Глава 22

Глава XXII Противостояние

Мы, подобно воде, течем по жизни с горы примерно в одном направлении до тех пор, пока не столкнемся с чем-то, кардинально меняющем наше направление.

Артур Голден

Не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба.

Евангелие от Иоанна, гл. 13

— Птичка моя дорогая, заходи, пожалуйста, — радостно встречает бабка Алеська свою молодую приятельницу. — Я тебе подарок приготовила: две старинные иконы тебе хочу на память подарить. Пусть они берегут ваш дом и приносят в него мир и счастье. Как говорится:

— Госпаду Богу памалюся,

Іісусу Хрысту пакланюся.

Прад іконаю святою

Слязьмі абальюся.

Любуясь прекрасными совершенными ликами, Мария счастлива и безмерно благодарна своей доброй наставнице. Бабка, в свою очередь, взглянув на икону Казанской Божьей Матери, сказала тронувшие своим чистосердечием слова: — Яна, гэтая іконка, мне дзетак пагадавала.

А потом вспомнила и рассказала историю, случившуюся в соседней деревне.

…Стоял жаркий июльский день, и это был день поклонения иконе Казанской Божьей Матери, двадцать первое июля, когда лето в самом разгаре, а для людей пора активной заготовки основного корма для скота — сена. Кто когда-либо жил в деревне и был знаком с сенокосом, тот знает, какой это тяжелый изнурительный труд: накосить, высушить и убрать вовремя сено, чтобы не пропали понапрасну его труды.

Сидя на подводе с сыновьями, старый Сымон отметил, что белокрылые аисты (бусел — «бусько» — як іх яшчэ ласкава называюць людзі, лічачы Божай птушкай) уже вырастили своих длинноногих детей и, плавно распуская в полете свои большие крылья, учат их летать.

— На небе ни тучки, — думает хозяин, слегка понукивая и без того свою резвую лошадку, — успеть бы свезти хоть один стог на сегодня.

Все соседи загребли сено и сложили, кто в копны, кто в стога, а кто и чуть ли не целую скирду наворочал, но свозить почему-то не стали. Вон и Миколайчиковы всей семьей едут на пустом возу с граблями и сахорами (вилами) навстречу. Поравнявшись, Игнат Миколайчиков не выдерживает:

— Дядька, вы куда? Сегодня же Казанская…

— Ат, Казанская — засра…ская, — съерничал старый Сымон.

Даже сыновья посмотрели на него осуждающе, но отцу перечить не стали, смолчали, зная, что в святые дни, а особенно в этот, недопустимы какие бы то ни было раздоры, хотя отец и распустил свой язык, «як цыган пугу…»

…Уже почти уложен большой воз сена и мужчины принялись было его увязывать, как заметили, что совсем неожиданно, откуда ни возьмись, на небе появилась небольшая тучка. Низко опустилась она над устало хлопотавшими людьми, и не успели те оглянуться, как грозно сверкнула молния и среди ясного неба раздался оглушительный удар грома.

Все бросились врассыпную от скирд с сеном, а оглянувшись, с невыразимым страхом увидели, что те, охваченные дымом и пламенем, мгновенно разрастающимся, жарко горят, сухо потрескивая.

Многие, набожно перекрестившись, замерли в оцепенении: кара Божья не заставила себя долго ждать, огонь небесный тут же наказал неразумного.

Остолбенело стоял, дико глядя на напрасный свой труд, старый Сымон.

Марии от родной бабушки по наследству когда-то досталась небольшая, тонкой работы, старинная икона Божьей Матери с Младенцем Иисусом на руках, писаная маслом по кипарисовой доске. Будучи маленькой девочкой, могла она целыми часами любоваться изящной работой художника-мастера, создавшего прекрасные образы Пречистой и Ее Преславного Сына, совсем не подозревая, какая великая сила таится в этих, на первый взгляд, столь простых и чудесных ликах. Не знает она еще теперь, что иконы — это путь познания человеком духовного мира, проводник в «горний», «потусторонний», «надмирный» и «сверхчувственный»мир, проводник Божественной благодати от умерших святых к людям живущим. И они сыграют огромную роль в ее убеждениях, совершенно изменив ее ошибочные атеистические взгляды на противоположные.

— Бабушка, спасибо вам огромное. Я так и знала: как только увижу во сне, что покупаю святые иконы или мне их дарят, так всегда сон и сбывается.

