Глава 19

«Только встал».

Цубаки вздохнул и вновь убрал телефон в карман. Лаконичное сообщение Рэда пусть и слегка подпортило настроение, но тренер знал, что слишком долго ждать себя Макс не заставит. Правда, выжидающие взгляды остальных членов команды от этого никуда не делись.

— Три часа дня, — выразительно зевнул Натаниэль, перебивая неизменно оживленную болтовню братьев. — И где носит нашего капитана?

— Скоро будет, — легко отозвался Рю, об улыбку которого разбились все попытки возмущаться. — Думаю, вполне можно простить ему опоздание, не тренировка ведь.

— Тогда я за водой, — звонко усмехнулась Рин и встала со скамейки.

Все знали: Рэд опаздывать не любил, а потому, когда такое все же случалось, на тренировочную площадку он являлся весь взмыленный, напрасно пытаясь сдержать тяжелое дыхание и безуспешно делая вид, что пришел к ним прогулочным шагом, но уж точно никак не бегом. Так и сейчас, хотя, судя по надетой наизнанку футболке, — торопился он еще больше, чем обычно.

— Бить будут, — выразительно оскалился Фриз, вовремя припомнив народную примету.

Однако огрызнуться в ответ Рэду не дала вернувшаяся Рин, сунув ему в руки только что купленную бутылку с водой, да и Цубаки уже начал говорить. Сегодняшний день должен был пойти на отдых, и надолго задерживать "официальную" часть тренеру совсем не хотелось.

— Думаю, никому не надо представлять нашего противника. Команда Академии стоит на самой границе мира профессионального футбола. Единственная из команд-участниц, которая хоть как-то пыталась заполучить кубок Страны.

— Но неизменно сливалась на отборочных, — со смешком вставил Орм. Однако Цубаки, обычно настаивающий на том, чтобы к противнику относились серьезно, сейчас не стал его осаживать. Команда и так прекрасно понимала, что противник силен, и нельзя было, чтобы это чувство стало неподъемным грузом.

***

— Весь первый тайм эти ублюдки тупо издевались над нами, а мы тем временем были вынуждены играть всерьез!

Атмосфера в предоставленной «Крыльям» раздевалке царила мрачная и тяжелая, тренеру с трудом удавалось ее сдерживать и не позволять команде перессориться между собой, поддавшись эмоциям.

— Успокойся, Макс. Да, они самоутверждаются за ваш счет. Меня это тоже злит. Но, по сути, единственное, что вы можете сделать — это заставить их относиться серьезно к вам. Как? Речь об этом уже шла. У нас есть козыри, так используйте их. Орм, уходи в защиту. Не позволяйте им больше так легко прорваться. Рауд и Рэд — глубже на их территорию и ждите паса. Тут уже защита либо справится, либо нет, — Цубаки снова ободряюще улыбнулся. — Я склонен верить, что справится. Счет сейчас два-ноль. Не такой уж и заоблачный, согласитесь? У вас есть второй тайм, чтобы догнать. Главное — не пропускайте их больше. И Нат, внимательнее! Тебе забил один и тот же человек с одной и той же уловки.

— Знаю, — буркнул в сторону несколько уязвленный голкипер. Ситуация бесила и его самого: раньше он никогда не позволял подловить себя дважды подобным образом.

Но вот перерыв закончился, и команды уже заняли свои места на поле. Игроки Академии — все с той же высокомерной невозмутимостью. «Крылья» — с мрачной решимостью отыграться.

Звучит свисток, и противник разыгрывает атаку, как и прежде проводя ее с такой легкостью, будто в защите стоят манекены. Однако теперь на пути форварда вместо одного из полузащитников вырос Орм, заполучив в награду издевательскую усмешку: в составе Академии близнецы никогда не играли в защите, и остальные искренне полагали, что они на это и не способны.

Откуда противнику было знать, что один из братьев техничней, а второй — ощутимо быстрее?

