Глава 39

Глава X

Во время завтрака Гаузен поразмыслил над сложившейся ситуацией и пришел к неутешительным выводам:

— Я-то думал, что отдадим ампулу тете Галатее, а потом отыщем Орден Всемзнания при помощи книги, а теперь она, похоже, изрядно привирает. — обратился юноша к своему спутнику, но тот испуганно промолчал. — Придется все искать самим. Надеюсь, что они не сильно прячутся, а не то придется таскаться по всей Альдории с этой погорелой книжонкой!

— Она не сгорела, она просто плохо выглядит, — оправдываясь, подал голос Ленон.

Тут Гаузен подумал, что пора преподать урок своему спутнику и приучить его к какой-никакой ответственности:

— Послушай, Ленон. Ты ерундой всякой занимаешься! Я понимаю, что может, ты в ней, специалист, и даже зарабатывал ею там у себя… Но в Велитии все это ни к чему! Я тебя о чем недавно просил? Постоять на карауле. А ты даже сражаться толком не умеешь!

— И чем же мне драться? — спросил Ленон. Он вспомнил про свой карманный нож, но решил не упоминать его, так как его мало радовала перспектива превращения в воина.

— Ну да, ну да! Клинок-то только один! А вот мы с тобой пока поучимся на деревяшках.

Гаузен подобрал две палки приблизительно одинаковой длины, которые не успел сунуть в костер. Одну он оставил себе, а другую протянул Ленону.

— Начнем с самого простого. Я ударю, — увидев испуг на лице Ленона, Гаузен поправился. — Несильно ударю, а ты блокируй удар.

Стукнув и заметив, что Ленон схватил палку за оба конца, велит снова поправил приятеля:

— За что ты хватаешь? Это же, как бы, клинок. Ты себе пальцы отрежешь!

Услыхав это, Ленон в ужасе отбросил палку, но, спохватившись, поднял.

— Давай по новой! — скомандовал Гаузен.

Но Ленон медлил и стоял в замешательстве.

— Ну что еще? — раздраженно поинтересовался Гаузен.

— Я забыл, с какого конца у палки рукоятка, — сознался Ленон.

— Да не важно! Хватайся за любой, который понравится, — продолжал учить военному ремеслу своего приятеля Гаузен. — Постой-ка! У тебя же был нож!

Услышав это, Ленон, зажмурив глаза, скорчил недовольную гримасу. Он надеялся, что Гаузен про это не вспомнит. Хотя он и раньше таскал ножик на крайний случай, но всегда надеялся, что такого случая не наступит. Ленон как огня боялся сражения на настоящем оружии, пускай и в тренировочной битве. То, что Ленон закрыл глаза, и последовавшее за этим недоумение Гаузена сыграло с ними злую шутку, оставив их тылы незащищенными.

В этот неудобный момент из зарослей внезапно выскочили две фигуры в капюшонах. Гаузен, спохватившись, бросился к своей сабле, но опоздал. Клинок был в руках у Арсина, в прошлом учителя и наставника, а с недавних пор его злейшего недруга. Сопровождавший его монах схватил Ленона, который от испуга и не думал сопротивляться.

— Что же ты не приветствуешь своего старого приятеля? — нарушил зловещее молчание Арсин.

— Привет, Арсин. Ну и как твои ублюдские дела? — съязвил Гаузен.

— Ну, вообще-то, не ублюдские… — попытался поправить Арсин.

— А ублюдочные, пчелиная ты отрыжка? Да тут на каждом шагу понаставили грамотеев, норовящих поправить выговор, — продолжил издеваться юноша.

— Во-первых, правильно говорить не «пчелиная отрыжка», а «мед», а во-вторых, приличные люди так не здороваются! — возмутился от подобного неуважения Арсин.

— Твое здоровье не стоит и ломаной соломины! — выпалил Гаузен. — Верни саблю — ты не за ней пришел!

— Верно! Не за ней, — довольно согласился Арсин. — Но в прошлую нашу встречу ты решил обойтись безо всякого оружия. Может, и сейчас попытаешься?

— Крутить-колотить! — выругался Гаузен. После всех злоключений он не ожидал такого поворота событий. Он думал, что распрощался с Арсином навсегда, и не имел никаких намерений мстить ему за предательство. Но служитель Катапака, похоже, придерживался иного мнения.

— Как ты нашел меня? — попытался разузнать Гаузен. Конечно, Арсин был куда более сообразительным, чем Гаузен, и являлся старательным служителем Катапака, но особыми магическими умениями не обладал. Из-за водной сущности ордена Катапака большинство его навыков сводилось к приготовлению зелий.

— Да я и сам удивлен не меньше твоего! Узнав, что ты сел на корабль, который вскоре пропал без вести, я считал тебя погибшим вместе с книгой и был чрезвычайно расстроен этим. Гибелью книги, естественно, а не твоей. Но каким же надо было оказаться тебе глупцом, чтобы доставать книгу и читать ее прямо перед служителем ордена Воды в храме города Кевина. Он был так огорчен твоим, как обычно, скверным поведением, что написал мне письмо. Вообще-то оно шло в Арту, но вся почта доставляется не напрямик, а от монастыря к монастырю, пока не достигнет конечной точки. Так послания легче сортировать, и гонцам не приходится бегать с одним письмом через всю Велитию. На мое счастье, я был в монастыре неподалеку и получил письмо буквально на следующий день после описанных в нем событий…

— Оптом дешевле, — подметил Ленон, представив себе процесс рассылки, но перебить служителя не рискнул.

