ЛАРЬ 4 КЛУБОК 1 - ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Разоренное поселение веров накрыло горе. Остывали разрушенные печища, из-под завалов то тут, то там продолжали вытаскивать тела мертвых, раненых, а то и живых, невредимых женщин и детей.

Раздосадованные еще одной неудачной попыткой овладеть Посохом, чужаки в неистовстве разгромили все вокруг. От княжьей дружины остались в живых семеро: Ратибор, раненый Кратор и пятеро молодых неопытных воев, которые, в ужасе пред разрушительной силой ящеров, спрятались в лесу.

От отряда Золотых Поясов осталось столько же. Трое были ранены, их оставили на попечение веров, а Триян и четверо его уцелевших соратников ушли в лес по следу ануннаков, оставляя выживших жителей Плешки тризнавать да готовиться к Великой Кроде…

Ануннаки шли к х’Арийскому морю. Поясам стоило большого труда поспевать за ними и оставаться при том невидимыми. Великаны спешили. Дойдя до берега, они, не останавливаясь, кроша на ходу хрупкую корку льда, вошли в воду и, нырнув, больше уже не появлялись на ее поверхности.

— Ушли, — шепнул Трияну Олегсей. — Вот и верь потом в то, что кровь у них холодная.

— Так и есть, холодная, — тихо отозвался из-за камня справа Любояр. — Неча на предков грешить. — Он ловко вскочил на валун и соскользнул с него, едва не налетев при этом на Трияна. — Раз сказано в былинах, что кровь у них ящеркина, знать, так и есть. Видал, кольчуги у них какие? Уж и тело остыло первого мертвяка, а латы да одежа были не то теплые — горячие. Так ведь, а, Триян?

— Тише, — продолжая осматриваться, коротко ответил старшина. — Латы у них непростые, это точно, раз этим полужабам сносно живется даже в ледяной воде. Одно плохо: у нас таких лат нет, да и под водой нам с ними не тягаться. Где ж их носит?

Витязи перемигнулись за спиной старшины.

— Ты, — с улыбкой спросил Олегсей, — про Гоенега с Огнедаром али про ануннаков?

Старшина, обернувшись, сказал с укоризной:

— Кругом горе, а вы скалитесь. Тихо!

Снизу, шагах в сорока, у расщелины появились те, кого отсылали к морю в разведку. Любояр условным знаком коротко захлопал в ладони, подражая звуку вспорхнувшей птицы.

Вскоре остатки отряда Поясов снова были вместе и приняли решение двигаться к той пещере, в которую Светозара некогда водил Авега. По всему выходило, что деваться чародею больше было некуда. Да и витязям тож. Верховным дїем было определен им урок — защищать Светозара и Посох его, а ныне что? Как защищать? Кого? Хоть бы как-нибудь сыскать его теперь.

К вечеру добрались до пещеры. Устроились у привхода. Развели огонь. Хоть и донимал голод, но до рассвета решили никуда не соваться. Раздобыть бы с утра в лесу чего-нибудь съестного, а уж тогда и искать путь будет легче.

К ночи мороз стал крепчать, поэтому, не дожидаясь утра, на ощупь стали пробираться витязи в глубь каменного утеса. Странной была эта пещера. Все, как один, в Ордене имели дар внутреннего зрения, однако брели в непроглядной тьме, словно слепые. Здесь сей дар силы не имел. Стены пещеры отражали магию.

Чем дальше от входа, тем было теплее. Не сговариваясь, стали вкруг камня, что лежал, как стол, посреди пути. Где-то далеко снизу капала вода. Эхо разносилось далеко, и было понятно, что вокруг — пустота.

Идти дальше было небезопасно.

— Ну, что, други? — продолжил старшина. Все заметили, что его голос прозвучал с едва заметным смещением. Так могло быть только в одном случае: кто-то абсолютно безшумно передвигался справа от Олегсея. Старшина, не умолкая, дважды негромко хлопнул в ладони, и его команда, услышав условный знак, в один миг, оголив мечи, рассыпалась вокруг камня.

— Есть! — только крикнул Гоенег. — Любояр!

— Уш-ш-шел, — отозвался тот с досадой, — а я ведь почти держал его, вот же…

— Братцы, — застонал где-то в стороне Огнедар. Его голос доносился будто из-под земли. — Помогите, свалюсь ведь…

— Стоять! — скомандовал Триян, понимая, что тот, на кого они вели охоту, стоит где-то рядом. — Не спешите, я должен слышать… каждую белку…

И этот сигнал был хорошо знаком Поясам. Пещера наполнилась таким странным под землей характерным беличьим цоканьем.

