10. Денис. Отцы и дети

Подростки российских дворов:

Сыновья беспокойных матерей,

Дети пьяных отцов,

Плененные видом закрытых дверей.

BES. Дети пьяных отцов

— Слышал? К Горелой отец приехал. — сказал я за ужином Мерлину, меланхолично поглощавшему макароны по-флотски.

— Угу, — отозвался тот, борясь с собственной рукой за контроль над вилкой. Рука норовила проколоть ему губу.

— Он теперь ее заберет? — задал я мучивший меня вопрос.

— Заберет? — Мерлин задрал голову, чтобы лучше видеть меня из-под шляпы. — Куда? Зачем?

— Ну, домой, — смутился я.

Мерлин отложил столовый прибор и промокнул губы салфеткой. Он вообще ел деликатно, как аристократ. Остальные дурдомовцы с этим не заморачивались, несмотря на рэндомные попытки педагогов привить им культуру поведения за столом. А ведь у Короля с Розочкой, например, в отличие от Мерлушкина руки не тряслись.

— Не волнуйся, Ромео, — «утешил» меня Мерлин. — Никто тебя с твоей Джульеттой разлучать не собирается.

За столом заржали, и я уткнул глаза в тарелку, чувствуя, что морда полыхает ярче, чем оранжево-красная пародия на кетчуп, которую тут называли подливой. По литературе мы как раз проходили Шекспира, так что я был в курсе насчет Монтекки и Капулетти.

— Да при чем тут Ромео, — промямлил я, нервно вгрызаясь в хлеб. — Я просто так спросил. Странным показалось, что батя, который Настю сам же в детдом и сдал, теперь вдруг о ней вспомнил.

— Почему вдруг? — удивился Мерлин. — Он периодически к Красавиной наведывается. Приезжает обычно на праздники: Новый год там, днюха ее. Заваливает подарками — папахен у нее не из бедных — и снова исчезает на полгода. В этот раз он, правда, что-то рановато, у Горелой только в марте бездик. Может, совесть в нем наконец проснулась?

Я слишком сильно сдавил хлеб, и он раскрошился в пальцах.

— Раз так, почему ты уверен, что отец не хочет вернуть ее в семью?

Надо было видеть дебильные лыбы на мордах парней напротив. Хотя чо я такого сказал-то? Что, я не могу о человеке беспокоиться? В новой семье отца ей, небось, все лучше будет, чем в «Дурдоме».

— А ему кости рассказали, — влез в разговор Розочка, уминавший макароны так, что за ушами трещало.

— Кости? — Я вспомнил мешочек, содержимое которого Мерлин продемонстрировал мне в изоляторе. — Как это?

— Да так. — Розочка сыто рыгнул. — Гадает он на них. Ворона ему черепки из кисета вытаскивает, а он по ним видит и будущее, и настоящее, и в прошлое может заглянуть. Короче, страшный Мерлин тип. Одно слово: колдун!

— Это шутка, да? — Я с сомнением переводил взгляд с невозмутимой рожи Мерлина на Коляна и обратно. — Как мышиные черепа могут открыть будущее?

— Как — не знаю, — присоединился к разговору Король. — Но те, кому Мерлин гадает, редко смеются.

Не, нормально да?! На дворе двадцать первый век, человеческие органы на 3D принтере распечатывают, микрочипы в мозг вживляют, а трое взрослых почти парней верят в гадание на костях! Мама, роди меня обратно, в средневековье!

— Хватит вам гнать уже, — буркнул Мерлин, немного смущенный таким активным промоушеном. — На Горелую я вообще ни разу не гадал. Мало ли к кому родичи приходят — и что? Тухлого вон бабушка навещает, Лопасть — сестра старшая. Потом скоро праздник, 23-е февраля. Так на концерт знаешь, сколько народу припрется? Родители, бабки-дедки, хабзайцы… К Коляну вот, кстати, мать тоже приходит иногда, — вспомнил вдруг «колдун».

Веселье за столом умерло, будто кто-то внес в столовку покойника. Причем, судя по направленным на Мерлина мрачным взглядам, лишил несчастного жизни именно он.

— Вот только про нее не надо! — Розочка оттолкнул тарелку с недоеденными макаронами, резко поднялся и зашагал к выходу.

— Что случилось-то? — тихо спросил я. Мне даже жалко стало Мерлушкина, казалось, пытавшегося целиком залезть в свою шляпу.

