Фэнтези Лара "Проданная мечта"

Воскресный базар гудел. Ветер перемен сдул горожан с насиженных мест и собрал их в самом популярном месте города. Небольшие прилавки утопали в ворохе заграничной одежды сомнительного качества. Улицы были запружены людьми. Они торговали с рук. Перед ними на земле красовались газеты, на которых лежали польские сервизы вместе с гаечными ключами. Это было безумие! Народ, опьяненный призрачной свободой, бойко торговал.

Шахтерский городок славился тружениками, но время их трудовых свершений заканчивалось. Шахты еще работали, а зарплату уже задерживали. Городские кумушки покупали понравившуюся обновку у знакомых в долг. Впервые в обиходе появилось слово «челнок».

Терриконики[1] были визитной карточкой города. Около них в свое время образовались поселки. В царские времена миллионер Парамонов владел ими. Для рабочих он построил бараки. Позже они стали называться квартирами барачного типа.

Это было время крутых перемен и в головах предприимчивых людей строились грандиозные планы по обогащению, особенно в головах молодых людей.

В одном из многочисленных бараков собралась молодежь. За засаленным столом сидело трое парней. Несмотря на выпитые градусы, разговор не клеился. Хлеб, открытые дешевые консервы, огурцы с погреба — вот и вся закуска. Двое уговаривали третьего.

— Нужны быстрые деньги! — восклицал, стуча кулаком по столу, рыжеволосый детина. Его волосы соломой торчали в разные стороны.

— Витек, такие перспективы! — увещал другой, худой и длинный. Хитрые глазки собеседника изучали реакцию напротив сидящего парня.

— Согласен, — по-деловому проговорил Виктор, — нам нужен первичный капитал. Парень был начитан. Перемены звали и манили его.

— Чего!? — выпучив и без того круглые глаза, удивился рыжеволосый.

— Первичный капитал — это стартовые денежные средства, — объяснил Виктор.

— Вот я и говорю, бабло нам нужно, а где его взять, как не таким способом!

— Правильно Леха говорит, — поддержал друга длинный, — хорош интеллигента строить.

Виктор действительно пошел в мать, ее корни были голубых кровей. Чернявый, стройный с горящими глазами он всегда был генератором идей. Леха и Андрей подбивали его на очень нехорошее дело попахивающее криминалом. Виктор понимал и выстраивал в голове другой план.

— Идиоты! В тюрьму захотели! — не выдержав, вспыхнул он. Немного успокоившись, — Горожане сами понесут нам бабки.

— В твоей умной башке созрел план? — вскакивая со стула, спросил длинный Андрей.

— Креативный, — смеясь, ехидно ответил Виктор. Ему нравилось издеваться над необразованными друзьями.

— Ты, умник, попроще нельзя! — возмутился Леха. Его скулы заходили ходуном.

Виктор сжалился над ним и в подробностях описал план по отъему денег у населения.

— Ну, ты, голова! — похлопывая друга по плечу, одобрительно произнес Андрей.

— Думаешь, прокатит? — засомневался Леха.

— Еще как! — широко улыбаясь, пообещал Виктор.

***

У входа в рынок образовалась толпа. Она шумела и возмущалась. Из нее вышла заплаканная женщина. Она недоуменно смотрела в открытый пустой кошелек. Слезы ручьями текли по щекам. Она проиграла последние деньги, а до зарплаты еще далеко. Чем теперь кормить детей! Ее ноги подкосились, и она чуть не упала. Рядом шедшая девушка успела подхватить ее.

— Вам плохо? — спросила она.

— Я проиграла деньги, — всхлипнула женщина.

— В наперстки играли? — поинтересовалась девушка. Ее сердитый взгляд упал на толпу.

— Да, — выдохнула пострадавшая.

— Как же вас угораздило! Они же мошенники!

— Не знаю, была как в тумане, — тяжело вздыхая, оправдывалась женщина.

Недалеко от них стояла скамейка. Девушка повела охающую женщину к ней.

— Присядьте, — предложила девушка. — Как вы? — озабоченно спросила она, присаживаясь рядом с ней.

— Спасибо, уже легче.

В это время из толпы вышел пожилой мужчина. Он возмущенно выкрикивал бранные слова.

— Еще одна жертва, — усмехаясь, произнесла женщина.

— Сколько их таких еще будет, — задумчиво произнесла девушка. Ее не по возрасту мудрые глаза гневно блеснули. — Все деньги отдали?

— Да, — удрученно ответила пострадавшая. Она вновь раскрыла кошелек и не поверила глазам. В нем оказалась крупная купюра. — Ничего не понимаю, он же был пуст?

Она подняла глаза и хотела обратиться к девушке, но ее не оказалось рядом, как будто испарилась. Женщина, перекрестившись, спрятала кошелек в сумку и поспешила к остановке.

А девушка, улыбаясь, шла по центральной улице. Ветер нежно перебирал ее длинные русые волосы. Неожиданно его сильный порыв приподнял подол длинного платья и на мгновение обнажил стройные ноги.

