Глава 14

— Здравствуйте, — неожиданно ощутив раздражение, едва ли не злость, процедила я, глядя на призрака. — Что на этот раз?

Процедила и прикусила язык. В прошлый раз голос призрака я слышала у себя в голове. Скорее всего, это было нечто вроде телепатии, мне передали саму мысль, потому она и оказалась на том языке, на котором я думаю. Значит, говорить с этой дамой вслух совершенно бесполезно, она меня не поймет. Разве что…

— Ты Лерея? — спросила я на сонайском.

— Лерея… было мое имя… да…

Теперь слова ответа доносились из уст призрака, не в моем сознании. Отчаянно пожалев, что рядом нет Дэна, я сгребла в кучку все свои невеликие пока познания, и составила следующий вопрос:

— Зачем тайник?

Вообще я хотела спросить, зачем она мне его показала. Но словарного запаса для этого не хватило. И разумеется, в строгом соответствии с законом подлости, поняли меня не так, как мне того хотелось.

— Это было не его. Не должен был получить.

— Это? — уточнила я, отыскав под подушкой перстень и показав призраку.

— Да. Эльан Вальес. Принадлежит дочери.

— Твоей дочери?

— Да.

— Но у тебя был только сын.

— Нет!

В лишенном до этого всяких интонаций голосе призрака вдруг отчетливо прозвучали боль и отчаяние. Мне стало ее жаль. Ей не верили при жизни, называли сумасшедшей. И сейчас, после смерти, я сделала то же самое. А она пришла ко мне за последней помощью.

— Ребенка…

Я очень хотела спросить, подменили ли ее ребенка, но обнаружила, что не знаю нужного слова, и осеклась. К счастью, Лерея не исчезла и вроде бы не рассердилась на мою глупость и непонятливость. Наоборот, попыталась продолжить разговор.

— Дарф эт ра бикор эрала мил да лооне энид.

У меня голова закружилась от этого ответа. Но кое-что я все-таки поняла. Дарфом, собственно, звали ее мужа, «энид» означало «сын», а слово «лооне» я уже слышала, от торговца, довезшего нас с Дэном в Иронай. Произнес он его, когда неподалеку от города какая-то наглая шавка, выскочившая из придорожных кустов, своим лаем напугала лошадь. И получил за это весомую оплеуху и сердитый выговор от супруги. Видимо, слово было грубым и оскорбительным.

Увы, никаких конкретных выводов сделать не удалось. То ли Лерея просто нелестно отозвалась о своем муже, то ли хотела рассказать что-то о ребенке, каком-то сыне. Возможно, том самом, которого она не признавала своим.

Пришлось отрицательно покачать головой, показывая, что я ничего не поняла. Лицо призрака болезненно скривилось. Мотнув головой, Лерея совершенно как живой человек потерла виски, потом закрыла лицо ладонями и застыла в неподвижности.

— Почему я нашла…

Не знала я ни слова «дневник», ни слова «перстень», такое вот упущение. Следовало этим поинтересоваться, раз уж я собиралась беседовать с призраком. Но вот как-то не подумала, прокол на мой счет.

— Твое.

Короткий и резкий ответ призрака опять поверг меня в задумчивость. Мое кольцо? Оно ее привлекло, вызвало, что-то для нее значит? Или это содержимое тайника должно принадлежать мне? Но почему? Из всех нынешних обитателей замка я, пожалуй, единственная, кто вообще никак не может быть связан с этой историей.

— Это? — спросила я, показывая руку с железным кольцом.

Призрак отрицательно мотнул головой. Я окончательно перестала что-либо понимать. Если дело не в железном кольце, тогда в чем? Может, я просто первая, кто оказался в этой комнате ночью? Но по виду спальни в подобное верилось с трудом, не выглядела она заброшенной, а потом наспех приведенной в порядок. И причем тогда слово «твое»?

— Это?

Перстень Вальесов тускло сверкнул на моей ладони в свете внезапно вновь загоревшегося ночника. Призрак отшатнулся подальше, в темноту, но не исчез. Только лицо его озарила спокойная улыбка.

— Это твое.

Я впала в прострацию. Ничего себе новости! Этот-то перстень с чего вдруг мой? С того, что это я его нашла? Мне его таким манером дарят? Передают с какой-то целью? Последнее, пожалуй, наиболее вероятно. призраки обычно являются не просто так.

