Глава 8

Перепрыгнуть решившегося на подкат противника вместе с мячом — звучит очень просто. На словах. На деле же Рэду пришлось раз десять пересмотреть запись, чтобы понять, как он вообще умудрился это сделать. Да еще и так плавно, даже красиво. Начало движения почти такое же, как у «радуги»: прокатил мяч по ноге и дал направление ударом пятки. Тут четко проявила себя проблема, ставшая для Макса камнем преткновения — он не мог ударить так, чтобы мяч летел вверх по дуге. Зараза всегда отправлялся куда-то вбок, вперед, назад, куда угодно, но только не туда, куда надо. Самым успешным исполнением «радуги» для капитана стал тот случай, когда он попал в собственный затылок. Настроения это, само собой, не прибавило. Кто же знал тогда, что этот «неубиваемый косяк» сыграет решающую роль в игре?

А прыгнул Макс и вовсе рефлекторно, как-то не обратив внимания, что едва-едва поднятый мяч еще никуда не делся. Удар получился в воздухе. Очень легкий, так что мяч совсем немного опередил приземлившегося следом Рэда. Короткая передача. И гол.

Со стороны эта связка выглядела так, что обзавидуется даже профи.

На деле же Макс как никогда понял весь смысл любимой фразы Рэйли: «А черт его знает! Просто получилось». Цубаки убежденно определил это как результат постоянных тренировок одного и того же приема. И даже если сам прием не удался, совсем бесследно попытки его выполнить пройти не могли. В словах тренера, как всегда, была и уверенность, и логика. Но Рэд, впервые в жизни исполнивший настолько четко и плавно нечто, что требует техники, как никогда хотел повторить.

Потому что просто быть быстрейшим капитану мало.

Сейчас его обошли оба: и Рауд, и Орм. Ведь чертову «радугу» близнецы в итоге освоили достаточно чисто. Рэд остался единственным, кто не смог. И это бесило до невозможного, не без помощи извечных подколок Натаниэля рождая в душе мерзкое чувство неполноценности, которое гордая натура Макса Челленджера принимать отказывалась. Тем более, вратарю он не мог даже достойно ответить: чертов Момо показывал прекрасную технику, даром что она ему не нужна совершенно.

Пусть Рэд твердо понимал, что стать лучшим во всем невозможно, быть последним он себе позволить не мог. Не получит признания как первый, так хоть подойдет к этой вершине так близко, как только сможет. Кроме того, он верил, что то, что получилось однажды, всегда можно повторить. И решение продолжить утренние тренировки отдельно от команды пришло как-то само собой.

Однако в этот раз его ждал сюрприз.

Стоило Рэду открыть дверь в здание клуба, как навстречу кто-то вышел. Но короткой изумленной паузы не случилось. Макс прекрасно знал, что раз заперто на ключ, то своих тут быть не должно. Потому гость не успел сказать и слова, как получил хорошо поставленный удар в лицо. Мгновенно оценив, что оружия у чужака, кажется, нет, да и опасности он особой не представляет, Рэд схватил парня за грудки, припечатав к стене, и рявкнул в лицо:

— Какого хера тут забыл?!

Но ответная реакция оказалась на удивление спокойной.

— За нарушение границ частной собственности обычно судят, а не бьют, знаешь ли… — хмуро произнес жертва обстоятельств, опасливо потрогав языком разбитую губу. Правда, в себя он пришел еще не до конца, а в момент знакомства со стеной болезненно зажмурился. И совершенно не пытался вырваться, не то что защищаться. Просто стоял и говорил. — Тем более, я ничего не испортил и не взял. Колбаса с хлебом и чай не в счет.

Голос парня звучал бесцветно и ровно, а вопрос «кто?» отпал почти мгновенно: Макс узнал его. Только, скорее, по взгляду, а не внешне. Он уже видел такой. Вчера. Когда пожимал руку капитану команды противников, с привычной угрозой глядя тому в глаза. И тогда он видел в них то же самое — затравленный страх, слишком блеклый за пленкой спокойного смирения или безразличия. Вот и сейчас. Нежданный гость вроде бы и боялся, но это чувство отражалось странно пассивно. И как возможный противник, Леонард — Рэд с задержкой вспомнил его имя — не нравился капитану совершенно. На поле же в колледже капитан «Крыльев» никогда не обращал на него внимания.

— Отлично. Ща объясню получше, как ты был не прав, когда влез сюда, и оттащу в участок. Причем это случится куда раньше, если ты мне не ответишь, какого черта тут забыл.

— Хотел вступить в команду. Хотя уже в сомнениях… Ты всегда бьешь прежде, чем спрашивать?

— В подобных ситуациях — да.

Но воротник бедолаги Макс все же отпустил. Хотя взгляд добрее не стал.

— Здесь все на ключ. Через окно влез?

