Знак Единого

Знак Единого

И снова рев прогрохотал по тысячам проходов лабиринта, заглушая даже рев града, колотящего стены. Как и прежде, звук доносился со всех сторон одновременно, слева и справа, спереди и сзади; темное небо трещало от его ярости, а вымощенная кирпичом земля дрожала от его мощи. Герой Амнезии наклонился вперед, как будто это могло помочь его взгляду пронзить мутную плотность тумана. Он не увидел ничего, кроме каскадов белого града, испаряющегося на оранжево-светящемся железе.

«Этот прозвучал громче», — прошептал Тессалия. Чтобы группа не разделилась в густом тумане, он и тифлинг держались за амфорную перевязь Трэйсона. «Оно приближается».

«Хорошо». Обжигающий воздух превратил голос Героя Амнезии в карканье; каждый раз, когда они заворачивали за угол, железные стены, казалось, светились ярче своим оранжевым жаром. «Мы, должно быть, приближаемся к выходу».

Герой Амнезии продолжал топать вперед, наполовину приподнимая, наполовину волоча свою хромую ногу. Несмотря на заверения Тессалии, ногой кирпичом было ходить еще сложнее, чем замерзшей жижей. Трэйсон никогда не мог точно сказать, когда его неживая кирпичная нога касается земли, и после того, как он поднимал эту тяжелую ношу так много раз, вся его здоровая нога горела от усталости. Когда они наконец встретят монстра, ему нужно будет убить его быстро; если существо попытается утащить одного из его товарищей, Трэйсон будет бессилен преследовать его.

Герой Амнезии остановился и оглянулся через плечо. «Возможно, мне следует пойти одному, чтобы выследить зверя и убить его. Я оставлю петлю из нити, чтобы мы могли снова найти друг друга».

«Нет!» — одновременно заговорили Тессалия и Джейк.

«Наконец-то мы в чем-то согласны, Джейк». Палящий зной превратил голос Тессалии в грубый хрип. «У нас у всех будет больше шансов, если мы останемся вместе».

«Я не расстанусь с тобой, Зумби. Ни на минуту».

«Как пожелаешь. Но держись поближе. Если монстр заберет одного из вас, я не смогу его поймать». Амнезианский герой нахмурился в сторону Тессалии, а затем добавил: «Эта кирпичная нога не очень-то ловкая».

«Я могу отрезать его в любое время», — ответил Тессалия.

Отказавшись удостоить предложение эльфа ответом, Герой Амнезии ввалился в град. Двигаясь, он медленно вращал левым запястьем перед собой, наматывая нить на руку, оставляя другую руку свободной для меча. Катушка уже стала такой толстой, что он не смог бы почесать ухо. Если бы они не наткнулись на выход в следующей лиге, его рука стала бы слишком громоздкой, чтобы двигаться.

Они проследовали по нити вниз по серии коротких, изогнутых поворотов, затем оказались в области широких, вымощенных черным проходов. Железные стены, казалось, нависали выше, чем когда-либо, и град падал сильнее. Сквозь светящийся оранжевым туман Амнезианский Герой время от времени видел темный, похожий на окно квадрат, расположенный высоко на железной поверхности стены, но формы всегда были слишком далеки, чтобы исследовать их более внимательно. Время от времени из одного из этих порталов вырывалось что-то похожее на язык пламени. Трэйсон старался оставаться в середине проспекта, предпочитая оставить черные формы загадкой — если это было возможно.

Они продвинулись, возможно, на тысячу шагов в эту странную область, прежде чем Амнезианский Герой почувствовал мягкое потягивание за левую руку. Настолько мягкое было потягивание, что он подумал, будто ему это почудилось, затем это произошло снова.

Трэйсон ничего не сказал и продолжил идти вперед, пытаясь убедить себя, что это ощущение было результатом его собственной усталости. В конце концов, он крутил рукой бесчисленные часы, собирая все большую нагрузку. Рано или поздно повторение должно было взять свое. Рывок пришел снова. Трудно было быть уверенным в граде и тумане, но на этот раз ему показалось, что нить качнулась.