— Это… твой подарок мне? — к счастью, нужное слово всплыло в памяти.

— Нет, — мотнув головой, отозвался призрак, отдаляясь еще на шаг. — Это твое.

— Почему? — обалдело спросила я.

— Твой род… найди нагаэр батэс.

Сказала и исчезла. Я со стоном повалилась на кровать, сжимая перстень в кулаке. Сговорились они все, что ли? И во сне, и наяву пристают с одним и тем же: пойди туда, не знаю куда, да принеси то, не знаю что! Вот что такое «драконий камень»? А этот «нагаэр батэс» вообще не разбери поймешь, что за зверь такой! И причем тут какой-то мой род?! Или Лерея что, хотела сказать…

— Мамочки… — выдохнула я, замирая под одеялом.

Она что, хотела сказать, что я принадлежу к ее роду?! В смысле, к Вальесам?! Час от часу не легче… Только что гадала, за каким лешим понадобилась Арладану, и почему призрак заявился именно ко мне, и нате вам, девушка. Радуйтесь, только не помрите от счастья ненароком…

Было ли это все таким уж бредом, вот в чем состоял вопрос. Кто я вообще такая? А кто его знает! Мама моя была сиротой, а про отца я вовсе никогда и ничего не слышала. Он был, совершенно определенно был, не ветром же, в конце концов, меня надуло. Но вот кем он был, откуда взялся в маминой жизни и куда из нее исчез, я не имела ни малейшего представления. Это даже не было между нами какой-то запретной темой. Мама никогда не сердилась на мои детские вопросы, просто раз за разом терпеливо, спокойно повторяла, что его нет.

Со временем мое любопытство угасло. Я просто приняла это как факт — нет, и не надо. Мы вполне замечательно справлялись вдвоем. А в жизни бывает всякое. Может, умер. Может, бросил. А может, вообще случайно все произошло. Или, может, был женат. Повзрослев, я даже не попыталась докопаться до правды, зачем? Много раз думала, что сказала бы отцу, если бы вдруг его нашла, и что хотела бы от него услышать. И поняла в итоге, что просто не хочу с ним разговаривать. Будь я ему нужна, он нашел бы меня сам, а раз не нашел, незачем и навязываться.

Отец мой остался для меня загадкой, и впервые я слегка жалела, что так ни разу и не попыталась ее разгадать. Правда, если совсем хорошо подумать, почему я сейчас зациклилась именно на нем? Мама-то была ничем не лучше. В том смысле, что о ее происхождении я знала почти столько же, сколько и об отце. То есть, собственно, ничего. Сирота, брошенная в роддоме, она могла оказаться кем угодно ровно с тем же успехом.

Просто я никогда не думала об этом. Зачем бы? И вот только что узнала новость прямо-таки феерическую. Это же надо — угодить в другой мир и с порога наткнуться на родственников. Причем на покойных. Нет, это только мне могло так повезти.

Разжав кулак, я посмотрела на перстень. После неудачной примерки Дэном вещица эта вызывала у меня страх пополам с любопытством. Перстенек с секретом, иначе и не скажешь. Не всякий сможет носить. Это вполне сходилось с рассказанной Дэном легендой. Неспроста драконы требовали от наследника не приходить без перстня. Но зачем тогда было прятать его? Пусть бы и попробовал надеть, сразу бы все и выяснилось…

Был, кстати, очень простой способ ответить разом на кучу вопросов. Сев в кровати, я покрутила перстень в пальцах. Он мой? Это легко выяснить. Просто взять и надеть на палец, чего уж проще? Страшно, конечно, но… но теряться в догадках еще страшнее.

В нерешительности я пребывала довольно долго. Сидела, ложилась, вставала, ходила по комнате, не выпуская перстень из рук. Попила воды, сходила в ванную умыться, долго смотрела на себя в зеркало. Нет, решительно ничего не изменилось, я была все той же совершенно обычной девушкой. Или нет?

Остановившись перед кроватью, я посмотрела в окно, на светлеющее вдали небо. Что я, в конце концов, теряю? В самом худшем случае обожгусь, это неприятно, но не смертельно же.

Отступать больше было некуда. Крепко зажмурившись, я быстрым движением надела перстень на средний палец и сжала кулаки, чтобы не поддаться панике и не сдернуть его моментально, пока чего не вышло.

