ЛАРЬ 1 КЛУБОК 6

Сон жадно поглотил безмерно уставшего за последние дни Атара, затягивая его в омут тяжелых видений. Ему снились черные тучи, медленно ползущие над голыми серыми холмами. Жесткие порывы ветра вызывали дрожь и пронизывали тело до самых костей.

На одном из холмов, у края глубокого ущелья старик увидел Чабора. Мальчик сидел на сплющенном сером валуне и задумчиво смотрел в низкое свинцовое небо. Скала вокруг него была просто иссечена расщелинами. И вдруг ближайшая из них, расположенная прямо за спиной Чабора, ожила. Атар даже не сразу понял, как такое могло произойти! Причиной столь необычного явления была огромная змея, что медленно выползала из этой глубокой трещины.

Парс попытался крикнуть, но от страха слова, словно ком, предательски застряли в его горле. Тогда, понимая, что любое промедление подобно смерти, он бросился к змее, схватил ее и что было сил стал душить. Гибкое сильное тело тут же начало извиваться и предательски выскальзывать из его рук. Еще миг — и эта жуткое существо, невероятно увеличившись в размерах, уже само сжимало в тесных кольцах теряющего силы Атара.

Стащив свободным хвостом с уступа тяжелый, плоский камень, змея придавила им ноги старика и поползла к Чабору. Ари безуспешно пытался освободиться. Безпомощность сводила его с ума и запредельно обостряла реальность происходящего. Внезапно парс услышал голос:

— Вставай! Вставай — или все погибнет!

Атар вздрогнул и… проснулся. По стенам Капища метались призрачные тени. Это были сполохи от очага, раздутого ветром, ворвавшимся в распахнутую настежь дверь. Старик похолодел от ужаса. У лестницы, словно каменное изваяние, застыл силуэт оскаленного в дикой злобе пса, а рядом с кроватью Атара, скованный теми же неведомыми чарами, сидел кот.

Звездочет попытался встать, но вдруг почувствовал, что его ноги неподвижны. Они и в самом деле были словно придавлены огромным невидимым камнем.

Вокруг происходило что-то ужасное, непоправимое, а парализованный колдовством Атар ничего не мог с этим поделать! Сам не понимая зачем, он схватил из стенной ниши то, до чего только мог дотянуться — оставленный накануне вечером кувшин с отваром. Не раздумывая ни секунды, он сунул руку в его горлышко, зачерпнул травяной жидкости и плеснул себе на ноги.

К его удивлению, ни одна капля отвара не долетела до постели! Вся жидкость, словно попав на раскаленное железо, зашипела и мгновенно превратилась в пар. Что-то живое и невидимое зарычало и отпрянуло в сторону. Затекшие от незримого груза ноги были свободны.

Старик, не теряя времени, спрыгнул на пол и начал яростно выплескивать в пространство вокруг себя спасительную жидкость. Его невидимый враг снова завизжал, отлько теперь уже где-то у стола. Он метнулся к двери и, опрокинув скамью, гулко упал на пол. Атар тут же бросился в это место и плеснул из кувшина на невидимого «гостя».

В воздухе раздался пронзительный свист, затем хлопок и, наконец, наступила мертвая тишина. Атар, схватив из ниши второй кувшин, бросился наверх и на миг остолбенел. В слабых лучах лунного света, вытянул руки над постелью мальчика высился темный силуэт. Сразу заметив появление Атара, чужак в замешательстве отдернул руки, сделал шаг назад и замер.

Черная дыра, скрывающая его лицо, хищно вытянулась, в ней вспыхнули злые, желтые огоньки звериных глаз. Чужак внимательно изучал того, кто вырвался живым из цепких лап его слуги.

Атар понимал, что чужак не намерен отступать. Вдруг незнакомец резко направил руки в темный угол комнаты. Мгновение — и он хлестко, словно бичом, взмахнул ими в сторону парса. Старик, толкаемый чувством самосохранения, пригнулся. Тут же за его спиной раздался хлопок. На голову Ари посыпались мокрые глиняные черепки и капли молока. Орудием в руках черного мага оказался кувшин, что стоял у кровати Чабора.