Амнезианский герой почувствовал, как его сердце ушло в живот. Он сразу понял, что монстр нашел их нить, но ничего не сказал своим товарищам. С самого начала Тессалия отчаялся найти выход из лабиринтов, и даже Джейк зловеще замолчала за последние несколько часов. Если бы он рассказал им, что произошло, прежде чем придумал способ противостоять несчастью, они бы упали духом и поддались унынию.

«Зуумбии, что происходит с потоком?»

«Что ты имеешь в виду?» Трэйсон молча проклинал бдительность Джейк.

«Я тоже это вижу!» — добавил Тессалия. «Вот. Оно качается».

Герой Амнезии поплелся вперед, пытаясь быстро соображать. «Становится все труднее наматывать катушку». Он поднял руку, чтобы продемонстрировать огромный клубок, затем съёжился, когда нить натянулась и издала резкий звон. «И время от времени от лески отскакивает градина».

«Зумби, мне не нравится, когда ты мне лжешь», — предупредила Джейк. «Что-то тянет за ниточку, да?»

Почувствовав, что скрывать правду бесполезно, Амнезианский Герой вздохнул и остановился. «Да, но не отчаивайся. Мы все еще можем найти выход».

«Как?» — потребовал Джейк.

«Я, э-э… мы знаем общее направление…»

«Мы можем побеспокоиться об этом позже». Тессалия, звучавший на удивление стойко перед лицом их катастрофы, говорил с властным видом. «Если что-то следует за этой нитью, я предполагаю, что это монстр. Освободись, и мы убежим».

«Перерезать золотую нить? Никогда!» Амнезианский герой был потрясен трусостью эльфа. «Мы устроим засаду и разберемся с этим монстром как следует. Я, конечно, буду приманкой. Зверь последует за нитью прямо в мои руки».

«А потом мы атакуем его сзади!» — заключила Джейк.

«Если это окажется необходимым». Горло Трэйсона, и без того чувствительное от вдыхания горячего воздуха, ныло от стольких разговоров. «После убийства Гидры Трассоса, я думаю, что смогу убить одного монстра лабиринта».

Герой Амнезии приковылял к стене и начал отступать, позволяя золотой линии скручиваться по спирали с его руки, когда он двигался. Джейк и Тессалия шли по бокам от него, все еще держась за амфорную перевязь и оглядываясь через плечо, как будто они действительно ожидали увидеть приближающегося монстра. Туман оставался густым, как одеяло, а град продолжал шипеть и реветь, обрушиваясь на лабиринт. Когда они проходили под одной из оконных фигур высоко на стене, язык желтого пламени вырвался и затрещал над ними, омывая их головы обжигающим жаром и наполняя воздух едким, пепельным запахом.

Они немного отошли от стены. Нить продолжала дергаться с регулярными интервалами, и снова рев монстра прогремел по лабиринту. Рев звучал еще громче, чем прежде, но никто не прокомментировал его. Выражение лица Тессалии оставалось омраченным страхом; темное лицо Джейк казалось скорее злым, чем испуганным. Трэйсон представил, что она меньше боялась умереть, чем остаться в ловушке лабиринтов и никогда не отомстить Комосалю Треванту.

Через некоторое время они достигли устья бокового коридора. Хотя он выглядел таким же широким, как тот, по которому они шли, Амнезианский Герой подумал, что он подойдет для их засады. Он отправил своих спутников вниз по проходу, заставив их считать каждый шаг до тех пор, пока они не перестанут видеть друг друга. Потребовалось всего пять шагов, прежде чем их фигуры полностью скрылись за градом и туманом.

«Стойте!» Ему пришлось крикнуть, чтобы перекричать грохот града, еще больше навредив своему обожженному горлу. «Ждите там, пока я не позову. Поняли?»

