Глава 19

    Я сидела в ванне, наполненной горячей водой, на поверхности которой плавали лепестки роз. Размокая, они источали приятный аромат, наполнивший комнату. Это не была ванная комната в человеческом понимании: на полу не лежал кафель, стены не украшал замысловатый рисунок разноцветных плиток, вдоль стены не красовалась раковина, не висели полочки, на которых стояли разного размера бутылочки, баночки с растворами для души и тела.

Когда я только вошла, создалось впечатление, что попала в грот пещеры, что было довольно странно, учитывая, что мы находимся в метрах десяти над землей. Стены комнаты были украшены ракушками, что создавало впечатление каменного свода. Лишь изредка их прореживали соцветия гербер разных окрасов. Я подошла и потрогала лепестки, чтобы убедиться, что они настоящие. Белый деревянный пол, был разрисован листьями овальной формы, а довершало это великолепие массивное окно, не доходящее да пола сантиметров пятнадцать. В его проеме не было привычного для меня стекла, лишь ажурная тюль отделала комнату от теплого воздуха за окном.

Пока стояла и восхищалась простотой и красотой оформления двое мужчин веревками подняли ведра с водой и наполнили ванну. Лили дала им знак удалиться, что они и сделала поклонившись. Оказалось эта дамочка не только красива, но и стоит на верху иерархической лестницы. Она подошла к мраморной купели, опустила указательный палец в воду, а через мгновение от ее поверхности вверх устремились клубы пара. Мне очень хотелось опуститься в теплую воду, чтобы смыть с себя дорожную пыль и унять зудящее тело, но в тоже время я боялась, не зная, что Лили сделала. Она тоже умела колдовать: кто знает, какие мысли спрятаны в ее милой головке.

— Не бойся. Убивать тебя не входит в мои планы, — сказала Лили, словно прочитала мои мысли.

Она что-то прошептала и в ее руках появилась стеклянная колба, доверху наполненная лепестками роз.

— Ты интересный экземпляр. Я никогда не видела людей, но много слышала про ваш народ, — говорила она, взяв в ладонь пучок лепестков, и изящно кинула их в воду. – Ваше тело слабо, у вас нет магии, а вот внутреннее сила сродни ноккийской.

— Чьей?

— Разве Байэлик не говорил, как называется наш народ? – искренне удивилась Лили. – Мы – нокке.

— Знаешь, у нас много книг написано про эльфов. И их описания точь-в-точь напоминают вас.

— Да, как мой народ только не называли. Это пустяк, главное, что каждый ноккиец знает кто он. Ладно, мы еще успеем поболтать, пока тебе нужно привести себя в порядок.

Вот я и нежусь в водичке, обдумывая все произошедшее со мной за один день. Казалось бы, что может произойти за двадцать четыре часа: оказывается многое, что способно изменить твой мир навсегда. Я улыбнулась, вспоминая, как карабкалась по этой жуткой лестнице вверх, с задранной до бедер юбкой, отмечая, что офисная одежда не предназначена для таких занятий. Зато у Лили в платье, чей подол скрывал ступни, этот процесс выглядел грациозно. Я же скорее походила на цирковую обезьянку, взбирающуюся по канату. Спасибо Ридусу, который помог мне на последнем пролете, подав руку. Он просто поднял меня в воздух и поставил на деревянные помост мансарды. Тогда-то я и совершила еще одну глупость – посмотрела вниз. Никто не знал, что я боюсь высоты, поэтому лица Ридуса и Лили вытянулись от изумления, когда они увидели, как я замерла на месте, словно окаменела. Я, правда, не могла сделать и шага, тело словно проволокой обмотали, сковывая движения, мышцы одеревенели, резко закружилась голова, от долгого созерцания вниз.

Потом я очнулась на софе в просторной комнате, в окна которой просочились ветви деревьев, служившие природными шторами, скрывающими владельцев дома от любопытных соседских глаз. Я была абсолютно одна, и испугалась, еще не до конца понимая, где оказалась. Но когда за стеной послышался знакомый голос Ридуса, немного успокоилась и на цыпочках подкралась к проему, разделяющему комнаты, чтобы подслушать.

— Тиадре придет, как только на туманный лес опуститься мгла. Дольше вам нельзя здесь оставаться, — говорила Лили.

Я насторожилась, понимая, что нам грозит опасность. Только от кого она исходит, оставалось загадкой. Мне не хотелось оставаться в этом месте дольше, но и уходить от портала не было желания. Бай сказал, что для восстановления сил понадобиться несколько дней, после чего я смогу вернуться к привычной жизни. Чего мне искренне хотелось. В этот момент сердце йокнуло, а внутренний голос завопил: «Не ври». Я тряхнула головой. В этот момент огромная ладонь Ридуса схватила меня за запястье и вытянула из укрытия.

