Глава 7

Однако мрачные мысли Рэда о завтраке прервал окликнувший сзади женский голос. Парень остановился и дождался догнавшую его Рин, с удивлением глядя на две объемные сумки в ее руках.

— Это еще зачем? И че так рано?

— Гостям! — со счастливой улыбкой отозвалась девушка, удобнее перехватывая ручки пакетов. — Я спросила у Цубаки вчера, он сказал, что не против! Но чтобы приготовить, нужно время, надеюсь, мне хватит… Не хотелось бы торопиться.

За коротким разговором они преодолели несколько оставшихся до входа на территорию метров. И лишь когда девушка неуклюже перехватила тяжелые пакеты на одну руку, чтобы открыть дверь, до Макса наконец дошло, отчего последние пару минут его упорно преследует чувство, что он что-то забыл. Парень недовольно фыркнул, сделал шаг вперед, скорее отбирая обе сумки без возможности возразить, чем предлагая помощь, и спокойно открыл незапертую дверь. Да, не подумал, как обычно. Но извиняться было и поздно, и ни к чему. А игнорировать и дальше Рэд просто не мог, раз уж заметил. Хотя будь на месте Рин кто другой, не связанный с клубом, капитан бы даже не задумался. Перед «своими» же Макс так или иначе чувствовал нечто странное, что никак не мог определить словами. Не то ответственность, не то обязанность. Не то какой-то не поддающийся описанию долг, что на поле, что так. Хотя проявлялось это странно и неумело.

Девушка чуть помялась на входе, с удивлением глядя в спину, но Рэд вновь обернулся и невольно грубо спросил, куда нести, заставив встряхнуться. А встреча с Цубаки и вовсе стерла этот эпизод разговором. И вскоре обоих парней бескомпромиссно выставили из кухни, чтобы не мешали. Правда, Макс все же с пустыми руками не ушел: недовольное бурчание желудка в самый неподходящий момент обеспечило ему несколько более полноценный завтрак.

Спустя пару часов начали прибывать и остальные игроки клуба. Как ни странно, одним из первых появился ненавидящий ожидание Натаниэль. Но голкипер лишь скупо поздоровался и сразу ушел на поле, где долго сидел в воротах, мрачно глядя перед собой.

— Может, все же сказать? — глядя на него, спросил у тренера Рэд.

— Рано.

Хотя твердости в голосе Цубаки все же поубавилось: он прекрасно понимал, какую нагрузку оказывают на Натаниэля поставленные перед ним задачи и некий ранг гениального вратаря, который давил сейчас лишь сильнее. И если капитан не прощал себе ошибок именно потому, что капитан, стремясь после каждой из допущенных подняться на новый уровень, то голкипер уже стоял на своей вершине и обязан был это оправдывать. Нетрудно догадаться, в какой из ситуаций провал окажется куда более болезненным.

Так или иначе, за час до полудня вся команда уже была в сборе. Переодеваться пока не спешили, но Цубаки уже всех собрал и начал короткую импровизированную речь, призванную суммировать все сказанное и сделанное за время подготовки. Хотя об окончательной тактике говорить было рано: тренер пока не знал, каким составом будет играть противник, а это ведь тоже важно.

— Для начала я должен озвучить вам условия победы, — начал Рю, мгновенно приковав к себе всеобщее внимание.

— Условия? — хором спросили близнецы. — Разве просто выиграть матч не достаточно?

— Вам не нужно выигрывать матч, — огорошил команду тренер, при виде вытянувшихся лиц игроков засомневавшийся в своей идее еще больше. Но отступать уже было поздно, как и менять что-то. — Из-за разницы в количестве для «Крыльев» выиграть полноценный матч почти невозможно, вы сами это понимаете. Потому игра будет до первого забитого гола. Та команда, что первой откроет счет, выигрывает.

Повисла тишина в которой совершенно четко прозвучало облегченное «Фух!» Рональда. Но вдохом спустя побледневший отнюдь не от радости Натаниэль шагнул вперед и, наплевав на все, притянул Цубаки за грудки, рявкнув в лицо:

— Издеваешься?!

— Эй! — Но попытавшегося помешать Макса голкипер в этот раз буквально отшвырнул прочь, тем самым мгновенно накалив обстановку до предела. Хотя Рю он все же отпустил, но продолжил, не сбавляя тона:

— Ты хоть представляешь, сколько я думал над тем, как удержать ворота?!

