ГЛАВА XXVII
Лёгкий ветерок пробежал по зелёно-рыжей травке, равномерно разросшейся вокруг тока. Затем оттолкнулся от мощёной тропинки, уходящей в каменные ступени строения, и устремился к каменному куполу. Рассвет! Мирт, превозмогая боль, повернул голову, чтобы осмотреться вокруг. Ему опять удалось избежать тропы Сам-Ру. Словно мухи, попавшие в паучьи сети, мысли пытались вырваться на свободу из цепких лап сна и восстановить череду последних событий. Как же нестерпимо болит голова!
На некотором расстоянии от воина сидела незнакомка, её слегка раскосые глаза, оставались чуть приоткрытыми, отчего всем своим видом она напоминала одну из многочисленных статуй, расставленных на площадях Ситуст-Ры. Юноша отметил про себя, что, несмотря на то, что внешне кисару уступала по красоте Сите, и уж тем более Сиене, в её диком облике было что-то манящее и волнующее его аруту. Словно кто-то тронул тетиву данака внутри юноши корявыми пальцами. Странное, незнакомое до этого чувство пугало кочевника, отчего портилось настроение. Голова слегка закружилась, и Мирт предпочёл отвернуться.
Когда кисару вновь пришёл в себя и повернулся к девушке, чтобы попросить воды её уже на месте не оказалось. На мгновение в, гудящей от боли, голове промелькнула мысль, что она ему просто привиделась и всё это сон. Однако звонкий голос, прозвучавший в тугой тишине тока, убедил кочевника в реальности происходящего.
— Чего крутишься? Потерялся? Ты всё ещё в Ситуст-Ре, это, конечно, не Долина Слёз Ра-Аам, но всё лучше, чем жар обители Сам-Ру! Верно? — на этот раз, девушка сидела с другой стороны от лежащего на спине юноши. — На вот — промочи горло, а то и двух слов связать не сможешь. Смелее.
Она поднесла к ротовому отверстию Мирта поясную флягу, сшитую из кожи гураму, и позволила сделать несколько глотков. После чего заботливо поправила валик из грубой мешковины под головой кисару. Юноша почувствовал, как оранжевые глаза незнакомки прожгли его насквозь, дотронулись до аруту и заставили неприятно дрожать, так, словно он находился в объятиях охноса, который собирался перекусить. Вот же, фокуру! Неужели яд Сам-Ру так действует? Мирт прикрыл глаза.
— Давай, я помогу тебе перевернуться.
— Нет!
— Чего ты? Не отошел ещё? Мне выпало счастье крутить тебя, словно кусок кута на огне Сам-Ру. Умаялась! Топориск здорово зацепил хребет. Клянусь чистой аруту Великой Ра-Аам, я, когда тебя подняла, думала, собственные ноги увижу сквозь эту рану. Пустяки, как-то раз агато закусил мне ногу, так вот там …Хотя о чём это я?! — осеклась девушка.
Мирт повернул голову к собеседнице.
— Но ничего, ничего — сиронги всё заштопали. Первые два рассвета пролежал на животе, а потом уж пришлось тебя вертеть.
Когда кисару, при помощи незнакомки, оказался лицом вниз, он почувствовал себя намного лучше. То ли от того, что перестала ныть рана, толи от того, что не видел больше лучистых глаз девушки.
— Ну, раз пришёл в себя, Великая Ра-Аам уж точно не отдаст аруту Сам-Ру, ну, по крайней мере, не сейчас. Я и так из-за тебя пропустила самое интересное — наши пытались окружить Сабатарангу. Поганое охвостье кута!
— Чего же выжидала? — прохрипел сухим горлом Мирт.
— Да, … Нужно было принести хорошую жертву богине. Как ни крути, а я все таки обязана тебе своей аруту, выбора-то у меня не осталось! — девушка сказала это особенно резко, давая понять юноше, что не любит быть в долгу.
— Считай, рассчитались! Поймали агатра?
— Нет! Раздери его агато! Взяли пленных, но среди них его не оказалось. Сама лично проверила. Вот же поганый нечестивец, какой раз мы его упускаем! Ну ничего ещё сочтемся!
— Так Сабатаранги там и не будет!
— Это ещё почему, тех, кого допросили, уверяли, что агатра был среди них совсем недавно?
