Глава 6

Любая игра может быть захватывающей, интересной и веселой, даже если весь состав — пять человек и вратарь, а счет ведется в одни ворота. Смех, подколки, мат, куда же без него? Свою нелюбовь к ругательствам Рю на игру никогда не распространял: знал, что без этого не обойтись.

Очень быстро молодой тренер понял, что совершенно зря он просидел полночи, пытаясь разработать дельную стратегию для будущего матча, чтобы сразу начать готовиться. Этого не понадобилось. Цубаки был просто зрителем, который время от времени помогал разрешить споры, рисковавшие перерасти в драку. Но ему нравилось. Происходящее сейчас на их новом поле отличалось и от привычного ритма тренировок, и от полноценного матча. Смотреть на игру, как на веселье — искреннее и беззаботное — возможно, приятнее всего, пусть и давала о себе знать горечь, привычно отодвинутая куда-то на задний план.

Тренировка затянулась в этот день почти до ночи, наступление которой команда даже не заметила, лишь отметив задним умом, что дневной свет сменился более белым и ярким. Четыре специально установленных прожектора прекрасно справлялись со своей задачей. А после игры полностью оправдала себя и идея Рин, благодаря которой в здании была оборудована небольшая кухонька. Оказалось, что девушка прекрасно готовит. И ужин на улице перед футбольным полем, будто сияющим изумрудным цветом в лучах фонарей, был пропитан своей невероятной магией. Лучше любого пикника. Тем более парни успели опробовать душевые, да и просто осмотреться вокруг. Так что Цубаки с удовольствием слушал оживленное обсуждение, временами отвечая на вопросы. Однако, когда еда закончилась, а по разномастным кружкам был разлит чай, тренер, наконец, взял слово:

— Думаю, для вас станет хорошей новостью, что первая игра на этом поле состоится уже на следующей неделе, в субботу утром, — объявил он. — Но обычным предстоящий матч назвать сложно. Мы играем сколько нас есть против полного состава. Фактически на поле будет два к одному, плюс вратари.

Осветившее лица игроков ликование сменилось озадаченным молчанием, в котором четко прозвучал чуть охрипший от неожиданности голос голкипера:

— Ты решил, мне слишком хорошо живется?

— Победа обеспечит «Крыльям» участие в региональных как представителям нашего колледжа, — солнечно отозвался Рю и чуть ехидно добавил:

— Ради этого можно и попотеть даже тебе, а?

Голкипер, пойманный на извечной уверенности в собственном превосходстве, фыркнул, демонстративно отвернувшись к полю.

— Так вот почему мне велели не появляться на физ-ре, — издевательски усмехнулся Рэд.

— Но как мы будем играть? — неожиданно подал голос Рон и, тут же смутившись, уткнулся взглядом в стол, бормоча под нос: — Я в смысле… если разница в одного игрока уже тяжело… то как мы в два к одному?..

Он смешался окончательно и замолк, так и глядя в собственную чашку, однако в целом верно высказанную мысль поддержали близнецы:

— Рон прав, нам будет, мягко говоря, трудно выиграть.

— Хотя я бы сказал: невозможно.

— Раз ты взялся за это, значит, у нас есть план?

— Ну… — чуть замялся Цубаки, — да, есть. Только… Кто-нибудь умеет делать «радугу*»?

Все дружно переглянулись. Неуверенно поднял руку Орм, но почти тут же опустил и развел руками:

— Никогда нормально не получалось.

Повисло неловкое и даже виноватое молчание. Рэд с его неизменно прямым стилем, усложненным от силы парой простейших финтов, и вовсе испытывал острое желание провалиться сквозь землю. Он уже понял, что Цубаки надеется, что качество пересилит количество, и собирается выиграть техникой. И оттого острее капитан осознавал, что в этот раз ему не просто не стать лучшим — даже нечем выделиться. Но, как выяснилось, в команде была еще одна проблема.

— Разрешите спросить! — по своей привычке гаркнул Стэнли. — Что такое «радуга»?

— Финт, — мрачно отозвался Макс еще до того, как Цубаки начал отвечать, но его перебил уверенный голос Натаниэля:

— Я умею. Вообще практически любой из подобных финтов могу показать, и показать хорошо.

Цубаки, ожидавший положительного ответа от кого угодно, только не от вратаря, в удивлении приподнял брови:

— А зачем?

— Понты, — со смешком вставил Рэд, глядя при этом на Ната, явно в отместку за высокомерное уточнение до этого. — Когда говоришь, что играешь в футбол, все кивают и обязательно ждут зрелища. А Красавчик наш что ответит? Что он вратарь — и сразу увидит разочарование. Это ведь не круто и не эффектно: стоять в воротах. Девчонки в большинстве своем уж точно видят только форвардов. А он бабник. Вот и разучил приемчики, чтобы производить впечатление и вызывать восторг.