— Тебе так или иначе нельзя пропустить гол, — все же попытался смягчить вспышку Натаниэля порядком растерявшийся Рю. Столь импульсивная выходка от обычно высокомерно-спокойного голкипера стала совершенной неожиданностью.

— Но не полтора часа, а пять минут от силы!!! Разница огромна!

— Почему бы просто не порадоваться, что задача резко упростилась?

— У… про… а-а-а… — Фриз не договорил и медленно провел по лицу ладонью, будто стирая с него вспыхнувшую ярость. Несколько нервно рассмеялся. Выдохнул. И коротко закончил: — Больше таких сюрпризов не делай. Во всяком случае мне.

Вратарь резко развернулся и ушел в раздевалку, а Цубаки уже несколько виновато и с опаской посмотрел на остальных. Но Рону явно стало гораздо легче, а братья Фьерн в ответ лишь развели руками:

— Для нас в сущности ничего не изменилось, — вновь синхронно проговорили они.

— Изменилось, — отсек Макс, наконец перестав сверлить нехорошим взглядом дверь, за которой исчез Нат. — Теперь не нужно экономить силы. Все, что рассчитано на целый матч, мы должны вложить фактически в один рывок. Защиты это тоже касается. Играйте на всю. Это будет битва в пару минут, но битва насмерть.

Рэд скосил глаза на чуть помрачневшего после вспышки голкипера Рю, но больше ничего говорить не стал. Просто капитан действительно не знал, насколько хорошей в итоге оказалась идея с такой задержкой информации. Ему самому стало легче. Резкий и прямой, Макс просто радовался предоставленным минутам игры более, чем на всю. Рон тоже, вон, сразу повеселел и как будто выпрямился. Орм и Рауд задумались, а Стэнли… ну, Стэнли — это Стэнли. Его вообще подобным пронять невозможно: как скажут, так и сделает.

Команда колледжа во главе с Сарой появилась четко в условленное время. И встречавший их вместе с Рэдом и Рин Цубаки не без удовольствия отметил реакцию гостей при виде нового поля. Особенно Сары. Женщина, совсем недавно говорившая о команде клуба, как о сборище детишек, явно засомневалась в своих словах. Что неудивительно. Рю четко знал, что уже сейчас их территория немногим хуже той, что принадлежит Академии. Не такая большая, да, зато не уступит качеством.

— Добро пожаловать! — выступила вперед Рин после короткого приветствия хозяина и клуба, и территории. — Пожалуйста, угощайтесь! Игрокам, конечно, сейчас нельзя, но остальным, надеюсь, понравится! После игры для всех желающих будет накрыт стол у здания клуба.

Девушка вполне оправданно рассчитывала, что игра все же вызовет интерес не только у тех, кто будет сражаться непосредственно на поле. Тем более, что по времени матч проходил вместо пары по физкультуре. Желающих насладиться зрелищем пусть и было не так много, но хватало. Таким образом, благодаря деятельной натуре Рин первых зрителей первого матча «Крылья» встретили тепло и вкусно. И специально перенесенный к входу столик, заставленный одноразовыми стаканчиками со свежим горячим чаем и несколькими тарелками с домашней выпечкой, опустел в считанные мгновения. Только игроки смотрели на исчезающие вкусности мрачновато: великолепный запах сливочной начинки и теста дразнил как никогда. Но раз девушка обещала стол после игры, то оставалась надежда, что и на их долю что-то вкусное перепадет.

Будущие противники оказались готовы достаточно быстро: в форме они были изначально, и все, что требовалось, — скинуть вещи в раздевалку да как следует размяться. Цубаки же всматривался в каждого из тех, кто сейчас был на поле, пытаясь вспомнить, как они вели себя в том единственном матче, что Рю видел в колледже. Само собой, не все были знакомы молодому тренеру, но взгляд его задержался в первую очередь на том парне, что так легко отобрал у Рэда мяч — Лар’е.

— Как я и думал, он в составе… — негромко пробормотал Рю себе под нос. Странно было бы, если б Сара не использовала такого игрока в такой игре. С другой же стороны, это означало, что женщина восприняла предстоящий матч серьезно и хоть как-то к нему готовилась вместо того, чтобы поверить в видимую легкость победы.