Цубаки не зря был уверен: справятся. Эффект неожиданности сыграл на руку, и мяч оказался у младшего из близнецов с необычайной легкостью, оставив чужого форварда лишь удивленно хлопать глазами. Ему уже не дотянуться.

Точный пас на Стэнли — ох, как непривычно Орму играть на такой позиции!

Длинный пас через всю половину поля к ушедшим довольно далеко Рэду и Рауду.

Кому из них?

Капитану.

Рокк привык играть с Максом куда больше и всегда, когда есть такая возможность, пасует на него. Но этот ощутимый для команды минус пока еще не был никем просчитан.

Рауд, не тратя драгоценных мгновений, тут же рванул к чужим воротам. Сейчас! Пока есть преимущество в скорости! Наперерез бросились защитники, но не рассчитали: быстрейший игрок Крыльев — тут нет ошибки — пронесся мимо них черно-золотым росчерком, даже не замедлив шага.

Игра в касание.

Пас! Вернуть!

Проход на такой скорости, какой Академия просто не могла ожидать от своих противников — слишком "хорошо" знали братьев!

Рэд и Рауд отлично сыграли в паре. Близнеца закрыли лишь у самых ворот, не позволяя пробить, но тот успел отдать мяч капитану. Их движения будто слились в одно единое, в один момент.

Удар!

Но свисток прозвучал раньше, чем мяч пересек линию ворот.

Рэд удивленно посмотрел на спешащего к ним арбитра, а затем перевел взгляд туда, где должен был быть Рауд. Там он и был, вставал, со злостью отталкивая от себя руку игрока чужой команды.

Вернее пытался встать.

Лицо исказила боль, и он вновь упал бы, не поддержи его уже оказавшийся рядом капитан, который и помог мягко опуститься назад на траву. Игроки же Академии отошли чуть дальше, видя явную агрессию от пострадавшего. Макс был спокойнее, но он и не знал, что произошло.

Не заметил ни подлой подножки в тот самый момент, когда получил пас, ни последовавшего за этим падения.

А вот остальные — заметили.

Да и красная карточка, показанная игроку под седьмым номером, сказала Максу достаточно, чтобы понять ситуацию. Алые глаза не сулили чужой команде ничего хорошего. Хотя и сделать он в сущности ничего не мог. А теперь его и вовсе оттеснили назад: вокруг Рауда уже суетились медики.

— Лео!!! — В этих яростных нотках капитан с трудом узнал голос Орма и успел перехватить взбешенного парня в последний момент, не дав наброситься на того, кто позволил себе столь грубую игру против его брата. — Доволен теперь, мразь?! Мало того, что в клубе все время нас пытался подставить?! Теперь так, да?!

— А? — седьмой номер в явно наигранном непонимании изогнул бровь. — О чем ты, Фьерн? Это случайность. Тем более, меня за нее уже наказали. Вам это только в плюс, разве нет? Хоть какой-то шанс не слиться впустую, можно и пожертвовать кем-нибудь...

— Ты..!

— Успокойся, Орм!

Ледяные нотки голоса Рэда внезапно отрезвили. Как и всегда серьезный на поле, он просто не мог позволить своему игроку поддаться на столь открытую провокацию. Точно так же, как не позволял и себе. Да и капитан Академии тоже уже был рядом с ними, стремясь вмешаться и разрешить конфликт до того, как на него обратят внимание судьи.

Во всяком случае, так думал Рэд.

— Хватит, Лео, — твердо и тихо прозвучал голос подошедшего к ним молодого мужчины, поначалу лишь подтверждая ожидания Макса. Но брошенный в сторону парней высокомерный взгляд заставил капитана «Крыльев» еще плотнее затянуть уздечку на глотках собственных эмоций. — То, что мы сильнейшая команда, не дает нам права так вести себя на поле.

— Мы сравняли счет, — холодно прозвучал голос Рэда, и он отвернулся, силой уводя за собой Орма.

