Пышкин Евгений - Праздник мертвеца

Казалось, октябрьский день застыл в сумрачной неопределённости — ни свет, ни тьма. Хмарь навевала апатию. Серый студень туч размазался по небосводу. Мокро и холодно. Неприятная взвесь, а не дождь витал хаотично в воздухе. Олег поёжился и поднял воротник. Он посмотрел на водную гладь бассейна, усыпанную жёлтой листвой. Хозяин даже не позаботился укрыть водоём, а про то чтобы уж слить воду и вычистить, говорить не приходилось. Труп девушки вытащили оттуда.

Олег прокрутил в голове недавнюю картину. Он вспомнил тонкую шею, бледное худое лицо. Оно когда-то было красивым, теперь же смерть завладела им. Девушке лет двадцать, не больше. Каштановые волосы волнисты, в прядях запутались осенние листья. Почти наяда, только мёртвая. Да, ещё одна деталь: припухшая левая щека. И всё это когда-то случалось. Он знал точно, поэтому не мерзкая погода была виновата в ознобе, а ощущение предопределённости.

Олег вспомнил, ещё до работы следователем, ему снился один и тот же сон. Он стоит на сером лимбе, который медленно вращается вокруг собственной оси. Затем он идёт к краю, делает шаг в пустоту и сон обрывается. Сейчас ему показалось, что он вновь шагнул в небытие.

Он отогнал навязчивое воспоминание, заметив появившегося Кирилла.

— Что скажешь? — спросил Олег.

Тот, осмотрев бассейн и двухэтажный каменный дом, присвистнул:

— Нехилый коттеджик. Ну, что сказать… Вчера днём около полудня соседи видели её. Она вошла через главный вход. — Кирилл указал на железные ворота, выкрашенные в терракотовый цвет. — Сейчас они закрыты. Девушка была не одна. С ней ещё пять человек. Тоже молодёжь. Парни и девушки.

— Соседи узнали их?

— Нет. И её тоже они выдели впервые. Скорее всего, как только было совершено преступление, компашка сбежала через задний вход. Думаю, обычные нарики устроили притон, да и найденная дурь говорит об этом. Ещё. Видишь, окна открыты. Ночью из них доносилась громкая музыка, свет мигал. Это и привлекло внимание жителей посёлка. Сторож вошёл сюда, но, к сожалению, поздно обнаружил тело. Не сразу его заметил. Ночью было.

— Интересно, как их пропустили на территорию посёлка? Да и соседи сразу не обратились к сторожу… Ну, ладно. А хозяин дома?

— Никто не видел. Похоже, он тут давно не появлялся. Я уже пробил его. Это некто Коновалов Иван Андреевич.

— Как? — оживился Олег.

— Ты его знаешь?

— Если это, конечно, тот Коновалов. Я не в курсе, что он приобрёл дом. О секте мертвецов слышал?

— Ну-у… Вроде, да…

— Если хочешь, я тебе по пути расскажу. Да, ещё. Не забудь деталь: у убитой припухшая левая щека.

— Это важно.

— Возможно.

Заморосил дождь. Холодный и навязчивый, он старался проникнуть в каждую клеточку, заполнить собой любую пустоту. Под ним не промокнешь, но и ничего приятного.

Они сели в машину. Автомобиль выехал с территории посёлка и через несколько минут уже двигался по главному шоссе в сторону города.

— Так что мертвецы? — спросил Кирилл, разглядывая грязные разводы на боковом стекле.

— Два года назад случилось такое же убийство. Мы вышли на Коновалова. На руках оказались только косвенные улики его причастности к убийству. Вывернулся он, а потом залёг на дно. И вот опять.

— Погоди. — Кирилл сосредоточено посмотрел на Олега. — Там тоже был утопленник?

— Нет, но левая щека у той девушки, её звали Юлия Скрынникова, оказалась припухшей.

— И что?

— Давай, не будем забегать вперёд.

— Не понимаю, — растягивая слова, сказал Кирилл.

