила животных произвели неизгладимое впечатление на кисару. Аглакайя отвела взгляд от тёмной еловой шапки и посмотрела вниз. Рубиновая капля скатилась с волосатых пальцев вута. Тот содрал всю кожу с ладоней пытаясь удержаться на выступе. Силы покидали неандертальца. Он зарычал, а затем ещё раз попробовал подозвать фуха. Страх смерти, как правило, толкает на безумные поступки. Неандерталец видел, что существо явно прибывает в растерянности. Нужно, во что бы-то ни стало, заставить её протянуть руку. Воин боялся сорваться. Стоит неудачно приземлиться и всё — можно забыть о побеге. Сломанная конечность наверняка сделает его лёгкой добычей для любого хищника или того хуже даст шанс камотам. О нём некому будет позаботиться, даже если удастся избежать встречи со свирепым зверем, голод рано или поздно заберёт жизнь неандертальца.

Аглакайя осторожно подошла к самому краю. Она всё ещё не могла решиться. Стоит ли так рисковать аруту, чтобы спасти волосатое существо? Возможно сейчас не совсем подходящий момент для сведения счетов? Кто знает, что ожидает её впереди. Однако вут помог кисару определиться с выбором. Когда девушка наклонилась, их глаза встретились. За долгие рассветы, проведённые среди диких хищников Периферии, Аглакайя научилась безошибочно отличать взгляд убийцы от взгляда жертвы. В глазах Тота она не увидела ничего кроме жажды смерти Сам-Ру. С этим договориться — точно не получиться!

Хватило мгновения. Всё сразу стало понятно, когда её рука потянулась к мохнатой шкуре неандертальца. Пелена страха спала, и он посмотрел на Аглакайю взглядом голодного зверя. Вот настоящая сущность этого мерзкого прислужника Сам-Ру! Намерения чужака лежали перед кисару как на ладони. Смерть! Ждать нечего! Нет, он не изменит своего отношения к странному зверо-ящеру. Боль и страдания — вот что она получит в качестве благодарности, если поможет вуту выбраться. Аглакайя нервно сглотнула, а затем с силой наступила на кровоточащую руку вута. Тот закричал, как обезумевший, ослабил хватку и полетел вниз. Так тебе и надо, мерзкий сын кута! На этот раз Сам-Ру останется ни с чем.

Девушка легла на пыльную поверхность скальной глыбы и подползла к самому краю. Страх уступил место любопытству. Неандерталец лежал неподвижно. Кровавое пятно под мохнатой головой расплылось по серой площадке. Аглакайя поблагодарила богиню за помощь. После чего поднялась на ноги и стала карабкаться наверх. Нужно было найти проход. Спускаться — значит напрасно рисковать аруту, лучше попытаться обойти земли вутов. Кто знает, что ее ждет там дальше за горой? Возвращаться назад очень опасно. Женщины наверняка всё ещё прятались поблизости от пещеры. Пробираясь вдоль горного хребта Аглакайя поражалась насколько необъятным был этот новый неизведанный мир. Как тут вообще кого-то можно найти?

Огромное ничем не ограниченное пространство растянулось до самого горизонта. Глаз не хватает, чтобы охватить всё. Одной Великой Ра-Аам известно, где край этих земель! Кисару поднялась на пару ярусов выше и сделала привал. Сидя на валуне Аглакайя разглядывала тёмные леса. Как и в прошлый раз, когда летела на стервятнике, она поразилась масштабам, окружавшим её крохотное тело. Да, не простую задачу ставит перед кисару Сам-Ру! Жизни не хватит для того, чтобы обойти этот мир и найти кочевника. Да она даже не знает, жив ли он вообще или отправился в обитель Сам-Ру! Глупая трата времени и сил.

