Проша

Пролог

Мальчик подбросил мячик и нехотя поймал. Потом кинул снова — об стену старенького коттеджа, во дворе которого он слонялся, и еле словил мяч, отскочивший обратно. Мальчишка уже излазил эту территорию вдоль и поперек, но больше ничего интересного так и не обнаружил. Присев на скамейку, он поставил ноги на низенькую приступку. Под ней-то и нашелся этот резиновый мячик, похожий на апельсин. Пацан продолжил с подкруткой подкидывать его. Сидеть было неудобно. Мальчик переставил ноги на землю и удивился: «Зачем такая лавочка стоит напротив скамейки?»

Это был обычный двенадцатилетний мальчишка, худенький, с черным ежиком на голове, скуластым смуглым лицом, слегка приплюснутым носом и вечными заусенцами. Его любопытные глаза ничего не упускали из виду. Передвинувшись под густую тень мощного вяза, он воображал себя сыщиком и внимательно разглядывал двухэтажный дом.

Крыльцо украшали кованые перила, в окнах отражался гаснущий закат. Не розовело только одно окно. Мальчик посмотрел в яркий прямоугольник, освещенный изнутри, и увидел своего отца, держащего за руку хозяйку дома — Елену Прекрасную.

Она и в самом деле была красивой, но какой-то странной, совсем не похожей на маму. Много лет назад произошла автокатастрофа. Мамы не стало, и в детском сердце поселилась тоска по нежному шепоту, ласковым рукам, мягкому голосу. До сих пор, укрываясь вечером одеялом, мальчик засыпал под мамину колыбельную:

Баю-баюшки, баю,

Не ложися на краю.

Придёт серенький волчок

И ухватит за бочок.

Он никому не говорил, что его волшебная мама тайком кладет под подушку цветные сны: и сладкие, и веселые, и интересные, а теперь еще и приключенческие.

Елена Александровна была правильная и, как говорил отец, хорошая. Но разве она мама? И почему она никогда не смотрит в глаза? Вот и сегодня, когда она здоровалась и гладила Макса по голове, на отведенных в сторону глазах блеснули слезы, а пальцы заметно дрожали. Странно.

— Макс! — окно на первом этаже распахнулось, из него высунулась голова отца. — Собирайся, мы скоро поедем домой!

— Хорошо, па! — Максим резво вскочил со скамьи, сжал в руке мяч и в последний раз кинул его в стену дома, угодив прямиком в окно подвала, на которое он раньше не обратил никакого внимания. Таких окон вдоль стены дома оказалось немало, но открытым было только одно.

— Тьфу ты, — Максим поспешил к дому, — снайпер, блин. И как же я теперь его достану?!

Мальчик приблизился к окошку и стал на четвереньки. Но сколько он ни вглядывался в черноту, не мог ничего разглядеть в далекой пустоте подвала.

— Может веткой пошурудить? — пробормотал Максим.

Прикидывая, как объяснить пропажу игрушки, пацан стал уже подниматься на ноги, как вдруг мяч вылетел из оконного проема и приземлился к его ногам. Мальчик поднял мяч и замер, напряженно вслушиваясь в вечернюю тишину. Пели цикады, где-то вдалеке брехала собака. Максим простоял в нелепой позе почти минуту, потом выпрямился и в то же мгновение уловил отчетливый шорох, словно что-то во мраке придвинулось к окну. От неожиданности мальчик вздрогнул и выронил мяч, который закатился в подвал. Максим насторожился: звука падения не было. Мяч словно повис в воздухе, проглоченный темнотой. Мальчик совсем растерялся. Вдруг резиновый фрукт вылетел обратно, несильно ударив его по лбу. Из подвального мрака донесся короткий не то всхлип, не то смешок. Пацан свалился задом на траву, но не от странного звука, а от того, что он увидел.

В проеме темного окна отчетливо мелькнула лапа какого-то животного: Максим ее хорошо разглядел в свете появившейся луны. Узкая и морщинистая кисть, абсолютно безволосая, заканчивалась человеческими пальцами с длинными ногтями. Лапа исчезла так же быстро, как и появилась, но её вид буквально впечатался в сознание мальчика. Он быстро попятился по-паучьи, не вставая с земли, и вдруг уперся спиной во что-то мягкое. Оно шевельнулось. За плечо крепко схватили. Пацан в ужасе закричал:

— Мама-а!

— Господи, Макс, что случилось?! — сверху вниз на него смотрел встревоженный отец.

— Папка?!

Максим мгновенно вскарабкался по папиному телу, как обезьянка, и притих только тогда, когда почувствовал родные объятия.

