3-2

В камере предварительного заключения время тянулось медленно, как тягучая смола. Скучно— серое вынужденное безделье прекрасно вписывалось в квадрат стен, выкрашенных темной краской с единственным окном почти под самым потолком, маленьким и, разумеется, забранным толстой решеткой.

Камера была двухместная, но Айк был в ней один. Он лежал на верхней откидной койке и смотрел в потолок. Четвертый день… сегодня четвертый день его, Айка — свидетеля категории С. Он механически-привычно прокрутил в голове недавние события — это все, что пока ему оставалось делать.

… По столу растекалась багровая масса. Горловые хрипы умирающих уже затихли. Такое было слишком даже для этого кабака, привыкшего к жестоким дракам, стрельбе и поножовщине. Айк инстинктивно соображал, что делать дальше — на него уставились несколько десятков настороженно-агрессивных глаз. Айк попробовал выйти из-за стола, но острая боль вновь пронзила ногу…

— Это он! Точно он! Проигрался и решил порешить всех! Я видел!

Неизвестный, оравший из толпы, немедленно подвиг ее к решительным действиям.

— Эй ты, брось «перечницу»!

Слева к Длиннорукому приближался гоблин — он был сильно пьян, и в руке у него была ножка от стула. «Срань!». Айк мысленно прицелился ему в узкий лоб… впрочем, уже мало что могло спасти его от самосуда тупой пьяной толпы.

Двое орков — знакомых Гуннара — вытаскивали револьверы. Одна секунда и ненависть полыхнет, будто яркое пламя.

Резкий выстрел картечью ударил прямо над головами толпы. На пестрый портовый люд сверху посыпались щепки. Растолкав всех к Айку приближались двое людей-громил, державших в руках крупнокалиберные дробовики. Позади них шел Вилли — Пузатый Клоп — хозяин «Умбры».

— Все заткнулись! Констебли уже в пути! А мне на хрен не нужна еще одна резня!

Толпа с недовольным ворчанием отступила от Длиннорукого.

Клоп повернулся к нему.

— Бросай ствол, Айк. Ничего личного, ты же знаешь. А то…

Капитан все знал и сам. Одно движение — и «быки» Вилли изрешетят его в клочья.

— Пошли вы все…

«Пеппербокс» стукнул о пол. Один из громил подошел к Айку, коротко замахнулся и…

… потом Длиннорукий глотал воздух, словно вылетевший из легких от удара прикладом, валялся на заплеванном полу, собирал сыпящиеся на него удары рук и ног, и, наконец, мутнеющее сознание зафиксировало несущийся навстречу его левой щеке металлический настил полицейского кэба…

Потом был допрос — он монотонно и подробно описывал детективу все, что знал. Детектив тщательно заполнял лист протокола, задавал несколько вопросов. Потом Айка отводили в камеру, чтобы через несколько часов привести в кабинет детектива опять и вновь повторить всю процедуру. Затем… затем его оставили в покое. Может появились другие подозреваемые, возможно это был один из приемчиков из полицейского арсенала. Впрочем, это было уже не важно… Главное, что это время надо было использовать по полной…

Длиннорукий сплюнул на цементный пол. Два давних и единственных друга — интуиция и опыт — сейчас работали на максимальные обороты, вытаскивая его из глубокой, воняющей дерьмом, задницы. По постановлению комиссара полицейского участка его могли держать за решеткой не более семи дней, из которых почти четыре он уже отсидел. В течении этого времени ему были запрещены любые свидания или вызов адвоката. По истечению семи дней, его представят муниципальному суду или в качестве свидетеля для дачи показаний по делу, после чего отпустят под подписку или залог. Возможен будет навешен и другой, гораздо менее приятный ярлык, ярлык обвиняемого. Но с такими-то доказательствами это было практически невозможно. Максимум штраф за просроченную перерегистрацию пеппербокса, а что касается артефакта во фляге, то его скорее всего прикарманили во время суеты после убийства… Он и к лучшему. Айк задумался о другом, быть может самом неприятном факторе, а именно дружках своих погибших собутыльников.

О смуглом пилоте он ничего не знал. А вот у Гуннара и О’Брэйна в друзьях были очень малопривлекательные ребята, которые легко могут осложнить его жизнь. И объяснения Айка вряд ли их устроят. Да у него серьезная репутация в порту и среди каперов. Но их вотчина — Океан, а на суше много другой публики, и если за него возьмутся всерьез… Прятаться на Хайде. Это было не в его стиле. Он вновь вспомнил о пассажире. Этот вариант был сложным, но как бы он не оказался и единственным.

Айк приподнялся на локтях, услышав в коридоре шаги. Затем засовы лязгнули, караульный внес внутрь два раскладных стула, и в камеру вошли двое. Первым был уже знакомый детектив, второй же… показалась коренастая приземистая фигура… гном! Айк соскочил с нар, но… это был не Гуро. Дверь в камеру закрылась. Клостер и незнакомый бородач присели на стулья. Гном с брезгливым любопытством оглядел Айка. Детектив начал первым, и по его тону капитан понял, что его действительно не ждет ничего хорошего.

— Много говорить не буду — сразу перейду к делу. Через трое суток истекает ваш срок и вы без проволочек будете отпущены на свободу. Но даже не знаю, насколько эта свобода теперь будет для вас приятна. Именно поэтому полицейское управление настоятельно рекомендует вам сотрудничество…