— …Ну а в нем старый Дифул не преминул сообщить про мало кому известные факты о воде, в которые его пытался убедить наглый юнец. Будто бы человек только на две трети состоит из воды. Конечно, этот невежественный старик принял их за ересь, о чем сообщил мне прямым текстом, но я сложил все вместе… и вот я здесь.

Гаузен хотел было сказать, что давно уже не был в храме Катапака, но тут догадался, в чем дело, и сердито посмотрел на Ленона. Юный велит решил не поправлять служителя. Несмотря на то, что он до сих пор злился на своего спутника, Гаузену не хотелось втравливать его в еще большие неприятности. Пусть он думает, что Ленон — обычный слуга или случайный прохожий. Может быть, он даже отпустит его. Тут Гаузен подумал о том, что без него Ленон вряд ли выживет на просторах Велитии и уж точно никогда не вернется домой, и решил, что сдаваться еще пока рано.

— Вот уж не знал, что ты такой хороший следопыт, Арсин, — попытался лестью отвлечь своего бывшего учителя Гаузен, лихорадочно соображая, что можно сделать в этой ситуации.

— Ты вообще мало чего знаешь, потому что учился хуже некуда, — с глубоким чувством внутреннего превосходства пожурил Арсин. — То, что ты выехал из Арты и не вернулся, а также твое чудесное спасение от недалеких, но исполнительных стражников натолкнуло меня на мысль, что у тебя там были какие-то другие делишки. Вспомнив твой на удивление чистый, новый и аккуратно сшитый плащ, я походил по лавкам и увидел похожие ткани в магазине Галатеи. А уж кто не знает про ее больную племянницу…

— Ну, ты… Червь-заголовочник! — неумело выругался Гаузен, у которого в голове все смешалось от лихорадочных мыслей о спасении.

— Хочешь сказать, книжный червь? — участливо поправил Арсин.

— Настоящие мужчины не поправляются! — отрезал Гаузен и демонстративно пригладил прическу. — Салочку сюда не впутывай!

— Ага! — восторжествовал Арсин. — Значит, я сложил все правильно! Мне сразу стало ясно, что ты должен будешь в скором времени отправиться в Вейносту, а это значит, что тебя нужно было искать по дороге к ней.

— Прямо отец Браун какой-то, — подивился Ленон, вспомнив имя известного литературного детектива.

— Конечно, у тебя был шанс разминуться со мной по дороге, — продолжал злорадствовать Арсин. — Но издали я увидел столб света и сразу понял, что здесь замешана магия. И я, не мешкая, отправился по направлению к этому месту.

— Как ты смог не заметить столб? — позабыв о том, что не собирался впутывать друга, возмутился Гаузен, которому Ленон ни о чем подобном не сообщил.

— Да я за свою жизнь столько столбов повстречал, что перестал их замечать, — неуверенно оправдывался Ленон. В момент возгорания все мысли Ленона были о том, как спасти книгу, так что на детали он попросту не обратил внимания.

— Оно и видно, что ты с каждым столбом лбом повстречался, — недовольно пробурчал Гаузен.

— А это кто? — повернулся к Ленону храмовник Катапака.

— Мой слуга! — быстро ответил Гаузен, не захотев выдавать друга.

— Что за чушь! У таких голодранцев, как ты, не бывает слуг! — возразил Арсин.

— Ну, у тебя-то оказался, — кивнул Гаузен на прислужника, который удерживал Ленона.

— Ты меня с собой не равняй! — вскрикнул оскорбленный Арсин. — Ты в Велитии вообще лишний человек, а я служитель ордена, избранный Катапаком! И не только им! Всеми богами! Я знал о Книге Знаний давно! Она сама шла ко мне в руки все это время. В самом начале орден Знаний был един. И его основатель Демиан мыслил верно. Он считал, что главное в том, что знания не нужно раздавать каждому встречному, а сохранять как можно дольше любой ценой. На века! Но после встречи с мыслителем, он, похоже, повредился рассудком. Из-за него в ордене появились еретики, проповедовавшие какое-то глупое всемзнание. Они считали, что знать все невозможно, но можно подарить знания всем желающим. Какая глупость! — тут Арсин не удержался и прыснул со смеху. — Понятно, почему в ордене Всемзнания остались одни только идиоты!

— Не большие идиоты, чем ты! — злобно бросил Гаузен, для которого теперь оскорбление служителей ордена Всемзнания было также и оскорблением Лин.

— Следи за словами! Твоя жизнь висит на волоске! — пригрозил Арсин и не слишком ловко помахал саблей. — В любом случае этой книге не место в руках такого бродяги, как ты! Да ты не понимаешь, сколько добра может принести эта книга…

— Ты хочешь сказать, сколько добра эта книга может принести тебе? — уточнил Гаузен. — Может быть, ты и не всегда был таким мерзавцем, но жадным был столько, сколько я тебя помню.

