Глава 49

Глава XX

После того, как принц исчез, все без исключения люди, присутствующие на площади, прекратили бурную деятельность и впали в совершеннейшее недоумение. Стража, перестав пробиваться к Ленону, также оставила попытки привести приговор Леканта в исполнение, и Гаузен вскоре воссоединился со своими друзьями. Уже во дворце большая часть охраны присягнула Салочке, а Гаузен добрался до балкона и подобрал Книгу Знаний. Собравшись в одной из комнат дворца, друзья решили немного отдохнуть и поразмыслить над недавними событиями.

— И все-таки, как вам удалось уйти от наемных убийц Леканта, — пришло вдруг Гаузену в голову.

— Убийцы, может быть, и наемные, но совсем не умные, — проворчала тетушка Галатея, которая промывала раны Гаузену, как наиболее настрадавшемуся из всех. — Не мог бы ты помолчать хоть немного, пока я привожу твое лицо в порядок!

Гаузен не стал спорить и посмотрел на Ленона. Тот, как всегда, смущенно стоял в сторонке и наблюдал за происходящим, видимо не осознавая, сколь много он сделал для спасения своего друга. Взгляд же Салочки был тревожен и печален. Было видно, что она тяжело переживала крушение своей давней мечты. Юноша, не умея долго хранить молчание, решил немного утешить ее.

— Я, как представитель королевского дома… Вернее, самой задней его части, — про себя добавил Гаузен, имея в виду конюшню, где он время от времени работал и каморку, в которой он жил. — Кхм, я имею опыт службы королевской особе… И буду рад предложить свои услуги.

— Я не могу согласиться на это, — произнесла Салочка, и Гаузен опешил от неожиданности. Видя, что юноша шокирован отказом, девушка пояснила:

— Я не могу позволить, чтобы ты был моим слугой, после всего, что ты сделал для меня. Ты не слуга, ты мой любимый друг.

— Просто… друзья? — выдохнул Гаузен, но в его голосе не было ни тени возмущения. Только надежда, смешанная с грустью.

— После разрыва с Лекантом я пока не готова к чему-то серьезному. Похоже, он оказался не тем человеком, кого я полюбила, — печально произнесла девушка.

— Да нет, я ни к чему не принуждаю, — смутился Гаузен. — Я просто хотел сказать, что рад, что у меня есть такие друзья.

— Ленон! Теперь мы можем отправиться в Альдорию и найти там орден Всемзнания. Они обязательно вернут тебя домой, — вспомнил Гаузен про друга и обязательство, которое он дал ему. Ленон молчал. Ему совсем не хотелось расставаться с самой лучшей компанией, в которой ему удалось побывать за всю свою жизнь.

— Слышишь, Ленон? Приключения продолжаются! — приободрил Гаузен. Ленон же вспомнил, что его ждет Руфи, и молча кивнул.

— Я хочу с вами! — оживилась Салочка. — Всегда мечтала отправиться в путешествие.

— Ну, не знаю. Путешествие — штука опасная, а я привык спасать жизни прекрасных девиц, а не рисковать их, — решил для вида поломаться Гаузен и нашел горячую поддержку в лице Галатеи. Лавочница, несмотря на полное излечение племянницы, не переставала опекать ее хотя бы на капельку менее усердно.

— Я буду лучницей в вашей команде, — уверенно заявила Салочка, невзирая на протесты тетушки. — Не хочу сидеть дома и волноваться о том, что с вами может случиться за время путешествия.

— У нас один древний богатырь тоже много лет пролежал на одном месте, а потом так развоевался, что его уже было не остановить, — решил поддержать Ленон Салочку, и она отплатила ему взглядом, полным благодарности.

— Так ему и надо! Терпеть не могу богатых! — не принял всерьез этот аргумент Гаузен.

— Да нет, это означает, что он был воином, — пояснил Ленон.

— Ну, сам посуди, какой из Салочки воин? Она же теперь королева! — не сдавался Гаузен.

— Салочка! Подумай хорошенько! Тебе нельзя все бросить и отправиться неизвестно куда! — напомнила тетушка Галатея.

— Я никогда не хотела этого, — печально возразила девушка. — Я лишь хотела быть счастливой… И в вашей компании мне будет куда легче и приятнее, чем в стенах замка, где все напоминает о Лики.