Надо было еще бить пенальти.

И пусть Макс поторопился с утверждением, он смог полностью оправдать эту спешку, легко заполучив второе очко. Первый гол был так же засчитан.

Вот только команда теперь, лишившись одного из ключевых игроков, находилась в весьма плачевном состоянии.

Двоих.

Орм, сделав всего несколько шагов на свою половину поля, так и замер, не обращая больше внимания на игру и глядя лишь туда, куда унесли носилки с его братом.

***

— Рин, сходи, узнай, что с ним, — тихо проговорил Цубаки, едва только увидел произошедшее на поле. Девушка порывисто кивнула, встала и быстро направилась на противоположную половину трибун, под которой был вход в небольшой медпункт.

— Рон!

Единственный запасной игрок команды вздрогнул и перевел взгляд на тренера, встретившись с его уверенным теплым взглядом.

— Разогревайся. Вряд ли Рауд сможет играть. Нужна замена.

— Но я… ведь… эта игра не того уровня...

— Рон! — В этом окрике было куда больше стали, но отозвавшиеся дрожью нотки быстро сменились неизменно поддерживающим теплом:

— Я ведь не ставлю тебя вратарем, верно? А на остальных позициях ты показал себя хорошо.

Парень кивнул, стянул с себя накидку запасного игрока и, поначалу несколько неуверенно, перешел на бег.

Вот только уже замершему на поле Орму от этого зрелища стало лишь хуже. А уж когда арбитр поднял табличку с номером игрока и официально объявил замену… Младшего Фьерна захлестнула жгучая невыразимая волна. Ярость и страх, неуверенность, обида и беспокойство за брата — целая какофония чувств, что заставляла лишь сжимать кулаки, ничего не видя перед собой, и напрасно пытаться сдержать упрямо наворачивающиеся на глаза скупые слезы. Братья Фьерн всегда играли для удовольствия, но, когда на поле остался лишь один, этот матч перестал дарить ему радость и задор футбола. Вокруг стало как будто пусто. И Орм боялся этого непривычного давящего чувства.

— Эй!

Чужая рука на плече заставила сначала еще сильнее вздрогнуть, а потом внутренне сжаться в комок. Он не хотел. Чужой поддержки он тоже не хотел. Даже не осознал, кто говорит с ним. Только ответил первое, что пришло в голову, огрызнувшись яростно и даже с нотками ненависти в сорвавшемся голосе:

— Я не хочу играть один!

И тут же получил сильнейшую затрещину, от которой буквально зазвенело в ушах. Только теперь он поднял взгляд на капитана, ставший, вопреки всему, растерянным и удивленным.

— Рон вышел на поле, — спокойно произнес Рэд. — Да и я, как видишь, еще тут. И Стэн. И остальные. И даже наш неподражаемый Момо. Что за чушь ты несешь?! Идет игра! Соберись! Цубаки много от нас ждет, и я не намерен уступать этим ублюдкам!

А игра действительно совсем не собиралась их ждать. Потраченное время обернулось уже вторым опасным моментом, но Натаниэль пока держался. Рон успешно показал себя в защите, а когда Рэд разобрался с Ормом, Рэйли занял позицию форварда. Пусть он и уступал в скорости второму из близнецов, но и так у них с капитаном выходила прекрасная и куда более привычная связка.

Но, так или иначе, в обороне «Крылья» сильно сдали. Младший из близнецов так и не смог окончательно прийти в себя, был рассеян, часто ошибался. И это крайне не нравилось Цубаки как тренеру. О, он теперь прекрасно понимал, почему команда Академии отказывалась брать на замену таких хороших игроков, как братья Фьерн. Те, кто способен играть лишь вдвоем и сильно теряет в мотивации, если дело оборачивается иначе — оружие, которое вполне может ударить и по своим. Но Рю совсем не желал избавляться от проблемы, прогоняя игроков; вместо этого он искал способ ее решить. На счастье Цубаки довольно быстро вернулась его помощница, кратко прояснив ситуацию.

