Глава 17.

Глава 17.

В хмуром свете следующего утра Изумруд возник на входе в пещеры. Добрался легко, одетый в невидимую броню из стольких быстрых теней, сколько успел наловить до берега. Там объединил их Впечатлением непрерывной перемены, вырвал сплавленными из Огненного Круга, что нелегко, и надел. Впечатления основы не нашлось, так что видимой тень не была. Прилетел низко над землёй, с собой ещё две тени: Слипнись и Перекрутись, соответственно названиям, легко разделяемые, но так же легко собирающиеся из кусков. А главное — самостоятельно. Он обнял Селену, выбежавшую навстречу, прошёлся по пещерам, хлопая в ладоши, будя спящих, и позвал всех в сухую часть подземелий.

От одной стены до другой Изумруд перекинул два ровных ствола каменных деревьев, ещё несколько толстых, с себя ростом установил вертикально, забив в трещины камнями. Редкий туман дроидов давал мало света, но это и к лучшему. Ночь, что? Условия приближенные к полевым. Достал один кнут из охапки, самый длинный, с железной пикой на конце. "Откуда взяли? Коллекционеры!.. Но вышло то, что надо". От рукояти до кончика пробежали искрящиеся огоньки. "Очень неплохо".

— Смотрите.

И без того все смотрели не отрываясь, дальние ряды с уступов стен. Изумруд освободил от людей пространство вокруг, откинул кнут назад и плавно, медленно, одной волной послал его на вертикальный ствол дерева так, что самый конец обвился, а железный наконечник клюнул в середину. Неуловимым движением он вернул кнут к себе. Всё в тишине, с лёгким свистом и тихим стуком.

— Видели? Теперь так.

Изумруд перешёл к одной из своих теней. Между верхней и нижней горизонтальными балками она зависла, плохо видимая в темноте, похожая на соцветие тёмно-бардовых цветов, которые непрерывно меняются местами. Он встал к ней ближе, сложил кнут в руке, коротко замахнулся и отправил его плясать вокруг, насквозь тени одним ударом. Цветки, вспыхнув, брызнули во все стороны, вверх, на смотрящих, на его чёрный торс и мощные плечи, и собрались обратно, слиплись, как ни в чём не бывало.

— Ясно?

Следующая тень висела, как перекрученные корни, держась лишь за верхнюю балку. Когда бич обвил её, Изумруд подёргал и все увидели, что она начинает закручиваться, отнимая оружие, пока не сожрала половину, тогда оставшейся частью он сделал волну, хлопнул резко по тени, и она отпустила.

— Но это не единственный вариант, — добавил с усмешкой. — Играйтесь, пробуйте сами. Вечером я на вас посмотрю.

И направился на поверхность. Селена, сцапав его руку, шла рядом. Он наклонился к ней, огромный:

— Извини, я один. Вернусь скоро.

— Я невидимка, ты же знаешь. Какие проблемы?

— У них такие прожектора! Как бы лучи, свет на полнеба. Кто в него попадает, радикально сходит с ума, перестаёт различать даже направления. Ты бы видела, как я дрался вчера!

Она пожала плечами. Изумруд заметил с улыбкой:

— Ты не беспокоишься за меня, как Мурена за Беста...

Она снова пожала плечами:

— А что за него волноваться? За тебя тем более.

— Обидно и лестно.

— Может, я пойду пока в Собственный Мир? Ты выпустил мою тень-впечатление рыбы?

— Выпустил в пределах своей, не знал, вдруг она тебе понадобится.

— Отлично! Она мне понравилась, найду и на основе слеплю что-нибудь другое.

— Не сейчас, ладно? Селена, я вернусь и провожу тебя. Знаешь, из-за делания теней, ты стала совершенно перламутровая… Тебе идёт.

Изумруд призвал Белого Дракона, сел боком:

— Хлыст возьми, поиграй. Всегда пригодится.

Он провёл руками по своим, наспех сделанным, доспехам. Невидимые, они немного серебрились при дневном свете. Всё в порядке. Наклонился к дракону, говорил что-то на ухо, долго. Тот свернул кольцами хвост, острый нос уставил в небо… И с резким криком уходя в зенит, они прорвали низкие тучи, горизонт угрозы.

