Глава 023

ГЛАВА 23

Под конец июля неожиданно на мой сотовый случился звонок из Ростова. Звонил менеджер, работавший в конторе, производившей чистящую пасту. Он сказал, что теперь работает в новой фирме, которая тоже начала выпуск такой же пасты. В тот день он ехал с владельцем фирмы из Москвы проездом через наш город и предложил встретиться.

— Ну, че, поедем на встречу? — посмотрел я весело на Сергея, сидевшего напротив в кресле у двери.

— А есть смысл? — буркнул тот, положив ступню в сандалии одной ноги на колено другой и задрыгав ею.

— Да фиг его знает, — пожал я плечами, откинувшись назад в кресле. — Товара нор-мального там нет… Только паста… да и то, она такого говняного качества, что мы с отцом заебались ее продавать. Хотя, это была паста той, предыдущей фирмы, сейчас, вроде как будет ее производить другая фирма, но я не думаю, что качество будет лучше… Скорее всего, произведут такую же херню.

— Ну, а зачем тогда ехать на эту встречу!? — произнесла Вера, привычно что-то отре-шенно делая, но при этом, как всегда, внимательно слушая наш разговор.

— Да, по сути, и не зачем, — пожал я апатично плечами. — Пасту, если и брать, то на реализацию или с длительной отсрочкой дней в сорок пять. Много мы ее не продадим, но тысяч пять-десять в месяц сможем заработать. Так, по мелочи...

— Быстро вы… — задрыгал сильнее ногой Сергей, скрестив руки на животе. — Десятка уже не деньги?

— Причем здесь это, Сереж!? — уставилась возмущенно на мужа Вера. — Я спросила, есть ли смысл, Рома мне ответил… всего лишь!

— Да, Серый, дело не в этом! Я тебе расклад сказал, принимай решение, ты ж у нас директор, — улыбнулся я.

— Да причем здесь «директор»!? — вспылил тот, взмахнув руками. — Мы здесь реше-ния с тобой вместе принимаем!

— Да я пошутил, Серый, все ты верно говоришь. Та что, поедем? — произнес я.

— Я бы поехал, — пожал плечами он, успев обратно скрестить руки. — Мы же ничего не теряем… ну, поговорим… ну, даже, если подпишем и договор… захотим — отгрузимся, не захотим — вытрем жопу этим договором… так что...

Он поднес правую руку ко рту и большим и указательным пальцем стянул уголки губ вниз, так, что губы некрасиво вылезли большим комом вперед. Я удивленно уставился на зрелище с болезненным любопытством. Сергей вернул руку на место, мы продолжили.

— Ну, тогда поехали! — подытожил я. — Сейчас я ему позвоню, он сказал, что через час примерно будут в городе уже.

Через полтора часа произошла встреча. Мы подъехали с Сергеем на «мазде» в ус-ловленное место на въезде в город и с полчаса общались с менеджером и владельцем фир-мы. Разговор вышел банальный. Первое время гости жались и пытались выторговать себе лучшие условия сотрудничества. Минут за десять я понял, что владелец фирмы в бизнесе ноль, и все усилия направил на менеджера. Тот мялся недолго, быстро согласился на боль-шую отсрочку платежа. На том и порешили. Мы пообещали, что в течение недели сделаем первый заказ, пожали руки и уехали.

— Ого! — удивился я, сидя в офисе утром, увидев Сергея, вошедшего с кипами лис-тов в обеих руках и портфелем едва ли не в зубах. — Что это за тонны бумаги!?

Следом вошла Вера, неся не меньше. Я откинулся на спинку кресла.

— Да дома у нас валялись! — начал Сергей, бросая пачки бумаг на стол. — Ревизию сделали, что осталось с «Саши», решили принести в общак для принтера. Можно будет на обратной стороне печатать всякие остатки, отчеты или еще что-нибудь.

— Да, пусть будут! — пискнула Вера, освобождая так же руки от бумаг, сморщив но-сик. — Мы подумали, чего им дома валяться, сюда привезли! Пусть!

— Что за отчеты? — переспросил я.

— Ну отчеты! — нетерпеливо бросил Сергей, усаживаясь в кресло у двери и подкаты-вая его к обоим столам к куче бумаг. — Вы себе с Анатолием Васильевичем разве не дела-ли отчетов? Ну, там, прибыль, обороты, сколько заработали за месяц? Отчеты!?

Сергей уставился на меня, начав сортировать бумаги.

— Не, не делали, а зачем? В нашей программе там просто, нажал кнопку, она прибы-ли и посчитала, графики нарисовала! А здесь в этой программе разве нет такого!? — Гля-нул я на Сергея, но задержал взгляд на Вере.

— Есть! Почему!? — возразила она. — Только графиков тут нет, в виде таблицы такой выдает… Ну вот, иди сюда, смотри!

Я обошел столы и кресло с Сергеем, пальцы Веры в две секунды вывели на мони-тор сводную таблицу. Строчки, столбики, группы товаров, оборот, прибыль, процент на-ценки по каждой группе товаров отдельно и внизу общие суммы. Я сначала не сообразил, но через мгновение понял максимальную информативность и лаконичность таблицы.

— О! Классно! — вылетело у меня. — Вер, ты мне такую в конце месяца распечата-ешь!? Посмотрю, что там мы наработали за первый месяц!

— Хочешь, я тебе отчеты сделаю!? — пискнула она.

— Да что за отчеты такие!? — вновь удивился я, улыбнувшись и глянув на Сергея.

— Вер, ну, покажи! — бросил тот терпеливый взгляд на жену. — А то мы тут полчаса будем Ромке на пальцах объяснять.

— Да, давай, лучше покажу, точно! — хихикнула та, защелкала мышкой и открыла документ — электронные таблицы.

Я всмотрелся. Все оказалось просто — несколько таблиц на отдельных листах, по сути, дублировали ту сводную таблицу в программе учета, только сделаны были вручную.

— Это, получается, ты данные сюда заносишь из программы и документов сама вручную, а потом сводишь итог, да? — сообразил я.

— Да, в строчки ввожу суммы накладных и прочие, а итог по строчкам и столбцам она уже сама, программа, автосуммой считает, — махнула Вера рукой в сторону монитора.

— Такие отчеты Вера Давидычу в «Саше» делала, — произнес Сергей, продолжая сор-тировать ворох бумаг на две стопки.

— Нормально! Удобно! Все видно, информативно, — довольно сказал я, возвращаясь в свое кресло. — Ты мне такие сможешь иногда делать?

— Да без проблем, сделаю, конечно! Я могу их каждый месяц делать! — произнесла Вера, как само собой разумеющееся.

— А вот! — Сергей извлек из бумаг несколько листов с теми же таблицами, что я ви-дел на мониторе, показал мне, развернув. — Вот такие отчеты Давидычу делали!

— Ну да, я уже понял, — кивнул я, мельком глянув на старые отчеты «Саши».

Сергей потянулся через кипу бумаг к канцелярскому набору в середине стола и вы-удил оттуда линейку, приложил к одной из строчек таблицы на листе, усмехнулся, произ-нес, глядя на меня: «А Давидыч, прикинь, сам вручную на калькуляторе проверял суммы… вот так… в строчках… и столбиках!»

— Зачем!? — опешил я. — Не доверял что ли!?

— Ну… не знаю… — улыбнулся хитро Сергей, пожал плечами неопределенно. — Так...

— Бред! — хмыкнул я.

— Ну… — все улыбался Сергей, глядя прямо мне в глаза, — так он делал… Он и «Са-шу» закрыл, никому ничего не сказал… так вот...

— Ну, это его проблемы! — дернул плечами я от неприятия самой мысли подобного существования в постоянном мелочном недоверии и в подозрении по поводу всех и вся из окружения. — Вер, ну, в общем, сделаешь!?

— Да, Ром, сделаю! — произнесла та, не отрывая взгляда от монитора.

