34. Мир иной / Страх смерти / Желание смерти / Знаки зодиака / Генри Миллер "Под крышами Парижа" / Попочка (рассказ попутчика)

МИР ИНОЙ

Однажды с Игнатом случилось нечто странное — видения, которые никак не укладывались в материалистическое восприятие мира. Впервые это произошло, когда ему пришло в голову перечитать роман Василия Аксенова «Ожог».

Он как всегда читал лёжа, упивался чудным текстом и вдруг в сознании стал прорисовываться какой-то «иной мир». Игнат не спал, не дремал, видел страницу книги, и некоторое время вроде бы даже продолжал читать.

Видения сменяли друг друга, раскрывая иной мир то с одной, то с другой стороны, довольно-таки ярко и подробно. Он продолжал осознавать себя, понимал, где находится, видел перед глазами книгу, а сознание как бы погружалось в нечто совершенно незнакомое. Мир этот был не человеческий, хотя абсолютно логичный. Но он не удивлял, не пугал, он воспринимался вполне комфортным, гармоничным, понятным. Ещё было совершенно ясно, что это не сон или полубред при засыпании, когда в голове возникает калейдоскоп всяких образов, теснящихся, непредсказуемых и нелепых. Мир казался настолько реалистичным, что в момент присутствия в нём, была уверенность — память удержит его навсегда. Но он вдруг стал закрываться и выпадать из сознания — картинка за картинкой, образ за образом, шаг за шагом. Игнат изо всех сил старался хоть что-то удержать в голове. Видение иногда на мгновение возвращалось и тут же гасло, и Игнат с отчаянием понимал, что мир не просто уходит, он полностью стирается из памяти, в которой не оставалось ни единого его следа, кроме того, что факт погружения в какой-то иной мир был в действительности. Почему так происходило, он не понимал, то ли этот мир вне нашего понимания и не мог фиксироваться в сознании привычными человеческими категориями, то ли просто стирался в силу каких-то неведомых причин. Осталось только осмысление, что он побывал в каком-то необыкновенном, неземном месте Вселенной. И ещё Игнат прекрасно осознавал, что мир этот не вычитан им из фантастики, не подсмотрен в кино или видеоиграх, и не порожден фантазией, потому что был неописуем ни словами, ни картинками, его можно было только чувствовать.

Сколько времени продолжался морок? Наверное, всего несколько минут или того меньше.

Второй раз это произошло опять во время чтения. Но в этот раз мир был уже другим. Какие-то числа, цифры… Что-то запредельное с точки зрения человеческой логики, но опять же вполне понятное и стройное. И точно так же этот мир закрылся и стёрся, не оставив ничего, что можно было бы описать словами.

Потом наваждение приключилось прямо за кухонным столом. Краткое, как мгновенное прозрение, которое исчезло почти сразу, не оставив ничего, кроме того, что оно случилось только что.

Один из приятелей, закоренелый материалист, посоветовал Игнату сделать томографию мозга, возможно, это воспаление. Второй сказал, что Игнат видел Рай.

Но как бы там ни было, Игнат понял, что кроме нашего скромного человеческого бытия, существует нечто, не поддающееся осмыслению в рамках человеческих представлений, и именно поэтому не может сохраниться в памяти. Зачем ему показали этот мир? И даже не один. Намек на то, что жизнь после смерти всё-таки существует?

СТРАХ СМЕРТИ

Человеку свойственно боятся смерти. Даже истово верующие не хотят умирать, хотя верят в Рай с его вечным блаженством. А это значит — в вере есть изъян, сомнение. Ведь когда люди верят, что в другой стране им светит более счастливая жизнь, они покидают родину с радостным ожиданием грядущего. Поэтому нежелание поскорее оказаться в Раю вызывает обоснованное недоверие к его существованию.

Победить страх смерти можно несколькими способами.

Поверить, что твоё я переходит в следующую ипостась, где продолжит жить и развиваться. Но только и такие блаженные почему-то умирать не спешат.

Можно попробовать думать о смерти до тех пор, пока это не осточертеет, как музыка или реклама, которую вы слышите или видите с утра до вечера.

Или думать о смерти как об избавлении от ударов судьбы, от неустроенной жизни. И в один ужасный день заснуть, совершив суицид. Но это уже для совсем отчаявшихся и психически больных.

Но самый эффективный способ — понять, что времени после смерти для умершего не существует, а значит и смерти, и небытия — нет.

