ГЛАВА XVI

ГЛАВА XVI

Алая капля упала на деревянный настил тока. Мгновенно растеклась корявой кляксой, торопливо заполняя мелкие трещинки, отполированных босыми ступнями, досок. Тело крепкого воина, способного одним ударом сбить с ног топориска, с шумом рухнуло, к ногам девушки. Сита вскрикнула от неожиданности и тут же прикрыла рот рукой. Вот же, фокуру! Болт прошел сквозь прорези глазниц опущенного забрала, пробил лицевые кости и застрял где-то далеко в глубинах головного мозга. Сита съёжилась от страха, мгновенно отскочив в сторону, при виде направленного на неё григера другого всадника. Не успел Мирт перезарядить оружие, а ему уже прилетел в бок ответный болт, выпущенный воином, стоявшим позади убитого товарища. Юноша тихо застонал, ощущая, как Сам-Ру вгрызается в разгоряченную плоть. Вот же, никчемное охвостье кута! Следовало быть осмотрительней!

Девушка попыталась неуклюже доползти до двери, чтобы её прикрыть, однако тело убитого сахигарла оказалось слишком тяжелым. Как не старалась Сита, передвинуть его не получилось. Тем временем кочевнику наконец-то, удалось перезарядить григер, юноша, на языке племен кисару, приказал Сите спрятаться за дверь и ответил на выстрел противника. Сиронг уже собирался достать второй болт, но не успел: ноги сами подкосились, а в глазах неожиданно потемнело. Нестерпимая боль разрывала горло. Мирт выдохнул. Враг упал навзничь, словно скошенный саяком стебель солота. Кисару поблагодарил богиню за помощь и пожелал сахигарлу легкой тропы до обители Сам-Ру.

Поняв, что угроза миновала, девушка бросилась к юноше, чтобы осмотреть рану. Из сочившегося кровавыми струйками живота торчал снаряд григера на конце, которого имелось небольшое зелёное оперение. Как же теперь выбираться из окружения?! Сита от досады даже прикусила губу — ехать с такой раной было нельзя. И что теперь делать? Кисару растерянно смотрела по сторонам. Ах, ты ж, охвостье кута! Почему именно сейчас агатра понадобился этот старик? Боги явно выказывают недовольство их действиями. Может, не стоило торопиться? Правильно ли она делает, поддерживая юношу?

О, как же это не просто! Сделать правильный выбор. Гореть всем нечестивцам Ситуст-Ры на ладонях Сам-Ру!

— Думаю, стоит попробовать выдернуть? — скромно поинтересовалась Сита.

— Нет, не сразу, иначе я точно долго не протяну. На этот раз Сам-Ру совсем рядом и только этого ждёт. Для начала принеси мазь из сока палисомы, да прихвати больше полос выделки, наверняка у сахигарла есть в походном мешке. Аккуратно вытянешь ее за хвостовик, я потреплю, протрем рану толье. Затем быстро накладываешь снадобье сахигарла, перетянем выделкой, надеюсь, поможет. Мазь не жалей. Если, как следует не промазать, моя арату не долго сможет сопротивляться зову темного божества! Уф! Сита, поторопись. Уф! Началось!

Кисару забежала в соседнюю комнату. Бросилась искать мешок, в котором предусмотрительный сиронг хранил различные снадобья от ран. Сита принялась лихорадочно перебирать содержимое. Не то, не то! Скорее! Ах, ты ж, фокуру! Вот! Вот оно! Отыскав, наконец, нужный флакон, из обожжённой глины перетянутый выделками тонкой кожи кута, она поспешила назад к лежащему на боку Мирту. По лицу юноши стало понятно, что Сам-Ру принялся терзать когтями его аруту. Споткнувшись о ножку перевёрнутого табурета, девшука упала, больно ударившись, лицом о перегородку тока. Кровь брызнула на половицы.

— Сита! Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Сита!

Мирт сделал попытку подняться, однако снаряд, неудачно повернувшись внутри кисару, вырвал из груди крик боли и заставил сесть на место. Горело так, что хотелось грызть половицы тока зубами. Кочевник замер. Время тянулось, а девушка, по-прежнему, не подавала никаких признаков жизни. Собрав последние силы и отпугнув решимостью тёмное божество, юноша, помогая себе одной рукой, пополз к лежащей без сознания Сите. Не успел Мирт преодолеть и половины пути, как кисару пришла в себя: она быстро поднялась на колени и, громко проклиная сиронгов, а также всю Ситуст-Ру, принялась руками собирать мазь с половиц.

— Ах, ты ж! Мирт, прости! Я сейчас, сейчас. Потерпи! Вот, думаю, этого достаточно.

Морщась от нестерпимой боли, кисару повернулся, лег на спину, и как только Сита показалась в дверном проёме, неся остатки мази в трясущихся руках, резким движением выдернул болт. Пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы на истошный крик не сбежались все сахигарлы сектора. Однако сделать это было не так-то просто. От дикой боли в голове помутилось, скрипя зубами, кисару сжал снаряд григера, но Сам-Ру на это раз оказался сильнее — глядя на соплеменницу широко открытыми глазами, юноша огласил округу громкими воплями. Вот же, никчемный сын кута! Все! Теперь, судя по доносившимся крикам с улиц, ждать появления прихвостней Сабатаранги осталось не долго! Скорее всего, разъезд решит проверить ток, особенно после того, как не досчитаются двух воинов, один из которых рахгута.