Олег быстрым движением глянул на левое запястье и произнёс, улыбнувшись:

— Потерпи. Скоро мы всё узнаем, и ты поймёшь.

— Узнаем, конечно, — хмыкнул Кирилл. — Я что-то припоминаю о мертвецах. Так в чём их философия? По-моему, ответ лежит на поверхности — они простые наркоманы, только повёрнутые на эзотерике.

— Не совсем, тут целая ширма из красивых фраз. — Олег замолк, всматриваясь в непогоду. — Тебе действительно хочется слушать эту муть?

— Пока не приехали, валяй, грузи.

— Коновалов, как ты уже понял, лидер секты. Центральной идеей этих сатанистов, больше не знаю как ещё обозвать, является поклонение богу смерти. Обряд у них даже такой есть. Праздник мертвеца. И есть у них одно определение — внутренний мертвец, который возникает одновременно с рождением человека и развивается внутри тела. Короче, вся эта эзотерическая хрень вертится вокруг слов, что человек живёт ради того чтобы умереть, а умирает ради того, чтобы дать жизнь внутреннему мертвецу. Всё стремится к смерти.

— Так убийства, значит, как раз по их части!

— Коновалов утверждал, что как раз нет. Убийство или самоубийство — неестественный порядок вещей. Это выкидыш для внутреннего мертвеца. В случаи насильственной смерти он рождается мёртвым.

— А ты смотрел в честные глаза господина Коновалова? — ехидно заметил Кирилл.

— Ещё бы! — в том же тоне ответил Олег.

Автомобиль свернул с главной дороги и поехал медленнее.

Вскоре они были на месте. Кирилл решил заглянуть в архив. «Надолго не пропадай», — предупредил Олег и остался в кабинете.

Следователь посмотрел на молчащий телефон, затем подошёл к окну. Дождь кончился. Солнце попыталось выглянуть из-за серой пелены, но слабому лучу так и не удалось оживить сумрачный день. Олег опустил взгляд вниз на припаркованные служебные и частные автомобили. Машины у главного входа показались брошенными. Их хозяева никогда не вернуться. Но нет, появился человек. Сел. Уехал. Звуки улицы не доносились сквозь плотно закрытые рамы, и авто будто двигалось в пустоте.

За спиной скрипнула дверь. Олег обернулся.

— Ну, и-и, — произнёс Кирилл таким тоном, словно собирался ругнуться. — Ты, почему не сказал?

— Чего не сказал?

— Я посмотрел материалы. Юлия Скрынникова твоя родственница.

— Дальняя родственница.

— Какая разница. Лицо ты заинтересованное…

— Слушай, ты чего от меня хочешь? — с раздражением выпалил Олег. — Считаешь, не стоит мне вести это дело?

— Да не о том я. Ты просто будешь предвзято относиться к расследованию.

Зазвонивший телефон не дал Олегу ответить.

— Да, я. Слушаю. Хорошо. — Олег положил трубку. — Лексеич ждёт.

Пока шли по коридорам управления, Кирилл поинтересовался насчёт Скрынниковой. Олег увильнул от прямого ответа, сказав, что Юлю знал шапочно и нечего тут копать.

Они вошли в прохладное чистое помещение, залитое белым светом.

— Ну, как? — спросил следователь.

— Ну, Олеж, дело тут простое и ясное, чего уж там говорить, особо распространяться не буду, скажу о важном, — зажурчала речь Лексеича. — В крови обнаружена синтетическая дрянь, наркотик, не могу сейчас сказать точный состав, но это не безобидные витаминки. Тело бросили в бассейн…

— Рефлекторное утопление не исключено?

— Считаю, сердце у девушки остановилось раньше. Её уже мёртвую кинули в воду. Зачем? Не спрашивай.

Олег подошёл к телу, укрытому серой тканью, и откинул край, чтобы рассмотреть лицо убитой.

— Лексеич, левая щека была припухшей, так?