— Не хорошо подслушивать, — пожурил он.

Жар стал подниматься к щекам, так как я почувствовала себя жутко неудобно. Веселая улыбка Лили не прибавила мне уверенности.

— Брось. Это касается и ее.

— Тебе следует помыться, — втянув носом воздух, Ридус поморщился и скосился на меня.

— А ты…, — я ударила его кулачком по руке, но рискнула высказать все, что о нем думаю, так как заметила его усмешку. – Тебе, великан, тоже не помешает.

Заливистый, журчащий смех Лили наполнил комнату.

— Дерзка. Никто не позволял себе так разговаривать с преторианцем, — успокоившись, проговорила она. – Пойдем.

Я не стала упрямиться, тем более Ридус одобрительно кивнул головой. И теперь не жалела об этом. Тело наполнилось приятной легкостью. Что же она сделала с водой? Хотя мне было все равно. Вот бы мою пену для ванны променять на ее заклинание: я бы из ванны часами не выходила. Еще одной странностью было то, что вода до сих пор оставалась теплой, хотя я валяюсь тут добрых полчаса.

Когда я собиралась покинуть мраморную чащу меня осенило, что никто не оставил мне полотенца или простынь. Я оглянулась, но ничего похожего на эти предметы не обнаружила: не идти же мне голой по дому. Вещей моих здесь тоже не оказалось, хотя надевать на себя грязную одежду не очень то и хотелось. В комнату вошла молоденька девушка с пурпурными волосами, спускающимися чуть ниже груди, в ее руках лежало полотенце и еще что-то. Она, не поднимая головы, положила ношу на выступающий край ванны и ушла. Они что действительно мысли читают?

Не заостряя внимания на этом вопросе, я встала, вытерлась мягким, словно пух полотенцем и развернула сверток. Там оказалось розовое платье. Цвет не был гламурно-кричащим, он был нежным, как легкий румянец на щеках. Закутавшись в полотенце, я не решалась надеть его, словно боялась потерять себя. Как будто расставшись с последним, что связывало меня с прошлой жизнью – одеждой, я больше никогда туда не вернуть. Помявшись еще несколько минут, осознав, что выбора нет, я облачилась в искусно сшитый наряд. Платье не было однородным, оно состояло из нескольких частей. Сначала я надела легкую полупрозрачную рубаху, доходившую до середины бедра. Она плотно прилегала к телу, а на кончике рукавов была петля, которая предназначалась для среднего пальца. Когда сунула ногу в нижнюю юбку, то с облегчением отметила, что это штаны, которые со стороны выглядят как другой предмет одежды. И венчало это великолепие туника без рукавов, нижняя часть которой ложилась поверх брюк, создавая внешний вид платья. Костюм сидел на мне как влитой, как будто портниха снимала с меня мерки. По-женски было любопытно посмотреть на себя в зеркало.

Я покрутилась, как девчонка, получившая заветный подарок и нечаянно опрокинула полотенце. Глухой удар об пол заставил меня нагнуться. Я увидела бежевые ботинки, больше напоминающие современные мокасины. Они были сшиты из кожи. Такая обувь не располагала к прогулкам под палящим солнцем, но опять же, выбора у меня не было. Туфли остались где-то в лесу, а босиком я уже находилась. Меня осенило – ступни не болели. Я подняла ногу, но на розовой коже не было и следа от ран. Так значит, Лили еще и исцелила. Надо поблагодарить ее за это. На самом деле неприязненный эффект первого впечатления прошел и Лили оказалась очень милой, радушной хозяйкой. Все, что связывало ее с Баем далеко в прошлом, значит, мне не о чем переживать. Пригладив мокрые растрепанные волосы, я вышла из комнаты.

Ридус и Лили сидели за накрытым столом. Одна пустующая тарелка, видимо, была оставлена для меня. Здоровяк поднял голову и закашлялся. Я подбежала к нему и похлопала по спине.

— Вот это красавица. Больше не носи те страшные вещи, — пробубнил он и принялся есть дальше.

— Пойдем, я займусь твоими волосами, а потом тоже перекусишь. Скоро мой брат будет на окраине туманного леса, — Лили поднялась с места, взяла меня за руку и повела в соседнюю комнату.

Скорее всего, это была ее спальня, которая обилием женских предметов: маленький столик, на котором стояли стеклянные флаконы с разноцветными жидкостями и кремами, лежали несколько расчесок, больше напоминавшие гребни, рядом лежала шкатулка, украшенная золотым орнаментом и драгоценными камнями, напоминала мою комнату.

