Глава седьмая

Дерево продолжало пожирать ящеров. Это было ужасно. Ящеры, чувствуя близкую смерть, шипели, извиваясь в тесных коконах из корней. Росли боялся пошевелиться. Ему даже стало жаль ящеров, не смотря на то, что они сами хотели его съесть, — настолько громко и смачно дерево расправлялось со своей наживой. Росли лежал с мыслью о том, что, не стоит ли ему срочно бежать из этого места? Тут, он совершенно случайно коснулся большого корня ногой. Он и подумать не мог, что дерево настолько чувствительно, что почувствует это касание. Оно остановилось и замерло. Трапеза остановилась. Было слышно лишь шипение, ещё оставшихся в живых ящеров. Дерево же заметно напрягло, то ли зрение, толи слух. Росли понял, что если он сейчас же не побежит, потом уже может быть слишком поздно. Он приготовился, и, казалось, каждая мышца его тела напряглась с такой силой, что, всё его тело превратилось в один сплошной комок. «Или сейчас или никогда». — пронеслось у него в голове. Не выжидая больше ни секунды, он рванулся с места и побежал со всех ног. Как ему показалось, он бежал в нужном направлении. Хоть вся местность и была похожа, но он помнил точно, что шёл вдоль леса. Лес от него был по правую сторону. Сейчас он тоже был по правую сторону. даже во время схватки с ящерами он старался держаться леса и оказался прав.

Ноги его всё ещё бежали, ловко перепрыгивая через высокие корни. Позади него было довольно тихо, что говорило о том, что преследования не было. Значит дерево и корни решили не преследовать его. Это, радовало Росли. Но он, на всякий случай, пока не сбавлял темпа в беге. Слишком велика была опасность попасться. Просека продолжала тянуться куда-то в даль. И что больше всего удивляло лифута, круглая, местами затемнённая, белая луна по-прежнему оставалась на месте. Он, наконец, остановился и решил, что можно немного отдышаться. Оглянувшись по сторонам и, убедившись, что всё спокойно, Росли посмотрел на небо. Оно было усыпано звёздами, коими не было числа. Изредка луну чуть заслоняли полупрозрачные облака. Ему на мгновенье показалось, что время здесь застыло. Он снова посмотрел на огромные сосны. Если они так велики, то здесь должно быть много солнца и влаги. Но, пока что здесь господствовала ночь, и по земле всё так же стелился густой туман. Немного впереди Росли заметил большую, развесистую иву. Кажется, она стояло на краю, дальше был обрыв. Росли подошёл ближе и понял, что именно здесь заканчивается просека. Дальше, под обрывом, виднелась долина с большим озером. Росли подошёл к краю обрыва, пытаясь найти хоть какие-нибудь следы. Сбоку от ивы были протоптаны ступеньки. Именно ступеньки. Корни ивы торчали над обрывом вперемешку с землёй. Земля была утоптана. Росли посмотрел на след. Его оставил обычный башмак. Без эмблемы. Росли быстро, но осторожно спустился со склона. Внизу долина оказалась довольно зелёной. Вокруг росла густая, сочная трава. Лифут шёл по ней и не мог поверить, что такое вообще возможно. За последнее время своего странствия, Росли отвык от подобного. В основном только серые пейзажи и постоянная тревога. Но здесь всё было очень умиротворённым: сочная трава под ногами, небольшой туман, недалеко стоявший, вековой дуб с очень широким стволом, в несколько человеческих обхватов. Это, чем-то напомнило ему детство. То самое детство, которого его лишили. Тогда, он со своими сверстниками беззаботно играл на похожем месте. Только вокруг были огромные дубы. Они играли на большой поляне. Росли начал вспоминать, как это было. Он даже не заметил, как воспоминания нахлынули на него. Именно в тот день и появился какой-то старец, который нагнал сильный и холодный ветер. Он тогда споткнулся и упал. Когда поднялся, его друзей уже не было. А старец в плаще и с капюшоном на голове, указывал каким-то всадникам, своим посохом в сторону деревни. Их деревни. Что было потом, он вспомнить не мог, но этого было достаточно, что бы лифут упал на колени. Из его глаз внезапно покатились слёзы. Он не знал, почему всё это происходит и откуда эти слёзы. Вскоре он услышал чей-то старческий голос.

