Любящая мать

Каждый из нас, в самых дальних и тёмных уголках шкафа, хранит скелет, которому никогда, ни при каких обстоятельствах не суждено оказаться снаружи.

Полиомиелит — детский спинно-мозговой паралич. В основном протекает в бессимптомной форме. Возбудитель (poliovirushominis) относится к семейству пикорнавирусов, к группе энтеровирусов (кишечным вирусам) (информация из WikipediA).

Начнём.

***

Детский крик вернул Марию в операционную.

— Поздравляю! У Вас мальчик! — акушер передал ребёнка медсестре.

Глаза акушерка светились, а под марлевой повязкой уголки рта растянулись в улыбке.

Ребёнка передали Марии, приложили к груди.

Её глаза не светились счастьем, а уголки рта не растянулись в улыбке.

«Зачем? Зачем ты родился? Мы же вдвоём не выживем. Папаша твой свалил, когда узнал, что я беременна, не оставив ни гроша. А мой папаша свалил ещё раньше, убив сначала мою мать, свою жену, а потом наложил руки на себя. Господи, ну почему ребёнок выжил? Почему вокруг твоей маленькой шеи не запуталась пуповина и не задушила тебя?».

— Наверное, задумались, какое имя выбрать? — акушер снял маску. Его белозубая улыбка раздражала Марию.

— Что? Да, имя… — Мария немного помолчала и добавила. — Кирилл.

— Замечательно. Вас сейчас отвезут в палату, а немного позже принесут ребёнка.

— Хорошо.

Закрыв глаза, Мария видела, как уходит, растворяется её беззаботная молодость. Она лежала в операционной и надеялась только на одно: что с ребёнком что-то не так и он умрёт на руках у медсестры. Мария надеялась, что произойдёт что-то ужасное, смертельное, необратимое. Только бы он скорее умер. Ведь у неё, у матери, не поднимется рука его прикончить.

«Я слабая. Я не смогу», пронеслось у неё в голове.

***

Когда-то давно, Мария прочитала в газете, что в октябре 1994 года, в США, пропало двое детей: 3-ёх летний Майкл и годовалый Алекс. Мать детей, Сьюзан, и её бывший муж, отец детей, Дэвид, выступали по телевидению и умоляли вернуть их детей живыми. По показаниям матери, автомобиль, в котором сидели дети, угнал чернокожий мужчина.

Слова Сьюзан с самого начала вызывали подозрения у полицейских, так как было много расхождений и неточностей. Спустя девять дней мать призналась, что усадила детей в машину, пристегнула к заднему сиденью и утопила автомобиль в озере.

Один из мотивов указывает на то, что она пыталась устроить свою личную жизнь, а дети мешали. В одном из источников говорится, что её тогдашний любовник заявил, что дети ему не нужны. Тогда, Мария посчитала этот поступок ужасным, а сейчас, подобные вещи, казались ей единственным выходом.

Мария лежала возле окна, поэтому лучи тёплого весеннего солнца касались её кожи. Так же, когда-то давно, её касались пальцы любимого человека. Тогда, месяцев десять назад, эта, присущая только молодым любовь, сопровождалась безумной страстью и полной отдачей партнёру. Секс, наркотики, алкоголь. Всё это только пламенем огромного лесного пожара подогревало голод к партнёру. Ведь не так страшно сдохнуть от передоза, когда вы вдвоём.

А сейчас… Сейчас её мир разрушен. Вдребезги. Потому что такому, как Он, не нужна лишняя обуза, и поэтому он бросил её. И потому что такие, как Он, умирают до 35 лет. Ничего, ровным счётом, после себя не оставив.

***

В палату зашла медсестра. Аккуратно, словно у неё не мешок с костями, каких на Земле миллиарды, а какой-нибудь хрупкий сосуд со смертельным вирусом чумы или сибирской язвы, она положила ребёнка и повернулась к Марии.

— Я видела твоё лицо, когда тебе в операционной передали ребёнка, даже скажу больше, я знаю, о чём ты думала.

У Марии от ужаса перехватило дыхание.

— Я далеко не первый год работаю в роддоме и достаточно насмотрелась, да и наслушалась подобных случаев. Тебя бросил парень, когда узнал, что ты беременна, так?

Мария молчала. Ей казалось, будто у неё во рту раскинулись необъятные просторы Сахары и её язык остался где-то под горячими песками.

— Видимо, так. Вот что я тебе скажу, дорогая, — медсестра подошла к Марии поближе и положила руку на плечо.

— Выкинуть ребёнка или подкинуть его кому-нибудь проще всего. А вот вырастить из него достойного человека нелегко и достойно уважения. То, что сейчас с тобой происходит, эти ужасные события — всего лишь испытания ниспосланные Богом, в конце которых тебя ждёт вознаграждение. Не переживай, ты справишься.

Мария, сидя рядом с этой старухой, находилась на волоске от того, чтобы послать к чертям и обматерить эту бабку. Марию останавливал только спящий ребёнок.

Она ненавидела Бога. Он забрал у неё сестру. Единственного человека, которого она любила и которому доверяла больше, чем себе. Оставив только лишь горсть воспоминаний, съедаемых временем, и обреченную на одиночество жизнь.

— Спасибо за поддержку, — Мария с трудом выдавила слова, борясь с подступающим гневом, который, словно рой разъярённых пчёл, готовых вырваться в любой момент из её внутреннего улья и жалить эту медсестру до смерти.

Когда она, наконец, вышла, Мария подошла к кроватке.

— Может, эта старуха права, как думаешь? — обращалась она к Кириллу. — Может, у меня всё-таки получится воспитать из тебя достойного человека? — Мария вздохнула. — Как же я глупо выгляжу со стороны. Разговариваю со спящим, ещё ничего непонимающим телом. Ужас.

