Глава 14

В холодном поту я села в кровати и пугливо озиралась по сторонам. Пусто — в комнате больше никого нет. Может это был всего лишь сон? И тут я услышала приглушенные голоса. Мне хотелось, чтобы это были подростки, сидящие на площадке, но мужские голоса не перепутаешь с ломающимся голосом парня пятнадцати лет. Тихонько, чтобы не скрипнула ни одна пружина в диване, спустила ноги на пол. На цыпочках вышла в коридор, схватив с вешалки ветровку, пошла к двери. Половица предательски скрипнула под ногой: я застыла на месте, прищурив глаза, и надеялась, что кроме меня это никто не слышал. Когда же из спальни послышались шаги, бросилась к спасительной двери и лихорадочно пыталась открыть замок. Поворот, второй и казалась свобода уже близко. Я одной ногой была в коридоре, когда огромные ручища, обхватив меня за талию, затянули обратно. Грохот захлопнувшейся двери за спиной говорил о том, что отступа мне некуда. И я воспользовалась последним, что оставалось — набрала в легкие побольше воздуха и закричала, надеясь, что кто-нибудь из соседей это услышит.

Мозолистая ладонь грубо закрыла мне рот. Рука здоровяка была настолько крупной, что с губами он прихватил добрую половину лица, закрывая доступ воздуху. Понимая, что задыхаюсь я начала вертеться в его медвежьих объятьях, стараясь освободиться. Но это было трудно сделать, когда твои ноги на несколько сантиметров оторваны от пола.

— Ридус, ты ее задушишь! — прихрамывая, из спальни вышел Бай, держась за бок. — Отпусти ее.

— Чтоб она опять завизжала, нет. От ее писклявого голоска я чуть не оглох, — он не ослабил захват, но убрал указательный палец, закрывавший нос.

Я глубоко вздохнула, радуясь, что не умру от удушья. А потом резко об этом пожалела: неизвестно, что эта парочка приготовила для меня. Страх и отчаяние резко накатили, словно морская волна омывает песок. Меня стало трясти, а глаза предательски защипало. И уже через секунду я заревела в голос. Но это больше напоминало завывание осла, так как рот мой был до сих пор зажат ладонью великана.

— Дарина, успокойся. Никто тебя не обидит. Я все тебе объясню, только перестань плакать, — Бай встал напротив и, протянув руку, вытер слезы, которые катились по ее щекам.

Я попыталась ему ответить, но вышло лишь бессвязное мычание. За что мне все это? Жизнь только началась с чистого листа, а я уже успела вляпаться с неприятностями. Правильно мама говорила: «От красивых парней не жди добра». Дура, дурра, дурра! Не надо было ему мой адрес говорить. Сама во всем виновата. Вот сошлась бы с Кириллом, сейчас хотя бы мужчинка в доме был. А теперь, что я смогу сделать с двумя товарищами вломившимися в мою квартиру? И тут страх сменился яростью. Да кто они такие, чтобы вот так врываться в мою жизнь и переворачивать ее с ног на голову? Я резко, ребром ладони, ударила великана чуть выше кисти. Эффект неожиданности сработал: он ойкнул и опустил меня.

— Вон. Убирайтесь из моей квартиры, — тыча пальцев в грудь Бая, сказала я.

— Вот тебе и тихая пугливая девица. Байэлик вы ошиблись в своих представлениях, — донеслось сзади.

Я не обратила на едкую фразачку внимания и продолжала наступать на Бая. Он пятился назад, но в глазах святилась насмешка, которую не замечала, пока он не уперся в закрытую дверь, ведущую на кухню.

— Все сдаюсь. Ты победила, — он поднял вверх левую руку, а правую все также держал на раненном боку.

Он поморщился, когда я нарочно ткнула его в место, вызывающее боль. И только когда он пошатнулся, сделала шаг назад из-за чувства стыда, поднявшегося из глубин сознания. Для своего телосложения Ридус оказался проворен: подхватив падающего Байэлика на руки, с укоризной посмотрел в мою сторону.

— Раненного только на поле брани добивают. Мы же пришли за помощью, — прорычал он и понес Бая обратно в спальню.