— Не время падать на колени, друг мой. Тебе надо идти. Иди к дубу и увидишь истину. Ту истину, из-за которой ты здесь.

Росли огляделся по сторонам. Никого рядом не было, хотя он готов был поклясться, что голос звучит совсем рядом.

— Элиодорн? Это ты? — Росли, вытирая слёзы, поднялся на ноги.

— Кто, если не я? — спокойно ответил голос.

— Что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказался?

— Я могу быть везде, где можешь ты, друг мой.

— А откуда ты знаешь, что я там увижу?

После недолгого молчания, голос Элиодорна продолжил:

— Это не Средиземье. Это — мир теней. Солнца здесь не бывает. Лишь луна освещает эти долины, покрытые туманом. Лишь ей дано освещать эти тёмные места. И лишь сюда я могу проникнуть беспрепятственно.

— А увидеть истину. Про какую истину ты говорил? Почему ты не мог сам этого узнать, а потом сказать мне.

— Прости, друг мой, но не в моих силах заглянуть и узреть истину. Это может только смертный. — голос Мага звучал печально, — Я же не жив, не мёртв. Мы оба, вместе с Дунгаром, попали в нечто, что нам неведомо. Видимо, Создатель решил так наказать нас.

— Но, тебя за что? — Росли удивился словам Мага, — Ведь ты бился с тьмой.

— Да, верно. Я бился с тьмой, но от нашего поединка могло погибнуть всё Средиземье. Мы настолько увлеклись уничтожением друг — друга, что забыли о всех остальных и даже не заметили, как уничтожаем наш мир.

— Хорошо. — согласился Росли и направился к дубу, после, на ходу развернулся и сказал в темноту, — Ответь только, что за книга, листки которых мы нашли в Белой Башне?

— О-о-о. Эта великая книга, но я не могу тебе сказать о ней. Могу лишь намекнуть, что в ней написано о пришествии избранного.

Росли остановился.

— Лифута?

Наступило молчание, затем голос величественно произнёс:

— Буйяра. Да, друг мой, именно Буйяра.

Росли заволновался, словно ему предстояла встреча с великим воином. Однажды он его уже видел, но вовсе не горел желанием встретиться с ним снова. Уж слишком беспощаден этот Буйяр. Было страшно. Такой ведь, может и его, лифута убить.

— Но, я его уже видел.

— Я знаю. Это был их посланник. Но, боюсь, что, если Буйяр появится в Средиземье, то многие распрощаются с жизнями. Этого-то все и боятся.

— Но, разве он не может убить Дернена?

— Он не подчиняется ни чьим приказам. Он — посланник, воин самого Создателя. И он не знает пощады. Именно поэтому Дернен и боится тебя… — голос пропал. Росли прислушался, но никого уже не услышал.

— Но, причём здесь я? Может, Буйяр придёт мне на защиту?

В ответ тишина. Росли понял, что Маг больше ничего ему не скажет. Лифут быстро, на всякий случай, на полусогнутых ногах, подкрался к дубу. К его удивлению, рядом ничего не было и вокруг тоже. За дубом он заметил какую-то, каменную плиту. Она была ровной, прямоугольной формы. Туман на половину скрывал её. Он решил подойти к плите ближе, но внезапно, за ней он увидел чей-то силуэт. Росли быстро лёг на мягкую, прохладную траву. К счастью, она его скрывала полностью. Лифут немного приподнял голову и начал наблюдать за силуэтом, что стоял почти неподвижно у плиты. Только сейчас он заметил, что это тот самый человек, если его можно было назвать человеком, за которым он пришёл сюда, — детоубийца. Тот стоял на коленях и похоже, читал заклинание. Было слышно, как он шепчет какие-то слова. Росли присмотрелся: возле его ног стояла золотая чаша. Та самая, которую этот убийца наполнил кровью ребёнка. Что-то подсказывало ему, что содержимым чаши ещё не воспользовались.