— Да… — Король грязно выругался. — Эта буханка, мамка Коляна, как из запоя выйдет, так и тащится сына повидать. Каждый раз с двумя кульками: в одном каменные леденцы, во втором семки. И каждый раз обещает: сына, это было в последний раз. Вот завяжу, найду работу, восстановлюсь в правах и заберу тебя отсюда. Самая жесть в том, что Колян ведь верил ей, пока мелкий был. Верил и каждый раз ждал. Надеялся. А теперь… — Артур залпом опрокинул в рот остатки жиденького киселя. — Коляна трясет от одного упоминания о ней, но онажемать. Ей посещения запретили, а она все равно прется. Охранник с порога гонит, так она под окнами орет, психичка. Одежду на себе рвет, волосы, по земле катается — короче, шоу не для слабонервных, уведите детей от окон. В последний раз за ней сразу и менты, и барбухайка приехали.

— Это машина из дурки, — быстро пояснил Мерлин из-под шляпы.

Король смерил его уничтожающим взглядом и повернулся ко мне:

— Так что, Андерсен, запомни на будущее: лучше не упоминай при Розочке слово на «м».

— А… к вам придет кто на 23-е? — спросил я, чтобы сменить тему.

Оба неловко переглянулись.

— К Королю разве что братья в белых одеждах, — схохмил Мерлин.

— А к Шляпе вообще никто, он сирота круглая, — в том же тоне ответил Король, глядя на друга. — Мерлуха же у нас как на свет появился? В роддоме акушерка мамке дитё поднесла, та глянула и брык! Разрыв сердца. Папка в палату ворвался, типа чо с женой? Ну, акушерка ему дитё сунула, он тоже глянул и брык! Труп. А все потому, что Мерлин у нас страшный уродился, как атомный гриб.

— Пиздишь ты, — я всю эту историю с рождением колдуна воспринял скептически, — ничего он не страшный. В Дурдоме же никто от его вида замертво не падает.

— А-а, — прищурившись протянул Артур и постучал пальцем по шляпе, — это потому, что его без каски и голышом никто не видел. А если б увидел, то точно бы ласты склеил. Думаешь, почему Мерлину даже в классе в шляпе сидеть можно?

Мдя, аргументы, конечно, железные.

— О чем базар? — На свободные стулья плюхнулись Тухлый с Лопастью. Последний еще что-то смачно дожевывал, кажется, хлеб.

— О Мерлине. — отозвался я. — Его удивительном рождении, шляпе и предсказаниях.

— Эт да, — воодушевился Тухлый. — Мерлушкин у нас не дурдомовец, а легенда, прям как Уилл Смит.

— Ага. Тока белый, — прочавкал Лопасть.

— Тебе про синего человека рассказали уже? — Блестел на меня глазами фанатика Тухлый. — Нет? А про воскресшую мамку Коматозника? Нет? Бля, ребза, чо ж вы ему тут пиздели, когда чувак самого главного не знает?

И Тухлый взял слово. Поскольку был он парнем эмоциональным, количество единиц матерной лексики превышало количество лексики печатной. Так что если я все непечатное опущу, то рассказ получится примерно такой.

Однажды пришел к Мерлину поцик из средней группы по прозвищу Киндер. Принес череп и попросил свою судьбу. Ворона вытащила из кисета пять косточек. Мерлин на них внимательно посмотрел и сказал: «Не ходи с синим человеком». «И все?! — возмутился Киндер. — Я череп, между прочим, крысиный притаранил, его еще поди раздобудь! А ты: «синий человек». Что за человек-то такой?» Но Мерлин только шляпой покачал. И вот прошло месяца три, приезжает в Дурдом один мужик, типа приемный отец, хочет Киндера посмотреть. Все аж офигели. Киндеру ж уже двенадцать стукнуло, таких старых в семью редко берут. И тут нате! Кент, говорят, богатый, бизнесмен, за гордом домина огромный, целый дворец. А детей нету. То есть своих нету, а еще трое приемных есть. Киндера он четверым хочет.