Я глянул на кипу листов, уже расползшуюся по столу.

— А это что за листы? — удивился, потянул пачку в палец толщиной однообразных чистых листов, белизину которых нарушал лишь оттиск печати. Он был проставлен на всех листах пачки в нижней части, в том месте, где обычно на документах и ставится.

— «Сириус», — прочитал я слово в центре оттиска и вопросительно глянул на Сергея. — Че за «Сириус»!? Мы с такой фирмой не работаем же! И листы чистые… бери прям и пи-ши в них че хочешь!

— Аха, ну эт как раз такие листы, — закивал Сергей.

— В смысле? — не сообразил я, но тут же все понял. — А нам они зачем?

— Ну это фирма-помойка, — выдала Вера, встретилась со мной взглядами. — Мы с ней в «Саше» работали. Ставили от нее товар на приход, когда не хватало официала, отправля-ли им деньги за фиктивную поставку, а потом обратно через несколько дней деньги на счет приходили и все.

— Они пять процентов за это берут, — добавил Сергей.

— Это вы им потом перечисляли эти пять процентов или как? — вновь недополнял я.

— Да нет, сразу! — отмахнулась Вера. — Они обратно перечисляют уже сумму за вы-четом этих самых пяти процентов и все!

— Ааа… — протянул я, — вон оно чего...

— Так что пусть будут, — подытожил Сергей. — Вдруг пригодятся...

— Да пусть, — кивнул я и протянул листы Сергею, но взяла их Вера и сунула в стол.

Следующие десять минут я помогал Сергею сортировать листы, отбирая лишь те, что были исписаны с одной стороны. Использованные с обеих сторон ждала мусорная корзина. Едва закончили, Сергей встал и принялся рвать ненужные листы на части.

— Зачем ты это делаешь? — удивился я, смотря, как тот берет несколько листов, рвет пополам, складывает вместе. Снова пополам, складывает. И так раз три-четыре.

— А так руки отдыхают! — сказал он, бросая порванные листы в мусорную корзину в углу у двери. — Не рвал никогда что ли!?

— Да нет как-то… — пожал плечами я, осмысливая интересный факт. — Вернее, рвал, конечно! Но, как-то никогда не задумывался про руки.

— Пальцы расслабляются… не знаю, но у меня так! — развел руками Сергей и потя-нулся за очередной пачкой листов.

Я взял пачку потолще, из десятка листов. Порвал пополам, прислушиваясь к ощу-щениям в руках. Ничего особенного. Я сложил половинки вместе, порвал с трудом.

— Меньше бери, — сказал Сергей, наблюдая. — Чтоб рвалось легко.

Я дорвал кое-как стопку и взял следующую, пять листов. Ощущения изменились. Пальцы рвали листы легко, едва напрягаясь и в момент расслабления действительно полу-чая приятные обратные ощущения.

— Ну как? — произнес Сергей, улыбаясь в легкой ухмылке.

— Ниче так… приятно, — хмыкнул я.

Следующие двадцать минут мы не спеша рвали листы, изредка переговариваясь.

— Сереж, нам надо решить все-таки с квартальным отчетом! — с нажимом разрезал воздух фальцет Веры. — Что мне говорить Елене Сергеевне?

— А что за отчет? — уточнил я.

— Да за второй квартал, — раздраженно пояснил Сергей. — За предыдущие месяцы.

— Ром, это второй квартал еще! — махнула успокаивающе рукой Вера. — Апрель, май, июнь. До объединения...

— Ааа… — протянул я.

— Вер, ну, решим! — скривился Сергей. — Не горит же еще...

— Сереж! — посмотрела жена на него пристально, недовольно приподняв брови. — Что, обязательно чтоб горело, да!?

— Ладно, что там с этим отчетом? — сдался Сергей.

— Нам надо решить, будем мы его нулевой подавать или как есть!? — отчеканила Вера. — У нас там были операции...

— Давай, подадим, как есть… — откинулся Сергей на спинку кресла, скрестил руки на груди, обратив все внимание к жене.

— У нас были там только закупки, продаж не было официальных… — добавила та, сверля мужа внимательным взглядом.

— Ну, и что? — сказал тот, задрыгав поджатой под кресло ногой.

— Нам придется подавать на возмещение НДС тогда, вот что! — чуть завелась Вера.

— Это как это? — уточнил я, впервые услышав такое.

— Это когда приход больше расхода в квартал и НДС отрицательный, тогда его не платят, а подают на возмещение! — выдала Вера, образовав вмиг в моей голове кашу.

— Ааа… — понял я только то, что можно получить каким-то образом деньги. — Ну, чего, нормально… подавайте, полу́чите деньги...

— Да не! — прервал меня Сергей, махнул нетерпеливо рукой. — Там геморройно слишком! Лучше подать нулевой отчет и не заморачиваться...

— Ну, смотрите, как вам удобнее будет… — кивнул я.

— Ничего там и не геморройно… — начала было Вера.

— Вер! — тут же резко пару раз дрыгнул ногой Сергей и зло жевнул губу. — Нулевой подавайте с Еленой Сергеевной, и все!

— Ну… — скисла жена, но не сдалась, пробурчав. — Если деньги лишние, то пожалуй-ста, подадим нулевой...

— А сколько там денег? — проснулся мой интерес. — На какую сумму были закупки?

— Да там копейки! — выпалил Сергей. — Больше суеты.

— Ну, сколько? — отчего-то продолжал я.

— Ну, например, сто рублей! — чуть раздраженнее сказал Сергей. — И получим свои восемнадцать рублей! Ну, и зачем!?

— Не восемнадцать… — отрицательно замотал я головой. — Меньше.

— Ну! — взмахнул рукой Сергей. — Тем более!… А почему меньше-то?

— Потому, что НДС уже в ста рублях сидит, значит, меньше… — сказал я.

— Ну! — Уставился Сергей на меня, надувшись недовольно лицом. — А я что, не так сказал!?

— Не, не так. Ты сказал, что от ста рублей закупок получишь восемнадцать процен-тов НДС к возмещению, а там меньше, НДС же внутри суммы сидит, — повторил я.

— Ну! — сверлил меня недовольным взглядом Сергей. — От ста рублей восемнадцать процентов — восемнадцать рублей! Что не так!?

— Да не от ста, а в ста рублях уже есть восемнадцать процентов! — завелся и я. — Сто рублей, это сто восемнадцать процентов уже!

— Ну! И что!? — таращился на меня Сергей.

— Цифра другая будет, не восемнадцать, а чуть меньше, — сказал я.

— Почему!? — буркнул Сергей, сквозь надутые губы.

— Хорошо! — выдохнул я терпеливо. — Как считается НДС, по-твоему?

— Сереж! Рома все правильно говорит! — вклинилась Вера, Сергей тут же задрыгал вновь ногами и стал нервно жевать нижнюю губу, переводя взгляд между нами.

— Какая формула расчета НДС? Напиши! — задал я ему прямой вопрос.

— Не, ну, а че там писать-то!? Все и так понятно! — быстро выпалил Сергей.

— Ну, какая формула!? — насел я, уловив незнание напарника.

— Мы че на уроке математики что ли, чтоб формулы тут писать!? — нервно дернулся Сергей. — Ты же объяснил, я сказал тоже самое, просто не так выразился!

— Да нет! Ты не так сказал! — сработало во мне упрямое занудство. — Ты сказал, что в ста рублях НДС восемнадцать рублей, а это не так.

Сергей смотрел на меня, часто моргая, оказавшись в тупике. Спасла его Вера. Она быстро протараторила формулу выделения НДС из суммы. Сергей тут же ухватился за фразу, торопливо произнес: «Ну да, так и считается!»