"Переговоры, так переговоры. Но Бест не сказал, как их вести? Вот и ладушки. Здравствуй, уродливый хищник, здравствуй, красавчик, предложить мне нечего, но чтобы ты говорил со мной, я кое-что у тебя, извини, утяну..." Изумруд сделал поправку на ветер и среди открывшихся ему прекрасных, многоцветных облачных миров повернул к предполагаемому центру континента, постепенно снижаясь. Попал в точку. Крепость успела достичь поразительной высоты, но, он так и думал, не обзавелась крышей. Изумруд парил над ней, как над кратером вулкана.

Он парил и разглядывал, не без замирания, махину из дрожащих белых сцеплений, полупрозрачных, белёсых, во много слоёв, с промежутками тёмных артефактов, с лестницами, наметившимися снаружи и изнутри, с опоясывающими её галереями… "Не нравятся мне эти закрытые очи. Что-то будет, когда они откроются!.." Так размышляя, он начал разматывать со своей руки вниз, внутрь крепостных стен тонкую прозрачную нитку с крупной жемчужиной на ней. Неторопливо, следя за тучами, поднявшись повыше от них. Над крепостью штиль, ветер не мешал ему.

По описанию Борея, Изумруд узнал хищников, прилетавших сюда. Такая порода издревле обитала в Великом Море. Неумные и не особо свирепые, жадные, умеющие делать стерегущие тени и присущие, тени неразрывные с телом, но слабые. Когда-то давным-давно человеческие, их тела преобразились сходным образом и застыли в этом состоянии. Они были похожи на летучих мышей, иные — на летучих белок, иные — на скатов, с двумя крыльями — кожистыми перепонками между рукой и ногой вдоль тощего тельца, длинная мелкозубая морда, зоб, в нём они переносили с места на место, перепрятывая до бесконечности, артефакты, найденные под водой, особо предпочитая жемчуг. Существует, по-видимому, какая-то тайная связь между хищниками и жемчугом, что на рынках и в мирах, что в океане, скрытое притяжение. Мелкие хищники, летяги, по характеру своих интересов, самые невинные в Великом Море. Связные Впечатления из чужих тел не вырывали, довольствовались дождями на поверхности, ошмётками чужой охоты, грабежом, такие подводные коллекционеры. Нюх хороший. Быстро убегали и ловко прятались, просачиваясь в любую щель, умели взмывать над водой. Но вот, почему-то, вышедшему на континент, Монстру понадобились именно они. Тем лучше.

Изумруд размотал свою удочку и стал ждать. Недолго. Внизу дёрнули, снова дёрнули и потащили! Он, опять-таки не спеша, взял тень-краба, клац-клац, продел в середину её нитку и резко пустил по невидимой нити вниз. Краб, растопырив железные лапы, пропал в дымке. Сомкнулся намертво. "Клац-клац..." — послышалось бы, если б не расстояние, так только дёрнулась нитка. И судя по тому, что не раскрылся сразу же, обратно не вскарабкался, жемчужину схватила не тень! Тут уже без промедления Изумруд потащил, сматывая нить на руку обратно… Зобатый, лупоглазый, перепуганный летяга трепыхался в его чёрной руке и подлаивал: "Злой Господин!.. Господин всего моря!.." — "Ага, — пробормотал Изумруд, — давно не виделись".

"Ну что ж, — подумал он, — приглашение отправлено". Вытащил жемчужину из зоба, сняв краба с тощей шеи, перемотал пасть ниткой и стал ждать новостей. Время шло. "Нечто происходит..." — заключил он из того, что рост новых рядов башни приостановился. Несколько глазастых теней-клопов выглянули из-за её стен, уставились на него, но без тумана морочащий свет не достиг Изумруда, рассеялся. "Уже неплохо. Сырость морских, Свободных Впечатлений нужна для всего… Плохо то, что на континенте её в избытке. Валите вниз".

