Глава третья

Он долго думал о том, что произошло. Он понял одно, Гардьена в Дорграде вовсе не было. Неясным было и то, кто похищал детей, и для чего это было нужно? Росли долго размышлял над этим. Спустя сутки, после того, как он ускакал из города, он всё время держался тракта. Это было рискованно, ведь за ним могли отправиться в погоню. Но, с другой стороны, вряд ли кто осмелится погнаться за ним, после всего происшедшего. Бороду свою он так и не снял. Да и теплее с ней было.

Иногда ему навстречу ехали люди на санях, запряжённых лошадьми. Так же встречались и простые всадники, укутанные в тёплые тулупы. На лицах всадников были надеты маски из обычной тряпки, от чего лица почти не было видно. Были видны только глаза. Укутаны они были не только из-за достаточно сильного мороза, но и из-за встречного ветра, который то и дело порывисто налетал на долину. Росли, как раз наоборот, это было только в подмогу. Весь путь ветер дул ему в спину. Он почти не чувствовал холода. Возможно, это у него было от природы, как и острое, даже сильнее звериного чутьё и орлиное зрение. Он без труда мог увидеть вдали точку и разглядеть в ней, кто это именно, человек или зверь, мужчина или женщина. И даже, вооружён он или нет. Возможно, что все эти навыки он приобрёл со временем, особенно после того, как осколок от естества Ночного Охотника, проник к нему внутрь. Но, всё это было в нём и раньше. Только не было таким сильно развитым. Единственное, что он точно приобрёл от врага, так это умение переходить в другое временное пространство. Может быть, он ошибался, но именно так он это про себя и называл. Наверное, название ему подсказал мудрый Арнахор. Хоть это было для него рискованно, Росли, всё же пользовался оружием, приобретённым у врага, считая это, добытым в неравном бою трофеем. К тому же, он был слишком мал, чтобы каждый раз противостоять тем, кто сильнее его. Поэтому он решил — будь, что будет, но он и дальше будет пользоваться возможностью такого перехода во времени. По крайней мере, пока это его только спасало. А что касалось того, что он почти не мёрз даже при сильном морозе, то, скорее всего это, всё же, так действовала кольчуга из Антила. Будь это обычный металл, он от него замёрз бы ещё быстрее. Но Росли было достаточно тепло, даже не смотря на то, что одет он был по осеннему. Если что иногда, при очень сильном морозе и замерзало, так это нос и руки. Но и то, только от очень сильного холода.

Почти весь путь от городка до границы был сплошной равниной, с редкими перелесками и одинокими скалами. Вскоре показался и одинокий трактир. Это было двухэтажное, бревенчатое строение, рядом с которым, во дворе, находилось бревенчатое строение, скорее всего, это была конюшня. Росли подъехал к трактиру, вокруг которого возвышались приличные сугробы из вычищенного и откинутого в сторону снега. Из трубы, на крыше трактира шёл дым. У самого трактира никого не было.

Его встретил невысокий, примерно на пол головы выше его, паренёк, в худой, заштопанной, старой шубе. Росли спешился и передал пареньку поводья. Парень смотрел на коня удивлёнными, даже восхищёнными глазами. Видимо, эльфийского коня он видел впервые. Халто немного отличался от обычных коней.

— Накорми его, как следует. Не обижай. — сказал Росли довольно грубо, пытаясь сойти за гнома.

— Как можно, господин гном. — парень улыбнулся. Он был ещё совсем молод. На вид, примерно, ровесник Росли, — Я за ним как следует прослежу.

Росли уже подходил к крыльцу, как вдруг оглянулся к пареньку. Он, почему-то показался ему знакомым, хотя вряд ли они когда-то раньше могли видеться.

— Как тебя зовут, парень? — спросил Росли.

Парень обернулся и, выглянув из-за коня, ответил:

— Фраско.

— Фраско. — задумчиво повторил имя Росли и посмотрел на него, — А меня гном Гиллиар. Скажи-ка Фраско, не встречал здесь гнома, с небольшой бородой или одноглазого мужчину?

— Гномы очень редко захаживают, господин Гиллиар. А вот одноглазого видел. — тут же парень вжал голову в плечи, словно его хотели ударить, — только не говорите, что я вам о нём сказал, господин.

