22. Игнат / Ильич / Ника / Инна /

ИГНАТ

В стране начались горбачевские перемены, Игнат организовал кооператив по пошиву одежды, выбил помещение, выкупил в городском ателье несколько швейных машин, оверлок, наладил дело. Ошарашенное перестройкой городское руководство не посмело препятствовать новой линии Партии, удалось даже договориться о минимальной сумме налога.

Прилично выросли легальные заработки. Однако сплоченный женский коллектив, воспитанный воровским социализмом, вскоре сообразил, как надо работать. Стали принимать индивидуальные заказы, деньги полетели мимо кассы. Постоянно торчать на рабочем месте Игнат не мог, в его обязанности входили закупка тканей, фурнитуры и сбыт готовой продукции. Нанимать надзирателя не было смысла, его быстро подключили бы к «делу». На увещевания девушки швеи реагировали возмущённо: «Подумаешь, делов-то! Заработали копейку». Игнат поступил радикально — бросил кооператив и ушёл работать в контору к Никите. Тот давно зазывал.

Такой поступок своего председателя ушлые швеи не пережили. Через два месяца кооператив распался.

ИЛЬИЧ

Страну лихорадило. Появились талоны на продукты. Игната выручали старые связи. Знакомые продавщицы подбрасывали то коробку мыла, то хорошее вино, то молдавский коньяк.

Решил приступить к добыче денег и Ильич. Вдвоём с другом они «достали» ящик водки, решив продавать её жаждущим по двадцать пять рублей за бутылку. Следовало это событие обмыть. На закуску купили банку морской капусты. Выпили, закусили. Да так этим делом увлеклись, что опомнились лишь тогда, когда ящик опустел. Ильич обвинил в провале почина несостоятельную власть и принялся отращивать революционную бороду как у Фиделя Кастро. С тех пор так и ходит, нигде не работает, кормится у мамы, на водку деньги занимает в долг. Занятую сумму через некоторое время возвращает, но после чего просит в долг уже немного побольше.

Повадился он занимать деньги по этой хитрой схеме и у Игната. В очередной раз, честно вернув пятёрку, он вышел на улицу, но через пять минут вернулся.

— Срочное дело наклюнулось. Дай в долг десятку.

— Давай сделаем так, — предложил Игнат. — Я дам тебе десять рублей. Просто так, без возврата. Но ты больше в долг у меня никогда не просишь.

Ильич возмутился.

— Я свои долги всегда возвращаю!

— Понимаешь, для меня нет разницы, возвращаешь ты деньги или нет. На эту свою пятёрку, заметь, свою, а не твою, я мог бы купить, например, пять килограмм сахара. Долг ты вернул, но я даже не успел этой деньгой попользоваться. То есть её для меня как не было до возвращения долга, так не станет и после возвращения. Более того, согласно твоей системе одалживания и возврата, я должен лишиться ещё пяти рублей. По-моему, это не совсем справедливо. Не находишь?

— Тут ты как бы и прав, — нехотя согласился Ильич. — Но ведь я долг вернул!

— Повторяю. Я предлагаю тебе десять рублей. Если вернёшь и тут же попытаешься занять снова, я ничего тебе не дам. Понятно?

Ильича раздирали противоречия. Он не хотел лишиться возможности постоянно наращивать сумму долга, при этом формально оставаться честным, но всегда быть в прибытке.

— Или так, или никак, — повторил Игнат.

Приятель выскочил на улицу. Было ясно, что ненадолго. Вскоре вернулся.

— Давай, — сказал хмуро.

Так Игнат научился отшивать попрошаек, но при этом лишился старого приятеля.

С тех пор Ильич больше денег в долг не просил. Слову своему он оказался верен или понимал, что Игнат заберёт десятку и выставит дебитора за дверь? Скорее, всё-таки второе.

Они увиделись лишь однажды. В день десантника, Ильич в голубом берете в стельку пьяный, бродил по городу в обнимку с десантурой, орал, щедро угощался чужой водкой. В десантных войсках он никогда не служил.

НИКА

Ника представляла собой загадку. Тёмные волосы, карие глаза. Сухощавая гармоничная фигурка. Далеко не идеал, но что-то в ней было… В зависимости от воображения, освещения и её собственного настроения, она выглядела то страшненькой и неинтересной, то симпатичной и соблазнительной. Её поведение казалось развязным и в тоже время неприступным. Смешливая и едкая на язычок, она говорила короткими грубоватыми фразами, причем обычно с вопросительной интонацией, чем часто ставила в тупик тех, кто терялся с ответом. Парни называли её обезьянкой, но, скорее, любя, чем в стремлении обидеть. Её хотели многие, но получали единицы, потому что выбирала она.