Того, что произошло следом, не ожидал даже он. На могучем змеином хвосте, грациозный и стремительный, Монстр, Архитектор башни взмыл зигзагами по ней, до самого верха, на хвосте выпрямился и вплотную придвинул к Изумруду своё полуслепое лицо. Ладони в земле и слизи. Судорожно он продолжал ими пустоту когтить и комкать. Изумруд пресёк порыв Белого Дракона шарахнуться прочь. Говорить же пришёл. "С ума сойти, говорить!.. Красавец..." Монстр заложил за спину свои, навсегда беспокойные лапы, раздвоенные пальцы, когти сцепил, ткнулся ещё ближе синевой полуприкрытых глаз и просипел:

— Здравствуй… Злой Господин… Хозяин… Летунчик мой у тебя? Угощайся.

Изумруд не нашёлся сразу. Такое уродство. Сам он единожды только сделал тень присущую телу, удобная тень… О, если б изгнанники видели его таким!.. И смыл Чистой Водой забвения, это так мучительно, почти невозможно, впредь не делал… Жуткое зрелище… Но от величия громады, сооружаемой в сердцевине Морской Звезды, от масштаба экспансии и ещё чего-то в тоне Монстра, уважение примешалось к брезгливости, неожиданно для него самого.

— Хочешь, — продолжил Монстр, — ещё двоих таких же?

Он пригляделся к летяге в чёрной руке и поцарапал по нему, стонущему от ужаса, когтями.

— Ещё двоих… В зобу много разного. И когти тебе. И крылья. И косточки. А мне отдай брюшки от всех троих, и от этого тоже. Договорились? Там пузырёк у них. С чистой водичкой. Только его отдай. Злой Владыка, договорились?

Летяга обмяк и тёрся головой об руку Изумруда, который почувствовал вдруг, что и он немного Бест, и на таких условиях не отдаст несчастного хищника.

— Возьми целиком, — ответил он Монстру, с зобом, когтями и водичкой. А мне нужен другой парень.

— Какой парень, Злой Господин?

Монстр горестно, поднеся к лицу, разглядывал свои уродливые, хватающие воздух лапы.

— Человек, изгнанник, зашедший к тебе. И что ты на свои руки всё время смотришь?

— Пустые они, — прохрипел тот, мигая близоруко. — Почему-то пустые… Не могут схватить? Или не всё можно схватить руками… Или вижу плохо, не могу найти… А парень? Гость мой? Он гость мой. Захочет, может уйти. Спустись и спроси его, Злой Хозяин всего моря.

— Ага, сейчас, уже! — Изумруд рассмеялся.

— Какой ты громкий. Не надо. Даже в море, тебя плохо видно, но хорошо слышно, издали. Издалека...

"Вот как? — подумал Изумруд. — Учту. Парнишка жив, значит. Бест, что же такое, твои переговоры, что дальше?"

— Слышь, Архитектор, зачем тебе это на материке?

— Как? — переспросил Монстр. — Домой я пришёл, вернулся. Я буду здесь жить.

И он вытянулся ещё, неприятно нависая над Изумрудом, запрокинув уродливое лицо со скорбной прорезью рта к облакам, не видя их.

— Слепой ты, — сказал Изумруд, — заблудился слегка. Ты в море живёшь, в норе. Отдай парня. Ведь, кажется, ты меня знаешь. А что и не знаешь, способен вообразить, отдай сразу.

— Злой Господин, я не лгу. Он гость мой. Верни летягу. Пить хочется. Больно. И ему и мне.

"Понял! Бест, ты был прав! Я поговорил с ним и понял! Летяги носят ему Чистую Воду забвения… Откуда? От водопадов, падающих с обсидиановой, восточной скалы! Она разъедает их изнутри, слишком много для маленького тела, и слишком долго… А Монстру один глоток, чтобы утихомирить уродливые присущие тени… Жалкая жизнь".

— Слушай, Архитектор! Гостя ты прогонишь. Если сегодня он не вернётся к своим… Слушай, я — лжец?

— Не знаю, ты Чёрная Гибель.

— Отлично. Если не вернётся, за день я переловлю их всех, всех летяг до одного, и никакой тебе чистой водички.

— Нет, — неожиданно твёрдо и без размышления прохрипел Монстр, — не прогоню. Мне дорог мой гость. Я ценю его. Другой, когда ещё будет. А больно всегда. И от чистой водички больно. Я говорю с ним, он говорит со мной… Прекрасно… Злой Владыка, я не прогоню гостя.