Старательно залепив рану густой мазью, Сита перевязала туловище воина тонкими полосками кожи. С её лица не переставая капала кровь, но кисару не придавала этому большого значения. Она немного успокоилась только после того, как Мирт схватил её за руку. Сжав дрожащую кисть, юноша прошипел:

— Обработай свою рану, иначе мне придётся ехать к Твердыне в одиночестве.

— Не стоит переживать. Не забывай, чья я дочь! Будь спокоен! Великая Ра-Аам не оставит меня.

— Сита!

После того как девушка привела себя в порядок, она осторожно сняла с первого всадника серебряную сатунгасу и уже собиралась стащить массивный шлем со второго, когда Мирт остановил:

— Шлем лишний, у меня свой.

— В таком шлеме как у тебя, да ещё в сопровождении уранга, нас остановит первый же патруль Сабатаранги. Да и эти, того гляди нагрянут. Чего ты таскаешься по Ситуст-Ре с этим горшком для солота?

— Нет, пусть останется пока при мне. Не всё так просто, как кажется. Гореть мне на ладонях Сам-Ру, если позволю себе выбросить его. Нет, уж! Объясню позже, если представиться случай. А пока — тащи ещё один походный мешок. Нужно поторапливаться, клянусь лучезарным ликом богини, сюда уже направляются сахигарлы.

— Ты справишься без меня?

— У нас разве ест выбор? Поспеши.

— Тогда надевай всё это, да не забудь напялить накидку — ту, что на втором сиронге. И захвати обязательно риклон — надеюсь, так к нам будет намного меньше вопросов. А я пока за топорисками.

— Ну, и вид же у меня будет, я ведь как минимум в два раза меньше этого бедолаги!

— Волей богини, среди такой неразберихи, нам удастся проскочить. Главное ремни затяни туже, чтобы по пути не развалиться на части.

Сита тихо хихикнула в ладонь.

— Поспеши. Постарайся не привлекать внимания, не хватало ещё, чтобы мы остались без топорисков!

Девушка, вновь улыбнулась, ловко перепрыгнула через распластанное на полу тело сахигарла и исчезла в дверном проёме. Медлить нельзя, слишком много времени прошло после схватки с воинами Ситуст-Ры. Превозмогая боль, кисару все же удалось облачиться в доспехи сиронга, после чего он переложил к себе в колчан все снаряды из походных сумок всадников. Выглядел юноша довольно нелепо. Вражеская сатунгасу оказалась ему настолько велика, что он с трудом мог в ней передвигаться, оставалось надеяться на мощь топориска, на котором ему предстояло проехать не один сикель. Кое-как явный недостаток облачения получилось скрыть под длиной накидкой второго сахигарла. Однако легче внутри аруту не стало: в случае нападения, движения будут ужасно скованными, а тут ещё саднящая рана.

О, Великая Ра-Аам!

После того как Сита вернулась с двумя боевыми ящерами, она помогла Мирту затащить мёртвых воинов внутрь тока и вскарабкаться на спину хищника. Собрала дорожные мешки, после чего сама ловко забралась на спину топориска. Как только сумерки стали сгущаться, кисару переодетый сахигарлом, в сопровождении девушки, покинул ток Карлон Хоя. Прячась в тени деревьев, они отправились по одной из мощеных дорог к стенам Твердыни Умра.

Шаг за шагом, ток за током, свет Великой Ра-Аам отступал под неудержимым напором темных сил Сам-Ру.

Топориски двигались по отношению друг к другу — хвост в хвост. Их хищные глаза пожирали зелёную изгородь в поисках возможной жертвы. Животных оторвали от приёма пищи, из-за чего они сильно нервничали. Часто перебирая когтистыми лапами, ящеры быстро набрали скорость и вскоре перед беглецами замаячили серые стены Твердыни Умра, из-за которых, белыми свечками, торчали шпили изящных башен. Именно оттуда, с высоты полёта охноса, за Ситуст-Рой должно быть наблюдали исурамбу-таронги.

Но Сам-Ру быстро вернул юношу и его спутницу к реальности. Несущийся верхом на топориске по темной улице сахигарл, за которым мчалась юная кисару привлёк внимание дорожного разъезда. Ах, ты ж, охвостье кута! Войны намеревались вернуться к своему хамру, но перед этим все же решили проверить Мирта. Понимая, что всадник не собирается сбавлять скорость, они оперативно перегородили мостовую наполовину сгоревшими телегами, оставленными отступающим сопротивлением. Топориск кисару едва успел притормозить, чтобы не влететь в образовавшуюся перед ним деревянную «стену». Мирт резко развернул ящера, отъехал на пару шагов. Глаза пристально вглядывались в сумерки, в надежде нащупать спасительную брешь. Ждать пощады от прихвостней Сабатаранги не имело ни какого смысла, тут главное действовать на опережение. Юноша поправил опущенное забрало шлема, затем, молча, обнажил раг при виде направленных на него григеров.

— Приказ хадрата третьего сектора проверять каждого сахигарла не зависимо от положения. Рахгута, спрячь раг, сними шлем, предъяви риклон и представься, как полагается. Я хочу знать, с какой целью ты направляешь к стенам Твердыни Умра, да ещё с уранга на хвосте?