Тут Ленон, желая поддержать Салочку, захотел предложить ей снова продемонстрировать свое мастерство. Чтобы успокоить девушку, он даже был готов поставить яблоко себе на голову и позволить ей выстрелить в него с расстояния тридцати шагов. Но тут юноша подумал, что либо ему надо будет помыть голову перед этим, либо яблоко после. Что поделать, шампуня в дорогу он не захватил…

Размышления юноши прервал стук в дверь. Открыть, на всякий случай, решил Гаузен. На пороге он встретил пожилого служителя в знакомых ему зеленых одеждах. Такие же цвета носила Лин.

— Да я смотрю, вся банда в сборе, — добродушно поприветствовал гость. — Меня зовут Кламберт. Я — глава ордена Всемзнания.

— Есть какие-нибудь новости о Лин? — встревожился Гаузен. Он вспомнил, что обещал себе любой ценой отыскать ее после того, как уладит неотложные дела.

— Я затем и прибыл в Велитию, чтобы найти ее и узнать о той миссии, которую она выполняла. Участие в коронации было попутным решением, так что здесь я оказался случайно, — грустно покачал головой Кламберт.

— Ее наставник Тален погиб, а ее следы теряются на корабле капитана Настара… который, похоже, затонул, — сбивчиво поделился Гаузен, сам отказывающийся верить в это. — Она была очень дорога мне…

— И мне тоже, сынок, и мне тоже, — успокаивающе похлопал юношу по плечу пожилой альдорец.

— Но книга, которую она искала все это время… Она у нас.

Услышав, как Гаузен упомянул Книгу Знаний, Ленон робко протянул реликвию главе ордена Всемзнания.

— Она немного поистрепалась, но все еще не утратила своих сил, — заверил Гаузен, не зная, был ли мастер Кламберт на площади, когда Леканта засосало в книгу. — Лин, чтобы спасти ее, отправила меня с корабля в другой мир, а я вернулся обратно при помощи Ленона. Вы можете помочь ему вернуться к себе домой?

— Не все так просто, — со вздохом произнес Кламберт. — Перемещения между мирами довольно рискованны. Это чудо, что не случилось катастрофы, когда принц Лекант исчез. Вероятно, корабль, на котором плыла Лин, разбился из-за Книги Знаний. Это из мира, где волшебство отсутствует, можно спокойно отправляться в другие миры. Также появление в любом другом мире не несет в себе особых опасностей для путешественников. Но, отправляясь из мира, полного магии, можно пробудить могущественные силы и вызвать после исчезновения страшный катаклизм. Чтобы избежать этого наверняка, во время ритуала должны присутствовать служители всех стихий.

— Неужели нам придется отправиться в другие страны, чтобы собрать их вместе? — изумился Гаузен, в тайне готовясь к новым приключениям.

— Не думаю, — отрицательно покачал головой служитель. — Все они прибыли на церемонию коронации. И мне кажется, что уговорить каждого из них не будет такой проблемой как то, что на подобные перемещения нужно получить разрешение от совета ордена Всемзнания.

— А сколько времени это займет? — осторожно поинтересовался Ленон.

— Возможно, несколько недель, а может и больше. И есть вероятность, что совет мудрецов так и не даст своего разрешения на использование Книги Знаний, — не стал сильно обнадеживать Кламберт. — Но, как глава совета, я беру всю ответственность на себя. Мы не будем откладывать перемещение.

Тут Кламберт раскрыл книгу и начал бегать по страницам глазами, видимо, пытаясь отыскать нужную для этого информацию.

— Немедленно разойдитесь подальше! — неожиданно встревожился он. — Я кое в чем разобрался.

Ленон вжался в угол, а Салочка схватилась за Гаузена. От книги в руках Кламберта снова пошли потоки света. Когда они рассеялись, Гаузен увидел Лин. Гаузен тут же оторвался от Салочки и бросился навстречу к девушке.

— Я искал тебя везде, но ты всегда была рядом… — прошептал он. — Недавно мне чуть не выжгли глаз. Но, если бы это произошло, то сейчас я, не раздумывая, пожертвовал бы оставшимся. Но не потому, что я не хочу тебя видеть, а потому что твое лицо — это последнее, что мне хотелось бы увидеть… То есть я хотел сказать, что я хотел бы увидеть твое лицо последним в жизни… Но ты, наверное, даже не стала бы глядеть на мое изуродованное лицо, — разволновавшись, спохватился Гаузен.

— Гаузен, меня так долго не было, а ты все такой же глупый, — покачала головой девушка. — Не внешность — главное. Тебя столькому еще надо учить… Но я и сама еще не доучилась…

— Неправда. За время твоего отсутствия мне удалось измениться. Ты изменила меня. Бросай все, бросай учебу, как бросил я. Хотя я понимаю… Я не могу требовать от тебя подобной жертвы. Я уже свое отучился, а ты своими знаниями сможешь помогать людям, — хотел сказать Гаузен, но тут Лин кое-что вспомнила.