— Поехали домой! — заныл Максим, сильнее прижимаясь к отцу.

— Я и пошел тебя искать, — словно оправдываясь, ответил перепуганный родитель.

Они двинулись к машине. Максим держался за отцовскую шею и не отрываясь смотрел на автомобиль: ему казалось, что так они дойдут значительно быстрее и покинут это зловещее место. Поэтому мальчик не видел, как в подвале блеснули два больших глаза, которые неотрывно следили за ним.

Глава первая. Бритый енот

В эту ночь Максим спал плохо: мама не пришла и ему мерещились волосатые крысы с длинными голыми хвостами, прыгающие на гигантских шарах. На каждом большущем мяче было нарисовано его испуганное лицо. Утром сон лопнул мыльным пузырем и Максим, собираясь в школу, почти забыл о ночных кошмарах. Наскоро позавтракав, мальчик подхватил рюкзак с учебниками и поспешил в машину: отец уже дважды сигналил ему.

Пятые классы учились в первую смену. Максим не любил опаздывать. Не потому, что он был таким уж сознательным. Просто их классная, Зинаида Борисовна — баба Зина с магазина — всех опоздавших наказывала крепко: двойкой по дисциплине, которую отработать можно было только потом и кровью — уборкой на школьном дворе.

— Там был точно енот, зуб даю! — уверенно сказал Дрон и принял позу Капитана Америка, закутавшись в воображаемый плащ.

Мальчишки собрались за школой на пустыре и горячо обсуждали новость, которой поделился с ними Максим. Еще на большой перемене он сообщил друзьям о жутком случае в подвале дома папиной Елены. Денис Дронов, он же Дрон, упитанный школяр с родимым пятном на шее в форме рогалика, быстро тыкал толстым пальцем в экран планшета. Над экраном склонились Максим и Кочерга — в миру Иван Кочергин, долговязый обладатель вечного насморка. Мальчишки вглядывались в мелькающие картинки.

— Вот, смотрите сами, это он! — Дрон победно оглядел друзей. — Этот, мать его, енот!

— Нет, — покачал головой Максим, — у него человеческие пальцы были, а тут, — он показал на изображение, — просто узкая лапа с когтями.

— И потом, еноты не играют в волейбол, — поддержал друга гнусавый Кочерга. — С чего это ему отдавать Максу пас? Да еще и в подвале прятаться?

— У него на пальцах не было волос. — Максим ухмыльнулся. — Совсем. А тут, погляди: все заросло маленькими шерстинками.

— Это был бритый енот, — не сдавался Дрон, а потом вдруг хлопнул себя по лбу. — Едрена батон! Я знаю, что нужно сделать, чтобы узнать, кто это!

— Что?! — в один голос воскликнули Макс и Кочерга.

— Нужно смотаться на место и все выяснить! — подбоченясь, изрек Дрон.

— Да ты прямо Капитан Очевидность, — съехидничал Кочерга и шмыгнул носом.

— Капитан Америка, — буркнул Дрон и выключил планшет.

— Туда ехать десять километров! — показал Максим в сторону дороги.

— Возьмем велики — и через полчаса на месте, — не унимался Дрон. — Ну, кто со мной?

— Не с тобой, а со мной, — Максим беззлобно ткнул приятеля в желеобразный живот. — Это моя тайна, а не твоя.

— Подумаешь, тайна! — фыркнул Дрон и подхватил портфель с земли. — Ёкарный бабай, что я, бритых енотов не видел, что ли?

Через час с небольшим, оставив велосипеды в ближайших кустах, ватага крадучись приблизилась к дому. Быстро проспорив в «камень-ножницы-бумага», Максим неохотно отправился выяснить, дома ли хозяйка. Он позвонил в дверь и подождал, оглядываясь по сторонам. Потом повернулся к ребятам, затаившимся у забора, и махнул рукой. Они рысью пробежали открытое пространство двора и прижались к стене дома, слившись с многолетним плющом. Дрон сжимал в руке пару листьев лопуха для пущей маскировки.

Обогнув здание, разведчики подошли к окошку, на которое указал Максим, и разочарованно переглянулись: оно было заперто.

— Что бы вы делали без меня, — прошептал Кочерга и, утерев нос, достал фонарик.

— А ты чего шепотом? — прошелестел Дрон.

— Чтобы не спугнуть енота, — пояснил ему на ухо Максим, и Кочерга согласно кивнул.

Иван включил фонарик и направил на окно. Мощный светодиодный луч высветил… жалюзи, которыми окно было наглухо запечатано: они ясно просматривались через пыльное стекло подвала.

