Глава 2

Через десять дней, как мы заранее и договорились, я заехал за Аяной к общежитию. Середина ноября выдалась препротивной, с хмурого неба сыпался не то дождь, не то снег, на дороге хлюпала мерзкая слякоть. «Дворники» развозили жижу по лобовому стеклу, и меня интересовало, как скоро закончится в бачке залитая только вчера баклажка незамерзайки.

Аяна, дожидавшаяся меня на улице, юркнула на переднее сиденье, пискнув что-то приветственное, и нахохлилась, напоминая промокшую насквозь синицу.

— Долго ждала? — я немного удивился, потому что приехал даже раньше условленного времени.

— Нет, не очень, — девчонка явно соврала, что заставило меня включить обдув печки на полную мощность. Моя правая нога немедленно начала поджариваться, и я в очередной раз мысленно передал пламенный привет разработчикам «Лады-Самары».

— Снимай куртку и шапку, кидай назад, — уже вклиниваясь в бесконечный поток машин, буркнул я.

— Спасибо, — донеслось тихо с пассажирского сиденья, и Аяна закопошилась, выполняя указание. — Апчхи!

— Будь здорова. Когда там рейс прибывает? А то мы можем застрять по дороге.

— Через три часа… Не успеем? — испугалась девушка.

— Да должны… Теоретически.

В салоне наступило длительное молчание. Я напряженно всматривался в бликующий в свете фар полумрак, аккуратно ведя машину. Пока с дорогой везло. Заранее заметив хвост начинающейся впереди пробки, я удачно свернул на улицу-дублер и поехал дальше без остановки. В зеркало было видно, как всё больше машин повторяли мой маневр, выстраиваясь в вереницу за мной.

Постояв на развязке всего минут двадцать, я вырулил на МКАД и чуть притопил, прикидывая, получится ли уложиться в указанный срок.

— Тебе музыка нравится? — спросил я, просто чтобы не чувствовать себя «бомбилой», который везет очередного безымянного пассажира.

— Ага, — тихо донеслось справа.

— Правда нравится? Или из вежливости соглашаешься? — уточнил я и немного приглушил рифовые раскаты «Металлики».

— Ну… Я раньше такое не слышала.

— А это ж новый альбом, «St.Anger». Довольно спорный, Хэтфилд в нем как-то начудил, по-моему, мне не всё нравится. Но Ларс Ульрих-то всё равно красава, как играет, как играет, а?!

Я, конечно, догадывался, что имена Металлюг Аяне ни о чем не говорят, но в присутствии девушки во мне непроизвольно пробуждалось желание пофорсить. Предстать музыкальным знатоком, поразить кругозором. Повыпендриваться, короче. Ну и просто время занять в длинной и довольно утомительной поездке этим ноябрьским вечером.

Аяна что-то собиралась сказать, но в следующий миг у меня непроизвольно вырвалось:

— Даохтыжйо… твою………… штопаный… он, какого … сука… …ть, ты творишь…… ...!!!

Одновременно с воплем я судорожно вцепился в руль левой рукой, включая дальний свет, молниеносно долбанул правой по кнопке аварийки, вжал гудок и с выпученными глазами плавно вытормаживал, молясь, чтобы машину не занесло, чтобы в меня не впилился уже моргающий сзади фарами джип, чтобы меня не унесло под колеса фуры слева и я каким-то чудом разошелся с этим …, который без поворотника перестроился прямо передо мной сразу через два ряда и стал тормозить, собираясь уходить со МКАДа направо.

Повезло. Удержать машину от заноса на скользком асфальте удалось, джип сзади тоже тормознул вовремя, а фура сместилась влево, оставляя мне место для маневра. Очень хотелось немедленно остановиться, схватить всегда лежащую под сиденьем монтировку и объяснить одному уроду правила дорожного движения, но пришлось ограничиться мысленным посыланием «лучей поноса». Место чудом не случившегося ДТП растаяло сзади.

Я сбросил скорость и пристроился за какой-то «газелью», успокаивая нервы.

Покосился на Аяну, которая, широко открыв глаза, вцепилась в ремень безопасности.

— Извини, — запоздало буркнул я, прося прощения и за мат, и за то, что чуть не угробил нас обоих. Хотя и не виноват был.

Идиот, ..., ..., ..., права,… ть, купил, а мозги не догадался, гаденыш! — зло ругался я про себя.

— Да ничего.

В голосе девушки почудилось что-то странное, и я рискнул посмотреть направо ещё раз. Действительно. Она улыбалась и, поймав мой взгляд, процитировала:

— Простите великодушно, был напуган.

Я сначала не понял, а потом вспомнил анекдот про матерящегося как сапожник интеллигента, которому зажало ногу дверью метро, и тоже засмеялся:

— Ну да… Как-то так...

