Глава 20

— Где тело? — коротко осведомился Долотов, когда мы шагали последний отрезок дороги по тропе.

— Там… Я курткой накрыл. За березой, — слова почему-то приходилось из себя буквально выдавливать. Заряд энергии, двигавший меня, иссяк с момента передачи инициативы профессионалам, и на меня напала пассивная отрешенность. Следователь же снова походил на сжавшуюся в пружину перед прыжком немецкую овчарку.

Позади нас, тихо переговариваясь, шла группка экспертов. Перед самой поляной Долотов остановился, придержал меня и пропустил вперед фотографа, махнув ему в сторону березы. Я снова начал стучать зубами, холодный ветер продувал свитер насквозь, промокшая от пота шапка холодила голову.

— Как отснимете, можно мне к-куртку, — тихо попросил я.

Следователь, оценив мой вид, кивнул и спросил:

— Василь Палыч, общий план закончили?

— Да! Сейчас ещё пару кадров и всё.

Долотов, осторожно прошел к раскопу, стараясь наступать на уже имеющиеся в сугробе следы, подождал, пока фотограф отснимет лежащую на земле одежду, после чего приподнял куртку, присел на корточки и уставился в яму со смешанным выражением озабоченности и облегчения. Энергично поднялся, вернулся ко мне, протягивая мне мою собственность. Подождал, пока я застегнусь, и милостиво разрешил:

— Артем Григорьевич, вернитесь в машину. Ваше присутствие тут только помешает.

Я кивнул. Желание во что бы то ни стало увидеть, как будут доставать скорченное промороженное почерневшее тело Алисы, у меня отсутствовало. Это их работа. И я совершенно не хотел бы себе такой.

Долотов проводил меня до патрульной машины с заведенным мотором, где терпеливо ожидал водитель, усадил на заднее сиденье и захлопнул за мной дверь. Тяги с задних замков были сняты, и, чтобы выйти, требовалось подождать, пока дверь откроют снаружи. Но я и не собирался с воплями удирать в лес без оглядки. Молча откинулся на неудобную спинку, спрятал лицо в высоком воротнике куртки, закрыл глаза и приготовился к ожиданию.

Время тянулось медленно. Водитель пару раз выходил курить, иногда косился на меня, но заговорить не пытался. Наконец из леса появился следователь, сел рядом со мной и приказал оживившемуся шоферу:

— Возвращаемся.

— Можно я в своей машине за вами поеду? — без особой надежды спросил я. — Или вы меня снова задерживаете?

Долотов задумался. Не очень уверенно спросил:

— Юраев… А вы явку с повинной не хотите оформить? Суд примет во внимание.

— Нет, не хочу. Да вы не волнуйтесь, я никуда не денусь. Просто как бы ещё из машины не пропало что-нибудь.

Судя по лицу следователя, разрешать подобное ему очень не хотелось, но и аргументов против он тоже не находил.

— Останови там. Пусть пересядет, — пробурчал Долотов водителю и замолчал на весь оставшийся до шоссе путь.

Шофер открыл мне дверь, и следователь уже совсем другим тоном попросил меня:

— Пожалуйста, следуйте за нами, Артем Григорьевич. Нам нужно поговорить.

Я кивнул и направился к своей «девятке».

Добравшись до кабинета Долотова, я по его приглашению уселся на стул. Следователь явно пытался понять, как ко мне относиться. В его практике такие случаи наверняка ещё не встречались. Задержанным по подозрению я уже был, к преступлению, да ещё и особо важному, какое-то отношение явно имел, но вместо того чтобы запираться, скрываться и вести себя тихо, как будто специально морочил милиции голову, ведя какую-то непонятную игру. Так и не определившись, следователь включил диктофон, продиктовал дату и время, потом, задав мне стандартные вопросы, попросил:

— Артем Григорьевич, опишите свой сегодняшний день.

— Подробно?

— Как хотите.

— Я проснулся, принял душ, поехал по направлению к Балашихе, оставил машину в лесу и дошел до поляны.

— Чуть подробнее, пожалуйста.

— Могу рассказать, как принимал душ. По дороге никаких происшествий, чтобы запомнилось, не было.