Мирта ужасно беспокоила свежая рана, нанесенная сахигарлом, отчего он не мог сидеть ровно. Ёрзая в седле, кисару невольно заставлял нервничать под собой голодного топориска, который, то и дело, огрызался на патрульных ящеров. Кочевник понимал, что теряет контроль над хищником. Молчание сахигарла, застывший в руке раг, а также странное поведение животного настораживало сиронгов ещё больше. Пауза затянулась, вынудив сахигарлов вложить по болту в ложе григеров. Ах, ты ж, охвостье кута! Мирт нервно сглотнул, судорожно соображая, как лучше поступить, чтобы сохранить аруту и не наделать глупостей.

Старший патруля, прицелился в грудь кисару. Мирт почувствовал, как предательски завибрировал кончик хвоста, спрятанного под накидкой. Он ненавидел это состояние. Страх или безумная жажда скорой схватки? Кисару не сводил глаз с противника. Напряжение возрастало. С такого расстояния болт вполне способен пробить доспехи и оба это прекрасно понимали.

Рахгута медленно процедил сквозь зубы, повторяя приказ:

— Подними забрало, воин, и сообщи с какой целью, ты так торопишься попасть на передовую. Или может тебе не известно, что перед стенами Твердыни Умра засели предатели из Ра-Сом-ала?! Живее, не заставляй меня идти на крайние меры!

— Ну! — нервно рявкнул сиронг, на груди которого красовался ярко-красный риклон.

— У меня срочное сообщение к агатра Сабатаранга. — резко ответил Мирт, стараясь скрыть нотки волнения в голосе. — О цели поездки, докладывать буду только лично Сабатаранге! Скажу лишь, что промедление может привести к серьёзным последствиям и вина за это полностью ляжет на вас.

Топориск под кисару злобно оскалился и зашипел на стоящих впереди ящеров. Хищник нервно бил гибким хвостом по собственным бокам. Мутная слюна тягучей нитью стекала на холодную мостовую, которую ещё не успел согреть свет Великой Ра-Аам. Сам-Ру явно сопротивлялся, сгорая от желания напиться, свежей крови.

— Мы, что с тобой в кависту играем?! Где рахлу от агатра? Показывай! Нет, тогда о чем речь? Сними шлем, рахгута, когда с тобой разговаривает старший! И представься, как полагается! У меня приказ, подавлять любое сопротивление, так что делай, как велено, а не то придётся сильно пожалеть! Хадрат Ишукар-Малом, получил распоряжение от Сабатаранги проверять всех сахигарлов независимо от принадлежность к службам и коэффициента полезности, так что живее! — проревел раздражённый упорством несговорчивого воина сиронг.

Сита опустила голову и, зажмурив глаза, обратилась к богине за помощью. Девушка ещё ни разу не была так близко к краю тропы. Кончиком хвоста она ощутила холодное прикосновение Сам-Ру. Вот же, охвостье кута! Почему именно сейчас, когда до Ра-Сом-ала рукой подать?! От внимательных глаз рахгута не ускользнуло, как нервничает молодая уранга.

Понимая, что просто так им уже не выбраться, а лишнее промедление ещё больше усугубит и без того отчаянное положение, девушка, решилась на рискованный шаг. Как только рука юноши потянулась к забралу, Сита рванула с места, направляя топориска прямо на старшего патруля. Голодный ящер раздражённый вызывающим поведением собратьев с радостью набросился на противника в предвкушении свежей крови. Ошарашенные внезапным поступком юной уранга сиронги расступились, позволяя её топориску впиться когтями в шею ящера, на котором восседал рахгута. Потеряв координацию, сиронг выстрелил вверх, выпал из седла и оказался на булыжной мостовой. Ящер Ситы рвал когтями плоть топориска рахгута, не обращая внимания на вялые попытки жертвы к сопротивлению. Хрупкой девушке с трудом удавалось держаться в седле. Кисару сосредоточилась на том, чтобы не оказаться на мостовой вслед за сиронгом, иначе её тропа будет намного короче, чем хотелось бы. Сжимая пальцами сбрую, она, собрав последние силы, громко прокричала:

— Чего ты ждёшь-то? Мирт!

Юноша сорвался с места, словно его сзади ужалила оса, размерами ни как не меньше агато. Вот же, грязь со стоп Сам-Ру! Не обращая внимания на прицелившихся в него всадников, Мирт разогнал топориска так, что, разъярённый к тому времени, ящер без особого труда пробил брешь в перегородке из телег и оказался по ту сторону препятствия. Перед кисару лежала прямая дорога к Твердыни Умра. Хвала Великой Ра-Аам! Однако радоваться пришлось не долго: свист вражеских болтов над головой заставил аруту юноши покрыться ледяной коркой. Послышались недовольные возгласы, так как ни один снаряд григера не достиг цели. Мирт оглянулся назад. Ах, ты ж, охвостье кута! Ком боли подкатил к горлу.

Сита, кружа на топориске и размахивая тяжёлым рагом, из последних сил, пыталась задержать сиронгов ценой собственной жизни. Долго она вряд ли сможет продержаться — это очевидно. Гримаса страдания исказила лицо дочери Периферии. Сам-Ру схватил когтистыми лапами совесть Мирта и начал с особым наслаждением её выкручивать, да так, что юноша взвыл, словно на себе прочувствовал всё то, что приходилось терпеть соплеменнице. Кисти девушки, не приспособленные к столь массивной рукояти, с трудом удерживали меч. Но, не смотря на это, она отчаянно бросалась на врага, мешая сиронгам организовать преследование. Кисару поблагодарил богиню за помощь, поправил шлем и направил ящера по булыжной мостовой к серым стенам Твердыни Умра.