— Во-первых, перестань называть меня господином. Называй меня просто Гиллиар. А во-вторых, чего ты так его боишься, этого одноглазого?

Фраско приложил указательный палец ко рту.

— Не надо так громко. — парень смотрел на Росли умоляющим взглядом.

— Ладно. Забыли. — Росли подошёл к Фраско и тихо сказал:

— Только между нами, чем он так страшен?

— Он очень сильный, грозный и жестокий. Они все такие. И говорят, что он связан с тёмными силами.

Росли отошёл от парня на шаг и усмехнулся.

— Ну, ты скажешь. — и, тут же направился к двери трактира, над которой было написано: «Единорог», — Да уж. — многозначительно протянул Росли, хотя от услышанного ему было не совсем весело. «Значит Гардьен на самом деле прислужник Дунгара. Парень может многого и не знает, но насчёт главного он попал прямо в точку. И что теперь делать, если он встретится ему прямо здесь и прямо сейчас?» Он снова повернулся к парню и тихо попросил:

— Если можешь, не говори никому, что видел меня, а особенно коня. Хорошо?

— Хорошо. — Фраско понял всё и, хитро прищурившись, повёл Халто в конюшню.

Росли отрыл открыл дверь и вошёл в трактир. Внутри было довольно уютно. Было тепло. Столы со скамейками стояли ровно в ряд и были аккуратно прибраны. Пахло вкусным, мясным супом и какой-то выпечкой. Росли, за всю жизнь, впервые оказался в подобном месте. Редкие посетители сидели почти поодиночке и спокойно трапезничали.

— Что-нибудь желаете? Ужин, комнату? — любезно предложил ему высокий, полный трактирщик, с фартуком на поясе. Он с доброй, не поддельной улыбкой смотрел на него, — Господин…

— Гиллиар. — ответил Росли, улыбнувшись ему такой же, доброй улыбкой, хотя из-за густой бороды, это было не особо заметно.

— Моя жена сегодня испекла много яблочных пирогов. Яблок в этом году было очень много. Не хотите отведать пирог?

— Да, да. Конечно. — ответил Росли, — Немного супа, пирог и травяной чай. Ну и комнату, пока на одну ночь, если можно.

— Конечно. — ответил так же приветливо трактирщик, — Всё будет, как скажете, даже лучше.

— Благодарю. — сказал Росли и прошёл за одинокий столик, что стоял в другом конце трактира.

Ужин прошёл спокойно. Ни одного, даже косого взгляда. Росли, это даже показалось подозрительным. Неужели никому не интересен гном с большой, длинной бородой? Даже, когда он вошёл, почти никто не обратил на него особого внимания. Это было не совсем привычно. Но ещё больше его удивил резко наступивший озноб. Первый признак его «временного перемещения в пространстве». Откуда это могло появиться, если он не ощущал никакой опасности?

Внезапно всё вокруг замедлилось. Как обычно. Ему это уже было привычно. Но больше всего его удивило то, что происходило это не по его воле. Было такое ощущение, что его временем управляет кто-то другой. И он не ошибся. Вскоре в дверях появился некий, в чёрном плаще. Лица не было видно из-за надетого на голову капюшона. Но больше всего Росли удивило то, что от лица, словно исходил какой-то лёгкий, едва заметный дымок или пар. Под плащом, на поясе неизвестного был виден меч, торчавший в ножнах. Неизвестный не шёл, а скорее плыл поверх пола и словно, что-то вынюхивал. Хотя, не сложно было понять, что именно, точнее, кого. Росли понимал, что это, скорее всего призрак. «Но, что он здесь делал? Откуда он появился? И самое главное, почему он двигается как обычно, в отличие от сидящих рядом посетителей, которые двигаются намного медленнее его?» — Росли старался сидеть не подвижно, но, не смотря на это, неизвестный всё же унюхал его и, повернувшись в его сторону, внезапно и очень резко, даже для реакции Росли, кинулся в его сторону. Через мгновенье, призрак, в чём уже, окончательно убедился Росли, когда увидел под капюшоном его пустое, еле различимое, мертвецкое лицо, был уже рядом с ним, но. Мертвец очень жутко и протяжно завыл. У Росли волосы встали дыбом. Он схватился за рукоять меча и хотел подняться, но не смог.