— А это что за чудо? — мрачно поинтересовался подошедший Натаниэль, делая несколько глотков воды из своей бутылки. — Он заранее не вызывает у меня никаких положительных эмоций.

Цубаки проследил за взглядом вратаря, но на той стороне поля сейчас были только двое: Макс и его собеседник, при виде которого Рю негромко хмыкнул. Молодой тренер уже не первый раз отмечал про себя, что все сколь-либо яркие люди вызывают у Фриза однозначное высокомерное раздражение, будто голкипер боялся, что кому-то достанется больше внимания, чем ему. Знакомый Рэда же еще и явно относился к тем, кого с легкостью причисляют к «неформалам».

— Сильвер. Хотя очевидно, что это прозвище. Понятия не имею, каков он на поле, но они с Максом много общаются. Я с ним пересекся всего раз, когда ему оказалось с нами по пути… так он всю дорогу без передышки рассказывал про «Месть королевы Анны».

Натаниэль еще раз вгляделся в парня неопределенного роста — рядом с Рэдом почти все кажутся высокими — и хмыкнул. Некогда обесцвеченные волосы давно отросли и сейчас были скручены в двуцветные дреды, собранные в толстый высокий хвост. Уши украшали серьги в виде серебряных черепов. По мнению Фриза, украшение это было весьма сомнительным. Еще более сомнительной была татуировка в полспины, переходившая на плечо и грудь, как и сам факт зачем-то снятой футболки. Проще говоря, этот Сильвер одним своим существованием вызывал у Ната острое брезгливое раздражение. Что уж говорить об идиотской кличке.

— Что-то не тянет он на ценителя дворцовых интриг, — несколько брезгливо дернул плечом вратарь.

— Это корабль.

— Что?

— «Месть королевы Анны» — корабль какого-то там пирата. И он всю дорогу рассказывал про снасти, количество пушек, боевой потенциал… — Цубаки улыбнулся и честно признался: — Я даже немного устал его слушать. Думаю, тему пиратства при нем вообще лучше не поднимать: светит многочасовая лекция обожающего свое дело энтузиаста.

— Я предпочту с ним просто не общаться, — отрезал Фриз, возвращая бутылку на место.

Рю еще раз глянул на своего вратаря и вновь помрачнел, вспомнив недавний разговор. У тренера было время подумать о причинах Натаниэля так злиться и, попытавшись взглянуть на ситуацию под его углом, Цубаки понял, что во всяком случае в отношении голкипера был полностью не прав. Ведь фактически «сюрприз» не только свел к нулю все размышления Фриза до этого, но еще и заставил лихорадочно сравнивать ситуации и думать о поправках в уже более-менее выровненную тактику.

— Извини. — Тихий и неожиданно серьезный голос заставил вернувшегося было на поле Натаниэля остановиться и обернуться. — Я не подумал.

Вратарь встретил пропитанный искренней виной, хоть и по-прежнему солнечный взгляд, не сразу сообразив, о чем говорит Рю. А затем просто развел руками:

— Полагаю, это для тебя даже характерно.

— Что?

— Я некоторое время назад заметил, что ты не выбираешь тактику под игроков, а готовишь игроков под выбранные тобой тактику и направление развития команды. Сейчас одно с другим сочетается, но… однажды обожжешься.

— К чему ты это?

— Просто мое наблюдение, — пожал плечами Нат. — Вратарь единственный, кто всегда способен видеть всех игроков и вообще все происходящее на поле. Вот я и поделился тем, что увидел. Это вроде как моя обязанность, тренер?

Цубаки кивнул, но посмотрел ему вслед несколько непонимающе. Тактику будущей игры диктует противник. Задача тренера искать его слабые места, анализировать и подготовить свою команду так, чтобы она смогла наиболее эффективным образом противостоять сопернику на поле. Рю всегда считал именно так, и оброненная между прочим фраза голкипера им совершенно не была воспринята. Но с другой стороны, Фриз вновь оказался прав: задача игрока лишь делиться тем, что считает важным. Что делать со сказанным, уже забота тренера.