Я улыбнулся, внутренне удивляясь обнаруженному странному качеству напарника. Он явно не знал предмета спора, но не признал факт незнания наотрез. Выкручиваясь до последнего, Сергей пыжился и надувался, сохраняя видимость компетенции. Странно. Для меня никогда не являлось проблемой признание недостаточности знаний в каком-либо вопросе. Это никак не оскорбляло и не задевало моего самолюбия. Мне было проще признать факт и быстро восполнить пробел, чем имитировать знание и остаться без него.

Работа шла полным ходом, объемы продаж росли, вместе с ними росли и складские запасы. Две трети склада уже были плотно заставлены рядами поддонов с товаром.

— Дурацкая яма! — произнес я с досадой, стоя в дальнем конце складе и смотря в пол. — В самом неподходящем месте, надо же!

Сеня, моргая бесцветными глазами, стоял рядом с видом виноватого в наличии ямы. Сергей, направившись уже было на улицу, остановился посреди склада и вернулся.

— Ну да, неудобно, — произнес он, став рядом и сунув руки в карманы шорт. — Сень, ну, заложи ее чем-нибудь, чтоб тележка могла проехать...

— Заложить? — кладовщик озадаченно заскреб в затылке. — Чем же ее заложить?

— Сень, ну, придумай, — буркнул Сергей и собрался снова на выход. — Кирпичи какие-нибудь накидай в нее битые...

— Серый, да какие кирпичи!? — удивился я. — Телега с поддоном по ним не сможет проехать, она сядет тут. Яму заливать надо… цементом или чем-нибудь похожим… я не знаю, бетоном...

— Ну, будем заливать, раз надо! — развел руками Сергей.

— Надо будет где-нибудь тут поблизости в поселке купить мешок цемента, песок у нас есть, вода тоже… прям тут замешаем и зальем яму раствором… вот и все дела, — сказал я, приняв решение, внутренне раздражаясь от ощутимого безразличия Сергея.

Он все еще стоял подле ямы, но с таким выражением ее неприятия на лице, что я молча пошел из склада, не желая увеличивать осадок в душе. Надо было просто взять и сделать дело — залить яму. Глубиной сантиметров в двадцать и радиусом в полметра, она находилась точно между рельсами узкоколейки и ближайшим кирпичным столбом, мешая проезду тележки с поддоном.

— Че нам эта яма? Прям горит что ли!? — догнал меня Сергей через несколько шагов, едва мы вышли из склада и свернули за угол.

— Серый, да при чем здесь «горит» или «не горит»!? Она мешает! — удивился я. — Пока склад был полупустой, нам она не мешала, но сейчас уже мешает. Она целый угол склада отрезает, там можно поддонов двадцать легко разместить. И нужен всего лишь ме-шок цемента и все! О чем разговор!?

Сергей не ответил. Спустя несколько шагов он завел диалог на другую тему.

К концу июля мы распродали почти все привезенные Сергеем запасы аэрозолей, что крайне удивило его и взбодрило. Сергей пытался внешне воспринимать сей факт спо-койно, как само собой разумеющийся, но светящиеся возбужденные глаза выдавали его с головой. Мы заказали у производителя очередную партию товара, трехтонный контейнер должен был прибыть примерно к середине августа. Меня немного удивил первый звонок Сергея туда, в Новосибирск, предшествовавший заказу. Он практически в точности повто-рил звонок в «Орлан». Такой же дрожащий голос, неуверенный тон, постоянные нервные дрыганья ногами, жевание губ и перебирание в руках разных предметов от телефонного шнура до скрепок. С учетом того, что заместитель директора по сбыту «Аэросиба», опи-сывался мне Сергеем, чуть ли не закадычным другом, диалог ощущался странным. Но от-грузка товара прошла без проблем.

— Блять! — выругался Сергей, тыкая пальцем в кнопки факса и сбившись при наборе номера. — Надо нам вбить в память телефонные номера тех, кому постоянно звоним! У нас в «Саше» так было, очень удобно! Нажал просто кнопку, и он сам набирает!

Он посмотрел на меня и кивнул на факс.

— Да, хорошая мысль, — поддержал я. — Надо. А то тычем в кнопки постоянно. А ты умеешь? А то я без понятия...

— Да есть же инструкция! — махнул рукой Сергей в сторону полок стеллажа. — Мож-но будет почитать, посмотреть, че там и как делается!

— Ну да, — кивнул я, взял со стола пару листов бумаги с остатками нашего товара в «Пересвете», уселся удобнее в кресле и стал изучать их. Сергей поерзал некоторое время на кресле и начал набирать номер повторно. Понятия не имею, откуда взялась эта мысль, мне стало забавно и интересно одновременно — займется ли он сам настройками или нет? Внутренне я ставил на «нет». Почему? Не знаю. Так подсказывало чутье. И я не понимал причину возникшего интереса, но, как бы то ни было, решил понаблюдать.

Рабочий день подошел к концу, но Сергей так и не притронулся к настройкам фак-са. Интуиция подсказывала мне, что он ждет моих действий.

— Ну че!? — посмотрел Сергей на меня в полшестого вечера. — Поехали по домам!?

Я посмотрел на часы в телефоне, сказал: «Да, наверное, уже можно. Петя уехал со вторым рейсом, у Сени на складе тоже работы никакой...»

Я понизил чуть голос, прислушавшись к звукам за стеной и кивнув в ее сторону, снова посмотрел на Сергея, сказал негромко: «Он тут?»

Сергей пожал плечами.

— Да вроде бы тут, — произнесла Вера.

Я несколько раз стукнул кулаком в стену, крикнул: «Сееень!?»

За стеной зашуршало, возникли торопливые шаги в коридоре, ручка двери опусти-лась, внутрь просунулась голова кладовщика, произнесла: «Вызывали?»

— Да, — еле сдержал улыбку я, — вызывали… Сень, у тебя там все, работы больше нет сегодня никакой?

— Неа! — бодро выдал кладовщик, вмиг уловив, куда я клоню. — Нет работы...

— Сень, ну, собирайся тогда домой! — произнес Сергей, сидя в кресле у двери.

Голова выкрутила шею до упора, силясь заглянуть за дверь на голос, и почти смог-ла. Я внутренне засмеялся, закрывая рот рукой.

— Все, домой, Сереж, да!? — уточнил кладовщик.

— Да, Сень, можешь собираться домой! — кивнул Сергей, расслабленно развалив-шись в кресле, скрестив руки и надувшись подбородком.

— Аха! — сообразил тот, уточнил снова. — Ну, я пошел?

— Да, Сень, иди, — произнес я, с интересом ожидая дальнейших уточнений.

— Аха! Ну… тогда до завтра? — произнесла голова.

— Дааа, Сень, до завтра! — начав смеяться, выдавил из себя Сергей.

— Аха, ну, я пошел! — сообразила голова и исчезла, прикрыв за собой дверь.

Я посмотрел на Веру, та улыбалась, тоже себя сдерживая, покачала головой.

— Ну, чего, поехали? — посмотрел я на Сергея.

— Щас! — моргнул тот и кивнул в сторону комнаты через стенку.

Через десять минут дверь каморки хлопнула и, затихшие шаги оставили нас.

— Давай, Верок, собирайся! — ожил Сергей. — Выключай пока компьютер...

Мы выехали с завода без десяти шесть. Женщина-вахтер в очках, стоя у ворот в кофте замусоленного цвета и спортивных штанах, важно отняв сигарету от губ, проводила «мазду» пристальным взглядом.

— До свидания! — почти синхронно произнесли мы и кивнули ей.

Никакой реакции! Та даже не повела бровью.

— Странно, даже не ответила, — произнесла Вера.

— Ну… Вер… такой вот человек она, — философски произнес Сергей, хлопнув сверху ладонью по ручке передач.

— Да и хуй с ней! — выпалил я с заднего сидения, чем вызвал басовый раскатистый гогот Сергея.

— Роман — красавец! Сказал то, что все думали! — среагировал он и бросил на меня через зеркало заднего вида и солнечные очки довольный взгляд.