У Марии с Жоржиком как-то невзначай появилось хобби: они решили собрать коллекцию старинных икон. Когда-то в этой деревне стояла старая церковь. Здание храма после революции разобрали, и из бревен, так как дерево было еще крепким, сложили гумно для колхозного зерна. Верующие успели унести и сохранить многие старинные иконы. Потом эти почерневшие от времени доски заменили в домах более поздними работами иконопечатания, а драгоценные лики святых порой пылились где-нибудь на забытых уголках чердаков.

Благодаря сновидениям молодой женщины, их уже и без того немалая коллекция время от времени пополняется. Они с мужем не жалеют денег и не торгуются при покупке дорогих предметов старины — ведь это все происходит по подсказке свыше. Радуясь бесценному приобретению, молодая чета эти старинные иконы, писанные маслом по дереву, бережно моет, чистит, натирает луковым соком и оливковым маслом, — и вот уже прекрасные портреты святых засияли с новой силой, заговорили тихой неземной красотой.

— Знаете ли вы, что у вас на стенке две дорогие иномарки висят? — поинтересовался у супругов однажды гостивший у них в доме заезжий столичный художник, долго перед этим рассматривавший и приценивавшийся к необычным раритетам.

— Богом мы не торгуем, — строго ответила ему хозяйка, умеряя аппетиты гостя. — Нам и самим эти святыни дороги.

Возможно впоследствии, благодаря силе этих икон, так и не смогла победить ее ведьма Адельфина, а ничего не подозревавшие Мария и Георгий об этом вовсе не догадывались, предполагая, что их иконы представляют единственно историческую ценность. О духовной стороне жизни они тогда еще не задумывались.

Вскоре после отъезда Адельфины у Марии началась совсем другая и по-своему интересная жизнь. Днем она, как обычно, ходит на работу, убирает в доме, готовит, стирает, занимается воспитанием сына, пишет планы и проверяет ученические тетради, только вот ночью…

Ночью во сне она борется с ведьмами! И всегда побеждает их святым православным крестом!

Первыми «ласточками», залетевшими в дом после Адельфины, были хорошо нам знакомая Любаша, а с ней, по-видимому, за компанию, явилась ее подруга Райка-магазинщица. Но обе они, едва завидев, как Мария смело взмахнула на них крестом, спешно ретировались.

— Жоржик, я сегодня видела во сне, что к нам в дом влетели аж две ведьмы. Одна из них Любаша, вторая Райка. Испугались, едва я успела на них положить крест, и убрались моментально.

— Дорогая, насчет Пирата я нисколько не сомневаюсь. Хотя и говорят, что у вора ремесло на лбу не написано, но у этой точно по физиономии можно все ее лицемерие прочитать. Я и сам порою диву даюсь, как это окружающие не понимают, что она за штучка.

А вот насчет Райки я с тобой не согласен: она и комара, и мухи не обидит.

— Выходит, мне во сне была дана какая-то ложная информация? — носит в себе сомнение недели две Мария Андреевна. И вдруг ее осенило: можно спросить у Зои Ивановны, ближайшей Райкиной соседки.

Что за персона эта Райка и какова ее репутация среди сельского люда?

Неприметная с виду, невысокого росточка, с тихим тоненьким голоском, она вовсю командует заведующим магазином, кстати сказать, так и оставшимся по жизни холостяком. Все в деревне знают, что она хороший махинатор, так сказать «Шахермахерзада». Пользуясь доверием народа, Райка обсчитывает всех подряд; бывает, что и учителей пытается обмишулить, особенно если замечает, что человек не догадывается о ее прохиндействе. Люди сложили шутку, как за прилавком в магазине считает Райка: — Сорок да сорок — рубль сорок, папирос не брал — три двадцать.

Заметно со стороны, что она пользуется симпатией мужского населения деревни, так как умеет каждого особо выделить из толпы.

Если же кто-нибудь из покупателей высказывает ей недоверие или уличает в откровенном жульничестве, требуя пересчитать сумму, она тут же, как ни в чем не бывало, охотно соглашается, делает перерасчет и возвращает сдачу правильно. Однако на следующий день все повторяется сначала.

— Что хорошего есть в магазине? — спросили однажды у местного шутника-стихотворца.

— Килька в томате да Райка в грязном халате, — ответил тот.