«Подлец! Болотная гниль Периферии! Что я делаю? Гореть мне ладонях Сам-Ру, за такое! Вот же никчемный фокуру, не достойный даже тропы топориска! Ведь Сита отдаст ему аруту! За что? Во славу поганых сиронгов, осквернивших земли наших предков?! Выходит Сита погибнет, чтобы жили её враги? Виновники того, что она оказалась в плену, на добрую сотню сикелей от родных простор Периферии? О, Великая Ра-Аам, это по твоему справедливо? С тога все понятно: тропа воина их удел, но Сита …У девочки иной путь, она обещана богине и не должна нарушать клятвы, а я невольно потворствую этому! Ситуст-Ра пытается вылечить собственные раны бальзамом из кочевой крови. Это нормально? И где только была моя голова? Правильно говорил Уно про кисару — сначала взбаламутят воду, а потом пытаются поймать в ней булу! Нет! Как бы, не так, уж точно не в этот раз, раздери меня агато! Сам-Ру и так сполна получил то, что хотел!»

Кочевник резко развернул ящера. Прокричал боевой клич племени кисару, после чего стремительно направился к сахигарлам, которые окружили девушку со всех сторон. Сита оказалась прижатой наступавшими всадниками к ветхой телеге. Тяжело дыша, она из последних сил отбивалась от града смертоносных ударов со стороны соперников. Выпад ещё выпад, удар, затем другой! Уклон, выпад, удар! В голове звенело, а перед глазами плыли тёмные круги. Каждая последующая атака могла стать последней. Сам-Ру лизнул холодным языком загривок юной воительницы, после чего, горячей отрыжкой, выдохнул пламя смерти прямо жертве в лицо. Всё кончено!

Сиронги решили развлечься и не стали использовать для расправы над кисару григеры. Как ни крути, а девчонка заслуживала уважения, даже по меркам Ситуст-Ры для уранга, а значит, отправлять её аруту к праотцам таким лёгким способом не стоило. Ящер Ситы, лежал неподалёку с прострелянной головой. Из свежей раны, тихо булькая и пузырясь, на мостовую стекала кровь. Топориск уставился потухшими глазами в каменную поверхность купола. Старший патруля с интересом наблюдал за поединком, совершенно забыв об ускользнувшем от них кочевнике. Ему ни разу не приходилось видеть, как девушка уранга вступает в схватку с воинами Ситуст-Ры. К тому же, сиронг прекрасно знал, что через пару сикелей беглеца непременно задержит очередной патруль, поэтому сахигарл предпочёл насладиться зрелищной расправой над отчаянной дикаркой.

Темп схватки стремительно увеличивался, природная сила кисару помогала девушке, но и её резервы оказались не бесконечными. После очередного выпада несколько мощных ударов все же заставили Ситу упасть на колени. На этом все! Слабо сопротивляясь напору вражеских рагов, девушка обратилась к богине. Плечи ломило, а лёгкие разрывало от недостатка воздуха. Меч, по ощущениям, стал весить никак не меньше взрослого топориска! Сахигарлы разочарованно переглянулись — представление закончилось, дальше тянуть не имело никакого смысла. Когда мускулистая рука одного из сиронгов собралась раскроить, не защищённый шлемом, череп поверженной Ситы, позади дозорных раздался громкий клич кочевого племени кисару.

Ящер Мирта проскочил между раздвинутых телег и накинулся сзади на одного из стоявших перед девушкой сахигарлов. Пока топориск когтистыми лапами терзал перепуганного всадника, Мирт спешился и вступил в схватку с его товарищами. На этот раз не на жизнь, а на смерть. Грозно рыча, кисару жесткими ударами бомбардировал отступавшего всадника. Он решил не жалеть сил, тем более, что выбраться из этой схватки им вряд ли удастся, уж слишком неравны силы. Стараясь отключиться от боли, юноша пытался сконцентрироваться на ближайшем к нему сопернике. Грозный клич кисару оглашал округу. Удар, уклон, выпад! Удар, удар, прыжок! Уклон, выпад!

Словно грозный прислужник Сам-Ру, поднявшийся к ним из разгоряченных недр земли, кочевник разил противников направо и налево. Доспехи ужасно стесняли движения, шлем сползал на грудь, раны зудели и ныли, однако Мирт не принимал это во внимание. Стоило показать Сам-Ру, где его место. Просто так он им не уступит, будь их хоть втрое больше! Вскоре сахигарлы заметили, что каждый последующий удар даётся юноше все тяжелее и тяжелее: свежая рана существенно снижала эффективность атак. Сиронги забавлялись, переключив внимание с девушки на кочевника, убить его они успеют в любой момент. Один из всадников сделал несколько обманных выпадов и, поймав удачный момент, точным ударом сбил шлем с головы наглеца.

Сиронги окружившие Мирта, не были удивлены, когда обнаружили, что под доспехами скрывался уранга из племен кисару. По ходу схватки это сразу стало понятно. Слишком не умело для сахигарла он держал раг и довольно неуклюже двигался в доспехах очевидно подобранных не по размеру. Однако данный факт нисколько не умалял того, что воин оставался довольно серьезным противником. Оказавшись на грани гибели, аруту может заставить аккумулировать силы организма для выживания и если есть хоть малейший шанс выстоять против угрозы, любой житель Периферии этим шансом непременно воспользуется.