"Вот те раз… А если по-другому?"

— Ты лжёшь. Только гость? Но ты закрыл подземелья.

— Закрыл.

— Как же он выйдет, если захочет?

— Как все, через стену.

— А он знает об этом?

— Злой Господин, он знает, я сказал. Ты не понимаешь, хищник?

— Я не уверен. Допустим. Открой подземелья. Он придёт к нам и вернётся, если захочет. Не веришь, да? Сам ты не можешь спуститься под землю? Не можешь. Там её слишком много, Чистой Воды забвения, там она в воздухе, в стенах, в капели… Страшно. Не беда, твой гость принесёт её тебе, если захочет...

Монстр царапал когтями воздух, себя, молча. И прохрипел пару минут спустя:

— Никогда не слышал твоего голоса в океане… Только громкий хохот. Что-то переменилось, Злой Господин… Он придёт к вам, а вы отпустите его обратно?

"Чёрта с три!" — подумал Изумруд и ответил:

— Конечно!

— Ты лжёшь! — взвился Змей. — Это я могу различить и без глаз! Отдай летягу!

— Забирай!

Изумруд размотал пасть хищника и швырнул его вниз.

— Захочу, сто раз поймаю!

Змей опустился пониже, притих, царапая тело когтями, впрочем, без вреда для себя, царапая лицо, коснулся глаз и просипел:

— Прогнать гостя?.. Злой Владыка, а ты можешь починить мне глаза? Они ничего почти не видят.

— Вряд ли, — Изумруд сосредоточенно вгляделся в его веки, принюхался, любопытный к сложным задачам. — Посмотри на себя. Ты же сам понимаешь, это не глаза только. Сделай другие. Нечеловеческие.

— Нет, нет. Мне нужны эти. Мне жаль их. Я хочу видеть...

— Кого ешь?

— Да… Злой Господин, хочу отыскать потерянное, то, что видел этими глазами. Вдруг оно рядом, а я не вижу.

— Открой подземелья.

— Не открою. Но я передам, что вы ждёте его… Он мой гость, Злой Господин! — прорычал Змей, повышая голос. — Я не лжец! И ты мой гость, взгляни, докуда поднялись эти стены! Ты уже в их пределах, но я прогоняю тебя!

Монстр простёр к Изумруду изуродованные руки, с раздвоенными пальцами, с острыми когтями и махнул: "Прочь!" Белый Дракон радостно, с первым хлопком по шее взбрыкнул, боднул небо рогами и ринулся в оранжевые, вечерние облака. Последнее, что увидел Изумруд-переговорщик, были слёзы, текущие из синеватых, полуслепых глаз.

Поле прогулки среди облачных миров Белый Дракон пал камнем сквозь тучи и нёс Изумруда, погружённого в свои мысли, почти задевая лапами пляшущие волны. Усиливающийся вблизи континента ветер подгонял его. Горестный, предсказуемый сюрприз ждал на пути.

Ещё раньше, беря разбег в высоту перед резким падением, Изумруд заметил, что вечереющие миры посветлели, как будто время повернуло вспять, к полудню, и сложились в драконью морду, смутно знакомую ему. Пустынный пейзаж с красноватой землёй, искорками дроидов и длинным набегом волн отразился в зрачках, перед тем, как растаял белый призрак горя. "Таки-погиб кто-то… Погулять вылетел или было нападение на пещеры? Тогда это не последняя драконья морда в небе, надо спешить".

Он завидел вдали юго-западный, ближайший к пещерам залив, Туманное Море дроидов второй расы 2-2. Сумрачно. Огоньки играют внизу. Бешеный ветер. Море встаёт такими волнами, что их гребни выпрыгивают над туманом. И толпа народа на берегу. Толпа?! Десятка три человек, изгнанников в развевающихся лохмотьях. Что за бредовое видение? Одна фигура лежит среди волн, как в колыбели. Они не сносят её, не захлёстывают, лишь огоньки дроидов иными волнами проходят от ног до макушки. Изгнанник. Тот, чьего дракона видел Изумруд прощальным, тающим. Он приземлился и подошёл к ним. Все молчали. Изгнанники стояли полукругом, наклоняясь против ветра, а один отдельно, у кромки воды, захлёстывающей его до колен, огромными немигающими глазами глядя на тело в волнах, неотрывно.

