Глава вторая

«Ночной Охотник»

Росли открыл глаза. Рядом с ним сидела какая-то старая, узкоглазая женщина в платке. На своём лбу он почувствовал что-то сырое и холодное. Правая нога ныла, плечи тоже, да и всё тело. Во рту было сухо; очень хотелось пить. Он тихо, едва слышно прохрипел:

— Пить…

Женщина заботливо поднесла к губам влажную тряпку и смочила ему губы.

— Снадобье… эльфийское… в сумке. — еле проговорил Росли, — Оно поможет.

Росли, снова открыл глаза. На этот раз ему было намного легче. Женщины рядом не было. Вместо неё возле Росли стоял тот самый узкоглазый Рунг. Левая рука его лежала на эфесе, висящего на поясе меча, правую руку он держал за спиной. Он внимательно, изучающее смотрел на Росли, затем сел рядом, на табурет и сказал:

— Мы, как ты и сказал, нашли вот это. — он показал правую руку, в ладони которой лежал заветный флакон со снадобьем, — моя мать обработала этим твои раны. Тебе легче, да?

— Да. — Росли, наконец, осмотрелся; стены помещения, в котором он находился, были бревенчатые, закопченные копотью от лучины, что тихо тлела на столе; от неё исходил какой-то странный запах; видимо она была чем-то пропитана, что бы быстро не прогорать. Под лучиной стояла миска с водой. Окна в доме были маленькие; сквозь них едва проходил дневной свет.

Росли лежал на матрасе набитом скорее всего соломой. Под матрасом стояли обычные, толстые пни; видимо, чтоб не лежать на полу. Находился он в закутке, отгороженном от основного помещения каком-то старым, местами дырявым покрывалом.

Осмотревшись, Росли, снова посмотрел на Рунга. Тот улыбнулся и присел рядом.

— У тебя много ран. Нога к счастью только вывихнута. Через неделю поправишься, если так дело и дальше пойдёт.

Росли кивнул в знак согласия. Затем приподнялся на локте и спросил:

— А девушка? Она жива?

Рунг ответил с той же улыбкой на лице:

— Жива, конечно. Мать и её выходит. Она лечить умеет, но говорит, что заклятье на ней волчье. Уж и подняться может, а как глаза краснеют, так зло в ней просыпается. Но ничего, это пройдёт. — Рунг задумчиво посмотрел в сторону окна, — Быстро неделя прошла.

Росли, словно по голове ударило.

— Какая неделя?

— Как ты здесь. — ответил спокойный Рунг и поднялся.

— Да как же?! — воскликнул Росли и хотел было вскочить, но не смог из-за боли в плечах и ноге, — Как же… Мне же надо быстрее.

— Не торопись, маленький воин, — Рунг улыбнулся, — какие твои годы? К тому же Эскрол ещё здесь. Он сказал, что тебя нужно показать Ратгору. Ты бредил и произнёс имя какого-то гнома. — Рунг задумался, — Дорри кажется? — и посмотрел вопросительно на лифута.

— Ратгор? — переспросил Росли.

— Ну да. Эскрол служит у него. Он сказал, что Дорри их знакомый или друг. Точно не помню.

Лифут вскочил, превозмогая боль в теле, уже готовый тут же побежать навстречу судьбе, но, толи его ранение, толи простая слабость не позволили ему даже подняться; в голове снова закружило, и подступила тошнота. Ему, конечно же, пришлось сразу лечь обратно. Подступила обида, что он не может сейчас просто так встать и пойти туда, куда надо и вынужден находиться здесь, в этаком, болезненном плену.

— А волк где? — спросил он, глядя на Рунга.

— Почём мне знать? Мы ушли с озера и забыли про него.

— Он же был ранен.

— Волк? — Рунг с удивлением посмотрел на лифута, словно тот говорил ему какую-нибудь чушь или бредил.

— Он помог мне добраться сюда. Я может быть даже и не выжил бы, если бы ни он.

Рунг глубоко вздохнул и понимающе посмотрел на лифута.

— Да уж. Откуда мы могли знать. На этих волках, сколько я себя помню, всегда ездили всякие твари, вроде орков, либо сами орки. Что я тогда мог сделать, когда увидел этого громадного степного зверя, который слишком быстро спускался с горы в мой, родной край. Я был уверен, что это беглец из Дунгхарда.

