Часть 3 РАЗНООБРАЗИЕ ПЛОТИ

АЛЁНА

Решив не беспокоить больше Лену, Игнат позвонил Алёне. Инстинктом охотника он чувствовал, что девушка имела дело с мужчинами, и ей это нравилось.

Для приличия пришлось поинтересоваться, где Лена, мол, не могу найти. Оказалось, что её послали в колхоз на картошку. Услышав эту удобную новость, Игнат тут же предложил прокатиться к озеру.

Девушка сразу увлекла его в бездну ярого желания своей раскованностью и многообещающей сдержанностью — тактикой девушек без стервозности и расчётов, но не откровенных давалок. С милой курносой мордашкой, тоненькая, как кипарис, она снова была в своих облегающих вельветовых джинсах и белой блузке. В первый же день она позволила ему расстегнуть молнию и залезть в трусики, но дальше дело не продвинулось.

Для следующей встречи багажник «Жигулей» был укомплектован палаткой.

Решив найти съезд на просёлочную дорогу поближе к городу, Игнат вёл машину на небольшой скорости, позволяя обгонять себя всем кроме велосипедистов и пешеходов. Их обогнал даже так называемый горбатый «Запорожец» и можно было оставить это без внимания, но его пассажиры с заднего сиденья обернулись, корча ликующие рожи от неожиданного успеха. Игнат прибавил газу, легко догнал «чудо» советского автопрома, но обгонять не стал. Водитель «Запорожца» увеличил скорость, желая оторваться, Игнат не позволял. Некоторое время обе машины двигались со скоростью около ста километров в час. Примерно через три километра из «Запорожца» повалил дым, в двигателе перегрелось масло. Автомобиль резко свернул на обочину и остановился. Дуракам глупые понты и упрямство обходятся дорого, хорошо, если горе-водитель не запорол двигатель. Вскоре Игнат увидел проселочную дорогу, углубился в лес и остановился на зелёной поляне в окружении густых кустов.

В палатке Игнат раздел Алёну до пояса. Её грудь отличалась от тех, что он видел раньше. Не округлая, как обычно, а вытянутая и остренькая — довольно-таки любопытное зрелище.

Предстояло снять брюки. Как всегда это вызвало некоторые затруднения. Но выход нашелся.

— Слушай, я тоже хочу вельветовые купить, но не знаю, пойдут ли мне, — сказал Игнат.

Алёна чувствовала подвох и на уловку не покупалась.

— Я серьезно, чего ты, дай примерить!

Девушка сдалась. С трудом натянув её штаны на себя, Игнат повертелся перед Алёной.

— Я не сильно жопастый? — спросил он. — Что-то они мне тесноваты.

— Осторожней, лопнут, — хмыкнула Алёна.

Ну а дальше всё было просто и приятно. Намного приятнее, чем со всеми его предыдущими девушками. На Алёну хотелось смотреть и не возникало желания быстрее кончить, сам процесс проникновения и движения доставлял огромное удовольствие.

С Алёной они встречались почти месяц. Катались на машине по области, катались по ближайшим городам Латвии и Белоруссии. Занимались сексом при каждом удобном случае — на заднем сиденье, стоя у машины или у дерева, лежа на спальном мешке в открытом поле.

Игнат постоянно её хотел. Но на этом их отношения и заканчивались. Ни общих тем, ни общих интересов. Игната привязывали к этой девушке только великолепное тело и добрый совершенно не стервозный характер. Хотелось ли ему чего-то большего, жениться, например? Нет! Нет! Нет!

К счастью, на женитьбу Алёна не намекала и его это устраивало.

— Ленка из колхоза вернулась, — сообщила Алёна, когда они снова встретились.

— И что?

— Сетует: что-то мой Игнат не приезжает… А я про себя думаю: жди, жди…

Вот такие они подруги, в вечном состязании друг с другом уверенные, что им отдали предпочтение, потому что они лучше и достойнее.

— И её там кто-то трахнул, — с каким-то странным злорадством добавила Алёна.

— Ого! — удивился Игнат. — Похоже, я вёл себя с ней не по-гусарски. Нахрапа не хватило.

— Но она в тебе это ценила.

— Зато я в себе разочаровался. Рохля. Шляпа. Тюфяк. Упустил возможность попробовать целочку.

— У тебя ещё всё впереди.

— Вряд ли. Старею. Хвори, радикулит, пародонтоз и это, как его… забыл…

— Геморрой?

— Не, это ещё не подцепил.

— Трепло, — сказала Алёна, глядя на Игната влюблёнными глазами.

