Глава 4

Территория, отведенная под принадлежавший ВУЗу спортивный комплекс, для Цубаки была крайне неудобна. Ведь изначально это место было создано вовсе не для обучения студентов. Когда-то давно здесь велась добыча камня, но быстро выяснилось, что местная порода не отвечает необходимым стандартам, а найденные успешные образцы, из-за которых и взялись за дело, были скорее везением, чем постоянным результатом. В итоге добычу прекратили, и место оказалось на некоторое время заброшено.

Но город расширялся. С появлением Академии его границы до определенного момента и вовсе росли как на дрожжах, поглотив и эти территории. Власти долго думали, подо что приспособить невыгодные для строительства земли бывшей выработки, и в итоге было решено обустроить здесь учебный центр с «наглядным примером под боком», как выразился кто-то из управления. Однако администрация новоявленного колледжа не разделила мнения вышестоящего начальства и добилась денег на переоборудование карьера в спортивный центр. Земля, наконец, была выровнена и облагорожена, но ступенчатая структура осталась, разделив весь комплекс на три яруса. И именно это стало основной проблемой для молодого тренера, ведь специальных спусков, приспособленных для колясок и инвалидных кресел, тут не было и в помине: во время строительства не озаботились, а редкие единичные случаи никого не заставят волноваться о подобном упущении. Так и вышло, что за полгода обучения Рю ни разу не удалось посмотреть на местную футбольную команду и ее тренера в деле. Ведь просить о помощи Макса Цубаки, как водится, считал неправильным. Доставлять лишние неудобства человеку, который и так для него много делает, Рю не желал совершенно. Но вновь завязавшийся разговор о региональном чемпионате в очередной раз пошатнул эту позицию.

Местный футбольный тренер поднял этот вопрос в начале весны, говоря о том, что им необходимо сформировать команду, которая будет тренироваться и летом, чтобы не опозориться в октябре. Но увы, готовых на это ребят набралось от силы человек пять, а желающих — и того меньше. Что сильно раздражало Рэда. Правда, ругал парень вовсе не команду. Он просто не понимал, зачем заявлять об участии в серьезных матчах, когда участвовать некому, а вопрос о формировании основного состава поднялся только сейчас? Цубаки же слышал в каждом слове друга разочарование, понятное и ему самому. Оба ожидали настоящей игры. Один — участия в ней, другой — возможности увидеть со стороны и сам турнир, и то, как будет вести себя в нем капитан клуба.

— Ты видел, как они играют?! — тем временем продолжал негодовать Макс, разойдясь уже не на шутку. — Да я даже до встречи с тобой на улице посильнее напрягался! И это должно представлять нас на регионе?! Как-то совсем не хочется позориться в составе команды, которой плевать на результат изначально!

— Ну, — задумчиво отозвался Цубаки, как всегда контрастно ровно рядом с эмоциональным Рэдом, — честно говоря, я ни разу не видел ни тренировки, ни игры...

— Как так? — даже несколько завис Макс. — Я был уверен, что ты хотя бы раз заглянешь.

—… — Рю несколько замялся, со вздохом готовясь к неизбежной реакции капитана на все подобные выверты, но как-либо увильнуть от ответа, само собой, даже не попытался. — Мне не попасть самому на территорию. Там спуски не оборудованы.

Повисло молчание. Цубаки затылком чувствовал тяжелый алый взгляд Рэда. Сам Макс глубоко вдохнул и со свистом, медленно выдохнул, мысленно матеря тараканов своего тренера на чем свет стоит. И собственную невнимательность тоже. В который раз.

— Ладно, — удивительно сдержанно ответил он спустя приличную паузу. — Завтра как раз физ-ра. Так что будь добр объявиться к часу. Сходим.

— Слушай, там же спуск — это только полпроблемы! Подниматься будет еще сложнее, тем более...

Короткий рык за спиной заставил Рю как-то рефлекторно втянуть голову в плечи. Он ненавидел такие моменты. Молодой тренер и так чувствовал себя неуютно каждый раз, когда ему приходилось кого-то просить о помощи, потому он и старался максимально избежать таких моментов. Но Макс ухитрялся делать так, что Цубаки становилось еще хуже, если он наоборот, не сказал прямо об очередной проблеме. И таким образом получалась почти непреодолимая дилемма: многолетняя привычка не позволяла так просто принять бескорыстную поддержку друга, а сам Рэд не позволял вести себя привычным и проверенным годами образом, открыто злясь в ситуациях, схожих с нынешней.