Ответ пришел в виде едва различимого карканья, которое Амнезианский Герой воспринял как да. Он отступил на пять шагов на перекресток и остановился, ожидая своего врага. Град отбивал резвый, прерывистый ритм по тому, что осталось от его доспехов, но он сомневался, что монстр услышит его из-за рева шторма. Он вставил меч в ножны и поймал несколько градин в ладонь, затем сунул их в рот, чтобы утолить жажду. Ледяные шарики имели привкус рыбы, но он позволил им растаять и заставил себя проглотить грязную воду. Если бой продлится больше нескольких мгновений, он не хотел, чтобы его дыхание было затруднено из-за сухого горла

Нить продолжала тянуть его левую руку. Монстр наматывал леску, предполагалось, что это было существо предвидения. Остановится ли зверь на углу, чтобы проверить засаду? Герой Амнезии поймал еще одну горсть града и сунул ее в рот, затем снова вытащил меч. Если он почувствует внезапное изменение в натяжении лески, он бросится — или, скорее, заковыляет — вперед, чтобы атаковать. Трассон напомнил себе, что нужно быть осторожным; теперь, когда его броня на туловище была раздавлена, его самая уязвимая область будет открыта для ответного удара. Его первоочередной задачей будет уничтожить любое оружие, которое будет носить его противник. Следующей атакой будет сокрушительный удар по ноге, чтобы поставить монстра на один уровень с ним и не дать ему унести одного из его товарищей. Третий удар будет смертельным.

Планирование Героя Амнезии внезапно оборвалось, когда в тумане появился высокий, похожий на человека силуэт. Съёжившись от града, фигура явно не выглядела как монстр. У неё была громоздкая голова с довольно квадратной короной, стройное сгорбленное телосложение и пара тощих, козлиных ног. Существо не отрывало взгляда от земли, обвивая золотую нить вокруг древка длинного копья, по-видимому, не подозревая о возможности засады.

Монстр уловок и обмана, решил Амнезианский Герой; они были самым опасным видом. Он прыгнул вперед, приземлившись кирпичной ногой вперед, чтобы подставить свой бронированный бок зверю, затем отбил копье на полпути вниз по стволу. Существо издало хриплый крик удивления и внезапно поднялось в воздух, благополучно подняв свои узловатые ноги над рубящим мечом Трэйсона.

Пара твердых как камень копыт врезалась одно за другим в наплечник Амнезийского Героя, отбросив его назад, прежде чем он успел повернуть клинок для удара вверх. Не сумев достаточно быстро переместить кирпичную ногу, чтобы восстановить равновесие, Трэйсон споткнулся и упал на раскаленные кирпичи.

Он обнаружил, что смотрит на нижнюю часть того, что, казалось, было вставшей на дыбы козой. «Бариавр?» — ахнул он.

«Чудовище» уронило передние копыта на кирпичи, и Трэйсон увидел, что это действительно был бариавр — и притом древний. Рога этого парня, облупившиеся и бесцветные, имели два полных завитка. Глаза у него слезились, а седая, мшистая борода покрывала все от щек до груди. Его мохнатая шкура превратилась в такою густую спутанную шерсть, что потрепанные седельные сумки, перекинутые через спину, были едва видны.

Герой Амнезии поднял меч в защитную позицию, но не сделал ни единого движения, чтобы подняться с горячих кирпичей. «Прошу прощения. В этом тумане я принял тебя за чудовище лабиринта».

Взгляд бариавра метнулся к золотой катушке, намотавшейся на руку Трэйсона, затем он разочарованно вздохнул. «Этого не может быть». Его голос был ломким от возраста. «Я этого не позволю».

«Прошу прощения за свою ошибку». Трэйсон собрался с силами, двигаясь медленно, чтобы не потревожить старого бариавра. «Но вы слышали рёв? Когда я почувствовал, как дергают мою леску...»

«Нет, будь сильным, дурак!»

Герой-амнезианец замер в полусогнутом положении. «Пожалуйста. Я не причиню тебе вреда…»

«Никакого вреда!» Слова были чем-то средним между фырканьем и смехом. «Он должен уйти!»

Бариавр поднял древко сломанного копья. Герой Амнезии поднял меч для защиты и начал разворачиваться, но в этом не было необходимости. Старик закрыл мешковатые веки и опустил древко между рогов, ударив себя по собственной макушке.

«Он должен уйти!»

Сбитый с толку, Амнезианский Герой решил, что лучше ничего не делать. Бариавр оставался неподвижным мгновение, затем открыл слезящиеся глаза.

«Все еще здесь», — бариавр закрыл глаза и ударил себя.

"Что ты делаешь?"

Бариаур нанес ему еще один удар по лбу, на этот раз не открывая глаз.

«Стой! Ты себе навредишь».

Бариавр опускал стрелу вниз по одному разу на каждое слово, одновременно бормоча: «Он должен уйти. Должен уйти».