Лили усадила меня напротив зеркала, которое висело над столом и я, наконец, смогла увидеть себя в новом наряде. Розовый цвет мне шел, что стало открытием. Я никогда не рисковала и не покупала яркие вещи, чтобы не выглядеть глупо, все-таки не модельная фигура. А ходить как свинка по улицам, ловя насмешливые взгляды прохожих, не хотелось. Оказалось, я заблуждалась. Пока я знакомилась со своим отражением, Лили возилась с волосами. Краем глаза заметила, как она вытащила серебристую цепочку из шкатулки, взяла одну из расчесок и принялась «колдовать».

— Тебе нравится? – спросила Лили у моего отражения.

Я открыла рот от изумления, увидев, что ей удалось сделать. Вплетенная в волосы цепочка создавала волнообразный узор, а ее концы соединялись на затылке, чуть выше лба, словно тиара. Я боялась прикоснуться, чтобы не разрушить сотворенную красоту на моей голове. Раньше никогда не делала замысловатых причесок – было жалко потраченного времени. Встану утром, пройдусь утюжком по волосам, заправлю за уши и бежала на работу.

— Спасибо, — прошептала я.

Лили лишь улыбнулась и снова взяла за руку, уводя в столовую, где Ридус опустошив тарелку, вальяжно вытянулся на стуле.

— Теперь ты больше на ноккийку похожа.

— Это ты так комплимент делаешь? – изогнув бровь, спросила я.

— Не научен таким премудростям, а правду говорить умею. Но это ничего не меняет. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Да.

Лили вопросительно посмотрела сначала на Ридуса, а потом на меня, но мы не стали открывать тайный смысл его вопроса. Настроение он мне подпортил, вот кто его за язык тянул? Мне и комплимента хватило. Эйфория от нового образа рассеялась, как туман после восхода солнца, кусок в горло не лез. Лили наполнила мою тарелку овощным салатом и куском мяса. Я съела пару кусочков помидор, огурцов, отщипнула немного мяса, которое напоминало курицу, и проглотила что-то, по вкусу напоминающее кабачок. От предложенного вина отказалась, выпив березового сока, который налила Лили.

Они разговаривали, обсуждали дальнейшие планы, а я игралась с салатом, перемешивая кубики, и думала о том, что я здесь делаю. Какой от меня прок? Магии нет, не стратег, боевыми искусствами не занималась, разведенка, пытающаяся построить новую жизнь. На глаза навернулись слезы жалости к себе. Блин, да что ж я за неудачница такая. Все только начало налаживаться, когда Бай втянул меня в эту историю. Неужели мне суждено влюбляться в мужчин, которых тянет на приключения?

— Я хочу вернуться домой, сейчас, — сказала я, вытирая слезу, катившуюся по щеке.

— Ты же знаешь, что еще рано. Ты можешь погибнуть? – нахмурив брови, Ридус посмотрел на меня.

— Успокойся, Ридус. Ты не видишь, она расстроена, — Лили чуть повысила голос, осекая здоровяка, а потом обратилась ко мне, — Знаю, тебе трудно, но это правда: тебе еще рано пересекать границу миров.

— Откуда тебе это знать? Я сильнее, чем кажусь.

- Я знаю, иначе Бай не выбрал бы тебя, — ее слова ударили в сердце, словно стрела. – Он многое потерял, возможно, потеряет еще больше. И только ты сможешь не дать ему сойти с верного пути. У Байэлика сильный характер, но ранимое сердце. Один раз он запер его на долгое время, боюсь, второй раз станет последним: тогда мы потеряем его навсегда. Ведь любой, у кого сердце превращается в камень, отсекает частичку души.

— Госпожа, пора, — голос с веранды, прервал ее речь.

Не знаю, какие именно слова успокоили разбушевавшиеся чувства, но я почувствовала, что готова двигаться дальше. Ридус забрал из комнаты тюк, закинул его на спину и вышел на веранду. Я, не мешкая, последовала за ним, но Лили остановила:

— Это тебе тоже пригодиться.

Взяв из ее рук темно-зеленую накидку с капюшоном, кивнула, поблагодарив, и порывисто обняла. Возможно, мы больше не увидимся.

— Торопитесь. Лейсун, проводит вас, — она слегка прижала меня к себе, а потом подтолкнула вперед.