Луна продолжала сиять своим холодным светом. Вскоре, закончив шептать свои слова, убийца, взяв в руки чашу, поднялся на ноги. Он опустил в неё пальцы правой руки и окропил плиту. Затем он снова сел на колени и продолжил шептать заклинание. Совсем скоро на каменную плиту потянулись лучи лунного света. Плита начала сиять, словно состояла из тысячи самоцветов. Затем всё это сияние собралось в одно целое и превратилось в сизый дым. Вскоре, этот дым стал преобразовываться, и на плите появилось, что-то вроде силуэта человека. Расплывчатый силуэт чем-то напоминал старца с длинной бородой. Впрочем, так оно и было. Совсем скоро на плите, словно на пьедестале величественно стоял полупрозрачный, но с чёткими чертами, бородатый старец. Он протянул правую руку вперёд и сказал:

— Поднимись, мой верный слуга.

Убийца поднялся на ноги, прихватив с собой золотую чашу.

— Всё ли ты сделал, о чём я просил тебя?

Убийца склонил голову и протянул старцу чашу с кровью.

— Всё, как ты велел, господин. Это — последняя чаша.

Росли снова показалось, что голос был до боли знаком. Где-то он его уже слышал. Но где…? Но, ещё больше его взволновали слова детоубийцы: «Это последняя чаша». Он не знал, но догадывался, что ничего хорошего эта фраза не сулит. Тут же, на пальце блеснул эльфийский перстень. Росли, поняв, что это какой-то знак, стянул с руки перчатку и спрятал её за пазухой.

Старец, тем временем, принял чашу из рук слуги. Поднеся её к своим губам, он медленно начал пить содержимое. На удивление лифута, кровь, попав старцу внутрь, обрела кристальный, сияющий вид, словно это уже была не кровь, а какое-то волшебное снадобье. Постепенно растекшись по его полупрозрачному телу, она приобрела новый, теперь уже — тёмный оттенок. Росли заметил, как тело старца, словно наполнилось жизнью. Он уже не был похож на призрака. Теперь, его тело приобрело некую, физическую форму, похожую на человеческую. Но, всё же это был ещё не человек: само тело походило на обрюзгший мешок, руки и ноги были тонкие. Голова была не пропорциональной. Ушей и носа не было. Всем своим видом он напоминал, скорее, орка, нежели человека. Только ростом он был высок. Сам хозяин тела, видимо, тоже не очень был этим доволен.

— Что это значит? — он посмотрел на свои руки, затем на тело и ноги, — Так не должно быть. Что это за уродство?

Слуга, тем временем, не поднимая головы, протянул ему одежду:

— Я прочёл заклинание, слово в слово, мой господин. Кровь была чистой, как и слеза того ребёнка.

Старец, будто задумался. Он сошёл с камня и, взяв одежду, отдал слуге золотую чашу. Посмотрев испытывающее на слугу, он начал одеваться. Быстро одев, скромную одежду, он выпрямился и посмотрел на слугу сверху вниз. Ростом тот был ниже его на голову. Глаза его злобно сияли, холодным, красным светом в глубоко посаженных глазницах.

— Значит, я что-то не учёл. — старец медленно сложил обе ладони, в виде шара. Он что-то прошептал, и внутри ладоней появилось нечто. Что-то чёрное, оно слегка струилось сквозь сложенные вместе пальцы. Затем он медленно раскрыл ладони. В воздухе повис шар, полностью состоящий из чёрного дыма. Старец зловеще засмеялся. От этого смеха, Росли стало не по себе. Наконец-то он понял, кто перед ним. Да, безусловно, это был Чёрный Маг Дунгар. И он теперь на свободе.

— Я рад, что не растерял своих способностей. — величаво провозгласил старец, — И теперь никто не помешает мне.

— А лифут? — спросил слуга, трепещущим голосом.

Дунгар усмехнулся и сказал слуге на ухо, но достаточно громким шёпотом:

— Он — не более, чем пешка, в моей игре. Многие считают его избранным. Но, даже если это и так, то я покончу с ним и завладею всем Средиземьем.

— Но, как же Дернен?