Понимая, что разговор только ухудшит ситуацию, Амнезианский Герой вложил свой меч в ножны и двинулся вперед, чтобы сдержать безумного бариавра. Получив непреднамеренный удар дубиной, ударившей его сзади, Трэйсон схватил древко и вырвал его из рук старика.

«Я подержу это для тебя». Последнее, чего хотел Герой Амнезии, было чтобы бариавр избил себя до потери сознания — по крайней мере, пока старик не поведет его туда, где он нашел свой конец золотой нити. «Избиение себя не заставит меня исчезнуть».

Бариавр зажал уши руками и, не открывая глаз, развернулся в сторону бокового коридора, где из тумана как раз выходили Джейк и Тессалия. У обоих в руках были кинжалы.

«Не причиняйте ему вреда!» — предупредил Герой-Амнезианец.

Пара остановилась в двух шагах от бариавра, который продолжал закрывать уши и глаза.

«Что вы здесь делаете?» — спросил Трэйсон. «Я вас не звал».

«Мы слышим крики». Джейк взмахнул рукой в небо. «Со всем этим шумом мы думаем, что это ты, да?»

«Это не я, это был наш монстр». Амнезианский Герой указал на бариавра. «Я думаю, он, как вы говорите, спятил. Старик все время ругает себя и говорит, что я должен уйти».

Тессалия поднял бровь, затем перевел взгляд на съежившегося бариавра. Через мгновение эльф поджал губы и мрачно кивнул.

Трэйсон достал отрубленное копье и показал золотую нить, обмотанную вокруг его древка. «Если вы убедите его показать нам, где он начал собирать это, мы сможем найти выход».

Эльф прижал палец к губам, затем вложил кинжал в ножны. Три товарища молча ждали под градом ударов. Наконец бариавр убрал руки от ушей и поднял глаза. Увидев перед собой Тессалию и Джейк, старик завыл от отчаяния и упал на колени.

«Серебряный Ветер, старый дурак!» — закричал он.

Сильвервинд снова начал бить себя между рогов. Амнезианский Герой попытался остановить его, но Тессалия жестом отозвал Трэйсона.

«Ты почти выбыл, а теперь снова потерял контроль», — пожаловался Сильвервинд.

Он пробежался своим слезящимся взглядом по неожиданной компании, затем нырнул вперед в туман. Раздался резкий треск, затем голова бариавра ненадолго поднялась в поле зрения и снова исчезла. Последовал еще один треск, затем еще один, и Трэйсон понял, что Сильвервинд бодает рогами землю. Удары были настолько сильными, что куски кирпича начинали летать всякий раз, когда старик поднимал голову. Тем не менее, Тессалия не позволил Герою Амнезии вмешаться. Наконец, после того, как летящие осколки кирпича превратились в порошок, старик остановился. Он оставил голову под туманом и, несмотря на запах паленого меха, начинавший наполнять воздух вокруг его передних конечностей, не сделал ни единого движения, чтобы подняться на ноги.

Тессалия присел на корточки и терпеливо ждал. Когда Сильвервинд наконец поднял глаза, эльф коснулся кончиками пальцев своей груди. «Я Тессалия». Он указал на Джейк, затем на Трэйсона. «Мои друзья...»

«Не берись!» — прошипел Джейк. «Я тебе не друг».

Эльф принял прерывание, не меняя выражения лица, затем продолжил: «Мои… спутники — Джейк Змей и Герой Амнезии». Он протянул руку бариавру. «Почему ты не встаешь? Твой мех начинает подгорать».

Сильвервинд взглянул на свои колени, затем позволил эльфу помочь ему подняться.

«Ты говорил, что мы должны уйти», — сказал Тессалия. «Почему это?»

«Потому что я не хочу, чтобы ты был здесь». Ответ Сильвервинда был кротким. «Ты мне мешаешь».

«В каком смысле?» — спросил Тессалия.

Сильвервинд отвернулся наполовину, краем глаза разглядывая эльфа. «Их здесь нет». Он закрыл мешковатые веки. «Будь сильным, Сильвервинд».

«Ты можешь держать глаза закрытыми столько, сколько захочешь, Серебряный Ветер. Мы все еще будем здесь, когда ты их откроешь».

