Врата Реки

Врата Реки

«Они въехали в Район Погребения, мог сказать Герой Амнезии. Он знал это по ровному качению повозки смерти, по тому, как она больше не сворачивала на каждую боковую улицу в поисках невостребованных трупов, по тому, как ее оси стонали под бременем потраченных жизней. Тачка была перегружена, тела были навалены выше боковых планок, и возница направлялся домой. Сквозь путаницу рук и шей и мертвых, выпученных глаз Трэйсон мог видеть длинную вереницу мрачных памятников, проплывающих мимо повозки: гранитные шары, зажатые в ржавых железных когтях, парящие обелиски из белого мрамора, черные стены, на которых выгравированы тысячи имен, сотня бесполезных камней, воздвигнутых в память о ком-то, кого кто-то другой когда-то считал достойным упоминания. Джейк лежала рядом с ним, дыша часто, неглубоко и жарко; его собственное сердце билось, как меч о щит. Вскоре повозка въедет в Погребальную палату, настоящий дворец Владычицы Боли, и он подарит ей амфору Посейдона.

Повозка проехала мимо еще дюжины памятников, затем возница внезапно натянул поводья. Герой Амнезии думал, что они замедляются, чтобы проехать через ворота Морга, пока хриплый голос не рявкнул: «Стой!»

Когда тачка со скрипом остановилась, Джейк тихо выругалась и начала шарить по ее карманам. Герой Амнезии просунул руку сквозь путаницу скользких тел, чтобы схватить ее за руку, затем сжимал ее до тех пор, пока она не перестала двигаться. Если только непредсказуемый тифлинг не сделает что-то, чтобы привлечь внимание, они избегут обнаружения. Они были погребены под несколькими слоями трупов и уже много раз ускользали от внимания, когда Мусорщики — Люди Праха — карабкались по куче наверху.

Повозка качнулась, и сквозь нагромождение тел Герой Амнезии мельком увидел человека с вытянутой челюстью, выглядывающего из-за боковых планок. Его шлем был оранжевым, а не малиновым, но его карие глаза были такими же каменными, как у Убийц Милосердия, которые сопровождали Трэйсона в Дом Врат. Джейк, должно быть, тоже могла видеть этого человека, потому что она попыталась высвободить руку. Герой Амнезии крепко держал ее. Охранник не мог видеть их так глубоко зарытыми в темном клубке тел, а Трэйсон не позволил тифлингу устроить еще одно кровопускание.

Из передней части фургона раздался знакомый голос. «Сегодня у нас был побег из Дома Врат». Это была эльф Тэссалия. «Полагаю, ты знаешь Джейк Змея?»

«Конечно». Тон водителя был ровным и незаинтересованным. «Все в морге ее знают».

«Мы думаем, что она вернется за своей книгой заклинаний».

Желудок Героя Амнезии скрутило, и он обнаружил, что его тошнит от прогорклой близости трупов. Кожа трупов казалась холодной и скользкой по сравнению с его собственной, рой мух становился головокружительным в своем объеме, и он обнаружил, что размышляет о возможности того, могла ли Джейк привести его сюда исключительно для того, чтобы вернуть свою потерянную собственность.

Тэссалия продолжил: «Она будет с другим сумасшедшим, Угрозой в бронзовых доспехах». Пока эльф говорил, стражник, выглядывая из-за боковых планок, ощупывал груду трупов копьем со стальным наконечником. «Ее спутник высок и смугл, и более опасен, чем она».

«Опасность — это иллюзия». Ответил помощник-Мусорщик, и голос его звучал так же апатично, как и у водителя. «Но мы их не видели».

«Вот так?» — прорычал другой голос. «Посмотри на меня и скажи это».

«В этом нет необходимости, Рак», — сказал Тэссалия. «У него нет причин лгать».

«У каждого есть причины лгать», — прорычал Убийца Милосердия.

«Не об этом. Секретарь Трэвант изначально послал ее в первое место».

Внутри Амнезианского Героя вспыхнуло жгучее чувство, и он обнаружил, что сжимает гибкую руку Джейк так сильно, что думал, она сломается. Любые сомнения относительно мотивов тифлинга исчезли; учитывая ее жажду крови, было достаточно ясно, что она больше заинтересована в том, чтобы отомстить секретарю Трэванту, чем помочь ему найти Леди Боли. Если бы не вероятность очутиться в Доме Врат вместе с ней, Трэйсон сам бы доложил о Джейк.

Охранник в оранжевом шлеме использовал свое копье, чтобы столкнуть гитъянки с кучи над их головами, затем воткнул острие вниз сквозь путаницу тел. Острие ударило предплечье Героя-амнезианца и откололось о его наруч. Охранник пошевелил своим оружием, зацепив несколько темных волос Джейк и намотав их на древко.

«Ты что-нибудь нашел, Матеус?» — крикнул Тэссалия.

Охранник покачал головой. «Черви и вонь». Он вытащил оружие, вырвав прядь волос из головы Джейк. Амнезианский Герой почувствовал, как напряглась ее рука, но тифлинг не крикнул: «Если там твои сумасшедшие, они так же мертвы, как и все остальные».

«Тогда мы оставим это дело в прошлом». Тэссалия обратился к Мусорщикам: «Прошу прощения за то, что потратил ваше время».

«Мертвым не нужны извинения». Кучер щелкнул кнутом, и колеса заскрипели. «А время — иллюзия».

Матеус спрыгнул с повозки, прядь темных волос развевалась на наконечнике его копья. Герой Амнезии отпустил руку тифлинга и тихо стал пробираться к поверхности, пиная и отталкиваясь, чтобы освободиться от тел. Он не был уверен, что Тэссалия узнает в локоне Джейк, но он хотел быть готовым.

«Что ты делаешь, Зумби?» — прошипел Джейк. «Они тебя слышат!»

