Глава 2

— Смотри, — Зоя Васильевна тыкала пальцем в экран, довольно улыбаясь, — вот и он. Или она. Не видно пока, посмотрим, когда еще подрастет.

Я смотрела и тоже улыбалась. Главное, что все шло хорошо. Настолько, что никто кроме непосредственной моей начальницы до сих пор даже не знал о будущем малыше. Оно и к лучшему. Узнав, что имеют дело с беременной, клиенты могут невесть с чего устыдиться нагружать меня работой. Или решить, что я из-за бушующих гормонов и прочих прелестей не смогу сделать все так же качественно, как делала раньше. А ведь хотелось иметь возможность приобрести и получить все необходимое, когда малыш появится на свет.

Хорошо, что хоть токсикоз и прочие традиционные для моего положения радости, словно устыдившись того, что мне и так досталось, обошли стороной. Я цвела и пахла, старательно ни о чем не волнуясь. Смысл волноваться, когда все самое страшное уже случилось?

Только один раз, через несколько дней после ночного объяснения, я проснулась с сильно бьющимся сердцем, дрожа от холода. Одеяло не спасало, сама себе я показалась тогда бутылкой, полной ледяной воды. Тряслась так минут десять, а потом стало легче. Наверное, упало давление. Кружка горячего чаю с лимоном помогла, выпив ее, я заснула спокойно, и больше подобного не повторялось.

— Отцу-то будущему сообщила?

Я кивнула, не желая вдаваться в подробности. Но от Зои Васильевны, хорошей подруги моей мамы, знавшей меня с детства, так легко было не отделаться. Она искренне за меня переживала, я знала это, и не могла просто промолчать. Но и правду рассказать не могла. Пришлось сознаваться. Почти.

— Ему это не нужно.

— Привела бы разок, показала. Знаешь, — Зоя Васильевна взяла меня за руку и, доверительно понизив голос, продолжила: — мужчины часто вообще не осознают, что станут отцами, пока не увидят все сами.

Я чуть криво улыбнулась в ответ. Может, и привела бы, если бы хоть знала, кто он и где его искать. Но раз не знаю, ничего не получится. Уже прошло достаточно времени с нашего единственного ночного разговора, чтобы понять: молодой счастливый папаша попросту удрал, оставив меня с ситуацией наедине.

— Или сама не хочешь?

— И это тоже, — почла за благо согласиться я.

— Тогда ладно, решать тебе. Одевайся.

Пока я поднималась и приводила себя в порядок за ширмочкой, Зоя Васильевна сосредоточенно писала что-то на большом листе. Очевидно, новый список рекомендаций. Что ж, этим нас уже не удивить и не напугать. Нас, да. Появившаяся привычка говорить о себе во множественном числе каждый раз вызывала невольную улыбку.

— Но ты подумай все-таки. Ребенку нужен отец, да и тебе…

— Спасибо, Зоя Васильевна, — на остатках улыбки выдохнула я. — Мне пора, на работу еще сегодня.

Осторожно прикрыв за собой дверь и опустив голову, я быстрыми шагами пошла по коридору. Не хотела, чтобы щебечущие на диванчиках у кабинета будущие мамочки видели навернувшиеся на глаза слезы. Конечно, ребенку нужен отец, это я знала по себе. Долго не могла смириться с тем, что отцы есть у всех, кроме меня.

Но и поделать я тоже ничего не могла. Если он не захотел, а я оказалась полной дурой, как теперь найти и тем более заставить? К тому же, раз ему это не надо, зачем и заставлять? Насильно мил не будешь, народная мудрость не ошибается. А в подачках мы не нуждаемся.

Рука сама собой потянулась к груди. С пальца я кольцо сняла, носить его на всеобщем обозрении было бы слишком. Но выбрасывать или прятать в шкатулку не стала, подвесила на цепочку, на которой носила нательный крестик. Чтобы эта маленькая, железная, как оказалось при внимательном изучении, штучка всегда была рядом и напоминала о том, каких глупостей не стоит повторять.

На улице было теплее, чем в коридоре. Солнце светило вовсю, легкий ветерок чуть ерошил волосы. И не скажешь, что конец сентября. Даже захотелось пойти в какой-нибудь парк и погулять там часок, подышать воздухом, полюбоваться теплой осенью. Может, познакомиться с кем-нибудь.