— Орм!

Фьерн остановился и обернулся на тренера, а затем и подошел, подчиняясь просьбе.

— С Раудом все в порядке. Отделался растяжением и несерьезным ушибом. Но на поле я его, само собой, уже не выпущу. Скоро он вернется сюда и досмотрит матч на скамье запасных. Думаю… не стоит его разочаровывать, верно?

Да, Цубаки говорил сейчас со своим игроком, как с маленьким ребенком, но, по сути, ему ничего иного и не оставалось. А мягкие уверенные нотки, как и привычное тепло улыбки, сделали свое дело, мигом подняв настроение Орму и вернув ему хотя бы часть уверенности и мотивации. А уж когда его брат действительно занял место рядом с Рин и тренером — парень и вовсе окончательно пришел в себя, восстановив свой уровень игры.

Вот только противник к тому времени уже успел вырваться на два забитых гола вперед.

***

Цубаки еще больше помрачнел, а его карий солнечный взгляд странно потускнел, заставив мельком оглянувшегося на тренера Рауда даже немного испугаться.

Но нет, Рю ни в коем случае не сдавался. Он все так же верил в свою команду, все так же искренне желал им победы, вопреки всему. Все так же что-то кричал пробегающим мимо игрокам. То подбадривая, то давая советы.

Рауд знал: на поле его слышат далеко не все. Не все обращают внимание на этот голос, так же как и не все понимают то, что было воспринято краем уха. Он сам только сейчас, сидя на скамье запасных, впервые заметил, что тренер отнюдь не просто наблюдает.

Но и отсюда же было как никогда четко видно: команда проиграла морально. Рэд уже не искал способа атаковать — он искал шанс защититься. И не гнался больше за мячом так отчаянно, как в прошлом матче.

Неисправимый в своем высокомерии Натаниэль не ухмылялся при виде форвардов, а, наоборот, — становился серьезнее и напряженней. Остальные и вовсе, потеряв всякую волю к победе, лишь защищались, тупо подчиняясь командам капитана, будто просто ожидали окончания времени, нисколько не пытаясь вернуть даже призрак инициативы. Да так оно и было.

И это несмотря на то, что еще прорыв Рауда и Макса заставил Академию действительно играть всерьез! Они по-прежнему видели себя сильнее, но больше не давали «Крыльям» и шанса на столь блестящую атаку! Давили всем, чем могли. И выигрывали на всех фронтах.

Именно от этого молодому тренеру было больно и как-то странно пусто в душе. Он знал: необходимо что-то сделать, но не знал что. Тем более, ему самому уже приходилось прилагать усилия, чтобы не поддаться этому мерзкому вязкому чувству, накрывшему всю команду.

До тех пор, пока не поднял взгляд на трибуны.

И как только не заметил?

— Рэд!!!

Пробегающий мимо Макс замедлил темп, а затем и вовсе остановился, обернувшись. Не только оттого, что услышал голос Рю, но и потому, что почувствовал на себе его пронзительный, как всегда уверенный взгляд.

Недовольный, да.

Капитан знал, что не нравится его тренеру, но ничего с собой не мог сделать. И уж тем более не мог взбодрить команду: не видел для этого ни причины, ни возможностей.

Потому это недовольство было встречено как-то безнадежно, апатично. Но, так или иначе, Рэд подчинился и посмотрел в указанную Цубаки сторону, с некоторой задержкой догадавшись поднять взгляд чуть выше, на зрителей.

Что-то в душе екнуло и оборвалось.

А мгновением спустя каждую клеточку тела заполнило ни с чем не сравнимым огнем. Это отразилось и в вернувшейся довольной усмешке, и во вновь воскресшей в алых угольках глаз уверенности.