Впрочем, долго над этим думать не пришлось: время, выделенное игрокам на разогрев, закончилось, и теперь обе команды после короткого совещания-передышки выстроились друг напротив друга для приветствия перед началом матча. Пусть атмосфера и была далека от официальной, Цубаки и Сара не поленились позаботиться о полноценном составе судей. В итоге рефери согласился быть их общий знакомый — тренер школы, которую заканчивали Рю и Макс, а двоих помощников он выбрал себе сам. Однако картина на поле заставляла даже его несколько скептически смотреть на происходящее. Разница в составе не просто бросалась в глаза — давила неожиданно сильно даже на тех, кто просто поддерживал «Крылья», не то что на самих игроков. Некоторая мрачная неуверенность сейчас чувствовалась даже во взгляде Стэнли. Но столь же четко при этом выделялись и злость Рэда, которую парень явно подогревал специально, борясь с давлением, и холодное высокомерие Натаниэля. Последнее в полной степени прочувствовал «впавший в немилость» Сильвер. Голкипер, уже определив для себя его возможный характер, справедливо ждал от самой яркой личности больше всего энтузиазма. И желал сломить уверенность наглого выскочки еще до того, как тот сможет коснуться мяча на поле. Хотя в то же время Натаниэль не забывал слов Цубаки и Макса о том, что этот сдвинутый на пиратстве малый, скорее всего, просто приманка.

Жеребьевка отдала право начального удара гостям, заставив Рэда зло скрипнуть зубами. Удача сейчас была для них важна как никогда, но случайность решила не в пользу «Крыльев».

Свисток, что всегда давал начало движению, в этот раз породил бурю. И матч был остановлен, едва успев начаться. Капитан, наверное, впервые так похолодел при виде красной карточки: она могла достаться практически любому сейчас, а тем временем игроки клуба не могли позволить себе потери. Об этом предупреждал и он сам, и Цубаки. Хотя Макс понимал, что в розыгрыше переборщили все. Такая жестокая борьба за мяч куда больше достойна футбола американского, а не того, в который играли сейчас. Но если от своих капитан этого действительно ждал, вопреки всем предупреждениям, то столь же яростный напор весьма легкомысленно выглядевшего противника стал сюрпризом. Видимо, Сара что-то сделала, чтобы настроить своих на игру вопреки кажущейся легкости победы.

Короткое строгое внушение судьи охладило пыл обеих сторон и, как ни странно, помогло «Крыльям» собраться. Рэд мельком оглянулся на команду, но остался доволен: даже Рон сейчас выглядел куда увереннее. Его хотя бы перестало трясти.

Матч же было решено начать заново. Но разница в составах все же стала чуть меньше: один из форвардов команды противника, Михаил Браво, покинул поле, удаленный за грубую игру. Хотя Рэд предпочел бы, чтобы чужая команда стала слабее на кого-нибудь более опасного, чем Сильвер. Пусть парень был инициативен и хорош в отборе, но его пасы не мог предсказать вообще никто, включая его самого. Макс терпеть не мог играть с этим человеком в одной команде и нормально общался с ним лишь вне футбола, неизменно ссорясь на поле.

Вновь прозвучал свисток, но на этот раз никто не допустил нарушений.

Самый важный матч «Крыльев» наконец начался.

Мяч мелькал глупой гончей, подчиняясь небрежным уверенным пасам игроков колледжа, верящих в невозможность пропустить гол при таком раскладе, и точным ударам ребят из «Крыльев», что не могли допустить поражения в первой игре на своем поле.

Удар, удар, красиво прерванный пас и тут же потеря.

Отчаянное: «Их слишком много!», разорванное в клочья злым упорством.

Первый голевой удар прервал Стэнли. Нападающий просто растерялся, когда перед ним возникла двухметровая махина. Пас Максу. Как всегда ему. Но Рэд уже закрыт: держать мяч больше мгновения сейчас значит потерять.

Обманное движение.

Легко перенаправить мяч ногой, поворот, чтобы избавиться хоть на миг от слишком близкого защитника.

Пас!

Пяткой, но неожиданно вперед! Даже сам Макс не мог предположить, что способен точно отдать мяч из такого положения. Вышло как-то само собой. Почти на рефлексах.

Принял Фьерн.

Мгновенный пас на Орма — и вперед! Обойти одного, другого, третьего; и знать, что те, кто за спиной, уже догнать не смогут.

Но у ворот закрыли: за мгновение до удара.

— Защита!!! — крик обжег горло, наверняка сорвав голос, но Рэду наплевать. Даже не чувствует этого. Он быстрейший тут. Он обязан успеть. Натаниэлю не удастся сегодня красоваться!