— Ну, Олежек, дорогой мой человек, ты как обычно бежишь, опережая собственный визг, но ты прав, за левой щекой я нашёл вот это предмет, — произнёс патологоанатом, показывая полиэтиленовый пакет.

Кириллу подумал вначале, что перед ним пуля, но, присмотревшись, понял:

— Матрёшка?

— Да, Кирюш, самая обыкновенная матрёшка сантиметра два, деревянная, фабричная дешёвка. Такой сувенир ты можешь приобрести в любом ларьке.

Олег взял пакет и стал рассматривать его со всех сторон.

— Никаких следов, — предупредил Лексеич. — Ну, кроме слюны…

— Кирилл, — радостно сказал Олег, — как ты думаешь, что это?

— Матрёшка. Я читал архив.

— Нет, это внутренний мертвец.

— Чего?

Деревянная кукла символизировала мировоззрение секты. Как-то Кирилл упустил это из виду, листая дело. Ко всякой эзотерике он был равнодушен, ну, мало ли что психам взбредёт в голову. Хотя деталь важная. Обычно у большой матрёшки внутри находились дочки, или сёстры. Если раскрыть маму, то младшая появлялась на свет. Это и символизировало внутреннего мертвеца, но главное протягивало нить к делу двухгодичной давности.

Они вернулись в кабинет. Следователь поставил стул рядом с окном и задумался. Он не замечал, как день продолжал существовать в сумрачной неопределённости, будто застрявший между вчера и завтра.

Кирилл знал о привычке Олега порой погружаться в себя и поэтому не мешал. Но зазвонил телефон. Сообщили, что их хочет видеть Коновалов. Олег не поверил, даже когда открылась дверь и в помещение, не торопясь и вальяжно, вошёл он.

— Коновалов?

— Здравствуйте. Здравствуйте, господа… Следователи, — елейно закончил гость, заметив Кирилла. — Я тут заявление оставил о том, что в мой дом, находящемся в небезызвестном коттеджном посёлке, совершено проникновение.

— И ты, Коновалов, конечно, не знаешь кто они?

— Лично не знаком, но… Можно? — Гость указал на свободный стул.

Олег кивнул, проводив его недоумевающим взглядом. Тот сел и выдохнул:

— Вот… Я пришёл сотрудничать со следствием.

— Знаете что, господин Коновалов, это хорошо. — Олег сел за стол. Кирилл расположился рядом. — Но мне не нравится ваша манера говорить.

— Лебезить, — поправил гость, произнеся по слогам.

— Точно.

— Ну, я ещё ничего не сказал, Олег Евгеньевич. Я не сказал, что те ребята из секты мертвецов, да, знакомый почерк. Не поведал также, что как два года отошёл я от эзотерических дел и занимаюсь вполне легальным бизнесом. Можете проверить. Ещё я не рассказал о том, что тех ребят не знаю лично, но подозреваю это какие-то новенькие, и у них уже заправляет другой человек.

— Кто другой?

— Я не при делах.

— А как же ты узнал о случившемся?

— От соседей. Я уже ездил в посёлок.

Кирилл скептически улыбнулся: всё пропадал где-то, а после преступления сразу нарисовался?

— А мне думается, ты всё заранее знал.

— Нет. И про убийство девушки от них же услышал, от соседей.

— А матрёшка? Два года назад тоже самое было, и ты как раз к месту пришёлся, только доказать мы ничего не смогли.

— Олег Евгеньевич, ну, мы же взрослые люди и должны понимать, что если кто-то пользуется сакральными символами моего учения в достижении своих грязных целей, это не значит, что я виноват в чём-то. Я честный человек.

Олег не ответил. Он стал сосредоточено рассматривать Коновалова, соображая как лучше его выпихнуть: выволочь просто за шкирку или ещё спустить с лестницы. «Честный человек» же забегал глазами, разглядывая обстановку.

— А у вас есть бумага и ручка? — спросил вдруг гость.

— Есть, — озадачено произнёс Олег, придвинув их к Коновалову.

Тот быстро написал какой-то адрес, дату и время.