***

— Тренер!

Рэда как всегда внутренне передернуло от необходимости называть так кого-то, кроме Рю, пусть последний еще ни разу такого обращения всерьез не слышал. Но что поделать, правила для всех, тем более имени этой женщины парень так и не запомнил.

Футбольным тренером в колледже была грозного вида дама средних лет с грубыми, но неожиданно приятными чертами лица. Ее низкий рост компенсировали широкие плечи и сильные ноги, мигом напомнив Цубаки все истории про гномов, которые он когда-либо читал. Да уж, эта женщина и правда с легкостью подошла бы под многие каноничные описания, если бы гномы носили олимпийки, конечно. Просьбу-предупреждение о присутствии друга одного из лучших своих подопечных она выслушала с вежливым вниманием, рассеянно кивнув. Правда, в косо брошенном на Цубаки взгляде мгновенно разгорелся интерес, и тренер посмотрела на него уже куда внимательнее.

— И не лень тебе было тащиться сюда? — необидно хмыкнув, спросила она, когда Рэд ушел в раздевалку. — Тебе ж, небось, самому тут и не подняться нигде. Как зовут-то?

— Цубаки Рю.

— А я Сара, будем знакомы! — и она без затей протянула ему руку, которую Рю пожал как-то на автомате, сбитый с толку совсем не женским поведением новой знакомой.

— Да, очень приятно… — нотки некоторого изумления в голосе быстро сменились привычной теплой уверенностью и улыбкой, что неизменно располагала к себе. — Просто Сара — нормально?

— Пф-ха! Я же не профессор и не доктор наук, не брезглива, чрезмерного уважения не требую, ну а тренером тебе меня звать будет странно, парень!

Цубаки снова улыбнулся и кивнул. Странная все же у нее была манера общения, странные интонации и еще более странный голос: зычный и немного прокуренный. Но общаться с ней было легко, если привыкнуть к некоторым замашкам, столь нетипичным для женщины.

Разговор не шел. Что совершенно не странно. У Рю пока вопросов не было, преподаватель же обязан следить за своими учениками, а не отвлекаться на их гостей. Потому молодой тренер получил прекрасную возможность наблюдать. Сара ничуть не возражала против его присутствия рядом — уж больно хороший обзор был с этой точки — и Цубаки пользовался свалившимся на голову шансом вовсю, с удовольствием отметив, что Макс не подчиняется командам местного тренера, а выполняет свою привычную программу, видимо, как-то договорившись насчет этого. Но интерес Рю быстро угас. Пока что перед ним не происходило ничего такого и, что еще больше разочаровывало, полностью подтверждались сказанные довольно давно слова Макса: никого стоящего внимания среди игроков секции нет. Впрочем, когда началась игра, стало все же поинтереснее.

«Халтуришь!»

Рэд скрипнул зубами, некстати вспоминая единственный раз услышанное от Цубаки замечание за несерьезную игру. Всего одно слово, а лицо полыхало не хуже, чем красные прядки в волосах. Макс тогда и не думал, что этот «солнечный», иначе не назовешь, мягкий укор может ударить куда сильнее стального взгляда и метких слов.

С тех пор он и не позволял себе несерьезности на поле.

Мог играть не в полную силу там, где ее не требовалось, но серьезен и сосредоточен был всегда, безжалостно гоня прочь всякие мысли о «слабом противнике». Потому что спорт — это всегда вызов. А вызов нужно принимать открыто и со всей отдачей, кто бы его ни бросил. Иначе в нем нет смысла; иначе не сделать нового шага вперед.

Так было и на каждом из тренировочных матчей на местном поле.

В секции вполне хватало игроков для полноценной игры, даже оставались и те, кто грел скамейку. Команды распределялись жребием. А каждый раз, как состав был решен, Рэд неизменно отбрыкивался от роли капитана, не замечая, как уже привычно брал ее себе на поле. И тут ему быстро перестали возражать. Но не потому, что приняли, вовсе нет. Просто местным не было дела до того, кто ведет игру. А если есть доброволец — так только проще.

Но не стоит думать, что играть здесь было не с кем. Все же не совсем от балды этими людьми был сделан выбор в пользу футбола, и далеко не все приходили на поле лишь ради зачета. Тот самый дух, за который любят любую игру, жил и в этих сформированных случайностью командах. Рождался каждый раз, ведь, как бы то ни было, когда начат матч — хочется лишь победы.

Знакомое чувство принятого мяча.