Не переставая просить богиню о помощи, юный воин изловчился: присел, сделал глубокий выпад в сторону и отрубил правую руку младшему сиронгу. Упав на мостовую, сахигарл взвыл от боли, проклиная уранга а вместе с ним и всю дикую Периферию. Однако поблагодарить Великую Ра-Аам Мирту не удалось, так как, едва алая кровь дозорного оросила, горячей струёй, серую поверхность мостовой, как крепкие руки рахгута замком обхватили шею юноши. Пора заканчивать! Слишком высокую цену приходиться платить за желание развлечься с дикарем. Сиронг напряг каменные мышцы, заставив аруту кисару трястись от предчувствия скорой встречи с Сам-Ру. Сахигарл рычал, словно агато, впиваясь когтями в кожу жертвы. Решимости дозорного мог позавидовать самый упёртый гураму. Оставив попытки, освободится от захвата, Мирт попробовал дотянуться до выпавшего рага, однако стремление сахигарла расправится с ненавистным уранга сделало это практически невыполнимым.

— Достаточно! Развлеклись, и хватит с него. Пора заканчивать. Отправляйтесь на пост, нас там наверняка заждались, а с этим я уж как-нибудь без вас разберусь, — недовольно прорычал рахгута.

— А что с девчонкой?

— Привезу, никуда не денется. Пошевеливайтесь!

Рахгута тряс Мирта, словно топориск несмышлёного кута, наблюдая через прорези забрала, как дозорные спешно удаляются по дороге, ведущей к сторожевому току. Сиронг уже начал поздравлять себя с очередной победой над противником, как вдруг из его бычьей шеи над самой головой Мирта выскочил клинок рага. Юноша вздрогнул. Вот же, никчемное охвостье кута! Алая нить прочертила тёмным бисером гранатовую линию на макушке кисару. Словно серебристый язык кари, клинок рага исчез в тёмно-зелёной шее противника. А затем вновь появился, выплёвывая очередную порцию крови на перепуганное лицо юноши. Сахигарл обмяк, ослабил хватку и рухнул рядом со стоявшим на коленях Миртом. Глаза кисару упёрлись в счастливое лицо девушки, на котором уже успели потускнеть пятна вражеской крови. Мирт с облегчением выдохнул. Хвала, Великой Ра-Аам! Отложил меч в сторону, и, бряцая доспехами, завалился рядом с мёртвым телом сахигарла. Ноги тряслись, как после долгой скачки на необъезженном гураму, а в груди всё горело адским пламенем Сам-Ру.

— Да, удивила! Я уж думал, ты проторила мне тропу до обители, а тут такое. Пусть вечно хранит твою аруту Великая Ра-Аам!

Девушка захихикала.

— И не говори, я и сама, так думала, особенно когда поняла, что богиня меня оставила!

— Разве ты не этого хотела, Сита?

— Конечно, хотела, но где-то глубоко-глубоко в аруту, там, куда путь Сам-Ру пока закрыт, всё же надеялась на её помощь и, смотри, все получилось.

Девушка широко улыбнулась, смахивая рукой липкие нити вражеской крови с лица. Мирт понимающе покачал головой.

— Честно сказать, Сам-Ру почти взял верх надо мной, но …

Кисару, вдруг замолчал, словно вспомнил о чём-то важном. На лице застыла гримаса боли. Кочевник громко выдохнул, расстёгивая тугие ремни сатунгасу.

Нужно было срочно поправить повязку на ране, пока тёмное божество не проникло внутрь. Девушка помогла юному воину. Как только силы были восстановлены, а страсти от происшествия улеглись, они отправились пешком к стенам Твердыни Умра. Топориски без седоков, успели разбежаться, оставив двух кисару в гордом одиночестве на булыжной мостовой. Собрав все болты, которые имелись в походных мешках убитых всадников, Мирт успел заменить свой зелёный риклон на кроваво-красный снятый с мощной шеи рахгута. Надеяться на знак отличия, висящий на груди дикаря — глупо, но юноша решил, что в их положении все средства хороши. Возможно, и он пригодиться!

Луч света робко спускался по сферической крыше тока, заставляя вздрагивать причудливыми тенями её чешуйчатую поверхность. Беглецы едва успели преодолеть сикель или два, как впереди замаячили красные накидки очередного патруля. Пара коренастых всадников, лениво потягивали ругу из поясных фляг, при этом хищные глаза сахигарлов неотступно следили за дорогой. В такое время расслабляться не стоило, соглядатай Сабатаранги не дремлют, а значит любой из них может с легкостью лишиться головы. Старый сахигарл успел обзавестись целой специальной службой, сотрудники которой успешно вычисляли сторонников и лояльных режиму исурамбу-таронгов воинов среди подчиненных агатра и безжалостно расправлялись с ними. Убийство сиронга стало привычным делом для вернувшихся ветеранов Периферии, а кровь, что толье или ругу в поясной фляге — чем больше, тем лучше.

При появлении пешего рахгута на булыжной мостовой, сиронг спрятал кожаную ёмкость в мешок, крепившийся тонкими ремнями за седлом топориска. Бережно поправил зелёный риклон и пустил ящера на встречу идущему сахигарлу. Вот же, фокуру! Аруту Мирта сжалась, заставляя муравьёв страха выползать на кончик хвоста, но, несмотря на это, юноша продолжал уверенно идти вперед. Мысли хаотично запрыгивали друг на друга, толкались и сбивались в кучу, в надежде прийти к правильному ответу. Сита семенила позади кисару, держа за спиной, обнажённый раг, на блестящей поверхности которого ещё виднелись размытые следы свежей крови. Она намеревалась пустить меч в ход при первой возможности: в такой ситуации надеяться только на волю богини довольно глупо и безрассудно. И что бы, там не говорил Мирт, а договариваться с раненым сахигарлом или, к примеру, мертвым намного проще! Но тут на все воля Великой Ра-Аам!