Герой Амнезии проигнорировал тифлинга и протиснулся мимо разлагающегося бариавра, вымазав свою бронзовую броню каким-то коричневым ихором, который когда-то мог быть кожей. Он появился среди облака жужжащих мух, затем вытянул шею в сторону задней двери фургона. Сквозь гудящую черную дымку он увидел стройную фигуру Тэссалии, стоящую на середине улицы и стягивающую прядь тени с наконечника копья Матеуса. Эльфа окружали еще двое стражников в оранжевых шлемах, еще пара мужчин в доспехах цвета милосердия и Бликер в блестящих одеждах с ведром песка в руках.

Трэйсон наклонился и вытащил Джейк из кучи тел. «Приготовь свою магию, но никого не убивай, а не то я швырну тебя эльфу!»

«Если ты это сделаешь, как ты найдешь...»

«Я знаю, зачем ты притащила меня в Морг, тифлинг!» Амнезианский Герой протянул руки к вершине кучи. «Не оскорбляй меня дальше, или я тебя сейчас вышвырну!»

Джейк выпятила темную губу. «Ты недооцениваешь меня, Зумби. Просто потому, что я получаю то, что хочу…»

Тифлинга прервал крик Тэссалии. «Подождите! Остановите повозку!»

Герой Амнезии вырвался и повернулся к передней части кургана. Помощник-Мусорщик вглядывался через кучу тел в сторону Тэссалии, но его взгляд быстро упал на Трэйсона. Тусклые глаза парня загорелись от удивления, затем он исчез из виду и начал тараторить о том, что восстало из мертвых.

Герой Амнезии вскочил на ноги и полез на кучу тел, поскальзываясь и скользя по скользкой плоти под ногами. С каждым шагом мухи поднимались вокруг него гейзерами.

Они ощущались как шифон на его лице и щекотали его глаза биением своих крошечных крылышек. Он съежился и дышал сквозь сжатые зубы, чтобы не проглотить ни одного из этих ужасных существ, и он страдал от одного из тех смутных ощущений знакомости, которые иногда беспокоили его. Трэйсон содрогнулся, представив, где он мог делать это раньше; за исключением царства Аида, он не мог представить себе другого места, где он мог бы взобраться на гору разлагающихся трупов.

Повозка дернулась и остановилась. За спиной у Героя-Амнезианца раздался растущий шум, возвещавший об их преследователях — Тэссалии и его охранниках. Что бы Джейк ни делала, она не произносила заклинание. Трэйсон услышал приглушенный стук, когда она пнула боковую планку где-то сзади, около задней двери.

Амнезианский герой поднялся на вершину кучи и обнаружил двух Мусорщиков, ожидающих в будке водителя. Помощник держал простую деревянную дубинку, а водитель был вооружен длинным спиральным кнутом.

«С-стой, сумасшедший». Возница поднял кнут в сторону Трэйсона. «Мы н-не боимся тебя».

Решив, что Мусорщик лжет, Герой Амнезии прыгнул в будку возницы. Помощник спрыгнул с повозки, не потрудившись поднять дубинку. Возница оказался немного смелее, сразу уклонившись от атаки и ударив противника в незащищенное лицо. Трассон принял удар на предплечье. Он зацепил рукой рукоятку кнута и рывком освободил ее, затем столкнул Мусорщика с высокой тачки.

Из задней части фургона раздался громкий хруст. Джейк выругалась и прошипел злобно звучащее заклинание. Несколько человек завизжали от страха, а Тэссалия рявкнул: «Не стойте на улице и не танцуйте! Отрубите им головы!»

Не тратя времени на то, чтобы оглянуться и посмотреть, что сделал Джейк, Амнезианский Герой щелкнул своим новообретенным хлыстом по четырем изможденным ломовым лошадям. Звери наклонились к упряжи и подняли копыта, как будто собираясь шагнуть вперед, но тачка не сдвинулась с места. Они фыркнули от раздражения и спокойно поставили ноги обратно на дорогу.

«Эй, Зумби! Думаешь, несколько змей надолго остановят этих ублюдков?» Приглушенный стук возобновился в задней части фургона. «Если ты не хочешь, чтобы я причинил им боль, то мы идем, да?»

Трэйсону потребовалось время, чтобы осмотреть кучерскую будку, и он обнаружил, что вожжи обмотаны вокруг высокого деревянного рычага, возвышающегося вдоль подножки. Он освободил ремни, затем дернул оглоблю назад. Что-то лязгнуло около колес. Лошади устало фыркнули и начали тянуть без понуканий.

Амнезианский герой щелкнул кнутом над их головами, затем щелкнул еще раз. Испуганные звери заржали от удивления и перешли на падающий шаг.

«Бегите, бедные животные!» — Трэйсон схватил круп лошади, ехавшей впереди, а затем сделал то же самое с партнером животного. «Бегите, словно по Элизийским полям!»

Лошади перешли на неровную рысь. Герой Амнезии продолжал отчаянно хлестать кнутом, подгоняя их к неловкому галопу. Зная, что изможденные животные не смогут тащить тяжелую тачку быстрее или слишком долго, он отбросил кнут в сторону. Он взял вожжи и, крикнув пешеходам впереди, чтобы они освободили дорогу, сделал все, что мог, чтобы направить грохочущую повозку по центру улицы.

Проспект впереди был широким, но многолюдным, с длинным рядом мрачных каменных памятников, стоящих по обе стороны. За каждым рядом мемориалов шла узкая галерея, заполненная обшарпанными прилавками, продающими сушеные цветы, маленькие фляги с опьяняющими веществами, вареных крыс и другие подношения для мертвых. Эти рынки граничили с унылыми, луковичными многоквартирными домами района, большинство из которых были покрыты густыми зарослями остролиста. В сотне шагов по переулку улица проходила под высокой аркой из ломанного камня, затем заканчивалась во дворе низкого, угрожающего купола, окруженного группой башен без окон. Несмотря на отсутствие вывески, мрачная аура этого места не оставляла сомнений, что это был морг.

«Поверните направо!» — голос Джейк был едва слышен за грохотом и стоном кренящейся повозки. «Поверните срочно!»