— Это ты-ы-ы. — прошипел призрак и указал пальцем правой руки в его сторону, — Ты-ы-ы забра-а-а-ал его-о-о лицо-о-о.

Росли сидел на своём месте. Он так и не смог ничего сделать. Неужели у этого нечто, такая большая сила, что он способен держать его, прикованным к скамейке. Пошевелиться уже было очень сложно. Росли продолжал держать руку на рукояти меча и тщетно пытался освободить клинок из ножен. Дикий страх сковал его движения.

— Какое лицо? — Росли хотел спросить его, но, в горле запершило и получился только шёпот.

— Его лицо-о-о. — продолжал шипеть призрак, — Ты забра-а-ал.

Возможно, призрак говорил о Ночном Охотнике. Но Росли точно не знал. Он напрасно силился обнажить клинок Геттера. Ничего не получалось. Призрак заметил его рвение и посмотрел на кисть его правой руки. Он внезапно опустил свою, чёрную, как ночь, правую руку, на руку Росли. В тот же момент руку лифута пронзила нестерпимая, острая боль, от которой он застонал. Боль была просто невыносимая. Он посмотрел призраку внутрь капюшона, туда, где еле виднелось мертвецкое лицо и прошептал:

— Скажи, что я сделал? Объясни? Может, я исправлю? — он выдавил эти слова, так как боль заставила его стиснуть зубы.

— Ты забра-а-ал его-о лицо-о-о. Лицо-о-о господина-а-а.

— Ночного Охотника?

— Зо-о-ондеара-а.

— Зондеара? Я не знал. Он хотел меня убить. — изнывая от боли сказал Росли, — Отпусти и я всё исправлю.

— Не-е-ет. — призрак вдруг отнял свою руку от руки Росли. Боль уменьшилась, но не намного. Кисть продолжала мучительно болеть. Призрак немного отодвинулся от Росли и прошипел:

— Его-о лица-а не верну-у-уть. Ты побеспоко-о-оил меня-я. Ты захо-о-одишь слишко-о-ом далеко-о-о. Зде-е-есь не твоё-ё ме-е-есто-о-о.

— Я больше не зайду. Я не знал.

— Ты обману-у-ул его-о-о и забра-а-ал его-о лицо-о-о.

— Я понял. — из глаз Росли, уже текли слёзы, но не от обиды, а от продолжающейся, неутихающей, сильной боли. Росли не знал адской боли, но сейчас он понимал, если она существует, то эта именно та боль, — Меня Арнахор предупреждал. Я всё понял.

— Арнахо-о-ор? — призрак, казалось, был очень удивлен. Росли понял это, хотя лицо призрака не изменилось. Он попятилось назад и, словно задумался. Затем призрак снова резко приблизился к Росли и заглянул ему прямо в глаза. Видимо, убедившись в искренности его слов, призрак отстранился от него и поплыл по воздуху, обратно к двери и быстро исчез.

Росли, словно очнулся. Всё вокруг приобрело свои прежние очертания. Посетители сидели на своих местах, как ни в чём не бывало. Видимо, они даже не заметили того, что произошло. Для них это длилось совсем не долго. «Ну и хорошо. Меньше будет разговоров» — подумал Росли, и снял левой рукой, правую, с рукояти меча. Пошевелить правой рукой он не мог. Это было мучительно больно. Рука не шевелилась. Кисть, не переставая, ныла от боли. Он начал тихо массажировать её левой рукой, но это не помогало. Он подождал ещё немного и уже хотел уйти, но в трактир внезапно вбежал Фраско. Он быстрым шагом подошёл к Росли и наклонившись к его уху, тихо сказал:

— Гиллиар. Позвольте,… в общем, там появился тот самый, одноглазый. Он пока что разговаривает со своими людьми. Со стражниками. Их пятеро, не меньше. Я подумал, что стоит вас предупредить.

Росли не был готов к столь скорой встрече с Гардьеном, да и рука правая, совсем его не слушалась. Он кивнул головой, давая понять парню, что понял и тихо поднялся из-за стола.

— Скажи-ка Фраско, — Росли было тяжело говорить, так как боль всё ещё терзала его, — где у вас комнаты?

— Там, на втором этаже. — сказал парень и показал в сторону двери, — Лестница там. Вам помочь? — Фраско, видимо заметил состояние Росли.

— Да, если не сложно. За ужин я заплачу позже, — добавил он.