Тишина в палате не продержалась и часа. Её не то что бы нарушил, её разорвал, уничтожил крик этого «свёртка». Марии даже показалось, что она расслышала слово «жрать».

***

Из учебников по вирусологии Мария помнила, что заболевание полиомиелитом преобладает в летне-осенние месяцы. Чаще болеют дети от 6 месяцев до 5 лет. Помнила, что спинальная форма полиомиелита разделяются на 4 периода: препаралитический, паралитический, восстановительный, резидуальный.

А инкубационный период 10 дней.

Её руки дрожали, Мария с трудом держала сигарету. Едкий дым заполнял лёгкие, успокаивая нервную систему и упорядочивая мысли. Последний раз она курила лет пять назад. Перед тем, как узнала что беременна.

У Кирилла уже четвёртый день держалась температура на переделе — 40°C. Врачи констатировали полиомиелит. Они успокаивали, говорили Марии, что всё нормально, эта болезнь встречается у детей в возрасте до пяти лет и вскоре он выздоровеет.

Мария наблюдала за страданиями, болью своего маленького сына и не верила словам врачей. Она чувствовала его боль. Чувствовала, как высокая температура «ломает», скручивает его позвоночник, словно выворачивая наизнанку, окатывая каждый раз новой порцией мучений. Обезболивающие Кириллу не помогали. Иногда спасало жаропонижающие, давая небольшой перерыв, чтобы отдохнуть и прийти в себя от боли. В такие моменты затишья Мария уходила на кухню, курила и наслаждалась вкусом вина. Пока крик Кирилла, пробудившегося от новых приступов, не выдёргивал её из оцепенения, чтобы снова ближайшие часов восемь слушать его вопли. В последнее время, Мария грезит о том, чтобы её ребёнок захлебнулся собственной рвотой, которая летела из него фонтаном, или чтобы во время очередного приступа, ему просто вывернуло позвоночник и он сдох, оставив её наедине с пачкой сигарет и бутылкой вина.

***

Врачи соврали. Эти чертовы лжецы в белых халатах. Они говорили, что паралитический период пройдёт максимум через две недели после начала болезни. Но Мария ждала конца этих двух недель уже 15 лет. Эти сраные доктора не сказали, что 1% заболевших полиомиелитом остаются парализованными на всю жизнь, превращаются в овощей.

Когда паралитический синдром затянулся на неделю, Мария знала, чувствовала, что ей «повезло».

Каждый день, на протяжении 15 лет, Мария боролась с желанием прикончить Кирилла, с таким же усердием, как больные борются с раком. Мария проиграла эту борьбу. Когда она его купала, эту огромную тушу, Мария едва сдерживалась от того, чтобы слегка, практически нежно, надавить на голову Кирилла и утопить его, словно тупого щенка в ведре.

Каждый раз, когда Мария готовила еду, она боролась с желанием насыпать Кириллу в тарелку жменю снотворного. Чтобы он умер, как безмозглая и депрессивная школьница.

В течение 15 лет Мария вытирала задницу, наблюдала приступы недержания мочи и бронхоспастического синдрома. Иногда, когда Кирилл задыхался на глазах у Марии, она задавала себе вопрос: «А стоит ли вообще давать ему ингалятор? Может, пусть лучше сдохнет, и дело с концом?» Но Мария снова и снова отгоняла от себя эти мысли и давала Кириллу сделать спасительный вдох аэрозоля.

Мария всё так же сидела на кухне, с пачкой сигарет и бутылкой вина, пока не услышала хрип раздающейся из радионяни. Она оставила недокуренную сигарету и пошла снова спасать ребёнка.

***

— На штанге рекордные 345 килограмм! — с восхищением кричалкомментатор.

Зал заполнен людьми. Все, все до единого ожидали выхода на помост «русского богатыря» — Кирилла Яковлева.

— Вторым подходом он побил мировой рекорд в безэкипировочном жиме штанги лёжа подняв 340 килограмм! — комментатор не переставал восторженно кричать.

Кирилл молился. Он слышал гул, который доносился из зала, но не отвлекался на него. Кирилл встал и трижды перекрестился.

Когда он поднимался на помост, люди кричали, свистели и улюлюкали.

Кирилл лёг на скамью, все замерли в ожидании нового рекорда. Штангу сняли со стоек. Он опустил её медленно, не спеша. Штанга коснулась груди и судья дал команду «жим». Кирилл безупречно выполнил её, но в последний момент, в миллиметре от стоек, он уронил штангу себе на грудь и начал задыхаться. Все ассистенты в одно мгновенье куда-то исчезли. В зале стояла гробовая тишина.

Кирилл открыл глаза и увидел тёмный потолок своей комнаты. Он задыхался. Радионяня работала, но Мария ещё не пришла.

Хриплым голосом он едва смог выдавить:

— Мама.

Его прошиб холодный пот. Кирилл судорожно хватал ртом воздух, но это бесполезно. Он медленно умирал. Раздался скрип открываемой двери, а на стене, с каждой секундой увеличивалась полоса света. Это мама.

Перед дверью комнаты у Марии в голове что-то щёлкнуло, переключилось.

Кирилл не почувствовал маминого тепла, которым от неё веяло, когда она к нему заходила. От неё веяло сигаретами, вином и холодом. Холодом, который вселил в Кирилла дикое, почти животное чувство страха.

Добрая, терпеливая Мария пропала, появилась другая, жестокая женщина в облике матери.

Мария подошла к Кириллу, взяла с кресла подушку и накрыла его лицо. С каждой секундой давление на подушку становилось сильнее.

Кирилл под подушкой издал последний хрип, в глазах застыли слёзы отчаяния. Руки ослабли, подушка исчезла. Скелет в шкафу будет храниться вечно.