Глава 4

— Людок! Смотри я кого принёс! — мужичина широко распахнул дверь и выставил меня на скользкий линолеумный пол.

В прихожую вышла сонная женщина с грудным ребёнком на руках. Она устало посмотрела на нас и произнесла безразличным полушёпотом:

— Нам ещё собаки не хватало… Опять нарезался!

— Ну надо ж было отметить покупку друга.

— «Друга»… Да лучше б у тебя все друзья такие были, собаки хоть не пьют.

Женщина положила ребёнка в комнате, а сама вернулась на кухню. Ребёнок моментально заплакал, но она успела настрогать для меня кровяной колбасы и налить в миску воды. Я с жадностью начал лакать воду, после базарной кильки это было настоящим спасением. Напившись, я отдышался и почти сразу сотворил под собой лужицу.

— Э-э-э! Вот этого в моём доме не будет! — заревел мужичина и пнул меня ногой. Я взвизгнул от боли и отлетел к стене.

— Не смей бить собаку, пьянь! — с ненавистью закричала женщина и унесла меня в ванную…

Что я мог понимать тогда? Я был маленьким и не знал, где отправлять нужду, но было одно, что я понял сразу. Вот это был мой первый в жизни пинок. И он не будет последним. Боль от него — не боль, а настоящая боль ещё впереди.

Так потекли дни. Хозяин уходил рано, а приходил поздно. Иногда трезвый. Но мясо и кости для меня приносил всегда. Они вяло ругались с женой, и я её постоянно жалел. А она жалела меня. Но всё чаще и чаще я ловил на себе тяжёлый взгляд хозяина, и вскоре понял, в чём дело. Несомненно, кое-что от немецкой овчарки в моём облике было, но это никак не относилось к моим ушам, которые висели, заломанные природой пополам. Заметив, что со временем я превращаюсь не в породистого красавца, а в неказистую дворнягу, хозяин чего-то ждал. И тот день, когда наконец-то выяснилось, чего ждал хозяин, настал очень скоро. Женщина, обычно сидевшая дома, ушла куда-то с ребёнком, а мы с хозяином пошли на прогулку. Я рвался с поводка, но он долго меня не отпускал, пока мы не пришли на незнакомое место. Я радостно побежал по свежему снегу навстречу новым запахам, а когда оглянулся, хозяина уже не было. Я сразу понял откуда такая удивительная лёгкость — на мне просто не было ошейника.

Нахлынувший ужас стегнул мою лохматую фигурку, как плетью. В панике метаясь из стороны в сторону, то чуя, то теряя след хозяина, я бежал что было сил, я скулил в переулках, заглядывал в лица молчаливых прохожих, в подъезды, в останавливающиеся маршрутные автобусы, всюду… А потом устал и остановился. Что мне было делать дальше? Вы бы, наверное, точно мне подсказали, но почему же тогда вас не было рядом?