— Не беспокойтесь, успеете. — парень проводил Росли до лестницы, затем подбежал к трактирщику и видимо объяснил тому что-то. Трактирщик быстро, покосившись на Росли, достал ключ, скорее всего от комнаты и кивнул, показывая этим, что всё понял. Росли, от этого стало намного легче. Они его не выдадут, хотя и не знают, кто он. Вот только, почему они так просто ему поверили? Тем более стражники были рядом. Можно было просто сдать гнома им. Видимо, Фраско сказал что-то, что заставило трактирщика так поступить.

Когда Росли в сопровождении Фраско, заходил в уже открытую комнату, они услышали, как в трактир вошли несколько человек. Вошли они довольно шумно. Росли остановился и замер. Фраско тоже затих. Он понял, что это, скорее всего Гардьен со своими людьми. Он не стал слушать, что будет дальше и зашёл в комнату.

— Пока ждите здесь, а я прослежу. — сказал Фраско и, закрыв за собой дверь, ушёл вниз по лестнице.

Росли закрыл дверь на ключ и, подойдя к кровати, сел на край. Всё ещё разминая ноющую кисть пострадавшей руки, он прилёг. Эта боль напомнила ему о прежних ранениях. Тогда тоже была боль, и она казалась ему нестерпимой, но всё со временем прошло. Только тогда у него было эльфийское снадобье. Сейчас же у него ничего лечебного нет.

Не смотря, на опасность и боль, ему очень хотелось спать. Да и тревоги совсем не было. Он понял, что Гардьен, скорее всего, зашёл в трактир отужинать. Но, в любом случае, если он увидит даже гнома, это наверняка закончится плохо и, скорее всего, плохо будет ему, так называемому гному. «Лишь бы они Халто не заметили» — подумал он. Росли так же задумался, «почему Фраско так ему помогает? Может он, что-то знает о нём? Так или иначе, он ему помог. Если он искренен, спасибо ему за это». Росли не заметил, как уснул. Ему снились кошмары с тем призраком, что наградил его мучительной и нескончаемой болью. «Ему казалось, что призрак был посланник самого Чёрного Мага. Это, будто был его слуга. Причём самый слабый. И теперь Дунгар смеялся над тем, как, оказалось, легко сломить волю лифута. Он видел во сне силуэт мага. Тот смеялся над его слабостью и Росли ничего не мог сделать. Его правая рука совсем не шевелилась и постоянно ныла. Ему, будто показали, что единственное избавление от вечной боли, это сделать его одноруким. Лишить его больной руки. И вот уже кто-то хватает его, чтобы сделать непоправимое. Росли пытается вырваться и убегает за какую-то дверь. Закрывшись изнутри и прислонившись к ней спиной, он слышит, как в неё стучатся и пытаются войти, чтоб закончить начатое». Росли резко проснулся от сильного стука в дверь. Он вскочил на ноги. Снаружи кто-то пытался ворваться. Росли быстро посмотрел в сторону окна, на котором были узоры, появившиеся от касания зимнего мороза. На улице было темно. Он на мгновение подумал о побеге. Но быстро выкинул это из головы, так как окно было слишком мало, чтоб он мог пролезть в него. Машинально он обнажил меч и приготовился к схватке.

— Господин гном, — послышалось с противоположной стороны двери, — откройте! Вы не заплатили за ужин, и мы очень рисковали, скрывая вас! Три монеты золотом, не меньше! Откройте же!

Поняв, что это не Гардьен, Росли, тут же убрал меч в ножны, подошёл к двери и открыл. Перед ним, возвышаясь, стоял, уже не очень добрый трактирщик. Рядом с ним скромно стоял Фраско. На этот раз, трактирщик был хмурый, как туча, но, посмотрев внимательно на Росли, он как-то странно улыбнулся. Затем без промедления зашёл в комнату. Росли попятился к стене. Фраско тихо закрыл за собой дверь, и скромно встал позади здорового мужчины. Было видно, что парню, неловко было вот так врываться.