— Врут, мерзавцы! Сабатаранга, ушёл к Твердыне Умра. Сиронг, провёл сопротивление и тебя вместе с ними! Сейчас Та-Паска полна воинами Ра-Сом-ала и уранга, которые с упоением режут друг друга, а агатра уже наверняка добивает последнего кирувита! Вот не думаю, что пока я здесь валялся, а ты меня охраняла, старый сахигарл сидел на месте. Чего-чего, а хитрости ему не занимать, будь он не ладен!
Лицо девушки резко изменилось, Мирту даже показалось, что на мгновение её оранжевые глаза стали багровыми.
— Где, сиронги, что лечили меня?
— Там, — Она показала на ток, с синей куполообразной крышей, — я не захожу в их кочали. Мерзко как-то. Нечестивцы здесь повсюду. А мы с тобой — вроде как пленники. Это сиронги помогли, когда топориски собирались отправить наши аруту к праотцам, раздери их агато! Дай мне силы и терпения Великая Ра-Аам! — прорычала незнакомка. Быть обязанной чем-то своим врагам ей хотелось ещё меньше чем Мирту.
«Значит, сидела ты возле меня не по своей воле. Ну, оно и понятно!» — мелькнуло в голове Мирта.
На какое-то время кисару взял паузу. Он не разговаривал с девушкой, разглядывая стены тока, обложенные красочной мозаикой. Витиеватые узоры притягивали словно магнитом, рисуя в воображение причудливые образы. Кочевник прикрыл глаза, тут же память подкинула пейзажи далекой Периферии, с её сочной зеленью долин. Когда же он, наконец, решил обратиться к девушке с вопросом, то обнаружил, что незнакомка спит рядом с ним, свернувшись калачиком. Мирт попытался приподняться на руках, однако почувствовав острую боль между лопаток, уткнулся головой в землю.
— Ты никак проголодался, жрать захотелось? — пробасил сиронг, входящий в раскрытую дверь тока.
Девушка всем телом вздрогнула. Незаметно потянулась рукой к поясу, чтобы воспользоваться для самозащиты кинжалом. Но не обнаружив его на месте, сдержанно зарычала, вспомнив, что совсем недавно её обезоружили не оставив даже небольшого клинка подаренного Рахмая-Короткая память. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру!
— Не удивительно, что мы редко брали в плен женщин кочевых племён, они же совершенно дикие! У, как сверкает глазищами, дикарка. Где ты только нашел такую?
Мирт посмотрел на оскалившееся, острыми зубами, лицо стоявшего напротив сахигарла. Воин, косясь на сидевшую возле юноши Аглакаю, сочувственно спросил у юноши:
— Как ты? Клянусь властью таронгов, я, когда увидел тебя лежащего на руках этой девчонки, сначала подумал, что дело дрянь. Обошлось! Ну и вид же у тебя был дружище!
— Ашат-Рар, слава Великой Ра-Аам! Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! А я гадаю: к кому в лапы мы попали?! Ашат-Рар, агатра здесь нет, старый сиронг обвёл вас вокруг пальца, словно топориск кутов. Думаю сейчас, он берёт приступом Твердыню Умра, а может и захватил уже.
Сахигарл на время потупил взгляд, а затем ответил:
— Я подозревал это сразу, но что мы могли?! Оставить у себя в тылу сотни уранга, всё равно, что сдаться в плен Сабатаранге. Нет, уверен, мы всё сделали правильно, Твердыня имеет несколько уровней защиты, пока агатра их преодолеет, Ра-Сом-ала разберётся с уранга.
— Не согласен! Ашат-Рар, кровопролитие надо остановить, уранга вам не враги! Пойми, ведь на это агатра и рассчитывал. А как же тогда, Сабатаранге в прошлый раз удалось преодолеть защиту, я до сих пор чешусь, когда вспоминаю, тот свет. — Юноша провёл рукой по предплечью, на котором ещё виднелся, едва успевший зарубцеваться, светло зелёный шрам от ожога.
— Хитростью. Клянусь властью таронгов, в этом воине хитрости ни, сколько не меньше, чем спеси и отваги! Он выманил исурамбу-таронгов при помощи предателей — кирувитов, у нас их тоже предостаточно, уж поверь мне.