— Никуда я не влезал! — праведное возмущение Лар’е, наконец, смогло хоть как-то перебить странное безразличие взгляда. — Вы сами меня тут закрыли! А я ни одного телефона не знаю! Благо еда и туалет есть!!!

Рэд с сомнением изогнул бровь, но спорить и допытываться не стал, вместо этого оглядываясь. Окна выглядели нетронутыми, грязи на полу и подоконниках не было… На что еще в таких случаях обращают внимание детективы из фильмов? Но тут Леонард, уловив сомнение во взгляде Макса, все же пояснил:

— Я спросил у той девушки, что накрывала на стол после игры, где найти самого главного в клубе. Она попросила подождать тут. На скамейке. И я ждал. Но, видимо, та девушка про меня забыла… Потом мне надоело сидеть, и я решил пойти умыться. А когда вернулся, дверь уже была заперта, и все ушли. Потому я предупредил своих и остался ждать кого-нибудь…

— Сегодня тренировки нет, — холодно произнес Рэд, более-менее поверив в ситуацию, но и только. — Цубаки сегодня тут тоже не будет.

— Значит, мне повезло: хоть выпустили… Так я домой?

— Нет. Ты пойдешь со мной.

— Все же в участок? — как-то безнадежно уточнил Лар’е, но Макс наконец усмехнулся:

— К Цубаки. Только кровь смой.

Парень несколько удивленно провел рукой по подбородку, размазывая подсохшую алую струйку, и, кивнув, со вздохом ушел к умывальнику.

***

— Так и думал, что раз не берешь трубку, то ждать тут. — Цубаки, только-только покинувший территорию медицинского центра, чуть вздрогнул от неожиданности и обернулся на знакомый голос. Рэд и Леонард ждали его в тени ворот, монументальность которых породила множество городских баек и анекдотов. Что поделать: смелое решение архитектора совершенно не вписывалось в пейзаж улицы, а перед зданием центра казалось и несколько комичным.

Удивление на лице Рю быстро сменилось привычной солнечной улыбкой, но и она не задержалась надолго, уступая место вполне понятной обеспокоенности. Потому вместо приветствия прозвучало осторожное:

— Что-то случилось? — хотя вопрос звучал несколько глупо, лицо Лар’е отвечало на него красноречивее любых слов.

— Да так. Один идиот залез в здание клуба, — фыркнул Макс, чуть кивая в сторону Лео.

— Еще раз говорю… — как-то устало огрызнулся тот, но капитан «Крыльев» его перебил:

— Но утверждает, что мы сами его закрыли. Я даже верю.

При словах о клубе внутри Цубаки что-то щелкнуло и оборвалось, а в глазах неожиданно отразилась тяжелая ярость, почти ненависть, но Рэд продолжил, и молодой тренер смог взять себя в руки. Сразу вспомнились слова, которыми Сара успела мимолетно характеризовать Лар’е в их первом разговоре, и Рю успокоился окончательно, вновь улыбнувшись.

— Ну, раз здесь вы оба, значит все в порядке? — спросил он, попеременно глядя то на одного, то на другого. — Или я зачем-то нужен?

— Я предпочел бы, чтобы он извинился, — тихо буркнул в сторону Леонард, вновь потрогав запекшуюся корку на губе.

Макс тут же вскинулся, но в этот раз опередил Цубаки.

— Вот уж чего точно не будет. Не знаю, конечно, что у вас там произошло, но уверен: Рэд поступил, как должен был. И на самом деле, я ему очень благодарен. О том, чтобы требовать от него извинений, не может быть и речи — это простое недоразумение, в котором никто из вас не виноват. А вот я сам прошу прощения, что так вышло…

Леонард неопределенно фыркнул, и повисло молчание. Рю же, наконец, получил возможность лучше присмотреться к игроку, который, так или иначе, вызывал определенный интерес. Темные прядки торчащих во все стороны волос, висящие на шее громоздкие наушники ядовитого цвета, одежда совершенно несочетаемых между собой ярких оттенков — все в нем будто кричало: «Я здесь! Ну же! Заметьте меня!». Все, кроме абсолютно бесцветного, ничего не выражающего взгляда темно-зеленых глаз. Пожалуй, Леонард Лар’е был самым странным из людей, что Цубаки встретил за свою жизнь. И этот необъяснимый контраст оказался даже в его манере говорить: с одной стороны, парень не побоялся заявить о себе и высказать претензии касательно методов Рэда, а с другой — голос при этом был тихим и пустым, а взгляд куда-то в сторону. И очень быстро Рю понял все причины его незаметности. Ведь внешность цепляет лишь глаз. Но человека не запомнить, если он совсем ничего не трогает в душе. И Лео был именно таким — серым. Или пустым. Рядом с Рэдом и вовсе незаметным подобно яркому рекламному плакату. Вроде и бросается в глаза, но все уже привыкли и даже не читают.