Нет — нужно возвращаться. Пока не поздно: пока ещё помнит, в какой стороне расположены пещеры Ох-Ра — необходимо вернуться. Быстрее окажешься растерзанной свирепыми хищниками, чем повстречаешь Мирта. Возможно, юношу задрал один из этих многочисленных монстров, которые бродят по землям затерянного мира. Насколько оправдано её пребывание здесь? Вопросы не давали покоя, мучая и истязая аруту девушки. А что, если тот мир, к которому она так привыкла, её Периферия с Ситуст-Рой, находятся в центре огромного яйца. Купол — это всего лишь огрубевшая скорлупа. Всё что она видела до сих пор — подобно огромному желтку в скорлупе и только богиня может решить, как лежат этому яйцу. Возможно, та обитель, к которой так упорно стремился Мирт, находится не вверху, а внизу. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Коварный трюк богини. Так оно и есть! Поэтому, вместо обители для чистых аруту, они оказались в подземелье затерянного мира. Кто мог предостеречь их от ошибки? Яйцо перевёрнуто! Этим и объясняется наличие такого количества свирепых прислужников Сам-Ру, жаждущих заполучить её в качестве сакральной жертвы.

Внезапная догадка настолько потрясла Аглакайю, что она даже забыла про то, что нужно постараться вернуться к пещерам Ох-Ра до наступления темноты. Подобное виденье ситуации многое объясняло. Так вот, откуда берутся все эти отвратительные существа и вот, почему она до сих пор не нашла Мирта. Конечно, разве богиня позволит предстать перед её ликом, пока в их телах теплиться аруту. Нет, об этом и мечтать не стоит. Телесная оболочка не позволит проникнуть в мир, который доступен только чистым аруту. Глупый мальчишка! И почему в прошлый раз ей не хватило сообразительности и выдержки для того, чтобы переубедить его. Ведь всё могло сложиться совершенно иначе.

«Великая Ра-Аам может вращать яйцо вокруг оси до тех пор, пока один из прихвостней Сам-Ру не лишит кисару жизни. А что, если таких яиц несколько?! Может оказаться так, что богиня отложила с десяток и более. Как тогда отыскать среди них Мирта? Если кисару, каким-то чудом смог пробить скорлупу и оказаться в не границ дозволенного богиней? Нет, бред! Такое просто невозможно. Нельзя покинуть пределы, пока бьется сердце и аруту находиться внутри тела. Но как объяснить существование всего того, что сейчас передо мной?»

От всех этих мыслей у Аглакайи закружилась голова. Девушка поднялась и, не тратя больше времени зря, направилась к расщелине, стараясь не терять Аюн из вида. Что толку пробивать скорлупу? Она живо представила как, выбравшись на свет Ра-Аам, окажется среди сотни огромных яиц лежащих одно подле другого и чтобы достичь края цобо богини понадобиться пройти их все. Жуть, да и только! Нет, даже думать об этом не стоит! Нужно срочно возвращаться назад. Как бы там ни было, а она постарается пробраться к Периферии. Она не хочет покидать привычное для неё яйцо и заглядывать дальше, чем позволяет Ра-Аам. Возможно, ей даже удастся найти проход, который выведет окольными путями за стену Ситуст-Ры. Не о том она мечтала, когда пасла гураму в землях Рахмая Короткая память. Все эти яйца, если они существуют на самом деле, головная боль кирувитов, но никак не кочевых кисару.

Однако прежде чем отправляться на поиски пещер Ох-Ра следовало основательно подкрепится. Полдня ушло на поиски жертвы. Местная фауна не баловала доступной пищей. Единственное на что хватило смекалки у кисару, так это на маленькую белку, за которой пришлось изрядно побегать. Зверёк оказался на удивление прытким. Отсутствие привычных лиан и густой растительности делали невозможным перемещение по второму ярусу леса. Ловить маленького зверька бегая от дерева к дереву — то ещё удовольствие. В конце концов, Великая Ра-Аам сжалилась над девушкой, и шустрый бельчонок угодил в цепкие руки голодной Аглакайи. К глубокому разочарованию кисару, набивать желудок пришлось сырым мясом. Поясной оселок остался валяться в пещере вутов — развести костёр было нечем. Посетовав на собственную неосмотрительность и никчёмность, Аглакайя всё же насытилась. Конечно это не сочные кусочки молодого кута, но заткнуть на какое-то время пасть голоду у неё получилось.