— Заткнись, Рэд, — характерно дернул подбородком Фриз. — У самого-то ноги кривые, даже простейшего показать не можешь. Форвард.

Тут уже вскинулся Макс, но начавшуюся было очередную перепалку прервал резкий звук свистка и стальные нотки голоса Рю:

— Не за столом. Тем более сейчас не до ваших разборок. Натаниэль, ты сможешь научить Макса, Орма и Рауда за оставшуюся неделю? Хотя бы один из них должен уметь чисто выполнять этот фокус.

— Тут не все обучаемы, — высокомерно усмехнулся голкипер, явно довольный высказанной просьбой. У Рэда же от его холодного надменного взгляда, буквально пропитанного предвкушением развлечения за чужой счет, уже откровенно чесались кулаки.

— Какого ху… хрена я должен учиться у этого?!

— Потому что ты сам ни черта не умеешь, — наигранно мягко ответил Натаниэль, впрочем удивившись, что Макс удержался от мата. — Я, конечно, тоже не в восторге, но раз тренер просит сделать чудо…

Фриз смиренно развел руками, наблюдая, как успевшие оказаться по бокам от окончательно взбешенного Макса близнецы вовремя положили руки ему на плечи, мешая встать. Но, уловив осуждающий взгляд Рю, голкипер все же поумерил пыл. До поры.

— Для нас будут какие-либо дополнительные указания? — спросил Стэнли, пока Рэд рычал уже на помешавших ему Орма и Рауда. Цубаки также отвлекся и кивнул:

— Будут, но в следующий раз. Нат, нам с тобой нужно как-то продумать защиту. Я бы хотел послушать завтра твои мысли по этому поводу, завтра же и решим, нужно ли над чем-то дополнительно работать остальным.

— Сколько у меня будет человек?

— Двое всегда. И еще плюс двое из форвардов. Скорее всего, Рэд и Орм. Макс быстро бегает, у него есть шансы успеть вернуться. А Орм не будет уходить далеко, если прорыв окажется невозможным.

— Против десятка?

— Ну, не думаю, что они совсем уж всех бросят в атаку.

Нат скептически изогнул бровь и вздохнул:

— Ты от меня просишь целых два чуда. Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Но особо много от меня не жди.

— Я все же предпочел бы чуть более позитивные настроения в команде, — вздохнул Цубаки и благодарно кивнул.

***

На следующий день, едва началась тренировка, Рэд осознал, что все его самые мрачные ожидания оказались до крайности позитивны. И Натаниэль, явно решивший оторваться «за все хорошее» сразу и по счетам, и авансом, был далеко не основной тому причиной. Надо отдать должное, голкипер действительно старался объяснять, хотя ему это явно оказалось в новинку. К Максу он честно пытался найти подход, но капитан просто не понимал. Не мог ни представить, ни повторить, каждый раз выполняя что угодно, кроме того, что показал Фриз.

Это бесило.

Обоих.

И ярость, накопленную последовательными неудачами, капитан вкладывал в удары по воротам такой силы, что первые два Нат не смог взять от неожиданности, а еще несколько просто не попали в створ. Что раздражало Макса еще больше. Орм, у которого через десять минут проб и ошибок уже получилась довольно чистая «радуга», и вовсе старался держаться от капитана подальше. Но больше всего Рэда бесили падения. Черт знает сколько раз он, запнувшись о собственную ногу, пропахал носом траву, но синяков хватало. А при особенно «удачном» капитан умудрился еще и разбить себе губу. В итоге на следующий день он явился на тренировку с огромным опозданием: ради пробежки и участия в игре. И через день тоже. Макс пропадал теперь практически каждый раз, просто отказываясь участвовать в отработке несчастного финта. Но Цубаки не настаивал и не ругал, более того, даже предупредил остальных, что до четверга положение дел не изменится. Команде оставалось лишь смириться.

Только Натаниэль это воспринял как бегство, хоть и промолчал.

На деле же Рэд предпочел издевкам и взаимной нервотрепке тренировку в гордом одиночестве. С помощью Рю он нашел условную теорию — в большинстве своем подборку видео с исполнением «радуги» разными людьми. Отыскал свой способ понять механизм и в итоге все же добился результата. Хоть какого-то. По крайней мере, в четверг он пришел в прекрасном настроении, абсолютно игнорируя недовольство Фриза.