— Почему вы решили поехать в лес?

— Захотелось.

Следователь помолчал, потом сделал вторую попытку:

— Вам захотелось поехать в лес… с какой целью?

— Проверить, что именно закопано под березой.

— Вы предполагали найти там тело?

— Да.

— Почему вы так считали? Откуда вообще знали, что там что-то зарыто?

— Ответ вам не понравится.

Долотов ещё более посуровел:

— Артем Григорьевич, не паясничайте.

Я не улыбался:

— Даже не собираюсь. Ответ: потому что увидел могилу во сне.

Следователь уставился на меня, я спокойно смотрел на него. Даже, пожалуй, с жалостью смотрел и с пониманием.

— Вы увидели во сне… что?

— Вообще-то было несколько снов. В одном из них я видел засыпанную яму. В другом — и это было только сегодняшней ночью — я понял, что именно там зарыто. Точнее, кто.

— И кто же?

Я подумал, не пора ли звонить адвокату.

Но до сих пор то, что я честно говорил Долотову, рано или поздно подтверждалось. Смысл сейчас уходить в несознанку? Поверит он или не поверит… Сам бы ни в жизнь не поверил...

— Мне показалось, что там лежит тело Алисы Балакиревой. Это так?

Следователь сделал вид, что не слышал вопроса:

— А как, по-вашему, умерла девочка?

Я запнулся, но ответил после паузы:

— Вероятно, она была закопана ещё живой. Замерзла и задохнулась. Ещё...

— Что ещё? — тут же уцепился за мою нерешительную оговорку Долотов.

— Возможно, у неё сломана левая рука.

— Так… Дальше?

— Больше ничего, — я открыто смотрел следователю в глаза. Мне было его жаль.

— Опишете свой сон подробнее?

— Нет… Это личное. Сны тяжело пересказывать.

— Но вы ехали сегодня в полной уверенности, что обнаружите тело?

Я помялся, но признал:

— Нет… Не был уверен. Но я знал, что либо найду эту яму, либо мне придется признать, что я схожу с ума. Нашлась и яма… и девочка в ней.

Долотову явно хотелось выругаться. Он выключил диктофон, встал и подошел к окну. За стеклом уже темнело… Короткий декабрьский день, пасмурно… Не поворачиваясь, следователь произнес:

— Я снова выражаю вам благодарность за содействие следствию. Добровольное.

— Дмитрий Викторович, — решил помочь ему я. — Если считаете нужным, можете задержать. Если нет — то все мои данные у вас имеются, из Москвы, кроме как в Балашиху, я никуда выезжать не планирую. Если вдруг и соберусь — поставлю вас в известность.

Долотов повернулся и посмотрел на меня с подозрением:

— Юраев… Ты издеваешься или как?

— Или как, Дмитрий Викторович, — устало ответил я. — Поверьте, честное слово, я очень хочу, чтобы нашли убийцу Алисы.

— Почему, Юраев, почему?? Как ты с ней связан, а? Почему именно с ней, а не с другими пропавшими девочками? Зачем тебе нужно было её фото? Откуда ты её знаешь?

— Дмитрий Викторович...

— Что, Юраев?

— Вы в жизнь после смерти верите?

— Нет! — следователь ответил не задумываясь, всё ещё раздраженно сверля меня взглядом.

— Вот и я тоже… Не верил.

На лице Долотова раздражение сменилось чем-то непонятным. Опаской? Не сводя с меня глаз, он ослабил галстук. Потом прошагал по кабинету и уселся за стол, разглядывая зачем-то оргстекло на столешнице, прижимающее кучу различных бумажек.

— Считаете, что Юраев Артем спятил? — угадал я его мысли. — Знаете, сколько раз мне это казалось? И сейчас кажется. И утром. Да если бы я перекопал эту поляну и ничего не нашел, то первым делом отправился бы сдаваться в психушку. Мне самому доказательства нужны были. Извините… Я наверно что-то не так сделал, как положено… Но мне бы не поверили, если бы я просто сказал вам, что нужно копать в этом месте… К тому же там могло ничего не оказаться. Мне нужно было проверить.