Герой Амнезии осмотрел правую сторону проспекта, ища большую улицу. Он не нашел ничего шире переулка. При самых лучших условиях направить фургон в узкую полосу было бы мучительной задачей. С тачкой, грохочущей быстрее, чем большинство людей могли бежать, и истощенными лошадьми, которые уже начинали спотыкаться, его шансы на аварию казались гораздо выше, чем шансы на то, чтобы въехать в поворот.

«Поворачивай, Зумби!» — закричала Джейк. «Эльф, он слишком быстр!»

Герой Амнезии нахмурился, но начал подтягивать повозку к быстро приближающемуся входу в переулок. «Как поворачивать…»

«Сделай это, или я помогу Тэссалии перейти на следующий этап!»

Герой Амнезии выругался, затем собрался с духом и натянул поводья. Внутренние лошади развернулись почти грациозно, но внешняя ведущая не смогла угнаться за ними. Он споткнулся и упал бы, если бы остальные не потянули его за упряжь. Упряжка двинулась к единственно возможному проходу, темному переулку в который Трэйсон и метил.

Передние колеса повернулись, затем инерция тачки, казалось, набрала обороты. Герой Амнезии почувствовал, как скамья наклонилась под ним, и отпустил поводья, чтобы схватиться за сторону, оказавшуюся выше. Из задней части повозки раздался ужасный треск, за которым последовал тихий грохот перемещающихся тел и дикий, восторженный крик Джейк. Трэйсон обнаружил, что держится за край сиденья и подтягивается вверх, молясь, чтобы каким-то образом его небольшой массы хватило, чтобы тачка не опрокинулась. Трупы начали вываливаться, облегчая высокую сторону и перенося больше веса на низкую.

Повозка пронеслась мимо серого обелиска, ударив его колесом. Раздался оглушительный стук, затем тачка качнулась. Герой Амнезии подумал, что они переворачиваются, но лошади, почувствовав свою надвигающуюся гибель, завизжали и рванули вперед. Повозка ускорилась, пройдя поворот, и въехала в узкий переулок, два колеса все еще вращались в воздухе.

Оглушительный грохот сотряс переулок. Трэйсон почувствовал, как его руки отпустили сиденье, затем он отскочил от подножки и повалился вниз через вожжи и сбрую, чтобы приземлиться на тягловый прут. Лошади визжали в панике, их ржание отражалось от стен, словно голоса множества банши. Повозка дрожала от их усилий тащить ее вперед, но она застряла между стенами многоквартирного дома и не двигалась с места.

Герой Амнезии распутался, затем залез обратно в кабину возницы. Впереди него стояли лошади, скребя грязь в темном переулке, заставленные тяговым стержнем прислониться друг к другу под косым углом. С высокой стороны повозки колеса были уперты в стену многоквартирного дома; с низкой стороны один из столбов, к которому были прикреплены боковые планки, застрял в узком дверном проеме, не давая тачке двигаться вперед. Грузовой кузов был на две трети пуст; большинство трупов лежали разбросанными у входа в переулок позади них, сложенные по четыре-пять тел. Тессалия был на улице, только начав пробираться сквозь заросли, а его команда спешила за ним.

«Ты называешь это вождением фургона, Зумби?» В заднем углу фургона, возле сломанных боковых планок, которые она выбила, Джейк просунула голову между двумя трупами. «Я знаю скелетов, которые справляются лучше»

«И я желаю тебе удачи с ними — после того, как мы расстанемся». Амнезианский герой забрался в грузовой отсек и начал пинать трупы. «Где моя амфора — или ты ее тоже за борт сбросил?»

«Нет, конечно. Я знаю, что тебе это нужно, чтобы увидеть Леди Боли, да?» Джейк поднялась и потянула горлышко банки на себя. «Я держу ее очень крепко для тебя».

«Тогда я благодарю тебя хотя бы за это, по крайней мере»

Герой-амнезиец полез обратно, чтобы взять амфору, но Джейк позволила ей соскользнуть обратно в тела.

«Побеспокоишься о своей банке позже, Зумби». Она указала на решетчатый столб, застрявший в дверном проеме. «Теперь ты должен освободить нас. Я задержу наших преследователей».

Джейк оторвать руку у разлагающегося трупа. Она повернулась и небрежно бросила ее в сторону Тессалии, громко выкрикивая злобно звучащее заклинание. Эльф съежился и поднял руку, словно отражая удар, но никакие черные молнии или ядовитые облака газа не появились, чтобы сбить его с ног. Ничего не произошло, кроме того, что рука трупа шлепнулась ему на ноги.

Тессалия вытер лоб и поднял ногу, чтобы снова двинуться вперед, но упал лицом вниз, когда рука трупа схватила его за лодыжку. Несколько помощников бросились в путаницу тел, чтобы помочь ему подняться, и встретили ту же участь, когда конечности других трупов начали молотить у их ног. Только женщина в блестящем одеянии была достаточно мудра, чтобы устоять на своем и избежать ужасного беспорядка.

«Давай, Зумби, освободи нас!» Джейк полезла вперед, чтобы взять вожжи повозки. «Я думала, ты хочешь увидеть Леди Боли!»

У Героя Амнезии были сомнения относительно истинных намерений Джейк — он начал задаваться вопросом, знает ли она, как найти Леди, — но, по крайней мере, у тифлинга был план побега от Тессалии. Он вытащил меч и одним ударом отрубил оскорбительный столб. Когда повозка качнулась вперед, он принял меры предосторожности, отрубив и другие планчатые столбы. Джейк повернул лошадей к нижней стороне кургана, и повозка начала выпрямляться.

Трэйсон пробрался вперед и схватился за козлы, но остановился, не перелезая через них, когда женский голос начал раздаваться эхом по переулку позади них. Джейк ударила поводьями, подгоняя измученных ломовых лошадей к рыси. Герой Амнезии присел и развернулся, ожидая увидеть огненный шар или молнию, проносящуюся по воздуху. Вместо этого он увидел женщину в плаще с блестками, все еще стоящую снаружи переулка и тянущуюся к своему ведру с песком. Тессалия и его помощники все еще пытались выбраться из поля трупов.