Чужак был обезкуражен. Он никак не ожидал, что энергия его колдовства поднимет из угла такую безделицу. Он тут же попытался исправить свой промах. Атар, предугадывая этот бросок, метнулся в другой угол, а в то место, где он только что стоял, разлетаясь на куски, грохнулась деревянная скамья.

Хозяин жилища не дал чужаку третьей попытки. Ари прицелился и плеснул в пришельца целебным отваром. Комнату наполнил пронзительный визг. Чужак, значительно потеряв в прыти, трусливо закрылся руками и присел.

Атар, продолжая чувствовать угрозу с его стороны, не стал приближаться. Он шагнул в сторону и замер в темном углу. К счастью, ослепленный болью, «гость» этого не заметил. Чужак резко обернулся и взмахнул руками. Словно молния блеснул в темноте огненный шар и, ударив в стену рядом с парсом, взорвался, разлетевшись по комнате сотнями искр. В помещении запахло серным дымом и смрадом болота. Похоже было на то, что чужак вложил в этот энергетический удар всю оставшуюся силу. Было заметно, что он истощен настолько, что, не в силах держаться на ногах, просто рухнул на колени и склонил голову в покорном ожидании своей участи.

Парс решительно шагнул к непрошеному гостю и разом вылил остатки отвара ему на голову. Незнакомец тут же упал навзничь и выгнулся мостом. Воздух разрезал его истошный крик. По комнате, словно рассыпавшиеся бусины четок, заскакали голоса сотен злобных духов, вылетевших из-под черной хламиды. Им было очень неуютно в помещении, окропленном чудодейственной водой. Словно перепуганные мыши, едва рассыпавшись, они тут же бросились обратно под колдовскую мантию.

Сгорбившись, колдун с большим трудом поднялся и медленно поплыл над полом к лестнице.

— Иди, — сказал ему вслед Атар, — теперь ты безопасен и безполезен тому, кто тебя прислал. Слава Богам, мне не придется решать твою участь. Не позавидуешь тому, кто перестал быть нужным твоему Хозяину.

Пришелец замер, поднял руки. Балахон свалился на пол, а из-под него выкатилась крохотная серая горошина, которая, подпрыгивая на ступенях, тут же ударилась о пол нижней комнаты и рассыпалась в прах, подхваченная буйствующим внизу ветром.

Атар осторожно поднял балахон, спешно сошел по лестнице и швырнул его во мрак ночи. Едва оказавшись за порогом, одежда пришельца вспыхнула сине-зеленым пламенем и исчезла.

В эту злополучную ночь и к Чабору сон не спешил. Мысли о переменах в его жизни, об удивительном старике, а главное — воспоминания о клятве, долго гнали дрему прочь. Чабор ворочался, часто вздыхал пока, наконец, незаметно не скользнул в сон.

Он очутился в дремучем, сыром лесу на мрачной поляне, которая была окутана густым непроглядным туманом. Вдруг из разлапистых зарослей ельника прямо на него выскочил перепуганный олень и, не останавливаясь, метнулся в сторону, растворившись в мутной кисее, окутывавшей лес.

Чабор пересек поляну и направился в глубь лесной чащи. Он долго брел по мягкому мху меж толстых, коряжистых деревьев, пока не уперся в огромное гнилое болото, воняющее горелым торфом и серой. Весь берег вокруг этой заросшей ряской, мутной водной глади, словно пнями был усеян странными, огромными грибами. Их безобразные шапки, густо облепленные черными пиявками просто невероятных размеров, медленно истекали на сырую землю густой как кисель слизью.

Чабор, глядя на это, задержался лишь на миг и тут же почувствовал, как что-то цепко схватило его за ноги. Это были жесткие стебли неведомого, живого растения. Оно быстро оплело тело мальчика и он, не удержавшись на ногах, упал. Ползущие, словно змеи стебли тут же прижали его тело к земле, сдавив так, что стало трудно дышать.