— Пусть вернут мне саяк! Или клянусь скорлупой Сам-Ру, я выцарапаю ему глаза руками! — прорычала Аглакая
— Чего она опять расшумелась-то? А как вы вообще с ними уживаетесь? — недовольно спросил Ашат-Рар, глядя на девушку так, как молодой гураму поглядывает на жреца собирающегося принести его в жертву.
— Ашат-Рар, пусть ей вернут то, что забрали, иначе она действительно накинется на кого-нибудь из воинов Ра-Сом-ала. Клянусь чистой аруту Ра-Аам, откровенно говоря, я и сам её побаиваюсь. Диковата, да ещё с норовом не меньше чем у агато.
Сахигарл улыбнулся, посмотрев на Аглакаю по-отцовски, сказал кочевнику:
— Теперь понимаю, почему кисару, так часто ходят в дозор — от неё же покоя не будет. — Затем помрачнев, спросил, — Она рассказала, зачем уранга пришли и как много воинов, ещё осталось за стенами?
Мирт поймал себя на мысли, что за всё это время, что находился рядом с девушкой, он даже не подумал расспросить её об общем положении дел среди племен Периферии. Приподнявшись на локоть юноша, сделал глоток из фляги, протянутой ему сиронгом, и обратился к незнакомке:
— Как тебя зовут, я помню, ты говорила, что вас по Поясу Сам-Ру провёл Тур?
— Ты мне лучше скажи, что этот нечестивец собирается с нами делать?
— Ничего плохого, он не враг кочевникам.
— Не нравится мне его одноглазая морда, всё кружил возле нас. Пахнет от мерзавца ложью и предательством. Нет ещё такого яйца, из которого появится бы сиронг заслуживший моего доверия. Не будь глупцом! Все они, как один — сыны кута!
— Глупости. Ну же!
— Если всё так, как ты говоришь, тогда, скажи ему, чтобы вернули мне саяк.
— Да говори ты уже, разорви тебя агато! Вот же, упертая! — не выдержал Мирт
— Я Аглакая из племени Рахмая-Короткая память, а пришли мы за Туром из племени Рату. Этот тога призвал все племена пойти войной на сиронгов и изгнать их из наших земель, да хранит его свет Великой Ра-Аам! Мы собираемся увести с собой всех пленных Ситуст-Ры. Всех до единого! Тур надеяться найти среди них кисару носящего имя Мирт. Этот отважный воин, в последней битве против сахигарлов Сабатаранги, в одиночку, справился с десятком самых сильных и отважных. Хвала воинам Периферии! Он …
— Как же твой великий воин оказался за стенами Ситуст-Ры, если настолько силен? Тога Тур не сказал? — сдерживая улыбку, перебил Аглакаю юноша.
— Зарываешься?! Попробуешь насмехаться, как только получу саяк назад, отрежу тебе язык и скормлю топорискам! Уяснил, стервец?!
Кисару примирительно поднял руку ладонью от себя и широко улыбнулся. При упоминании знакомого имени аруту юноши готова была вырваться наружу. Мирт громко вздохнул, после чего с улыбкой на лице лёг на спину, уставившись на каменный купол Ситуст-Ры. Видя, какое впечатление слова девушки произвели на кисару, сахигарл придвинулся поближе и поинтересовался:
— Что-то важное? Говори, я почти ничего не понял, язык кисару не из лёгких, знаешь ли!
— Он — смог!!! — Мирт приподнялся на один локоть и продолжил, — Ашат-Рар, Тур смог поднять племена на борьбу с вами! Я не ошибся, тога действительно лучший воин среди кочевников. Ему удалось сохранить аруту в битве с Сабатарангой и не попасть при этом в плен. Да ещё навыдумывал небылиц про меня, ну тога! Хвала Великой Ра-Аам!
Мирт посмотрел на Аглакаю и поинтересовался:
— А где сейчас может быть Тур, куда они решили идти, когда прорвались?
— Вот же, грязь со стоп Сам-Ру, я уже говорила тебе, пустоголовый! И о чём только думала богиня, когда надоумила твою мать заиметь такого болвана, как ты?! Совет племён решил вывести из-за стен Ситуст-Ры всех кочевников, которых сиронги держат у себя в плену, а заодно отправить аруту Сабатаранги к праотцам. Я, лично, собираюсь это сделать! Так и вижу, как этот недостойный сын кута корчится от боли у меня в ногах! Тьфу! Погань!