Сильвервинд снова заткнул уши.

Понимая, что это может занять некоторое время, Трэйсон начал сматывать нить с руки на наконечник копья бариавра. Если он хотел избежать его перерезания, то намотка золотой нити на нужную катушку должна была стать сложной задачей.

Через мгновение Тессалия поднял руку и осторожно потянула одну из рук бариавра вниз. Сильвервинд ахнул и отпрянул от прикосновения, затем уставилась на Тессалию так, словно эльф был исчадием преисподней.

«Видишь?» — сказал Тессалия. «Мы все еще здесь. Ты не можешь заставить нас уйти».

С поразительной для бариавра его возраста скоростью Сильвервинд опустил голову и ударил Тессалию в грудь. Удар отправил эльфа прямо на землю, где он приземлился с громким стоном. Герой Амнезии бросился, чтобы удержать бариавра, но со своей кирпичной ногой он был далеко не так быстр, как Джейк. Прежде чем Трэйсон сделал второй шаг, тифлинг оказалась рядом с Сильвервиндом, толкая свой кинжал к горлу бариавра.

«Джейк, нет!»

Тифлинг остановилась, ее рука была полувытянута над головой, а кончик ее ножа упирался в тягучий контур яремной вены бариавра. Ее клыки были сложены вниз, а зрачки имели форму алмазов. Сильвервинд стоял неподвижно, как статуя, его изумленный взгляд был устремлен на ее макушку.

«Но он напал на нас, Зумби!» — пожаловалась Джейк.

Герой Амнезии знал, что лучше не взывать к ее состраданию. Он поднял наконечник копья, показывая катушку ниток, которую собрал бариавр.

«Мы не знаем, где Сильвервинд отвязал нашу нить. Если ты переведешь его на следующую стадию, как мы найдем выход? Как ты отомстишь Треванту?»

Джейк закатила свои темные глаза. «Тебе не нужно меня уговаривать, Зумби. Если ты говоришь не резать его, я не буду его резать».

«Тогда будьте любезны отступить». Тессалия поднялся, потирая грудь, но в остальном выглядя не слишком измотанным. «Я уверен, что Сильвервинд уже понял, что он не избавится от нас, напав».

Джейк проигнорировал Тессалию и не отступил, пока Амнезианский Герой не кивнул. Как только нож был отнят от горла Сильвервинда, бариавр закрыл глаза и грустно покачал головой.

«Ты был так близко. Так близко».

«Так близко к чему?» — спросила Тессалия. «Скажи мне, Серебряный Ветер».

Бариавр открыл глаза и уставился на эльфа. Он посмотрел мимо Тессалии на Джейк, затем повернулся и уставился на Героя Амнезии. «Зачем тебе понадобилось их воображать, старый дурак? Ты был так близок к спасению; у тебя была золотая нить. Ты бы скоро выбрался».

«Замечательно», — прорычал Джейк. «Подписант».

«Подписант?» — повторил Амнезианский Герой.

«Знак Единого». Тессалия потер подбородок, продолжая сосредотачиваться на Сильвервинде. «Они считают себя центром мультивселенной и утверждают, что создают все в ней силой своего разума. Изоляция Сильвервинда, похоже, убедила его, что он — единственное реальное существо в лабиринте — или даже во всем Мультиверсе».

Сильвервинд вырвал наконечник своего отрубленного копья из рук Героя Амнезии, затем повернулся, чтобы уйти. Тессалия резко покачал головой, затем указал на руку бариавра и сложил его ладонь, словно сжимая что-то. Трассон кивнул и схватил старика за плечи.

«Серебряный Ветер, ты должен знать лучше», — сказал Тессалия. «Ты не можешь уйти от творений собственного разума, как не можешь уйти от этого града, который ты себе вообразил. Если хочешь избавиться от нас, ты должен сначала договориться с нами».

Плечи бариавра поникли. «Полагаю, я должен». Он повернулся к ним лицом. «Очень хорошо. Назовите мне ваши имена еще раз».

Эльф улыбнулся. «Ты будешь рад своему решению. Зови меня Тессалию».