Мяч ударил в грудь, выбивая воздух. Мелькнула мысль, что принял бы чуть выше — сломал бы нос. Отдать Рону, пусть выносит, но тот уже закрыт! Игра в пас с Натаниэлем — редкое явление. Особенно редкое для этих двоих.

Мяч вновь на чужой половине. Там снова Фьерн. Черт знает, кто из них. Сузилось кольцо защиты: братьев уже отсекли друг от друга и мяч не отдать.

Но шанс ударить есть.

Шанс, который забрал вратарь, выходя из ворот и блокируя единственно возможное направление.

— Идиот! — торжествующе воскликнул Момо, а мяч уже взмыл в небо над головами и форварда «Крыльев», и вратаря их соперников.

Никто еще даже не верил, что та самая «радуга», ставшая почти ненавистной за дни тренировок, действительно сработала...

Рэд замер, только теперь ощущая, как бешено колотится в груди сердце и рвет дыханием легкие. Весь этот матч показался ему мгновением, всплывая в памяти не четкими моментами, а их рваными клочками. Потревоженная сетка ворот — даже она как будто колебалась дольше, и будто вечность падал отскочивший в нее мяч. Капитан несколько ошарашено огляделся, вылавливая то раздосадованные лица игроков чужой команды, то столь же счастливо-ошарашенные — своей. А еще Цубаки и Ната, что смотрели на него, будто Макс сотворил по меньшей мере чудо. Нет, не он заслужил подобной похвалы. Рэд перевел взгляд на сидевшего на траве Орма и довольно оскалился. Вот уж точно кого стоит благодарить: перекинуть мяч, да так, что вратарь не понял и не среагировал на победное движение, не задеть при этом оказавшейся опасно близко штанги — Макс на собственной шкуре давно убедился, что это сложно. Очень сложно. И куда сложнее, чем будет потом казаться на передающей так мало реального записи.

Цубаки и Рин выдохнули одновременно. На эти несколько коротких минут игры оба будто забыли, как дышать. Хотя тренер не прекращал ни на мгновение анализировать каждого из своих игроков, и каждого, кто привлек его внимание. Но не менее важным для Рю оказалось начало. Он как никогда внимательно вглядывался в лица, пытаясь понять, что видит и чувствует его команда, находясь на поле под таким давлением. Ведь психологически даже просто стоять в ожидании свистка там наверняка было очень сложно.

Первый матч на их собственном поле — одно это уже требовало от «Крыльев» безусловной победы. И именно это и было основной причиной до предела натянутых нервов. Шанс заполучить право участвовать в турнире — дело десятое… И Цубаки прекрасно видел, как намеренно разжигал в себе костер ярости Рэд, не желая сдаваться неуверенности и неизбежным пораженческим мыслям; как невероятная сосредоточенность сменяла неизменное высокомерие на лице Натаниэля; как медленно отступал все ближе и ближе к воротам Рон, пока голкипер не рявкнул на него, напугав, видимо, еще больше, чем противник; как стали рвано-механическими движения Стэнли и как менялись близнецы, действительно вдруг показавшись абсолютно одинаковыми, хотя обычно безалаберность Орма всегда позволяла хоть как-то отличать его от более серьезного Рауда.

Все это было важно.

Куда важнее результатов этого матча.

Способность основы клуба выдерживать подобное давление необходима. Точно так же, как способность капитана поддержать тех, кто не справляется сам. Хотя Цубаки увидел и кое-что еще: контраст холодного уверенного спокойствия голкипера и импульсивной эмоциональной ярости капитана и был тем, что держало баланс команды. Один не позволял отступать, своей уверенностью заставляя в себя верить и защиту, что позволяло не жаться к воротам. Второй тянул вперед, заражая бездумной стремительностью, желанием хищника настичь добычу во что бы то ни стало. Сейчас это проявило себя невероятно четко: обычно более рассудительные близнецы Фьерн, играющие в своем темпе и никому не позволявшие его менять, бросались в атаку не хуже самого Рэда. Хотя в иных обстоятельствах Орм предпочел бы чуть больше держаться полузащиты, страхуя и без того проигрывающую числом оборону, а Рауд атаковал бы лишь наверняка. Бросаться вперед при любой, даже призрачной возможности — раньше это было прерогативой лишь Рэда.

