Глава 1. Узник

Часть третья. Наследник

Рэн не поверил, когда услышал приказ вождя немедленно явиться в замок Арама, да так, чтобы гости его ни в коем случае не заметили. И явиться не куда-нибудь, а в покои самого наследника.

Когда Рэн выполнил приказ и осторожно выскользнул из перехода, он удивился еще больше — не одного его позвали. Был здесь и занудный братец. Так же удивленный, как и Рэн, он уже кланялся вождю, который и Дериана, и его братца в упор не видел. Элизар смотрел только на бледневшего, отходящего к стенке Армана.

Наследник пришел в себя достаточно быстро. Он поклонился вождю и притворялся удивленным, (неплохо, кстати, претворялся, Рэн ему даже почти поверил), но в то же время не мог скрыть дерзости в остром, как заточенная сталь взгляде.

Такого так запросто не сломаешь, понял сразу же Рэн. Мальчик явно свободолюбив и горд до безумия, вождю с ним придется несладко. Впрочем, разве может быть слабым вождь Виссавии?

Наверное, может, но лучше не надо. Рэну вот точно не надо.

— Чему обязан столь позднему визиту? — холодно спросил Арман. — И почему вы меня называете наследником? Я уже давно являюсь главой северного рода и достиг вершины того, чего могу достигнуть.

В черных глазах Элизара заплескался гнев, и Рэн очень серьезно начал опасаться за наследника. Вождь привык к абсолютному подчинению, мальчишка же, над котором сгустилось черное облако, упрям, неразумен и сейчас опасен сам для себя. Смертельно опасен. Одно слово Элизара, и непомерная гордость наследника рухнет в грудах. Потому что Арман может сопротивляться сколько угодно, но даже с его непомерной, распирающей щиты силой, он против вождя никто.

Однако Элизар не сказал не слова. Его выразительные глаза вдруг зажглись стальным блеском, а губы вытянулись в знакомую, несколько игривую улыбку. Рэн знал это выражение лица вождя и выдохнул с облегчением. Элизар более не гневался на наследника. Он воспринимал стоявшего перед ним мальчишку как твердый орешек, который сложно раскусить, но скрытая под скорлупой сердцевина, несомненно, будет стоить всех усилий.

Рэн улыбнулся, приготовившись к занятному зрелищу. Сейчас кого-то будут воспитывать. И жестко воспитывать. Элизар никогда не славился мягким характером, и с ослушниками, до своего окончательного безумства, справлялся очень даже ловко.

А ослушников среди свободолюбивых магов всегда хватало. За неповиновение вождю жители клана платили сначала болью, а потом смертью. А вождь не любил терять гордых магов понапрасну. Потому давно уже научился действовать иначе, не оставляя им права на отказ.

Элизар шагнул вперед, и ладонь его впилась в шею изумленного мальчишки. Арман даже пошевелиться не успел, как оказался вжатым в стену. Он пытался вырваться, схватил руку вождя, стараясь оторвать ее от шеи, но безрезультатно.

Глаза мальчишки сначала зажглись гневом, потом заполыхали синим. Он явно намеревался использовать магию.

— Даже не думай, — тихо прошептал вождь.

Черный взгляд Элизара вспыхнул серебром. Душа Рэна запела. Вождь редко использовал свою силу, но когда использовал, ее чувствовал каждый виссавиец.

Арман вот, хоть и не виссавиец, а тоже почувствовал. Рэн выдохнул с облегчением — он не ошибся, перед ним и в самом деле тот, кто должен будет стать вождем несмотря на татуировки на запястьях.

Арман сглотнул, руки его вдруг опустились, безвольно упав вдоль тела, и мальчишка откинул голову, явно понимая, что против вождя ему не совладать. Или просто делал вид, что не понимал, за этого мальчишку-кассийца не берись.

— Вот и молодец… — тихо сказал вождь, наклоняясь к Арману. — Твоя душа все еще бунтует, но твое тело подчиняется мне… ты же знаешь? Правда? Чувствуешь…

Арман дернулся, вновь сделав безумную попытку освободиться. Вновь безрезультатно. Рэну его даже стало жаль, но в то же время непонятное упрямство наследника раздражало. Такое ощущение, что ему предлагали стать убийцей, а не вождем Виссавии.

— Очень прошу, наследник, позови своего хариба… — приказал вождь.