— Дернен в прошлом. От него остались только воспоминания. Да и все беды, что ссылали на него, было сделано моими руками. Но, если он и поднимется из преисподней, я подобающе встречу его. — сказав это, Дунгар одел на себя плащ накидку.

— А Элиодорн?

Дунгар злобно посмотрел на слугу.

— Он сможет мне помешать только в том случае, если обретёт тело. А это ему не удастся. Единственный, с кем я не хочу встретиться, так это Буйяр. Они слишком сильны, будь они не ладны. Но они появляются, только когда Средиземью грозит уничтожение. Я же не собираюсь ничего уничтожать. Я только стану единственным его правителем, вот и всё. В прошлый раз, было бы так же и я смог бы достичь цели, если бы не Элиодорн. Он слишком дружил с королями, особенно с Эрданом. Но, даже после своей, так называемой смерти, я смог повлиять на Доарона. Жаль, что он так и не смог извести всех лифутов. Очень жаль. — Дунгар жёстко посмотрел на слугу, — А теперь пора заняться делами, — он огляделся по сторонам, — Я достаточно изучил местных, чтобы потом воспользоваться их помощью. Победа уже у меня в руках. Как тролли? Они готовы к наступлению?

— О да, господин. Они в нетерпении ждут твоего приказа. Их тысячи и они ждут.

Дунгар глубоко вздохнул.

— Это хорошо.

Росли лежал на траве и не знал, что ему теперь делать? Бежать? Нет. От этого толку мало. Маг догонит его. Не сам, конечно, магией. Возможно и убьёт. Значит надо лежать дальше и ждать, пока они не уйдут отсюда. Возможно, он узнает и ещё кое-что важное.

— А что орки? — Дунгар всё ещё рассматривал ладони своих уродских рук.

— Они не хотят больше вмешиваться. Сидят у себя, в пустыне.

— Они послужили на славу. Лазарен уверен, что покончил с нами, — Дунгар покачал головой, — Мне искренне жаль тех, кто отдал свои жизни в той бойне. Да, они пострадали, но всё это, только во благо нашего дела.

— Они так не думают. Многие возмущались от того, что должны пострадать именно орки.

— Я их понимаю. — снова покачал головой Маг, зачем-то натирая свои виски. Внезапно он отнял руки и на там, где надо появились уши. Он с ухмылкой потрогал их, — Отлично. Значит остальное я доработаю сам. Но, ещё лучше, если найти подходящую оболочку.

— И где? — слуга испуганно посмотрел на господина.

— Насколько мне известно, владыка Ардана, Дантериур, хорошо походит мне. — сказав это, Дунгар так же злобно засмеялся. Видя недоумевающее лицо слуги, он успокоил его, — Мы что-нибудь придумаем. Эльфы не так сильны, как я. А теперь, подойди ко мне, ближе.

Слуга, прижимая чашу к груди, подошёл вплотную к Дунгару. Тот левой рукой обхватил его за шею, а правой — провёл в воздухе. После этого, перед ними снова появился шар из чёрного дыма. Он махнул рукой, и шар, словно развеялся в воздухе, окутывая при этом, их, лёгкими струйками дыма. Затем дым начал растворяться. Вместе с ним, в воздухе растворились и они. Через мгновенье их уже не было на месте.

Дунгар не боится никого. Ему, с его магической силой, некого бояться. Некого, кроме Буйяра и это единственное, что успокаивало лифута.

Теперь Росли думал о том, как он вернётся назад. Ему надо было возвращаться обратно, к той пещере, из которой он вышел. Он быстро вернулся на просеку и пошёл по ней, снова переступая через большие корни. Весь путь до пещеры занял немного времени. Он шёл вдоль леса, держась, на этот раз левой стороны. Он быстро прошёл мимо того места, где трапезничало большое дерево. Повсюду лежали разорванные, окровавленные коконы из корней — те самые, в которые попались те ящеры. Стараясь не думать о плохом, он всё же съёжился, словно от холода. Ему стало жутко. Росли опасался, что дерево схватит и его. Но, на этот раз путь оказался безпрепятственным. Наконец, вдали показалась пещера. Но дойти до неё он не успел. Его остановил голос Элиодорна.