— Потолок мне не разрушь, сам будешь ремонт делать, — я мотнула головой, поражаясь глупой фразе сорвавшейся с языка.

С другой стороны он был настолько высок, что его затылок терся о глянцевую поверхность натянутого полотна, несмотря на то, что оно находилось на высоте два метра шестьдесят пять сантиметров от пола. Я заглянула за угол, наблюдая за его действиями, и испугалась, что ремонтировать квартиру все же придется, так как арка дверного проема затрещала, грозя разорваться от ширины человека, пытающегося в нее протиснуться. Как только Ридус положил Бая в постель, и я убедилась, что не сильно навредила его здоровью, в голове стал зреть план побега.

Байэлик мне нравился, но судя по сложившейся ситуации у него что-то с головой и он вляпался в неприятности. С психами может и прикольно поболтать, когда они находятся за решеткой, а вот встреча с ними один на один может привести к печальным последствиям. Да еще и этот Ридус. Кто он такой? Не фрик, так как цвет его кожи натуральный: в этом я убедилась, когда была зажата в его объятьях, но и не человек. От этого предположения холодок пробежал по коже, заставив саму сомневаться в чистоте собственного рассудка. Я не малышка чтобы в сказки верить, но факты порой говорят сами за себя.

От размышлений отвлек телефонный звонок: от неожиданности и напряжения я подпрыгнула на месте. Тут же в коридоре, нависая надо мной, появился Ридус.

— Откуда раздается этот звон? — от звука его голоса завибрировал плафон на лапе.

— Телефон. И можно тише, а то все стеклянное в доме перебьете, — я потянулась к трубке, стоявшей позади меня.

Здоровяк схватил меня за запястье и повернул к себе.

— Уж не знаю, зачем он к вам попросил доставить, но надеюсь, принц не ошибся. От того будет ли он жить или нет зависят жизни многих и его матери в том числе. А ее смерти я не могу допустить. Так что девочка, будь благоразумна.

Я кивнула головой в знак согласия. А что мне еще оставалось делать? И трясущимися руками нажала на зеленую кнопку.

— Рина, так дело не пойдет. Я не откажусь от тебя так просто. На этот раз буду бороться до конца, — голос Кирилла был на удивление настойчивым и резким.

Мне хотелось прыгать от радости, что бывший супруг позвонил именно сейчас. Нет, его возвращение исключалось однозначно, зато он мог привести помощь.

— Приезжай се…, — я не успела договорить, так как Ридус с корнем вырвал из стены розетку для телефона.

— Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. И почему человеческие женщины так упрямы?

Он схватил меня за запястья, достал из кармана веревку и связал мои руки. После чего перекинул через плечо и понес в спальню, где лежал Бая. Я боялась, что он сломает мне позвоночник, перенося через порог, но этого не произошло: согнувшись пополам, Ридус пронес меня внутрь и кинул рядом с Байэликом.

— Вот так. За двоими, находящимися в одной комнате присматривать сподручнее.

И вот так мы лежали на кровати, а Ридус сел на стул, который затрещал под его весом, и наблюдал. Я повернулась и увидела, что глаза Бая закрыты. На короткий миг сердце встрепенулось от тревоги.

— С ним все в порядке, я дал ему сонного зелья, — сказал здоровяк, словно прочитал мои мысли.

— Зелье? Ему в больницу надо, рана глубокая, ее следует зашить.

Глаза невольно опустились на бок Бая. Я с удивление обнаружила, что он лежит в чистой футболке, на которой нет ни одного пятнышка крови. Мои брови взлетели вверх от удивления. Я ясно видела, как под ним растекалась лужа крови, которой, кстати, не оказалось в коридоре. Они все убрали или воображение сыграло со мной злую шутку?

— Значит, нравится он тебе. По теплоте и заботе, звучащих в словах чувствую. Только выбрось ты это из головы, не для тебя он. Трудно человеку сущность нокке принять.

— Не очень-то и хотелось, — фыркнула я, хотя в груди кольнуло от обиды.