— То есть ты её… Алису… Во сне видишь, что ли? — охрипшим голосом спросил Долотов, немного собравшись и подняв глаза на меня.

Я кивнул. Хватит с него и снов. Тем более что от говорящей Алисы толку фактически не было.

— А кто её убил? Что ты ещё видел? — следователь, по-моему, сам не верил, что спрашивает подобное.

— Больше пока ничего, Дмитрий Викторович. Всем, чем мог, уже поделился. Это сны, там полная сумятица. Если что-то ещё — позвоню. Могу сразу вам, если номер дадите...

— Да… Поднял ты сегодня шум… Записывай, Артем...

Следователь продиктовал мне свой телефон и, не удержавшись от эмоций, печально произнес:

— Я сейчас Петру Александровичу докладывать буду. Не знаю, как он это воспримет. Возможно, сам поговорить захочет. Выйди в коридор, пожалуйста, я позову, если понадобишься.

Я покорно кивнул и минут пятнадцать болтался в неуютном коридоре, знакомясь от нечего делать с досками объявлений, на которых висели какие-то выдержки из приказов, официальных писем и разъяснений от руководства МВД. Встречались и совсем обычные бумажки, напоминавшие о том, что в этом мрачном здании работают живые люди. К примеру, объявление о сборе денег на новогодний праздничный концерт с фуршетом. В животе опять было пусто, о чем внутренности недовольно напоминали громким бурчанием. Опять сегодня ни завтрака, ни обеда не было… Язву так заработаю...

— Артем! — Я не услышал, как открылась дверь кабинета.

Хм… и не «Юраев!» и не «вы, Артем Григорьевич»… Возмутиться, что ли, попросить повежливее обращаться?

— Да?

— Ты свободен. Езжай по своим делам, а вот у меня из-за твоих откровений свыше работы прибавилось. Спасибо тебе!

Желание ерничать пропало. Похоже, Долотов перевел меня из подозрительных типов в добровольные помощники...

— Хорошо… Я в больнице буду, если что. Только...

— И не пропадай со связи. Только что?

— Это Алиса Балакирева?

Следователь запнулся, решая, что именно он может сказать в ответ, но тут же открыто сообщил:

— Да. Ты был прав. Даже со сломанной рукой прав. Звонили от медиков, они подготовили предварительное заключение.

— Её изнасиловали?

Долотов немедленно помрачнел и замолк. Потом нехотя коротко отрезал:

— Да. И не раз. Бедная девочка.

Я печально кивнул и пожал следователю руку на прощание. Его ладонь была жесткая, горячая и сухая. Он явно был заряжен энергией, и я сейчас Долотова только задерживал, не давая заняться какими-то очередными срочными следственными действиями. На меня же, наоборот, волнами накатывала вялость, желание куда-нибудь прилечь и накрыться с головой одеялом.

Добравшись до своей машины, я завел мотор и долго молча сидел, не решаясь и не желая никуда ехать.

Прошла неделя после нашего ритуала. Всего одна неделя. Но казалось, что прошло лет семь. Аяна. Алиса. Две пострадавшие девочки. Не дедушка, как говорила Светлана, за внучкой потянулся с того света. Не этот Дымбрыл-чего-то-там, сильный шаман с побережья Байкала. Нет, это мы с Аяной из всех полянок в Московской области выбрали такую удобную, уединенную, ну просто идеальную для камлания с бубном. Такую классную полянку, что она, кроме нас, ещё и убийце приглянулась. Жертву похоронить. Заживо.

И Аяна не подкачала, вошла в астрал, как дедушка учил и показывал, всё сделала на пятерку. Отличница, что ещё сказать. Пятерка за технику, пятерка за артистизм. К духам местности обратиться решила. Поклониться, жертву принести, послушать «о чем шумят деревья». А тут Алиса, неприкаянная душа, во тьме витала, от одиночества страдала… И теперь во тьме и та и другая...

Что конкретно произошло на поляне, неясно. Но в результате Алиса как-то зацепилась за меня, а вот Аяна потерялась… И впрямь печально, что между нами ничего не было. Вот к чему воздержание приводит...