Глава 15

— Я горы люблю утром, — Айсет с поразительной ловкостью петляла среди каменных глыб по вьющейся узкой тропе, круто поднимавшейся вверх. В легкой белой курточке, джинсах и кроссовках ее трудно было отличить от обыкновенной московской школьницы, трендово проводящей каникулы. — Когда школу закончу и уеду в город, буду по ним так скучать!

Вид открывался захватывающий: в тающей туманной дымке громоздились могучие пики, словно соревнуясь друг с другом в мощи, красоте и крутизне склонов. Где-то далеко внизу, словно в ином мире, блестящей синей ленточкой вилась река, словно бы вовсе не она совсем еще недавно пыталась успешно подражать Ниагаре.

— У нас тут знаете, какие чудеса природы, — продолжала тараторить Айсет, нимало не сбиваясь с дыхания, чего никак нельзя было сказать о ее пыхтящих и отдувающихся спутниках. — Представляете: наша речка в дождь становится красной, как кровь! Всякие страшные легенды рассказывают. Я когда фотки выложила в свой блог, все фолловеры просто афигели! А на самом деле это всего лишь красная глина. Потоком ее вымывает из берегов, вот вода и краснеет. Прикольно, да?

— А что ты за блог ведешь? — сбивчиво поинтересовалась Гадючка, пытаясь выдержать предложенный спортивный темп.

— Да так… про природу нашу, про горы, — она внезапно остановилась. — Хотите скажу, как они называются? Вон та — Корыто. Похожа, правда? Во-он там — Слесарня. Сзади нас — туда смотрите, она сейчас немножко в тумане — Колокольная. Вот эта, впереди, высоченная — Афонка. Теперь повернитесь немножко, ага, и смотрите, куда я пальцем показываю: Большой Тхач, Малый Тхач, Асбестная, а совсем далеко — Западный Ачежбок, почти две с половиной тысячи метров. Красиво, правда?

— А кем ты хочешь быть, если не секрет? — полюбопытствовал Позвизд, любуясь стройными ногами горной лани.

— Инфлюэнсеркой, — с готовностью ответила Айсет. — У меня знаете уже сколько подписчиков? Сказать?

— Ну, скажи, — Позвизд двигался скользящим взглядом от ног и выше.

— Пятнадцать тысяч! Круто, правда?

— Дольмены ваши скоро будут? — Профессор тяжело дышал и держался рукой за поясницу. — А то я, голубушка, форму подрастерять успел. Не родился, извините, горцем.

— Скоро, скоро. Там рядом хостел есть. Покушаем и пойдем смотреть дольмены.

Хостел «Балаган» обнаружился в уютной зеленой долине, куда, правда, предстояло еще спуститься, рискую свернуть себе шею. На последних этапах Гадючка с Позвиздом поддерживали Профессора с обеих сторон под руки: тот совершенно выбился из сил и в минуты полного отчаяния даже грозился бросить курить. Возникший словно бы из ниоткуда нарядный современный коттедж как-то совершенно не вязался с окружающей дикой природой и заставлял думать о том, что слишком уж дикой она, в сущности, отнюдь не являлась.

Заняв один из столиков под раскидистым зонтом с рекламой кока-колы, заказали и получили обычный континентальный завтрак: яичницу с хрустящим беконом, тосты, апельсиновый сок и кофе. Айсет о чем-то щебетала в сторонке с официанткой, а затем приналась задорно фоткать на смартфон все, что только попадалось ей на глаза, — видимо, для блога.

— Еще полчаса назад я был уверен, что тут реально можно повстречать снежного человека, — с полным ртом пробубнил Позвизд, радуясь привычной еде, весьма далекой от этнографических изысков.

— Ты хотел сказать, снежную бабу? — не преминула ужалить Гадючка на ушко. — Я вижу, как ты на эту Айшу во все глаза пялишься. Так она тебе тоже не даст. А папаня, если что — зарэжет.

— Не Айшу, а Айсет, — поправил Позвизд, отправляя в рот новый кусок бекона.

— Айсет, Айфон — какая разница? Все вы одинаковые, членовредители.

— Я про вас, губошлепок, вообще молчу, — парировал Позвизд. — Кстати, эта медсестрица Гюльчетай меня совсем не прикалывает, если честно. Третий день уже Платон Семенович спит и спит. Я к нему прошлым вечером зайти хотел, так она не пускает. Стала так на пороге и как вызверится своими глазищами! Говорит, ему покой нужен, полный покой. Че она там с ним делает вообще?

Гадючка заметно приуныла, и Позвизд понял, что переборщил:

— Айсет, слушай, — спросил он проводницу, когда та вернулась со стаканом сока. — А нормальная больница тут у вас есть где-нибудь есть? А то вдруг Платон Семенычу народная медицина не поможет?

— Есть, — охотно ответила та. — В Майкопе. Но туда добраться сейчас нельзя, дорогу опять камнями завалило. А в чем проблема? Мы все к Гуэщэней бегаем лечиться, она травы знает всякие и вообще экстрасенс. К ней девчонки иногда ходят, когда у них с мужиками проблемы.

— Какие проблемы? — насторожилась Гадючка.

— Ну, я сама в это во все не верю… Но девчонки говорят, что она как бы любовный приворот умеет сделать. Вообще-то этого нельзя, Аллах не разрешает, но девчонкам все равно.

— И как — помогает? — мрачно поинтересовался Позвизд.

— Говорят, да. А что, надо?

— Не надо, — Гадючка резко отвернулась и принялась внимательно разглядывать горы.