Жестокий рев пронесся по лабиринту, такой глубокий и громкий, что он сотрясал кирпичи под ногами Трэйсона. Оранжевый туман закружился вокруг бедер отряда, словно потревоженный ветром, которого они не могли чувствовать, и на мгновение показалось, что даже градины прекратили свое падение.

«Я думал, что он монстр», — пожаловалась Джейк.

«Я… я есть». Руки Сильвервинда тряслись, его кустистые брови были приподняты от страха. «То, что ты слышишь, — это мое темное «я».

«Тогда скажи, чтобы это было…»

Команда Джейк внезапно остановилась, когда из града появилась массивная серая лапа, чтобы закрыть ей лицо. Трэйсон мельком увидела мохнатый силуэт огромной медвежьей фигуры в тумане позади тифлинга, затем существо утащило ее и исчезло в буре.

"Джейк!"

Герой Амнезии схватил сломанное копье Сильвервинда и метнул его в исчезнувшего зверя, затем потянулся за мечом и помчался за монстром так быстро, как только мог. Фигура Тессалии пронеслась мимо, и раздался ужасный крик. Серый силуэт эльфа поднялся высоко в дымке воздуха и опустился, ударившись о землю с приглушенным хрустом. Всего через полтора шага Трассон снова увидел монстра.

Зверь был намного больше медведя, с высокой, заостренной головой, плоским лицом и круглой пастью, выстланной по всему периметру короткими, остроконечными зубами. Длинные ворсинки ледяного серого меха свисали со всего его тела, придавая ему нечеткую форму, из-за которой его было еще труднее отличить от града. Ноги Джейк, дико лягаясь, торчали из особенно большого клубка меха. Это было все, что увидел Трэйсон, прежде чем существо исчезло в градовой буре.

Герой Амнезии услышал, как Тессалия стонет на земле, и едва успел поднять свою кирпичную ногу, чтобы перешагнуть через упавшего эльфа. Трассон заметил, что золотая нить не сматывается с его руки, а тянется к земле; копье Сильвервинда не застряло в чудовище. Он не мог преследовать существо, и, судя по скорости, с которой оно исчезло, у него не было никаких шансов догнать его.

Стук копыт раздался сбоку от Героя Амнезии, затем Серебряный Ветер пронесся мимо на полном скаку. Старый бариавр опустил голову и исчез в буре.

В следующее мгновение раздался глухой стук, оглушительный рёв и приглушённый грохот. Сильвервинд вскрикнул, затем Джейк закричала от гнева. Герой Амнезии сделал ещё один шаг вперёд и увидел заднюю часть монстра в трёх шагах впереди, поднимающуюся из тумана земли, как будто она пыталась встать на руки и колени. Трэйсон не видел никаких признаков ни бариавра, ни тифлинга, пока зверь не взревел и не поднял руку.

Джейк цеплялась за его запястье, ее лицо глубоко зарылось в его спутанный мех. Монстр резко заревел, затем резко дернул рукой в сторону стены. Когда волосатая рука достигла конца своей дуги, тифлинг, казалось, повис на запястье существа всего на мгновение, прежде чем освободиться и врезаться в горячую железную стену.

Герой Амнезии добрался до монстра и обрушил свой меч на волосатую руку, которая только что отбросила Джейк. Плоть зверя была настолько прочной, что даже его звездно-кованый клинок едва перерезал сухожилия; если бы удар не пришелся точно в сустав, конечность была бы спасена. Но так вышло, что удар Трэйсона, как всегда точно нанесенный, отрубил огромную руку у плеча.

Из раны не брызнули гейзеры красной крови. Существо не заревело от боли и не рухнуло от шока. Вместо этого из раны потекла субстанция, похожая на черный сок, и чудовище обернулось, чтобы посмотреть на нападавшего. Трэйсон поднял меч и увидел серое размытое пятно, устремляющееся на него из тумана. Он развернулся навстречу удару, прикрываясь плечом.

Удар пришелся прямо на наплечник, впечатав Амнезийского Героя в бедро существа с такой силой, что, если бы он не принял удар на выкованную богом бронзу, он бы наверняка погиб. Трэйсон лишь застонал, затем, обнаружив себя прижатым к монстру, замахнулся на его открытую середину.

И снова его звездно-кованый клинок глубоко вонзил клинок, но недостаточно глубоко, чтобы разрубить огромное существо пополам. Зверь впечатал кулак размером с валун в наплечник Трэйсона, но не более эффективно, чем прежде.