— Так вот, в чём дело. — словно узнав что-то важное, сказал трактирщик. Он, жестом указал Росли на бороду. Росли быстро схватился за подбородок и в ужасе обнаружил, что, что она была каким-то образом стянута вниз и просто висела на груди. Видимо он случайно стянул её во сне. Росли поник головой и прислонившись спиной к стене, опустился на корточки. Теперь всё зависело от трактирщика. Конечно же, ему ничего не стоило просто уйти вон. У него было достаточно силы, справиться с простым человеком, ведь он, бывало, сражался с троллями. Что ему какой-то трактирщик? Но, это было бы не по справедливости и не по чести. Он — воин, а не хулиган или убийца. Росли взялся за больную руку и немного помяв её, сказал:

— Я ищу одного человека, одноглазого. Но, я не думал, что он окажется не один. Извините, что побеспокоил вас и вашу семью. Я не желаю вам зла.

— Я уже это понял, лифут. — сказал трактирщик, очень даже понимающе.

Фраско смотрел на Росли непонимающим, но восхищённым взглядом.

Росли чуть не вскочил от неожиданности. Он посмотрел широко раскрытыми глазами на высокого толстяка. «Откуда ему известно, кто я?»

— Да, да, уважаемый. Мне всё известно. — сказал трактирщик и присел с краю кровати, — Гардьен — воевода Родварда. Он потерял глаз в стычке с кочевниками. Но, это не главное. Я скрыл вас только потому, что, если Гардьен обнаружит вас здесь, то мне тоже несдобровать. Только из-за этого. Сначала я думал, что вы гном. После того, как сюда явилось нечто и потрепало вас, я понял, что вы не тот, за кого себя выдаёте. Да, да. — сказал трактирщик, увидев удивлённое лицо лифута, — Я видел его, в отличие от посетителей. Он мелькнул, словно тень, но я его видел. Ну, и, конечно же, когда я увидел вас за трапезой, то, как вы аккуратно ели, боясь за свою бороду и незаметно поправляя её, я уже заподозрил, что с вами что-то не так. Но и тогда я подумал, что мне это только кажется. Обычно гномы менее чистоплотны и совсем не боятся за свою бороду. Ну, а зайдя сейчас, я окончательно убедился, что вы не гном. Вы — лифут. Вас разыскивают. А мне не хочется связываться с Гардьеном. Он слишком быстр на расправу. Да и вас мне жаль. Я сомневаюсь, что вы способны на зло. Будь оно так, вы бы меня уже обманули или убили.

— Откуда вам известно, что я лифут?

— Все в Средиземье вспомнили то, что произошло много лет назад. Нашлись и те, кто начал поговаривать о великом предназначении лифута, как сказано в эльфийском пророчестве. Уважаемый, многим уже известно, что на самом деле, происходит что-то страшное. А, то, что вы — лифут, я понял после того, как увидел вас без бороды. Точнее, без накладной бороды. К тому же, я знавал одного из ваших. Да и кто ещё, такого роста, будет скрываться от Гардьена. Уж точно не гном.

Росли тяжело вздохнул и сказал:

— Проблема не в том, что я нужен королю. Я бы и сам с ним поговорил, но Гардьен служит двум хозяевам. И я ему нужен, вовсе, не как враг короля, а как враг тьмы. — тихо сказал Росли.

— Тьмы? Какой тьмы?

— Я могу вам рассказать. Проблема в том, поверите ли вы мне на слово?

— Что ж, раз так, времени у меня полно. Посетителей уже нет. Скоро полночь. Так что, я вас слушаю?

На утро Росли накормили, дали в дорогу провизию, и вывели его через чёрный ход. Правая рука его, по-прежнему ныла и висела неподвижно. Погладив Халто, левой рукой, Росли, сразу же направился к парадному входу, объяснив это тем, что ему надо было осмотреть следы на снегу. Он ходил вокруг утоптанного копытами лошадей снега и осматривал следы, пытаясь рассмотреть подковы. «Крылья. Подковы в виде поднятых крыльев орла»

— Фраско, видишь? — он показал парню следы от подков.

Фраско внимательно посмотрел на следы.

— Так это подковы королевской стражи, да и на гвардейских конях такие же. Это — символ Родварде.

Росли посмотрел на Фраско и, улыбнувшись, сказал:

— Это хорошо.

Они поспешили к ожидавшим их, хозяевам трактира. Высокий толстяк стоял на крыльце, рядом с миловидной женщиной. Росли достал из кармана две золотых монеты, что лежали у него, уже неизвестно сколько времени и протянул их трактирщику.