ЛЕНА

Озабоченная тем, что Игнат так хотел секса и, по-видимому, чувствуя вину, что долго его мучила, а отдалась всего лишь более настырному наглецу, Лена сама позвонила и сообщила, что уже дома.

Встретились. Лена повинилась в том, что Игнат уже знал от Алёны, посетовала, что подвела жениха, что случилось это всё как-то непонятно, нескладно, то есть совсем не так, как следовало бы…

«Вероятно под фанфары и залпы из пушек», — подумал про себя Игнат.

Тем не менее, случившееся его нисколько не огорчило. Путь к сундучку с секретами был свободен.

А потом они едва не поссорились. Лена, наверное, ждала от Игната каких-то откровений, слов любви, возможно, высказанного желания на ней жениться, но ничего подобного не звучало, и Лена капризничала. Игнат начал сердиться.

— Сложно с тобой, — сказал он.

— А с кем проще? — спросила она.

— Со всеми, — не стал юлить Игнат.

И Лена перестала сопротивляться. Но в машине было жарко, а в открытые окна лезли комары. Игнат натянул на поляне палатку, постелил внутри спальный мешок. К комфортному совокуплению всё было готово.

Невдалеке плескалось озеро, ольха тихо шуршала черными шишками в кронах, шелестели крыльями юркие стрекозы.

— Пойдём в палатку, — предложил Игнат.

И снова ему было суждено понять, как всё у женщин по-разному устроено. О том, что они сейчас занимаются сексом, можно было судить только по факту случившегося. Никаких ощущений, никакого трения, вхождения, выхождения, казалось там внутри у Лены пустота или что-то очень и очень жидкое. А ведь она всего несколько дней назад лишилась невинности. Природа делает всех женщин разными: даёт узкое или широкое влагалище, красивое или некрасивое лицо, гладкую или пупырчатую кожу, плоскую или оттопыренную попку, короткие или длинные ноги, роскошные или жидкие волосы. Лене природа дала всё, кроме того, что интересовало Игната в данный момент больше всего. С этой девушкой можно было бы эффектно красоваться на танцах, гулять по набережной Ялты, бродить по улочкам Паланги. И ему завидовали бы многие. Но оказалось, что с ней совершенно неинтересно заниматься сексом, и ситуацию эту не исправили бы ни изощрённые позы, ни стон, ни вопли.

— Тебе хорошо со мной? — спросила Лена.

Было мучительно неприятно врать, но пришлось. Игнат понял, что встречаться с Леной он больше не захочет. Что ж у неё есть парень, которого она ждёт из армии и дождётся. И не вина Игната, что тот парень, оставив свою девушку невинной, назад получит использованной.

— Знаешь, о чём я жалею? — спросила Лена и ответила сама себе: — Что не переспала с моим Димой перед его уходом в армию.

О том, что женские влагалища бывают разными, Игнат узнал ещё на заре своей сексуальной жизни от главного механика Николая Константиновича. Тот любил рассказывать то ли небылицы, то ли байки: «Жил в городе Осташков известный и талантливый врач гинеколог. Пришла как-то к нему на приём одна учительница. Он осмотрел её и говорит: у вас очень плотное влагалище. Выходите за меня замуж».

АЛЁНА

На другой день, разочарованный невкусным сексом с Леной, Игнат решил отвести душу с Алёной.

Он не стал признаваться, что только что встречался с её подругой.

А через пару дней после Алёны у него жутко зачесалась мошонка. Сначала он не понял, чего это у него там такое, полез посмотреть и ужаснулся. Мандавошки! Он слышал про эту напасть от приятелей, но даже предположить не мог, что эти «звери» существуют в реальности. Зная, что любых насекомых убивает дихлофос, он опрыскал им ватку и тщательно обработал мошонку и волосы. Жгло, но пришлось терпеть.

Через пару дней убедился, что всё в порядке и позвонил Лене. Надо было выяснить, кто его наградил заразой. Если Лена, то он уже успел подарить эту пакость Алёне. А если Алёна, то Лена окажется чиста.

Уехали в лес, и Игнат рассказал о том, что случилось. Пришлось поведать и то, что после Лены у него была другая девушка и, возможно, что это она наградила Игната или наоборот он её, но уже от Лены. Лена ужасно разволновалась, сказала, что у неё ничего не чешется, но много ли значат слова? Пришлось пригрозить, что если она не позволит осмотреть её, то он сообщит обо всём родителям. Такой поворот Лену не устраивал, и она, жутко покраснев, сняла трусы. Игнат вооружился лупой, обследовал её лобок, волосы и убедился, что Лена не виновата. Но пока искал то, чего не обнаружил, умудрился возбудиться.