— Понимаю, трудно отказаться от любви, но порой это сделать необходимо. На протяжении ста лет, я каждый день смотрел на любимую, но, ни разу не смел к ней даже прикоснуться или обмолвится о своих чувствах. Ее безопасность — единственное, что волновало все это время. И я не справился, нет мне прощения. Как только мы спасем Галенджил, я уйду, покину Исалу навсегда.

От того как Ридус рассказывал свою историю, я засомневалась в собственных суждениях о нем. Ни в одной фразе не слышалось фальши. А если ее нет, возможно, все что узнала сегодня правда? Этого просто не может быть.

— Ты знала, что он принц? — отвлек голос Ридуса.

— Тогда его точно надо доставить в больницу. Развяжи меня и я вызову скорую, — я вытянула вперед скованные запястья.

— Нет девица, пока Байэлик не проснется, будешь лежать здесь. А рана его скоро затянется. В Шокаме, пока я не поступил на службу к отцу Бая, обучился кое-каким заклинаниям. Так что справиться с раной могу.

— Где, где?

— Для вас это параллельный мир, в который можно попасть сквозь порталы — кротовые норы. Для меня же родной дом. Шокам находится в отдалении от Исалы — королевства, где родился и вырос Байэлик. Мой народ — кочевники, постоянно ищущие места силы, раскиданные по пустыне. В зависимости от того как быстро истощиться источник, определяется наше время пребывания нам том или ином месте. Мой отец, глава клана, отдал меня и еще сотню мальчиков служить королю Исалы, когда тот спас наш народ от мятежных нокке, пытавшихся захватить власть в Шокаме. Я бунтовал, не понимая отцовского решения, но когда прибыл во дворец и увидел ее, все изменилось. Служить Галенджил, великой правительнице — это высшая награда, но никак не наказание.

Его рассказ не укладывался в голове. Я смотрела фильмы BBC об устройстве вселенной и знала что такое кротовые норы. Но их существование только гипотетическое предположение физиков. А с другой стороны, если задуматься, в такой огромной вселенной даже по теории вероятности мы не можем оказаться единственным разумным видом. Друзья, конечно, посмеиваются надо мной, когда я начинаю им говорить об этом. Ридус, сидящий напротив — яркое подтверждение моей правоты. Так что же мне делать: принять все за чистую монету или вызвать двадцать шестую бригаду?

Бай застонал и попытался перевернуться на раненный бок. Я схватила его за руку и потянула на себя. Он улыбнулся во сне, прижал мои связанные ладони к губам и поцеловал со словами:

— Я знал, что мы еще встретимся. Дарина — мой дар, обретенный среди вересковых пустошей.

От того как округлились глаза Ридуса, волна жара хлынула к лицу. Такая интимная сцена явно пришлась ему не по душе. Великан поднялся с места, подошел ко мне и развязал веревку.

— Иди, состряпай что-нибудь поесть. Ему надо сил набираться. Из-за того, что я применил магию, они скоро нас найдут. Нам следует убраться отсюда как можно скорее.

— Не указывайте, что нужно делать. Вы все-таки у меня в гостях, — я развернулась и вышла из комнаты, оставив Ридуса приглядывать за Баем.

На удивление на столе в кухне стояли два пакета с едой, которые я бросила на улице. Значит, не придется идти в магазин, да и вряд ли здоровяк позволит мне покинуть квартиру. Набрав в кастрюли воды, бросила туда два кусочка куриного филе и поставила на огонь. Бульон — живительная влага для выздоравливающего организма. Оставалось придумать, что приготовить и в каком объеме, чтобы накормить Ридуса. Я вспомнила бабушкин рецепт приготовления «пальчиков»[1], а на гарнир сойдет и картофельное пюре. Достав кусок карбоната из морозилки, засунула его в микроволновку и нажала кнопку турборазморозки. И пока ледяное мясо таяло, достала картошку из ящика и, высыпав ее в раковину, принялась за чистку.

Через полтора часа на столе стояла миска бульона с гренками и две тарелки для нас с Ридусом. Желудок призывно заурчал, реагируя на аромат жаренного мяса, напоминая, что я не ела с самого утра. Взяв тарелку и ложку, прошла в спальню и поставила ее на прикроватную тумбочку. Бай уже не спал: он сидел, прислонившись к спинке кровати, и о чем-то разговаривал с Ридусом. Заметив меня, оба замолчали.