Спуск занял больше времени, чем ожидал Ридус. Он все ворчал и поторапливал, а я пыталась не запутаться в ткани, борясь со страхом, переступала с одной деревяшки на другую. Оказавшись на земле, накинула на себя плащ и натянула капюшон, стараясь не испортить прическу. Местная одежда сыграла свою роль: практически никто из жителей деревни, встречавшихся на пути, не обращал на нашу троицу внимания. Когда освященные фонарями, прикрепленными к верандам домов, «улочки» деревни скрылись из виду, Лейсун сказала:

— Мавейтулан.

Перед ней вспыхнул светящийся шар, который начал движение, как только она сделала первый шаг.

— Ого, — изумилась я.

— Молчи. Мы уже почти на месте. Будешь ее отвлекать, Лейсун потеряет концентрацию: мы останемся без источника света. Будет жаль ее потраченных сил, — пожурил Ридус.

 Я порно замолчала, хотя хотелось поспорить со здоровяком. Сказать ему, что я профан в магических делах и можно быть со мной снисходительнее. Мы ускорили шаг, услышав приглушенный треск веток и топот копыт, раздавшийся впереди. Ридус потянул меня с тропы, а Лейсун погасила шар.

 - Пригнитесь, — скомандовал он.

 Через секунду в нескольких метрах от нас пронеслись три всадника. Первый из них выделялся прямой спиной и гордо вздернутым подбородком. Мне он показался напыщенным и самолюбивым. Даже световой шар раздут, как его самомнение. Когда процессия миновала, мы снова вышли на тропу.

 - Нужно торопиться – Скилан вернулся в деревню, — Ридус обратился к Лейсун.

 После этого мы побежали, и я искренне порадовалась мастерству местных сапожников. Мокасины не утяжеляли ногу и оказались воздухопроницаемыми: я словно в домашних тапочках бежала.

 Вдалеке показалось несколько огоньков, которые приближались все быстрее, а может это мы к ним. Еще через некоторое время я услышала уханье филина, после чего Ридус замер на месте, сложил ладони трубочкой и поднес к губам. Он несколько раз издал звук, больше напоминающий карканье вороны, после чего из-за ближайшего дерева вышли несколько человек. Испугавшись, подошла к здоровяку и прижалась к его боку.

 - Не бойся, девочка, это не враги, — сказал он и по-отечески положил ладонь мне на плечо.

 К нам стало приближаться еще больше народу, появлявшемуся из-за деревьев. Кто-то спрыгивал вниз с веток, кто-то вставал из-за зарослей высокой травы. Мое внимание привлекла быстро приближающаяся мужская фигура. Он был на пол головы выше всех, а в походке можно было распознать человека, повидавшего не мало битв. Когда незнакомец вышел на свет, в его лице я увидела знакомые черты, принадлежавшие Лили. Значит это и есть Тиадре. Он не был похож на Бая: белые волосы, были завязаны в хвост, широкие брови подчеркивали синие глаза, удлиненный с горбинкой нос. И тут я заметила шрам, тянувшийся мочки левого уха и задевающий часть верхней губы. Кто-то бы сказал уродство, но мне показалось, этот изъян придает ему мужественности. Поверх нижней рубашки, песочного цвета, была надета темно-коричневая кожаная туника, доходившая ему до колен.

 - Почему вы так долго? – он обратился к Ридусу, заставив меня снова посмотреть ему в лицо.

 - Нас задержали. На тропе мы встретили Скилана, пришлось затаиться.

 - Тогда нужно поторапливаться. Если мой зять что-то задумал, то обязательно доведет это до конца, — Тиандре развернулся, махнул рукой и пошел вперед.

 Я изумилась, увидев, как бесшумно наши сопровождающие растворились в темноте ночи. Быстро попрощавшись с Лейсун и поблагодарив ее за помощь, я побежала вслед за Ридусом. На опушке нас ждали лошади. Мне стало страшно от одной мысли, что придется самой ехать на этом животном, но Ридус, подхватив меня на руки, усадил в седло, а сам примостился сзади. Сердце бешено стучало в груди, подгоняемое чувством приближающейся опасности и жаждой приключений. Тиадре, оседлавший черного скакуна крикнул, и лошади пустились в галоп. Я вцепилась в луку седла, боясь свалиться на землю. И опять Ридус спас положение, он обхватил поводья так, что я оказалась в кольце его больших рук, служивших барьером.

 - Спасибо тебе, — прошептала.

 - Поспи, девочка, путь нам предстоит не близкий, — ласково сказал он.

 Тепло его большого тела и монотонная тряска сыграли свои роль, мои веки тяжелели. Я моргала, чтобы прогнать навалившуюся усталость и сонливость. Но все же оперлась о широкую грудь Ридуса и задремала, точно зная, никто не причинит мне зла.