Машина вмиг заполнилась легкой веселой атмосферой, повернула от проходной влево и попылила по грунтовке до переезда. Едва мы преодолели полпути, как семафор зазвенел, замигал красными огнями, и шлагбаумы переезда опустились с обеих сторон. Мы подъехали и остановились перед переездом.

— Ну что, может, пусть уже начинает детей собирать? — посмотрел Сергей вправо на жену, заглушил двигатель.

— А не рано? — чуть задумалась Вера и тут же сама и ответила. — Да в принципе уже можно! Пока доедем, чего зря время терять, да?

— Ну да, — буркнул Сергей. — Звони тогда...

— А куда вы собрались? — поинтересовался я.

— Ды, на дачу, — взмахнул правой рукой Сергей и хлопнул ей по ручке передач.

— Алло! Пап, привет! Как там дети!? — произнесла Вера в телефон.

— Мы ж на даче все лето живем… — продолжил Сергей, сев вполоборота ко мне.

— Нормально? Не балуются? — Вера засмеялась в трубку. — Лёня балуется!? Вот шкодыра! Скажи ему мама и папа сейчас приедут… Да, собирай детей, пап...

— А че вы там живете? — удивился я, помня, как далеко их дачный поселок от левого берега вообще и их адреса в частности. — А хотя… сюда в Приречный кататься вам с дачи то, пожалуй, и ближе!

—… ну, минут сорок, так где-то… — продолжала Вера телефонный разговор. — Ну все, да, пока, скоро будем.

— Да и сюда ближе кататься… — начал отвечать Сергей, но тут вклинилась жена, вы-палила, убрав телефон в сумочку, развернувшись ко мне: «Ром, да у нас жарко просто!»

— Жарко? В смысле? — не сообразил я, понимая, что летом у всех в квартирах жарко.

Слева направо в город через переезд проползла пригородная электричка из десятка вагонов. Тепловоз тащил их лениво, коптя небо сажей с глухими звуками «ду-ду-ду-ду». «Мазда» завелась.

— Мы же живем на девятом этаже… — продолжила Вера, — под самой крышей… и все три окна выходят на солнечную сторону...

— Ооо! — сразу все понял я.

— Да! И у нас все лето духота невыносимая, сорок градусов в квартире и негде спря-таться, все выгорает, дети мучаются...

— Вер, все! Поехали! — оборвал ее Сергей, едва семафоры перестали перемигиваться красным и поднялись шлагбаумы. Вера умолкла и села прямо.

Мы протряслись до асфальтовой дороги, наконец, выехали на нее и ускорились. Свежий теплый ветерок сразу проник через оба опущенных передних стекла назад в салон и закружился вокруг меня.

— А сколько соток у вас там участок на даче? — сказал я, смотря на проносящиеся за окном дома.

— Двенадцать соток, — сказал Сергей и глянул на меня в зеркало.

— Ром, да там два участка, — затараторила Вера, — наш и моей мамы, они одинаковые, просто мы их вместе объединили, и получился один.

— Классно придумали! — кивнул я. — Двенадцать соток! Большой участок, можно дом нормальный построить и еще куча места останется...

— Да у нас есть там дом… — сказал Сергей.

— Да, отец рассказывал, я помню, — кивнул я, вспоминая детали рассказа. — Но он говорил, что домик маленький какой-то совсем...

— Ну да… он такой… — начала Вера.

— Да нормальный дом, Вер! — перебил Сергей. — Все там есть… и комната и кухня… Там сейчас большой и не нужен, ты ж сама знаешь, как теща настроена… а так я бы уже давно дом строить начал...

— В смысле? — не понял я. — А что у вас там с тещей?

— Да она злая тетка, характер у нее такой! — выпалил Сергей, раздраженно оторвав руку от ручки передач. — Мы с ней ругаемся постоянно! Верок, вон, с ней общается. Я не общаюсь практически. Не понимаю ее совсем...

— Ром, просто там же два участка… — снова включилась в разговор Вера. — Один моей мамы, на нее оформлен… а второй наш...

— И мы ей говорим, давайте, объединим участки! — продолжил Сергей, активно жес-тикулируя рукой в воздухе, посматривая периодически на меня в зеркало. — Оформим, как один, да даже не как один! Даже пусть свой на Веру, вон, оформит, если не хочет на меня! Или на детей! И тогда я начну дом строить нормальный большой, ну, как положено!

Сергей задержал взгляд на мне, я произнес: «Ну, а она че!?»

— А она не хочет! — выпалил Сергей.

— А чего она не хочет!? — удивился я. — Ей-то какая разница!? Ну, переоформила на вас участок, да и все, пусть будет общий!

— Ну, вот так! — энергично продолжил Сергей. — Боится!

— А че она боится? — не понимал я.

— Ой, да они с Сережей просто недолюбливают друг друга, вот и все! — вставила Вера. — Вечно из-за какой-нибудь ерунды ругаются...

— Да, а чего я ее недолюбливаю!? — уставился Сергей на жену. — Я ей сказал, оформ-ляйте участок на Веру, так же и будете дальше жить на даче когда хотите и сколько хоти-те! Будем вас кормить так же и дальше! — Сергей повернулся ко мне. — Она просто живет на даче почти круглый год, ну, за исключением зимы, самых холодных месяцев! И думает, что как только оформит участок на нас, так мы, типа, ее выгоним с дачи и не будем туда пускать! Понял!?

Сергей задержал на мне взгляд, быстро глянул на дорогу, снова уставился на меня через зеркало.

— Бред какой-то! — поднял брови я от удивления. — Странная она какая-то...

Я не стал развивать мысль, понимая, что разговор идет о матери Веры.

— Ну, вот такая она! — сказал Сергей, недовольно хмыкнул. — Засунула нам с Верой штырь в голову, и ей нормально! Такая у меня, вот, теща, понял!?

«Штырь, штырь… интересное слово...», — закрутилась в голове мысль вокруг слова, которое я слышал от Сергея уже не первый раз, и которое казалось мне забавным.

Через двадцать минут «мазда» притормозила напротив моего дома, я распрощался с Сергеем и Верой, выскочил из машины и через дорогу пошел домой.

— Хотел с утра получить деньги в «Форте» и потом уже сюда приехать, — сказал Сергей в четверг, распахивая настежь дверь, заходя в офис и ставя портфель на стол. — А они выплаты сделали теперь с двенадцати, прикинь? Придется вечером ехать!

— Привет, Ром! — вошла следом Вера.

— Привет, Вер. Ну, съездим вечером тогда, — понимающе сказал я.

— Да не, я сам съезжу получу! — отмахнулся Сергей. — Что ты будешь кататься!? Сначала в один конец города, потом к себе обратно в другой! Мы, вон, с Верком домой поедем, по пути заедем в «Форт» и получим!

— А вам разве не на дачу потом ехать? — уточнил я.

Сергей замер, смотрел на меня пару секунд не моргая, произнес: «Да нам все равно домой сначала заезжать! Так что все равно, что так, что так ехать...»

Он развел руками, демонстрируя отсутствие вариантов выбора.

— Ну, ладно, — согласился я. — Просто хотелось тоже в «Форт» прокатиться, посмот-реть витрину. Узнать, что там и как.

— Да что ты будешь кататься!? — продолжал стоять перед столом Сергей, замерев руками над раскрытым портфелем.

— Ладно! — отмахнулся я, откинувшись в кресле. — В другой раз...

Сергей достал из портфеля несколько бумаг, кинул их на стол, застегнул портфель и поставил на нижнюю полку шкафа, на уже привычное место.

Через пару часов, когда время приблизилось к полудню, вдруг оказалось, что нам по работе нужен какой-то документ, который находился у меня дома. И бумага эта нужна была не срочно, я мог легко привезти ее на следующий день, в пятницу. Но Сергей вдруг проявил недюжинную инициативу, возжелав немедленно свозить меня за документом.