— Что это? — удивился Кирилл.

— Место и время будущего праздника мертвеца, — равнодушно ответил гость. — Так что у меня всё. До свидания, господа следователи. Приятно было с вами сотрудничать.

— Вот козёл! — беззлобно выругался Олег, когда дверь закрылась.

— Да нет, он не козёл. Он просто приходил прощупать нас, что мы знаем. Он не боится, понимая, что на него у нас ничего нет.

— Я не о том. Кирилл, ты разве не заметил, что Коновалов сказал: тех ребят не знаю лично, но подозреваю это какие-то новенькие.

— Проговорился?

— Да, специально это сделал. Он в курсе, что твориться в секте. Вот только для чего он намекнул? — Олег задумчиво посмотрел на листок бумаги, где крупным пляшущим почерком были выведены название улицы, номер дома, квартиры и время. — А адресок стоит пробить. Это нужно сделать в первую очередь, чтобы сразу отбросить, если мимо.

— Почему ты называешь их сектой?

Вопрос был брошен в пустоту. Олег лишь сосредоточил взгляд на Кирилле, но ничего не ответил. Следователь убрал стул, стоящий у окна, и произнёс:

— Главное не тратить время зря. Честно, не хотелось бы промахнуться ещё раз.

Но время не было потрачено впустую. Коновалов не обманул. В указанной квартире ошивались те, кто проходил по делу мертвецов два года назад и ещё какие-то новые лица.

— Ну, мы установили наблюдение. Чего теперь-то ждём? — спросил нетерпеливо Кирилл, когда с визита Коновалова прошло два дня.

— Праздник мертвеца, — задумчиво произнёс Олег. — Не волнуйся, нам позвонят. Есть у меня вопрос. Зачем Коновалов сдал своих?

— Не поделили они власть. Вот и всё. Кто-то в секте начал играть не по его правилам.

— Оно, конечно, да, но тогда какого хрена Коновалов почти сутки назад припёрся в ту квартиру и до сих пор не выходит?

Кирилл пожал плечами.

— Если он хотел сдать своих, то правильнее отсидеться где-то.

— Олег, а если они его быстрее сдадут?

— Чёрт! — следователь вскочил с места и накинул пальто.

— В чём дело?

— Сколько у нас до праздника мертвеца?!

— Часа два, не меньше, если верить записки Коновалова.

— Погнали, может, мы ещё успеем.

— Да что…

— Некогда! По дороге объясню!

Они выбежали на улицу. Холодный воздух, смешанный с крупными хлопьями снега обдал лицо. Несильный, но неприятный ветер трепал складками одежды. Кирилл и Олег сели в автомобиль и сорвались с места.

— Так всё же? — спросил Кирилл.

— Следи за дорогой. Ты прав. Они просто делят власть. Тут либо Коновалова убьют, либо он их. Но зачем такие сложности, зачем? Зачем он туда припёрся? Самонадеянность, что ли? — нервным голосом произнёс следователь.

Кирилл только кивнул в ответ, продолжая вглядываться в пространство, испещрённое белыми хлопьями. Его пальцы цепко обхватили руль.

Приехали на место быстро, хотя Олегу показалось, что машина двигалась медленно, будто она была ещё одной снежинкой, попавшей во власть стихии.

Замелькали люди. Обрывки диалогов. Тревожные голоса.

— Как там?!

— Вызвали пожарных. Мы звонили тебе. Хорошо, что приехал.

— Ты как чуял.

— В чём дело?

— Соседи пожаловались на запах. Вроде, наши клиенты.

— Пожарные?

— Здесь.

— Хорошо, пошли.

— Олег, может…

— Быстрее!

Квартира оказалась пропитанной сладковатым запахом, то ли действительно что-то подожгли, то ли курили травами. Не ясно. Гнетущая тишина сдавила сознание. «Опоздали», — вспыхнула мысль. Вот тусклый жёлтый свет в прихожей. Стеклянные двери в зал закрыты. Оттуда тоже лился жёлтый свет. Олег взялся за ручку.