— Не смей ходить туда. Они тебя уже ждут, Росли.

Росли оглянулся, но поняв, что это всего лишь голос, ответил:

— Я должен наказать слугу Дунгара, — убийцу детей.

— Ты ещё успеешь это сделать, друг мой. Лучше возвращайся обратно к дубу и я помогу тебе вернуться в наш мир.

Росли огорчённо вздохнул, но спорить не стал. Он лишь подумал про себя, что Маг мог бы остановить его и раньше. А ещё лучше — предупредить об этом заранее, до встречи с их врагами. Хотя, возможно, Элиодорн и сам не знал, что можно вернуться в наш мир подобным способом.

— Не нужно строго судить меня. Здесь царство тьмы. — снова послышался голос Мага. На этот раз он был грустным, — Здесь я слаб, а он силён. Но я помогу тебе, чем смогу.

— Скажи, если бы у тебя тоже была возможность вернуться, обрести плоть, ты бы вернулся?

— Увы, друг мой, возможность вернуться мне, стоит больших усилий и жертв. Я этого не могу себе позволить. Но, я всё же буду помогать тебе и всем, кто на твоей стороне. Любым способом.

Росли довольно быстро добрался до ивы и на этот раз не сошёл по ступеням, а спрыгнул со склона вниз. Он быстро дошёл до дуба, потом до плиты. Затем обернулся, словно чувствовал, что дух Мага позади него.

— И, что дальше? — спросил он у пустоты.

— Путь обратно у тебя в руках. Эльфийский перстень. Поднимись на каменную плиту и достань его. Затем представь что-нибудь хорошее, светлое, что было в твоей жизни, но только то, что было, Росли. Мечтать не надо.

Росли вытащил из-за пазухи перчатку с перстнем на пальце. Осторожно надел её на руку и закрыл глаза. Он не знал, что именно ему вспомнить? Но вскоре воспоминание, словно картина, появилось само. Это был тот самый луг, поляна в его деревне. Солнечные лучи играясь, ласкали его лицо. Вокруг были его друзья. Среди них оказались и гном с эльфом. Впрочем, они тоже были в том лесу и не были выдумкой. Ведь это они помогли ему поверить, что он не раб, а воин. Как же ему сейчас их не хватало. А они вели себя, как им и положено: Дорри строг. Брови его сдвинуты к большому носу. Леодорас же, почти полная противоположность гнома, — взгляд любви и доброты. Внезапно его встряхнуло. Стало холодно. Он нехотя открыл глаза. Перед ним открылся чудный вид: покрытые белым снегом, разлапистые ветки исполинских дубов. Они, словно замерли в немой печали о прошлом. Серое небо едва виднелось за их ветками. В низу, из под снежных сугробов, едва торчали мелкие, забеленные снегом, кустарники и молодые деревца. На мгновенье Росли показалось, что он попал в сказку. Здесь всё было так же, как в тех сказках, которые ему рассказывали в детстве, когда он ещё был совсем маленьким. В детстве он тоже видел подобное, но тогда не предавал этому особое значение. После всех мрачных событий, что произошли за последнее время, это место показалось ему — самым дивным местом на всём Средиземье. Он, как обычно, осмотрелся вокруг и проверил своё снаряжение. Всё было на месте.

Росли понял, что он попал в Дорборский лес. Иначе и быть не могло. Видимо, о чём он вспоминал, туда его и перенесло. Оставалось только понять, что ему нужно и куда ему идти. Раньше он стремился понять, ради чего всё это? Теперь же он знал свой путь и предназначение. Но, куда ему теперь идти, он не знал. Где сейчас Дунгар? Где детоубийца? Всё было покрыто тайной. Но самое страшное, что медлить было нельзя. Ведь враг его обрёл чёткие формы. Теперь он будет готовиться к войне. Значит, надо идти в Эрдан, к королю Лазарену. Да и Фраско, по его подсчётам, должен быть там. Это даже и к лучшему. Они встретятся, и всё будет хорошо. «Теперь, только бы успеть». — с этими мыслями лифут посмотрел на небо, вычислил сторону, в которой находится Арендор и побрёл вперёд.