Глава 18.

Глава 18.

Мурена собрала людей в овальной большой пещере. Изумруд сел на выступ в стене, где и Бест, но выше его места, забавно. Он передал им просьбу Беста, и весь разговор, просьбу о клятве.

— Если меня ещё помнят? — переспросил Мираж, изгнанник, давно не появлявшийся в пещерах, до последнего времени. Черноволосый, в украшениях белого металла, небесный бродяга, к несчастью, в роковые дни задержавшийся на земле. — Мы помним Беста. Но какое вам обоим дело до нас, хищник, объясни! Чистый хозяин Собственного Мира передаёт через хищника советы изгнанникам, здорово! Он уже нам не ровня, мы не ровня ему. Почему бы тебе тоже попросту не уйти?

— Я обещал, — ответил Изумруд безгневно.

— Правда? Есть некоторое сомнение: кому и что? Знаешь, к тому, который в башне, ты ведь ближе как-то… Или нет?

— Нет.

Мираж сел, усмехнувшись. Мурена вышла вперёд:

— Я здесь, перед вами, как почтовый дракон Беста, как его собственное слово. Он выполнил вашу же просьбу, остался там и приглашает любого, как только это станет возможным, кто хочет зайти… Выполните и вы его просьбу, поклянитесь. Вспомните вчерашнюю потерю.

Притихший зал смотрел на неё. Первый изгнанник встал, поднимая правую руку:

— Клянусь.

"Клянусь… Клянусь… Обещаю..." — прокатилось по пещере и стихло в дальних уголках. Торжественная часть окончилась. Изумруд спрыгнул вниз:

— А где Селена?

— В подземельях. Сонни-сан ушёл опять, она присматривает за ним. Ещё не возвращались.

— Он что ли часто так делает?

— Как всегда.

— И надолго уходит?

— Ага. Скоро должны вернуться. Я тоже провожала его раньше.

На этих словах и вернулись, Селена вынырнула из темноты прохода за её спиной, и Сонни, сухой почти, с хитрым и осмысленным взглядом.

— Привет!

— Селена. Что у вас там?

Изумруд заглядывал за спину Сонни.

— Сейчас узнаешь! Помнишь, где вода забвения падает в море с обсидиановых скал? Так вот эти пасутся там стаей!

Сонни-сан отступил в сторону, предъявив на всеобще обозрение связанного летягу с круглым брюхом и несчастными глазами.

— Упс!.. Даже знаю, зачем! Молодцы, хорошо поохотились!

— Это Сонни поймал, по правде.

Изумруд развязал их добычу и приказал летяге:

— Плюнь воду! К нему ты не вернёшься. Вода тебе не понадобиться.

— Не могу! — щёлкнул пастью летяга.

— А как же он забирает её?

— Зубками!

— Что за ужасы? О чём вы говорите? — спросили обе девушки хором.

— Монстр любит Чистую Воду забвения. Ну, не любит, нуждается в ней… Дай как мне нож, Селена, маленький, из ракушки. Зубками… Ещё чего.

Ударил коротко, летяга ойкнул, вода пролилась на землю, и дымок из надреза.

— Вы ведь живучие, правда? — спросил Изумруд, не ожидая ответа. — Говори теперь, зачем вам это надо?

Летяга прижал лапку к ране и заскулил:

— Дай мне тень! Злой Господин, хоть маленькую!..

— На!

Изумруд оторвал лоскуток от ленты на поясе, летяга жадно проглотил её… и успокоился. Потёр лапки, мордочку, поклонился:

— Злой Господин...

Изумруд повернулся к девушкам:

— Это моё второе имя.

— Мы поняли, — кивнула Мурена. — Тебе очень идёт.

— Злой Владыка, всё так странно...

— Так зачем? Почему ты носишь ему воду?

— Я не знаю… Я должен.

— Ага, — сказал Изумруд, — не знаешь, ну-ну.

— А почему я ещё жив? Если тебе уже известно, зачем я ему? — парировал летяга и попал, не целясь.

Изумруд рассмеялся, задумался:

— И я не знаю! — захохотал ещё громче. — Наверно, потому что… Я не должен!.. Ладно, постой. Это может быть только общая тень у вас… Хочешь освободиться от неё?

— Ещё как хочу! Злой Господин, буду благодарен. Дам жемчуг, полную раковину, большую, розовую внутри!

Ну, это уж совсем брехня. Но держать его в пещерах абсурдно, а возвращать Монстру ещё глупей.