Просит, не приказывает. Просьбе, даже если это просьба вождя можно отказать. Наследник, видимо, и собирался. Лицо его напряглось, между бровями пролегла глубокая морщинка. Он явно хотел что-то сказать, но губы его лишь бесшумно шевелились, не испуская ни слова.

— Ты не можешь мне отказать, — прошептал Элизар. — Да и зачем? Просто позови своего хариба. Не заставляй моих людей искать его в замке. Там достать Нара будет сложнее, но все же его достанут. А когда достанут не будут столь милостивы, как тут.

Арман слегка расслабился, сдаваясь. Рэн плавно развернулся: за его спиной бесшумно отворилась дверь и внутрь скользнула фигура, завернутая в плащ. Увидев вождя и Армана, фигура вскрикнула и бросилась к Элизару, но Рэн был быстрее. Он перехватил руку с кинжалом, и не церемонясь, врезал слуге по шее ребром ладони, подловив падающее тело еще в воздухе. Им не нужен был шум.

Наследник вздрогнул, посмотрел на Рэна ненавидящим, полным ужаса взглядом. Было видно, что он беспокоился, но не за себя, а за своего слугу. За юношу, над которым немедленно склонился Дериан.

— Надеюсь, что он жив, — заметил вождь.

— Я не дурак карать смертью за верность, — ответил Рэн. — Полежит слегка и вскоре очнется.

— Кажется, ты его разозлил! — усмехнулся вождь, мигом забывая о харибе и вспоминая о наследнике.

Узник рванулся в руках вождя, но глаза Элизара вновь заполыхали серебром. Арман побледнел, на его лбу выступили капельки пота, а в глазах, вместо гнева заплясало отчаяние.

— Думал, что ты так просто уйдешь? Даже не мечтай…

Мальчишка захрипел.

— А теперь прими свой настоящий облик, — прошипел вождь. — Немедленно.

Чужая личина сползала с Армана, как сделанный мелом рисунок с мокнущего под дождем камня. Потемнели до черноты и слегка завились недавно светлые волосы, приняла золотистый оттенок белоснежная кожа. Округлилось лицо, опухли губы, затуманились уже не голубые, а почти черные глаза. Фигура наследника вдруг будто истощилась, стала более изящной, гибкой, почти хрупкой, более подходящей виссавийцу, чем кассийцу.

Тонкая кость, аристократическая красота, и в то же время чувствующийся внутри стальной стержень. Таким Арман Рэну нравился гораздо больше.

И в то же время… Рэн вздрогнул. Ему показалось на мгновение, что перед вождем стоит его сын, так сильно изменившийся наследник стал похож на Элизара.

— О милостивая богиня! — выдохнул рядом Дериан.

— Так-то лучше, — уже почти мягко улыбнулся Элизар. — А теперь спи.

Арман ненавидяще посмотрел на вождя и глаза его вдруг затуманились. Элизар отпустил наследника. Юноша сполз по стенке и сел у ног вождя на полу, опустив голову. Черные волосы упали ему на грудь, закрывая лицо. Рэн почувствовал, что может дышать.

— Арам!

— Да, вождь! — откликнулся за спиной Рэна невозмутимый советник.

— Перенесешь наследника в свои покои, там его никто не потревожит. Ни моя жена, ни моя сестра не должны его видеть.

— Поставить возле него охрану?

— Бесполезно. Вы с ним все равно без меня не справитесь. Да и спать он будет до тех пор, пока я сам его не разбужу. А ты…

Вождь повернулся к Дериану:

— Сыграешь завтра Армана. Никто не должен догадаться, что наследник остался в Виссавии.

— Да вождь!

— Рэн поедет с тобой… как твой хариб.

Рэн хотел возмутиться, но вовремя наткнулся на взгляд Дериана и прикусил губу. Но вождь и так все понял, улыбнулся вдруг и сказал:

— Рэн, не ты ли недавно рвался в Кассию? Или я что-то неправильно понял?

— Да вождь… но не в качестве слуги…

— Хариб это не совсем слуга. Ты должен подчиняться исключительно Дериану, остальных можешь даже не замечать. И еще… Рэн… Дериан всегда на виду, в то время, как слуги могут заходить и выходить когда им вздумается. И в городе они незаметны. А разве не это тебе нужно?

— Да, мой вождь. — Рэну сразу же стало легче.