Последняя мысль вызвала короткий нервный смешок. Как же, познакомиться. Я и раньше никому особо нужна не была, кроме охотников за московской пропиской и бесплатной жилплощадью с сервисом в комплекте. Мужчин привлекают в первую очередь красотки, куда мне, серой мышке со средней внешностью? Следующими разбирают девушек легких и приятных в общении, а это тоже не про меня. И, наконец, очередь доходит до заботливых мамочек, готовых обожать и нянчить. Опять-таки, не моя история. Самой мне нянька не нужна, но и для другого я ей быть не собираюсь.

А вот теперь в крышку гроба моей привлекательности для противоположного пола и вовсе вбит последний гвоздь. Дамочек «с прицепом», как нынче модно выражаться, вообще никто не любит. Свои-то дети зачастую не нужны, куда там чужие. Так что мысли о знакомствах лучше отложить. Навсегда. Чудеса, конечно, бывают, но рассчитывать на них особо не стоит.

Незаметно для самой себя, я дошла до перекрестка и остановилась, ожидая, когда для пешеходов загорится зеленый. И раздумывая, стоит ли зайти в обувной, поискать что-нибудь новое на осень. Ходить в прошлогодних сапогах, удобных, но все же с довольно высокими каблуками, не слишком хотелось.

Резкий толчок в спину прервал эти неспешные размышления. Взмахнув руками, я сделала несколько шагов вперед. С трудом, но все-таки удержала равновесие, не упав лицом на асфальт. Правда, оказалась при этом на проезжей части. Резко повернула голову влево, на оглушительно громкий гудок, и увидела быстро приближающийся грузовик.

Сердце остановилось, дыхание прервалось. Я только и смогла невнятно пискнуть, расширенными от ужаса глазами глядя на сияющее в солнечных лучах лобовое стекло, заслонившее небо. Вот так все и заканчивается — быстро и нелепо. Жила на свете Даша Ермакова, не очень хорошо и не слишком долго. И больше жить не будет. И никто даже не заплачет, кому она, Даша, нужна?

Зажмурившись, я ощутила еще один, не очень на этот раз сильный толчок в спину, потом началось невероятно долгое падение, завершившееся приземлением на что-то мягкое. Подозрительно мягкое. Меня что, определили в рай?!

Блаженство с закрытыми глазами продлилось недолго. Рядом кто-то завозился, сопя и издавая непонятное бормотание, а потом меня бесцеремонно тряхнули за плечо и поинтересовались:

— Эй, ты как? Живая?

Разлепив непослушные веки, я обвела мир вокруг мутным взглядом. Адреналиновый заряд как-то до странности быстро закончился, и теперь я от него отходила, ощущая усталость и страшную апатию. Умереть и то спокойно не дают, вечно чего-то от меня хотят…

— Живая, — удовлетворенно постановил голос.

С трудом сфокусировав взгляд, я рассмотрела его источник. Им оказался парнишка лет восемнадцати или около того, сидевший рядом со мной на кровати. Стоп. На кровати? На какой еще, черт подери, кровати?!

Видимо, выражение, возникшее в этот момент на моем лице, было довольно жутким, потому что парнишка отшатнулся и побледнел. Хотя бледнеть-то ему, казалось, было уже некуда. И без того контуры губ с трудом угадывались на бескровном лице, обрамленном темно-рыжими вихрами.

— Эй, ты чего, не надо! — зачастил от, пытаясь успокаивающе погладить меня по плечу. — Я друг, слышишь. Точнее, я брат Ара. Арладана, в смысле.

Час от часу не легче. Со стоном повалившись обратно на кровать, я зарылась лицом в пышную, мягкую подушку. Что за безумие творится вокруг? Как я попала сюда из-под колес грузовика? И, кстати, куда именно «сюда»?

Осторожно приподняв голову, я еще раз посмотрела на мальчишку. Тот так и сидел, только теперь еще шмыгал носом и ладонью вытирал, размазывая при этом по лицу, стекающую из носа двумя тонкими струйками кровь. Выглядело это довольно пугающе.

— Я это… ты не бойся, — стараясь выглядеть спокойным, заявил он. — Я просто плохо умею переходить, а тут еще тебя пришлось с собой тащить. Но это ничего, это пройдет.

— Переходить куда? — уточнила я.

— Между мирами.