— Ладно. Что было, то было. А Ратгор где?

— Близ Гурдона, в трактире «Дорожная пыль». Он там по своим делам. — Рунг снова сел, но на этот раз, на пол, скрестив ноги, — Они привозят оружие, рабочий инструмент из Алатая. Гномов ведь здесь не очень жалуют. Да и некогда им торговать. У нас люди поговаривают, что они нашли какой-то новый, никому ещё неизвестный металл. А Ратгор пока здесь. Вот уладит все дела, отдохнёт и обратно в путь.

— На Алатай?

— Думаю да. Куда ж ещё?

— Мне тоже туда надо.

Рунг казалось как-то странно посмотрел на Росли, после спросил:

— А ты, кстати, кто? Если не секрет конечно?

Росли хотел уже сказать, что он лифут, но остерёгся.

— Мы родственники гномов, только лесные. О нас мало кто знает. Но бороду мы не носим. — Росли задумался, что бы ещё придумать? — Длинную бороду не носим. — поправил он самого себя.

— А девушка тоже гном? Ну, или как там у вас..?

— Да. Она из нашего рода.

Через два дня Росли уже более менее окрепший, с утра, хромая пришёл навестить Кайну. Росли удивило то, что девушку положили в холодных сенях, а его дома. Она лежала на большом сундуке, укутанная в одеяло и спала. Женщина; пожилая, чуть выше его ростом, тихо с акцентом сказала:

— Красный глаз ещё есть, но он появляться не часто. Когда он бывать, она сама не своя тут. Хрипит, как призрак, какой.

— А почему здесь, в холоде? — поёжившись спросил Росли.

— Ей не надо тепло. Здесь свежо. Мороз ей на пользу пойдёт.

Росли, понимающе покачал головой и посмотрел на девушку; лицо её немного поправилось, а на щеках слегка появилась румяна. Она спокойно спала, чуть слышно посапывая. Он улыбнулся, довольный тем, что девушка теперь более-менее в безопасности. Затем они с Рунгом решили выйти на свежий воздух; Рунг открыл Росли дверь и они вышли во двор; голову лифута задурманило от свежего, морозного воздуха. Всё вокруг было покрыто снегом; земля, ещё виднеющаяся, зелёная трава, поленница дров.

Изо рта шёл пар, снег скрипел под ногами. Росли, хромая прошёлся по двору; нога хоть и не сильно, но ещё болела. Он чинно поправил на себе плащ и доспехи. После посмотрел вдаль; там впереди, далеко за полями и густыми лесами еле виднелись горы. За этими горами, скорее всего, находился Арендор. Росли повернулся немного левее; там за туманными, заснеженными вершинами гор всё ещё виднелся дым, только уже не чёрный, а серый. Росли посмотрел на Рунга.

Рунг понимал, что он хочет сказать. Он понимал, что, Росли не станет долго высиживать и скорее всего, вскоре отправится в путь. Он, молча, покачал головой, как бы заранее соглашаясь с решением лифута.

— Как скоро ты собираешься в путь?

— Как можно раньше. Только тут одно… — Росли опустил голову, словно виноватый ребёнок, затем грустными глазами посмотрел в сторону дома, — Кайна. Она живёт в Халлдоре. Но она ведь не скоро поправится?

— Не думаю. — понимающе согласился Рунг, — Ты хочешь идти? Иди. За неё не беспокойся. Здесь все свои. Мать выходит её.

Росли, задумчиво провёл ладонью правой руки по своей щеке; к его удивлению на щеке, да и на подбородке у него уже появилась приличная щетина. Она немного чесалась. Его даже удивило то, что раньше он эту щетину и вовсе не замечал.

— Значит, я могу идти? — спросил он.

— Тебя никто не держит. Всё зависит от твоего состояния. Вот только Эскрол просил тебя задержать.

— Эскрол? — Росли, удивлённо посмотрел на Рунга, — Это почему?

— Он подумал, что вам с Ратгором нужно встретиться. Ты ведь желаешь этого?

— Да. — согласился Росли, — А что если Ратгор не захочет. И когда нам его ожидать?