— Разгадали загадку, — Максим сокрушенно махнул рукой.

— А ты точно видел лапу? Может, ты все это придумал? — засомневался Кочерга, согнутый в три погибели.

Получив звонкий подзатыльник в качестве ответа, Кочерга тут же перестал сомневаться и с удвоенной энергией пытался разглядеть что-либо через закрытые ставни. Но все было тщетно. Тайна бритого енота, прятавшегося в подвале, осталась нераскрытой.

Глава вторая. Существо

Вечером выходного дня отец спросил Максима:

— Поедешь со мной к Елене Александровне?

— Нет… То есть да, — быстро нашелся мальчик, решив, что это подходящий момент, чтобы все разведать на месте еще раз.

— Так да или нет?

— Да, — Максим кивнул. — Мне это… нравится у тети Лены…

Довольный отец потрепал сына по голове и направился к выходу, прихватив цветы, купленные накануне вместе с небольшим тортом.

К машине шел уверенной походкой высокий, крепко сбитый мужчина, похожий на бородатого викинга. Что-то неуловимо восточное скрывалось в его облике, мешающее воспринимать его потомком северных народов. Возможно, смуглая кожа и темные волосы создавали загадочный образ доброго героя из индийских сказок. И звали отца Максима необычно — Алан.

Макс запрыгнул на заднее сидение автомобиля и погрузился в размышления: ему нужно было продумать разговор с Еленой Прекрасной. Знает ли она о существовании подвального монстра? Или она сама держит его там? Тогда, спрашивается, для чего? Составить хитроумный план беседы он не успел. Глянув в окно машины, мальчик заметил, что они уже прибыли на место.

«Придется действовать по обстановке», — заключил следопыт, предоставленный самому себе. Отец с Еленой совсем забыли о его существовании, осыпая друг друга комплиментами. Максим откровенно заскучал и отправился бродить по дому. Он прошелся по коридору и остановился перед портретом хозяйки, висевшим в простенке.

Мальчик зачарованно рассматривал картину неизвестного художника. С полотна смотрела молодая Елена в длинном светлом платье. Строгое лицо с печальными глазами обрамляли волнистые темные волосы, доходящие до плеч. Максим повернул голову и увидел обыкновенную дверь со странной табличкой — черепом с костями. Мальчик дернул ручку двери, но комната, как и следовало ожидать, оказалась запертой. Попытку заглянуть в комнату через щель под дверью прервал громкий голос отца:

— Максим! Мы ждем тебя к чаю! Ты где?

Максим поспешил на зов, принял хладнокровный вид и вошел в уютную гостиную, где расположились взрослые. Он угнездился на диване рядом с отцом и взял тарелку с большим куском торта, который приготовили для него. Так ничего и не придумав, Максим задал вопрос в лоб:

— Тетя Лена, а вы любите животных?

— Конечно, люблю, — Елена Александровна искоса посмотрела на Максима.

— А енотов любите? — гнул свою линию мальчик, прихлебывая чай из кружки.

Женщина бросила вопросительный взгляд на Алана. Мужчина пожал плечами и улыбнулся.

— Не знаю… я никогда не видела енотов вживую. Наверное, они забавные… Да, Максим?

— Я тоже никогда не видел их вживую, — ответил Максим и пристально посмотрел Елене Александровне в глаза. Она явно смутилась и вышла из-за стола.

— Я вспоминаю, что в детстве у меня был хорек, — Елена подлила себе чаю из пузатого самовара и вернулась в кресло. — Он был такой забавный и очень любил играть! Мячи мне все время приносил и…

Максим поперхнулся и закашлялся. Отец постучал его по спине. Максим поставил чашку на стол и вытер выступившие слезы.

— Спасибо, па. Э-э-э… я пойду пройдусь, ладно?

— Только со двора никуда! Мы скоро поедем домой.

— Я вокруг дома прогуляюсь, — Максим заторопился к выходу.

«Хорек! Значит, она держит хорька! Только почему в подвале?!» Макс был доволен своим расследованием. Подходя к заветному окну, он уже представлял себе, как завтра положит на лопатки друзей своим открытием.

Слуховое окно было заперто, и Максим с сожалением присел перед ним на корточки.

— Эй! Хорек! Открывай! Хочешь я тебя выпущу на свободу?

Максим тихонько постучал по стеклу. За ним темень и тишина. Он посмотрел на другие похожие окошки: может быть, ему повезет в другом месте? Вдруг раздался скрип — мальчишеский взгляд метнулся обратно. Окно медленно открылось вовнутрь, и на Максима пахнуло затхлым запахом с примесью лекарств и ванили. Мальчик отшатнулся, настороженно глядя в черноту окна.