Но на этом белка не успокоилась. Не успел желудок начать переваривать содержимое, как кисару ужасно захотела пить. Благо, что она не отошла далеко от холодных вод Аюн. Неторопливо спустившись к реке, девушка с большим удовольствием утолила жажду. Погрузив голову в ледяной поток, она с жадностью хватала ртом чистую воду Аюн, до тех пока от холода не заломило зубы. Отвалившись на сторону, Аглакайя прикрыла глаза, вслушиваясь в плеск воды. Тяжёлым комком внутри заурчала белка. Нет, это далеко не кут! Девушка ненадолго задремала. Путы сна открыли перед ней панораму родной долины, многочисленные костры кочали и привычный для слуха шум кочевых племен. Втянув ноздрями, воздух Аглакайя широко улыбнулась, ощущая, как тоскливо заворочалась внутри аруту. Внезапный звук, хрустнувшей ветки заставил сознание вернуться к реальности. Кисару открыла глаза и обомлела от увиденного.

Тяжелой поступью к реке спускалось огромное чудовище. Внешне оно выглядело куда страшнее тех, что уже повстречались Аглакайе, после того, как она оказалась в новом мире. Огромный ленивец вышагивал вниз по склону, чтобы, вслед за кочевником утолить жажду. Медленно перемещая когтистые лапы по земле, мохнатым пятном, он сползал с горы. Жуткое зрелище. Аглакайя почувствовала, как холодеют ладони, а затем маленькие лапки муравьёв страха заставили вздрогнуть самые потаённые уголки аруту. Вот же, прихвостень Сам-Ру! С таким даже агато справиться не под силу. Насколько же он опасен?

Длинные конечности, словно лапы откета, мерили расстояние до берега Аюн. Создавалось полное впечатление, что животному абсолютно всё равно на угрозы, которыми насыщен затерянный мир. В землях Периферии, подобным образом мог себя вести разве что агато. Чудовище остановило взгляд на странном существе, засевшем между камней. Расслабляться нельзя, нужно помнить о голодных вутах шнырявших поблизости. Аглакайя сжалась всем телом, стараясь слиться с неровной поверхностью скальной породы. Кто знает, что у него на уме! Ленивец замер, широко раззявил пасть, затем глухо зарычал. Ах, ты ж, охвостье кута! Только этого не хватало!

Однако не почувствовав угрозы, зверь продолжил размеренный спуск. Скатавшиеся волосы на толстом брюхе сосульками свисали до земли. Да, только такая шкура может спасти от местных морозов. Аглакайя вздрогнула всем телом, ощущая ледяное дуновение ветра Сам-Ру. Терпкий запах зверя ударил в нос. В голове всплыл образ лохматых вутов. Осторожно поднявшись, так, чтобы лишний раз не волновать монстра, она спряталась за толстый ствол дерева и стала наблюдать за животным из-за укрытия. Любопытство кисару в очередной раз взяло верх над инстинктом самосохранения. Тем временем довольный собой ленивец неторопливо черпал языком-лопатой воду. Девушка, не отводя взора, прикидывала, сколько же нужно стрел, чтобы завалить такую громадину. Когда кисару, наконец, успокоилась, убедилась в безопасности и решила продолжить путь, на её крепкой шее сомкнулись волосатые пальцы.

Аглакайя высоко задрала голову, чтобы попытаться рассмотреть обидчика. Вот же, фокуру! Глаза встретились с суровым взглядом рослого вута. Карие зрачки с металлическим отливом злобно сверкнули. Они впились в кисару, не предвещая ничего хорошего. Сам-Ру коснулся языком аруту девушки. Недолго Великая Ра-Аам баловала свободой своё дитя! Самка неандертальца втянула ноздрями воздух и обнажила массивные зубы. Сегодня духи леса щедры к ней, как никогда. Женщина из племени Каюма, спустившись за водой, набрела на ленивца и уже собиралась отправиться за подмогой, когда случайно заметила притаившегося за стволом ели фуха-переростка. Мёртвой хваткой пальцы сжимали горло кисару, вкладывая юное сердце в лапы тёмного божества. Сопротивляться — бесполезно. Она убьет ее и съест, это, конечно, не ленивец, но голод не балует гурмана. Хотя…