Страх смерти, порождённый осмыслением того, что тебя больше никогда-никогда-никогда не будет, то есть вечного небытия алогичен. Понятие «никогда-никогда» подразумевает осознание этого «вечное небытия», как времени, в котором пребывает умерший человек. Но дело в том, что для умершего (если атеистически отрицать жизнь загробную) времени нет. Безвременье — это даже не миг, не секунда — это ничто. А в ничто смерти быть не может. Значит, смерти не существует. Ведь не было нас до рождения миллионы лет, что фактически являлось тем же состоянием смерти, то есть небытия, но этот факт нас нисколько не пугает. То же самое будет и после смерти.

Поэтому зря Воланд стращал Берлиоза: «так и отправляйся в небытиё!». Как будто в небытии Берлиоз будет мучиться от этого вечного небытия.

С психической точки зрения смерть — это как сон без сновидений, когда мозг человека полностью отключен от восприятия времени. Но ведь человек не боится засыпать?

ЖЕЛАНИЕ СМЕРТИ

Не так уж и редко случается, что человек ждёт чьей-то смерти. Иногда спокойно, иногда с нетерпением. Причины разные — деньги, наследство, надоело ухаживать за безнадёжно больным, который доставляет беспокойство, раздражает, вызывает кучу обязательств.

Мама перед смертью просила Игната и Нику сходить в церковь, поставить свечку «за здравие». «Я ещё пожила бы…» — сказала. При этом она уже не обслуживала себя, не выходила на улицу, кое-как по стеночке добиралась до туалета. Ни сын, ни дочь не сходили в церковь. Игнат убедил себя, что не может, он не верил в церковные ритуалы, да и мама не особо настаивала, один раз попросила и всё; сестра пребывала в каком-то возбуждении, то ли прикидывала, как потратит мамины похоронные, то ли, что она заберёт из её квартиры, то ли приценивалась к самой квартире. Игнат не вникал в её планы.

После похорон Ника целыми днями перетаскивала к себе всё, что может пригодиться. Кастрюли, не очень ценные иконы, которые подарил маме Игнат во времена, когда занимался антиквариатом, книги, фотографии, вязание, новое бельё и, наверное, многое то, чего Игнат не заметил. Ника забрала даже бутылку мерзкого магазинного портвейна, купленного мамой к какому-то празднику и который никто не стал пить. Она единолично распорядилась похоронными деньгами — приличной суммой. У мамы была хорошая пенсия, и она частенько подсовывала деньги и детям, и внукам.

Игнат не вмешивался, не спорил, ему было противно что-то делить, но впредь он постарался как можно реже общаться с сестрой, подозревая, что она вот так же будет ждать и его смерти. Да, она немного старше брата, но ведь известно, что женщины живут дольше мужчин. Он представлял, как она ворвётся в его квартиру и будет искать деньги. Найдёт мало и расстроится, потом расстроится ещё больше, когда найдёт сберкнижку. Вот тут она взвоет, ведь ей ничего не достанется, ничего… Потом будет таскать к себе кастрюли и всё за что зацепится её взгляд.

А он будет лежать мёртвый и остывший и ничего этого не увидит, но сейчас пока жив, ему почему-то стыдно. Не за сестру, а за себя мёртвого и беспомощного в том воображаемом, но неизбежном будущем. Пусть уж лучше сестра умрёт раньше его, тогда он хотя бы перестанет её презирать.

ИГНАТ (Знаки зодиака — миф и реальность)

Так случилось, что все три жены Игната — овны. У него даже шуточная поговорка сложилась: «все овны — говны». Но не всё так однозначно. Первая жена вела себя как реальное говно, но лишь тогда, когда в такое же говно превратился сам Игнат. Кто вел себя говнистее, определить невозможно. Позже он понял, что Валя являлась усиленным отражением его самого. На что-то хорошее она могла ответить хорошим вдвойне, а вот на плохое отвечала в геометрической прогрессии. Любой упрёк всегда встречал взрыв ответных упрёков. Классическая жертва гипертрофированных эмоций.

Вторую жену можно было отнести к говнам лишь по той причине, что она была полной рястяпой. Могла поставить кастрюлю с супом в стол, тут же забыть, куда она её определила, поискать, не найти и начать варить новый (утрированно, но верно). Недостаток компенсировался её энергичностью, полным отсутствием лени, условностей в сексе и всегдашней готовности к нему. Даже в режиме ссоры. У неё не было претензий к Игнату, кроме единственной — постоянной претензии Игната к ней. Поэтому говном, можно сказать, был он сам.