Ну, повели Киндера с бизнесменом знакомиться. А тот нестарый совсем, солидный такой, костюм, пальто, все дела. Только вот все синее. И пальто, и костюм. Даже зонтик при нем был синий. Тут Киндер вспомнил предсказание, заартачился. Но куда там! Воспы на него как насели во главе с Канцлером. Убедили Киндера в гости к бизнесмену съездить, дом посмотреть, с ребятами познакомиться. Ну, поцик хоть и очковал, но поехал. Вернулся обратно весь в подарках, с новенькой «Нинтендо», и к Мерлину такой. Типа, вранье все это. Ничего твои кости не могут. Вот, я был у синего человека, и нифига со мной не случилось. Мерлин только шляпой покачал. А Киндера оформили в семью через пару месяцев.

Прошел год, про Киндера вспоминали все реже и реже. А потом — бац! Криминальная хроника по ящику. Показывают того самого синего человека! Оказывается, он своих подопечных пацанов бил, унижал и всячески с ними извращался. В доме том загородном были они заперты, как в тюрьме. Даже собаки двор охраняли, доберманы злючие. Старшему повезло, удалось сбежать. Он до ментов добрался, и все вскрылось.

Киндера потом в другой детдом отправили, поговаривали, в восьмой вид, потому что пацан после всего совсем головкой тронулся. Но Мерлина с того дня только пуще зауважали. Ведь предупреждал же он: не ходи с синим человеком!

Историю про мать Коматозника, считавшуюся мертвой, но вдруг воскресшую и явившуюся за своим сыном — конечно, после пророчества Мерлина, я воспринимал уже плохо. Слишком то, что произошло с Киндером, напоминало случившееся со мной. Только вот не было доброго волшебника, который мог бы предупредить о моей судьбе. Да даже, если бы он и встретился мне тогда, разве поверил бы я ему? Скорее всего, только посмеялся бы, маскируя смехом страх.

— Эй, Андерсен, ты чего? — Лопасть помахал пятерней у меня перед глазами. — Привидение увидел?

Я вздрогнул, пытаясь собрать разбегающиеся слова, но тут у нашего стола нарисовалась СС — воспитка средней группы.

— Так, это у нас тут что: столовая или дворец съездов?! Поели и пошли, дежурным убрать дайте. Сухих, Ервиков — вам делать нечего? Так я быстро задание дам: в спальне средней группы окна надо к празднику помыть.

— А чо мы, Светлана Семеновна… — хором заныли Тухлый с Лопастью, уныло плетясь за СС.

Как обычно, выждав с часок после отбоя, мы вылезли из кроватей и отправились к компам. Ночная уже с чистой совестью отправилась бухать к коллеге снизу, так что интернет и гамки были в полном нашем распоряжении на всю ночь. Большинство машин успели оккупировать титаны, долбившиеся в мортал комбат. Но и на нас компов хватило.

Интернет-класс, находившийся на третьем этаже, по негласному договору был нейтральной территорией: драки и конфликты тут запрещались, а отношения при необходимости выяснялись виртуально — кто победит в игре, тот и прав. Как объяснил Король, такая традиция утвердилась в «Дурдоме» после глобального махача, окончившегося тотальным уничтожением двенадцати ПК и очередным отъездом Артура на психу. Канцлер вскоре получила новые компы от спонсоров, но в воспитательных целях их зажала: типа воспитанники должны узнать цену тому, что имеют. И они узнали: интернет-класс восстановили только после того, как вся старшая группа и часть средней провела полный ремонт директорской дачи на летних каникулах. По счастливой случайности она оказалась рядом с тем лагерем, где отдыхали дурдомовцы.

— Слышь, братва! Зацени минусовку для нового репака, — Розочка развернулся к нам на стуле и щелкнул мышкой.

Из динамиков разнеслось что-то мрачно-забойное.

— А о чем репак-то? — поинтересовался Король. — Ну-ка, зачитай.

Титаны от игры не отвлеклись, но навострили уши: Розочка как-никак был местной звездой. Он не только зарабатывал своим талантом, но и бесплатно развлекал аборигенов, делясь записанными на телефон треками. Качество звука было, конечно, хреновое, но дурдомовцев все равно перло и качало. Последний его хит «Нахуй так жить!» у меня уже в ушах навяз. Тухлый его даже рингтоном на мобилу поставил, дебил, за что огреб звездюлей от СС.

Розочка откашлялся, встал со стула и начал наговаривать под музло:

Седьмое коррекционное отделение ада.

Не надо страну благодарить за него, не надо.

Ад бесплатный, государственный, благотворительный.

