Глава 28. Мелкие неприятности

Джеймс спешил пересечь то небольшое расстояние, которое разделяло Джеймса и Кэтрин Баттлеров. Казалось, в этот раз жена сможет понять его. Но сначала… Не мешало бы навестить упрямого доктора Гредсона.

— Ты будешь снова просить отпустить тебя?

— Мне не придётся этого делать. Потому что право уйти принадлежит мне, и я докажу, что для того есть весомые причины, — говорил Джеймс, не боясь, что его кто-то услышит.

— Понятно, — мальчишеский голос прозвучал тихо и был лишён каких-либо эмоций.

Филипп стоял у окна и беседовал по телефону. Лицо его сияло, как магический шар, будто помолодело лет на десять. Отлично! Гредсон в добром расположении духа, хотя это и не сулит решения всех проблем.

Не заметив появления Джеймса за спиной, он открыл маленький пузырёк и заглотил мелкий белый шарик, после чего пузырёк скрылся за тканью кармана.

— Вы плохо себя чувствуете? — поинтересовался Джеймс, но Гредсон замер на месте, словно испугался чего-то, хотя лицо как всегда не выразило никаких эмоций.

— Знаете ли, мистер Баттлер, я тоже человек, и нынешние дела порой изматывают, — произнёс он с улыбкой, словно пытался не вызвать последующих вопросов о его здоровье, — если бы вы принимали предписанное мной лекарство, ваша голова бы перестала жаловаться на постоянную боль при частой грозе.

— Спасибо, не стоит беспокойств. Я уже привык к побочным эффектам.

Джеймс хотел было добавить, что нахождение в клинике доставляет ему куда больше волнений и дискомфорта, чем какая-то головная боль. Но сдержался.

— Я хотел поговорить о Кейле… Кто были его знакомые? Так мне будет легче вспомнить.

Гредсон громко выдохнул, словно вопрос ввёл его в замешательство.

— Непредвиденный интерес к жизни Кейла, — кашлянув ответил он, — он много с кем общался, его социальность порой зашкаливала. И я не был в курсе всех его похождений.

— Но, наверняка, знали о его пристрастии к футболу.

Гредсон снова сделал паузу, в глазах промелькнула противоречивая смесь удивления и спокойствия.

— Это в прошлом. Кейл — учёный и опытный доктор, так что о мячах позабыто давно.

— Я читал его дневник. Он лично знает моего тренера, и, как оказалось, знает Джеймса Баттлера.

— И что ты хочешь мне этим сказать? — голос доктора находился на грани недовольства.

— Я не могу утверждать, но мне кажется, что я совсем не тот, за кого вы меня принимаете.

Гредсон бросил на собеседника такой взгляд, будто о сомнениях не может идти и речи. Культурное заявление парня его взволновало, и по глазам было видно, что он так просто не сдастся.

— Я понимаю твоё желание поскорее уехать отсюда, но наше исследование ещё не окончено. И если будет доказано, что ты и есть тот Баттлер, о котором идёт речь в дневнике, то… ты свободен. Как и твоя жена, хотя ты сам понимаешь, что она нуждается в медицинском внимании.

— Хорошо. Я согласен. Но Кэтрин здесь ни в коем случае не останется.

Перед тем как попасть в палату Кэтрин, Джеймс оказался свидетелем подозрительной сцены: аккуратно закрыв за собой дверь, в коридоре показался Кевин. Что он делал в гостях у Кэтрин? Злость одолела спокойствие, ложь понемногу проявляла себя, и это неприятное ощущение, когда все вокруг сговорились и пытаются тебя уничтожить, неумолимо дёргало за переключатель внутри, регулирующий уровень его эмоционального состояния. Джеймс, как обычно, не сдержался.

— Говори, что тебе от неё нужно? — зарычал Джеймс, схватив парня за воротник рубашки.

Глаза у Кевина не выразили должного удивления, хотя Джеймс был разъярён, как дикий зверь. В коридор даже вышла Кэтрин и, боясь, что перья вот-вот полетят, решила вмешаться, чтобы потушить назревающий пожар.

— Джеймс, оставь его! Я сама тебе всё расскажу, — сказала Кэтрин и, заметив в глазах мужа промедление, продолжила, — Кевин, уходи.

Джеймс вошёл за ней в палату, осознавая бессмысленность будущего разговора. Наверняка, Кевин наговорил ей столько, сколько не способно вместиться в рамки разума. Джеймс догадывался, что Кэтрин «обработана» (как некрасиво это звучит) кем-то в своих интересах, чтобы выдавать правду за ложь.

Не теряя времени парень рассказал ей обо всём, что прочёл в дневнике Кейла. Впервые за всё время их неудачного общения она почувствовала приятную досаду в сердце, словно в нём теснились и горечь, и радость. Но о чём говорили её глаза?

— Ты мне снова не веришь?

Девушка попыталась отпустить слова, свисающие с трясущихся губ. Её тонкое запястье, казалось, снова похудело, а ямочки у губ стали ещё отчётливее.

— Кейл создал клона мальчика — сына одного из своих знакомых. Гредсон подтвердил эту информацию, я был у него. Я видел сомнения в его глазах! Впервые, Кэт! Впервые я чувствую, что смогу победить недоразумение, которое пленило нас.

Огонёк надежды загорелся внутри девушки, он сжёг горечь и выпустил наружу пары страданий — слёзы скатились по горячим щекам, и это был признак того, что он поверила мужу. Либо захотела поверить.

— Значит, ты веришь мне? — возликовал парень.

— Я думаю, надо мной работали всё то время, которое я жила с тобой. Знаешь, между нами пытался стать один человек…

Девушка запнулась, словно продолжение грозило перерасти в разочарование, способное уничтожить последнюю надежду на взаимопонимание. Джеймс безумно надеялся на прямолинейность жены, но витиеватые лабиринты рассуждений её привлекали больше. За шесть лет брака Джеймс так и не привык к таким моральным «испытаниям», хотя понял, что иногда они даже приносят больше пользы, чем прямое откровение.

— Кто он? — спросил Джеймс.

Кэтрин не стала мешкать, чтобы не дать мужу ни шанса заподозрить её в неверности.

— Я не могу сказать, он надоедал мне долгое время, но всё закончилось. Так что не переживай, — девушка сказала это так мягко, что Джеймсу захотелось закрыть тему.

— Ты не скажешь мне ничего о нём, верно?

— Зачем? Это уже не имеет никакого значения. Ведь самое главное, что сейчас всё хорошо. Относительно хорошо, — поправила она.

— Хорошо, я не стану тебя допрашивать, — согласился Джеймс, — но мне ты веришь?

Кэтрин выпустила свою руку из его, встала и прошлась по комнате, словно хотела сообщить что-то важное.

— Возможно, он подстроил всю эту историю…

— Я начинаю нервничать, когда ты так говоришь. Кстати, Эдди хотел тебя навестить. Я позвоню ему?

Лицо девушки приняло усталый вид.

— Не стоит, Джеймс. Мне сейчас лучше побыть одной. Я устала.