Толпа у рынка постепенно редела, пока полностью не иссякла. Трое потирали руки от радости. Они подсчитали барыши. Сумма оказалась значительной.

Милиционер, неизвестно откуда взявшийся, нарисовался перед ними. Его молчаливый тяжелый взгляд говорил о многом. Виктор отсчитал определенную сумму и, отведя стража порядка в сторону, передал ему деньги.

— Все в порядке, командир? — весело спросил он.

— Работайте, — буркнул милиционер.

За этой сценой следил еще один персонаж. Цепкие глаза видели то, что другие не видели, а гениальный ум набрасывал развитие сценария.

Виктор заметил этот взгляд. Сердце неприятно кольнуло. Ему не понравился его обладатель. Худощавая крючковатая фигура не вязалась с жестким красивым лицом. Гладко зачесанные смоляные волосы придавали некоторый лоск этому странному наблюдателю.

Пытливый ум Виктора подмечал все и откладывал картинки и ощущения в подсознание.

— Виктор, ау! — кричали ему друзья. Они уже собрались и усаживались в старенький Жигуль.

Виктор вышел из оцепенения и направился к ним. В детстве у него были видения. Матери приходилось приводить его в чувство, а потом она водила его с собой в церковь и отпаивала святой водой. С возрастом он перестал придавать им значение. В конце концов, они от него отстали и вот на тебе! Раньше он видел только взгляд, а теперь он во всей красе увидел его обладателя. Брр!

***

Анна Ивановна сидела в кресле и горько плакала. Из соседней комнаты слышался храп пьяного мужа. Совсем спился! Лучиком счастья для нее был сын. Красивый, умный, целеустремленный, правда, в последнее время он бросил работу и связался с подозрительными личностями. Материнское сердце ныло и болело.

Неожиданно кто-то постучал в дверь. Она открыла. На пороге стояла соседка Зойка. Язык у нее был, как помело.

— Слышала, соседушка, что твой сынок вытворяет? — подбоченившись, ехидно спросила женщина.

— Некогда мне с тобой лясы точить! — пыталась выпроводить соседку Анна Ивановна.

— Да ты, послушай, — не унималась Зойка, — в наперсточники подался твой Виктор! Народ обманывает! Видели его сегодня с дружками на базаре! — на одном дыхании выпалила Зойка, придерживая дверь.

Анна Ивановна молча вытолкнула соседку и закрыла дверь. Казалось, вагон груза свалился на ее плечи. Она плюхнулась в кресло и с новой силой зарыдала. К приходу сына ее слезы еще не высохли.

— Опять плакала? — спросил вошедший Виктор.

Анна Ивановна бросилась на колени перед сыном.

— Я умоляю, брось ты это поганое дело, не позорь меня! Вернись на работу!

— За копейки вкалывать и гнить в бараке, как вы! — обозлился Виктор, поднимая мать с колен и усаживая ее обратно в кресло.

— Мой сын обманывает людей, — причитала Анна Ивановна.

— Мать, ты что слепая?! Вас с отцом государство не обмануло? Квартиру так и не дали!

— Бог с ней, с квартирой. Есть где жить, с голоду не умираем и на том спасибо. Зато перед богом честны! — выкрикнула она в лицо сына.

— Ничего, скоро заживем, если все получится, заживем, как цари, — подойдя к окну, мечтательно проговорил Виктор. За окном в грязной луже купались воробьи. Виктор сморщился и отошел от окна.

— Да ты не слышишь меня, — возмущенно всплеснула руками Анна Ивановна.

— Наперстки — это так, начало, чтобы быстро заработать, — продолжил мечтать Виктор, усаживаясь на скрипучий стул.

— А дальше что, — ужаснулась мать.

— Менял поставим на рынке. На разнице валют можно хорошо заработать. Банк откроем. Будем давать деньги в долг под большие проценты. Скоро люди обеднеют и потянутся за кредитами.

— Как же они будут возвращать кредиты, если обеднеют? — от ужаса округлила глаза Анна Ивановна.

— Домами, квартирами, машинами, драгоценностями будут расплачиваться, — объяснил Виктор.

— Кошмар! — только и смогла сказать Анна Ивановна, хватаясь за сердце.

Виктор побежал за лекарством. Капая его в стакан, проговорил:

— Такие перспективы! Деньги сами пойдут ко мне в руки.

Он принес матери лекарство. Она выпила и прилегла на диван. Тревоги дня и действие лекарства постепенно сомкнули ее глаза. Бедная женщина провалилась в липкую яму беспокойного сна.

— Сахар можно гнать вагонами, выкупить маслобойню, хлебопекарню, — уже засыпая, продолжил Виктор перечень обогащения.

***

Все больше людей, бросаясь в разные авантюры, оставались ни с чем. Могущественная Империя развалилась. Она, перестав производить, превратилась в огромный рынок потребления чужих тряпок, продуктов и ценностей. Все это стало благодатной почвой для бандитских структур и продажных чиновников. Начались лихие 90-е.