Счастливые лица в нем увидеть не хотите ли?

Ад подарил вам диагноз и счастливое детство.

Горе ведь от ума, а хочешь жить — умей вертеться.

С младых ногтей учись нагибаться, прогибаться,

Раком вставать и зарядкой заниматься

В горизонтальной плоскости, лежа и на коленях

Воспитывает ад будущих гениев.

На раз, два, три быстро, айда, рассчитались,

кто не рассчитался — в пролете остались

Мокрым пятном на бетоне, три месяца коме,

Крематорий, урна, пепел рассыпают холодный.

Первые номера, направо! И строем на зону,

Там проведете остаток детства поднадзорного.

Обещаем, вы даже не заметите разницы,

От ада нигде и никогда не избавиться,

Просто один филиал сменился на новый,

С колючкой по верху и бесами в униформах.

Вторые номера, налево! Живее и строем!

Вас уже ждут бутылка, клей и белая дорога,

Колеса по ней катятся, скатерть стелится,

И чья-то игла в ваше сердце целится.

Третий номер счастливый. Поздравляю, вытянул!

Добро пожаловать в людское общежитие.

Отучился, женился, за станком пристроился,

Стругать таких же, как ты, по команде приготовился.

И дальше все пошло по второму кругу,

Родители и дети, поздравьте друг друга,

Наше отделение приветствует вас,

В аду пополнение, в раю тихий час.

Баю-бай, детка, давай, засыпай,

Пока воспетки гоняют чай.

За окном кто-то наколол звезды.

Мечтай — не мечтай, для тебя уже

Поздно.

Музыка кончилась. В комнате повисла космическая тишина.

Внезапно ее разорвали одинокие хлопки.

— Лихо! — Титан аплодировал, не вставая со стула. — Во завернул, ни одного матюга. Растешь, МС. Смотри только, как бы твоя песенка не дошла до директорских ушей. А то кому-то тут точно сменить филиал придется.

Розочка развернулся к нему, сузив глаза. Вены на бритом черепе вздулись.

— А кто, интересно, Канцлеру стукнет? Уж не твои ли жополизы?

Сало с Утенком, давно забывшие про игру, напряглись. Тампон и Цыпик повскакали с мест.

— Эй-эй-эй, — Мерлин вклинился между враждующими сторонами, подняв руки. — О чем терки? Трек вообще еще не готов. Мне кажется, тут припева не хватает. Такого, чтоб цеплял. Верно, пацаны?

Он повернулся к нам с Королем, отчаянно сигналя шляпой.

— Точно, — поддержал я. — Припев бы не помешал. И, может, другим голосом? Ну, чтоб его не читать, а петь. Типа как Рианна с Эминемом.

— Или Жара с Елкой, — вставил Тухлый.

— Не, ну нормас! — развел руками Розочка. — За меня уже в натуре все решили. И кто у нас Елкой будет? Ты что ль, Тухлятина?

Ржач сотряс стены, стрелка напряжения поползла вниз. Мерлин заметно перевел дух.

— Не, с бабой я стопудово работать не буду, — уперся тем временем рогом Розочка. — Они нихуя в рэпе не петрят, да и вообще безголосые у нас все. Или пищат, будто гелием надышались, или воют, как мартовские кошки. Да и потом: припев еще придумать надо, а мне ничего подходящего в башку не лезет.

— Погоди, я, кажется, нашел что-то. — Король открыл на экране страничку с текстом. — Можно вот этот кусок взять и вот этот. Вставить между куплетами, куда подойдет. Это песня из старого фильма, про беспризорников. Вот, послушайте.

Песня оказалась реально мощная. С очень красивой мелодией. Даже титаны, по ходу, идеей загорелись, потому что Цыпик вдруг выпалил, смущаясь:

— А пусть малек какой споет. У них голоса тоненькие такие, жалостные.

Мы переглянулись.

— Тля, — в один голос заявили Лопасть и Тухлый.

— Не, — тряхнул я головой. — Он же сказал, что не умеет. Да и не захочет он.

— Пиздит твое насекомое, — уверенно заявил Юрка. — Я сам слышал, как он распевал, когда цветы поливал в коридоре.

— А если не захочет, — подхватил Мерлин, — ты его по-братски попроси. Брату-то уж он не откажет.

Мля, как я вообще во всем этом замесе крайним оказался?!