Меж тем за соседним столиком приземлилась любопытная компания. Ребята были отлично, с иголочки экипированы для горных походов, и затаривались они своим дорогостоящим снаряжением явно не за углом. Все было бы ничего, если бы не два профессиональных металлоискателя, тоже новеньких, которые надежно затаренные путешественники аккуратно уложили рядом с собой на траву. Профессор насторожился, Гадючка с Позвиздом тоже.

— Вы не знаете случайно, кто это такие? — тихо спросил профессор у Айсет.

— Нет, не знаю, — беззаботно ответила она. — Туристы, наверное. А как вы думаете, вот если парня приворожить по-настоящему, он потом не бросит?

— Бросит как пить даст, — отвечала Гадючка тоном бывалого знатока. — Прикольные туристы какие. С металлоискателями.

— Хотите, я у Маришки пойду спрошу? — предложила Айсет. — Она всех тут знает.

Не дожидаясь ответа, горная лань вспорхнула и побежала консультироваться к официантке. Туристы меж тем извлекли планшет и разложили на столике большую топографическую карту, которую принялись внимательно изучать, негромко переговариваясь. О чем говорили, расслышать было нельзя.

Вскоре Айсет вернулась:

— Маришка их впервые видит. Заселились на неделю, заплатили сразу, не пьют. Нормальные ребята, мне кажется. Вон тот слева, с бородкой, няшный такой.

Упомянутая Маришка вскоре подошла рассчитать неизвестных ей гостей, а затем самый няшный направился к столику новоприбывших:

— Привет! Вы не против, я присяду на секундочку?

— Мислости просим, — за всех ответил Профессор.

Няшный улыбнулся, но как-то без особого энтузиазма:

— Можно спросить, господа, почему вы нами интересуетесь?

— Можно, — включился Позвизд с неожиданной даже для самого себя импровизацией. — Клюшки у вас зачетные, камрад. Гарики?

— Ну, допустим, Аська и Ванька, — камрад как-то сразу сделался серьезным. — А ты здесь причем?

— Да просто так, к слову. Как думаешь, есть здесь рыжики или нет?

Няшный камрад помрачнел еще больше:

— Мы рыбаки, братан, понял? Рыбу удить приехали, а не грибы собирать. И тебе тоже советую.

Он резко встал:

— Иначе на иглу быстро присядешь.

Компания организованно собралась и удалилась — видимо, в поисках злачных рыбных мест. Профессор проводил их внимательным и тревожным взглядом:

— Позвизд Радзивиллович, не соблаговолите ли перевести нам ваши… хм-мм… терки на нормальный человевечский язык?

— Это слэнг черных копов, — Позвизд, наконец-то, решил насладиться своими пятнадцатью минутами славы. — «Клюшка» — металлоискатель, «Гарик» — металлоискатель марки Garrett, «Аська» это модель GarrettACE, «Ванька» — тоже клюшка, но от MinelabVanquish. Лучше и надежней всех считается «Аська». «Рыжиками» чернокопы называют любые изделия из золота, а «игла» — игольчатый штык от виновки Мосина.

— Я правильно понял, что вы сейчас нас всех выдали за «конкурирующую организацию»? — с тихим ужасом спросил Профессор. — А лично вас они грозились убить за излишнее любопытство?

— Да ну, это несерьезно… — Позвизду стала открываться понемногу обратная сторона вещей.

— Ты гансколпак хренов! — рассвирепела Гадючка. — Ты до них на ровняке довел, что мы типо тушнина галимая? Хочешь, чтоб нас в синюху закатали? Мы тут по гычам хлюпаемся, а ты, гмох, к чему приделанный ваще такой?!

Переводить свою гневную тираду она не стала.

— Ребята, а что происходит? — с искренним недоумением спросила Айсет. — У вас какие-то неприятности?

— Дольмены отменяются, пора домой, — лаконично ответил Профессор. — Притом кратчайшей дорогой.

Когда с грехом пополам вернулись в поселок и рассказали обо всем отцу жизнерадостной эко-блоггерши, тот заметно нахмурился:

— Черные копатели тут постоянно бродят. Полиция их гоняет, конечно, но по горам кому охота лазить? У нас здесь курган на кургане, так что ничего удивительного. Сейчас у них и аппаратура хорошая, и карты — не то, что раньше. А, главное, они специальную литературу научились читать. Монографии, статьи, журналы по археологии. Все, что им надо, там вычитывают: где копали, что нашли. А потом едут и сами ищут. Но если вы говорите, что у них такое хорошее и дорогое снаряжение, значит, это не любители. Можете их описать?

— Пап, а меня фотки есть! — радостно сообщила будущая инфлюэнсерка Айсет и протянула отцу мобильник. — Вот, и вот еще. Смотри. Я их специально снимала на фоне гор. Скажи, классно получилось?

Хаурби внимательно разглядывал снимки:

— Этого не знаю, этого тоже… А вот этот… — он двинул пальцами, увеличивая масштаб и все больше хмурясь. — Он что здесь делает?

— Кто это? — напрягся Профессор, предчувствуя неладное.

— Абрэдж Мамирханов, прозвище Абрек. Уголовник из соседнего села. Пять лет назад сел за убийство, не так давно бежал. Полиция искала его здесь, но горы большие...

Лицо беглого преступника было совершенно обычным — по крайней мере, так казалось на первый взгляд.

— Абрек был егерем в природном парке Большой Тхач — это недалеко здесь. Какие-то дела с охотниками крутил, говорят. А вот горы Мамирханов знает как свои пять пальцев: здесь родился, здесь вырос. Отец его был уважаемый человек, а теперь пьет с горя. Позор какой: единственный сын убийцей стал! Как в глаза людям смотреть? Давно его не видел, даже не знаю, как он.

— Значит, Абрек у них — за проводника, — сказал Профессор. — Немедленно звоните в полицию.

— Разумеется, — и Хаурби решительно взялся за телефон.