— Слишком много вопросов. — усмехнулся Рунг и подошёл к Росли, — Когда они будут здесь, нам не ведомо, но Эскрол сказал, что они прибудут как можно быстрее. Он ускакал на следующее утро после того, как мы тебя нашли. До Гурдона на коне примерно два-три дня пути. Туда обратно, плюс день — два на дела и, получается, дней шесть или восемь.

— Прошло уже восемь.

— Верно. Но мало ли что? Дела, какие там… — спокойно сказал Рунг, — Не беспокойся. Орки и тролли разбиты. Теперь некого бояться.

— Кто их разбил? Ты мне про это ничего не сказал.

— Я сам точно ничего не знаю. Ратгор тебе всё расскажет. Он знает.

— Думаю, мне лучше самому выехать им на встречу. — Росли подошёл к слегка заметённой снегом лавке, сделанной из обычного, толстого, обтёсанного по верху бревна и немного скинув с неё снег присел на край, — Для меня ожидание — худший враг.

— Ты не один такой. Но нужно уметь ждать. Подожди ещё пару дней и потом пойдёшь. Я отдам тебе своего коня. Он быстр.

— И не пожалеешь?

Рунг улыбнулся, затем подошёл к Росли и дружески положил руку ему на плечо.

— Друг Ратгора, мой друг.

— Благодарю. — Росли сделал ответный жест рукой и пошёл к двери, после оглянулся, — Я подожду ещё день. Если завтра они не придут, я отправлюсь к ним сам.

Спали все в одной комнате. В отличие от Рунга, Росли не спалось. Его что-то тревожило. Каждый раз ему хотелось уснуть, но тревожное состояние нарастало. Росли приподнялся и посмотрел в маленькое оконце; снаружи было довольно светло, видимо из-за снега. Да и круглая луна смогла, как то пробраться сквозь непробиваемую завесу серых туч и освещала всё вокруг. Внезапно он увидел снаружи чью-то тень, а вскоре послышался и стук в дверь. За занавесом закопошились и чьи-то, по всему видимо женские шаги зашаркали к двери. Росли, резво вскочил: «Неужели они?» — подумал он и быстро вышел из комнаты.

Кто-то со стороны улицы еле слышно заговорил:

— …совсем недалеко от нашей местности. Всадники не стали рисковать и просили передать, что будут ждать его в трактире.

— Ладно. Передам. — сказала женщина и сразу же послышался звук задвигающегося засова.

Тень на улице снова промелькнула, но уже в обратном направлении.

Росли стоял возле стены. Было очень темно. Было слышно, как Рунг тоже поднялся. Женщина вошла в дом. Она зажгла лучину и посмотрела на Росли.

— Вам передала, что тьма сгустилась, Ночной Охотник вышел на охоту и ваши друзья не могут пройти. Они не хотят умирать. Ждут тебя на трактире. — сказав это, женщина поклонилась.

Росли ответил тем же и посмотрел на полусонного Рунга.

— Мне придётся уйти. — сказал он ему и пошёл собирать вещи.

Собравшись Росли зашёл попрощаться с Кайной. Она, словно что-то чувствуя, проснулась и тоскливо посмотрела на него.

— Мне пора. — сказал он, — Может когда-нибудь ещё увидимся.

— Да. — очень тихо, едва слышно сказала Кайна и из глаз её скатилась маленькая слезинка.

Росли сжал губы, пытаясь сдержать эмоции и выдавил:

— До встречи. — сказал он улыбнувшись и отойдя к двери, оглянулся, — Я вернусь и найду тебя, Кайна.

Росли не хотел больше оборачиваться и быстро вышел на улицу, где его уже ждал вороной конь. Он не стал смотреть коню в глаза, потому что боялся увидеть что-то страшное. Не смотря, на всё происшедшее, ему до сих пор было тревожно.

Рунг протянул ему тёплую накидку с пушистым воротником.

Росли поблагодарил хозяев за помощь и спасение, поклонился им и ловко вскочил в седло. Затем махнул им напоследок рукой и тихо пришпорил коня. Тот развернулся и пошел вперёд, в сторону тракта.

— Зорт. Его зовут Зорт. — сказал вдогонку Рунг.

