Глава 44

Глава XV

— Орден Всемзнания? — удивился Гаузен. — Но он же должен находиться в Альдории?

— Это так, — согласился Ленон, которому тоже удалось вычитать это. — Но в Велитии есть, как бы это сказать, филиал, и он располагается здесь неподалеку. Но для обычных людей — это просто библиотека.

— Далековато же их забросило, — задумался Гаузен. Если вернуть книгу в орден, разве Арсин и бандиты отстанут от них? Нет, не отстанут. Чтобы они поняли, что книги у них больше нет, нужно попасть в плен, а его они вряд ли переживут. Да и не нужно им знать, где она находится. И Лин так хотела, чтобы реликвия вернулась обратно в орден…

— Ты говорил, — напомнил Ленон. — Что орден Всемзнания сможет вернуть меня обратно… домой.

— Может, врет опять твоя книга! Поди, что и нет там никакого ордена, — обернувшись, резко возразил Гаузен, которому надоело решать щепетильные вопросы подобного рода.

— Монастырь, в котором находится библиотека, расположен неподалеку от города. Проверить недолго, — настаивал Ленон.

Поразмыслив, Гаузен согласился. Хотя монастырь расположился чуть ли не посреди леса, путь до него оказался недлинным. Решив, что вид погрома испугает начитанных монахов, Шанто оставили бродить поблизости.

Подойдя к двери, Гаузен постучался.

— Кто там? — раздалось из-за стен монастыря. — Что вам надо в библиотеке?

— Мы не совсем в библиотеку, — начал Гаузен и приглушенным голосом добавил. — Мы в орден Всемзнания.

— Откуда вы узнали? — испуганно донесся голос с другой стороны двери.

— Можно сказать, нас сюда послали, — уклончиво ответил Гаузен.

— Тогда стучать надо было четыре раза, — раздалось из-за двери.

— Мы бы стукнули, да дверь больно хлипкая — боялись проломить, — отшутился Гаузен и услышал лязг убираемого засова.

Через двор Ленона и Гаузена отвели в библиотеку. Внутри оказалось немало людей, многим из которых на месте не сиделось. Одни гуляли меж книжных полок, другие что-то переписывали, третьи же просто трепались друг с другом.

— Как дела? — поинтересовался один монах.

— Ничетак… — неразборчиво пробормотал второй.

— В смысле, хорошо? — уточнил монах.

— Где уж там! — возмутился монах. — Ни четок, ни книг, ни посуды в моей келье не осталось. Все забрали!

— Брат Ран! Сколько раз тебе объяснять? Это уже не твоя келья! Ты же сам недавно требовал, чтобы тебе поменяли комнату на более просторную! — укорил коллегу монах.

— Я уже начинаю жалеть об этом решении! А с другой стороны, мне кажется, что нам нужно сменить систему каталогизации всего архива и учитывать не только тематику экземпляров, но и оттенки корешков со страницами. И вообще, я подумываю о том, чтобы перевестись отсюда в один из монастырей Альдории! — одну за другой предъявлял претензии привередливый монах.

— Брат Ран! Иногда ты бываешь просто невыносим! — не сдержался послушник.

— Что поделать! Я дал обет ворчания и теперь должен критически относиться ко всем вещам, которые меня окружают. Ведь намеренный отказ от легкой жизни и постоянное подвергание сомнению происходящего вокруг ведут к мудрости, сравнимой с той, что была у отцов основателей нашего ордена, — пытался объяснить брат Ран.

— Уж лучше бы ты дал обет молчания! — посоветовал собеседник.

— Кто у вас главнее всех? — спросил Гаузен, решивший, что увидел и услышал достаточно, чтобы оценить монастырскую обстановку.

— Вы что не знаете? Самый главный у нас Демиан! — недовольно заворчал брат Ран.

— Уж это-то я слыхал, — махнул рукой Гаузен. — Я имел в виду, где у вас можно найти главного по монастырю?

— А он у нас уехал в Альдорию, — пояснил другой монах. — Скоро вернется с несколькими тамошними. Но вы ко мне обращайтесь. Я брат Конор.

— Идем в место потише. Я кое-что покажу, — предупредил Гаузен.

Уже в комнате Ленон достал книгу и положил ее на стол.

— Так вы все-таки в библиотеку, а не в орден? Книгу задолжали? — удивился монах.

— Да нет, не мы! — рассердился Гаузен. — То есть мы ее нашли только недавно… Вот в таком плачевном состоянии.

— Нашей вины тут нет! — не удержался Ленон, но Гаузен злобно посмотрел на него, и юноша тут же испуганно замолчал.

— Да уж, время ее не пощадило, — философски рассудил брат Конор и начал без особого интереса перелистывать страницы.

— Это Книга Знаний! — не выдержав, воскликнул Гаузен, возмущенный равнодушным отношением к реликвии.

— Вот ведь оно что! — дошло наконец до монаха. — А я думал, она сгинула совсем. То-то я прочитать ничего не могу.

— Вот ему Книга Знаний обязана своим спасением, — хлопнул Гаузен по плечу Ленона, и тот закивал головой, боясь сболтнуть правду. — Но ради нее он заплатил высокую цену. Он пришел из другого мира, и его надо вернуть обратно.

— Приедут из Альдории — посмотрят, что можно сделать… — неопределенно сообщил монах.

— Тогда можно потом сюда вернуться? — засомневался Ленон.

— Послушай, Ленон. Ты должен остаться здесь, а я поеду с Шанто за яйцом, — прервал друга Гаузен, которому нелегко далось это решение. — Здешние насельники о тебе позаботятся.

— Насильники?! — перепугался Ленон. — Я здесь не останусь!

— Катапак подери! — выругался Гаузен. — Это просто слово похожее! Они, конечно, все немного не в себе, но угрозы никакой не представляют.

— Но ведь я… — пытался возразить Ленон.

— Я не могу больше рисковать тобой, друг, — признался Гаузен. — Ты не раз едва не погиб из-за меня, да и оказался ты здесь тоже по моей вине.

— Но ведь и я тебе помогал, — снова начал спорить Ленон, которому не хотелось расставаться с Гаузеном.

— Ты прав! — вздохнул Гаузен. — Но я не хочу больше использовать тебя. У тебя своя жизнь, свои дела, а со мной тебя ждут одни несчастья. У меня был человек… Которого я сопровождал… Который был мне дорог… Но я не смог ее спасти! — не в силах сдерживать себя, Гаузен отвернулся и несколько мгновений простоял молча. — Я не хочу, чтобы это повторилось с тобой, Ленон.

Ленон, тронутый заботой Гаузена, обнял его.

— Ну-ну, — успокаивал его Гаузен. — Я еще вернусь после того, как раздобуду яйцо. И Салочке потом расскажу. Наверное, ты бы ей понравился, — тут Гаузен снова поймал себя на мысли, что Салочку не видел ни разу в жизни, и решил заканчивать с прощанием.

— Береги себя, Гаузен, — попрощался Ленон. — Себя и еще Шанто.

— Ну, с ним-то мы быстро расправимся с этими бандитами, — смеясь, успокоил его Гаузен, но на душе у него было нелегко. Хотя он оставлял друга в безопасности, он все равно оставлял друга.