— Убери их. Они тебе ещё пригодятся. — сказал добродушно трактирщик, — Мы не берём платы с героев, — он подмигнул Росли, — И очень надеюсь, что ты всё же, как-нибудь заскочишь к нам, после победы и мы, за чашкой чая, будем вспоминать нашу встречу.

Росли молча убрал монеты и поклонился хозяевам. Затем сказал:

— Я тоже на это надеюсь.

К его счастью, они оказались отзывчивыми людьми. Они не взяли с него платы ни за ночлег, ни за еду. Росли ещё раз поблагодарил хозяев за их гостеприимство и, ещё раз поклонившись, поднялся на своего коня. Фраско, поглаживая гриву Халто, смотрел на Росли с нескрываемой завистью. Хозяева ещё немного постояли и вскоре ушли внутрь дома. Фраско продолжал гладить коню гриву.

— Значит, тебе нужно в путь. — с нескрываемой обидой сказал он, — Я тоже всегда мечтал о путешествиях. Даже грамоте выучился сам. Про Средиземье книгу прочитал.

— Поверь, то путешествие, что выпало мне, иногда даже врагу не пожелаешь.

— Я знаю. Слышал.

— Не страшно призвание. Страшно терять друзей, Фраско. У тебя хорошие родители, добрые. — Росли улыбнулся парню.

— Это не мои родители. — сказал Фраско и отошёл к крыльцу, — Я никогда не видел их. Всегда, сколько себя помню, жил на улице. А недавно, когда… — Фраско немного покраснел, но продолжил, — Я пытался украсть у них хлеб, когда они были в городе. Они поймали меня и отвели к старосте, но потом передумали. Так я оказался здесь. — Он опустил голову. — Здесь хорошо, но я, наверное, привык к вольной жизни. Я когда-нибудь уйду от них. Они добрые, но мне здесь не место. Как только я пойму, что расплатился за то, что сделал, я уйду.

Росли смотрел на Фраско и понимал, что тот хочет уйти с ним и он взял бы его с собой. Да, взял бы, но рисковать жизнью парня, он не имел права.

— Ладно. — сказал Росли и, развернув коня, поднял левую руку, — Может, когда и увидимся, Фраско.

Фраско махнул рукой в ответ.

Росли уже выехал со двора, как внезапно, ему вспомнились слова Фраско: «Книга про Средиземье». Он тут же развернул Халто и быстро вернулся во двор. Фраско, похоже, был уже в конюшне, так как ворота там были чуть приоткрыты. Он быстро открыл ворота шире и увидел Фраско, кормящего сеном старую лошадь.

— Гиллиар? Точнее… — Фраско не успел договорить, как Росли перебил его:

— Ты сказал, что прочитал книгу о Средиземье? — Росли зашёл внутрь конюшни и закрыл за собой ворота.

— Ну да. — Фраско смотрел на Росли удивлённым взглядом, — А что?

— Где она сейчас?

— Она была в королевской конюшне. В Арендоре, в самом Ароуне. Просто валялась, никому не нужная. Я, так, от нечего делать, прочитал её.

— А как ты там оказался?

— Я, просто подрабатывал. Да, что случилось?

— Ты помнишь, о чём там было написано? — Росли, казалось, целиком окунулся в мысли о книге.

— Ничего особенного. Простая рукопись о Средиземье. О том, что, когда-то было.

Росли сел на лежавшее на полу бревно и задумался.

Фраско присел рядом с ним.

— Тебе нужна эта книга?

— Думаю, да. — сказал Росли, всё так же задумчиво.

— У меня там остался знакомый конюх. Если хочешь, я отправлюсь и попробую достать книгу.

Росли посмотрел на парня с жалостью. Ему, конечно, не хотелось впутывать его в свои дела.

— Я не знаю. Если можешь. — Росли сказал это тихо, словно жалея о своей затее.

Фраско же, весь воссиял. Он чуть не подпрыгнул с бревна.

— Конечно, могу! — воскликнул он, но тут же остыл, понимая, что шуметь нельзя, — Извини.

Росли улыбнувшись, поднялся. Правая рука, до сих пор ныла и не поднималась. Он,, дружески положил левую руку на плечо Фраско.

— Думаю, нам пора? — Фраско искренне улыбнулся.

Росли ничего не сказал, а только задумчиво кивнул.