— Ну, тут тебе придётся встать в очередь!
Девушка высокомерно фыркнула на воинов и, глядя, исподлобья на Ашат-Рара добавила:
— Посмотрим! Ни один нечестивец меня не остановит пока я воин племени Рахмая-Короткая память! Клянусь светлым ликом богини, мы заставим Ситуст-Ру заплатить за аруту каждого тога ушедшего по тропе Сам-Ру!
— Нам нужно объединить силы с Туром. Ашат-Рар, где сейчас основные силы уранга и как скоро вы собирались выдвигаться к Твердыне Умра?
— Ты думаешь, нам удастся договориться, не первый рассвет мы терзаем друг друга набегами? — скептически высказался сахигарл.
— Положись на меня и эту… воительницу — ухмыльнулся юноша, бросив быстрый взгляд на сосредоточенное лицо Аглакаи.
— Пополнить ряды сахигарлов свежей кровью было бы неплохо, но как ты сможешь преодолеть путь до Твердыни? Да и оставить всадников для твоей охраны не получится. Сам понимаешь, мне сейчас войны нужны, как никогда!
— Не впервой, поеду позади. Пустяки. Нам нужно торопиться, Ашат-Рар, пока кисару не перерезали остатки Ра-Сом-ала. Сам понимаешь, что ни один кочевник сходу не разберёт где фаранг Ра-Сом-ала, а где воин Сабатаранги! Для них вы все нечестивцы. Вот хоть посмотри на нее. Дай девчонке сейчас волю, она накинется на вас, не разбирая ни чинов, ни званий. Нужно поспешить, храни нас Великая Ра-Аам!
— То-то и оно! Этой-то дикой природы уранга я и опасаюсь.
Беседу прервал звук сиронзу, после которого на поляне стало вдруг очень оживлённо: сахигарлы сновали туда-сюда, готовясь к выступлению. Рычание топорисков и ворчание гураму, наполнили воздух над токами, занятыми воинами из сопротивления Ра-Сом-ала.
— Хуму!
— Ну, же, Ралон-Каят!
— Рахгута Ашат-Рар, дозорный разъезд доложил: по дороге от Рах-Кулана движется большой отряд уранга. Они разбили хамру во главе с Тасам-Уром и прямиком направляются к нам! Строимся на дорогу к каменоломням Тиглура? — обратился к сиронгу подъехавший на хромом ящере молодой воин.
— Нет. Я сам поеду навстречу кочевникам, запрягите одного гураму, только обязательно с телегой для перевозки раненых, — сахигарл повернулся к лежащему на земле кисару и добавил. — Выхода нет, придётся взять тебя с собой. Готовься к встрече. Боги благоволят тебе, Мирт!
— Только пустите моего гураму первым. Ты не знаешь Тура, лучше будет, если я сам встречу тога. Гореть мне на ладонях Сам-Ру, если они с Зорким Шуму не окажутся впереди!
— А что с девчонкой? — Ашат-Рар застыл, словно натолкнулся на невидимую стену, когда вспомнил о стоявшей напротив Аглакае. Девушка недовольная, что все разговоры велись на языке Ситуст-Ры, бурчала что-то себе под нос, то и дело, переводя угрюмый взгляд с одного воина на другого.
— Аглакая, мы едем к Туру, думаю, ты не возражаешь? — спросил извиняющимся тоном Мирт.
— Намять бы тебе бока, да без меня уже постарались! Нет, останусь, мне же здесь так понравилось! Давайте, тупоголовые, я дождусь вас здесь! Вы бы ещё до следующего рассвета сговаривались! — довольная реакцией, которую произвел её ответ, она тут же добавила. — Скажи этому верзиле, что мне нужен мой саяк и молодой топориск, пусть сам едет на полудохлом гураму. Передай слово в слово, а не то …
Мирт улыбнулся и обратился к стоявшему рядом сахигарлу:
— Она согласна, только верните ей, наконец, оружие и животное для передвижения. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Где только Тур откопал такую?!