— Да давай щас съездим! — выпалил он, поднимаясь с кресла. — Давай, давай, все равно здесь делать пока нечего! Вера заказ от Сени из «Меркурия» примет, а накладная на второй рейс для Пети уже готова! Поехали!

Сергей потащил меня, чуть ли не за шиворот, пришлось сдаться.

— Вер, где накладная для Пети!? — Продолжал суетиться он, получил в руки наклад-ную, энергично вышел в коридор и выкрикнул имя кладовщика.

— Сереж, да его нет, он на склад, по-моему, ушел! — пискнула вдогонку Вера.

— Серый, да он на складе, — вышел и я следом.

Оба сели в машину, Сергей надел очки и с налетом удовлетворенности на лице за-вел двигатель. Мы развернулись и попылили вниз к складу по центральной дороге, обог-нули главный производственный цех завода, быстро выкатились на площадку к складу и резко притормозили лишь у самых ног ошалелого Сени, курившего у распахнутых ворот. Сеня даже не успел поменять выражение лица, как из окна машины получил от Сергея в руки накладную. Тут же «мазда» сорвалась с места и, выбрасывая из-под себя редкие кам-ни щебня укатила прочь. Не снижая хода, мы миновали проходную, обдав ее клубом пыли и выскочили на грунтовку, сразу затрясясь на ухабах. Сергей сбавил газ.

Через двадцать минут мы были уже во дворе моего дома. «Мазда» лихо зарулила на площадку перед подъездом.

— Ща, Серый, я быстро! — выпалил я и выскочил из машины.

Я поднялся в квартиру, открыл дверь ключом. Родители были дома. Я нашел нуж-ную бумагу, прошел в комнату отца, залитую жарой и светом через распахнутую дверь балкона.

— Эту машину Сергей купил? — донесся с балкона голос отца.

Я подошел к отцу, выглянул вслед за ним наружу — Сергей прохаживался около «мазды». Движения его были преисполнены важности и значимости. В момент, когда я выглянул и уже собирался податься обратно, Сергей приподнял голову и мельком глянул в нашу сторону. Очки скрывали направление взгляда, но я не ошибся.

— Хм, хорошая машина, — протянул задумчиво отец, усаживаясь на диванчик. — Как называется?

Я ответил, отойдя вглубь балкона.

— И какого же года? Сколько стоит? — добавил отец.

Я сказал, вышел с балкона в едва уловимую прохладу комнаты.

— Ну, чего… — поскреб отец затылок мизинцем, уставившись в пол на секунду. — Не-плохо. Хорошая машина, выглядит, так, прилично! И цена хорошая!

— Да она как новая! — выпалил я, собираясь уходить. — Да, классная машина! Салон чистый аккуратный, видно, что хозяин бережно эксплуатировал ее.

Отец вновь выглянул наружу.

— Да, хорошая, хорошая… — начал снова он, но я уже был в коридоре, сунул ноги в шлепанцы и выскочил из квартиры.

Прежде чем я успел сесть в машину, Сергей, задрав голову вверх, еще раз оглядел-ся, скользнул взглядом по нашему балкону и только тогда сел за руль. Мы тронулись, я обернулся — отец стоял в балконном окне и смотрел «мазде» вслед.

Вернулись на работу мы за те же двадцать минут. Дороги почти пустовали, даже Окружная, имевшая всего по полосе в каждом направлении, пропустила нас быстро.

— А чем Анатолий Васильевич сейчас занимается? — поинтересовался Сергей.

— Да так, — пожал плечами я. — Особенно ничем. Катается по базам, собирает долги за наш товар. Может и еще чем, я как-то не очень у него интересуюсь.

— Ну понятно, — выдохнул тот.

Утром следующего дня, в пятницу, Сергей, едва приехав в офис, достал из портфе-ля четыре пачки денег и радостно показал их мне.

— Во! В «Форте» вчера вечером получил, — пояснил он. — Надо будет сейчас в тет-радь записать. Не знаешь, где у Веры тетрадь?

Я пожал плечами, произнес по памяти:

— В столе посмотри, она туда куда-то ее кладет.

— Да, Ромыч! — Сергей плюхнулся в кресло жены и стал заглядывать в стол, зажав в каждой руке по паре пачек. — Веры сегодня не будет, ничего?

— Да ничего, — сказал я. — Работы ж для нее сегодня нет вроде никакой, да?

— Ну да, срочной вроде нет, а там что-то Лёнька приболел… сопли, — сказал Сергей, выудив из стола тетрадку. — Я Веру дома оставил… с твоего разрешения, конечно.

Он мимолетом глянул на меня и стал листать тетрадь.

— Да… без проблем, нам она сегодня не нужна. Накладные есть, у Пети работа есть.

Сергей записал полученную сумму в тетрадь. Я сидел и смотрел, как ручка плохо слушается его негнущихся толстых пальцев.

— Сколько в «Форте» получил? — поинтересовался я.

— Сорок две тысячи! Дихлофосы все продались под ноль! — возбужденно выпалил Сергей. — Я ж тебе говорил, что значит «сезон»! Тем более, сейчас самый пик!

— Да а я что? Как будто был против!? — весело улыбнулся я. — Я еще по прошлому году понял, насколько хороши дихлофосы летом, поэтому и погнался за «Аэросибом», когда «Саша» развалилась!

— Да! Хорошо, что мы заранее заказали еще! — ёрзал радостно на стуле Сергей. — Уже скоро должны прийти! Так… сорок две, да? По двадцать одной, значит, каждому...

Сергей чуть замялся, снял резинку с первой пачки и принялся пересчитывать день-ги тем способом, какой показал ему я. Руки его совсем не слушались, но Сергей старался. Купюры перекашивались между пальцев, не держались в нужном положении, быстрый счет не получался. Сергей медленно и с трудом пытался непослушным большим пальцем отогнуть на себя очередную банкноту, не получалось, та капризно выскакивала обратно, заставляя его нервничать. Я наблюдал. Сергей заметно психанул и принялся отгибать банкноты по одной обычным способом, отчего подсчет замедлился вовсе.

— Давай, посчитаю! — произнес я и вытянул руку, получив в нее все пачки.

Пальцы привычно, не снимая резинки, сломали пополам первую пачку. Банкноты замелькали ритмично шурша как в автомате. Сорок пять секунд и с первой пачкой было покончено. Остальные я пересчитал в той же полной тишине.

— Ну да, — с грустью выдохнул Сергей, едва я закончил.

— Все верно! Сорок! — хлопнул я пачками об стол.

— И тут вот… две, — Сергей показал остаток россыпью.

Мы поделили деньги пополам.

— Записал? — уточнил я.

— Да, записал, в общак по двадцать одной каждому… — Сергей показал тетрадь, я сделал вид, что посмотрел в нее, не интересуясь на самом деле записью, зная, что Вера придет, все проверит и сделает, как надо в любом случае.

Пятница всегда самый лучший рабочий день, ведь впереди выходные. Мы дожда-лись с Сергеем Петю из первого рейса, болтая все это время ни о чем и обо всем, сидя то в офисе, то на улице на прогнувшейся трубе. Время пролетело быстро. Мы смеялись и шу-тили. Сергей оказался человеком с большим чувством юмора. Оно так походило на мое, что каждый понимал шутки другого с полуслова. Отчего появлялось желание шутить больше и снова и снова рассказывать разные смешные истории из прошлого. Самый пик лета, приятная жара, пятница, прекрасный напарник и собеседник, общий быстрорасту-щий бизнес — что еще может быть лучше? Я словно случайно попал на новую неведомую волну жизни, которая ухватила меня стремительно, оставив позади унылые серые дни тяжелого труда с отцом, и понесла вверх. В какой-то момент я даже подумал, что жизнь, сосчитав мои предыдущие усилия и почувствовав нервный предел, решила выдать заслу-женную награду. Я ни сколько не сомневался, что она именно заслужена. Но меня по-прежнему глодало отсутствие рядом отца. Все-таки, он честно заслужил и свою половину успеха. Я в который раз сделал попытку понять логику и мотивы его поступка, но не смог. «Зачем?» — вопрос пробежал по моему лицу, на миг нахмурив его, и исчез, утонув в весе-лии, радости и дружелюбии, которые непрерывным потоком источал Сергей.