— Прости, — сказал он ей, снял свои джинсы, и они снова неинтересно потрахались. Нет, Алёна в этом деле была определённо лучше. Даже с мандавошками.

Он приехал к Алёне через два дня. Она вышла из квартиры на лестничную площадку и категорически отнекивалась от предложения прокатиться.

— У тебя там не чешется? — спросил Игнат напрямик и с удовольствием увидел, как лицо Алёны залилось краской.

Ответа не последовало, но и так всё было ясно.

— Ты и меня наградила, — сказал Игнат.

Алёна стала пунцовой.

— Но я уже эту дрянь истребил. Приятель дал средство. Могу и тебя обработать.

На лице Алёны промелькнули любопытство, мука и страх попасть в ловушку. Но желание избавиться от заразы перевешивало. К тому же Игнат не проявлял агрессии, улыбался и девушка решилась.

На поляне у озера Игнат расстелил большую белую тряпку — кусок старой простыни.

— Снимай трусы!

Алёна подчинилась. Он пошел к машине, кинул трусы в кусты и, достав из багажника флакон, опрыскал дихлофосом клок ваты. Вернулся к девушке.

— Садись!

Игнат задрал ей юбку, бесцеремонно раздвинул ноги и не жалея протёр волосы на лобке ядохимикатом. Мандавошки так и посыпались на белое полотно.

— Ого, какой у тебя зверинец! — удивился Игнат.

— Жжёт, — пожаловалась Алёна.

— Терпи!

Через несколько минут он принёс ей бутылку с водой и мыло.

— Помойся.

Простыню он тоже закинул в кусты вместе с трупами мандавошек. Кто-нибудь подберёт и удивится находке.

Алёна встала, подошла к машине, обернулась.

Игнат приблизился к ней вплотную, прижал попкой к капоту и тут же, почувствовав через ткань тепло её тела, мгновенно возбудился. Задрал девушке платье и вошел в неё, обжигающе горячую и, как ни странно, невероятно желанную.

Потом в машине они немного поговорили.

— Слушай, значит, ты не только со мной встречаешься?

— Ну, да…

— И сколько у тебя любовников?

— С тобой трое, — не стала врать Алёна в приступе откровения.

— Какая ты шустрая, — удивился Игнат. — Стыдно не бывает?

— А может, я вас всех любила, — сказала Алёна.

НИКИТА \ АЛЁНА

Через пару недель Игнат собрался с приятелем Никитой в Москву. Пришла мысль взять с собой Алёну, пока та не успела подцепить чего-нибудь пожёстче мандавошек.

Девушка согласилась. Выехали так, чтобы ночь провести в Подмосковье и рано утром, когда на дорогах столицы ещё мало машин, найти удобное место для стоянки. Кататься по Москве днём Игнат не решался, для этого надо иметь приличный опыт и хорошо знать город.

Никита был интересным парнем. Чёрное и белое перемешивалось в нём в полном единстве противоположностей без всякой борьбы вопреки материалистической диалектике. Страстный бабник, он постоянно заводил новые знакомства, но не столько ради секса, сколько ради любой маломальской выгоды. Поэтому у него везде был блат: у врачей, в магазинах, среди чиновниц.

Несколько дней назад Игнат столкнулся с Никитой в ресторане.

— Позвольте навязаться? — предложил себя Никита.

— Пожалуйста! — Игнат жестом пригласил присаживаться.

— Хотел тебе позвонить, — сообщил приятель, — но никак не мог вспомнить об этом. А когда вспомнил, забыл, что собирался сказать. И сейчас не помню. Возможно, какую-нибудь фигню. Так-так, припоминаю… Вот, слушай!..

Никита подсел за столик к Игнату.

— Прихожу домой в ботву пьяный и вижу на диване дивчину невиданной красоты. Я на кухню — жены дома нет. Соображаю, что может вот-вот вернуться, поэтому дверь на защёлку. Спешу назад в комнату, заваливаю цыпу, сдираю трусы и пилю её, пилю, никак не остановиться. Давно никого не драл с таким аппетитом. Вы…бал её, короче, и говорю: как тебя зовут, принцесса, давай встречаться! И что ты думаешь? Оказалось, что дрючил я так азартно свою собственную жену. Ей на день рождения подруги подарили набор импортной косметики и лак для волос. Вот она и напудрилась до неузнаваемости. Жена в крик, однако всё удалось превратить в шутку. Во как, говорю, классно я тебя разыграл. Поверила, она у меня доверчивая. Скажу по секрету. Даже если жена собственноручно сняла тебя с бабы, не признавайся. Отворачивайся, говори, что обозналась, что ты вовсе не Игнат, а Константин. Сразу сматывайся и жди её дома. Продолжай удивляться и недоумевать, когда она продолжит допрос. Пройдёт какое-то время, и она сама начнёт сомневаться. У меня однажды такое прокатило. Поэтому не трахай никого дома, тут уж вряд ли удастся заговорить зубы и вывернуться. Хотя вариант имеется. Прикинься пьяным и, когда жена снимет тебя с бабы, удивись: а кого же это я сейчас трахал, разве не тебя, родная? Выгони любовницу с криком: кто ты такая?! как ты сюда попала?! Как тебе? Ловко, да?