Когда следующий сигнал сиронзу пролетел над токами Та-Паска, отряд Ра-Сом-ала возглавляемый Ашат-Раром выдвинулся в направлении Рах-Кулана где, уже несколько рассветов подряд, кочевники безуспешно пытались зайти в тыл сиронгам Сабатаранги, чтобы пленить ненавистного им агатра. Не успели пройти и половины пути, как на мощеной дороге показался авангард, набранный из мургов во главе с Орлоком. Ртуп узнал о приближении противника ещё до того как вдалеке показались флаги сахигарлов Ра-Сом-ала. Ашат-Рар поднял вверх мускулистую руку в знак того, что не собирается нападать первым, однако с десяток данаков тут же оказались натянутыми, а их стрелы нацелены на приподнятые забрала сиронгов.
— Нам нужно переговорить с вами ртуп, мы хотим видеть тога чьё имя Тур!
Прокричал из телеги Мирт, которому, ехавшая рядом, Аглакая оперативно докладывала об окружающей обстановке. Девушка не решилась подняться из седла, так как, боясь спровоцировать схватку между враждующими сторонами. Мало ли что взбредет им в голову?! Нервы каждого воина оказались натянутыми ничуть не меньше тетивы данаков.
Орлок, бесстрашно выехал вперёд, подставив мощную грудь в потёртой сатунгасу под прицелы григеров.
— Я, Орлок, тога с нами нет. Зачем сиронгам понадобился Тур? — ртуп старался не показывать своего волнения, но, тем не менее, постоянно поглаживал пальцами правой руки массивную рукоять своего саяка. Только одно движение, малейший намек на сопротивление, и он, не задумываясь, пустит оружие в ход.
— С тобой, мург, говорит Мирт из племени кисару, что кочуют в долине Слёз Ра-Аам! — борясь с нехваткой воздуха в груди, с трудом прокричал юноша. В тот миг, когда он назвал своё имя Аглакая встрепенулась, словно где-то совсем рядом услышала рёв агато, и удивлёнными глазами уставилась на лежащего в телеге кисару.
— Так ты и есть, тот за кем тога прибыл в земли Ситуст-Ры? — прошептала она.
— Что не оправдал твоих надежд?
Аглакаю слегка перекосило, словно ей вместо сочной ножки кута подсунули зарытую топорисками кость. Девушка громко выдохнула, отвернулась, тихо выдавила через губу:
— Тоже мне, герой!
Воин на это ничего не ответил, лишь улыбнулся, заметив, как подрагивает нижняя губа девушки. Затем набрал в лёгкие воздуха и прокричал вверх, обращаясь к ехавшему позади рахгута:
— Ашат-Рар, прикажи опустить григеры, уранга не станут стрелять. Гореть мне на ладонях Сам-Ру, если хоть кто-нибудь из них пустит в ход саяк! Только осторожно. Ашат-Рар поторопись, мургов сейчас не стоит злить!
Как оказалось позже, Орлок вместе с большим отрядом наемников отправился на поиски группы, которую возглавляла Аглакая, а Тур двинулся с основными силами к Рах-Кулана, намереваясь там разыскать Сабатарангу. Поэтому, на совете с участием уранга, было решено, что пока Аглакая с Миртом и сиронгами Ра-Сом-ала направятся по мощеной дороге к аркам Рах-Кулана, ртуп поведет хамру мургов наперерез Туру, чтобы предупредить, тога о том, что необходимо присоединится к восставшим сахигарлам. Совместными усилиями они собирались уничтожить тиранию захлестнувшую Ситуст-Ру. Ашат-Рар в свою очередь пообещал кочевникам беспрепятственный выход, а также возвращение всех пленных уранга пожелавших покинуть стены Ситуст-Ры.
Двигаясь по разорённым землям, сиронги с сожалением удивляясь, подмечали про себя, как быстро всё пришло в запустение. Рухра, которые также как и сахигарлы оказались вовлечёнными в войну, в конце концов, прекратили обрабатывать поля, сады и перестали снабжать ишмая-митра. Голод с разрухой и дымящимися токами встречали кравшуюся по мощеной дороге колонну Ра-Сом-ала. Редко из какого-либо тока показывалась одинокая женщина, из чувства любопытства высматривавшая, в стройных рядах всадников, родных или знакомых, после чего также быстро скрывалась в темном помещении.