— Хорек, это ты? — тихонько спросил Максим и почувствовал себя глупо.

За окном ни звука. Максим, не мигая, таращился в проем, пока у него не заслезились глаза. Вытерев их рукавом, он подобрался поближе, снова посмотрел в подвал и обомлел: из полумрака на него смотрело лицо. Морщинистое, с большими выпученными глазами и маленьким носом, похожим на птичий клюв. Существо протянуло в проем узкую кисть и произнесло дребезжащим голосом:

— Проша…

— Проша?! — эхом отозвался потрясенный мальчик и бросился наутек.

Глава третья. Польский гном

 Великий собор состоялся на привычном месте — на Пустышке. Во время занятий Максим в сотый раз взахлеб пересказывал Кочерге историю про говорящее существо из подвала. Дрон на уроки не пришел — сидел с младшей сестрой — но на встречу друзей примчался на всех порах: на велике и с планшетом в рюкзаке. Внимательно выслушав историю Макса, толстяк стал лихорадочно листать страницы интернета, а на вопросы друзей нетерпеливо отмахивался, продолжая рыться в планшете.

Кочерга предположил, что в окне торчал гуманоид, которого скрывают от уфологов, чтобы вернуть своим. И Максим, считавший, что это была говорящая обезьянка, уже было согласился с версией сопливого одноклассника, как вдруг Дрон захохотал, потрясая планшетом над головой. Он попытался исполнить какой-то замысловатый победный танец, но запутался в ногах и рухнул в заросли лопуха. Через минуту вылез оттуда, весь в репейнике и с какой-то суковатой палкой в руке, на которую он опирался, словно инок.

— Польский гном! — воскликнул Дрон. — В подвале сидит польский гном, отвечаю! Я нашел его, ядрёна вошь! Глядите!

Мальчики сгрудились вокруг чудом уцелевшего гаджета: с экрана выпуклыми глазами таращился волосатый коротышка с крючковатым носом и шрамом через пол-лица.

— У него не было волос. Совсем, — Максим ошалело посмотрел на приятеля. — А так очень даже похож на этого старикашку! Только без шрама и бороды.

— Это бритый гном, — твердо сказал Дрон и для убедительности шваркнул палкой по кусту.

— У тебя все бритые, — проворчал Кочерга и с шумом всосал носом воздух, — еноты, польские гномы…

— А почему он польский-то? — озадачился Максим.

— Он чего тебе сказал?

— Проша…

— Проша, это по-польски «пожалуйста», — Дрон перелистнул следующую вкладку на планшете, — видишь? Он тебя просил о чем-то. Наверно, чтобы ты спас его.

— Может быть, — задумчиво произнес Максим и нажал на гугл-переводчик дроновского компа.

«Проша», — произнес механический голос, и мальчишки многозначительно переглянулись.

«Я спасу тебя, — пообещал гному-старичку Максим, возвращаясь домой после встречи с друзьями. — Если получится, то прямо сегодня же спасу! Эх, какая же она все-таки… не прекрасная эта Елена!»

Максим упросил отца поехать вечером к Елене Александровне в гости, чем немало его удивил. «Мы ненадолго», — канючил Максим, и Алан согласился: встретиться лишний раз с Еленой ему было только в радость.

Посидев для приличия за общим столом некоторое время, Макс свинтил во двор, пообещав никуда не отлучаться. Он побежал к загадочному окну, прихватив из вазочки большую шоколадную конфету. Взошла полная луна, деревья во дворе отбрасывали причудливые тени. Было пугающе тихо, даже сверчки куда-то запропастились. Мальчик присел перед подвальным окошком и осторожно постучал по стеклу. Не сразу, но скрипучее окно все же отворилось, и на мальчика уставились два больших выпуклых глаза.

— Проша, проша, — повторил Максим и протянул руку. На ладони лежала конфета в голубой обертке — «Мишка косолапый».

Существо проворно схватило лакомство, и мальчик почувствовал легкое прикосновение теплых маленьких пальчиков. Ногти были аккуратно подстрижены.

— Проша говорит спасибо, — прошепелявило существо.

Максим опешил и испуганно огляделся по сторонам.

— Тебя… так зовут? Проша, да?

— Проша, — кивнуло существо, и на сморщенном личике появилось подобие улыбки.

Максим вздрогнул: у старика почти не было зубов, а те, что еще оставались, были маленькими, словно молочными, и редкими.