«Не стоит беспокоиться», — сообщил Герой Амнезии. «Тессалия и его люди еще не успели выбраться из трупов, а женщина...»

«Ты не должен смотреть, Зумби!» — закричала Джейк. «Она…»

Предупреждение тифлинга пришло слишком поздно. Заклинатель сна Тессалии уже вытащила руку из ведра с песком и бросил ее в сторону Трэйсона. Что-то ужалило его глаза. Скрип колес повозки стал далеким, затем его зрение сузилось и помутилось. Он зевнул и почувствовал, как его ноги тают под ним. Темный туман заполнил его голову, и, погружаясь в забытье, он поймал себя на том, что надеется, что никто не примет его за труп и не украдет его выкованные богом доспехи.

«Трэйсону снятся лабиринты, множество видов лабиринтов. Из темноты выскакивает колонна мальчишек с грязными лицами, держась за руки и распевая унылую, басовитую панихиду. Когда очередь проплывает мимо, она внезапно рвется, и две руки тянутся, чтобы взять его. Он оказывается между Пауком и Салли, грабителями тел из переулка. Их лица имеют мрачный, бесстрастный вид Мусорщиков, их руки — ощущаются липкими от мертвой плоти.

Линия следует, он видит, узор, начерченный в пыли. Тропа извивается взад и вперед мимо самой себя, иногда бежит на длинные отрезки, прежде чем изменить курс, а иногда нет, но всегда изгибается внутрь, следуя изгибу граничного круга. Воздух становится густым и горячим. Погребальная песнь нарастает до рева; рука Салли дрожит в его руке, и он знает, что они танцуют к мрачному центру тьмы, потери и отчаяния. Трэйсон, как всегда герой, трет ногой границу в пыли, затем переступает и тащит детей за собой.

За его спиной раздается пара далеких, мучительных воплей, затем он обнаруживает, что держится за руки с обрубками двух маленьких рук. Он оборачивается в ужасе и обнаруживает, что он один, стоит на черном зеркале, которое отражает все звезды на небесах. Мерцающие точки соединены мерцающими нитями серебра, которые освещают путь в любое место в мультивселенной. Он все еще слышит крики детей, оплакивающих свои потерянные руки. Он пытается проследить одну из серебряных нитей к ним. С каждым шагом их голоса меняют положение и становятся все более отдаленными. Он поворачивается к ним и переступает черту.

Теперь он стоит между двумя изгородями из остролиста и больше не слышит беспризорников. Трэйсон зовет их. Наступает долгая тишина. Через некоторое время на тропинке раздается глухое рычание. Ему еще предстоит встретиться с монстром, которого он не может убить, поэтому он бросает отрубленные руки детей и вытаскивает меч. Только тогда он узнает свой собственный голос в раскатах грома, выкрикивая имена Паука и Салли.

Игрок в загадки, распутыватель загадок и человек немалого ума, Трэйсон сразу понимает, кем он стал: мучителем сирот и вором оружия. Настоящим монстром. Он ревет от ярости и рубит бритвенную лозу своим мечом, выкованным из звезд, рубя, разрезая и оттаскивая в сторону отрубленные стебли, не обращая внимания на свою окровавленную плоть. Когда он наконец прорубается через изгородь, он обнаруживает, что пришел в темную пещеру. Он стоит один в пустом мраке, и звук его собственного дыхания шелестит по невидимым ходам впереди, сзади и по обеим сторонам, удивляясь, как он наткнулся на этот самый черный из всех лабиринтов.

Он вошел по собственному выбору. Мы все входим. Составляем ли мы карту небес или крадемся по коридорам подземного мира, охотимся ли мы на плененного демона или сами становимся чудовищем, ищем ли мы то, что потеряно, или прячем то, что никогда не должно быть найдено, мы все по собственному выбору обходим первого встречного — и к тому времени мы уже потеряны.

Ты тоже. Ты должен решить, что ложно, а что истинно, и что истинно для меня, но не для тебя. Мы все блуждаем по лабиринтам, и мы не можем надеяться выбраться, пока не научимся отличать реальное от реального для кого-то другого. В этом и безумие, и правда.»

Но теперь сон окончен. Он закончился в пещере, когда Амнезианский Герой рухнул на кровать из твердых булыжников и проснулся, обнаружив себя скорченным у основания убогой хижины из не скрепленных раствором камней. Его тело все еще было покрыто бронзовыми доспехами, и он чувствовал себя удивительно свежим, как будто только что пробудился от долгого и глубокого сна. На мгновение неожиданная бодрость смутила его. Он подумал, что, возможно, вся его жалкая поездка в SиGиL— а еще лучше, его жизнь с момента пробуждения на берегах Трасса — была неприятным сном.

Однако ужасный смрад разложения быстро разбил его надежды, как и затихающий шум повозки смерти. Трэйсон заставил себя выпрямиться и увидел, что находится в районе обшарпанных серых хижин, похожих на ту, что была за его спиной. Несколько сгорбленных фигур суетливо перебегали от одной тени к другой, в руках у них сверкали голые клинки. В остальном улица была почти безлюдна. Джейк Змея стояла в нескольких шагах, щелкая длинным кнутом над головами спотыкающихся ломовых лошадей.

«Подожди!» — Герой Амнезии вскочил на ноги и бросился за повозкой. «Амфора!»

Джейк схватила его за руку. «У меня есть это, Zoombeel»

Тифлинг указала на вход в убогую хижину, где тени были слишком глубоки, чтобы разглядеть то, что могло быть прислонено к стене. Когда она повернулась, Амнезианский Герой заметил знакомую жемчужную вспышку гребня-абалона в ее волосах. Он опустил руку к поясу и обнаружил, что его кошелек с монетами исчез.

«А мой мешок с монетами?»

«И это тоже».

Если тифлинг и была разочарована тем, что он заметил, ее тон этого не выдал. Она потянулась под плащ и достала кошелек, теперь сильно испачканный кровью и ихором. Он выхватил его у нее и открыл, чтобы заглянуть внутрь. Он все еще видел много золота, но трех других предметов не хватало.