— Смотри мне в глаза, — приказал Изумруд и отправил костяной, закрученный рог в глубину его Огненного Круга.

В бесхитростном существе летяги, в его широко распахнутых глазах не было ничего другого, пустыня, жажда, пара случайных Впечатлений и эта, связавшая его волю, тень. Стабильная. Изумруд выудил её без труда и успел сунуть в ту, зубастую, используемую как хранилище. Никогда не знаешь, что может понадобиться.

— Всё. Где мой жемчуг?

— Сейчас принесу. Где тут выход?

Изумруд опять рассмеялся, махнул рукой:

— Там!

Неспособный летать в пещерах без тумана и сырости, распростёршихся над континентом, Морской Хищник проковылял к выходу, сложив перепонки крыльев, мимо изгнанников, многие из которых видели подобное чудо впервые… У выхода остановился.

— Злой Господин! — он поклонился. — Очень благодарен, Злой Владыка, что-то меняется. Что-то странное происходит.

И ушёл.

— Он тебе не пригодился… — слегка огорчённо сказала Селена.

— Да, получилось наоборот, я ему пригодился! На самом деле, я не знал про тень, про зависимость, думал интересы общие… Нормально, не зря ловили!

Мираж выдвинулся из-за спины Грома, оба хмурые.

— Хищников прибывает? Надо рыть еще пещеру для них или уступим эту?

— Он уже ушёл… — Изумруд собрался погладить изгнанника по голове, стиснул зубы и удержал свою руку, но не язык. — Ты ведь не испугался, правда?

Мурена скользнула между ними и схватила Миража за руку, сжимавшую кнут. Изумруд хмыкнул:

— О, вы оценили моё оружие?! Приятно видеть.

Мурена вцепилась сильнее, крепко и зло:

— Мираж, ты поклялся!

— Я не клялся! Я сам по себе!

— Очень глупо, — флегматично заметил наблюдавший за ними Индиго. — «Сам по себе» — это первое, что я сказал Бесту при нашем знакомстве, а потом… "Бест, ты был прав..." Я столько раз слышал эту фразу, и даже, помню, произносил. Было такое. Мираж, если он просил об этой клятве, лучше так и сделать. Моё мнение.

— Оставь его при себе!

— Мираж! И ты оставь своё при себе, — вспылила Мурена, — снаружи!

— Нет! — голос Изумруда перекрыл все голоса в пещере. — "Не изгонять никого без особых причин..." Я помню. И уважаю конвенцию этого человека. Я хозяин, а ты изгнанник. Ты остаёшься, а я ухожу.

И быстро направился к выходу. Никто не проронил ни слова, когда Мираж, всё-таки остановил его:

— Хищник!.. И я уважаю Беста. Чучело правду сказало, что-то меняется, мир изменился. Но я не понимаю, зачем надо было… Позволь мне поговорить с тобой!

Многие вздохнули облегчённо. Так относительный покой вернулся в пещеры.

Мурена вышла на верхнюю террасу в тот момент, когда Изумруд и Мираж стояли друг напротив друга на порядочном расстоянии с хлыстами в руках, а тот, что в руке у Изумруда описывал широкий круг над его головой.

— Вы чего?! Снова?

Хлыст небыстрым, показательным движением ушёл Миражу по ногам, тот перепрыгнул и кувырком откатился в сторону. Довольный, как будто сражение выиграл, или войну.

— Не-а, — Ответил Изумруд, — тренирую. Со мной можно, я его не трону, а он меня не достанет.

— Ну, это мы ещё посмотрим!

Мираж одним движением вскочил на ноги и боком, по-кошачьи мягко стал обходить Изумруда, собрав хлыст в руке. Изумруд не повернулся и не оборачивался, только голову наклонил.

— Ну что ж, — сказала Мурена, наблюдая их довольные ухмылки, — если это ваш способ мириться...

— Точно! Он самый! — отреагировал Изумруд, вырывая летящий на него хлыст из руки изгнанника. — Не всё сразу, но уже лучше. И побрякушки сними, они тебе мешают.

— Уже снял!

— Глупец, тут жизнь, а тут одна серебряная удавка.

— На себя посмотри!

Изумруд посмотрел. Он выглядел как обычно, во многих бусах, браслетах на руках, на запястьях, на щиколотках, в поясных украшениях, сделанных Селеной. Большинство тени-амулеты и сосуды для теней. Но не стал объясняться.