— Значит, ты… не польский гном?

— Польсигно, — как эхо повторил старичок и захихикал так, что у Максима по спине побежали мурашки.

— А меня зовут Макс, — ответил мальчик, стараясь не смотреть не беззубый рот.

— Маск, — живо повторил странный обитатель подвала и стал обнюхивать подарок, потеряв интерес к разговору.

— Не Маск, а Макс. Максим то есть.

Пацан завороженно смотрел, как Проша ел конфету. В его жестах было что-то противоестественное. Он затолкал конфету в рот целиком, вместе с фантиком, потом извлек ее обратно, всю липкую от слюней. Затем, скривившись в жуткой гримасе, отгрыз кусок сладости коренными зубами. Его выпуклая шарообразная голова блестела в отраженном свете луны и напоминала Максиму о Ноппэрапон, женщине без лица. Про нее он читал в японских сказках. Мальчику показалось, что Проша пробует конфету первый раз в жизни.

Вдруг существо замерло, и его морщинистое лицо перекосило от боли. Проша мелко затряс надкусанной конфетой, зажатой в скрюченной руке, и неожиданно закричал. Это был страшный, пронзительный визг, словно тысячи мышей одновременно запищали в предсмертной агонии. Через секунду Проша исчез из окна, и мгновение спустя потрясенный мальчик услышал мелодичный звон колокольчика.

Максим, отпрянув, вскочил. Под ногу попался мяч, брошенный здесь еще неделю назад. Пацан чуть не упал, пнул его со злости и побежал в дом. Ему казалось, что он совершил что-то непоправимое.

Глава четвертая. Колокольчик

Максим так и не рассказал отцу, что произошло в тот злополучный вечер. Да отец и не настаивал. Он был расстроен прощанием с Еленой. Едва в доме раздался странный перезвон и в комнату влетел Максим с побелевшим лицом, хозяйка не просто забеспокоилась, а по-настоящему запаниковала. Алана обидело то, как она поспешно прощалась, с явным нетерпением ожидая, когда же гости покинут ее дом.

На следующее утро Максим ошарашил отца неожиданным вопросом:

— Пап, а ты очень любишь Елену?

— Люблю, — сдержанно ответил Алан. — А почему ты спрашиваешь?

— Ты женишься на ней в любом случае?

— Что случилось, сын?

— Я пока не могу тебе рассказать. Мне нужно все проверить.

— Проверяй, — снисходительно ответил отец.

Если бы он знал, к чему это приведет!

Посерьезневший мальчик спешно собирался в школу: ему предстояло встретиться с друзьями и обсудить последние новости.

***

— Ну и как ты её нейтрализуешь, ёшкин кот? — насмешливо спросил Дрон, сражаясь палкой с лопухами: он с недавних пор затаил на них злобу. — Дашь ей по башке самоваром?!

Ребята собрались на последний Великий Совет. На кону стояла свобода запертого старика и честь следопытов, которые должны освободить узника во что бы то ни стало.

— Надо прийти к Елене всем вместе, — прогундосил Кочерга. — Пока я отвлекаю ее внимание на себя, вы с Дроном разыщете в доме дверь к старику.

— Много ты своими соплями внимания отвлечешь! — поддел приятеля Макс и добавил: — У меня есть план получше.

— Говори, — сказал Дрон и перестал на некоторое время истреблять заросли сорняка.

— Лучше всех Елену отвлечет мой папа, — Макс заговорщически понизил голос. — Когда они вместе, то про все забывают.

— А ты в этот момент? — наклонившись к другу, спросил Кочерга.

— А я в этот момент, — повторил Макс, — под предлогом «хочу в туалет», все проверю на первом этаже.

— А на втором? — уточнил Дрон, доставая беляш из кармана курточки и освобождая его от бумаги.

— А зачем на втором? — изумился Максим. — Как со второго этажа попасть в подвал?

— Через первый этаж! — сказал Кочерга и снисходительно посмотрел на Дрона.

— Бинго! — улыбнулся Максим и отбил ладонью растопыренную пятерню Кочерги.

— Смейтесь, смейтесь, — проворчал Дрон и впился зубами в жареный пирог. — Надо подкфепиться перед дефом, — добавил он с набитым ртом.

— Подкрепляйся, сколько хочешь, но на дело пойду я один: я старика нашел — я его и спасу, — твердо заявил Максим обескураженным друзьям.