Тут же, предвкушая скорый пир, ближайший к мальчику гриб начал мерзко хрюкать. Вместе с тем, пульсируя и раздуваясь, стала расти одна из многочисленных пиявок, сидящих на его шапке. Она разбухала все больше и больше, пока, наконец, не свалилась на землю.

Прокатившись по траве, эта мерзость ловко вползла на грудь мальчика. Чабор, понимая, что ничего хорошего это не предвещает, начал яростно биться в крепких объятиях волшебных стеблей, но все было напрасно. Леденящий холод и тупая боль тут же ударили в грудь, заставляя его волю покориться.

И вдруг чей-то очень знакомый голос, прорвавшись сквозь пелену этого ночного кошмара, приказал:

— Выходи из себя, слышишь? Выходи — или погибнешь…

Удивительно, но как только мальчик пожелал покинуть свое тело, всё произошло само собой. Чабор и сам не понял, как это произошло. Он стоял рядом со своим телом, уже не чувствуя боли и с ужасом взирая на то, как алчно впивается в его грудь кровососущая гадость. Края ее бесформенного тела уже простирались от его подбородка до середины живота!

Снова прозвучал Голос:

— Теперь ничего не бойся. Все уже поправимо.

Внезапно раздался оглушительный удар грома. Чабор посмотрел вверх. Словно молния, прошивая невиданным светом сырую пелену тумана, с небес падал огненный сокол. В следующий миг страшный удар сорвал тушу пиявки с груди мальчика. Большая и сильная птица стала неистово рвать черное отвратительное тело, разбрасывая зловонные желеобразные куски в стороны.

Покончив с пиявкой, сокол взмахнул крыльями, засиял, как само солнце, и исчез. Поднявшийся от взмаха его крыльев неистовый ветер погнал прочь колдовской туман. Небо начало быстро светлеть, а вскоре появилось и солнце. Страшные грибы, пронзаемые долетающими до земли его могучими лучами, стали таять словно снежные шапки на весеннем ветру. Они корчились, клонились к земле и, превратившись в черную зловонную массу, исчезали.

Лес ожил. Запели птицы, радуюясь долгожданным солнечным лучам, а Чабор все так же стоял в стороне и с болью смотрел на изуродованную черной пиявкой грудь того, другого Чабора, лежащего без сознания.

— Пока еще рано, — сказал Голос. — Если вернешься сейчас в себя — погибнешь. Будет лучше, если ты сам все исправишь. Я тебе помогу. Только не теряй времени. Прежде всего, ты должен понять, что тебя сейчас нет в теле, оно стало пустым. Его нужно заново наполнить жизнью.

Прямо перед тобой дорожка, видишь?

— Вижу, — ответил Чабор, удивляясь тому, что на самом деле в лесу появилась тропинка.

— Лети над ней до Родника. Перед ним остановись и жди. Вскоре возле него появится прекрасная дева-легиня. Это Джива — Хозяйка Родника. Скажи ей:

Хозяйка тайн людских,

Легиня вод Светы́х,

Хранительница Божьих Сил!

Позволь искупаться в твоем Роднике…

Как только дева-легиня пустит тебя к воде, ныряй. Твое тело, а ты его сразу обретешь, станет прозрачным, потому что наполнится чистейшей водой. Выходи на берег. Джива даст тебе выпить очень горький напиток. Пей его. Всё, до последней капли, что бы ни случилось — пей!

Трижды Хранительница Чаши Вечной Жизни будет подносить тебе кувшины с питьем: горьким, соленым и безвкусным, которое тебе покажется сладким. Всё должно выпить, а как выпьешь, поклонись деве и возвращайся…

Когда Чабор вернулся от родника, то не смог узнать ту самую поляну возле болота. Вокруг росли цветы, светило солнце, и величие этого света просто невозможно было описать. Его прежнее тело лежало на пригорке и сияло.

— Я здесь!!! — закричал мальчик голосом, полным счастья.

— Здесь!.. Здесь!.. Здесь!.. — вторило ему эхо.

Последнее, что помнил Чабор, это то, как он вошел в безконечно великолепный Свет…