«Ты такой придурок, Зумби! Мешок, он упал в повозке. Я не жажду твоего золота. Это всего лишь иллюзия».

Джейк повернулась к входу, но Герой Амнезии схватил ее за руку. Он указал на гребень в ее волосах.

«Верни его обратно».

Тифлинг закатила глаза, но неохотно сняла гребень и вернула его.

«И нить, и зеркало тоже», — сказал он.

«Это женские штучки, да?» С большой неохотой, Джейк полезла в складки своего халата, доставая серебряное ладонное зеркальце и катушку золотых ниток, которые она достала из его сумочки. «Почему такой мужчина, как ты, носит их?»

«Я не знаю». Амнезианский герой вернул предметы в сумочку и захлопнул ее. «Это все, что у меня было, когда я проснулся на берегах Фрассоса».

Джейк задумалась на мгновение, а затем сказала: «Значит, они не имеют для тебя никакого значения. Лучше было бы позволить мне оставить их себе».

С этими словами она шагнула через вход и мгновенно исчезла в тенях. Герой Амнезии задержался достаточно долго, чтобы завязать свой кошелек на поясе двойным узлом.

«Ты идёшь, Зумби? Или подождёшь Тессалию и его заклинателя сна? Тебе нравится этот покой для ума, да?»

Прежде чем он успел ответить, дверь скрипнула, проливая в проем полоску темно-фиолетового света, едва освещая амфору, прислоненную к стене. Трэйсон схватил емкость и последовал за тифлингом в комнату без окон, которую едва освещали три свечи, пылающие как тернослив. Не видя ничего, кроме мерцающих свечей, Герой Амнезии стоял в дверях, слушая, как грохот неряшливого пира стихает. В комнате воняло горелым мясом, серными трубами и какими-то прогорклыми помоями, которые пахли заплесневелой медью.

«Что у тебя там, Джейк?»

Казалось, говорящий был где-то впереди и сбоку от двери, хотя в этом нельзя было быть уверенным. Голос парня был таким глубоким и хриплым, что он каркал из темноты со всех сторон.

«Два серебра — это самое большее, что я дам», — прохрипел оратор. «Может, еще один, если вы добавите все его добро».

«Ты считаешь меня невежественным?» Джейк двинулась вперед, исчезая в пурпурной тьме, словно призрак. «Даже без своих товаров этот стоит как минимум два золотых!»

Проклиная предательство тифлинга, Герой Амнезии потянулся за мечом, одновременно наклоняясь, чтобы поставить амфору на пол. Из темноты впереди послышался звук ножек стула, скребущих по мокрому дереву.

«Садитесь, друзья мои». Тон Джейк был насмешливым. «Этот, он принесет больше проблем, чем пользы. Я оставлю его себе».

Герой Амнезии скорее почувствовал, чем услышал вздох, пронесшийся по комнате. Несколько стульев загрохотали, и, все больше привыкая к темноте, он мельком увидел дюжину темных фигур, возвращающихся на свои места. У них были высокие, острые головы и горбатые спины, и некоторые, казалось, держали в своих узловатых руках большие костяные дубинки. Хотя многие из них сидели друг напротив друга за одними и теми же столами, среди всей группы не было произнесено ни слова.

Голос, приветствовавший Джейк, весело рассмеялся, а затем спросил: «У тебя есть юмор?»

«Ну конечно, Брилл».

Из темноты впереди раздался звон ногтя, ударившего по металлу, затем Трэйсон увидел вспышку золота, пронзившую темноту. Раздался резкий треск, и монета исчезла в воздухе. Герой Амнезии увидел черный усик, закручивающийся к стене, где за занавесом темноты высотой по грудь, вероятно, был прилавок, за которым стоял огромный круглоголовый силуэт.

Круглоголовая фигура, предположительно Брилл, выплюнула золото в маленькую руку с тонкими пальцами. Он спрятал монету — несомненно, принадлежавшую Трэйсону — где-то под прилавком.

«У твоего друга есть имя?»

«Зумби. И у нас неприятности совсем близко».

«Конечно», — проворчал Брилл. «А зачем еще приходить, когда у тебя юмор?»

С громким стоном силуэт поднял свою массу и поплелся к одной из фиолетовых свечей. Он повозился под стойкой мгновение, затем поднес вторую свечу к пламени цвета сливы. Фитиль загорелся, наполнив комнату мерцающим желтым светом, который дал Герою Амнезии первый возможность хороший увидеть Брилла и других обитателей комнаты. Он чуть не выронил амфору.

Брилл был слаадом, одним из огромных, похожих на лягушек существ, которые, как говорят, рыскают по полям сражений Нижних Планов. Амнезианский Герой никогда прежде не видел их во плоти — по крайней мере, насколько он мог вспомнить, — но он слышал много рассказов об их пристрастии к крови. Этот был Зелёным, с плоской макушкой, зубчатыми бровями, нависающими над широко расставленными глазами, и ртом, достаточно большим, чтобы проглотить свинью.

Герой-амнезиец не смог определить расу клиентов Брилла, но они были уродливее самого хозяина таверны.

Они не удосужились прикрыть свою кожистую наготу, возможно, из-за редкого покрытия из жестких щетинок, которые разорвали бы большинство одежд в клочья. Форма их тел имела отдаленное сходство с человеческой, хотя слишком скелетной, как-то искривленной. У них были осиные талии, демонстрирующие уродливые решетки ребер, узловатые суставчатые конечности, слишком длинные для их тел, и корявые, желто-когтистые пальцы, которые выглядели так, будто могли бы выкопать медведя из его берлоги. Столы перед ними были завалены обугленными бедрами и плечами, многие из которых выглядели как человеческие.

Посетители, как один, устремили свои серые глаза на Героя, потерявшего память, и разразились шипением, словно смеясь над какой-то шуткой, которую он не слышал.