— Олег Евгеньевич, это вы зря. Отойдите.

Следователь пропустил сотрудника вперёд. Держа оружие на изготовке, тот медленно приоткрыл дверь и произнёс: «Вот чёрт». На полу комнаты лежали тела.

Они прошли внутрь.

— Они живы? — спросил Олег.

Полицейский наклонился и пощупал пульс.

— Этот мёртв, — сказал он и, проверяя других: — Этот тоже. И этот…

— Идиоты, — разозлился следователь, перешагивая через трупы.

Ему краем глаза показалось, что кто-то шевельнулся. Присмотрелся. Точно. Это был подросток. Олег перевернул его за плечо. Молодой человек глухо закашлялся. Изо рта вытекла густая бледно-зелёная пена, на паркет выкатилась матрёшка.

— Идиоты, — повторил Олег, оставив подростка в покое. — Где Коновалов?

— В других комнатах никого. На кухне свечи… — произнёс появившийся Кирилл. — А что здесь Будда делает? Как они его сюда затащили?

— Какой к чёрту…

Под окном действительно находилось изваяние, похожее на огромного чёрного паука: человек, сидящий в медитативной позе. Следователь подошёл ближе. Будда оказался самодельным, вылепленным из глины. Олег, заметив отпечатавшиеся пальца и ладони, коснулся следов. Глина была влажной и мягкой.

— Вот как они сумели, а? — недоумевая, спросил Кирилл.

— Сами слепили.

— И ведь сумели в натуральную величину, даже пропорцию соблюли.

— Олег Евгеньевич, — прозвучал голос сзади, — одежда, принадлежащая Коновалову, здесь.

— Не может быть, — разочаровано произнёс следователь, догадавшись о чём-то, и стал сдирать глину с головы Будды.

— Ты чего творишь!

— Помогай!

Глина отошла легко. Под ней оказались бинты, смазанные чем-то липким и противно пахнущим. Подцепив заправленный конец бинта, Олег начал разматывать мумию, но остановился, узнав лицо. Коновалов.

— Ничего себе праздник мертвеца, — выдохнул Кирилл.

Олег, ошарашено смотря на труп, произнёс:

— Зови понятых.

Пожарная команда покинула квартиру. Понятых уже оформили. Олег вышел на улицу. Он, смахнув рукавом первый выпавший снег, сел на край скамейки. Через пару минут появился Кирилл.

— Это бессмысленно.

— О чем ты, Олег?

— Кирилл, ты прав, это разборка за влияние внутри группы, но где второй лидер, где тот, кто настроил мертвецов против Коновалова?

— А был ли он? Мы ведь знаем это только со слов Коновалова. За всё время нашего наблюдения квартиру не покидали. И ведь тихо сидели мертвецы…

— Кстати, как тот подросток?

— Не откачали.

— Теперь точно всё. Никаких свидетелей.

— Им в зелье что-то подмешали.

— Да это сейчас не важно, Кирилл. Уверен, выяснится, что это Коновалов подмешал им яд, который не сразу подействовал. Потом они повздорили с ним. В наркотическом бреду убили, забинтовали, обмазали глиной. Ну, а что с них взять — психи. Пойми, если появился другой лидер, то он должен оставаться в стороне. Наблюдать. Не для того он живёт, чтобы жертвовать собой ради группы. Может…

— Нет, Олег, из квартиры никто не выходил. Все окна были под наблюдением. Тем более третий этаж, — настоял Кирилл. — Неужели ты думаешь этот мертвец где-то на свободе? Тут всё проще. Зло уничтожило само себя.

— Точно, — разочаровано произнёс следователь, встав со скамейки. — Комитет, конечно, закроет дело. Может, ты и прав, всё к лучшему, а?

Тот, ничего не ответив, проводил Олега рассеянным взглядом. Он исчез в дверном проёме подъезда тихо, как призрак.

Перед мысленным взором Кирилла ещё долго стояла ссутулившаяся фигура следователя.

_