***

В этот вечер все сразу пошло наперекосяк. Отец Макса, чувствуя вину за то, что в гостях у Елены он не замечает сына, старался занять разговором обоих, но получалось не очень. Елена Прекрасная бросала на мальчика беспокойные взгляды, стараясь разгадать, что же скрывается за его напускным равнодушием. Максиму никак не удавалось под благовидным предлогом улизнуть на разведку. Мальчишка совсем было отчаялся что-либо предпринять в этот вечер, как вдруг в глубине дома раздался звон колокольчика. Максим пытливо взглянул на Елену. Она покачнулась, как от удара, опустила глаза, затем подняла их с мольбой и в отчаянии заломила руки.

— Извините меня, мне нужно выйти, — Елена резко поднялась с дивана. — Подождите меня, я скоро… ко мне пришли.

Алан недоуменно посмотрел на нее и кивнул. Женщина порывисто вышла из комнаты и скрылась в глубине дома. Максим сидел как на иголках: ему казалось, что он упускает что-то очень важное. Сейчас самое время проследить за Еленой: она явно пошла к старику. Мальчик заерзал на месте и стал в нетерпении кусать губы.

— Ты чего? — спросил Алан, глядя на метания сына.

— Я хочу в туалет.

— Ну так иди, в чем же дело?

Мальчишка бросился вон из комнаты.

— Надо же, как ему приспичило, — усмехнулся отец и подошел к окну.

От легкого ночного ветерка темные деревья в саду шевелили ветками-щупальцами, словно притаившиеся чудовища, и в свете луны выглядели зловеще. «Надо будет после свадьбы освещение сделать, — подумал Алан, по-хозяйски осматривая двор, — уж очень тут мрачно».

Глава пятая. Дверь в неведомое

Мальчик осторожно пробирался по коридору первого этажа. Он шел наугад и пробовал открыть каждую дверь, которая попадалась по дороге, но все они были заперты. Маленькую неприметную дверь под лестницей, ведущей на второй этаж, Максим обнаружил не сразу, так как она была выкрашена в цвет стен. Он машинально дёрнул ручку и услышал щелчок сработавшего замка. У Максима засосало под ложечкой. Мальчик глубоко вздохнул и тихонько толкнул дверь.

За ней открылась небольшая комнатка. Елены внутри не было. Мальчик осмелел и осмотрел помещение внимательнее: стол, стул, диван и массивный старинный шкаф. Напротив него стоял ковер бордового цвета, свернутый в рулон. Занавески из плотной ткани полностью закрывали окно. Кругом царил полумрак, и только тонкая полоска света лежала посередине комнаты. Максим поднял глаза и вздрогнул: свет пробивался из шкафа. У мальчишки округлились глаза.

Раздались шаги — по спине мальчишки пробежал озноб. Едва Максим втиснулся между ковром и стеной, как в ту же минуту дверь шкафа со страшным скрипом медленно открылась. Максим подавил крик, готовый сорваться с его губ, вцепившись зубами в собственный кулак. Нестерпимо захотелось в туалет. «Вот, я даже не обманул», — мелькнула неуместная мысль, и мальчик зажмурился, слившись со стеной.

Через мгновение дверь шкафа с глухим стуком захлопнулась, и Максима обдало волной теплого воздуха: кто-то прошел мимо, едва не коснувшись его. Мальчик понял, кто это. Аромат духов Елены он уже выучил наизусть. С трудом восстановив дыхание, Максим отделился от стены и боязливо выглянул в коридор. Он был пуст, и мальчишка тихонько прикрыл дверь в таинственную комнату. Вернувшись к шкафу, юный следопыт придирчиво осмотрел его: дверь как дверь, ничего особенного. Правда, свет уже погас и в комнате почти ничего не было видно.

«Кочерга, ты настоящий молоток!» — Максим достал из кармана небольшой светодиодный фонарик, который друг сунул ему в самый последний момент. Мальчик медленно открыл дверь, вжав голову в плечи от громкого скрипа, направил луч света в шкаф и увидел там… Максим вскрикнул и отпрянул к противоположной стене, бессильно съехав по ней на пол. Ужас застыл в его глазах. Фонарь вывалился из рук и криво осветил внутренности шкафа.

Из-за вешалок с одеждой черными глазницами на мальчика смотрел скелет, хищно улыбаясь во все 32 белоснежных зуба. Костлявой рукой он держался за дверцу шкафа. Кисть вдруг сорвалась и повисла мертвой плетью, раскачиваясь в призрачном свете фонаря.