В доме Игната она появлялась несколько раз с различными компаниями. Слушала музыку, смотрела кино по видику и уходила, не дав себя тронуть. На его попытки сблизиться, отшучивалась. Не зло, с улыбкой и добродушно, но решительно.

Как-то к Игнату зашла её подруга. Сказала, что Ника сильно простудилась и нужна бутылка водки. Водка считалась большим дефицитом, продавалась по талонам и была ужасающего качества. Что-то подсказало Игнату, что его проверяют, и он не стал жадничать.

А через несколько дней Ника явилась сама. Слово за слово и они очутились в постели. И тут выяснилось, что девушка не приемлет привычного для Игната секса, и началась прелюдия. С её стороны.

— Лежи, — сказала Ника.

Игнат предположил, что сейчас начнётся долбёжка, но всё оказалось намного интереснее.

Ника легла сверху и, двигая бёдрами, стала понемногу смазывать его торчащий член женской секрецией. Малые губы мягко тёрлись вокруг головки, постепенно обхватывая её и нанизываясь. Это было настолько необычно и так восхитительно, что Игнат почти сразу кончил. Сходил на кухню, помылся, и Ника снова начала свою волшебную игру. Игнат кончил второй раз.

Это был самый интересный опыт в его сексуальной жизни. Возможно, он продолжился бы, но Ника скоро вышла замуж, а Игнату подвернулось новое сексуальное приключение.

ИННА

В СССР появились первые видеомагнитофоны. Как только ажиотаж прошел, и милиция перестала следить за каждым владельцем этой чудо техники как за потенциальным преступником — разрушителем коммунистической морали, Игнат поспешил подключиться к выгодному бизнесу — показу американских фильмов в небольшом зале местного дома культуры.

Сразу же после открытия видеозала, туда заглянула тоненькая миловидная девушка Инна. Денег на билет у неё не было, но она живо расспрашивала о сюжете и не уходила, пока Игнат не пригласил её посмотреть фильм бесплатно.

Потом она спросила, знает ли он некоего Мирона, которого забрали в армию и который, как девушка призналась, стал её первым мужчиной. Игнат этого парня знал, но близко знаком не был. Этот Мирон несколько лет ухитрялся косить от армии, но сменился военком, и его забрили. Одно время — месяц или два он ходил на занятия по рукопашке и смотрел «старичкам» в рот. Потом переметнулся к качкам, раздался во все стороны, стал амбалом, обзавёлся презрительно-снисходительным взглядом, медлительностью движений, заматерел. Интересно, как он впишется в солдатскую жизнь и выстроит отношения с «дедами», которые на несколько лет его моложе?

Инна не ушла домой после фильма, как будто чего-то ждала. Игнат засунул видеомагнитофон в сумку и, приняв к сведению информацию о состоявшемся, но отсутствующем любовнике, попросил девушку помочь отнести кассеты к нему домой.

Весь вечер Инна выдерживала показную скромность. Однако совсем не прочь была поговорить о сексе. Дразнила.

— Тебе с Мироном не понравилось? — спросил Игнат.

— Понравилось.

— Тогда почему бы не получить удовольствие ещё раз?

Инна замялась.

— Вообще-то я решила ждать его из армии.

— Жди. Я не стану хвастаться на весь город, что ты со мной переспала.

— А Мирон хвастался.

— Тебя это не возмутило?

— Сначала я разозлилась, а потом подумала, что он как бы предупредил всех, мол, я его девушка.

Игнат озадачился. Девчонка была хороша, Мирон появится в городе только через два года, да и Инна с её повадками не сохранит ему верность, просто в ней ещё играет влюблённость.

— Он тебе что-то обещал? — спросил Игнат.

— Что?

— Жениться, например.

— Не обещал.

— Просил хранить ему верность?

— Не просил.

— Значит, ты сама решила? — спросил Игнат.

— Ну, да. Он мне понравился.

— А ты мне нравишься. Как с этим быть?

— Не знаю.

— Тогда слушай. Давай переспим, а дальше сама решишь, что делать — разбежимся или станем любовниками.