— И еще… У меня к тебе задание, Рэн. Арам расскажет тебе, как найти в столице нашего давнего друга. Через него ты свяжешься с цехом наемников и… — Элизар дал Рэну увесистый мешочек, — пусть они узнают все об Армане, главе Северного рода. Все, что им удастся найти. А ты запомнишь каждое слово, и мне доложишь.

— Да, мой вождь. Позволишь ли мне спросить?

— Позволяю.

— Почему я?

— Потому что Арам нужен мне здесь. Потому что ты умен и талантлив, Рэн. Мне такие советники не подойдут, зато, думаю, ты отлично поладишь с моим наследником.

Рэн нервно вздохнул.

— Потому ты должен знать как можно больше о будущем вожде, которому ты будешь вскорости служить.

— Мой вождь…

— И ты меня жалеешь Рэн? — усмехнулся Элизар. — Неужто и ты, хранитель смерти, не понимаешь, что этого нельзя избежать?

— Понимаю… — выдохнул Рэн. — Но могу ли я смириться…

— Можешь.

Виссавия прощалась с гостями ярким солнышком и неожиданно теплой улыбкой вождя. Элизар обнял Мираниса, а на глазах Калинки, наполненных счастьем, все же на миг появились слезы:

— Только не вздумай плакать, сестренка, — усмехнулся принц, в последний раз обнимая норовистую родственницу. — Теперь твой дом здесь.

— Мы всегда рады тебя видеть, — сказал вождь, хотя и он, и Миранис, знали, что это не совсем правда.

Это всего лишь красивые слова для свиты, для собравшихся вокруг виссавийцев, это всего лишь прощание и желание оставить после себя светлые воспоминания.

А потом они разойдутся и запомнят о существовании друг друга.

Такова уж жизнь. В ней каждый свои проблемы решает сам.

Миранис в последний раз посмотрел на Калинку, на мгновение вдруг захотев, чтобы на ее месте была Лия. Так же вот в безопасности, в уверенности в завтрашнем дне, в окружении правильных и верных виссавийцев, счастливой.

Нет, Лия определенно с Миранисом счастлива, он это чувствовал, но надолго ли? И как преодолеть это чувство беспомощности, невозможности защитить любимую женщину от боли и страданий?

Будет ведь страдать. И уже скоро.

И он ничего с этим поделать не может.

И ее правильный, жертвенный братишка, что идет где-то там, в свите виссавийцев, тоже не может. Все эти дни Миранис сдерживался, чтобы не послать за ним хариба… и даже послал. С приказом посмотреть, где сейчас пропадает его телохранитель. А когда узнал — где, решил не мешать. Всем им отмерено слишком мало времени, чтобы его тратить на пустые разговоры. Чем еще они могут занять друг друга, как не очередным выяснением отношений?

О да, Рэми любил поговорить.

Миранис — устал.

Вождь с неожиданным даже для него самого сожалением смотрел, как фигура принца исчезает в переходе.

— Тень смерти висит над наследным принцем Кассии, — вспомнил он так некстати слова старшего хранителя смерти.

— В силах ли мы что-то сделать?

— Ты же знаешь, что нет, — ответил тогда хранитель. — Знаешь, что как бы мы не старались предотвратить смерть, она придет. И к Миранису, и к...

— Я помню!

Элизар еще долго потом сомневался, сказать ли Миранису правду, и только гораздо позднее понял — Миранис о ней знает. И больше болит душа у наследного принца не за себя, а за его телохранителей.

Элизар его понимал и радовался, что вождь Виссавии уходит один. Очень сложно смириться с близкой смертью, но еще сложнее узнать, что за грань ты заберешь и лучших друзей.

А телохранители были очень близкими друзьями наследного принца. Что же… друзья это тоже подарок богов. У Элизара их не было. Были подчиненные, советники, были послушные воле виссавийцы, но друзья? Те, что могли в лицо сказать неприятную правду? Одернуть, когда это было необходимо? Только брат, старшие сестры, но все они уже ждали Элизара за гранью.

— Есть еще кое-что, мой вождь, — продолжил тогда хранитель смерти. — Над его телохранителями я тоже видел облако, но… слабое. Они еще могут выжить, для них есть надежда, тогда как принц...

Помнится, вождь оборвал доклад хранителя. Есть вещи, в которые он может и должен вмешаться, есть и другие… Дела Кассии, наследного принца и телохранителей его не касаются. Не должны касаться. У него так много собственных хлопот.

Например, наследник, что ожидает в покоях Арама. Остальное неважно.