С третьей женой роли поменялись. Как только фаза горячей любви иссякла (возможно, и по его вине), она взяла моду постоянно шпынять Игната. «Не чавкай, не щёлкай ногтями» Если он повесил полотенце, то повесил не так, если разулся, то неправильно поставил ботинки (вспомнилась Арина). Самым её любимым словом стало «недолугий». Тем удивительнее было то, что во всём остальном она была просто золото. Чистюля до маниакальности, в квартире вечный порядок. Она вкусно готовила. Всё кроме борща. У неё был безукоризненный вкус в одежде. Когда собирались в дорогу, она предусматривала всё до мелочей. Если ей что-то поручали, она делала это поручение приоритетным и выполняла его даже в ущерб самой себе. Она не была жадной для других, хотя ей самой всегда не хватало денег, а потому она время от времени упрекала в жадности Игната.

И кто-то скажет, что знаки зодиака определяют характер?

ГЕНРИ МИЛЛЕР «Под крышами Парижа»

Этот роман кроме распущенной Франции был долгое время запрещён во всех странах мира. И поделом.

Грязная книжонка. Когда Игнат её читал, у него два раза встал, а всё остальное время ему хотелось плеваться и блевать. Не эротично, скучно, чернушно, ужасающе однообразно. Лишь один женский типаж в этом романе ярок — это дама, которая всех дразнила и никому не давала. Точно с такой же особью однажды столкнулся и Игнат. Проходя мимо, эта весьма миловидная девушка призывно улыбнулась, пристально глядя в глаза, а потом несколько раз обернулась. Игната разобрало любопытство. Серёга, встретившийся несколькими днями позже, рассказал, что знает её, она точно так же дразнила пылающим взглядом его, а когда он подошёл, чтобы поговорить, испугалась, залопотала: «Чего ты ко мне пристаёшь, что тебе от меня надо?» Такие вот чудеса женской психологии.

Роман с этой девушкой к счастью не случился, а вот роман Миллера дочитал из чистого любопытства. Интересно было узнать, как можно разнообразить половые сношения на пятистах страницах. Автор с задачей справился плохо, он описывал сексуальные сцены всё грязнее и грязнее, к тому же без конца повторялся в деталях. Жутко фантазировал с ведрами спермы, которые аж раздували его бл…дей, литрами женской секреции, брызжущей из влагалища и текущей по ногам его партнёрш.

— Я, как культурный член общества, — высказлся однажды Никита, — не могу без боли смотреть, как некоторые писатели из кожи вон лезут, изощряясь в чернухе.

— А сам как изощряешься, — хмыкнул Игнат.

— Да. Но я не несу это в массы, одариваю своими низменными страстями только друзей.

— Я напишу когда-нибудь роман и изложу в нём твои похабные истории.

— Так это же здорово! — обрадовался Никита. — Но я, как бывший пионер, как бывший комсомолец, как бывший шпион-разведчик, заклинаю всех: не верьте ни одному моему слову!

Много внимания в романе посвящено кустищам волос. Миллер явно любил сильно волосатые лобки, поэтому у некоторых описываемых им женщин шерсть торчала даже между ягодиц. Не отошёл он от своих пристрастий к кустищам и в других своих литературных творениях. Вот как он описывает одну из женщин в «Тропике Козерога»: «Летом она носила платья без рукавов, так что я мог видеть пучки волос у нее под мышками. Это зрелище делало меня необузданным. Я воображал себе, что у нее волосы всюду, даже в пупке. И мне очень хотелось закопаться в них, погрузить в них зубы. Я съел бы волосы Лолы как деликатес, если бы к ним пристало хоть немного плоти». Явное помешательство на женщинах, заросших волосами в интимных местах.

Порою возникало стойкое подозрение, что всех своих героинь он списал с одной женщины, поразившей его своей волосатостью. По-видимому, автор даже не подозревал, что встречаются женщины, у которых вообще не растут волосы на лобке.

В романе «Сексус» (первом из автобиографической трилогии, даже имя и фамилия не изменены) немного описаний половых актов, но и в них автор не изменил своей гипертрофированной сексуальной фантазии. В одном из порнографических эпизодов его герой — он сам, кончая, словно из брандспойта выдал такую могучую струю спермы, которой вполне мог бы сбить свою партнёршу с кровати и покатить по полу. Жаль Миллер до этого не догадался. Было бы ещё более фантастично, но хотя бы смешно.

Игнату «посчастливилось» увидеть настоящие кустищи лишь единожды.

В городе появилась необыкновенная девушка. Оказалось, что не приезжая, просто подрастал молодняк, превращавший гадких утят в эффектных лебёдушек. Наигранная скромность с беззащитной улыбкой, манящий чарующий взгляд, но если у Нелли он был ангельским, то у этой прелестницы с какой-то бесовщинкой. Выяснилось, что девушку знает Игорь. Он и познакомил Игната с этой ведьмочкой.