Сильные пальцы самки вута так сдавили гортань, что Аглакайя не могла даже думать о сопротивлении. Сил едва хватало на глоток воздуха. Одно неверное движение и шейные позвонки хрустнут. Очарованная мощью зверя она совершенно забыла о мерах предосторожности, а в этом мире расслабляться нельзя. Татанка ослабила хватку, бесцеремонно закинула на плечо кисару и, не выпуская из рук шеи жертвы, стараясь при этом не шуметь, чтобы не вспугнуть ленивца, поднялась наверх. Часто оглядываясь на животное, лежавшее на берегу, она поспешила в племя. Пробегая по звериной тропе между скалистых выступов горы, Татанка прокричала соплеменницам, что у Аюн можно поживиться свежим мясом. Вуты, как один, побросали свои дела и, прихватив динку, поспешили вниз. Покинувшие пещеру, по приказу Каюма, женщины всё это время прятались среди скал, ожидая возвращения мужчин после схватки с воинами Кагая Рваное ухо. Оголодавшие они очень обрадовались возможности насытиться мясом ленивца. Справиться с ним было нелегко, однако проще, чем с маку или шерстистым амахом.

Татанка, перепрыгивая через булыжники, добралась до небольшой площадки, где расположились беглые неандертальцы. Сегодня они уходят назад — земли камотов не приняли вутов Каюма. По всему видно духи этих мест воспротивились присутствию Хо по ту сторону Аюн. За перевалом осело племя Большой ноги — не лучший вариант, но другого не было. Животные постоянно мигрируют. Возможно, Хати уведёт их в более гостеприимные земли, где много еды и нет камотов. Мужчин в племени Большой ноги всегда было больше чем женщин, а значит они с радостью примут жалкие остатки Хо. Без защиты воинов им долго не протянуть. С детьми на руках, сложно охотится, а тем более скрываться от врагов. А Рваное ухо не успокоиться пока не изгонит всех вутов со своей территории. Татанка словно вихрь ворвалась в лагерь и бросила Аглакайю к ногам Яо.

Убитая горем Яо подняла на подругу опухшие глаза. По грязной щеке молодой девушки стекла слеза, оставив за собой, светлую полоску. Сестра Тота с гордостью сообщила, что собирается преподнести фуха Большой ноге в качестве подарка. Так старуха быстрее согласиться принять их. Обе женщины помнили как то, что придумал Каюм, пришлось по нраву всему племени, особенно его мужской половине. Они расскажут обо всём вутам Большой ноги. Татанка была уверена, что проблем не возникнет. Скрутив бездыханное тело Аглакайи прочной кожаной лентой, девушка отправилась на помощь к соплеменницам. Там у реки неандертальцев ждёт большой ленивец, мясо которого им так пригодиться на пути к стоянке Большой ноги. Яо испуганно покосилась на зелёное существо. Оно казалось девушке довольно мерзким. Без злых духов земель камотов тут явно не обошлось, а значит лучше держаться от фуха подальше. Яо тяжело вздохнула, вытерла рукой заплаканное лицо и вновь принялась за мездренее шкуры маку.

Когда Аглакайя очнулась, солнце уже клонилось к закату. Над головой парил стервятник, а вокруг гудели вуты. Речь лохматых двуногих казалась немного затянутой и мало информативной — мимика и жесты порой могли сказать больше, особенно когда выслеживаешь добычу. Доходило до того, что некоторые из них за весь день не произносили ни слова. Аглакайя заметила, что в лагере стало тревожно. Женщины зализывали раны после встречи с ленивцем. Животное получило серьёзное увечье, но смогло вырваться из окружения неандертальцев. Недостаточные навыки загонной охоты не позволили горстке женщин справиться с жертвой. На их беду, ленивец оказался довольно свирепым противником способным оказать серьезное сопротивление.