Только ничего и не вышло. Открыв глаза, я посмотрела на свою правую руку. Перстень сидел на среднем пальце как влитой, как будто его для меня на заказ сделали. Даже не думал болтаться, как у Дэна, а ведь у него рука побольше моей…

Выдохнув, я покрутила вещицу. И снова ничего не произошло. Перстень вел себя как и подобало самому обыкновенному ювелирному изделию, безжизненному куску обработанного металла. Я смотрела на него, прикусив нижнюю губу. В голове было до звона пусто. Он мой. Он, кажется, в самом деле мой. И что теперь? Мне пойти к драконам? Звучит как плохая шутка, если честно.

Но к чему-то ведь приснился мне этот сон про драконий камень. Кого о нем и спрашивать, если не драконов? Но Дэн ведь сказал, что они ушли и больше не возвращались. Как же я к ним попаду? Если бы можно было, небось, уже десять раз кто-нибудь сходил бы, за двести-то лет. Может, мне еще и не обрадуются.

Сняв перстень, я спрятала его в свою сумку. Вообще-то с удовольствием вернула бы в тайник, но едва ли справлюсь с этим делом в одиночку, а будить Дэна… Стоит ли вообще открывать ему такие подробности? Помощь мне понадобится, это факт. Хотя бы с переводом слов призрака. Но тот ли это помощник, которому можно довериться? Вдруг решит, что мамочка его хочет как лучше, и сдаст меня ей? Что-то мне подсказывало, что из этого точно не выйдет ничего хорошего. Правда, никого другого на примете все равно не было.

* * *

— Решила не спускаться к обеду?

Я кивнула, с аппетитом догрызая куриную ножку. После ночных блужданий и метаний я на удивление легко заснула и замечательно выспалась. Больше никто ко мне во сне со странными просьбами не являлся. А если и являлся, я этого не запомнила. Зато отлично отдохнула и чувствовала себя замечательно.

— Я тоже не хотел, — вздохнул Дэн. — но мама…

Я отвернулась, не удержавшись от сердитой гримасы. Небось, обсудили там без меня то, о чем заикнулась вчера за ужином блондинка. Кстати, так и не выяснила, кто же она такая, а зря. Может, и по поводу таинственного договора, который никак нельзя обсуждать при мне.

— Она столько тебя не видела.

Понятия не имею, сколько, если честно. Может быть, он за мной прямо от нее и по ее поручению отправился. Но сейчас можно было и дурочку поизображать, почему нет? Глядишь, усыплю этим бдительность собеседника и выужу что-нибудь интересное.

— Я уже не маленький, — неожиданно обиделся Дэн. — Не могу все время рядом с ней сидеть.

Помолчал, насупившись, потом все-таки прошел в комнату, закрыв за собой дверь, сел на диван у окна и без перехода продолжил:

— Она наговорила тебе гадостей.

Я чуть не подавилась последним кусочком. Фраза эта совершенно точно не была вопросом. Так, будничной констатацией факта. И как это все понимать? Как попытку втереться в доверие или просто… просто что? Сочувствие, понимание?

— Не обращай внимания, это неважно. Она привыкнет.

Человек такая тварь, он ко всему привыкает. Но мне упорно казалось, что дело тут не в привычке, а в том, что для нее я вообще лишняя. И даже если бы у герцогини не было со мной никаких проблем морально-нравственного толка, она все равно бы от меня избавилась. И будет стараться избавиться.

— Хочется надеяться, — осторожно ответила я.

— Как призрак? — снова резко сменил тему Дэн. — Приходил?

— Да, — кивнула я.

Все равно больше мне не к кому обратиться за ответами. К тому же, если правильно задать вопросы, можно и не раскрывать всей правды. Главное — не упоминать о моем месте в истории с перстнем, потому что в остальном это просто старая и никому уже не интересная легенда.

— Скажи, а что такое нагаэр батэс?

— Драконий камень, — уверенно ответил Дэн. — Во всяком случае, переводится так, но что это такое я понятия не имею. Это тебе призрак сказал?

Я кивнула, постаравшись побыстрее запить замешательство. Единодушие ну просто удивительное — все хотят, чтобы я эту штуку нашла. И никто не желает объяснять, где и как это сделать. И, главное, зачем.

— А фразу «Дарф эт ра бикор эрала мил да лооне энид» как ты переведешь?