Пространство вокруг камня словно ожило. Не имея возможности видеть, витязи «простреливали» пещеру вокруг себя звуками, и это давало им возможность чувствовать любые застывшие или движимые вокруг предметы.

Триян заметил, как нечто, вернее, некто, беззвучно метнулся к стене и… пропал. Вот силуэт снова появился намного левее, где-то возле попавшего в беду Огнедара. Два движения навстречу друг другу и легкий звон говорили о том, что витязи четко следили за невидимкой. Они закрыли путь к Огнедару и обозначили расстояние между собой, коснувшись клинками. Триян вскочил на камень-стол, намереваясь прижать неизвестного с тыла, но тот снова исчез… в стене.

Товарища надо было срочно спасать. Старшина стал ощупывать каменный пол пещеры: «Где ты? Ну!»

— Тут, — отозвался вой снизу. — Чуть в Пекло не улетел. Пропасть тут…

Огнедара вытянули, стали спина к спине и только тогда перестали цокать языками.

— Други мои, — вглядываясь в темень, скомандовал старшина, — так вот спина к спине тихонько топаем к выходу. Хоть там и мороз, а все безопаснее, чем здесь. Если вывалится кто на нас, налетаем всем скопом на того, на кого нападу я, и не важно один он там будет или несколько. Пропадем — так все, чтобы другим потом не было совестно, что бросили своего в беде! …Сколько же тут еще пропастей?

— Ропастей, …опастей, …стей, — заметался вдруг по всей пещере, будто влетевшая в избу птица, голос Трияна. — Это морок, морок, орок, рок, ок…

Витязи понимали: развязка близится.

— Кто вы и что вам надо? — раздался чужой голос. Он звучал отовсюду, даже из-под ног. Старшина тяжко вздохнул.

— Мы лишь переночевать хотели, хозяева, — добродушно начал он. — Мороз у входа заел совсем. Что, коли мы просто уйдем с миром?

Голос не торопился с ответом. Триян повторил:

— Так мы пойдем?

— Нет, — ответила пустота, — ты не говоришь правды. Пришли непрошено и хотите тихими татями выскользнуть обратно? По речи вы тартары, а по делам — тати. Али не хотите правду мне поведать, али не можете? Кто будет за всех ответ держать?

— Я! — придержав Трияна, опередил его Олегсей, старший среди них по годам.

— Ты? — удивился голос. — Ну, раз назвался груздем — полезай в лукошко. Три-четыре шага — и прямо перед тобой стена. Подойди к ней.

— Олежа, — сквозь зубы зашипел Триян, — стены может там и не быть. Не загреми, как Огнедар, и помни: мы за тобой придем — живыми ли, мертвыми ли, но придем!

— Во славу богов и предков наших! — ответили тихо в один голос витязи.

Олегсей осторожно шагнул вперед, еще… и еще. Его меч, вытянутый вперед, коснулся камня. Голос молчал. Четник Ордена сделал еще полшага, и вдруг его клинок неистово рвануло вперед. Все услышали только короткий, резко оборвавшийся крик.

В пещере снова повисла тишина, нарушаемая только звуком капающей воды.

— О том я и говорил, — глухо выдохнул старшина, — надобно было всем за одного. А теперь… Без Олегсея не уйдем.

— Само собой! …А что у них за камни такие, Триян?

— Я и сам толком не знаю. Но, глядя, как они в камень входят, разумею, что они так же легко и двигать сии камни могут. Так что стоим пока, дабы ни в какой лабиринт не попасть.

Времени прошло немало. Ноги затекли, рукояти мечей стали горячими, набравшись тепла от человеческих рук, а к напряженным спинам, напротив, стал подбираться холод.

Молчали, но тревога постепенно отступала: коли хозяева желали бы погубить их, то не тянули бы с этим так долго.

Вдруг каменный пол дрогнул. Со стороны пропасти, над которой еще недавно висел Огнедар, появился слабый свет. Витязи Ордена стали тревожно вглядываться в него. И тут будто кто-то отбросил полог с каменной стены. Мягкое лунное свечение вычертило позади провала широкий уступ. На нем, держа в деснице светящийся шар, стоял какой-то старик, а рядом с ним — живой и здоровый Олегсей.

— Не соскучились, други? — спросил он.

Витязи напряженно переглядывались и молчали.

Тот, кто выдавал себя за их побратима, продолжил:

— Ступай сюда, Триян. Я и сказать-то не знаю как — столько чудного я и за всю жизнь свою не видел!