— Зоя Ивановна, меня мой Викторович недавно высмеял, когда я ему рассказала, что сон плохой видела на вашу соседку Райку. Я, сказать по правде, и сама в него не очень-то поверила, ибо, представьте себе, она явилась ко мне в образе ведьмы. Что она наглая воровка, так это ни для кого не секрет, но вот чтобы так…

— И не сомневайтесь, Мария Андреевна, — с удивлением услышала в ответ от подруги. Мать ее знает, да и она сама не лучше. Меня в этом жизнь с ними по соседству убедила.

И это все случилось, когда муж мой Михаил Иванович умер. Накануне его смерти я сон увидела, будто Райка со своей матерью построили у нас на огороде новый дом для него. Я особенного значения не придала тому, что мне приснилось, хотя тетка Алеська предупреждала меня, чтобы я остерегалась их, потому что сон нехороший.

И когда он все-таки сбылся, причем быстро (Михаил Иванович умер внезапно, а ему только и было что пятьдесят лет), на похоронах тетка Алеська долго молилась. Ни Райка, ни ее мамаша на похороны не пришли, хотя мы с ними жили по-соседски мирно, ни разу не поссорившись.

В ту ночь после похорон я осталась одна в доме, родственники и дети не стали задерживаться: у каждого семья, работа. Я, конечно, ночью долго не могла уснуть — сказывалось неимоверное напряжение от столь неожиданной утраты.

И вдруг в первом часу ночи внезапный стук в дверь и вопли под дверью. Что случилось?! Открываю дверь и вижу: Райка, вся взволнованная и взъерошенная, громко плачет и взывает о помощи:

— Зоя Ивановна! Спасите! Мама умирает!

— Вызывай «Скорую», — отвечаю.

— Нет, только вы ее можете спасти!

— Но как? Что я могу сделать? — озадачилась я.

— Дайте мне срезать прядь волос с вашей головы.

Мария Андреевна в шоке:

— Зачем?! И вы что, дали?!

— На меня как будто нашло какое-то затмение, и я не смогла ей отказать, — разрешила. Мы давно за ней и за ее матерью замечали разные штучки, но вот в эту ночь я убедилась в этом точно.

— Скорее всего, молитвы бабки Алеськи сделали свое дело: ведьмам частично отвернулось их чародейство. И вот если бы вы не пошли ей навстречу, мать Райки тогда бы точно умерла. И что, скажите, пожалуйста, они имеют хорошего в своей жизни, что занимаются такими делами?

— Ничего. Хоть в магазине и крутит постоянно, но живут с матерью бедно. Райкина дочка где-то в городе живет, и тоже, говорят, счастья у нее особого нет.

— Зоя Ивановна, но кто бы мог предположить на них такое? Я, если бы не сон, никогда бы в жизни на них ничего такого не подумала.

— Ведьмы коварны и хитроумны, к тому же они большие притворщицы, в этом им никак не откажешь. А иначе, кто бы им доверял? И тогда воздействовать на людей им было бы гораздо труднее. А так, при теперешней политике, когда народ не верит ни в Бога, ни в черта, им такое раздолье — ведь они всех людей за дурачков держат.

— Видишь, Жоржик, меня, оказывается, мой сон не обманул, — рассказывает Мария мужу историю с Райкой. — Как говорил известный сказочный персонаж Винни Пух: — И если ты не пчела, так почему ты жужжишь?

Следующей в образе ведьмы явилась Марыля Костиковых. Эта вроде бы лечит, будто помогает людям, шепчет на воду (притворяется лекаркой, конечно!), и ехидства Мария за нею никогда не наблюдала, только вот однажды заметила в автобусе, как слепой злобой невзначай блеснули ее голубые глаза.

— Нет, не святым духом, как бабка Алеська, она лечит. Значит, в этом ей помогают другие силы, — делает предположение Мария.

Время от времени ведьмы стали приходить одна за другой, но ни одна из них не осмеливалась подойти близко: им мешал крест!

Стоило Марии, взмахнув рукой, положить на ведьму крест, как происходило необъяснимое: словно ударом молнии поражалась колдунья, и силы оставляли ее. Беспомощная, точно разбитая параличем, застывала она на месте, не в состоянии, казалось, пошевелить даже пальцем. И так как Мария продолжала во сне крестить незваную гостью, та начинала оборачиваться, превращаться, чаще всего в животное, например, в кошку; мужчины-ведьмаки чаще — в волков. После таких «визитов», Мария заметила, что все «гости» или сами начинали болеть или с их близкими случалось какое — либо несчастье.