Конечно, на многое влияли сами условия этой игры. Время. Возможности. Атмосфера. Ответственность. Все это в совокупности и позволило проявиться тем чертам игроков, что раньше были неявными или просто не проявлялись как ненужные. Но не заметить и не отметить происходящего тренер просто не мог. Как не мог не сделать из этого и своих выводов на будущее.

Впрочем, интерес представляла и команда противника. Правда, Цубаки анализировал их уже со стороны необходимости отбирать игроков в основной состав будущей команды, пусть и понимал, что излишняя самоуверенность слишком часто выходит боком. Но первое, что заставило его мягко усмехнуться, — капитанская повязка на плече Леонарда Лар’е. Действительно, трудно бороться с незаметностью игрока для собственной команды лучшим способом. Хотя парень явно был неуверен в этой роли, а рукопожатие и алый взгляд Рэда и вовсе заставил его заметно стушеваться и побледнеть.

Как игрок, Лео оказался… уместным. Да, именно это слово лучше всего характеризовало его на поле. Парень, обладая навыками, которые и средними-то можно назвать лишь с натягом, необъяснимым образом всегда оказывался там, где мог применить их с максимальной пользой. По сути, он и задавал всю игру своей команды, подобно Максу. Но если Рэд выделялся, и за ним шли, то Лар’е являлся неким серым кардиналом. Его команда вряд ли даже осознавала вклад их капитана в игру, так и считая незаметным среднячком.

Сам же матч впечатлял. Своей скоростью, ритмом, который вряд ли где еще можно увидеть. Отсутствие необходимости экономить силы фактически изменило для игроков футбол. За всю игру Цубаки так и не проронил ни слова, лишь нехарактерно для себя ругнувшись в самом начале, когда розыгрыш мяча превратился в жестокую свалку, а рефери без сомнений показал красный прямоугольник карточки. Что говорить: как сам Рю все же влиял на Макса из-за постоянного общения, так и от вспыльчивого капитана «солнце» команды кое-что переняло и для себя. Заметное лишь в такие моменты, когда эмоции выходят вперед неизменного светлого спокойствия и рассудительности.

Все несколько минут, что длилась игра, тренеру оставалось лишь молча наблюдать, полностью утонув в напряжении матча. До побеления костяшек стискивать подлокотники кресла, когда момент обещал обернуться поражением; искренне радоваться, когда «Крылья» возвращали себе мяч, чудом избежав гола, и мгновенно уходили в стремительную атаку, положив все на то, чтобы сделать невозможное и пройти-таки слишком плотную защиту. Скоростью ли, превосходящим мастерством ли — неважно.

Но того, что показал в итоге Макс, не ожидал никто. Изумление на мгновение сбило с настроя даже Натаниэля, заставив его выпрямиться в воротах и проводить капитана взглядом, далеким от предыдущего презрения. А Цубаки все же не удержался и победно взглянул на не менее ошарашенную Сару. Ведь как только Рэд прошел последнего, кто мог отобрать у него мяч, и отдал пас близнецам, игра была решена. Пусть очевидным это оставалось до поры лишь для Цубаки.

***

— Что же, признаю поспешность мнения! — уверенно заявила Сара, протягивая Рю руку. — Но по-прежнему считаю, что «Виктори» и серьезнее, и сильнее вас. Шесть человек основного состава это все же… — она сделала неопределенный жест рукой, ухмыльнувшись в ответ на мгновенно ставший жестче взгляд Цубаки, и сразу перешла к делу. — Ты ведь знаешь условия, по которым клуб может выступать за колледж?

— Успел ознакомиться. Но для нас проблем явно не будет. Пункт о том, что минимум четверо из команды должны быть учениками, и вовсе идеален. Да и с возрастной планкой проблем нет. Что касается условия о силе клуба, — тут Рю позволил себе мягко усмехнуться, — вы уже сами все сказали. Хотя я и намерен чуть подправить это мнение.

Сара вновь довольно расхохоталась. Так или иначе, ее забавляла уверенность молодого тренера, и это было видно. Но с другой стороны, женщина уже по опыту знала, что с такими людьми работать приятнее всего. Та самая золотая середина, когда твердая уверенность в своей команде не переходит в неоправданное высокомерие и самолюбие.

— Осталось решить вопрос первого и второго составов.