Хм… А девчонка-то вроде о’кей. Не совсем замученная учебой унылая отличница, какой до этого казалась.

Помолчав ещё и посмотрев на часы, я снова прибавил скорость, поехав в обычном темпе. О чем мы там… А, о музыке:

— Аян, ты скажи честно, если не нравится рок, я другое поставлю. Или радио попереключай на свой вкус.

— Да мне правда нравится. Необычно, но интересно. Пусть играет.

— Слушай, а ты вообще откуда?

— Издалека.

— А конкретнее?

— Бурятия. Так что почти из татаро-монгол, ты правильно тогда про дань вспомнил, — Аяна снова улыбнулась, поправляя и без того аккуратную прическу.

— Ничего себе, — удивился я. — Теперь понятно, почему в Домодедово, оттуда и правда самолетом только. Кого-то встречаешь?

— Да… Дядю. Он в Москву по каким-то делам, я об этом знала и попросила его привезти мне из дома… кое-что.

— И что же это?

— Секрет.

— Большой и тяжелый, да? И мне, вероятно, его ещё и таскать?

— Да там мешок один, надеюсь… Ну, для меня-то тяжелый, а вот для тебя...

Польщенный комплиментом своей силе, я замолчал, невольно улыбаясь.

— А дядю твоего тоже подвезти придется?

— Да… Может быть… Точно не знаю его планов. Ну, до метро хотя бы… Он может заплатить...

Приятно чувствуя себя необычайно щедрым… «лохом», как тут же ехидно добавил внутренний голос, я мотнул головой:

— Ладно, разберемся на месте и с дядей, и с секретом.

Какое-то время мы ехали спокойно, пока не увидели целую вереницу красных огоньков стоп-сигналов, уходящую далеко вперед.

— Опаньки… Приплыли.

— Пробка, да? — жалобно уточнила зачем-то Аяна.

Я не стал отвечать на риторический вопрос и аккуратно остановился. Побарабанив немного пальцами по рулю, я вышел из машины. Снаружи было именно так мерзко, как и представлялось — неприятно влажный и холодный ветер раскачивал машины, силился сорвать рекламные щиты, с неба сыпала и тут же частично таяла на асфальте снежная крупа, на политой реагентом дороге ботинки, погружаясь в отвратительную грязную жижу, скользили, как на катке. Что именно послужило причиной затора, разглядеть не удалось.

— Не знаю, — ответил я на невысказанный вопрос пассажирки, садясь в машину снова. — Скорее всего, авария. Дорога ужасная, а среди водителей полно идиотов.

Подтверждая мое предположение, мимо с воем и мигалкой пронеслась «скорая».

— Ну, хоть «пожарки» не видно, и то хорошо. Ты это… Особо не волнуйся, что опоздаем, — нарушил я тягостное молчание, перехватив очередной взгляд девушки на часы. — Погода такая, что и рейс задержат запросто.

Через две песни диск «Металлики» закончился, и я поставил сборку рок-баллад. Мы были вдвоем в машине, играла приятная (ну, как минимум мне) музыка, однако романтичное настроение как-то не приходило. Девчонка была напряжена и нервничала так, что даже я слегка этим заразился. Но потом, подумав, расслабился:

Пассажирка и пассажирка — её проблемы. Я водила, мне по барабану. Можем — едем, не можем — стоим и ждем, когда сможем. О, кстати. Аэропорт-то в Домодедово огромный. Где там парковки, я знаю, а вот где этого дядю-бурята подхватывать?

— Аян, а вы как договорились о встрече? Ты там ориентируешься вообще? Куда подъезжать, знаешь? Сотовые у вас с дядей есть?

— Не-а. У меня телефона нет. В прошлый раз, когда мы прилетели, нас забирало такси… От самого выхода. А в аэропорту я помню только большое табло с временем прибытия рейсов. В зале ожидания. Договорились встречаться около него. Я зрительно помню, а вот пояснить, наверно, не смогу.

— Ладно, ясно, что ничего не ясно. В общем так, там парковка рядом с аэропортом вся платная, поэтому я тебя высажу, потом поставлю машину на «бесплатку» и вернусь пешком. Жди меня недалеко от входа. Потом вместе отправимся искать твое табло и дядю. Иначе никогда друг друга не найдем, там целый континент, заблудиться как два пальца обо… — я запнулся. — Правильно понимаю, что лишних денег на парковку у тебя нет?

Аяна смущенно кивнула:

— Правильно… Может, дядя...

— Может, дядя, а может, и не дядя. Давай по плану. Там, правда, пешком идти километра полтора-два, но я предпочитаю прогуляться.

— Хорошо...

— Всё, гляди… Кажется, поехали потихоньку.