— Правильно, — как-то довольно, с торжеством, рыкнул Макс, загоняя поглубже предательское жжение в глазах и невольно привлекая к себе внимание остальных:

— Раз падать, так падать красиво! Здесь есть те, кто ждет от нас достойной игры!

Он резким движением вытер пот и вновь вскинул голову, откидывая со лба непокорную жесткую челку. И вновь включился в борьбу, вкладывая в каждое усилие все, что мог. Возвращая тем самым и решимость остальной команды.

Атмосфера на поле резко изменилась. Те, кто вели, продолжали вести, те, кто проигрывали, не отыграли ни шага, но… Поражение теперь обратилось торжеством и яростью безнадежно загнанного зверя, который будет драться до конца, вопреки всякой логике.

Цубаки довольно улыбнулся, что-то прокричали Рин и Рауд, так вышло, что хором. Махнул рукой Рэд, отдавая совершенно безумную команду атаковать всем, кто может.

Удивленно замолчали трибуны, когда в защите «Крыльев» остался один лишь голкипер.

И вновь на верхних рядах расправили обвисшую было полосу ткани с криво написанным на ней названием и еще более криво нарисованным крылатым мячом.

Плевать, что такая несуразная.

Плевать, что так поздно заметили.

Сейчас это стало тем, что зажгло в команде чувство, заставившее поначалу отступить и растеряться даже игроков Академии. Ненадолго. И безумная атака все же провалилась. Но «Крылья» наконец четко дали понять: не сдадутся. До последнего.

И оправдали.

Натаниэль не позволил обмануть себя в третий раз, защитив ворота в одиночку.

Стэнли воспользовался поддержкой девятерых и отправил мяч в чужие ворота, вложив в удар столько силы, что вратарь успел лишь инстинктивно шарахнуться в сторону от просвистевшего мимо черно-белого росчерка, порвавшего сетку ворот.

Удача это была или нет — но полученный эффект уже ничто не перекроет.

Четыре — три.

Жаль, ненадолго.

Резко возросший накал последних минут матча и вовсе держал весь стадион в тишине. Никто не мог позволить себе даже на мгновение отвлечься от поля, упустить хоть какой-то момент.

Академия вернула гол, вновь вырвавшись на два очка вперед. «Крылья» ответили жесткой контратакой, но их не пропустили. Игра перешла в центр, однако, во время абсолютного накала жестокой борьбы просвистел свисток.

Овертайма не будет.

И так все ясно — лишние несколько минут не изменят ни саму игру, ни ее итога.

Но в разбитой резким звуком тишине первым прозвучало чье-то отчаянное, наивное:

— Не хочу.

Эта игра… была действительно достойной. И пусть ее сильно испортил эпизод, произошедший с Раудом, но, так или иначе, противник был хорош, глупо это отрицать.

Осознание поражения обрушилось на всю команду разом, вызвав одновременно разные, но невероятно похожие чувства, отозвавшиеся где-то в груди сосущей пустотой. Только предаваться им было рано.

Слишком рано — ведь впереди еще церемония награждения.

И Рэду пришлось еще много сил потратить на то, чтобы поддержать своих ребят.

Чтобы продержаться самому.

***

Макс стянул, наконец, мокрую насквозь футболку лишь тогда, когда остался один в раздевалке. До этого он просто стоял и смотрел в окно. Никого не слышал, не отзывался. Вообще плохо понимал, что происходит, мыслями находясь все еще там, на поле.

Но сейчас, глядя на черно-золотую форму в своих руках, он вдруг с невыразимой ясностью осознал: все.

Турнир окончен.

Им повезло выбыть уже в финальной схватке. В том матче, который стал бы для них последним и так, и так, но… они именно выбыли.

Нет.

Их выбили.

Они проиграли и потеряли право выйти на поле в этой серии игр.

Последним был матч, или нет, это не сделает горечь поражения легче, скорее, наоборот: прибавит ей еще более терпкий привкус.