Инна молчала. Также молча она позволила себя раздеть, молчала, пока Игнат раздевался сам, не проронила ни слова, когда он раздвинул ей ноги. Раздвинул и… ещё один сюрприз! Малых половых губ, которые так часто портят визуальную картинку интимного места женщины своей асимметрией, морщинистостью, несуразностью, вообще не было видно, так плотно смыкались валики больших половых губ. Игнат осторожно приоткрыл пальцами вход в лоно девушки и ещё раз удивился. Малых губ не существовало вообще. Тесно сжатую дырочку окаймлял нежный похожий на цветок маленький розовый венчик, чуть заблестевший от выступившей капельки женской секреции, стоило до него дотронуться. Инна была готова к совокуплению.

Несколько дней она не появлялась в видеозале, а потом пришла прямо к нему домой. Выпили вина, завели невнятный разговор о фильмах.

— Приляжем? — предложил Игнат.

— Я не хочу больше с тобой трахаться, — сказала она.

— Мирона будешь ждать?

— Нет.

— Тогда почему?

— Потому что тебе ничего кроме этого не нужно.

— А ты что хотела бы?

— Внимания. Съездить куда-нибудь на машине.

«Ага, — подумал Игнат, — начинается торг».

— Нет у меня сейчас машины, — сказал он.

— Как нет? Я видела…

— Разбита моя машина. И продана. Когда куплю другую, не знаю. Деньжат ещё не хватает. Но, надеюсь, что за два-три года соберу.

— Долго ждать.

— Время летит быстро. Ты не успеешь состариться.

— Два года! С ума сойти! А как ты её разбил?

— Ездили за видеокассетами. На обратном пути машину вёл друг, я заснул, ну он и врезался в «Москвича», пытаясь обогнать грузовик.

— Жалко. А починить нельзя было?

— Можно, но слишком дорого.

— Понятно, — вздохнула Инна. — Тогда я пошла?

— Искать парня с машиной?

— Ну, да.

— И всё же мне хотелось бы на прощание ещё разок насладиться тобой. — Игнат подсел к Инне, крепко обнял её, потом повалил и лёг сверху, прижав телом к дивану.

Девушка брыкалась, но не угрожала, не возмущалась, и это означало, что можно продолжать действовать. Задрал юбку, стал стягивать трусы. Инна впилась ногтями в его спину. Было жутко больно, но Игнат терпел. Как только Инна оказалась без трусов, то перестала сопротивляться и затихла. Игнат слез с неё, снял джинсы.

— Ляг поудобней, — сказал Игнат.

Инна возмущённо фыркнула.

Он отодвинул её ногу в сторону, согнул в колене, открыв себе путь к сладкой дырочке, сам кое-как пристроился сверху и проник в неё обжигающе горячую, тесную и желанную.

Через день она появилась снова. Позволила себя раздеть, потом раздела Игната и устроилась на нём сверху. Не спеша заправила в себя отвердевшее мужское достоинство и начала медленно «работать». Она сильно сжимала влагалище, когда двигалась вперёд, и казалось, что член вытягивается. Это было восхитительно!

«М-м-да, — подумал Игнат, — эту девчонку вовсе не Мирон совратил первым. Артистка!»

На другой день в видео-зале к нему подвалил подвыпивший молодой парень.

— Знаешь меня? — спросил.

— Нет, — сказал Игнат.

— Я Бублик.

— Сочувствую.

— Ты Иннку заешь?

— Знаю.

— А я знаю, что ты её трахаешь.

— Подсматривал, что ли?

Парень фыркнул, брызнув слюной, и натужно расхохотался.

— Смотри не зарази её, ты ещё тот ходок по девочкам…

— Тебе-то какое до этого дело?

— А такое! Мы её втроём пялим, понял? И присматриваем, чтобы она не подцепила чего-нибудь на стороне.

— Ошеломительная новость, — только и мог сказать Игнат.

— Держи рубль, гони билет. — Бублик был очень доволен произведённым его словами эффектом.

— Что ты можешь рассказать о Бублике и его компании? — спросил Игнат, когда Инна снова пришла к нему.

— В подробностях или как?

— Можно в общих чертах. Подробности мне не интересны. Пусть они станут твоими сладкими воспоминаниями, когда состаришься.

Она гневно полыхнула глазами, приготовилась что-то сказать, но Игнат её опередил:

— Гуляй, красотка.

— Значит, прошла любовь, завяли помидоры. А может, всё-таки… на прощанье?

— Иди в жопу.

— В жопу я ещё не пробовала. Пока ещё целочка.

— Тогда иди на х…й. К Бублику.

И Инна пошла.

Года через три Инна неожиданно остановила Игната на улице. Пыталась разговорить, но приметив его холодную реакцию, протянула:

— Ты стал не таким, каким был раньше.

— А ты оказалась не такой, какой пыталась выглядеть.