Ставшее родным чувство поля, пусть тут и не трава, а утоптанный тысячью ног темно-коричневый грунт. Неровный, да. Все же о поле заботились спустя рукава.

И привычное странное понимание игры, без которого Макс уже и не мыслил своего существования.

Сыграть на опережение. Отдать пас в ту единственную точку, где его обязательно примут. Здесь это было проще. Движения тех, кого даже Рэд уже мог назвать любителями, читались им будто сквозь чистейшее стекло. И каждое решение было знакомо: он мыслил так же, когда играл на улице. Когда не знал, что такое настоящая команда. А потому мог предсказать в таких играх куда больше, ведь сам давно перерос их уровень.

Прямая перед воротами.

Ни с чем не сравнимый вид штрафной зоны, когда, пусть всего на мгновение, но оказываешься один на один с вратарем. Этот долговязый парнишка на линии вовсе не Нат. В нем даже нет уверенности, а глаза лишь бесполезно мечутся от форварда к мячу, от мяча — на остальных игроков: и своих, и чужих. В надежде на помощь. В ожидании финта.

Рэд оскалился.

Так было всегда у ворот. Макс чувствовал себя подобно хищнику, познавшему и задор охоты, и торжество ее успеха. Ничем не описать то чувство, что рождается в груди перед решающим ударом.

Не найти слов, чтобы выразить миг разочарования, когда мяч ускользает в последний момент, покорный воле игрока чужой защиты.

— Твою..!

Макс резко развернулся и вдруг четко понял, что обыгравший его игрок… медленный. Настолько медленный, что проигрыш ему казался глупой комедией. Но, так или иначе, момент упущен. И Рэду оставалось лишь признать простой факт: расслабился и не заметил. Схалтурил.

К своему стыду, капитан даже не мог вспомнить этого человека, упустил его участие в жеребьевке, несмотря на столь колоритный внешний вид.

Цубаки тихо фыркнул и нахмурился. Обычно он видел ситуацию целиком, да и привык анализировать каждый момент игры. Но сейчас… Он просто не заметил игрока защиты, который вдруг возник будто из воздуха и не позволил Рэду закончить блестящую атаку. А судя по некой растерянности на лице капитана, молодой тренер был не один такой.

— Лар'е в своем репертуаре, — вдруг расхохоталась Сара. — Твердый среднячок в игре! На него почему-то никто не обращает внимания, а он тем временем часто решает исход для своей команды! Челленджер, кстати, впервые против него. Остальные как-то уже учитывают и даже ждут.

— Ларье? — осторожно переспросил Цубаки, невольно чуть переиначив странную фамилию.

— Леонард Лар'е! — со смешком повторила Сара, и продолжила с неуместным, казалось бы, торжеством в голосе. — Я скажу так, парень: у каждого есть свой особенный талант! Вот ты, к примеру, улыбаешься тепло, сразу душу греешь. Друг твой, Челленджер, он своим присутствием обязательно хоть кого-то взбесит, — тут Рю не удержался и фыркнул, как раз наблюдая, как спор на поле перерастает в шумную перепалку с Рэдом в центре. — А про Лар'е обязательно забудут, — тем временем продолжала тренер. — Стоит потерять его из виду, как кто-то будто ластиком стирает из памяти.

— Но этим ведь можно пользоваться в игре, — задумчиво проговорил Цубаки, несколько удивив собеседницу нестандартной реакцией и мыслью. Мало кто в таком диалоге в первую очередь задумался бы о роли такого игрока на поле.

— Можно было бы! Но про него забывают и свои же.

— Вот как...

Вновь повисло молчание, хотя и недолгое. Воздух буквально пронзил звук свистка, и Сара с гневной отповедью пошла разнимать ссорящихся игроков, обмен любезностями которых уже почти накалился до драки. А когда женщина вернулась, Цубаки все же задал интересующий его вопрос:

— А кто из них будет играть на региональных?

Но Сара совершенно неожиданно рассмеялась, пусть смех этот и отдавал неявной горечью.

— Прости, Цубаки! Но все не так радужно, как хотелось бы… — она немного помолчала, потом тихо призналась: — У нас нет команды на турнир. Вообще нет официальной команды колледжа.

Фактически, Рю слышал уже это от Макса, но не ожидал, что слова тренера так точно совпадут со словами игрока, который смотрит со своей стороны и вряд ли способен видеть полную картину. А Сара все же продолжила. То ли из-за того, что Цубаки вызывал инстинктивное доверие, то ли женщине просто хотелось хоть немного выговориться и не получить в ответ очередной тычок. А Рю, как теоретически не заинтересованная сторона, выглядел просто идеальным случайным слушателем.