— Дарф подменил… э… Эрала это, наверное, имя, — задумчиво протянул Дэн, потирая лоб. — Да, скорее всего, не знаю такого слова и ничего похожего, чтобы подходило по смыслу. Правда, и имени такого не встречал, но мало ли, у многих Вальесов имена были странные. А вот конец я не совсем понял. Ты точно правильно запомнила?

Я только головой покачала. Казалось, что правильно, но, может, я что-то не так расслышала. С непонятными словами так бывает — кажется одно, а на самом деле совсем другое.

— То ли она его обругала, то ли сказала, что Эралу эту… или этого, хотя, если это вообще имя, оно все-таки больше похоже на женское, подменили на сына какой-то… кхм…

— Понятно.

В том и в другом случае суть рассказа Лереи была вполне ясна. Она полагала, что муженек подменил ее дочь, которую она, видимо, назвала Эралой. Это вполне укладывалось в рамки расхожей истории, в которой по факту был мальчик, а по словам матери — девочка. И тут уже совершенно не принципиально, был ли Дарф Лианан нехорошим человеком, или резкого определения заслужила мать этого самого мальчика. На мой скромный взгляд, подобных отзывов заслужили оба.

— То есть, призрак сказал тебе, что Дарф кого-то подменил? — уточнил Дэн.

— Бинго. А еще она подтвердила, что ее звали Лереей. Многовато для совпадения.

— Да уж. И все-таки это не обязательно должно быть правдой.

— То есть, ты считаешь, что если у девушки при жизни были проблемы с головой, они и после смерти никуда не делись? — процедила я, не сдержавшись.

Ох, не надо было открывать рот. Теперь Дэн подозрительно уставился на меня, явно готовясь обрушиться с кучей вопросов. Например о том, из одного ли сочувствия я верю истории призрака, или у меня есть на то более веские причины.

— Считаю, — просто кивнул Дэн. — Ты не думай, пожалуйста, что достаточно умереть, и тебе все тайны Вселенной прямо тут и откроются. Призраки знают не больше, чем люди, из которых они получились.

— Откуда такие познания?

— Почитал кое-что на досуге. У герцога прекрасная библиотека, в том числе и по разным областям магии.

Я задумалась. Единственным, что подтверждало версию Лереи, был перстень на моем пальце. Ведь если ее история с подменой детей была бредом, каким образом я оказалась ее родней?

Воображение услужливо подсказало, как. Семейка эта с магией дружит и по мирам путешествует, факт. Собственно, они это и придумали. Что если дедушка или папа или даже сам здешний герцог где-то когда-то пошалил? От этой мысли мороз продрал по коже. И ведь так легко было проверить… или нет? Скажем, папа герцога развлекался там, а тут его заместитель тоже не терял времени даром. Тьфу, ну и гадость!

Только вот с чего вдруг Лерея была так убеждена, что кольцо это мое, а не герцога, не его папы и не дедушки и не какого-нибудь еще их родственника? Они, поди, чаще меня тут бывали. Однако, никого из них она осчастливить не пожелала, а на меня накинулась, не успела я в комнату заселиться.

— Может, ты и прав, — медленно проговорила я, делая вид, что выбираю в вазе самое красивое яблоко.

— Может быть и нет, — неожиданно пошел на попятный Дэн. — Этого мы не знаем. А способ проверки я тебе уже предлагал. Почему бы нет?

Потому что. Совершенно не собиралась я втягивать в эту историю еще кого-то, причем потенциально заинтересованного. Мной тут и без того все хотят воспользоваться. А если всплывет перстень… мало ли герцог захочет возобновить отношения с драконами и возьмется за розыск наследников. Станет, как в той самой сказке, на всех подряд примерять.

Я, конечно, навряд ли попаду в его список подозреваемых… или попаду? Все время забываю, что здесь существует магия, и герцог в ней разбирается. Вдруг он сделает из того факта, что перстень нашла именно я, какие-то не укладывающиеся в рамки привычной мне логики выводы? В смысле, поймет, что каким-то образом я с Вальесами все-таки связана, раз артефакт их рода сам так и прыгнул мне в руки. И заставит-таки примерить публично. Что же будет тогда? Меня еще и как довод в новом раунде переговоров с драконами станут использовать? Нет уж, без того проблем хватает. Лучше пока сосредоточиться на драконьем камне. И на приближающемся Совете.