— Поешь, — сказала я, собираясь уйти.

— Спасибо тебе. И прости, что так получилось, — Бай схватил меня за руку, останавливая.

— Все нормально, — я повернулась к нему и улыбнулась, а потом бросила взгляд на здоровяка, сказав, — Пошли на кухню и тебя покормлю.

Ридус расплылся в широкой улыбке и направился за мной. Мы седели напротив друг друга, и я смогла хорошо рассмотреть его. Черные волосы, сплетенные в жгутики, покрывали всю головы, брови отсутствовали, на их месте кожа уходила вниз, приподнимая веки. Длинные ресницы, обрамляли глаза оранжевого цвета. На щеках красовались три ряда бугорков, словно под кожу вогнали несколько десятков шариков размером с горошину. Большой приплюснутый нос и полные губы довершали картину. Одет он был в коричневую кожаную жилетку, из-под которой виднелась бежевая рубаха, воротничка которой касались жгутики из замысловатой прически. Теперь, когда он уплетал мою стряпню за обе щеки, Ридус не казался грозным или пугающим. Даже цвет глаз, который сначала приводил в ужас, сейчас вызывал ассоциацию с апельсиновой коркой, а не адским пламенем.

— Знатно стряпаешь. Тебе во дворец кухаркой пойти, — облизывая пальцы, заключил Ридус.

Я фыркнула и протянула ему салфетку, лежащую рядом.

— Не для того я пять лет в институте училась, чтобы кашеварить на несколько десятков человек, — убрав опустевшие тарелки поставила перед ним чашку с чаем.

Сначала он несколько мгновений смотрел на нее, не зная, с какой стороны подойти к этой маленькой штуковине, а потом посмотрел на меня, изогнув одну бровь. Сообразив, что этот предмет посуды слишком мал для его руки, сбегала в гостиную и принесла пивной бокал, оставшийся от проживания с Кириллом. Долив в него воды и заварки, пододвинула к здоровяку.

— Сообразительная, — он засмеялся, отчего стекла на полках задрожали.

— Эй, великан, о чем я тебе говорила? Шепотом, шепотом разговаривай, — я улыбнулась, касаясь его плеча.

— Спасибо, было очень вкусно, — от дальнейшей шутливой перепалки отвлек, вошедший в кухню Бай.

Серый цвет его лица не сулил ничего хорошего. Я испугалась, что он упадет в обморок, и, не задумываясь, подошла к нему, чтобы помочь дойти до стула, забирая тарелку из его рук.

— Хватит геройствовать. Я бы унесла.

Его волосы растрепались и прилипли к щеке. Я взяла прядь и когда хотела убрать ее за ухо, застыла от удивления. Его уши, они были заострены, как у эльфов из Шотландских преданий. Когда мы были в Англии, они точно были нормальными, ведь Байэлик всегда заплетал косу. Я сделала несколько шагов назад и уперлась руками в столешницу. А он не говоря ни слова, оттянул веко и вытащил контактные линзы.

— Это мой настоящий облик, — прошептал он.

Его глаза цвета морского песка, яркие темно-желтые, они завораживали, оторвать от них взгляд было невозможно. И было сложно признать себе, что в таком виде он понравился мне еще больше. Я, наконец, поняла то чувство недосказанности, тайны, стоящей между нами.

— Ты великолепен, — сорвалось с языка, что вызвало новую волну жара, приливающегося к щекам.

— Я рад, что не отпугнул тебя. А теперь присядь, нам многое нужно обсудить, — Бай показал на стул, стоящий напротив него.

Ридус вышел, оставив нас наедине. Недоверие, страх перебороло непреодолимое чувство любопытства и желание познать что-то новое. С этого дня ничего не будет как прежде — жизнь поменялась окончательно и бесповоротно.

[1] Пальчики — в отбивную из свинины ложится кусочек сала прямоугольной формы, потом все это заворачивается и получается рулет, напоминающий палец