— Я говорила с игроками. Со всеми по отдельности. Но действительно участвовать хотят только Челленджер и Лар'е. Первый любит футбол. Второй… а черт его знает, никогда не понимала этого парня. Остальные же — совсем мрак. Несколько согласились из вежливости, но полного состава у нас нет. Ректор же вообще не желает ничего слушать. Сказал, что участие в региональных решено. И что обеспечить это — моя задача. И хоть ты тресни! В итоге команда будет собрана добровольно-принудительно, а значит — отдачи ноль. О дополнительных тренировках можно забыть. И раскатают их, скорее всего, в первой же игре. Тьфу… Я бы договорилась с клубом, но «Виктори-С» твердо отказались, даже не раздумывая, а другого представляющего интерес и подходящего под условия в городе нет.

Само собой, последняя фраза не могла не задеть Цубаки, а уверенно сказанное «нет» и вовсе неожиданно горячо обожгло все внутренности почти детской обидой.

— А «Крылья» не подходят по условиям? — вырвалось у него прежде, чем молодой тренер смог справиться с собой, и вопрос прозвучал совершенно не в тех интонациях, в каких его следовало задать. Но Сара этого не заметила, слишком увлеченная своими проблемами, и ответом вновь стал горьковатый смешок.

— «Крылья» — случайно набранная команда из школьников и черте-кого, которую ведет тренер… — она осеклась, вовремя вспомнив, кто ее собеседник, и поправилась еще до того, как слово слетело с языка, — не вызывающий у меня доверия. Говорят, они хорошо показали себя на городских, но я не уверена, что там играл основной состав клуба. А раз так… они вряд ли чем-то отличаются от моих ребят. Мотивации побольше, но платить за нее я не вижу смысла.

— Вот как.

Женщина вздрогнула, наконец услышав, как изменился голос ее собеседника. Но в этот раз в нем звучала не обида, а почти стальная уверенность, заставившая тренера отвести взгляд от поля и еще раз внимательнее посмотреть на Цубаки, чем тот и воспользовался, теперь глядя в глаза своему будущему оппоненту.

— Состав «Крыльев» неполный. Сейчас у нас всего шесть человек — полкоманды. Но даже так, я уверен, у ваших игроков нет и шанса выстоять. Я предлагаю игру. Мой клуб против той команды, которую вы хотите выставить на региональные, за вычетом Макса. Ставка — участие в турнире.

— Твой клуб? — ошарашенно переспросила Сара, но воспоминания и янтарная уверенность в глазах Цубаки Рю не позволили ей усомниться в том, кого судьба сделала сегодня ее случайным собеседником. Правда уточнение насчет состава заставило усмехнуться, но вопрос она задала совсем не об этом.

— И когда будет игра?

— Скажем… через две недели на моем поле. О вашем явно не заботятся как должно.

Короткий небрежный кивок в ту сторону, где сейчас шел матч, зацепил уже Сару, но эту шпильку она вынуждена была проглотить — возразить нечего.

— Две недели? Что так долго?

— Ну… мы, конечно, можем сыграть хоть завтра, но… — Цубаки еще раз посмотрел на поле и улыбнулся. Обычно высокомерие было чуждой и неправильной его чертой, но он действительно гордился своими игроками, и как раз эта гордость придала его следующей фразе именно тот оттенок, который уже не позволит Саре отказаться от пари. — Если у вас не окажется возможности сделать команду хоть немного сыграннее, мне достаточно будет выставить на поле вратаря и форварда — результат уже будет решен.

Женщина мгновенно вспыхнула, и в обмен сорвалось то, что с самого начала заставляло ее внутренне усмехаться на каждое слово молодого тренера.

— Вот такие заявления я не собираюсь слушать от того, кто изначально против участия в матче моего лучшего игрока!

— Я нисколько не… — удивление Рю сменилось пониманием, а вернувшаяся улыбка теперь еще вернее напоминала солнце. — Ну что вы! Макс Челленджер капитан моей команды, он просто не сможет играть за вас! До встречи!

С этими словами он чуть подался назад, чтобы вернуться с травы на асфальтированную дорогу, и направился встречать Рэда у тропинки, ведущей в сторону раздевалок. Матч закончился в этот раз ничьей. А Сара же осталась стоять на месте, ошарашенная случившемся разговором и одновременно полыхающая внутри странным азартом, рожденным уверенностью «не вызывающего у нее доверия» тренера.