— Что случилось? — спросил Изумруд. — Почему его не утащили тени или хищник? Кто это был?

— Он, — ответили Изумруду и кивнули на отдельно стоящую фигуру.

— Что?! В чём дело? Чего они не поделили? Да и что вообще у вас есть, чтобы это не поделить?!

— Ничего… Они просто играли. Один поймал, другой не сдавался...

"Прежде, чем они возьмут в руки оружие… — голос Беста громом небесным раскатился в уме Изумруда, — пусть поклянутся… Прежде! Прежде, чем!.."

— Я забыл! Проклятье! Небо и море, я совсем забыл!

— Что ты забыл, Изумруд? — Мурена серьёзная, бледная подошла к нему в полумраке, за поясом короткий, сложенный хлыст.

— О, Мурена! Бест должен был остаться с вами, а не я! Он знал, он предвидел это!

— Как можно предвидеть несчастный случай? Ребята играли. Сами виноваты. Никто не виноват.

— Я! Моя вина!

И он рассказал ей. Мурена, выслушав, коротко кивнула. Изумруд зашёл в море и взглянул на тающего в огоньках. Юный коллекционер, не богатый, по одежде, короткая юбка, широкий пояс с ножнами, голубые, закрытые веки и неподвижный Огненный Круг. Как нежно качало его море дроидов, волнами пляшущее вокруг, бросающее пену на берег. Разноцветные искорки скользили и по поверхности тела и в глубине. "Бест, моя вина. Только моя". Оставались одни очертания. Изумруд увидел, как высший дроид, глава Дом проявился в центре Огненного Круга, крошечный, но величественный, протянул руки и взял этот неподвижный круг из середины его. И очертания исчезли, и дроид исчез.

Парень, стоявший отдельно, тоже коллекционер, в новой накидке, шароварах, с лентами в развевающихся волосах, потянулся к дроиду и опустился на колени в воду. Он шептал что-то. Изумруд обратился к нему, сел на корточки, волны перехлёстывали обоих.

— Ты не виноват. Это моя вина. Я должен был предупредить, я забыл.

Парень не отвечал, ещё ниже сел на дно. Изумруд тряхнул его за плечо:

— Уходим. Пошли.

— Я потерял дракона… — прошептал парень. — Я стал хищником. Навсегда… Я — хищник.

— Я тоже! Пошли.

— Отстань от него, — сказала Мурена, — пусть сидит, где хочет. С ним останутся его друзья.

— Это глупо.

— Глупо. Но правильно.

Вереница Белых Драконов потянулась к пещерам. Изумруд с Муреной летели рядом.

— Дай бич на минутку, — попросил он.

— На.

Изумруд провёл рукой по круглому сложному переплетению тонких ремней, обвил лёгким движением вокруг своей груди и затянул немножко. Ему хватило нескольких секунд, чтобы задохнуться, а дальше, он знал это, будет вспышка резкой боли и, в общем-то, всё… "Обалдеть!" Если бы под водой можно было владеть подобным оружием, он и впрямь был бы Господином всего Великого Моря! "Не нападать первыми… Да сегодня, уже сейчас, возьми он с собой этот хлыст, было бы покончено с ветром в спину, с башней и Монстром её… Хотя… Башню можно оставить. Но как? На чём она держится? На ветре. На сырости. А ветер на чём?.." Будущее не подтвердило и не опровергло правоту его тяги к простым решениям. Оно развернуло аргументы за и против, дельтой реки разбежалось и вынесло всеми рукавами в будущее тех, кому суждено было выжить. "Злой Господин… Злой Владыка..." — всплыл в памяти сипящий, хриплый голос. "Злой, ага, даже не представляешь, как ты прав! Ещё одна встреча, и проблема будет снята… На чём же она держится, его крепость? Не стало бы хуже, если вручную придётся разбирать… Переговоры… Ну, если случайно живым изловлю, переговорим, пусть расскажет, напоследок!.."