Голодные вуты косо поглядывали на Татанку и её новую подопечную. Никто из них не разделял идею девушки, даже Яо. Нужно было чем-то кормить детей, а до пещеры Большой ноги не так-то близко. Желание насытиться брало верх над страхом получить динку Татанки по голове. Для доведённых до отчаяния Хо телосложение и молодость младшей сестры Тота стало слабым аргументом перед угрозой голодной смерти. И девушка прекрасно это понимала. Поэтому с наступлением сумерек она, пообещав вутам, принести мяса, отправилась к Аюн. Однако не забыла предупредить, что если кто-либо притронется к фуху, то будет наказан духами леса и мощью её динку. Она не успокоится, пока не напьётся кровью их сердец.

Холод кусался, словно голодный топориск. Аглакайя поджимала хвост, страдая от боли. Конечности затекли. Сон напрочь выскочил из головы. Она проклинала тот рассвет, когда мысль вернуться за молодым кочевником впервые пришла ей в голову. Зря она перечила Сое, девушка оказалась права. Кисару внимательно прислушивалась к храпу спящих неандертальцев. Накрытые шкурами они казалось совершенно не чувствовали холода, острыми иглами коловшего кожу девушки. Аглакайя уже готова голыми руками рвать тела италов лишь бы пробиться сквозь лабиринты Ох-Ра и вернуться на бескрайние просторы родной Периферии.

Как же здесь мерзко, противно и одиноко. Она бы всё отдала, чтобы вновь услышать привычный рык агато и щебетание кутов по кустам. Пусть Тамонтса-Ра выставить против неё всех своих фарангов — не страшно. Постукивая зубами от холода, Аглакайя уставилась на тёмное пятно, осторожно пробиравшееся между скалистых выступов. Этого монстра кисару уже видела раньше. Как бы ей не хотелось отомстить мерзким вутам, но пришлось поступиться принципами. Ведь если дать хищнику возможность напасть, вуты разбегутся, а ей связанной точно не уйти — лучшего подарка для Сам-Ру не придумать!

Кисару набрала полные лёгкие воздуха, а затем издала боевой клич кочевников Периферии. Неандертальцы мгновенно вскочили на ноги. Словно ужасный вестник Сам-Ру на площадку выпрыгнул молодой кихой. Рычание животного заставило сердца вутов на мгновение замереть. Самец сообразил, что его присутствие раскрыто, а значит нельзя терять времени. Кружа по площадке, он никак не мог решиться атаковать. Слишком велик соблазн. Оцепенение прошло, лагерь ожил. Женщины свирепо рыча, накинулись на саблезубую кошку, размахивая дубинками. Те, что моложе закрыли собой перепуганных детей, скучились, теснясь к отвесной стене.

Молодость, толкающая на безрассудство, проявила коварство и подвела хищника — несколько точных ударов динку поубавили пыл. А точное попадание копьем отправило хищника к праотцам. Дикий страх предал вутам решимости, вдохнул в души отвагу. Ликованию не было предела. Мало того, что никто особо не пострадал, если не считать пары царапин, так ещё появился небольшой запас мяса. Кихой, конечно, не маку, но на голодный желудок и это пойдет. Все складывалось как нельзя лучше для пленницы: на какое-то время её решили оставить в покое. Тем более что именно благодаря кисару вутам удалось избежать острых клыков свирепого хищника. С этим согласились даже те старухи, что ранее решили нарушить обещание данное Татанке.

Девушка вернулась с рассветом, принеся с собой парочку белок. Вуты подняли её на смех, но Татанку это не особо заботило. Главное, что от фуха на время отстали, а значит, не придётся приводить угрозу в исполнение. Она понимала, что ни какие духи леса не помогут ей справиться с полуголодными женщинами племени Хо, раз уж даже у кихойя не получилось. Собрав скудные пожитки и набив животы до отвала жилистым мясом саблезубой кошки, они отправились к пещере Большой ноги. Татанка сообщила, что на прежней стоянке Каюма всё также пусто, а значит, мужчины либо все погибли, либо попали к Рваному уху в плен, что для них в принципе означало одно и то же. Для женщин Хо воины теперь мертвы. Попросив у духов леса лёгкого пути, неандертальцы вереницей отправились в путь через горы.