«Что это за место?» — выдохнул Трэйсон, снова задаваясь вопросом, не заблудился ли он и не упал ли в Бездну. Он повернулся к Джейк. «Куда ты меня привела?»

Ответил Брилл. «Я называю это место Врата Реки». Слаад передал свечу в своей руке Джейк, затем сказал: «Ты знаешь, где спрятаться».

Тифлинг кивнула, затем потянулась через стойку и приблизила свой рот к губам Брилл. К удивлению Трэйсона, слаад позволил ей поцеловать его в губы долго и крепко. Они оставались вместе несколько мгновений. Когда она наконец отстранилась, ее зрачки оставались круглыми, и не было никаких признаков того, что ее клыки выдвинуты. Герой Амнезии не мог не думать об их собственном близком поцелуе и не задавался вопросом, был ли бы он также избавлен от ее укуса.

«Зумби, не ревнуй», — упрекнула Джейк. «Ты не будешь целоваться со мной».

Брилл поставил на стойку пыльный кувшин и две черные кружки. «Иди, тогда — пока твоя беда не вошла в дверь. Ты же знаешь, какой беспорядок устраивают эти свежевальщики, когда доходят до убийства».

Джейк наполнила обе кружки, затем закупорила кувшин и сунула его под мышку. Оставив одну чашку на стойке, она двинулась вглубь таверны, шутя и кокетничая, танцуя мимо столов свежевальщиков. Хотя они так и не ответили, насколько мог услышать Амнезианский Герой, она дважды ущипнула за длинные мочки ушей и откинула голову назад, чтобы рассмеяться. Трэйсон последовал за ней, не взяв чашку, которую она ему оставила. Он любил вино так же сильно, как и любой другой мужчина, возможно, даже немного больше, но у него не было желания для медного уксуса, который он чувствовал в этом месте.

Герой Амнезии едва успел пройти мимо первого стола, как что-то щелкнуло его спинную пластину и дернуло его на пятки. Перенеся вес амфоры на одну руку, он развернулся и увидел длинный, тонкий язык, загибающийся назад ко рту Брилла.

Слаад указал на кружку на стойке. «Забыл свой напиток».

Герой-амнезиец постарался не сделать гримасу отвращения. «Я, э-э… не хочу пить».

Брилл прохрипел, как будто смеясь. "Я бы не стал тратить портвейн на человека, но я думаю, ты бы предпочел арборейский рубин. Возьми его и выпей, или у тебя будет причина пожалеть, что ты его не выпил".

Решив принять угрозу Брилла как плату за хорошее укрытие, Амнезианский Герой достал свою кружку и присоединился к Джейку в глубине комнаты, где струйки черного тумана лились сквозь щели сильно покоробленной двери. Тифлинг плечом открыла портал и шагнула внутрь, уже осушая содержимое кружки. Трэйсон последовал за ним, все еще держа чашку в руке.

«Пей, Зумби!» — подгонял Джейк. «Иначе окажешься в реке Стикс».

Герой Амнезии остановился, переступив одну ногу через порог. «Это портал?»

"Да. Если ты проходишь, не выпив, то хотя бы разбрызгай", — объяснила она. "Ключ перевернут. Вот почему это хорошее место, чтобы спрятаться, понимаете?"

Трэйсон не видел, но он был слишком горд, чтобы признать это. Он поднял кружку и шагнул в комнату. Вино оказалось немного более терпким и фруктовым, чем его любимые арборейские вина, но оно было, по крайней мере, приемлемым. Он осушил всю чашу одним глотком, затем облизнул губы.

«Я понятия не имел, насколько я хотел пить».

Он сунул кубок Джейк, чтобы тот наполнил его, затем нашел безопасный угол, куда поставил амфору. В кладовой воняло плесенью и кислым медным вином, которое, судя по всему, было любимым напитком свежевальщиков. Бочки и ящики стояли у каждой стены, сложенные до потолка и чаще всего едва заметные за шелковистыми вуалями паутины. В центре комнаты стояло несколько табуретов и бочка с набором многогранников, на которых были вытравлены символы азартных игр.

Герой Амнезии закрыл дверь, придвинул табурет, сел и прижался глазом к щели. Без свечи Джейк главная комната снова стала мрачной и фиолетовой. Брилл и свежевальщики были не более чем смутными черными фигурами, скорее воображаемыми, чем видимыми, если только они не вырисовывались на фоне сливового пламени свечи. За исключением постоянного звука грызения и случайного хихикающего шипения, в таверне было тихо.

Джейк вложила в руку Трэйсона его чашку. «Когда придет Тессалия, ты должен сказать мне, чтобы я могла потушить свечу. Иначе он увидит свет сквозь щели, да?»

Герой Амнезии не стал спрашивать, почему она решила, что Тессалия будет искать их в Вратах Реки. Трэйсон встречал достаточно эльфов в Арборэе, чтобы знать, что выслеживание у них в крови. Он сделал большой глоток из кружки, затем чмокнул губами и сделал еще один.

«Что помешает Тессалии выследить нас от двери Врат Реки до этой кладовой? Я боюсь, что он загонит нас в угол».

«В этом нет нужды». Голос Джейк звучал удивленно. «Брилл и свежевальщики питают определенную, как бы это сказать… симпатию к эльфам и людям. Тессалия и его стражники не задержатся».

«Пока не будет убийств. Они могут преследовать нас, но это недоразумение — больше наша вина, чем их». Амнезианский герой не стал добавлять, что в случае с Джейк преследование было полностью оправданным. «Они не заслуживают того, чтобы очутиться на тарелке свежевальщика».

«Почему ты все время так переживаешь из-за этого «убийства»? — требовательно спросила Джейк. — Даже если ты веришь, что жизнь подлинна, почему ты так завидуешь, видя, как другие приближаются к Единой Смерти?»

«Это не заставляет меня завидовать!» Он отвернулся от глазка и посмотрел на тифлинга, которая сидела на табурете, рассеянно перекатывая кости. «Но убийство, и особенно бессмысленное убийство, — враг цивилизации. Даже твои Люди Праха это понимают, иначе я сомневаюсь, что они бы отправили тебя в Дом Врат».