— Это не жадность! — возразил Арсин. — Я всего лишь слежу, чтобы ничего не пропадало зря. Ты представляешь, вместе с Книгой Знаний можно возродить орден Охранителей Книг и навсегда избавиться от отступников-всемзнаек! А после за нужными знаниями и советами ко мне потянутся и храмовники, и вельможи, и даже короли. Каждый маломальский послушник из вновь образованного ордена сможет предложить свою помощь, а услуги советников дорогого стоят. Не останется ни одного государства, чьи правители не зависели бы от советов Книги Знаний!

Тут Гаузен подумал, что Арсин столько уже наговорил о своих планах, что, вероятно, не собирается оставлять его в живых.

— Хватит уже болтовни! Где книга? Вы не могли далеко ее спрятать! — спохватился Арсин и скомандовал своему сообщнику, ткнув клинком в сторону Ленона. — Обыщи у этого сумку!

— Кажется, нашел, господин Арсин, — отозвался монах. — Только их две. И какие-то они маленькие...

— Это еще что за ерунда! — схватил паспорта Ленона и Гаузена Арсин. Бегло перелистав их, он небрежным движением выкинул их в костер. Храмовник, все еще тыча в Гаузена саблей, подобрался к сумке и вывалил все ее содержимое на землю. Заметив искомую книгу, он попытался бережно подобрать ее, но, увидев, что она обгорела, в ужасе выронил ее из рук.

— Что ты сделал с книгой?! — ошарашенно завопил Арсин.

— Спалил, чтобы тебе не досталась, — пожал плечами Гаузен, чем досадил своему врагу еще больше.

— Мерзавцы! Что же вы наделали! Вы сожгли ее! Будьте вы прокляты! Катапак подери вас обоих!

В ярости Арсин бросился на Гаузена с саблей-камнерезом, но Гаузен успел подобрать палку и защититься. На удивление, клинку не удалось даже поцарапать палку. Арсин, неопытный во владении оружием, попытался замахнуться вновь, но Гаузен с удовольствием ударил его по лбу, и сабля выскользнула из рук служителя.

Тем временем Ленон, увидев, что его документы выкинули в огонь, ощутил обычно несвойственный для себя прилив ненависти. Прислужник, который держал его, не решался ни отпустить, ни броситься на помощь своему хозяину. Ленон нащупал в кармане перочинный ножик и изо всех сил всадил шило своему пленителю в ногу.

— Господин Арсин, я прокололся! — закричал монах и выпустил юношу, который тут же отбежал подальше и подобрал Книгу Знаний.

Сообщник Арсина выхватил меч и бросился на Гаузена, но тот, подобрав саблю, парировал удар, а затем несколько раз атаковал. Неожиданно, клинок оружия противника раскололся, и служитель в страхе побежал прочь.

— Она, несмотря на все, еще может быть полезна! — с диким криком бросился на четвереньках Арсин к Ленону, в отчаянной попытке отнять реликвию. Но Гаузен предотвратил этот опасный маневр, угостив старого знакомого сапогом в подбородок.

— Пленных я не беру, так что можешь убираться хоть в хаслинские зыбучие пески, — презрительно бросил Гаузен.

Арсин, видя, что он растерял все козыри, испуганно посмотрел на кончик сабли, устремленный ему в лицо, и, нервно озираясь, убежал в кусты.

Тут Ленон вспомнил про свой паспорт и подбежал к костру. Но от его удостоверения личности остались лишь рассыпчатые пепельные воспоминания.

— Это что же получается? Я теперь совсем никто! Как я вернусь домой?! Да из-за утери паспорта заводят уголовное дело! — сокрушался юноша.

— Да не расстраивайся ты так! Все равно здесь он тебе ни к чему, а там тебе новый сделают, — успокаивал Гаузен, не понимая ценности важного документа. — Радуйся вообще, что жив остался. Хорошо, что я вовремя вспомнил, как сабля отскочила от пола в башне у дяди Шела. Этот клинок хорош против камня и металла, который рождается среди камней, но с деревом сладить не может. А ты тоже молодец! Смог ведь дать им отпор!

— Я хотел заступиться за паспорт, книгу и… тебя, Гаузен, — сознался юноша.

— А я знал, что ты совсем не безнадежен! Тренировка пошла тебе на пользу, — улыбнулся Гаузен, тронутый заботой друга.

— Еще пара таких тренировок, и нам уже нечего будет спасать, — грустно посетовал Ленон. — Они вернутся?

— Теперь надо постоянно быть начеку. Но думаю, когда мы вернем книгу ордену Всемзнания, Арсин снова потеряет ко мне всякий интерес, — поделился своими мыслями Гаузен. — Знаешь, нам, наверное, почаще нужно ночевать в помещениях и реже под открытым небом. Надо отыскать какое-нибудь селение и там отдохнуть. Не хотелось бы, чтобы нас застали врасплох еще раз.