— Куда направляемся, рахгута? — сахигарл недоверчиво покосился на риклон странного конвоира.

— Дальше только сиронги Ра-Сом-ала! Представься и сними шлем! — прорычал сахигарл, расчехляя на ходу григер. Он демонстративно вложил в него болт, занял на спине ящера удобное положение для выстрела и направил остриё наконечника в самое сердце кисару. Одно неверное движение и аруту кочевника из тела вон!

Уж этому-то их научили, не дать не взять! Мерзкие прихвостни Сам-Ру! Юноша представил, с каким наслаждение он вогнал бы снаряд григера в жалкое сердце врага, повернул вокруг оси и выдернул, вытаскивая за собой нутро поганца, отравленное ядом темного божества! Но, пока не то момент. Нет, стоит умерить пыл и подождать.

На этот раз юноша решил попытаться заболтать противника, так как сил для схватки у него практически не осталось. Ноги потрясывало под тяжестью доспехов, того и гляди окажешься на мостовой. Обратившись к Великой Ра-Аам за помощью, он громко ответил:

— С каких это пор рахгута Сабатаранги посланный с важным донесением к агатра обязан отчитываться перед патрульным? Или ты не заметил на мне риклон? Расступитесь и пропустите, у меня срочное донесение!

— Ха! Вы только послушайте этого наглеца?! Ты откуда такой выискался или может укушенный уранга? Мало ли тут шастает всякого сброда?! Донесение! Хм! Нынче на улицах Ситуст-Ры не так спокойно, как прежде. Проверяем всех и каждого, с донесением и без, все понятно? А риклон свой можешь приберечь для другого случая, если представиться. Мимо, без досмотра пройдет разве, что сам Сабатаранга, уяснил?!

Сахигралы разразились громким заливистым смехом, от которого у кисару закипела в жилах кровь. Вот же, никчемное охвостье кута!

— У меня приказ! А ну, подними живо забрала и представься, или …

— Отставить! — прорычал в ответ Мирт. Юноша решил пойти на риск и если придется пропадать, то с максимальной выгодой для общего дела, — Ты, разве, не видишь, сахигарл, я измучен долгой поездкой. Пришлось даже взять в помощь одну из уранга, на тот случай если вдруг силы оставят меня. Загнал топориска, чтобы только успеть передать агатра важное известие из рампы Од-Ра. Пришлось выдержать схватку с двумя беглыми уранга, так что не стоит …

— Ещё слово, рахгута и мой григер приведет тебя в чувство! Видно тебе все песком забило, раз ты меня не слышишь, расчехляйся по полной, говорю! Это приказ, или может, ты думаешь, тебя это не касается, раз вернулся с Периферии?

— Что здесь происходит? — пробасил грозного вида старший рахгута, покинувший смотровую площадку, после того как понял, что разговор с пришельцами слишком затянулся и с разъездом явно что-то не то.

Сиронг не опуская григера, и не сводя глаз с кисару, ответил старшему патруля:

— Вот, утверждает, что по срочному делу направлен к агатра из рампа Од-Ра, подчиняться общему приказу отказывается.

— Опусти григер, Утуюм-Гитон. Я сам разберусь.

Сахигарл недовольно зашипел, но приказ выполнил. И то верно! Не больно-то хотелось понижать коэффициент полезности из-за какого-то проходимца. Пусть старший патруля сам с этим разбирается, а при случае можно и доложить куда следует. Военное положение открывает удивительные возможности перед карьеристами, желающими сократить количество ступеней социальной лестницы. Так даже лучше — и коэффициент повыситься и должность. Сиронг отъехал в сторону, пропуская вперед рахгута.

— Так значит, пробиваешься к агатра из самой рампа Од-Ра? — сахигарл внимательно изучал незнакомца.

Слишком уж неказист этот сиронг для ветерана Периферии.

— Клянусь предками, вы ответите, рахгута, за задержку лично перед Сабатарангой! Я всего лишь посыльный, но это не отменяет того факта, что донесение срочное и очень секретное. За то, что Ситуст-Ра понесет невосполнимые потери и, возможно, лишиться всех рампа, ответите вы. Назовите мне имя и номер ступени, только после этого я сниму доспехи и представлюсь, по всей форме. Но не забывайте, старший рахгута, насколько вы уже меня здесь задержали.

Мирт рисковал, ему даже на мгновение показалось, что это последние слова, что он произнес в своей кочевой жизни. Требовать от старшего патрульного, облеченного особой властью самим Сабатарангой верх безумия, но терять им все равно нечего. Сам-Ру поджидает кисару за любым поворотом, так стоит ли печалиться и проявлять излишнюю осторожность?

Ошеломленный подобным напором, сахигарл открыл рот и несколько мгновений обдумывал, как следует поступить с наглецом. Рука непроизвольно опустилась на рукоять рага.

Рахгута помнил, что тем, кто совсем недавно вернулся с Периферии свойственно забывать принятый на территории Ситуст-Ры порядок обращения к выше стоящему по должности, поэтому не стал настаивать. К тому же этот, судя по всему, не из робкого десятка, а возможно действительно говорит правду. Но как же приказ?! Внутри аруту сахигарла страх отчаянно сопротивлялся желанию выслужиться перед начальством и продемонстрировать собственную значимость подчинённым, а заодно повысить коэффициент полезности.