Следующие пару дней Аглакайя испытала все прелести нахождения среди женских особей вутов, да ещё на высокогорье. Несмотря на помощь кисару они по-прежнему относились к ней с большим пренебрежением. Как только предоставлялась возможность, дикие существа нового мира старались причинить ей боль. Даже Татанка не скупилась на тумаки. Тяжелая динку вута угрожающе нависала над головой Аглакайи на протяжении всего пути. Татанка сразу дала понять кисару, что будет, если она решиться на побег. К предкам девушка попадёт намного раньше, чем планировала.

Аглакайя не стала делать поспешных выводов, намереваясь дождаться подходящего момента. Нужно точно быть уверенной в безопасности, прежде чем так рисковать. Девушка вообще сомневалась, что её молитвы долетают до ушных отверстий Великой Ра-Аам. Нахождение в состоянии постоянной опасности среди холодных горных хребтов и не менее холодных неандертальцев не вселяли особых надежд. Она видела в этом ещё одно подтверждение её теории про яйца внутреннего мира. Слишком далеко находилась сейчас кисару от обители великой богини.

Пещера Хати Большой ноги располагалась на возвышенности, с которой во все стороны открывался прекрасный обзор. Ни один хищник или воин враждебного племени не смог бы подобраться к вутам незамеченным. Старая Хати, вдова Сура, довольно враждебно отнеслась к появлению в её землях недружественно им племени Хо. Да среди них оказались только женщины и да — им нужна новая кровь, но они были из Хо, которые из-за вредности Каюма не пошли с Хати войной на камотов. Ого Кривозуб одержал победу, неандертальцы Каюма пришлись бы, как нельзя кстати. Так нет, же! Видите ли, вождю претило стоять под властной рукой старухи! За женщинами Хо могли потянуться воины Каюма, а этого Большой ноге сейчас хотелось меньше всего. Если воины Хо выживут, то обязательно пожелают вернуть назад своих жён. Чего уж тут хорошего! Кровавая грызня между вутами — лучшая услада для любого вождя камотов.

К тому же, Хати до сих пор не могла простить Каюму отказ. Союз между племенами — довольно редкое явление. Большое племя враги, конечно, бояться, но между тем, высока вероятность того, что наступит голод, а значит, придётся искать новые территории, а это опять война. После схватки с Огом, проиграли ещё одну и опять Каюм улизнул. Сур Чёрный клык погиб в главной схватке с камотами Ледяного ветра Атока. Трепещущее сердце вождя вуты принесли в руках и передали Хати вместе с властью над племенем. Хитрую и жестокую женщину уважали не меньше мужа.

Хати Большая нога поклялась тогда над острыми языками пламени, что не успокоится, пока не съест сердце последнего камота. В знак верности своей клятве старуха довольно долго держала левую руку в огне и убрала только, когда кожа стала вздуваться пузырями. Сотни раз она рисковала жизнью, выходя вместе с войнами на охоту, но никогда не показывала вутам страха. Сила не столь важна, а вот сердце изъеденное страхом, словно сочный плод червями, вырвет из рук власть и сожжёт душу в пламени жертвенного костра.

Никто из воинов не сомневался, что Большая нога выполнит клятву. Её слово, что кремень! Поэтому когда ей напомнили о том, что Хо также пострадали от камотов Рваного уха, она согласилась принять их в племя. Пообещав при этом, перегрызть глотки всем кто посмеет вернуться назад к Каюму, да и самому Каюму при встрече. Аглакайю преподнесли старухе в качестве «жеста доброй воли». Татанка не горела желанием расставаться с фухом, но слоняться одной по чужой территории хотелось ещё меньше. Женщины, перебивая друг друга, рассказали, какое представление устроил Каюм вутам, стравив самца ухты с фухом.