— Стой, никуда не ходи, — тихо шепнул Гоенег, — решили же, что или все или…

— Тс, — коротко цыкнул Триян, а в голос добавил: — Как же я пойду к тебе через провал?

— Что ж, — не стал спорить Олегсей и спросил у старца: — Могу я, отче, как и тогда, здесь к своим перейти.

Старик какое-то время всматривался в пещерную темень, будто силясь рассмотреть в ней получше войсковое коло, а затем смело шагнул к пропасти со словами: «Ступай за мной».

Шар в его руке вспыхнул ярче. Шаг, еще шаг, и вот уж бездна под ним, а он идет себе твердо, и Олегсей бредет следом. У витязей все внутри похолодело — видано ль такое?

Триян, не веря глазам своим, присел, взял камешек и бросил его в сторону уступа. Старец обернулся, направляя свет шара в ту сторону. Камешек заскакал над пропастью, словно по прозрачному стеклу. «Есть путь, — молвил, глядя на это старец, — и нет пути». Он топнул ногой, и камешек, не долетев всего шаг до стены, скользнул вниз, ударился о стену и полетел в бездну. Незримой дороги над пропастью больше не было.

— Я и говорю, — широко улыбнулся Олегсей, — столько чудного тут. Что вы так глядите на меня?

— А как еще глядеть-то? — удивился Триян. — Ну с тобой-то более-менее понятно, а вот… Ты-то кто, старче?

Тот, чьи седины были белее снега, а чистые глаза отливали зеленью, будто изумруды, опустил шар ниже, дабы зреть говорившего.

— Я, — молвил он, — есть Авега, наречен Семовитом. Смотрел со стороны на вас, да понять не мог, кто такие и почто с пути своего сошли? …Сколько уж безпутных на дне провала этого костяшками своими на свет скалятся? Загнала бы Марена сюда смерда на охоте — это одно, а вот витязей с мечами, кои ведают не токмо земные пути…? Таких чаще всего кощеи на обман берут да к нам подсылают, чтобы камений да злата раздобыть. С алчущими разговор прост: обморочить да спровадить, а не отступят — на дно их. Однако ж губить, не спрося, зачем явились, не годится, вот и позвали… одного из вас на разговор.

Что ж вы, витязи? Дїи вас уроком одарили, дали возможность доблесть в служении познать, а вы? Шкуру змиям порубили, а урок свой бросили!

Триян несогласно замотал головой:

— Ничего мы, старче, не бросали.

— Так Светозара ведь нет средь вас?

— Так за тем мы и здесь, — возмутился старшина Ордена. — Я мыслил, что ежели куда и мог он податься, то токмо куда его… другой Авега водил.

Триян замолчал. Он ясно услышал шорох шагов над оставшимся в тени провалом. Все повернули головы. Над пропастью, по тому же невидимому, но твердому Пути, шел, отмеряя шаги Посохом Времени, Светозар.

— Ты верно смекнул, старшина, — сказал он, ступая к Кругу, и воины, зная гибельность Посоха, слегка отпрянули назад. — Драконов придержали, жизни не жалели, дали мне уйти — за то вам поклон. Но то, что в погоню за ануннаками бросились, не умно. Ранив зверя лесного, гонятся за ним, дабы принести семье своей утробную утеху. Тако же и вы, витязи, пошли за тварями.

Несправедливые речи привели Трияна в ярость. Да только знал он, что на волне этого огня можно натворить недоброго, потому какое-то время он молчал. Но испытующие взгляды друзей требовали его немедля дать ответ. Он произнес:

— Негоже так, чародей. Тебя уж не было там, а мы — витязи. Наша задача — преследовать врага, найти его и в логове…

— Не путай, старшина, задачу и урок, — Светозар был тверд. — Я бежал от беды, и вы — туда же, за мной. Да на что вам их логово? Змиево гнездо везде, от того и зовут их гарыни. Могут и камни мять, и горы двигать, и через болота и пески пробираться. Что проку искать логово? С давних пор обосновались они в своем Пекельном мире, подальше от света Ярилы.

Светозар устало опустил глаза. Когда же продолжил, казалось, что обращается он не к Трияну, а более — к старцу.

— Страшен и велик мой урок. За то время, что я здесь, Авеги укрепили мой дух. Но как только я снова обрел былую решимость, я вдруг понял, как слаб. Головой здесь, а сердцем — с супругой и детьми. Ведаю, что урок превыше всего, но изнывает мое сердце. Где они? Что с ними?