Машины вдалеке трогались с места, и через некоторое время очередь дошла и до нас. Проезжая место аварии, я успел лишь разглядеть несколько столкнувшихся смятых жестянок, освещаемых красно-синими мигалками гибддшных машин и «Скорой помощи». Подробности рассмотреть не удалось, пузатый ДПС-ник неистово махал палкой, требуя проезжать быстрее.

Уже на Каширском шоссе Аяна стала периодически характерно ерзать по сиденью, но на мой прямой вопрос:

— Остановиться на обочине? — только залилась краской и тихонько сказала:

— Нет, езжай. Ведь уже недалеко?

— Могу на заправку заскочить, сбегаешь по-быстрому.

— Не надо, правда, не надо, всё нормально...

— Ну терпи тогда...

В заданное время мы почти уложились. Аяна торопливо выскочила из машины и юркнула в здание аэропорта, а я покатился искать место для парковки. И оказался абсолютно прав, так как рейс, что было вполне ожидаемо, действительно задерживался. Аж на четыре часа. Зато девушка, добравшись до зала ожидания и уверенно ткнув пальцем в знакомое ей табло, заметно успокоилась.

— Пошли пить кофе, — улыбнулся я. — И что-нибудь пожуем, потому что мы тут надолго.

— Да я не голодная...

— Да пошли. Я угощаю.

В её карих глазах метнулось что-то непонятное, и я поморщился:

— Слушай, расслабься, пожалуйста. У меня нет никаких далеко идущих планов. Нам обоим не повредит выпить горячего, так как ноги ты, скорее всего, промочила. И я, кстати, тоже.

Здоровенная лужа рядом с местом, где останавливались машины, впуская и выпуская пассажиров, была, несомненно, одной из главных достопримечательностей очень современного, но и очень отечественного аэропорта.

Аяна сделала ещё попытку отказаться, но я был неумолим:

— Есть вежливость, а есть глупость. Если тебя деньги так сильно беспокоят — отдашь со стипендии. Хочешь простыть, попасть в больницу и завалить сессию?

Ага, эта угроза на неё подействовала. Вот же ж упертая зубрила.

На втором этаже аэропорта мы выбрали наиболее демократичную по ценам забегаловку и заняли столик надолго.

Так как девушка всё ещё поглядывала странно боязливо, а меня это стало капельку раздражать, я задался целью её рассмешить. Да и чем ещё заниматься, не бросишь же её тут, сказав, что «звиняй, время вышло, я поехал». Хотя… Может, она этого и боялась, черт её знает. Короче, в ход пошли и армейские байки, отцензуренная версия, понятное дело, и приколы из жизни реконструкторов. Поскольку слушала Аяна всё это, как сказку перед сном — молча, широко открыв свои раскосые глаза, — я решил сменить тему на чуть более ей знакомую. В красках описал, как феерично завалил свою первую сессию в физтехе, привыкнув в школе, что всё легко дается.

И в итоге добился того, что Аяна не только улыбалась, но временами ещё и очень вежливо посмеивалась, едва показывая ровные жемчужные зубки.

Она тоже, в свою очередь, немного рассказала о себе, про школу, про родной город, но у меня сложилось впечатление, что жизнь у неё началась только после переезда в столицу. И даже не летом, когда она поступала, а когда заселилась в общагу и уехал тот самый дядя, которого мы сейчас встречаем.

Про время девушка не забывала ни на миг и то и дело порывалась вернуться в зал ожидания. В конце концов я сдался, и мы спустились вниз. Устроившись на неудобных сиденьях между живописной многодетной семьей и интеллигентной с виду дамой, которая морщилась от шума рядом с пузатым, крепко спящим мужиком, мы настроились на длительное ожидание.

Выпитый кофе придал бодрости ненадолго, и я, извинившись, сказал, что подремлю. Аяна только кивнула, напряженно устроившись на краешке холодного сиденья. Вздохнув от её неприспособленности к полевым условиям, я продемонстрировал ей мастер-класс создания комфортного обиталища. Под себя — куртку, из кармана выудил упаковку берушей, барсетку запихал под поясницу, вязаную шапку раскатал и надвинул на глаза, воротник свитера поднял, закрывая рот, руки вставил в рукава свитера, как в муфту. Стало уютно, намного менее шумно и почти темно.

Быстро задремать, правда, всё равно не получилось, даже при всем моем воинском опыте сна в любых условиях. Гадский звук, которым предварялось каждое объявление по радио, проникал сквозь беруши приглушенно, но всё равно достаточно громко, чтобы не давать нормально вырубиться. Тем не менее, через какое-то время я всё-таки задрых, так как проснулся только в тот момент, когда Аяна потрясла меня за плечо.