Герой Амнезии попытался двинуться вперед, чтобы снова атаковать, но обнаружил, что прилип к боку монстра. Он попытался отдернуть меч назад и обнаружил, что тот застрял в черной ране на животе зверя.

Существо раскрыло свою руку, вытянув длинный желтый коготь на конце каждого пальца. Если бы Амнезианский Герой не смотрел в глаза смерти дюжину раз прежде — а иногда и более пристально, чем сейчас — он мог бы запаниковать или отчаяться. Но он хорошо знал, что спасение часто приходит в этот последний момент, когда злобный нападающий, почувствовав победу, становится безрассудным и движется для убийства слишком быстро.

Когда монстр потянулся к нему, Трэйсон перехватил его и толкнул рукоять меча вперед. Лезвие провернулось на краю раны, глубоко вонзив острие в живот существа.

Амнезианский Герой не слышал рёв монстра в своих ушах; он чувствовал его в своём содрогающемся мече. Он схватил рукоять со всей своей силой, затем сгорбился между наплечниками и старался не кричать, когда когти зверя сомкнулись вокруг его живота.

Со звуком, похожим на рвущуюся парусину, монстр сорвал Трэйсона со своего бедра. Амнезианский герой почувствовал, как его меч выскальзывает из его рук, и удвоил усилия, чтобы удержать рукоять. На мгновение он, казалось, застрял, затем, с долгим, липким чавканьем, клинок освободился.

Герой Амнезии обнаружил, что плывет назад сквозь град, и понял, что, ударится ли он о стену или о землю, амфора смягчит его падение. Он вскинул ноги над головой, сделав полусальто в воздухе, затем ударился лицом о горячую железную стену. Жгучая боль пришла за мгновение до ноющей агонии, и обе они пришли до того, как он упал головой вперед на землю.

Приземлившись в смятую кучу, Трэйсон сумел повернуться на бок и не дать всему своему весу приземлиться на амфору. Тем не менее, он услышал слабый скрежет двух половин треснувшего горлышка, трущихся друг о друга. Он не мог сказать, болела ли его кожа больше от краткого контакта с раскаленным железом или кости сильнее от удара, но времени на размышления не было.

Герой Амнезии вскочил на ноги, затем развернулся к центру прохода и увидел, как к нему подбегает Сильвервинд. Бариавр держал стонущую Фигуру Тессалии на руках. Плащ эльфа был изорван и окровавлен. Хотя одно колено было согнуто под невозможным углом, а глаза застеклены болью, он оставался в сознании и бдительным.

«Клянусь своим именем, я рад, что вообразил тебя!» — воскликнул Сильвервинд, останавливаясь рядом с Трэйсоном. «И все же я хотел бы, чтобы ты не оказался на другом конце моей золотой нити».

«Моя золотая нить». Амнезианский герой обошел бариавра, вглядываясь сквозь град в безуспешной попытке обнаружить чудовище лабиринта. «Что случилось со зверем?»

Сильвервинд гордо ухмыльнулся. «Я представлял, что его не существует».

«Я подозреваю, что уничтожить его будет сложнее». Трэйсон окинул взглядом стену, ища Джейк. «Ты видел, что стало с тифлингом?»

«Зумби, я здесь».

Герой Амнезии повернулся и увидел Джейк неподалеку, которая вылезла из тумана и держалась за виски двумя пальцами. Ее зрачки были круглыми, а клыки сложены так, что их не было видно. Из-за темного цвета лица тифлинга было трудно разглядеть раны, но, кроме нахмуренных бровей, Трэйсон не увидел никаких внешних признаков вреда.

«Ты ранена, Джейк?» — спросил Герой Амнезии.

«Моя голова похожа на разбитое яйцо».

«Но ты можешь бежать?» — спросил Сильвервинд.

«Я думала, что иду к Единой Смерти», — ответила Джейк. «Но мне не так повезло. Я могу бежать, если делать это осторожно».

«Тогда предлагаю нам отправиться в путь». Бариавр кивнул в сторону перекрестка. «Боюсь, у меня не так много контроля над моей темной сущностью. Она имеет свойство проявляться в самые неподходящие времена».