— Но там, куда ты держишь путь рахгута, нет Сабатаранги. Перепутал дорогу? Ты видно не знаешь, что здесь произошло в прошлый рассвет?! У стен Твердыни Умра засели противники власти сахигарлов, которые пытаются повлиять на волю исурамбу-таронгов. Они держат их в плену. Так что поворачивай, да поживее. Мы дадим вам одного топориска, чтобы успеть до темна, добраться до лагеря, и хвати на этом!

Договорив, сиронг срыгнул со спины хищника, простодушно скалясь, протянул поводья Мирту. Юноша, готов был поклясться, что через прорези вражеского забрала видел, как старший патруля по-дружески подмигнул ему. Кисару быстро оседлал горбатую спину ящера, помог забраться Сите и, не говоря больше ни слова, тронулся в том направлении, куда им указал сахигарл. Забрало кочевник не поднимал. Плохо сидящие доспехи на фигуре воина опять бросились в глаза сиронга, однако начинать перепалку заново не было никакого желания. В конце концов, если этот малый посыльный Ра-Сом-ала далеко ему не уехать. Агатра перекрыл все основные подходы к Твердыни Умра, так, что плен для него всего лишь вопрос времени.

— Стой, рахгута!

Мирт замер. Аруту юноши сжалось до размера икринки булу. Ах, ты ж, охвостье кута! Сердце билось так, словно внутрь забрался жрец и использовал его в качестве ритуального бубна. Удар, пауза, удар, пауза …О, Великая Ра-Аам! Слабость чувствовалась во всем теле. Он буквально ощущал каждой клеточкой организма, как под ногами осыпается почва, ещё чуть-чуть и падение в пропасть Сам-Ру станет неизбежным. Кочевник нехотя развернул ящера, шепнув Сите, чтобы она приготовилась к схватке. Возможно последней на их пути.

— Не забудь упомянуть, при случае, Сабатаранге, кто помог тебе. Меня зовут Умранга-Той, старший разъезда сектора Рах-Кулана, отделение Сат-Ра-мином. Да смотри не перепутай! Может при следующей нашей встрече, на мне тоже будет висеть такой риклон.

Мирт молча кивнул в ответ, поднес руку к груди, как это делали сиронги, развернул хищника и рванул с места с такой силой, да так, что сухая листва, лежавшая редкими кучками на мостовой, взметнулась высоко вверх. Кружась, описала полукруг, а затем осела, запорошив следы беглецов.

— Да, не зря говорят, что эти приграничные от продолжительной службы в рампа совсем дичают. Вид у сахигарла явно нездоровый, клянусь властью таронгов, можно подумать, что передо мной уранга. Хотя, как, по-моему, мнению, сахигарл он или нет, не так уж и важно. Такой жест мне зачтётся при любой власти. Сейчас я сделал услугу Сабатаранге, а, возможно, таронгам, тут главное как подать. Важно, чтобы этот малый запомнил мое имя и доложил, кому следует. А все-таки интересно кого я пропустил: посыльного агатра или все же пособника Ра-Сом-ала?

— Умранга-Той, тебе не показалось, что у него вроде бы, как хвост есть, ну, как у кисару? Накидка, конечно, скрывает, но вот когда он садился на топориска, у меня появилось жуткое желание заглянуть под неё. Как тебе кажется?

Поинтересовался всадник, подъехавший к старшему разъезда со спины.

— Ха, болван! Меньше ругу надо лакать, ещё не то померещится! Ну, что уставился, поворачивай, скоро стемнеет надо успеть развести огонь?! Кто знает, кого ещё может принести, да и дозор должен уже вернуться.

Внутри аруту сахигарла, что-то шевельнулось больно уколов сердце — а что, если это недотепа расскажет, как доблестный Умранга-Той пропустил предателя? Однако отступать поздно: признать сейчас перед подчинёнными собственную некомпетентность, чревато серьезными последствиями, особенно, когда так велик соблазн быстро продвинуться по службе.

— Ничего, вот Сабатаранга доберётся до исурамбу-тарангов, а там и рампа не станут нужны. Агатра видимо решил провести тотальную зачистку Периферии, а выживших уранга обратить в слуг без права прохождения уровней. Вся земля должна принадлежать сахигарлам! Вот тогда заживём! Да, здравствует, Сабатаранга!

— И не говори, начнётся та ещё веселуха! А то, подумать только: каждый кочевник может добиться гражданства, вздор! Коэффициент полезности им подавай! Того и гляди, самого прыткого из уранга назначат таронгом! Тьфу! Мерзость! Вешал бы поганцев вдоль дорог на световых столбах, ну ничего, не так долго ждать осталось. Всех упорядочим и определим согласно рангу, за Сабатарангой дело не станет!

Старший дозора, обрадовался, что разговор плавно перетёк из одного русла в другое и поддержал сослуживца.

— Что, правда, то, правда. Да и рухра не помешает немного остепенить. Пусть выращивают свой солот, а к власти не лезут. Чумазые поборники воли таронгов! А то посмотри: каждый чернорукий недотёпа метит попасть в совет таронгов, ишь ты! Там и без них ступить некуда. А все туда же! Прав агатра: потакая рухра и старцам Твердыни, мы никогда не добьёмся прежнего величия Ситуст-Ры! Вот увидишь с Сабатарангой сахигарлы, наконец, перестанут проливать кровь, зазря охраняя покой большеголовых! Хватит, натерпелись! Вот только раздавим последнего предателя и заживём. Слава Сабатаранге!