«Моя работа тут ни при чем!» — Джейк швырнул кости в затянутый паутиной угол. «Это был Комосахл Трэвант! Он завидует моим дарованиям».

«Твои дарования?»

Глаза Джейк сузились и стали хитрыми. «Я знаю, что ты их видел, Зумби. Вот почему ты не хочешь целоваться со мной, да?»

«Ты имеешь в виду свои клыки?» Он скрыл выражение лица, осушив кружку, но, пока пил, он настороженно следил за темным лицом тифлинга. «И как твои зрачки превращаются в алмазы?»

«Конечно». Джейк улыбнулся, затем подошел и оторвала свою пустую кружку ото рта. «Это происходит только тогда, когда я возбуждена. Напугана или зла, и ты знаешь, но особенно когда я влюблена, Зумби».

У Трэйсона пересохло во рту. «И ты н-называешь это даром?»

«Но да!» Джейк взяла свою пустую кружку и вернулась в центр комнаты. «Моя судьба — помогать людям достигать Единой Смерти. Но Трэвант, он этого не понимает. Он говорит, что у меня слишком много волнения, чтобы быть Мусорщиком».

Джейк повернулась обратно к Трэйсону, расплескивая вино, наливалая. «Я спрашиваю тебя, как я могу быть не слишком взволнована? Так я помогаю другим, не так ли?»

"Хорошо…"

"Но Трэвант трус. Он говорит, что другие фракции выгонят Мусорщиков из города, если я окажу им такую помощь". Она сунула вино обратно в руку Трэйсона. "Я говорю, что он мошенник. Как он может утверждать, что знает Единую Смерть и бояться чего-либо? Это невозможно!"

«И это настоящая причина, по которой ты везла меня в Морг», — предположил Амнезианский Герой. «Ты хотел, чтобы я отомстил за предательство Треванту».

«Ты сделаешь это, Зумби?» Тифлинг опустилась рядом с его табуретом и, положив руки ему на колени, уставилась на него. Она даже не моргнула ресницами. «Для меня?»

"Может быть-э-э, нет" Всегда уязвимый для обожания, Герой Амнезии едва сдержался. "Разве ты не должна отвести меня к Леди Боли?"

Джейк поднялась и отступила, ее темные глаза теперь были холодными и жесткими, как обсидиан. «Я собираюсь сделать и то, и другое, Зумби. Мы можем вызвать ее, когда захотим». Ее губы изогнулись в хитрой улыбке, затем она пожала плечами. «Так что плохого в том, что мы сделаем это в офисе секретаря Трэванта?»

Герой-амнезиец нахмурился. «Не понимаю, как это отомстит тебя».

Джейк поднесла кружку к губам и сделала большой глоток, глядя на него поверх края.

«Я уверен, что другие могут подсказать мне, как ее вызвать», — предупредил Трэйсон.

"Но будут ли они? Ты задавался вопросом, почему все думают, что ты сумасшедший, раз хочешь увидеть ее?" Джейк поставила свою кружку на бочку и встретилась взглядом с Трэйсоном. "Леди, она не относится любезно к тем, кто ее вызывает, как и к тем, кто помогает это сделать. Вот почему ты нуждаешься во мне. Только я покажу тебе. Я прошу — нет, я требую — одного взамен: Комосахл Тревант должен быть рядом, да?"

«Мы заключили сделку в Доме Врат». Амнезианский Герой снова повернулся к своему глазку, уже начиная чувствовать вино. «Тогда ты ничего не говорила о Трэванте».

"Точно."

Хотя он не мог понять почему, у Трэйсона было неприятное чувство, что Джейк только что объявила себя победителем спора. Он проглотил еще один глоток вина и молча проклял темноту Врат Реки. Взгляд в темную комнату вызвал у него тревожное чувство, как будто он шпионил за самим царством Аида и мог быть пойман в любой момент.

Раздражающий скрип раздался по всей комнате, затем луч серого света пронзил пурпурную мглу. Прищурившись от его неожиданного блеска, Герой Амнезии увидел в дверном проеме массивную фигуру человека в доспехах. Воин оглянулся через плечо.

«Нам понадобятся факелы», — голос принадлежал Матеусу.

Герой-амнезиец взглянул в сторону Джейка и прошептал: «Погаси свечу. Они здесь».

К тому времени, как он снова посмотрел в глазок, Матеус вел остальную часть отряда во Врата Реки. За ним следовал Убийца Милосердия с зажженным факелом, затем следовали Тессалия, заклинатель сна и другие стражи.

Они продвинулись достаточно далеко, чтобы факел осветил темные углы комнаты. Тессалия упер руки в бедра и, стараясь не смотреть на то, что лежало навалом на столах, встал в самом центре света.

«Мы преследуем колдунью-тифлинга и воина в бронзовых доспехах».

Свежеватель стоял, отрывая кусок мяса от ляжки, которая выглядела достаточно тонкой, чтобы быть эльфийской, и смотрел прямо в глаза Тессалии. Другого ответа не было.

«Если вы скажете нам, где они, мы заберем их и уйдем», — сказал Тессалия. «Они оба чокнутые и довольно опасные».

Это вызвало хор тонких колебаний. Один из Убийц Милосердия выхватил меч и встал перед Тессалией, прижав клинок к горлу свежевателя, который поднялся, чтобы поиздеваться над эльфом.

«Фактор задал тебе вопрос, придурок».

Свежеватель спокойно поднял уродливую руку и положил голую ладонь на лезвие. «Э-э… эт ур… настроение эйр… ут брей… пир».

Слова свежевателя были такими медленными и густыми, что Амнезианскому Герою потребовалось мгновение, чтобы их разгадать. К тому времени, как Убийца Милосердия сделал то же самое, Тессалия оттащил парня и подтолкнул его обратно к двери.

«Мы здесь для всеобщего блага», — сказал эльф. «Мы не ищем драки».

«Тогда уходите», — прохрипел Брилл.