Рэд глухо взвыл и уткнулся лицом в собственную футболку, опустился на колени, прижимая ее к груди и изо всех сил сдерживая рвущийся из горла крик.

Он хотел еще!

Не только взять реванш, не только поставить на место высокомерных игроков Академии, нет! Не оттого ему столько боли принесло поражение.

Противник оказался сильнее — этого не изменить!

Но он так хотел еще!

Вновь выйти на поле, вновь стоять плечом к плечу, рядом со своими игроками! Чувствовать их поддержку! Чувствовать уверенный теплый взгляд тренера со скамьи!

Он хотел еще!

Оказаться лицом к лицу с противником, отвечая на уверенное рукопожатие! Будь то невыносимый в своей заносчивости Суо, или обладающий холодной сильной уверенностью капитан Академии! Видеть перед собой того, с кем скоро начнется схватка! Того, кто, как и он сам, отдаст все свои силы до последнего глотка каждому мгновению матча!

Он хотел еще!

Чувствовать поле, видеть игру! Ощущать вес меча на ноге, наслаждаться уверенностью точного паса! Видеть, как мяч влетает в чужие ворота, знать, что уже голкипер его команды не подведет, и верить, что защита снова и снова будет справляться со своей задачей!

Он хотел еще! Да!

Каждого мгновения, каждого момента!

Триумфа и горечи!

Боли и радости!

Криков поддержки и разочарованного воя!

Он хотел, так хотел! повторить каждую из минут прошедших матчей. И столь же яростно жаждал новых!

Но оттого осознание конца игры, конца турнира, разрывало его на куски, лишь примешивая осознание слабости собственной команды.

Они проиграли.

Все закончилось.

Конец.

Остались только слезы, которых он даже не замечал, и судорожно сжатые кулаки, безжалостно смявшие ставшую родной форму.

И, как назло, перед глазами встало выражение лица Цубаки, когда тот провожал их в раздевалку после церемонии награждения. Его привычное тепло, поддерживающее уверенное спокойствие.

Спокойствие того, кому сейчас должно быть больнее и тяжелее всех.

И впервые захотелось просто выбить из него эту глупую "солнечность".

— Как ты можешь быть таким, чтоб тебя?!!! Как выдерживаешь это?!

И в этот крик влились все те чувства, которые Рэд так упорно пытался сдержать ранее. Переплелись горькими нотками, вырвались за пределы раздевалки, унося за собой весь этот адский вихрь, оставляя после себя лишь пустоту и быстро исчезающие слезы.

Цубаки горько улыбнулся.

Он не мог.

Но был обязан.

Точно так же, как обязан сейчас дождаться последнего из тех, кто не вышел еще из раздевалки. Остальные ждали в заранее заказанном автобусе.

Этот день еще не закончился.

***

— Что же… — Цубаки дождался, когда все рассядутся по своим местам, и, наконец, заговорил. Но сейчас солнечной улыбки не было на его лице. Не время и не место, хоть она и отражалась в золотисто-карих глазах привычным теплым лучиком. — Это была хорошая игра. Вы все должны это понимать, и, я надеюсь, никто не думает иначе. Как команда вы сделали все, что могли. Как игроки — выложились на полную. Не только сейчас, не только в этих двух последних матчах. В каждой игре этого турнира вы показали себя великолепно. Как тренер я горжусь вами. И это не просто красивые слова, поверьте.

Улыбка наконец осветила его лицо. Всего на мгновение этой короткой фразы, но горечь немного сдала свои позиции, отступила перед тем, кто верил в свою команду до самого конца. Кто верит и сейчас, когда исход турнира уже был решен. И тут же взяла назад свое: сейчас эта вера обратилась грузом неоправданной надежды, который от этих слов стал лишь тяжелее. Но Рю продолжал, никому не позволив уйти в свои мысли:

— Тяжелые и не очень тренировки, сыгранность и ссоры, понимание и его отсутствие… командная игра, чувство чужой поддержки вопреки всему и вера в тех, с кем плечо к плечу стоишь на поле. Вера в любого из форвардов, вера в любого из защитников, вера в голкипера и вера в капитана… Разочарование пропущенного мяча; радость забитого гола… Вкус победы, да! И нестерпимая горечь поражения. Мы объединились ради всего одного турнира, прошли этот путь за каких-то пару недель! Сегодня он закончен.