Первый вечер ушёл на разговоры. Тоскливое разочарование. «Бе, ме, ну, ага». На второй вечер приступили к раздеванию. И тут по мере обнажения её тела, как из рога изобилия, посыпались сюрпризы. Неприятно поразила спина с торчащими как у ящера позвонками. Под бюстгальтером трепыхались большие увесистые груди, от которых многие самцы сошли бы с ума. Без бюстгальтера взор упёрся в странные соски, как будто сломанные. Но всё это было ещё терпимо. А вот когда Игнат стянул с красотки штанишки, увидел то, что вызвало бы у Генри Миллера экстаз с немедленным оргазмом. Настоящие кущи! Волосы росли у девушки даже на внутренней стороне бедер. Хорошо хоть на ягодицах их не было, а то Игнату померещилось бы, что ему предстоит секс с экзотическим животным.

Возникло желание одеть её и отправить домой, но девушка уже завелась сама. Быстро и ловко язычком и губами привела разочарованного Игната во взведённое состояние и жадно, хотя и с трудностями, впустила его в себя. Чтобы не заблудиться в зарослях, приходилось аккуратно раздвигать кущи в стороны и удерживать их (очень пригодился бы лейкопластырь), одновременно проникая в еле заметную щёлочку малых половых губ. Но всё получилось, Игнат даже сам удивился собственной ловкости.

Больше эта девушка о себе не напоминала, и Игнат был ей за это благодарен. Некоторое время ходили слухи, что даёт всем очарованным, но вскоре она куда-то уехала, и о ней забыли.

ПОПОЧКА (рассказ попутчика)

Он гулял в Сочи по набережной и увидел впереди восхитительную, дразнящее виляющую попочку. Некоторое время шел за ней легким фланирующим шагом, любовался, неожиданно подумав о знакомстве. Потом обогнал и оглянулся. Детская невинность солнечного личика! Он остановился и дождался, когда Попочка с ним поравняется.

— Давайте познакомимся, — предложил он. — Или подружимся.

Пару секунд они хватко присматривались друг к другу.

— Я не буду с вами знакомиться, если вы не купите мне лимонада, — тонко улыбнулась Попочка. — Очень жарко и хочется пить.

Он поспешил к ларьку. Попочка выдула целый литр и сказала:

— Я не буду с вами дружить.

— Почему?

— Потому что из-за вашего лимонада я хочу писать, а туалета здесь нет.

— Пойдем, поищем, — предложил он.

— Не хочу ничего искать, я хочу в кино. — Попочка бросила взгляд на кинотеатр, в котором, конечно, был туалет.

Они вошли в вестибюль.

— Я не буду с вами дружить, — сказала Попочка после просмотра фильма, — потому что кино мне не понравилось.

— Так ведь не я же его снимал, — попытался оправдаться он.

— Но вы завлекли меня в этот кинотеатр! — мило надула губы Попочка.

Потом, подставляясь под её забавные капризы, он купил ей шляпку, бусы из янтаря, серебряный перстенек с аметистом и угостил в кафе ужином, но дружба почему-то не крепла. Попочка совершенно не принимала ухаживаний в виде прикосновений и, отталкивая его руки, жеманно ворчала:

— Не надо меня лапать, мы еще не подружились.

— А что бы вы ещё хотели получить ради нашей дружбы? — поинтересовался он. — О чем мечтаете?

— А вы?

— Мечтаю погладить вас по попочке, — пошутил он.

— А я! — Попочка воодушевилась от разыгравшегося воображения и стала загибать пальцы, начиная с мелочей, типа золотой цепочки и, не видя возмущения, девятым пунктом загадала автомобиль. Потом задумалась еще о чем-то сверхмечтательном и приготовила десятый палец, но видимо решила не жадничать так сразу, и загибать его не стала.

— И что я за это получу? — удивлённо спросил он.

— Мою дружбу.

— И все?

— Ну… ещё позволю погладить себя по попочке. Вы же этого хотите?

— А не пошли бы вы на… с такими скромными мечтами, — сказал он. — И со своей драгоценной попочкой.

— На?.. — удивилась Попочка. — А как же дружба?

— Я не хочу с вами дружить, — твердо решил он.

— Какие же вы все мужики капризные, — сказала Попочка. — И ужасно жадные!

Он слегка опешил. Счастье повернулось к нему спиной и потопало по набережной, маняще покручивая своей красивой попочкой.