Матеус резко повернулся к слааду. «На первый взгляд, часть этого мяса кажется человеческим. Ты же не хочешь, чтобы я рассмотрел его поближе, не так ли?»

Брилл расправил свои массивные плечи. «Импорт. Сам его с полей Великой Войны собираю».

«И, полагаю, у вас есть разрешения, подтверждающие это?»

Сглатывание Брилла было слышно даже через дверь кладовой. Его бусинки глаз метнулись к крошечной комнате. Матеус взял факел и повел процессию к кладовой.

Герой-амнезиец тихо прошипел проклятие.

«Что это?» — прошептала Джейк.

«Брилл предал нас, — прошептал Трассон. — Приготовьтесь».

Он потянулся за мечом и почувствовал руку Джейк на своей руке. «Брилл не превратился в трусоленя. Это часть задумки».

Тифлинг потащила его сквозь темноту в дальний угол комнаты, направляя в укрытие между двумя большими бочками. В следующее мгновение исковерканная дверь распахнулась, и Матеус с одним из Убийц Милосердия за спиной перебежали через порог.

Их факел зашипел и тут же погас. Герой Амнезии услышал короткое журчание воды, затем два всплеска и пару булькающих криков. Мускусный речной запах наполнил кладовую, но даже он исчез почти до того, как Трэйсон его идентифицировал.

«Что случилось?» Это был Тессалия. «Свет!»

Заклинательница сна произнесла краткое заклинание, а затем таверну залил яркий сапфировый свет, исходивший от лезвия ее кинжала. Трудно сказать, кто больше удивился — Тессалия или Герой Амнезии, обнаружив, что свежеватели окружили то, что осталось от отряда эльфа.

«Добыча… палец… укус!»

Свежеватель выхватил светящийся кинжал из руки заклинателя сна, затем бросил его в кладовую. На этот раз дверной проем на мгновение заполнился закручивающимися черными потоками, и снова в воздухе повеяло журчанием и мускусным запахом реки.

«Пора тебе уходить, эльф», — прохрипел Брилл.

Герой Амнезии выглянул из-за бочки и увидел смутные очертания свежевателя, отступающего в сторону, чтобы пропустить Тессалию. Эльф повел свою группу обратно к двери, затем сумел набраться храбрости и остановиться. Его лицо было едва различимо в фиолетовом свете свечи.

«Я знаю, что они пришли сюда — человек и тифлинг. Я не уйду, пока не узнаю, что с ними случилось».

Рука Брилла выгнулась в тусклом свете, махнув в сторону кладовой. «Они прошли через эту дверь, как и ваши охранники». Он прохрипел несколько раз, посмеиваясь. «Давай. Посмотри».

По таверне прокатилась волна шипящих смешков.

«Ваше чувство юмора не оценимо». Несмотря на свои слова, эльф задумчиво посмотрел в сторону кладовой. «И вы можете быть уверены, что Гармониум вернется, чтобы проверить ваши лицензии».

«Нет никаких причин для этого». Голос, голос человеческой женщины, вызвал одно из тех смутных ощущений знакомости, которые иногда беспокоили Героя Амнезии. В темном углу заскрежетал стул, затем женщина продолжила: «Я сижу здесь уже несколько часов, и могу вас заверить, что тех, кого вы ищете, здесь нет».

Тессалия повернулся на голос, который, казалось, приближался к стойке. «А вы кто, миледи?»

«Женщина, одинока и в беде».

Высокая, статная красавица, одетая в простое белое платье, вошла в тусклый свет. С блестящей оливковой кожей, высокими щеками и гордыми изумрудными глазами, ее лицо было столь же царственным, сколь и ошеломляющим — и это было то, что Амнезианский Герой знал так же хорошо, как и свое собственное.

«Может быть, вы будете столь любезны проводить меня в более безопасную часть города?» Женщина оглядела темную комнату, словно удивленная тем, что оказалась в таком месте. «Кажется, я заблудилась».

Герой Амнезии выскользнул из своего укрытия и пополз вперед, едва сдерживая язык. Джейк схватила его за руку и потянула назад, затем осторожно закрыла дверь кладовой.

«Зумби, что с тобой случилось?» — прошипела она. «Мы почти в безопасности!»

Трэйсон прижался глазом к глазку. «Это она! Женщина, которая появляется...» Он почти прошептал «когда я пью вино», но спохватился и сказал вместо этого: «Та, которую я знал раньше!»

«Тьфу! Этого не может быть».

В главной комнате Тессалия потирал подбородок и задумчиво изучал женщину. «Это плохой район для женщины с вашей… внешностью. Как вы здесь оказались?»

Женщина покачала головой, выражение ее лица было ошеломленным. «Я не могу вспомнить — я не знаю, правда. Я была дома, а потом …здесь».

«Да, возможно, тебе стоит пойти со мной». Тессалия обнял ее за плечи, затем взглянул на Брилла. «Ее счет оплачен?»

Даже слаад не смог достаточно быстро сообразить, как извлечь выгоду из ее неожиданного появления. Он только покачал головой, прохрипев: «Не знал, что она здесь».

«Хорошо». Тессалия жестом приказал оставшемуся охраннику открыть дверь. «Мы пойдем».

«Нет», — выдохнул забывшийся Герой,.

Он попытался открыть дверь, но Джейк заблокировала ему путь.

«Зумби, не будь дураком!»

«Я не могу позволить ему забрать ее!» — прошептал Трэйсон. «Она знает, кто я!»

«Что она здесь делает? Как она тебя нашла?» — требовательно вопрошала Джейк. «Эта женщина.., она, должно быть, трюк снотворца!».

«Уйди с дороги!»

Трэйсон оттолкнул Джейк, потом вспомнил о портале и пошарил в темноте, пока не нашел вино. Он вернулся к двери и рывком распахнул ее, но к тому времени Тессалия уже забрал женщину и ушел. Герой Амнезии поднес кувшин к губам, затем бросился через порог, оставив и амфору, и своего проводника-тифлинга.