— Я хочу к вам в клуб, — тем временем нарушил тишину Леонард, снова отводя взгляд. Макс презрительно скривился, даже не скрывая от друга, что такому пополнению будет совсем не рад. Но для Цубаки эта просьба стала сюрпризом. И сюрпризом великолепным.

Едва увидев эту знакомую яркую улыбку, куда светлее любой привычной, Рэд понял, что к обществу сомнительного гостя придется привыкать: Рю ему не откажет. Ни за что не откажет тому, кто сам решил стать частью «Крыльев» без всяких просьб и предложений.

— Пусть сегодня твой тест и отбегает тогда, чтоб потом зря время не сливать, — все еще немного неприязненно, но уже смирившись, предложил капитан. — Все равно собрались…

— Ну… — Цубаки пожал плечами и вопросительно посмотрел на новенького. — Ты не против, Лео?

— У меня весь день свободен. Но я не понимаю, о чем речь.

— Чтобы тебя тренировать, я должен понять, что ты можешь. Для этого тебе нужно выполнить ряд упражнений на время. И все, — Рю мягко улыбнулся. — Ничего трудного или сверхъестественного. Если почувствуешь, что не справляешься, можешь остановиться в любой момент. Кстати… Макс, ты-то что сегодня забыл на поле?

— Хочу отработать то, что получилось в прошлом матче.

— Опять будешь пропускать общие тренировки?

— Нет. Даже не собирался.

Тренер чуть нахмурился, но отговаривать не стал, только заметив:

— Смотри, не перестарайся. И делай полную разминку.

Рэд лишь отмахнулся, предчувствуя начало очередной лекции, и предпочел перевести тему на Лар’е. С новым игроком, как-никак, стоило познакомиться получше.

***

— Ну… — Цубаки перевернул лист блокнота и еще раз посмотрел на тяжело дышащего Леонарда. Новенький растянулся на траве и жадно хватал ртом воздух. И хоть он смог осилить всю нагрузку, стоило Лар’е это явно многого. — Лео! Спокойным шагом вокруг поля, потом сядешь нормально и попьешь! Не лежи на траве!

Парень неохотно поднялся, даже не возмутившись, и покорно побрел по беговой дорожке. В этой исполнительности он очень напоминал Стэнли, только делал все молча и несколько пассивно. Хотя выкладывался на полную, это было видно. Так что даже Макс не стал говорить о «нежелании».

— И хрен поймешь, пофиг ему или нет. Как думаешь, он к нам по приколу?

— Время покажет, — неопределенно пожал плечами Рю, которому такая мысль просто не нравилась. Ему, как тренеру и создателю клуба, само собой хотелось отдачи. Наивно хотелось, чтобы команда стала чем-то вроде семьи. Но расчетливая сторона его личности и какое-никакое знакомство с профессиональным спортом говорили о том, что такие мысли лишь детские иллюзии, от которых лучше отказаться. Игроки переходят из клуба в клуб. Продаются и покупаются. Для профессионала игра — это работа, обязанность. И коллектив хоть и важен, но второстепенен.

И все же Цубаки не желал расставаться с этой «розовой мечтой», ведь стремление к подобному идеалу так же придавало силы идти вперед. И в итоге солнечная теплая натура тренера нашла неожиданный компромисс: просто признала существование тех, кто полноценной частью семьи стать не сможет, хоть и будет хорошо относиться к «Крыльям» и играть в их составе. А чуть позже Рю пришел к простому выводу — связи тех, кто сейчас стоит у истоков, все равно будут и крепче, и другими. И до тех пор, пока твердо стоит основа, можно без страха и сомнений двигаться дальше.

— Ну и как он? — спросил Рэд, когда пауза затянулась.

— Средне. Причем во всем. Скорость, выносливость, техника, дриблинг, пасы… Вообще не знаю, что с ним делать. Но в атаке он себя вряд ли хорошо проявит, не хватит азарта. Защита? Полузащита? Основная нога — левая… кажется. Идеально для левого фланга. Если Лео со своей неприметностью окажется хорош в отборе, он сможет стать основой контратак. Только сила удара слабовата.

Тренер вздохнул и закрыл блокнот, задумчиво взъерошив себе волосы. Потом улыбнулся:

— Ну, в любом случае надо спросить для начала, чего хочет он сам.

Однако этот простой вопрос неожиданно поставил в тупик и самого Леонарда.

— Да мне… неважно, на какой позиции играть, — опустив взгляд и нахмурившись, тихо произнес он.

— Но ты же уже играл и не раз, какую выбираешь обычно?