Явилась однажды по старой памяти к ней и Адельфина, Мария и ее крестом уважила. Эта превратилась в горку песка.

— Значит, умрет, — подумала Мария, разгадывая свой сон, и не ошиблась. Скоро об этом и известие пришло — дочка Алевтина родственникам сообщила.

— Сколько их здесь? Как много?

Во сне пришел ответ: на каждые шесть человек приходится кто-то один из них.

Изворотливый юркий черт явился однажды во сне: тут уже Мария разошлась не на шутку. Раз за разом ложит она на нечистого святой крест, и словно у нее между указательным и средним пальцами зажато острие лезвия, которым она и полосует врага человека.

— Птичка моя дорогая, на тебя сатана всякую нечисть насылает, — объясняет бабка Алеська. — Но не забывай, ласточка моя, что самый сильный человек тот, кто живет с Богом. И о силе святых молитв помни.

Мария и сама уже поняла значение молитвы «Да воскреснет Бог»и выучила ее так, что посреди ночи разбуди — не собьется. И теперь без нее — никуда ни шагу.

А все случилось опять же после сна, причем не простого.

— Жоржик, я сегодня во сне опять с ведьмой боролась. Кажется, такая старенькая, вся седенькая, худенькая бабулька, но не немощная, нет; распрямив руки, точно коршун крылья, пробует наехать на меня на своей печи.

— Дорогая, они обычно другому виду транспорта отдают предпочтение: ступе или помелу. Что это твоя, как тот Емеля из сказки «По щучьему велению», на печи раскатывает?

— Не знаю, но бабка-ведьма и ее выбеленная печь выглядели очень убедительно и воинственно. Во сне я знаю, что эта никчемная старушка может задавить меня своей печью.

— И что дальше? — уже и Жоржику становится любопытно, хотя Мария предпочитает не утомлять его своими устрашающими снами, понимая, что в них немало всего намешано из реальной жизни, да и фантасмагорий всяческих бывает достаточно.

— Во сне я уверена: чтобы не погибнуть, я должна остановить эту ведьму с ее печью, что, как танк, надвигается на меня.

Я начинаю читать баптистскую молитву (это красивое лирическое стихотворение когда-то в детстве принесла матери в дом соседка-баптистка), но печь, подгоняемая свирепой ведьмой, грозно и неумолимо надвигается на меня.

Однако стоит мне взмахнуть своим крестом со словами молитвы «Да воскреснет Бог и расточатся враги Его», как проклятая ведьма вместе со своей печью замирают на месте.

— Тормозят, короче говоря, — усмехается Жоржик.

— — И так до трех раз. Вдруг вижу: медленно, со скрипом и скрежетом, с огромным усилием начинает расходиться земля, образуя ужасную зияющую глубочайшую пропасть между мной и колдуньей. И туда, в этот огромный, до самого ада проем, вдруг низринулась печь со своей хозяйкой-ведьмой и, громыхая раз за разом, с силой ударяясь о подземные скалы и выступы, стремительно набирая скорость, понеслась глубоко вниз, в жуткие тартары.

Проснувшись в неимоверном страхе, я еще некоторое время отчетливо слышала отголоски этого громыханья. Поэтому ни минуты не медля, тут же с поспешностью выучила полностью молитву, спасшую мне жизнь.

И знаешь, мне эта ведьма на печи показалась сильно похожей на бабку Геноефу, мать Чекиста.

— Хорош выдумывать, дорогая. Эти твои сочинения из области фэнтэзи ты бы взяла и описала. Знаешь, какой блокбастер можно было бы потом снять?!

— А ты не помнишь, как Клара Федоровна посылала нашего сына-третьеклассника за забытыми дома ключами и что он потом рассказывал?

— Нет, не помню.

— Бабка Геноефа, перед тем, как отдать ему ключ, положила его на платочек и, наклонившись, долго на него что-то шептала. А в скором времени сынуля чуть было не утонул в пруду, провалившись под лед. Хорошо, что Эдик Чернушевич его тогда спас. Возможно, это было простое совпадение, а может быть, если все это рассматривать в свете последних событий, то, спрашивается, что ты там такое нашептывала?

— Ты так скоро всех подозревать начнешь. Что, по-твоему, и Адам Анатольевич плохой человек?