— А что, пожалуй, я сниму!

Бусы из раковин широким перламутровым, почти правильным кругом взмыли в небо, Изумруд прыгнул за ними, огромной грозовой тучей, поймал над головой Миража, припавшего от неожиданности к земле. Спустя три секунды он был уже накрепко ими связан.

— Ну что? — спросил Изумруд. — Учимся приёму "Бусы любимой" или продолжаем с хлыстами?

— Проклятие, отпусти!

— Не выступай!

Мурену взяла зависть. И тоска. По Бесту, по миру Беста.

"Переговоры это, конечно, хорошо..." — думал Изумруд, проводя день за обучением изгнанников. Проникнутые своевольной, кусачей и лёгкой водой Свободных Впечатлений, бичи, и правда, стали для них, как часть тела, как для Чёрного Дракона его сильный хвост. Но ведь, что касается любого ремесла, тренировать надо и остальное: ум и тело, характер, если угодно. Кому тренировать, а кому и менять. Со скоростью, тактикой, с готовностью добивать, а не останавливаться при первом попадании, со всем этим была беда. Кто из них дрался прежде, да и просто бывал в Великом Море? Коллекционеры — за цацками на мелководье, нырнул-вынырнул. А что схватил, битое стекло или артефакт, вынесенный прибоем? Разглядывали уже на драконьей спине, разумно. Мурена ещё. Но и она не разбивала, нечем, и силы нет, разбирала слабые, не ядовитые тени, на тени же, а чаще убегала от них. Возможность переделать, самой слепить она только предполагала, была на верном пути, но не хватило знаний. Хотя, порыв ещё важней, часто бывает так, что упавший в море создаёт свою первую тень рефлекторно, интуитивно, от отчаянья. Иногда из атаковавших его, он создаёт присущую тень и делает первый шаг к неизбежному — полному преображению человеческого обличья в тело Морского Чудовища, и в его же ум… "Переговоры это здорово, очень увлекательно, Бест. Но время идёт. Я же не собираюсь изучать чудовище, разбирать, собирать его… При других обстоятельствах, клянусь, я провёл бы за беседой с этим уродом целые сутки и удовлетворил твоё любопытство сполна. Но позаботиться об изгнанниках, это я обещал тебе прямо, так что… Завтра. Более-менее они смогут защищаться теперь от бегающего по земле… А я закончу основную историю, Бест". Он запрокинул голову в тяжёлые, ставшие беспросветными, грязно-серые тучи, идущие к центру материка. "Наскучило это зрелище..." Белели в сумраке завалы каменных деревьев. "Они ещё пригодятся, когда начнёт разбегаться морская мелюзга, неуправляемая совершенно. А хорошо бы поджечь сейчас! Разом!.. Когда это я полюбил огонь?.." Резкие хлопки бичей доносились из-за деревьев. Сонни-сан вышел оттуда, кнут вился над его головой кольцом. Свободной рукой он подбросил невидимое что-то и поймал этим кольцом. Он был в последнее время, сильно отличаясь от других и себя прежнего, почти весел.

— Вижу, у тебя есть опыт. Откуда?

— До утраты ещё.

— Это как?

— Мой дроид был близок семейству Дом, но не Дом, а Крепость. И в Собственном Мире я сделал их не одну! На том и погорел… Увлёкся. Поверил, что они — крепости. Но реальной была только одна — входная рама Собственного Мира, — Сонни помрачнел. — Но ложь проходит и сквозь неё… А, что об этом!.. Селена может тебе пересказать.

— Болтали за шашками?

— Играли на вопрос. Когда проигрывал, отвечал.

— Так не сказал бы? Ты скрытный?

— Смысл? Кому оно надо… Все уже, что могли, потеряли.

Они помолчали. Сонни играл с бичом, заставлял ожившей змеёй бросаться вправо и влево одинаковыми короткими ударами. С удовольствием. Любуясь.

— Спасибо за игрушку, Изумруд… Такой у меня не было. Хочешь я тебя удивлю? Подобного оружия я не имел, но у меня есть другое, о котором ты не подозреваешь.

— Я несколько тысячелетий не удивлялся по большому счёту. Получится ли это у тебя?

— Увидим. Послушай, что может разбить тень? Только другая тень и Свободные Впечатления? Чистая вода?

— Определённо так.

— А вот и нет. Артефакт тоже может.