Перепуганные набегами свирепых кочевников земледельцы, решались выходить за пределы своих зелёных изгородей только в очень редких случаях. Подъедая все, что росло в их садах, они практически прекратили снабжать продуктами остальные сектора, особенно тяжело приходилось Коло-Араста, куда продукты вообще не доходили. Голодные топориски и фаранги Сабатаранги блокировали сообщение между секторами, настраивая население Ситуст-Ры против себя. Государство таронгов изнывало от бесчисленных ран, однако ни одна сторона не желала уступать, решив идти до конца. Кочевой мир просочился через ворота Ситуст-Ры, а вместе с ним и оголодавший до крови Сам-Ру.
Раздавив муху ногтем, похожим на аккуратно подстриженный коготь агато, кирувит печальным взглядом обвёл лица окружавших его сиронгов и мрачно завершил свою длинную речь:
— Считаю, что сдавать Твердыню Умра агатра ни в коем случае нельзя! Глупо и расточительно. Будем держаться из последних сил, нельзя допустить падения Ситуст-Ры! У меня на этом все!
— Тогда нам придётся расстаться со своими аруту, спасёт ли это Ситуст-Ру? — возразил кирувиту, сидевший напротив него старый сиронг. Складки его накидки из кожи топорисков практически скрывали маленький рот, а овальная голова напоминала яйцо охноса торчащее из гнезда. — Возможно, стоит отправить парламентёра к агатра? Я думаю, что сейчас даже самый упёртый сахигарл понял, что идти дальше за ним бессмысленно — взять власть над Ситуст-Рой, это не уранга гонять по периферии. Думаю, агатра пойдёт нам на встречу. Ну не сумасшедший же он, в конце концов?
— Есть сомнение! — раздалось с другой стороны стола.
— Клянусь властью таронгов, меня удивляет ваша беспечность! Явра-а-Зарам, неужели ты веришь в положительный исход предприятия? Сабатаранга предал ценности предков, он попрал законы исурамбу-таронгов, поверг Ситуст-Ру в разруху, истребил большую часть молодого поколения сиронгов и после этого кто-то ещё надеется, что он одумается! Глупость! Сахигарл лишился рассудка, лично я нисколько не сомневаюсь!
— Стены Ситуст-Ры больше не охраняются рамбутами, так? Любой уранга может беспрепятственно проникнуть на нашу территорию. Даже боюсь представить, что они сделают с рухра Та-Паска! Бедолаги! Они же ничего в руках, кроме солота, никогда не держали?! — еле слышно, но так, чтобы все присутствующие, могли его понять, проговорил кирувит, сидящий рядом с главой исурамбу-таронгов.
— Сколько же понадобится сил на восстановление?
— Рухра обречены, гадать не стоит.
Тамонтса-Ра, покачал большой головой, напоминавшей цветок на тонком стебле, в знак несогласия с собеседником, поднял тусклый взгляд к потолку, сквозь который пробивался мягкий свет, прикрыл слепые глаза-блюдца и протяжно выдохнул.
— Сколько можно решать? Какой рассвет таронги мы сидим в осаде и пытаемся найти выход, в то время как Ситуст-Ру покидают её лучшие воины. Жалко смотреть на все это, как бы нелепо это не звучало в моих устах.
Старый кирувит поправил накидку, стараясь укутаться в её складках, подобно птенцу в перьях матери. Поток холодного воздуха прошёлся по каменному полу. Коснулся торчащих из-под кожаных кусков одеяния стоп старика, а затем выпрыгнул в окно на противоположной стороне помещения. Сиронг повернул тяжёлую голову к открывшейся, со скрипом, двери из-за которой показался широкоплечий рамбута. Луч света заиграл бликами на его чёрных доспехах, когда сахигарл остановился напротив старого кирувита.
— Твердыня пала, Тамонтса-Ра! Большие залы, а также главный заняты. Нужно уходить, агатра скоро будет здесь!
— Дождались!
Кирувит сжал рукоять кинжала, скрытого под многочисленными складками одежды, кивнул в знак согласия и спустился со стула на холодный пол, затёртый тысячами ног обитателей каменной башни. Как только овальная дверь, поскрипывая, затворилась за вышедшими воинами, свет в комнате померк. Вокруг стало, как и прежде темно и мрачно, словно в норе откета.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.