Максим сидел ни жив ни мертв и чувствовал, как по ногам течет что-то теплое. Штаны сразу прилипли к телу. И еще он понял, что не дышал уже целую вечность. С громким всхлипом мальчик судорожно вздохнул, схватил спасительный фонарик и отвел луч света с оскаленного лика смерти. Но так стало еще страшнее: неведомый мертвец притаился в темноте, готовый броситься на него в любую секунду! Мальчика прошиб холодный пот.

«Не будь дураком, это просто кости. Ходячих мертвецов не бывает», — твердил себе Максим, но легче от этого не становилось. Мальчик снова осветил белый призрак в шкафу. Луч дрожал и медленно перемещался снизу-вверх, пока не остановился на черепе, который смеялся над мальчуганом, проверяя его выдержку.

Собравшись с духом, Максим поднялся с пола и приблизился к чудовищу. Оказалось, что оно держится на подставке со штырем. Приглядевшись, мальчик увидел на виске наклейку: «Скелет взрослого человека, 1,7 м. Комбинат учебных пособий №3».

— Тьфу ты, блин, — Максим даже немного обиделся, — это же наглядное пособие!

Осмелев, мальчишка придирчиво осмотрел костлявый символ смерти. Сделано было на совесть. Максим даже взял руку скелета и тихонько потряс ее. Раздался звук кастаньет, только очень тихий, словно на них играли под подушкой. Еще Максим обратил внимание на одну хитрость: кто-то специально привязал проволокой кисть, чтобы создать впечатление, будто скелет открывает дверь. То, что рука случайно сорвалась, до одури напугав его, дела не меняло: этот скелетон специально установлен здесь в качестве стража. Только от кого? И что в шкафу делала Елена?!

Когда опасность нападения мертвяка миновала, Максим вспомнил, зачем он здесь находится, и принюхался: посторонние запахи давно уже раздражали его, но из-за внезапно возникшего скелета ушли на второй план. Мальчик поводил носом: в шкафу пахло лекарством и ванилью. «Бинго», — прошептал Максим и направил луч фонаря на заднюю стенку шкафа, сдвинув вешалки с одеждой в сторону. Он сразу же увидел в углу небольшой рычаг с блестящей темной ручкой, отполированной временем.

«Я спасу тебя, старик, как обещал», — хрипло проговорил Максим, забрался в шкаф и потянул рычаг вниз. Задняя стенка шкафа бесшумно отворилась, и Максим, холодея от страха, увидел ступеньки, ведущие куда-то вниз. В нос ударил противный запах больницы. Максим набрал побольше воздуха и сделал первый шаг в неизвестность.

Глава шестая. Оле-Лукойе

Мальчик посветил вокруг и заметил на стене, покрытой паутиной и плесенью, выключатель, к которому были протянуты провода, накрученные на грязно-желтые шпули. Он щелкнул тумблером. Вспыхнувший тусклый свет залил обширное пространство подвала и растворился где-то далеко внизу. Максим стал осторожно спускаться вниз по ворчливой деревянной лестнице, идущей вдоль стены, крепко держась за расшатанный поручень.

Дойдя примерно до середины, он с изумлением увидел внизу пустой зал с большим сундуком посередине. По мере спуска лекарственный запах усиливался. Сходя с последней ступеньки, Максим заметил небольшую софу, стоящую аккурат под узким окошком, пропускавшим в комнату мягкий лунный свет. На софе лежало сбившееся покрывало, разрисованное жирафами и верблюдами. На подушке покоился старинный колокольчик, ручка которого была украшена лиловым бантом. Максим взял колокольчик и тихонько качнул его — разлился знакомый звон.

— Маск, — раздался дрожащий голос, и мальчик испуганно обернулся.

Под лестницей стоял Проша в полосатой пижаме и пушистых тапочках, украшенных белыми помпонами. В руке он держал апельсиновый мяч. На голове старика, неестественно большой и странно выпуклой, каким-то чудом держался маленький ночной колпак. Проша напоминал гнома из сказки или самого сказочника Оле-Лукойе, только лысого и страшного. Проша неожиданно вскинул руку и бросил мяч Максиму. Тот машинально поймал игрушку. Проша радостно захихикал.

— Проша, я пришел за тобой, — сказал Максим. — Пойдем.

Старичок неожиданно проворно подбежал к мальчику и схватил его за протянутую руку. Кисть у Проши была узкая и теплая. Они пошли по лестнице вверх: первым Максим, за ним — Проша, неуклюже переваливаясь со ступеньки на ступеньку и крепко держась за руку спасителя. Они миновали скелет, на который Проша не обратил ни малейшего внимания, спрыгнули из шкафа на пол и двинулись по коридору на звуки музыки.