Самый эмоциональный Орм не выдержал и опустил голову, слишком резко, вынуждая пару капель упасть-таки на светлую скатерть стола. Брат мягко опустил руку ему на плечо… Натаниэль отстраненно изучал узор обоев, Стэнли просто смотрел в тарелку, Рэд и Рэйли одинаково отвернулись, не в силах пока видеть лиц ни остальных игроков своей команды, ни тренера, последние слова которого острой болью отозвались в их душах. Извинившись, встала из-за стола Рин, уже на ходу украдкой вытирая глаза. И удивительно лишним чувствовал себя Рональд, почему-то упорно считая, что эти слова сейчас звучат все же не для него… Но Цубаки вновь не позволил тишине длиться слишком долго, улыбнулся искренне и открыто, как умел:

— Спасибо вам за все! Отдыхайте! Вы заслужили. Правда, ничего лучше я устроить не смог, но уж подкрепиться после такой игры не будет лишним точно!

— Тц… Не неси глупости, — как всегда грубовато отозвался повернувшийся вновь к столу Рэд. — Это вкусно, больше ничего и не надо.

И небольшое помещение закрытого на сегодня кафе наполнилось звоном посуды и редкими просьбами передать соль или хлеб.

Разговоров в тот день так и не было.

***

«Это только начало. Самый старт. Первый шаг для клуба, истории которого вы дали начало в этом турнире. Я не знаю, каким станет его дальнейший путь, но он будет куда сложнее и ярче, в этом я уверен. И, пусть сейчас я поднял эту тему так невовремя, но другого момента для этих слов не найти. Каждого из вас, кто решит поддержать меня, нас, в идее создания собственного футбольного клуба, я буду ждать завтра на нашей площадке к семи вечера. Остальных же… я в любом случае всегда рад буду видеть».

Цубаки сказал это в самом конце неестественно тихого ужина, но ему тогда никто не ответил. Все услышали, все запомнили, да, но никто не сказал ни слова. Слишком много и неожиданно свалилось тогда на ребят. Да… слишком привыкли они выигрывать, разом взлетев достаточно высоко, а оттого лишь больнее ударившись о беспощадную землю реальности.

Но сейчас молодой тренер ждал их на давно знакомой площадке, где их уже привыкли видеть каждый день прохожие, где за ними порой наблюдали другие мальчишки, а то и люди постарше.

Здесь сейчас было тихо и непривычно пусто.

Инвентарь, который обычно оставляли для следующей тренировки, частично разобрали, частично убрали, чтобы не засорять пока ненужную площадку. А тренироваться сюда никто, кроме них, почти никогда не ходил.

Макс Челленджер пришел вторым.

Впрочем, в этом не стоило и сомневаться. Появившемуся на час раньше условленного времени Рю даже не пришлось его долго ждать — всего-то пару минут. Мягко поставил на траву неизменную спортивную сумку и зачем-то взялся за ручки кресла. В поддержку? А как иначе. И для себя, и для друга. Только разговор вновь не клеился. Был не нужен.

Следующим, ровно в срок, появился Стэнли, заставив капитана тихонько усмехнуться:

— Ну… старички все тут… ждем новеньких. Как думаете, многие согласятся?

— Трое еще утром написали, что не придут, — ровно, но все же несколько бесцветно отозвался Цубаки. Он на многое надеялся и столь же многого боялся. Но не позволял себе даже задумываться о том, чтобы отказаться от своей мечты. Если никто больше не придет, он найдет другой способ найти людей.