До утра было ещё много времени. Мороз ослаб. Луна скрылась, и снег снова начал падать, но на этот раз какими-то мелкими крупинками. Путь лифута лежал в сторону Гурдона. К трактиру «Дорожная пыль».

К утру ветер усилился; мелкие снежинки слегка хлестали по лицу лифута. Он надел маску на лицо и по плотнее скрыл его капюшоном, оставив лишь небольшие щелки, чтоб видеть дорогу. Было холодно; пальцы рук начали мёрзнуть. Росли сжимал и разжимал пальцы, пытаясь их согреть, но получалось не очень; хватало на короткое время. Он укутался плотнее, в тёплую накидку, хотя его куртка и плащ были сделаны скорее всего эльфами и не пропускали холод, но настойчивый снег, подгоняемый ветром, пробирался в самые защищённые от него места. От этого становилось холодно.

Через два часа пути он почувствовал какой-то непонятный холод, словно, из вне. Он ничего не знал о подобном, но холод был какой-то мертвецкий; так он себя чувствовал на кладбище, только тогда было просто жутковато, а здесь что-то иное, более сильное. И это был не зимний холод. Что-то иное, чужое его разуму. Что-то, от чего пробегали мурашки по телу. Но холодно было не телу, а душе. Холод то усиливался, то уменьшался.

Росли находился между двумя невысокими скалами, когда сквозь снежную метель, на верхушке одной из скал, он разглядел какого-то всадника. Видно его было плохо; сквозь снежную метель лифут различил лишь чёрного коня и всадника, в чёрном плаще. Росли даже показалось, что у того коня были красные глаза.

В следующее мгновенье он заметил, что всадник начал спускаться к нему; тут же он ощутил веянье того холода, что преследовал его. «Значит это ты морозишь? — подумал Росли, — Ночной Охотник?» Он направил Зорта вправо, пытаясь скрыться от преследователя, но холод не отступал от него. Зорт был быстр, но тот ещё быстрее.

Росли направил коня сквозь не большое ущелье; скала, что находилась с правой стороны разделась на двое, между двумя довольно крутыми скалами находилось ущелье, столь спасительное, как тогда думал Росли. Он быстро проскакал внутрь, и оказался между двумя, не очень ровными каменными стенами. Внутри ущелья острыми краями лежали каменные осколки, упавшие видимо в момент разлома самой скалы.

Росли гнал коня между этими осколками, рискуя ранить коня и пораниться самому. Было холодно. Холод до — сих пор не выпускал его из своих объятий. Когда до конца ущелья оставалось совсем немного, впереди, в самом выходе из ущелья внезапно появился тот всадник. Конь его злобно заржал и захрипел. Зорт остановился и начал беспокойно топтаться на месте. Затем встал на дыбы, чуть не скинув лифута. Росли попытался утихомирить его, но всё же не удержался и упал спиной на каменную землю. Ни обращая внимание на боль в спине, поднявшись, он протянул к Зорту руку с эльфийским флаконом. Зорт немного успокоился и Росли без промедлениявскочил к нему в седло.

Всадник всё ещё стоял у выхода из ущелья. Он был полностью в чёрном плаще, с накинутым на голову капюшоном. В левой руке он держал поводья, в правой руке у него было оружие; что-то вроде блестящей косы. Он повернулся к Росли и посмотрел на него красными, словно огонь подземелья, бездонными глазами.

И снова эти красные глаза. Без сомнения, это было звено одной цепи.

Росли стало плохо; внутри него словно поселился этот сумрачный холод. Сверху на камни падал снег; здесь не было метели, но холод был таким же пронизывающим. Этот холод…

— Ты и есть лифут? — мысленно спросил всадник дрожащим, мертвецким голосом.

— Даже если и так, — как-то само вырвалось у Росли, — зачем я тебе?

— Тобой многие интересуются. Ты должен исправить ход судьбы и избавить мир от духа, что уже давно сеет мрак в сердцах всех живых. Но удастся ли тебе? — после этих слов всадник отпустил поводья и протянул левую костлявую руку в сторону Росли.

Всё светлое и живое, что было в нём, тут же словно завяло, обратившись в прах. Это состояние было похоже на то, что произошло тогда с ним, в Дорборе, у холмов.