В таком настроении я прибыл домой.

— Тебе же не по пути! — удивился я, когда Сергей предложил меня подвезти до до-ма, притом, что на остановке «Интернат» наши дороги расходились и, чтоб подвезти меня, ему пришлось бы сделать приличный крюк.

— Да ладно, Ромыч, отвезу я тебя, — махнул Сергей рукой. — Там поеду, через тебя… через центр быстрее все равно не получится. Пятница, все на дачи из города едут же!

— Ну, смотри, как тебе удобнее, — сказал я, внутренне обрадовавшись, что не придет-ся давиться в душном «пазике», скачущем по ухабам Окружной дороги.

Вечером мы с Вовкой оказались в «Чистом небе». Рита работала. Я старался уде-лять ей внимание по мере возможности, не мешая работе. Выходило не очень. Суета, тол-котня. Мы общались урывками и, похоже, Рита пребывала в нервном настроении. Мое настроение тоже поползло вниз, мы с Вовкой налегли на «отвертку». К закрытию клуба я окончательно расстроился, подхватил Вовку под руку и поволок к выходу.

— А Ритка!? — вытаращился он на меня. — Мы ее ждать не будем, что ли!?

— Нет, не будем! Я уже попрощался с ней, — выдавил я из себя, держа в памяти перед глазами недовольный взгляд девушки. Со стороны не было заметно, но я точно понял, что в тот вечер мы с ней молчаливо поссорились.

Домой не хотелось. Я переночевал у Вовки, налопался со злости сыра с вареной колбасой и лег спать на красном скрипящем диване с торчащей точно в ребра пружиной.

Едва я приехал домой, как между родителями начался скандал. Мать орала на отца, выкрикивая матерные ругательства, отец сперва отвечал тихо и без мата, потом устал и, бродя по квартире в поисках укрытия, лишь бормотал себе под нос «дура, ой, дура». Я терпел, сколько мог, в итоге оказался в центре города на два часа раньше Вовки, в шесть. Зашел в тихий сквер недалеко от кинотеатра и просидел там на лавке с час, лопая мороже-ное, слушая тишину и разглядывая прохожих. И снова после десяти вечера я и Вовка за-шли в «Чистое небо». Рита поздоровалась со мной с недовольным лицом, с Вовкой же на-рочито приветливо и дружелюбно. Я начал злиться и потащил Вовку пить «отвертку». Компанию нам составил один знакомый, которого я видел редко, но в тот вечер мы как раз встретились в клубе. Нормальный парень, единственное, что неряшливый. Он посто-янно ходил с мятым видом, что одежды, что лица, будто только проснулся. Даже наличие интеллекта не спасало знакомого в моих глазах, ум с лихвой перекрывался беспардоннос-тью. Первое время я раздражался его присутствием, позже, поднабравшись алкоголя, за-был о парне. Обычно алкоголь делал меня мягче, но в тот вечер вызвал агрессию. Посто-янная недовольная ухмылка Риты в мой адрес сделала свое дело, вместе с алкоголем по венам потекла злость. В голове кружились разные мысли, но все об отношениях с Ритой. Они не клеились. Как не прискорбно, но вывод напрашивался только такой. Мы были раз-ными. Все разное. Ритм жизни, цели, понимание, вкусы. Как из параллельных вселенных. Смотрели друг на друга сквозь тонкую разделительную пленку, взаимно нравились, но со-единиться не могли. И осознание этого кормило мою агрессию. Спас дело тоже алкоголь — я перепил, и мне стало все равно. Вовка держался молодцом. Меня же начало мотать по сторонам. Неряшливый знакомый оказался большим любителем выпить и как приклеен-ный не отставал от нас весь вечер. Он много курил и пил и в итоге сделался пьянее меня, отчего стал тупым и совсем невыносимым. Как вышло так, что Рита согласилась после ра-боты поехать к Вовке на квартиру, я не знаю. Видимо, я уговорил. После закрытия клуба, мы стояли и ждали ее на улице. Втроем. Отделаться от знакомого не получилось. В тот момент мое терпение едва не кончилось, после нескольких попыток избавиться от куря-щей и качающейся пьяни, у меня возникло стойкое желание, оттащить знакомого в сто-рону и дать в морду. Вышла Рита, окинула нас безразличным взглядом. Знакомый с ней заговорил. Я позвонил Вадику, тот обещал подъехать через десять минут. Пока я разгова-ривал по телефону, знакомый уже успел своим пьяным бессвязным трепом вызвать улыб-ку на лице Риты. Девушка слушала его во все глаза, все сильнее посмеиваясь. Несколько раз я намекнул знакомому, что мы сейчас уезжаем втроем и без него — никакой реакции. Тот твердо собирался ехать с нами. И когда подъехал Вадик, парень бесцеремонно залез на заднее сидение «Москвича». «Блять, идиот какой-то просто!» — подумал я, но Вовка не противился знакомому, и я не стал устраивать скандал.

Через полчаса мы приехали по адресу. Поднялись по гулким ступенькам. Едва я оказался в квартире, захотелось спать. Сработала привычка. Но не тут-то было, вся компа-ния сразу заняла кухню. Знакомый стал требовать алкоголя и веселья, к моему удивлению, Рита его поддержала. Вовка не противился и тут. Я, чтобы заглушить растущее раздраже-ния, тоже решил выпить. Начались пьяные кухонные посиделки. Вовка включил бумбокс, стоявший на холодильнике. Знакомый сразу ударился в пляс, принявшись тянуть всех за руки — присоединиться. Шум, гам. Рита, глотнув разбавленного виски, стала плясать. Вов-ка пытался переорать музыку, о чем-то старательно рассказывая. Моя голова пухла с каж-дой минутой все сильнее. Я вяло уговаривал всех пойти спать, безрезультатно. Через час гама знакомый успокоился, сон зацепил и его, я налил себе третий стакан виски с колой и принялся вяло его тянуть. Устало даже радио, из бумбокса потекла медленная музыка. Знакомый потянул хихикающую и довольную Риту на себя и принялся кружить с ней пос-реди кухни в сонном медленном танце. «Дура какая-то», — пронеслось в моей пьяной голо-ве. Разнять парочку без скандала не получалось.

— Я спать, — буркнул осоловевший Вовка и поплелся в комнату.

— Я тоже, — зло процедил я и вышел из кухни следом.