На вратаря же свалилось необыкновенно много работы. Единственным способом дать себе хоть какой-то шанс спасти ворота Натаниэль видел так называемый «направленный проход» — тактику защиты, при которой намеренно создается брешь в построении, что провоцирует чужого форварда атаковать. Это позволит практически точно предсказать удар и взять мяч. Но в то же время задача вратаря усложнялась многократно: не просто реагировать на ситуацию, но предсказывать ее и строить в условиях игры с бешеным темпом. Однако при столь малом количестве игроков дыр в обороне и так было предостаточно, а создать такую, которой непременно воспользуются, та еще забота.

Так или иначе, Фриз прекрасно понимал, что, по сути, вся стратегия Цубаки сводилась к одному — использованию неопытности противника. Об этом ярко говорила идея с «радугой», буквально кричало указание, данное отдельно Стэнли — выбивать мяч как можно дальше в случае, если сможет перехватить. Правда, дело одним этим не ограничилось, и тренер пошел на казавшуюся совершенно безумной авантюру: Рокк должен был не просто выбить мяч, но попасть в одну из двух выбранных тренером точек на поле. Туда же, не глядя и не следя за мячом, чтобы не терять драгоценные мгновения, должны были успеть и Рэд, и Рауд, каждый к своей. Вся суть в том, что никто из них не знал, кому достанется мяч, и дальше действовать приходилось по обстановке, играя в пас или проходя защиту самостоятельно.

Но с меткостью у Стэнли было все не так хорошо, как хотелось бы. И к концу недели принять такой его пас чисто и без ошибок смог только Рэд, который будто затылком чувствовал, где находится мяч и где он коснется травы.

***

Утро субботы выдалось пасмурным, хотя Цубаки надеялся, что к полудню, когда к ним на поле придут первые гости, хотя бы немного распогодится. Нормально поспать тренеру так и не удалось: он все же слишком сильно нервничал, еще пытаясь найти что-то важное для предстоящей игры, что приведет к победе. И дома так и не усидел, направившись на поле. Самостоятельно Рю добирался сюда впервые. Во время строительных работ неизменно помогала Рин; после — Макс. Но особых трудностей не возникло, благо автобусная остановка была всего в нескольких метрах от входа, а уж с общественным транспортом Цубаки давно научился справляться сам.

И каково же было удивление тренера, когда, заглянув в почему-то оставленную открытой дверь, он обнаружил в раздевалке Рэда. Капитан команды в совершенно непотребном виде развалился на скамейке, в качестве подушки использовав свою же сумку. Благое желание переодеться читалось в валяющейся под расслабленно свесившейся рукой кофте и наполовину снятой майке. Наверняка еще мокрой на тот момент, когда парень заснул. А ведь здание не отапливалось, батареи стояли только в душевых.

Цубаки вздохнул и дотянулся до упавшей на пол одежки. Сложил ее, чуть подкинул на руке и… прицельно запустил в физиономию дорогому другу. Макс подскочил как ужаленный, поймав скорее рефлекторно, и тут же скривился от боли в затекших конечностях, шее и спине. Что говорить, жесткая узкая скамья — не лучшее место для сна.

— Какого черта, Рю?!

— Это мой вопрос. Я, конечно, ценю твое рвение к тренировкам, но это уже переходит всякие границы. Еще не хватало тебе свалиться с чем-нибудь простудным.

— А сколько время? — растерянно спросил Рэд, наконец осознавая, что дико замерз и поспешно натягивая на себя кофту. — Я что, заснул?! А матч?!!

— Семь утра. До игры еще не скоро, но тебе надо успеть согреться, нормально поесть и привести себя в порядок. Так что лучше иди в душ, а я соображу чай. И, видимо, что-то вроде завтрака.

Но с душем Рэд закончил быстро, появившись оттуда с мокрыми сосульками волос, которые щедро делились с теплой кофтой каплями воды. После чего с унылым видом пил чай и слушал монолог Цубаки, сводившийся к общей нелестной для капитана сути: ходить с мокрой головой, когда и так замерз за ночь — верх глупости.

— Да понял я! — быстро не выдержал Рэд. — Не зуди, как моя мать! Достал!!! Тут все равно нет фена! Да и даже если накроет как-то там простудой, это будет не скоро — сыграть успею! Скажи лучше, какого черта тебя сюда принесло?

— Не спалось.

— Не спалось? А дома не отсидеться? Я б за тобой зашел.

— А по-моему, ты бы проспал до прихода кого-то из команды. Или Рин, уж не знаю.

Макс красноречиво фыркнул и демонстративно перевел внимание на наспех сделанный бутерброд.

— Ну и? Получилась у тебя «радуга»?