Мужская половина отнеслась с некоторым недоверием к предложению Татанки, но Большая нога решила попробовать, пригрозив девушке жестокой расправой, если зрелище не оправдает её ожиданий. Страх неминуемого наказания — единственное, что позволяло управлять дикими соплеменниками. Старуха никогда не бросала слов на ветер. Ни у кого в племени не возникало сомнений в правильности всех решений Большой ноги. Не так-то легко дожить до столь преклонного возраста, да ещё сохранить незыблемый авторитет среди соплеменников. Холодный мир древних людей пожирал нерешительные, мягкие сердца обитателей. После гибели Сура ни один вут не посмел бросить вызов Хати. Хотя сам Чёрный клык не раз выходил на поединок с соперником за власть над племенем. Хати очень боялись и непомерно уважали. Это сразу стало понятно даже вновь прибывшим.

Приготовления заняли у вутов практически весь день. Никто из воинов не горел особым желанием рыть холодную землю по прихоти чужаков. На прошлой охоте им повезло — удалось загнать крупного мамонта. Мяса в племени оказалось вдоволь. Чего ради им копаться в земле? Казалось бы, настало самое время полежать да понежиться в тёплых лучах солнца, а тут эти беглянки со своей ящерицей-переростком. Лишь твёрдая рука Хати заставила мужчин закончить к вечеру яму. Сбросив вниз несколько волчат, вуты развели костры, готовясь приступить к вечерней трапезе.

Всё это время Аглакайя провалялась голодная на холодной земле у самого входа в пещеру. Её даже не подумали перевернуть, поэтому, когда Татанка подняла кисару, чтобы развязать путы, та не смогла устоять на ногах и рухнула, словно подкошенная саяком. Хати брезгливо фыркнула — что это за боец?! Притянула к себе Аглакайю, а затем долго смотрела в лицо. От старухи сильно несло потом и прелой кожей из плохо выделанной шкуры. В злобных глазах вождя вутов читалось любопытство, замешенное на презрение. Разных существ она видела за свою долгую жизнь, но с таким столкнулась впервые. Втянув незнакомый запах ящерицы, она зарычала, оттолкнула девушку от себя и приказала Татанке скинуть жертву вниз.

Очутившись на дне ямы, Аглакайя сразу ощутила присутствие Сам-Ру. Мелкая дрожь рябью пробежала по коже. Волчий запах ударил в ноздри. Кисару мгновенно сообразила, чего от неё хотят эти волосатые чудовища. На это раз ей повезло больше — маленькие щенки ухты, несмотря на свой свирепый вид, не представляли серьёзной опасности. К тому же, голод толкал аруту кисару на убийство. Злоба точила кочевой дух изнутри и стремилась найти выход. Сколько унижения! Прихвостням Сам-Ру придётся здорово постараться, если возникнет желание отнять у неё жизнь. Татанка бросила к ногам Аглакайи осколок кости, уравняв шансы. Нельзя Хати лишать возможности насладиться кровавым зрелищем. Татанка не сомневалась, что фух сделает всё, чтобы выбраться из ямы живой. Девушка подняла примитивное оружие, хищно оскалилась и, издав боевой клич кисару, бросилась на врага. Затягивать не стоит! Сегодня она утолит свой голод!

Парящий над землями вутов стервятник взмыл вверх от серых хвостов кострищ. Слишком опасно. Он знал, что с волосатыми воинами лучше не связываться, да и поживиться у них вряд ли чем-то получиться. Хуже всего охота шла там, где расселялись племена неандертальцев. Ответив на крик кисару, птица медленно направилась через Аюн к стоянке Кагая Рваное ухо, там ей наверняка повезёт больше. Постепенно ночь сползала на лагерь вутов Большой ноги, заполнив голодные глаза зрителей жаждой смерти. Облизывая распухшие губы, они с жадностью наблюдали, как тёмные брызги крови покрывают холодные стены земляной ямы, а над землями Хати разносится боевой клич кисару.