Игнат с удовольствием выслушивал пошловатую трепотню товарища. С Никитой вечно случались всякие курьёзные происшествия, которые он сам и провоцировал. На удивление, недоумение, неприятие, негодование он никогда не обижался.

— Вот такой я неудержимый человек, понимаешь. Абсолютно!

Если его где-то плохо обслуживали, он восклицал возмущённо:

— Уведите меня отсюда! Здесь не место советскому человеку!

Жена обожала его и ненавидела.

— Ты невыносим, — говорила она.

— Да, я бываю невыносим. Но справедливо невыносим. Обоснованно.

— Чем обосновано твоё бл…ство?

— О чём ты говоришь?! Это всё наветы завистников и недоброжелателей.

— А пьянство?

— Стремлением залечить душевные раны после обвинений в бл…стве.

Никита заводил любовниц при каждом удобном случае и шифровал их в телефонной книге мужскими именами. Остроумный, находчивый, необузданно оптимистичный, он покорял людей своей неуёмной энергией. Даже гадости, исходящие от него, магическим образом превращались в невинные шутки. Когда его на них ловили, он улыбался так лучезарно, так радовался разоблачению, что для обид и злости не оставалось места.

Уже почти темнело, когда они заметили стихийную стоянку из нескольких легковушек и решили разбить свой лагерь там же. Игнат натянул палатку. Поужинали. Никита устроился спать в машине, парочка в палатке. Позанимались любовью. В темноте это показалось неинтересным. Игнат решил, что это его последняя интимная встреча с Алёной. Девушка ему нравилась, но понимание того, что она в поисках мужа или приключений будет менять мужчин как перчатки (странная поговорка для страны, в которой перчатки дефицит), настойчиво подводили к необходимости разрыва. И он придумал, как сделать это пусть и болезненно, но бесповоротно.

— Знаешь, — сказал он Алёне, — Никита так крепко спит, что с машины колёса снимут, а он не заметит. Пойду, проверю.

Игнат оделся. Алёна лежала под одеялом голенькая, и в последнюю секунду он не выдержал мелкой ревности и сунул ей в руку трусы.

— Иди в палатку, — сказал он Никите, устраиваясь на сиденье рядом. — Скажи, что я еле разбудил тебя и решил спать в машине. Алёна уже раздета. Только в неё не кончай, а то потом свалит твоего ребёночка на меня.

Утром Никита рассказал о том, как девушка сопротивлялась.

— Ноги узлом завязывала. И на ней были трусы. Очень долго не сдавалась. Безусловно. Хотя всё было иначе. Но я почему-то очень плохо выспался.

Рассветало. Пора заезжать в столицу. По дороге Алёна принялась оказывать знаки внимания Никите. То руку положит на его плечо, то засмеётся пошловатой шутке.

«Влюбчивая какая», — раздражался Игнат.

Целый день они таскали в машину то, что невозможно купить в провинции. Из Москвы выехали ближе к вечеру.

Коммуникабельная девушка не знала как себя вести в дороге. Заговорит с Игнатом — он фыркает, обратится к Никите — начинаются подколки. Слово за слово, поссорились. Расстались недружелюбно.

Начались другие будни, другие выходные, появились другие девушки.

Алёну Игнат видел ещё два раза. Первый раз случайно. Он приехал в Великие Луки к своему приятелю Эдику по каким-то видео-делам. Дома того не оказалось, мать сказала, что он в ресторане озвучивает свадьбу. Подъехал к ресторану. Вошел в вестибюль и увидел… Алёну. В свадебном платье, в окружении подруг. Девушка испугалась и убежала в зал.

Второй раз они неожиданно столкнулись на городском рынке. Поговорили.

— Даже расставаться не хочется, — сказала Алёна через полчаса.

Игнат предложил встретиться.

— Ну, если куда-нибудь съездить… — туманно согласилась Алёна.

Ехать никуда не хотелось и больше они никогда не виделись.