— А чем он хороший? Посмотри только на них: всех охаивают, высмеивают, обзывают, сталкивают лбами. Ты, видно, забыл, как он веселился на похоронах своего друга Ивана Петровича? Казалось, еще одна минута, и он запляшет на могиле от счастья.

Но при чем здесь баптистская молитва? И почему ей Господь показал, что она не столь действенна, как православная? И на этот вопрос вскоре был дан ответ.

Однажды во сне она боролась с нечистым. И если раньше ей легко удавалось крестом обсаживать и чертей, и ведьм, то на сей раз ей попалось уж слишком изворотливое существо.

— Черт — категория вечная, — почему-то успокоила она себя, просыпаясь на рассвете.

Интересно, почему она так сказала? Неужели потому, что тема борьбы добра со злом — это действительно вечная тема. Но что бы мог этот сон обозначать?

В тот же день судьба свела ее с верующим человеком, с баптистским пресвитером. Это был молодой человек с приятной внешностью, образованный, в недавнем прошлом кадровый военный — из армии ушел в связи с религиозными убеждениями.

С женой развелся, потому что супруга оказалась ведьмой, — он так прямо при всех и заявил во всеуслышание.

— Как же можно было на нее, на ведьму, оставить двух своих маленьких сыновей? — хочется Марии задать вопрос баптистскому пресвитеру.

Узнав, что его собеседница человек верующий, новый знакомый тут же на одну минуту отлучился из комнаты и тотчас вернулся, неся в руках стопку религиозной литературы:

— Прочитайте вот это…

Мария, полистав книжонки, сказала, что на данном этапе читает Евангелие. И зачем ей читать еще что-то: в Евангелии есть все, что только нужно верующему человеку. И, крестившись, знает она, каждый человек подключается к энергии христианства, тем более к сильнейшей ветви ее, энергии православия.

— Я в христианской вере родилась, христианкой должна и умереть. А вы почему не креститесь?

— А что вам дает этот крест? Что толку, что вы помашете рукою перед носом? Это — глупость, придуманная людьми.

— Крест — это не только место добровольных страданий Господа Нашего Иисуса Христа. Тот крест, которым человек осеняет себя, это уже особенный знак, символ, обозначающий нашу причастность к православной вере и утверждающий Всевидящему Богу: — Да, мы помним, Господи, о Твоем подвиге! И он мне постоянно помогает, особенно в болезнях. Когда я осеняю себя крестным знамением, то чувствую, как у меня прибавляются силы. Да и святая Матрена сказала как-то: — Почаще креститесь. Для человека крест — это «как замок на двери, что не пускает вора в дом, так и крест защищает человека от всяческих болезней».

И тут Мария с несказанным удивлением заметила, как после этих слов «набожного и верующего святого пресвитера» охватило лютое бешенство: в ярости он затопал ногами, лицо у него перекрутило, а изо рта повалила пена.

— Я вам хотел помочь, но вы отказались, — чуть ли не задыхаясь от злобы, прошипел он прямо в лицо женщине.

— Врачу, исцелися сам, — подумала, уходя, Мария. — В первую очередь помоги себе.

А на следующий день узнала, что «святой» пресвитер объявил ее в деревне ведьмой.

Приняв близко к сердцу эту вопиющую ложь, начинает думать она, как порой бывают люди несправедливы друг к другу.

Сегодня на уроке литературы, анализируя главы романа «Война и мир», она рассказывала своим ученикам о последних мучительных днях жизни смертельно раненного Андрея Болконского, взяв именно тот эпизод, где он просит достать ему Евангелие, ибо уже только одна мысль об этой книге приносит ему облегчение:

— Да, мне открылось новое счастье, неотъемлемое от человека, счастье, находящееся вне материальных сил,…счастье одной души, счастье любви! — думает этот страдалец.

И от душевных ран также она — Книга на все случаи жизни. Взяв в руки, читает она святое Благовествование от Луки:

— Некоторые же из них (иудеев) говорили: Он изгоняет бесов силою веельзевула, князя бесовского…

И это о Сыне Божием!

А пример из истории с народной героиней Франции Жанной д’Арк. Обвинив в колдовстве, ее сожгли на костре. Спрашивается, за что?! Правда, через пятьсот лет одумались наконец и ошибку исправили, заслуженно признав святой героическую деву Орлеана. Как говорится: «мондры поляк ды па шкодзе». Что значит: человек на ошибках учится!