— Ты, кажется, собирался мне что-то сообщить тогда перед исчезновением? — спросила Лин, не дав юноше высказаться.

— Ну… я и не припомню сразу что… — замялся Гаузен, немного подрастеряв храбрости. — Я тогда ведь ушибся…

— Это я тогда ушиблась, а не ты! — напомнила девушка. — Из-за этого я не смогла сосредоточиться и застряла в книге!

Тут Лин обратила свой взгляд на Салочку, и ее легкое возмущение сменилось неподдельной радостью. Подруги обнялись.

— Салочка! Тебя удалось исцелить. Наверное… Наверное, ты очень благодарна за это Гаузену, — бросив беглый взгляд на юношу с еле уловимой грустью произнесла Лин.

— Я вам всем благодарна. Каждому из вас, — призналась Салочка.

Услышав последние слова, Гаузен вспомнил, что все позабыли про Ленона.

— Это Ленон, — с гордостью представил друга Гаузен. — Он смог завершить то, что ты начала, Лин. Мы вместе смогли.

Тут Лин заметила своего старого наставника и посерьезнела. Но он, поинтересовавшись самочувствием девушки, вскоре покинул комнату. После этого оставшиеся в комнате друзья все вместе наперебой начали рассказывать о прошедших событиях, в которых Лин не удалось поучаствовать.

— Кхм, не хотел вас перебивать, — произнес незаметно вернувшийся мастер Кламберт, прервав долгую беседу. — Но я смог договориться со всеми магами, чтобы они обеспечили нам защиту во время перемещения. А так как маги — народ несговорчивый, нужно поторопиться, пока они не передумали.

Понимая, что спорить бесполезно, друзья собрались и вместе со служителями разных богов отправились на ближайший холм.

— Ленон, я почти тебя не знаю… Но твои поступки говорят сами за себя. Мой дом, где мое сердце, а мое сердце не на месте — так говорил святой Демиан. И ты чем-то похож на него. — произнесла Лин и приобняла юношу. Ленон, задумавшись над словами, молча кивнул и благодарно улыбнулся.

— Береги себя, дружище, ведь меня рядом не будет. Да и мне тоже придется самому теперь заботиться о себе, — попрощался Гаузен напоследок. Салочка же ободряюще помахала рукою. Ленон изо всех сил сжал губы и попытался улыбнуться в ответ.

— Еще недавно я только и думал, как бы вернуться домой побыстрей, а теперь мне хотелось бы остаться здесь подольше, — грустно заявил Ленон, толком не представляя, сколько времени он желал бы провести среди присутствующих здесь людей.

— Повезло тебе с начальством. Савушкин поверит каждому твоему слову, — напомнил Гаузен.

— А Руфи поверит? — вновь вспомнил Ленон.

— Когда дойдешь до того, как вступался за ее честь, можешь приписать победу себе, — великодушно разрешил Гаузен.

— Спасибо, друг, но не думаю, что я решусь на то, чтобы лгать ей, смотря в глаза, — покачал головой Ленон.

— Послушай, Ленон, я должен кое в чем тебе признаться, — вспомнил Гаузен. — Это длинная история, но, в общем, я тогда случайно… Ну, более или менее случайно, — поправился велит. — Украл поцелуй с губ твоей Руфи… И я хочу, чтобы ты его ей вернул.

— Я не злюсь на тебя, друг, — понимающе отозвался Ленон. — На твоем месте я бы сделал то же самое.

— А ведь время, которое ты провел в Велитии, не прошло даром. Ты смотри, какой храбрый стал! — обрадовался Гаузен.

— Я вернусь, чтобы вернуть, — пообещал Ленон не столько Гаузену, сколько себе.

— Пора отправляться, молодой человек, — положил руку на плечо Ленона мастер Кламберт. — Мы попытаемся отправить тебя в то же самое место, из которого ты пропал в своем мире.

— Меня долго не было в своем мире, но время, за которое я отсутствовал, нельзя назвать потерянным. Даже если мы никогда больше не встретимся… Даже если мне никто не поверит… Даже если мне некому будет рассказать — мне будет о чем вспомнить. Вспомнить о том, что важнее всего в жизни. Вы научили меня любви и дружбе и всегда будете напоминать мне о них. И вы останетесь со мной навсегда, как бы далеко вы ни были, — попрощался с друзьями Ленон.

Грядущий скачок в неизвестность больше не пугал его. Потому что он знал, что это прыжок не в пропасть, а в будущее.