Это стало последней каплей. Уткнувшись обратно в подушку, я расхохоталась как сумасшедшая. Было с чего. С одной стороны, мне пытались под видом чистой правды скормить совершеннейшую фантастику. С другой, факты, проявляя недюжинное упрямство, принуждали в эту фантастику если не верить, то… то что? Я шла по улице, меня толкнули, и я чуть не угодила под машину. Но вместо реанимации, а скорее — морга, оказалась на кровати в какой-то комнате.

Выходит, или я долго была без сознания, чем и воспользовался мой малолетний похититель, или все так и есть. Мы с ним сейчас в другом мире. И он действительно брат Арладана. Хотя как раз вот это еще нужно будет уточнять отдельно.

— У меня это… тут того… — зачастил парнишка, скатываясь с кровати и принимаясь шарить по ящикам пузатого комода из темного дерева. — Успокоительное было что-то. А, вот оно!

Я вынырнула из подушки, протерла залитые слезами глаза и уставилась на подсунутый мне пузырек с подозрительной темно-синей жидкостью. Скептически его рассмотрела и решила обойтись. Мало ли что там плещется, может, вообще никакое не успокоительное. А если и успокоительное, где хоть какие-то гарантии, что мне и малышу оно не повредит? Еще неизвестно, какие намерения относительно нас у Арладана и его предположительного брата…

Пока что я была чертовски далека от готовности верить парнишке в чем-либо. Конечно, история с другим миром, как ни крутись, многое объясняла. Например, появление этого загадочного Арладана в моей квартире и его оттуда исчезновение. И то, что я не лежу сейчас на асфальте сломанной куклой, тоже. Но вот с какой целью этому рыжему субъекту понадобилось меня спасать, еще только предстояло выяснить.

— Успокоилась? — деловито осведомился парнишка, крутя бутылочку в пальцах, но пока не торопясь убирать. — Хорошо, потому что нам пора.

— Куда? — немного растерялась я.

— Пока не знаю, — с обескураживающей прямотой ответил рыжик. — Но подальше отсюда точно. Наемник, который тебя толкнул, скоро вычислит это место и тогда уж наверняка явится, чтобы закончить дело. А я тебя защитить не смогу.

— Какой еще наемник?

Я села, спустила ноги на пол и наконец-то толком осмотрелась. Судя по полному отсутствию развешенной или разбросанной одежды, посуды и прочих повседневных бытовых предметов, было вполне очевидно, что постоянно тут не жили. Наверняка меня притащили в какую-то гостиницу.

А еще на столе стоял кувшин. В тазике. Насколько я могла судить, в давние времена подобным набором пользовались в качестве умывальника. Выходит, водопровода здесь нет. Отлично, просто замечательно! За мной гонится наемный убийца, я в другом мире, усталая, напуганная и беременная, а тут еще и этакое счастье — каменный век на дворе!

— Сразу после смерти брата Калана послала наемников, чтобы они от тебя избавились.

Я уже начала вставать. Хотела посмотреть, есть ли в кувшине вода. Хоть так не помешало бы умыться после всех потрясений и слез, раз уж полежать в теплой ванне или принять душ мне в ближайшее время не светит. Но, услышав эти слова, без сил плюхнулась обратно на кровать.

— Смерти брата? Какого брата?

— Ара, — коротко бросил парнишка и продолжил: — Я когда узнал, сразу рванул тебя искать. Хорошо, вовремя…

— Арладан… умер? — перебила его я, с трудом узнавая собственный голос.

— Да, все думают — несчастный случай, но я уверен, что Калана это все подстро… Эй, эй, ты что?!

Я закрыла лицо руками, не в силах сдержать хлынувшие из глаз слезы. Растерянность лишь усугубляла дело. Я совершенно не понимала, почему новость о смерти того, кого я толком даже и не видела, вызвала у меня такую бурю эмоций. Чувство, что кривыми и тупыми ножницами оттяпали половину души.

— Ой… — тихо сказал парнишка, осторожно трогая меня за плечо. — Я это… ты прости… не подумал, в общем.

— Сам-то ты, смотрю…

Я не договорила. Мысли двинулись в совершенно другом направлении. Не очень-то этот странный рыжий тип горевал о брате. Да и о брате ли вообще? Но зачем тогда ему спасать меня? Или вовсе не было никакого наемника, сам же он меня и толкнул, чтобы потом втереться в доверие? Но зачем вообще затевать подобное? Кому я, самая заурядная переводчица, могу понадобиться и зачем?