Вовка лег на красном диване, по-дружески уступив мне двуспальную кровать. Поч-ти тут же угомонилась и парочка. Рита легла рядом со мной. Знакомый же по совету Вов-ки разобрал кресло-кровать и, не раздеваясь, плюхнулся туда навзничь, вмиг уснув без единого звука. Наступила тишина. Вовка уже спал. Я приобнял Риту, она не отреагирова-ла — не отстранилась, но и не приблизилась. Я попытался ее поцеловать, Рита дернула пле-чом и недовольно буркнула. Злость внутри меня вновь пересилила алкоголь. Я откатился на спину и принялся, в который раз, обдумывать то, что между нами было и было ли? Я уже сомневался. Рассвело. Я глянул в окно, на экран мобильника на тумбочке — шесть ут-ра. Дальнейшее случилось как в тумане. Я принялся целовать Риту, сначала в шею, потом в губы. Она, если поначалу и сопротивлялась, то вяло. На поцелуй в губы ответила, но то-же вяло. Внутри меня все взорвалось. Эта вялость меня взбесила. Я слегка навалился на девушку и принялся ласкать ее руками. Она не сопротивлялась, оставалась практически безучастной, если не считать губы. Я возбудился, даже больше от злости, чем от девушки и потянул трусики Риты вниз. Она чуть уперлась в мою руку, но вяло. Я разозлился силь-нее, откинул ее руку и бесцеремонно стянул трусики. Рита не сопротивлялась, только чуть напрягла ноги. Я с безапелляционным усилием их раздвинул и навалился на Риту полнос-тью. Девушка не сопротивлялась, лишь повернула голову вбок. Если бы она хоть как-то активно запротестовала, я бы тут же все прекратил. Рита лишь безучастно молчала. Я про-вел рукой по ее промежности, возбуждения не было. Мне было все равно. Я хотел ее, хо-тел после стольких дней невнятных отношений. Я хотел привести наши отношения хоть к какому-то логическому завершению. Я знал, что после такого, мы либо расстанемся, либо пойдем дальше. Мне осточертело пребывать в неопределенности. Я с усилием вошел в де-вушку, отсутствие ее возбуждения сразу затруднило войти глубже. Рита оставалась безу-частной, смотря вбок на старый шкаф. Я начал ритмично двигаться. Неожиданно из глаз девушки сбежали на подушку две маленькие слезы. Я замер как пришибленный. Не закон-чив начатое, я аккуратно лег рядом и сдвинул ее ноги.

— Ты какой-то урод, — прошептала Рита, убив меня словами прямо в сердце.

Я обнял ее. Рита отвернулась на другой бок, но не отодвинулась. Я окинул взгля-дом комнату. Вовка спал. Кажется, спал или делал вид. Знакомый спал пьяным сном плашмя головой в подушку. Я обнял Риту чуть сильнее, как можно нежнее и закрыл глаза. Уснуть я уже не мог. Следующие шесть часов я провел в полудреме — полузабытьи, изред-ка возвращаясь в сознание, которое не покидали слова Риты. Казалось, она спала. Или то-же делала вид. Тяжелые часы. Я думал, они не кончатся никогда. Время было так же ску-по, как и те две слезинки Риты. Около полудня зашевелился и проснулся Вовка. Тут же встал и я, не было уже никаких сил терпеть это мучение временем. Знакомый, кроме сопе-ния, не подавал никаких признаков жизни. Рита засобиралась домой. Я даже не уговорил ее попить чай или кофе. Она по-быстрому умылась и хотела уже ехать домой сама, но тут я смог убедить ее дождаться такси. Она обреченно села на кровати. Вовка молча сопел на кухне завтракая, словно понимая неловкость момента. В час подъехало такси. Я принялся будить знакомого, тот ни в какую — мычал и отмахивался. Моя злость нашла выход, я бес-церемонно стащил парня за руку на пол, тот, наконец, проснулся. Опухшие, густо покры-тые красными воспаленными прожилками, глаза говорили сами за себя. Парень с трудом соображал, где находится и что происходит, он все еще был пьян. Я вытолкал его за дверь, вслед за ушедшей вниз по лестнице Рите. Знакомый с трудом преодолел четыре этажа вниз, его качало, я поддерживал. Вовка остался дома. Когда я вывел парня на улицу, Рита уже сидела в такси на заднем сидении. Я запихнул знакомого на переднее и захлопнул дверь. Рита смотрела на меня из салона. Я, не решившись ее поцеловать, лишь неловко поднял руку вверх. Рита ухмыльнулась, кивнула, произнесла чуть слышно «пока». Я раз-вернулся и с огромным облегчением шагнул обратно в подъезд, сдерживаясь, пошел на-верх спокойно, хотя хотелось бежать.

Через час я, позавтракав вместе с Вовкой, уехал домой. Трясясь в маршрутке, я пы-тался осмыслить все, что произошло предыдущим вечером и ночью. Каждый раз, когда я находил приемлемое объяснение своим поступкам, в голове всплывала фраза «ты какой-то урод», от которой меня физически передергивало и охватывало диким стыдом. Весь день я пробыл дома, прокручивая без остановки случившееся. И дело даже не в насилии или попытки насилия, все ощущалось мною гораздо серьезнее. Я уловил самое важное — мое поведение в ту ночь изменилось и свернуло на какую-то скользкую дорожку. Пока еще еле заметно, всего одним фактом-полутоном, но я его уловил. В голове предупрежде-нием звякнул маленький колокольчик. Звякнул тихонько и в первый раз, но я не прозевал его звук, а напрягся и весь обратился во внимание.

— Поехали за цементом съездим!? — пихнул я ногой стул под Сергеем, мы сидели в офисе. — Петя уехал, у Сени работа есть, всех, вроде, обзвонили… поехали! Время пока есть свободное.

— За каким цементом? — уставился на меня тот.

— Яму в складе заливать! Ты что забыл!? — удивленно посмотрел я на него, перевел взгляд на Веру и обратно. — В складе...

— Ааа… яму… — Сергей почесал шею, тяжело вздохнул. — Да, яму надо заливать.

— Поехали! — пихнул я стул снова с веселым выражением лица.

— Да поехали, поехали! — произнес он чуть недовольно, но заулыбавшись в ответ.

— Щас, Вер, мы приедем! — выпалил я, вставая из-за стола с мобильником в руке. — Если что, мы на связи, я телефон взял.

Мы вышли из здания, сели в «мазду» и выехали с завода.

— А что, ты кольцо обручальное не носишь? — удивился я, отчего-то задержавшись на правой руке Сергея, державшей руль.

— Да оно у меня тут, — он потянулся к шее и полностью вытянул из-под майки цепь, на которой вместе с иконой рядом висело обручальное кольцо. — Оно мне не налезает на палец уже, раньше налезало, а сейчас нет. Сюда его повесил.

— А Вера ниче? — поинтересовался я осторожно.

— Да нет, — пожал плечами Сергей.

— Классная цепь! — сказал я. — Золотая?

— Да, чистое золото...

— Хорошо смотрится… массивная такая… и даже хорошо, что не крест на ней, а иконка. Крест бы по-жлобски смотрелся, такой, знаешь, привет из девяностых… братва и все такое, пацаны… — хмыкнул я. — Откуда она у тебя, купил?

— Не! Друзья подарили на день рождения! — Сергей вновь зацепил пальцами у шеи цепь и покрутил ее ими. — У нас же своя компания была, я всю молодость на «Трешке» пролазил, я ж там и с Верком познакомился!

— На «Трешке»? — не сообразил сразу я.

— Ну да! Этот же район «Трешкой» назывался… называется, от «Интерната» при-мерно до пивзавода...

— А, понял! Там Вовка сейчас живет как раз! Я там регулярно бываю...

— Это твой этот дрючбан? — сказал Сергей, сделав акцент на слове «дрючбан», кото-рое я услышал впервые, но поняв сразу, что это перековерканное «дружбан».

— Слушай, ну, там район — жесть! — покачал я головой. — А чего ты там тусовался? Ты там жил, что ли раньше?

— Да нет, просто почти все друзья в компании были оттуда, я поэтому в основном там обитал. А Вера, она там жила… с тещей… с матерью и братом. Теща и сейчас там жи-вет с Ваньком.

— У Веры брат есть? — переспросил я, поняв, что «Ванёк» и есть брат.

— Младший, на три года младше, примерно твоего возраста...

Мы миновали переезд.

— А чем брат занимается? — продолжил я.

— Да ничем, бухает он… Ну, не в смысле, прям бухает, а так… вроде как ходит на работу, устроится, поработает пару месяцев, начинает пить, его и выгоняют… ну, так, короче, ни о чем… он поэтому все лето и живет на даче, там теща ему и пожрать сготовит и нальет… она ему сама наливает, понял?

— В смысле? — не понял я.

— Ну, Ванек захочет с утра выпить, а она, чтоб он никуда не ходил, сама ему нали-вает самогона. Ванек выпил и спать...

— Зачем же она его спаивает-то!? Он же сопьется так! — возмутился я.