Вскоре умер отец Виктора, а мать, перестав совестить сына, усердно молилась за него. Была собрана кругленькая сумма. Для Виктора и его друзей эпоха наперстничества закончилась. Теперь этим занимался молодняк и отстегивал своим боссам. Виктор, Леха и Андрей важно прохаживались по рынку и были уважаемыми людьми. Дорогие шмотки, иномарки, рестораны, девочки стали их атрибутами.

Менялы надолго оказались новой визитной карточкой города. Накаченные бычки были их мощной крышей. Виктор стоял у руля и продолжал фонтанировать идеями.

Стояла глубокая ночь. Яркая Луна освещала большую спальню в добротном доме. На широкой кровати ворочался Виктор. Он недавно с матерью перебрался в этот красивый большой дом. Жизнь в бараке казалась ему страшным сном. Теперь он крутой бизнесмен и уважаемый человек в городе. Его казна непрестанно пополнялась.

Мать ворчала при переезде, но он-то видел, как при переходе из комнаты в комнату блестели ее глаза. Знала бы она, каким образом достался ее сыну этот дом. Какие проклятия сыплются на его голову.

Где-то там, в глубоком потаенном подвале его подсознания еще рождались терзающие душу мысли, но он быстро загонял их обратно и сажал на цепь, чтобы не мешали жить.

Около кровати стоял журнальный столик в окружении двух кресел. В одном из них лунный луч нарисовал крючковатую фигуру мужчины в клетчатом костюме. Смоль гладко зачесанных волос блестела в лунном свете. Мужчина едва заметным пасом над столом материализовал шахматную доску с расставленными фигурами.

Виктор открыл глаза. Увидев незнакомца в кресле, протер их и уставился на мужчину.

— Прошу, — жестом пригласил мужчина Виктора начать игру.

— Вы кто?

Незнакомец, усмехаясь, удобнее уселся в кресле. Виктор, откинув одеяло, сел в кресло напротив незваного гостя.

— Да знаю, кто вы, — он бросил сердитый взгляд на мужчину, — и играть с вами не буду!

— Ты и так уже играешь, — махнул рукой незнакомец. — Ты игрок! Для тебя люди, как и для меня всего лишь шахматные фигуры. Я же не предлагаю тебе заключить со мной договор, подписанный кровью. Просто сыграем, а я в процессе игры подкину тебе в голову несколько гениальных идей.

Виктор смутился. Заманчивое предложение застало его врасплох.

— Хорошо, — решился он. — Мои белые!

— Ха-ха-ха! — рассмеялся скрипучим голосом незнакомец.

Игра пошла. Виктор хорошо играл в шахматы, но, как и ожидалось, проиграл.

— Должен сказать неплохо, — потер руки искуситель, — Жизнь — сплошная клетка. Я даже костюмчик соответствующий подобрал, — он похлопал по карманам пиджака.

— Вы говорили, что подкинете идеи, — напомнил практичный Виктор.

— Они уже в твоей голове, — загадочно произнес незнакомец.

— Не чувствую.

— Заплатить надо, — проговорил мужчина.

— Так, начинается, — протянул молодой человек, — пошел я спать, — он приподнялся с кресла.

— Погоди, — остановил его незнакомец, — заплати своей мечтой.

— Мечтой!? — насторожился Виктор, возвращаясь в кресло. — Какой из них?

— Самой сокровенной детской мечтой.

— Я уже и не помню, — задумался Виктор. — Мечтал о велосипеде.

— Тем более если не помнишь, то легко с ней расстанешься, — оживился незнакомец. Его глаза запылали огнем.

— Да забирай! — решился Виктор. Все о чем он мечтал уже сбылось, а самую сокровенную детскую мечту он действительно не помнит. Ну и бог с ней!

— По рукам? — спросил мужчина, протягивая руку.

— По рукам! — согласился Виктор, пожимая холодную ладонь незнакомца.

Мужчина в клетчатом костюме растворился в воздухе. Под мышкой он держал шахматную доску.

Виктор, зевая, лег в постель и быстро заснул. Утром его разбудил будильник-кукушка. Ее «ку-ку» раздражало его. Он давно собирался заменить, да все как-то не доходили руки. После ночного происшествия «ку-ку» звучало зловеще. Виктор комнатным тапком угомонил ее.

— Приснится же такое, — возмущался он в ванной. — Детскую мечту ему подавай!

Завтрак был накрыт. Анна Ивановна с нежностью наблюдала, как Виктор уплетает ее блинчики. Сын был задумчив. Неожиданно он спросил:

— Мать, какой у меня была детская мечта?

— Так, — растерялась женщина, — у тебя их было много.

— Самая заветная, — уточнил Виктор.

Мать, вспомнив, улыбнулась.

— Ты хотел превратить город в большой аттракцион, в котором все были бы веселы и счастливы.