Изумруд тряхнул головой, хлопнул его по колену:

— Чудик ты, Сонни, все-таки.

— Не продолжать?

— Почему же, продолжай.

— Я вынес его из Собственного Мира. Случайно. Не знал, что не вернусь уже.

— Мало ли артефактов вносится и выносится из Собственных Миров. Это не делает их особенными.

— Верно.

— Он состоит из чего-то небывалого? Что позволяет ему разбивать тени?

— Я позволяю. Он состоит из металла. И в нём нет ничего особенного...

Последние слова Сонни-сан произнёс с такой мечтательной нежностью, что Изумруд понял, на артефакт, в любом случае, стоит взглянуть.

— Ты?

— Именно. Тени состоят из Впечатлений… Обратно на связные Впечатления разобрать тень невозможно, можно разобрать на составные тени или разбить на Свободные Впечатления.

— Всё верно.

— Но соединять можно любые, и Свободные Впечатления Великого Моря?

— Да! Я бы и сам придумал как, но не понимал зачем? А он, — Изумруд кивнул в сторону, куда плыли тучи, — он тупой, но, видно, долго готовился, давно замышлял… Не важно. И что?

— То. Вот скажи, что у них общего, у них: коротких, кусачих и разных? Почему они разъедают всё на свете? Что бы ни попало в Великое Море, рано или поздно превратится в само Великое Море...

— Сонни, очень длинное предисловие. К чему ты ведёшь? Свободные Впечатления это короткие вспышки: мысль, образ, чувство, сам знаешь. Если угодно, у них общая скорость. Хотя, если она наикратчайшая, можно ли о ней вообще говорить? Потому и кусачие. Потому побеждают всё.

— Ладно. А может ли тень быть быстрее Впечатления?

— Дроиды! Небо и море, если состоит из них то, как она может быть быстрее самой себя?!

Сонни встал перед ним гордо, подняв подбородок:

— А мой артефакт — может!

— Ха! В жизни не видел и не слышал ничего подобного!

— Не веришь?

— Покажи! Со скоростью Свободного Впечатления? Так он или ты?

— Я. Он вещь, артефакт.

— Ну да, конечно. И где он?

— Сейчас. Пошли.

В глубине подземелий, за водопадом, куда не сунулся бы никто, кроме желающих смыть всё без остатка, там, где было сухо, и тёплый воздух поднимался из трещин в скале, Сонни-сан хранил его, своё единственное сокровище. Он снял с уступа и вынул из ножен блестящий, как зеркало, без единого украшения на клинке и рукояти длинный самурайский меч, артефакт немыслимой редкости, катану. Взглядом провёл по клинку, отразившему змейки тумана дроидов, перехватил, взмахнул… И, повернув лезвием к себе, передал Изумруду.

— Ого! — сказал тот. — Ого...

— Осторожно. Реально острый.

— Как осколки стеклянных камней, там, на дне… Он прекрасен. Ну и ножик!..

— Сам ты ножик. У тебя не было помощи дроидов 2-2, с историей ты не знаком.

Изумруд взмахнул мечом:

— Он великолепен.

— Я знаю. Отдай. У тебя есть ненужная тень? Подбрось её в воздух.

Изумруд открыл одну из ракушек поясного украшения. Разворачиваясь спиралью, маленькая тень стала подниматься в воздух, светлея, увеличиваясь. Изумруд отступил на шаг:

— Тебе лучше поспешить, а то она доставит нам неприятностей.

— Не доставит.

Сонни-сан, держа катану двумя руками, опустил её вниз, отвёл назад, а после… снизу вверх!.. И дальше Изумруд не увидел ничего, только свист, сверкание клинка… из стороны в сторону… Небо и море! Вместо тени, вместо лужи распадающейся слизи… на обсидианово-чёрных камнях несколько капель воды. И ни одного ошмётка в воздухе. А ведь это была тень-захватывающая-любое!

— Сонни-сан, — обратился к нему Изумруд с полупоклоном, — тебе удалось удивить меня! Извини моё недоверие.

— О, никаких проблем! Кто бы мне поверил. Но бич мне тоже очень нравится.

Изумруд попросил у него меч снова.

— Поразительно. Ты хранишь его здесь?

— Он хрупкий. Не любит воды, ржавеет. Здесь сухо. Я, собственно, не от других… Да зачем им? Они не умеют. Забери, если я погибну, возьми себе...

Они обратно прыгнули сквозь водопад, отряхнулись и отправились на поверхность.