— Ну, так вот… — Сергей посмотрел на меня сквозь очки. — Теща она такая, злая баба очень, характер у нее скверный, вовремя я Верка́ от нее забрал, а то бы такая же стала...

Машина выехала на асфальт и тут же откликнулась на придавленную педаль газа.

— Да у Веры вообще отличный характер! — вступился я за жену Сергея, будто это кем-то требовалось. — Она у тебя молодец! И красивая и детей уже двоих родила и рабо-тает… Так что, не знаю, тебе с женой повезло, Серый!

На меня нахлынули грустные мысли по поводу рушащихся отношений с Ритой. Я вздохнул и произнес задумчиво: «Да, молодцы вы с Верой! Двое детей уже! А я все никак вот… Так вот дотяну, что старым стану, а там и детей уже не сделаешь, усыновлять при-дется тогда… Блин! Вот есть же люди! Детей усыновляют… я б не смог, наверное… хотя… но, все равно, молодцы! Я таких уважаю очень — сильные люди, настоящие!

— Да ладно, Роман, чего ты переживаешь!? — махнул небрежно рукой Сергей. — Ус-пеешь еще! Какие твои годы!? Я бы, если б не Веро́к, вообще бы не женился… Так что ты, Роман, лучше и не женись… Я даже завидую тебе, свободный, с деньгами...

— Да какие это деньги!? — хмыкнул я удивленно. — Хватит тебе!

— Да не, не скажи! Бизнес свой, совладелец фирмы...

Я пожал плечами и замолк, внутренне не понимая такого довода, считая его несерь-езным, примитивным и не соответствующим реальности. Мы круто повернули влево, до-рога пологим подъемом пошла к церкви.

— А где ты видел надпись «цемент»? — уточнил я.

— А там, напротив церкви, как к нам поворачиваешь, на заборе щит висел.

— Ааа… понял! — сообразил я.

Через минуту мы оказались напротив того щита.

— Туда в тупичок надо, наверное, проехать, — предположил я и тут же предложил, ткнув пальцем вперед. — Давай, туда проедем, посмотрим.

«Мазда» переехала бордюр и оказалась в узкой улочке меж частных домов.

— А Верок, да, молодец у меня, — произнес Сергей, будто продолжал разговор, но уже сам с собой. — Все-таки двух родила.

— Двух родила, и тридцати еще нет… — поддержал я.

— В этом месяце тридцать один будет, — поправил Сергей.

— Ну… все равно… молодая еще. Так что, третьего еще родите! — подбодрил я его.

— Да не, у Веры спина… — грустно сказал Сергей. — Она, когда Лёньку носила, там что-то у нее случилось...

— Вон там, похоже, цемент продают, развернемся, задом сдадим к тем воротам! — увидел я впереди широкую площадку и открытый гараж, указал туда пальцем и продол-жил разговор. — Ну, ничего, двое тоже хорошо!

— Да мы сейчас этих на ноги поднимем, Лёнька подрастет, если бизнес пойдет нор-мально, то и третьего усыновим! — задумчиво и решительно выдал Сергей.

Услышав такое, я растерялся. За долю секунды личность Сергея выросла в моих глазах, пригасив мелкие неуютные особенности его характера. «Мне сильно и по-настоя-щему повезло с партнером!» — укрепился я в мысли, впав в состояние легкой эйфории. Сергей предстал передо мною в новом обличии сильного и благородного человека. Я за-мер и восхищенно посмотрел на напарника.

— Да, Роман, такой у тебя партнер по бизнесу! — произнес Сергей довольно, мельком глянув на меня и все поняв. — Я много что могу, о чем ты не знаешь...

«Мазда» сдала задом и остановилась. Мы вышли из машины. Заплатили за цемент. Сергей поднял багажник, и продавец положил мешок внутрь. Мы поехали обратно.

— Сень!!! — крикнул Сергей, подав машину задом к воротам нашего склада, выйдя из нее и подняв крышку багажника. — Забирай!

Кладовщик суетливо подбежал и принялся тащить мешок наружу. Тяжесть не под-давалась, руки не держали ее, скользили по крафт-бумаге, мешок лежал неподвижно.

— Бери с той стороны, — сказал я Сене, подойдя.

Мы вдвоем отнесли мешок вглубь склада к яме.

— Так, нужен песок и вода, сейчас замесим раствор, — соображал я вслух.

— А в чем замешивать будем? — заскреб в затылке кладовщик.

Следом подошел Сергей, стал рядом, играя в руке брелоком с ключами от машины.

— Есть же тачка! — вспомнил я и вывез из угла склада обычную одноколесную садо-вую тачку, которая появилась пару лет назад у нас с отцом, я уже не помню, по какому случаю. — Да в ней и замесим! Надо за песком съездить… Сень, где лопата!?

Кладовщик засуетился и в три прыжка отскочил в сторону и вернулся обратно с ло-патой в руке, протянув ее мне и выпалив: «Вот, Ром!»

— Так, поеду, съезжу за песком, за водой надо сходить… — взял я лопату и положил в тачку, озираясь по сторонам, в поисках емкости для воды.

— На проходной есть кран, — произнес Сергей.

— Сень, ну спроси там у них ведро, принеси воды, ладно? — сказал я, взялся за тачку.

— Да, хорошо! — засуетился тот и быстрыми шагами пошел из склада.

— Серый, ну подготовь пока яму, лишнее оттуда убери, — сказал я.

— Да, а чем я уберу? — развел руками тот. — Лопату ты забрал...

— Ладно! — махнул я рукой и поехал за песком.

Я вспомнил, что в пятидесяти метрах от склада у пролома в заборе была небольшая куча песка. Я подъехал туда, так и есть, немного песка в ней еще оставалось. Накидав нес-колько лопат в тачку, покатил обратно. От проходной с ведром воды торопливо спускался Сеня. Мы зашли в склад одновременно. Сергей расхаживал вокруг ямы в задумчивости, рядом на полу лежал мешок с цементом. Я на секунду остановился, желая сказать что-то Сергею, но, передумав, подкатил тачку к яме, взял лопату и принялся выгребать из ямы лишнее, обронив: «Сень, открой пока мешок».

— А как его открыть? — развел руками кладовщик.

— Сень, да прям сверху посредине прорежь дырку, чтоб лопатой можно было брать цемент, — сказал я, заканчивая подготовку ямы.

Кладовщик заметался по складу в поисках ножа. Через минуту он вернулся к меш-ку и неловко закрутился подле. Я закончил с ямой, прислонил лопату к колонне, взял нож из рук кладовщика и прорезал большое квадратное отверстие в мешке. Сергей созерца-тельно стоял рядом. Я взялся за лопату и принялся добавлять цемент в тачку к песку. Сеня еще раз сбегал за водой, и через десять минут мы получили полную тачку раствора.

— Надо края ямы водой смочить, а то так не схватится, — сказал я, взял ведро с остат-ками воды и облил яму.

— Вот тут еще полей, — произнес Сергей, показывая пальцем.

Сеня крутился рядом, полный желания помочь, только скажи когда, где и как. Но работы в действительности было на одного. Я все сделал сам — заложил яму цементом, ак-куратно выровнял поверхность дощечкой.

— Вроде нормально? — посмотрел я на обоих.

— Да вообще отлично! — всплеснул руками Сеня.

— Да, нормально, — кивнул Сергей, отчего его губы надулись сильнее.

— Все, Сень, пусть сохнет! — я встал, чуть охнул. — Блин, аж спина затекла. Сень, ну, почисть тогда тачку от цемента и водой помой, а то засохнет, Анатолий Васильевич потом ругаться будет, тачка-то его.

— Все сделаю, Ром, не беспокойся! — задергался в исполнительности кладовщик.

— Ну че, пошли? — глянул я на Сергея, двинувшись к выходу.

— Да, пошли, а то надо же и свою работу работать в офисе, — сказал тот, и мы ушли.