— Для этого я бы хотел посмотреть на игроков. Но вы их знаете лучше, а времени у нас мало. Потому я выберу с вами основу из тех, кого лично вы считаете для этого подходящими.

— Хорошо, тогда я жду тебя на нашем стадионе. Четвертая пара в среду — физкультура у групп первых двух курсов, но я попрошу подойти и тех, кто старше. Только дай мне список своей команды, чтобы я знала, на какие позиции отбирать людей в первую очередь.

Рю кивнул в ответ. Эту просьбу он ожидал, и Саре даже не пришлось ждать — молодой тренер отдал нужный ей листок, ловко вытянув его из папки, едва женщина закончила говорить. Повисла небольшая пауза, необходимая тренеру для более близкого знакомства с командой клуба.

— Ты седьмой номер пропустил.

— Не пропустил, — улыбнулся Цубаки на это замечание, разводя руками, будто в извинение. — Его нет. Просто нет. Считайте это моим личным капризом.

— Вот как… А номер вратаря?

— О, это уже каприз Натаниэля. Он под другим не играет. Но, думаю, его навыки легко позволяют простить эту мелочь.

В ответ раздался тихий смешок, и Сара небрежно сложила лист, сунув его в карман неизменной олимпийки.

— Что же! До среды.

— Не задержитесь? Рин прекрасно готовит.

— Я бы и рада, но у меня еще две пары сегодня, а время поджимает.

Женщина небрежно махнула рукой, прощаясь, и уверенно направилась на выход с территории «Крыльев». А у здания клуба уже вовсю царило оживление: Рин сдержала обещание, споро накрыв на стол, и вкусный запах мигом привлек к себе внимание окружающих.

Не всех.

Рэд уже начинал откровенно злиться, выслушивая очередную похвалу в свой адрес. Парень любил, когда признают его заслуги, любил быть лучшим и в каждом из матчей стремился занять этот негласный титул, однако при этом терпеть не мог, когда хвалят незаслуженно. И если слова близнецов он еще мог понять, так как в атаке были вместе, то чуть ли не впервые услышанный положительный отзыв от Натаниэля уже ощутимо взбесил.

— Эй, Момо. Забил он, а не я, — резко отозвался Макс, указывая на одного из стоявших рядом братьев Фьерн. Правда, потом кашлянул и чуть поменял цель, — вернее, он.

Различать Орма и Рауда на поле как-то, кроме как по номерам, капитан до сих пор не научился. Привык, что вне игры, иногда даже на тренировках, они намеренно выглядят по-разному. Но братья никогда не обижались, когда их путали на поле. Скорее, даже наоборот.

— Это что, новый тип издевки? Не смешно.

— Какая издевка? — тут же отозвался Нат, вернув все свое высокомерие, куда-то испарившееся на момент короткого признания заслуг Рэда. — Или тебе мало, что признал тот проход хорошим, и хочешь еще и хвалебные серенады в свой адрес? Не дорос.

Но прежде, чем Макс ответил, Фриз успел увериться в своей догадке, что капитан сделал то, что сделал, полностью на рефлексах, даже не осознав этого. И потому вратарь просто перебил начавшийся ответ коротким: «пошли», уверенно направившись к тренерской скамье.

— Куда?

— К Цубаки.

Только-только успев попрощаться с Сарой, Рю встретил обоих с четко написанным на лице удивлением. Ссоры Натаниэля с Максом уже стали привычной обыденностью. Но почти всегда парни либо расходились сами, либо между ними по просьбе тренера возникал Стэн, продолжать спор, а уж тем более начинать драку через которого становилось невозможным. По сути это был первый раз, когда оба предстали перед Цубаки явно для того, чтобы разрешить очередной конфликт. Впрочем, вопросов задавать не пришлось — Натаниэль заговорил первым:

— Вы с Рин писали матч, верно?

— Да, конечно.

— Покажи ему.

Короткий раздраженный кивок в сторону капитана, и Фриз ушел, наконец, к столу. Вернее, к собравшейся там группе девушек, которые пришли «поболеть за своих», на деле больше заинтригованные тем, ради чего им официально разрешили идти домой вместо физкультуры.

Макс же остался, глядя на друга с непониманием и четким раздражением во взгляде. Вратарь сумел здорово его озадачить, что бесило еще больше. Когда хвалят неизвестно за что, это еще хуже, чем незаслуженно. Хочется же знать, чем гордиться!