Главное, чтобы…

— Мало вас как-то! — звонко послышался за их спинами голос Эдварда Рэйли, отвлекая от не самых веселых мыслей и вызвая на лицах присутствующих искреннее изумление.

— Ты же уже в клубе, — первым отозвался, как ни странно, Стэнли, — как мне известно, те, кто уже официально состоят…

— Так точно! — перебил полузащитник, шутливо копируя привычный ответ Рокка. — Но, пока я тут, могу помогать вам, не против? Все равно делать нечего. Но официально да, официально без меня, уж простите!

— Ну, у нас каждый человек на счету, — мягко улыбнулся Цубаки, к которому с появлением пусть не новенького, но поддержки, будто разом вернули весь его привычный свет. — Только рады будем!

— Я как знал! О, а вон и наш неподражаемый Момо идет! Привет Красавчику!

Появившийся из-за поворота Натаниэль, нисколько не стесняясь, показал нецензурный жест, но даже это не могло сейчас омрачить великолепного настроения не только Рю, но и Рэда. Впрочем, последний все же не отказался от привычного рычания. Взаимного. Как и всегда.

— Это все? — характерно изогнув бровь, мелодично поинтересовался голкипер, глянув на часы. — Хотя, думаю, стоит подождать, — добавил он, переведя взгляд на Цубаки и необидно усмехнувшись. — Впрочем, я уверен, что ты, тренер, будешь ждать, пока не узнаешь наверняка решения каждого.

— Буду, — уверенно кивнул Рю. — Но вас не заставляю. Сейчас я уже очень рад, что вы пришли.

— Ну нет уж! Раз уж собираемся, то не просто так!

Теперь уже Макса перебил короткий перезвон сигнала сообщения. Тренер достал телефон и немного грустно улыбнулся:

— Джим тоже не придет… О, и сообщение от Рин, ее чем-то загрузили родители, она не сможет.

— А жаль! — притворно тяжело вздохнул Фриз. — Компания без девушки — не компания!

— Бабник! — тут же поприветствовал его младший из близнецов. Привычно раздражая до крайности, хоть сейчас в звонкие нотки не вмешивался более спокойный голос его брата. — Привет, Рю! Мы к тебе! Официально!

— А Академия?

Орм выразительно скривился и скрестил руки в не менее выразительном жесте:

— Мы ушли. Нам вчера звонил их тренер, что-то там предлагал. А мы ушли! Ну их… Только Рауда сегодня не будет. Ему еще неделю ногу напрягать запретили…

Постепенно на площадке становилось шумно, к ней возвращался ставший неизменным за последний месяц уют и какое-то странное дружеское тепло, вопреки всем перепалкам и мелким ссорам. Рэйли и Макс сбегали в ближайший магазин и купили перекусить по мелочи. Сбор небольшой команды потихоньку превращался в почти полноценный пикник.

А ответа Цубаки теперь ждал лишь от одного, от последнего из них. Звонить же сам пока не торопился. Не хотел услышать того, что отозвалось бы в душе неминуемой горечью.

Но и не пришлось.

Торопливые, ставшие уже тяжелыми от долгого бега, шаги было слышно еще до того, как Рон появился из-за поворота. Но, едва увидев удобно расположившуюся компанию, парень сделал еще пару неуверенных шагов и остановился. Все же не верил еще, что может стать среди них своим. Неумелый и неуклюжий, он почти везде считал себя лишним.

Но вчерашний матч показал: он может помочь. Он бывает нужным. И ради тех минут вполне стоило отсидеть столько матчей на скамейке. Да и Цубаки уже не раз показал: рядом с ним лишних нет. Он примет каждого и просто попытается помочь вырасти в игрока, закрыть дыры и просто… стать чуточку уверенней в себе самом.

— Ну что же… — Рю дождался, когда к ним подойдет последний из прибывших, и улыбнулся как никогда широко. — Первое официальное собрание «Крыльев» считаю открытым!