Молчание стало напряженным, а бутерброд удостоился такого внимания, о каком не могла и мечтать какая-нибудь знаменитость. Цубаки вздохнул, но настаивать или как-то продолжать тему не стал. На Рэда изначально давила эта просьба. Невозможность ее исполнить, предсказанная Натаниэлем, ударила, наверняка, еще сильнее. И в первую очередь по самолюбию, из которого Макс иногда будто бы состоял весь.

— В движении не выходит, — наконец, тихо отозвался он. — Стоя с горем пополам могу. Хотя бы мяч в нужную сторону летит. Невысоко.

— Ясно.

— ...

Тренер посмотрел на еще более подавленного после этого игрока и по обыкновению солнечно улыбнулся, отбирая последний бутерброд за мгновение до того, как его успел взять Рэд:

— Не зацикливайся! Скорость и реакция важны не меньше, а финт — вовсе не единственный способ забить. Твоя задача сделать так, чтобы мяч оказался в воротах, не более. Как — тебе решать.

— Изумительно. Ну, хорошо, один мяч загоню я, другой — Орм, третий — Рауд, потом нас перекроют окончательно. И это самый светлый прогноз, какой только приходит в голову. Прости, Цубаки, — Рэд махом допил чай и встал из-за стола, хмуро глядя на тренера, — но в этот раз твоя идея мне кажется на редкость паршивой. Какого черта ты вообще это устроил? Первый матч на новом поле, да? Можно ведь было сделать такой, в котором у нас есть хоть один шанс выиграть из тысячи.

— Ты опять слишком плохого мнения о команде.

— Я просто играл с народом из колледжа. Они не такие слабые, чтобы всю игру вестись на один и тот же спешно разученный финт. А от их атаки не спасет и Нат. Вся та брехня, что он нес про «ловушку у ворот», ты сам в это веришь? Уловка на один-два раза, не больше. Потом нас задавят. И будь я проклят, если ты этого не понимаешь.

— Конечно, понимаю, — еще светлее улыбнулся Рю, доедая хлеб. — Но из-за слишком большого численного преимущества игра идет до «первой крови».

— Не понял?

— Кто первый забьет гол, тот и выиграл, Макс. Все просто. Потому я так уверен в победе и потому я сделал ставку на один-единственный финт, как на эффект неожиданности.

Вновь повисло молчание, за мгновения которого на лице Рэда отразилось сначала изумление, затем радость, а затем — обиженная злость. Он яростно опустил руки на стол, заставив посуду зазвенеть, и от души рявкнул:

— Какого ты молчал?!

— Если бы я сказал, вы бы восприняли задачу простейшей и не выложились даже наполовину от того, как работали эту неделю. Разница в мотивации.

Цубаки невозмутимо развел руками, привычно встречая вспышку друга мягким спокойствием. И улыбка на его лице светилась так же, хотя и стала куда хитрее. Застывший же от подобного заявления Макс открыл было рот, чтобы ответить, но так и не проронил больше ни слова. Только со злостью выхватил протянутую ему чашку и вновь бухнул ее на стол уже полной, поняв молчаливую просьбу Рю о добавке.

— В этой своей расчетливости ты порой даешь фору даже Фризу, — наконец усмехнулся он.

— Ну, я все же тренер, моральный настрой команды тоже моя задача. Не говори им пока.

— А вдруг перенервничают?

— Ну что ты. Вот увидишь, в каком настроении они будут выходить на поле. Ты уже воодушевлен, а там, впритык, новость даст и настрой, и уверенность остальным.

Макс усмехнулся, но спорить не стал, хоть и вышло весьма скептически. Куда больше Рэду верилось во всеобщее желание воздать драгоценному тренеру за устроенную нервотрепку. Но и эти раздумья были самым наглым образом прерваны звучным недовольством желудка, которому явно не хватило двух бутербродов.

— Кхе… — смущенно кашлянул капитан, покосившись на холодильник. — А там ничего посущественнее нет?

— Нет, — развел руками Рю, ехидно добавив: — Опыт ночевки сегодня первый, так что на это пока не рассчитывают.

— Можно подумать, потом будут! Пошли в магаз?

— А сам? Да и быстрее выйдет.

— Не оставлять же тебя тут одного торчать.

— Так я изначально не думал, что здесь кто-то будет в такое время.

С таким аргументом спорить уже было трудно, и Рэд вышел из небольшой кухоньки. Будь то извечный пунктик Цубаки «не мешаться» или простое желание побыть одному именно тут, Макс не собирался навязываться. И никогда заниматься подобной чушью не будет.

Хотя уже в магазине парень вспомнил, что денег у него от силы на бутылку воды.

И путь назад показался слишком коротким за мыслями о том, как убедить друга, что двух бутербродов Рэду резко стало достаточно для сытного завтрака.