Зорт снова поднялся на дыбы, затем захрипел, и, не выдержав напора тьмы, упал на холодные камни вместе с Росли. Лифут, падая, отскочил в сторону, ударившись спиной, об острые камни. Но к счастью на нём была прочная, эльфийская кольчуга, которая спасла его от острых, как бритва каменных осколков.

Зорт еле поднял голову и, захрипев от бессилия, снова положил её на землю.

Лифут еле поднялся и посмотрел на всадника с косой; тот продолжал сидеть на своём коне с протянутой в его сторону, костлявой рукой.

— Тебе не выбраться отсюда живым. — услышал он голос всадника у себя в голове.

Росли хотел отвернуться от него, но его глаза были будто прикованы к этим красным глазам. Холод сковал сердце своим мрачным, ледяным узором. И если узоры от зимнего мороза были красивыми и радовали глаз, то эти узоры были, скорее всего, похожи на, тайные, зловещие, древние, очень древние символы, словно само чистое, первозданное зло таилось в них. Но Росли всё же пересилил себя и обратился к всаднику:

— Зачем я тебе? — спросил он, изнывая от ледяных оков.

— Тебе не жить, маленький лифут.

Внезапно Росли собрал всю свою волю в кулак. Он взглянул в глаза всадника и уверенно произнёс:

— Ты меня не одолеешь. — он сказал это уверенным голосом, стараясь не показывать того, что ему плохо. Но, видимо, это мало беспокоили Ночного Охотника.

— Ошибаешься. — сказал всадник и костлявая ладонь его протянутой, левой руки сжалась в кулак.

Росли, тут же весь сжался от боли и упал на заснеженные камни; боль была настолько невыносима, что он стиснул зубы и простонал.

Ночной Охотник только зловеще засмеялся, видя, насколько слаб пред ним лифут.

— Он призвал меня, и я покончу с тобой, лифут. — всё так же мысленно пригрозил всадник.

Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не орлиный крик, что послышался высоко в тёмном, сером небе.

Росли, уже распрощался с жизнью. Ему уже самому захотелось умереть, лишь бы эти муки прекратились. Но тот самый орлиный крик всё изменил.

Всадник тут же убрал левую руку и, подняв правую, с косой, видимо приготовился сразиться с непрошеными гостями.

Росли поднял голову, так как боль немного отошла и увидел; высоко в небе, над ущельем кружились четыре странные птицы, с телами льва, грифоны. На них верхом сидели какие-то люди. Вскоре грифоны спустились вниз и начали кружить над Охотником.

Росли по — лучше разглядел всадников; они были похожи на эльфов; все в светлых плащах, стройные, высокие. Их взгляды были полны спокойствия и благодати. В руках у каждого был серебряный посох. Они окружили всадника, от которого снисходила какая-то серая тьма. Источником была его коса, что злобно блестела в полу мраке; от косы исходило, что-то вроде чёрного дыма, заполоняющего всё вокруг сплошной чёрной завесой.

От посохов же исходил яркий свет и преграждал тьме путь.

Всадник злобно засмеялся и направил на них ещё больше тьмы, чем прежде. Но вчетвером они с ним всё же справлялись. Было видно, что всадник с красными глазами очень силён. Было в нём что-то очень древнее, если в его мертвецких руках была такая сила.

Наконец один из тех эльфов всадников выждал момент и так же мысленно сказал еле живому лифуту:

— Уходи, куда шёл и быстрее. Мы не сможем его удерживать бесконечно.

Росли, словно опомнился и, поднявшись, посмотрел на своего коня. Зорт тоже пришёл в себя, но ещё лежал. Росли похлопал по его боку и Зорт медленно поднялся. Росли, ловко запрыгнул в седло коня и пришпорил его. Зорт постепенно пришёл в себя и вскоре, он уже нёсся во всю прыть, обходя острые камни. Они быстро проскакали мимо Ночного Охотника с косой, который продолжал напускать тьму против светлых всадников.

Вскоре лифут был уже на приличном расстоянии от ущелья. Он обернулся; позади его, в ущелье продолжалась борьба между светом и тьмой. Он решил, что не стоит особо рисковать и ждать неизвестности, и слегка пришпорив Зорта, он отправился в сторону города, к трактиру, где его уже должен был ждать Ратгор.