У Максима колотилось сердце от всего пережитого и от того, что ещё ждет впереди. Он раскроет отцу всю правду о жестокой Елене. Возможно, это разобьёт его сердце. Но лучше все узнать сейчас, пока не стало слишком поздно.

Ритмичная мелодия и веселые голоса раздавались все громче. Максим распахнул дверь и вошел в гостиную. Яркий свет резанул по глазам, и Максим зажмурился на несколько секунд, пытаясь привыкнуть к нему после сумрачного подвала. Музыка и смех оборвались. Наступила гробовая тишина. Максим открыл глаза.

Отец стоял как каменный истукан и с ужасом смотрел на существо, которое держал за руку его сын. Елена, всплеснув руками, схватилась за голову. В ее глазах отражалась бесконечная печаль и обреченность. Максим заговорил, боясь, что не успеет рассказать правду.

— Папа, — начал Максим и сделал шаг в его сторону, — вот этого старичка Елена прячет в подвале! Его зовут Проша. Это, наверное, ее дед или даже прадед, — Максим еле сдерживался, чтобы не расплакаться. — Ты думал, что она добрая?! — Максим почти кричал: — А она жестокая, жестокая, жестокая!

Он хотел сделать обвиняющий жест, но руки были заняты, и Максим указал на женщину резиновым мячом, который захватил с собой из подвала.

— Я даже через скелет прошел, чтобы разоблачить ее!

— Какой еще скелет?! — воскликнул Алан и посмотрел на Елену. Он совершенно ничего не понимал.

— Скелет в шкафу остался от прежних хозяев, вернее, от их сына. Он репетировал в подвале со своей рок-группой и не хотел, чтобы им мешали старшие, — пояснила Елена и повернулась к Максиму. — Прости, что так вышло… — потом протянула к старичку руки и устало добавила: — Прохор, иди к маме.

Проша выпростал руку и засеменил навстречу женщине. Елена легко подняла его, прижала к себе. Проша обхватил её за шею маленькими ручками и улыбнулся. Максим попятился и прижался спиной к стене.

— К маме?! — прошептал он и уставился на Прошу, уютно устроившемуся на руках Елены.

Алан пребывал в столбняке. Он переводил бессмысленный взгляд то на сына в мокрых джинсах с резиновым апельсином руках, то на Елену, нежно обнимавшую какого-то лепрекона. Алан впервые почувствовал себя бессильным перед чем-то неведомым. Растерянно улыбнулся, подошел к Елене и осторожно погладил Прошу по круглой безволосой голове. Ребенок потянулся к нему, и Алан взял его на руки, прижал к себе и тихо сказал:

— Значит, Проша. Приятно познакомиться.

Максим стоял с опущенной головой и разглядывал узоры на ковре. Потом открыто посмотрел на Елену.

— Простите меня, тетя Лена… я не знал, — слезы навернулись на глаза мальчишки.

— Не извиняйся, пожалуйста, я не держу на тебя зла, — Елена улыбнулась уголками губ.

Максим перевел взгляд на отца, который держал ребенка, и вдруг бросил Прохору мяч. Малыш ловко поймал его и проверещал:

— Играть! Играть!

Эпилог

Елена уложила Прошу спать — в той самой комнате, на двери которой висела табличка с Веселым Роджером и надписью «Не влезай — убьет!». Потом помогла переодеться Максиму в сухую одежду, и они вместе с Аланом вновь собрались в гостиной.

— У Проши прогерия, — начала Елена, — это очень редкая и страшная болезнь. От стареет на глазах. И ещё у него проблемы с зубами. От сладкого острая боль. Нужно идти к стоматологу, но с этим проблема: Проша боится, да и лечить не хотят, отмахиваются… — Елена с грустью посмотрела на мужчину. — Алан, ты не должен был его увидеть, потому что… потому что он умирает.

— И что, ничего нельзя сделать?!

— Ничего. Еще не придумали лекарство от этой смертельной болезни… Мой первый муж — художник — ушел, не желая ухаживать за инвалидом… Проше очень одиноко. Дружить с ровесниками не получается: они смеются над ним.

Алан с минуту стоял, слушая Елену и задумчиво глядя перед собой. Потом улыбнулся и сказал:

— Значит Проша будет жить с нами столько сколько ему суждено. — Потом повернулся к Максиму и спросил: — правда, Макс?

Но Максима в комнате уже не было. Он вернулся в спальню к Проше, склонился над кроваткой малыша и тихонько положил у изголовья апельсиновый мячик. Теперь это была их игрушка. Ребенок открыл глаза, прикоснулся к руке Максима и прошептал:

— Проша любит Маск.