По знаку вождя взметнулись облачка пыли под босыми ногами танцовщиц. Прощальный подарок виссавийцев гостям. Отразили солнечный свет браслеты, послышалась негромкая музыка. Стройные тела танцовщиц приковывали к себе взгляды арханов, их изящные движения ласкали взоры девушек из свиты Калинки, и один за другим исчезали гости в кляксе перехода.

Прошли мимо вождя и Дериан с Рэном. Элизар усмехнулся про себя. Он не ошибся в выборе. Внимательный целитель отлично играл архана, его наряд был идеален до последней черточки, а сам он преисполнен гордости, столь отличающей от других золотоволосого оборотня.

Метнулся к Арману слегка удивленный взгляд Рины, и Элизару стало жаль сестру. Рина несомненно будет страдать, ведь любит наследник не ее, а светловолосую Аланну, которая вошла в переход вместе с девушками из свиты Калинки.

— Не смей ее трогать, — приказал вчера вождь, когда Дериан, уже принявший облик златоволосого оборотня, улегся в кровать рядом с невестой целителя судеб. — Скорее всего, она очень важна для наследника.

— Я понимаю, — кивнул тогда Дериан.

Элизар усмехнулся… скорее всего… в том-то и беда, что они ничего не знают об Армане. Только их ли в том вина?

Рина горестно вздохнула, когда Дериан скрылся в переходе. Элизар, поддавшись порыву, сжал ее ладонь, поддерживая. Сестра вздрогнула, но руки не вырвала, улыбнулась слабо и ответила вдруг на пожатие.

В их семье больно уж любят этих светловолосых оборотней. Вот и Астрид вышла за такого. И чем это закончилось? Слава Виссавии, Рина все же иная. Она не стремится в Кассию, не хочет уходить из клана, бороться за своего красавчика. А ведь любит. А ведь если бы только захотела...

Элизар не смог бы ее остановить. Силой бы не захотел, по-доброму — она бы не послушалась. Рина ведь его, сказать по правде, даже ненавидит. Собственного брата. Но стоит ли удивляться? Гордые женщины Виссавии, тем более из рода вождя не терпят плетки.

«И у меня нет времени, чтобы ее убедить… Целитель судеб меня изменил...»

Изменил ли?

Или просто позволил на время прийти в себя?

Элизар не знал и вздохнул с облегчением, когда в переходе исчез последний из гостей. Все вернулось на круги своя. Только терзало где-то глубоко внутри неясное предчувствие, будто Элизар что-то делал не так, но и сам не мог понять что.

Спустя мгновение вождь вошел в затемненную спальню, где на широкой кровати под тяжелым, расшитым звездами балдахином спал наследник.

— Как ты и приказывал, вождь, — доложил Арам. — Никто не входил в мои покои. Никто и понятия не имеет, что он остался в Виссавии.

Вождь не слушал. Он сел на кровать, приглядевшись к своему пленнику. Арман принял свой настоящий облик, но его запястьях все так же поблескивали в полумраке синим татуировки, напоминая… он все же кассиец. Не просто кассиец, а высокорожденный, архан. Потом-то и не хотел смириться со своим положением, потому-то и был так горд: как и все они, знал себе цену. Как и все они, выращен быть господином.

А ведь и в самом деле похож на Элизара… не только внешне, но и внутренне. И думает так же, и раздражается из-за того же. Только моложе и упрямее. Когда-то вождь тоже был таким. И когда-то его это погубило...

— Пусть проспит до вечера, — сказал Элизар. — Я чувствую, что он очень устал и раздражен. Отдохнув как следует, наследник будет гораздо сговорчивее. Нам пока некуда спешить. Присмотри за ним, Арам.

— Да, мой вождь. Позвать кого-нибудь, кто в состоянии прочитать знаки на его татуировке?

— Мы и так о нем все знаем. Глава северного рода, старшой дозора в столице… не тревожь его. Потом выясним все остальное.

— Как скажешь.

Элизар вышел из спальни наследника и еще успел заметить, как Арам опустился в кресло у кровати Армана. Советник выглядел озабоченным и уставшим. Вождь чувствовал, что он сомневается… и уже начинает любить этого странного мальчишку, подаренного им Виссавией.

Богиня не теряет времени. Она всем своим детям дает понять, что наследник ее любимый сын… который взойдет на трон клана после смерти Элизара. Только вот… как в этом убедить самого наследника?