— Слава, самому великому сахигарлу Ситуст-Ры!

Пока сиронги обменивались мыслями, кисару, меняя улицы, преодолели значительное расстояние, свернули на ближайшей развилке и вновь направили топориска к стенам Твердыни Умра. Измученный раной юноша, еле держался в седле: он то и дело наклонялся вперёд, словно собираясь прилечь, каждый раз цепляя Ситу хвостом. Хвост пришлось освободить от маскировочных ремней, слишком мешал при быстрой езде. Страх перед очередным патрульным разъездом уступил под натиском боли. Устав от изнурительной езды, девушка настояла на остановке. Несмотря на опасность быть схваченными сторонниками Сабатаранги, они притормозили у ближайшего тока. Не успела кисару снять мешки со спины ящера и разместить Мирта рядом с зелёной оградой невысокого строения, как топориск издал грозное рычание, а затем устремился вдоль булыжной мостовой, туда, где чёрной пастью зияла арка Твердыни Умра. Вот же, несносный фокуру!

— Ну и как нам дальше добираться, раздери его агато? — развела руками в стороны девушка. — Придётся, всё же, снять сатунгасу и шлем, иначе я тебя не дотащу.

— Шлем сиронга — пожалуйста, а мой не тронь! Мне в нём ещё к Сам-Ру идти.

— А ты, каким был упертым таким и остался, гореть мне ладонях Сам-Ру! Мирт, ну сколько можно?!

— Кто бы говорил, — улыбнулся кочевник, — пусть Великая Ра-Аам лишит меня языка, если не из-за твоего несносного упрямства мы оказались здесь. Помнишь?! А ведь, в чём-то старый жрец оказался прав: немного мы получили от того, что нарушили правило! Верно? Вот бы отсчитать рассветы назад, уж поверь, ничего у тебя тогда не получилось бы!

Сита недовольно хмыкнула, повернулась в сторону серой стены на подступах, к которой воины Ра-Сом-ала умело, соорудили баррикады. Однако так как рассмотреть, через дымовую завесу у неё толком ничего не получилось, девушка села рядом с воином, чтобы помочь стянуть накидку вместе с сатунгасу. Когда цепкие пальцы рук добрались до первого кожаного ремешка, за её спиной послышались ясно различимые шаги. Мирт вздрогнул всем телом, словно Сам-Ру прокусил сердце юноши. Кисару схватился за рукоять рага, при этом постарался рассмотреть не прошеного гостя из-за плеча соплеменницы.

По булыжной мостовой, раскачиваясь, словно напившийся толье, нетвёрдой походкой шёл всадник. Одной рукой, воин держался за мускулистую шею, а другой опирался на эфес обломанного рага. Шлем на голове сиронга отсутствовал, а редкие алые перья, торчали вверх подобно кожаному воротнику гураму. Какое-то время они смотрели друг, на друга оценивая ситуацию, наконец, сахигарл не выдержал, шагнул вперёд, собираясь атаковать, но не удержал равновесия и рухнул к ногам Ситы. Рука, увитая мышцами, словно вековое дерево лианами, небрежно опустилась, открывая их взорам широкую рваную рану, пролегавшую поперёк всего горла. Ужас, застывший во взгляде сиронга, сменился тусклым безразличием. Несколько раз, дернувшись, воин, застыл, извергая на холодную поверхность булыжной мостовой потоки алой крови.

Вслед за полумёртвым сахигарлом на дорогу выскочил разъярённый топориск, от которого только что ускользнула жертва. Животное истекало слюной, в предвкушении скорого ужина. Разглядывая потенциальную угрозу, ящер медленно приближался к распластанному телу сбежавшей от него добычи. От него веяло смертью и невиданной мощью Сам-Ру. Голод придавал уверенности, усиливая желание биться до последнего за то, что по праву первого принадлежало ему. Ах, ты ж, охвостье кута! Такого поворота никто из них уж точно не ожидал! С этим порождением тёмного божества договориться, не получиться. Оба кисару ощутили на загривке ледяное дыхание темного божества.

— Не шевелись! Только не шевелись! — прошептал Мирт Сите, — Это одичавший топориск, сейчас он чувствует свежую кровь, теперь остановить его будет не так-то просто. Когда я закричу, падай вниз и постарайся забраться под тело сиронга, а как только увидишь перед собой его хвост, беги что есть мочи по дороге к Твердыни Умра. Главное не останавливайся и, ни в коем случае не оборачивайся. Слышишь меня?! Сита! Не останавливайся, беги да Ра-Сом-ала!

— А как же ты? — в голосе Ситы послышалась слабая дрожь. Слишком много им пришлось пережить вместе за последнее время, с тех пор, как Рату приставил в ней в качестве провожатого Мирта.

— Богиня не оставит меня! — не сводя глаз с ящера, Мирт незаметно зарядил григер. Каждое движение могло спровоцировать топориска на атаку. Сглатывая подступавшие к горлу комки страха, юноша мысленно готовился принять смерть. Он слабо верил в то, что им удастся на этот раз, провести ящера, однако сеять в аруту Ситы семена сомнений беглый кочевник просто не имел права.

От напряжения ногу кисару свело, он слегка наклонился в сторону, и этого оказалось достаточно. Топориск клацнул мощными челюстями, грозно зарычал, а затем набросился на стоящую к нему спиной девушку.

— Сита!