— Я не выбираю. Про меня вспоминают в последний момент, и я занимаю единственную оставшуюся. Атака, полузащита, защита, вратарь… мне неважно. Я спокойно играю на своем уровне на любой из них. И право или лево, мне тоже неважно. У меня, как бы так сказать, нет основной ноги. Как удобнее, так и ударю. Так что… куда поставите, там и буду.

Повисло молчание.

Цубаки смотрел на нового игрока с искренним изумлением, он даже и подумать не мог, что такие люди существуют. А вот Рэд опять потихоньку закипал:

— Слышь, Ларье, — негромко, но уже с явной угрозой окликнул он, как когда-то Цубаки, ошибаясь в произношении фамилии, — а за кой тебе вообще футбол?

— Играть. Я люблю спорт. Командный. Еще умею в волейбол и баскетбол, но в команде футбола игроков больше и всегда кого-то не хватает. Я обычно нужнее, вот и…

Парень осекся, уловив угрожающе потемневший взгляд капитана и четко ощущая, что сейчас Рэда сдерживает лишь присутствие тренера.

Макс же уже откровенно злился. Подобный сорт людей, неизменно получавший от него четкую характеристику «размазня», бесил неимоверно. Когда-то точно так же раздражал Рон, но то ли защитник все же стал увереннее, то ли сам Макс привык. Само собой, еще одно такое чудо его не радовало. В понимании Рэда без четкого стремления и веры в победу не стоит даже пытаться что-то делать. Так что пассивность и серость контрастно-яркого внешне Леонарда выводила из себя с каждым новым словом. Зачем такой игрок команде? Однако капитан держал себя в руках не столько из-за Рю, сколько из-за собственного опыта. Он прекрасно помнил, что думал о Цубаки в первые дни знакомства. Точно так же, как и помнил свою уверенность в том, что Рон — ничтожество, которое сломается и сдастся, стоит только сильнее надавить. Макс Челленджер уже четко уяснил, что воспитанные улицей понимание и привычка делить людей просто не подходят к спорту. И если там о таких, как Рон или Лео, вытрут ноги и выкинут, то здесь помогут встать и идти вперед — было бы желание. И черт знает, кем станет подобный игрок в итоге.

Капитан глубоко вдохнул и медленно выдохнул, наблюдая, как новенький все же начал потихоньку от него отходить. Оскалился. Но высказать свои мысли толком так и не успел. Рю, который до этого сидел в глубокой задумчивости, вдруг довольно ударил кулаком по раскрытой ладони:

— Универсальная замена!

— Чего?

— Ты — универсальная замена! Это ведь почти гениально: игрок, равноценно развитый практически в любом направлении. Из-за этого тебе ни в одном из них не стать лучшим, просто нечего оттачивать…

— Ну спасибо.

— …зато на поле ты способен существенно помочь команде практически в любой ситуации! Особенно такой, как наша, — у нас нет четко ориентированных замен.

— У нас вообще нет замен, ты как-то разогнался… — чуть хрипловато вклинился Макс, не менее ошарашенный очередной пришедшей в голову Рю идеей. — У нас и основы-то нет. И вообще. Ты только что прямо сказал, что он обречен греть скамейку.

— Ну, будет в стартовом, пока не наберем основу, а там как получится… — чуть сбавил обороты тренер, осознав, что действительно увлекся. — Да и все игроки часть команды. Хотя и всем хочется на поле, я это понимаю.

Цубаки окончательно смутился и опять почувствовал себя несколько виноватым. Как и в случае с Натаниэлем, он просто не посмотрел на ситуацию со стороны Леонарда, опять пошел на поводу у теории и расчета. Хотя, вопреки огромному внутреннему желанию, извиняться все же не стал и сказал честно:

— Тебе нужно очень много работать, если хочешь твердое место в основном составе.

— Не хочу, — вдруг ответил Леонард, заставив Рэда резко сжать кулак и в очередной раз удержать себя от вспышки. А Лар’е неожиданно ярко, искренне улыбнулся и договорил. — Универсальная замена — это же почти эм-ви-пи[1]. Лучшая позиция из всех возможных.

Цубаки в ответ довольно кивнул, а Макс посмотрел на обоих и развел руками. Не воспринимал он таких. Понимание игры и команды Натаниэля или Стэнли было для Челленджера куда ближе. А с близнецами его ход мышления и вовсе во многом совпадал.

— Только чтобы эта идея имела смысл, Ларье работать придется еще больше, чем ради основы. Эм-ви-пи, говоришь? Если не поднимешь каждый из своих навыков на достойный уровень, ты будешь скорее универсальной дыркой. Человек, который умеет все, но слабо, в итоге бесполезен.

С этими словами Макс развернулся и ушел в раздевалку. Он четко понимал, что только что довольно грубо спустил как минимум одного с небес на землю, но твердо знал, что сделал это не зря. Что касается Цубаки… Ну, тренер на то и тренер. Он обязан понимать настолько очевидные вещи.