Что, если меня попросту обманывают? Лихорадочно перебирая воспоминания обо всех своих недавних заказах, я честно попыталась сообразить, было ли среди них хоть что-то представляющее реальную ценность. Вдруг кто-то считает, что я знаю нечто важное, и хочет это из меня вытянуть.

Но откуда тогда рыжий знает об Арладане? Они что, все в деле? Потратили на игру почти полгода? Бред. Я даже в самой смелой фантазии не могла вообразить, ради чего стоило бы устраивать подобное.

Вскочив на ноги, я в три прыжка добралась до окна и отдернула штору. Чтобы сквозь пелену продолжающих литься слез увидеть улицу средневекового городка. Подобающе грязную и полную соответственно одетого народа. Так, или меня приволокли на съемочную площадку какого-то фильма, или здесь собрались очень старательные ролевики, или… или я действительно в другом мире.

— Убедились?

Развернувшись, я посмотрела на парнишку. Лицо у него было по-прежнему очень бледное и откровенно измученное. Совесть запоздало трепыхнулась. Я так легко бросила ему в лицо обвинение, не пообщавшись с ним и получаса, даже имени его не спросив. Ну, не рыдал он, волос на себе не рвал, об стену головой не стучался — все это не значит, что он не испытывает никакого горя.

— Почти. Извини меня, я не хотела.

— Да ладно, — отмахнулся парень. — Все понимаю, сам хорош.

— Зовут-то тебя хоть как?

— Дэннар. А ты Даша, знаю. Я, кстати, тут одежду для тебя приготовил, примерь.

Я кивнула, оценив предусмотрительность парнишки. Он явно знал, что и зачем делает. И мне следует сейчас действовать. Разобраться, что происходит, докопаться до правды и вернуться домой. А уж там можно будет предаваться сожалениям.

Выпроводив Дэннара из комнаты и быстро переодевшись в принесенные им вещи, я взялась за сапоги и призадумалась. Идти неизвестно куда, причем явно не по асфальтированному тротуарчику, в моих туфельках определенно не стоило. Но натягивать грубоватые сапоги на капроновые носочки тоже выходило жутковато. Новая обувь всегда стирала мне ноги, даже дорогая и качественная. А уж это кустарное произведение…

В дверь осторожно постучались. Оглядев себя в мутном зеркале, я криво улыбнулась. Простая полотняная рубашка оказалась, к счастью, совершенно непрозрачной. Куртка и штаны неопределенно коричневого цвета скрадывали фигуру. Издалека, наверное, будет сразу и не определить, женщина я или мужчина. Оно и к лучшему.

Стук повторился. Дэннар, видимо, волновался или просто начал терять терпение. Скорчив отражению недовольную гримаску, я рассудила, что нет ничего страшного в том, что парень увидит меня босой. Не голой ведь.

— Чего не обулась? — с порога недовольно поинтересовался рыжий.

— Носки есть? Хоть какие-нибудь?

— А…

Заметно смутившись, Дэннар присел рядом с кроватью и принялся копаться в своей сумке, бормоча себе под нос что-то неразборчиво сердитое. И было в этом зрелище нечто до странности знакомое. Меня охватило отчетливое ощущение дежа вю.

— Держи вот, должны сгодиться.

Удовлетворенно рассмотрев плотные черные носки, я присела на кровать, чтобы обуться. Парень тем временем застегнул сумку, повесил ее на плечо и сунул руки в карманы куртки, приготовившись нетерпеливо ждать, когда я закончу возню со шнуровкой.

— Дэн, мы с тобой встречались раньше? — рассеянно спросила я, проталкивая шнурок в очередной прорез.

Подняла глаза и оторопела, пораженная догадкой. Дэн, сидящий на корточках рядом с кроватью, сумка на полу, рыжие вихры… Дэн! Конечно, черт побери! Не назвала бы сейчас парнишку уменьшительным именем, фиг бы когда вспомнила! Первый хулиган и проказник, гроза всего лагеря, проклятие вожатых, рыжий паршивец Дэн! Однажды я буквально за ухо притащила его в комнату и потребовала отдать все оставшиеся петарды. А Нину Игоревну, воспитательницу, тем временем отпаивали валокордином и валерьянкой. И тогда юный прохвост тоже сидел на корточках возле кровати и рылся в сумке, бормоча что-то себе под нос…

— Встречались, — покорно кивнул Дэн. — Простите, дурак был.