Глава 14. Прощание

Празднества начались и закончились. Опустилась над кланом Виссавии теплая, ласковая ночь.

Рэми поцеловал Аланну и, осторожно, стараясь не разбудить девушку, поднялся с кровати. Он и сам удивился, как легко перенес вынужденную разлуку с Миранисом – а ведь когда-то воображал, что их связь крепче. Но и Виссавию Рэми покидал без лишнего сожаления. На самом деле он уже был мыслями дома, в замке повелителя, с учителем, которому надо рассказать так многое. И спросить так о многом.

Телохранители не очень-то скоры до ответов. Вирес, ироничный и холодный, был гораздо разговорчивее. Гораздо терпеливее. И гораздо понятливее.

Рэми не смог бы жить в Виссавии. Вечное благополучие раздражает. Без дежурств у принца тут стало вдруг невыносимо скучно. Не спасало даже общество Аланны. Телохранитель любил свою невесту, но чего-то все же не хватало.

Чувства опасности?

Или… Мира...

В ночь перед отъездом Рэми долго не мог заснуть. Сидел на подоконнике, подпирал спиной стену и смотрел, как поднимается над лесом половинчатая луна.

Завтра они вернутся в Кассию. Завтра он вернется к Миранису. Что скажет ему принц? Оттолкнет или сделает вид, что ничего не случилось? Рэми, сказать по правде, было все равно… Его место рядом с наследным принцем Кассии, и даже вождь Виссавии не убедит его в обратном.

– Иди спать, душа моя, – позвала Аланна. Рэми вздохнул и слез с подоконника.

Вождь никого и ни в чем не собирался убеждать. Так же, как и Рэми, он не спал. Оставив утомленную ласками молодую жену, он вышел из замка. Как в детстве забрался на растущий последи леса столетний дуб, оперся спиной о ствол и долго смотрел на рассыпавшиеся по ночному небу звезды… молясь Виссавии, чтобы наследник его простил.

Потому что если Арман не хочет сам остаться в Виссавии, то его придется оставить силой.

Не мог уснуть и Миранис. Возможно, завтра он умрет. Странно, но мысль, еще недавно вызывавшая страх, сегодня уже не пугала. Сколько можно бояться? Миранис больше не мог. Если суждено ему умереть, но лучше уж скоро, потому как ожидание смерти хуже ее самой...

Зачем он, дурак, пошел к Нише? Зачем уговаривал ее, упрашивал, хоть и говорила прорицательница:

– Думаешь, станешь счастливее, когда узнаешь свое будущее? Я в этом сомневаюсь. Иногда лучше не знать.

«Иногда лучше не знать,» – выдохнул Мир, повернувшись на другой бок и напоровшись на взгляд Лии.

– Не знать «что»? – настороженно спросила девушка.

– Спи, родная, – ответил Миранис, моля богов только об одном – успеть перед смертью провести церемонию. Его сын должен быть законным наследником, иначе Лие придется несладко. Хотя ей все равно придется несладко.

Лия уткнулась в плечо принца носом и засопела ему в сорочку… Даже не подозревая, что это может быть их последней ночью вместе.

Сегодня в Кассию выехал гонец, который приготовит все для завтрашней церемонии. Завтра Лия станет женой наследного принца Кассии.

Если Миранис доживет.

А если нет?

– Тебя что-то тревожит? – спросила Рина, прижимаясь к теплому боку Армана и положив голову ему на плечо. Она упорно заглядывала в глаза любимому: привычка виссавийцев смотреть в глаза Армана часто раздражала, но не в случае Рины. В Рине он любил все: и ее внимательный, пронзающий до самой глубины, взгляд, и ее шаловливо вздернутый носик, и даже ее любопытство:

– Думаешь о ней? – спросила вдруг девушка.

– О ком, о ней? – не понял Арман.

– Об Аланне, невесте своего брата. Женщине, с которой ты провел предыдущие ночи…

Арман вздрогнул.

– Ты не понимаешь… – прошептал он.

– Я не хочу понимать… – ответила Рина, прижимаясь к нему. – Прошу… не уходи! Сегодня забудь о ней, прошу. Только сегодня… будь лишь моим…

Арман мягко провел по волосам Рины, сдерживая рвущуюся наружу боль и обиду. Рэми… неужели ты не с силах был эти несколько дней сдержаться? Неужели не мог не ранить Рину? И Арман ничего не мог сделать… он не имел право ни выдать брата, ни предать доверие принца.

«Никто не должен знать о подмене, – приказал Миранис. – Слышишь, никто! Пока мы не вернемся в Кассию – ты мой телохранитель, а Рэми – глава Северного рода. Я отпущу тебя к Рине, но помни… ты должен быть предельно осторожным.»

– Я буду твоим, – прошептал Арман в волосы Рины. – Этой ночью я думаю только о тебе, клянусь… и больше ни о ком…

– Верю.

– Ты наверное знаешь? – спросил внезапно Арман. – Что я…

– Что ты оборотень?

Арман кивнул.

– Знаю. Мы это видим сразу. Но оборотни-ларийцы не опасны...

– В Кассии это не всегда понимают, – ответил Арман, перебирая пальцами ее темные, густые волосы.

– Оставайся здесь.

– Не могу, – Арман не стал рассказывать Рине о Лие, о ее ребенке, о беспокойстве Мираниса, о предсказании Ниши. Он понимал принца, понимал и как человека, и как сына повелителя, и не хотел, не имел права, оставить ни его, ни его ребенка. – У каждого у нас есть свои обязательства. Я свои не могу не выполнить...

– Ты лариец. Почему ты оказался в Кассии?

– Мой отец приехал в свите Львины, матери Мираниса, и так понравился тогдашнему повелителю, что стал главой Северного рода...

– Теперь я знаю, в кого ты у меня такой обаяшка, – усмехнулась Рина, касаясь губами его груди.

– Рина… – Арман, вздрогнул, когда губы ее опустились ниже.

– Не говори ничего, – ответила девушка. – Это наша последняя ночь. Приезжай еще, любовь моя, и мы попробуем, когда ты превратишься в зверя...

– Рина, я не могу превращаться в зверя...

– В Кассии не можешь. Здесь ты можешь все!

Предрассветное время самое тихое. Вождь тенью скользнул в замок Арама, безошибочно нашел нужную ему спальню и, бесшумно открыв дверь, осторожно зашел внутрь.

Наследник спал, разметавшись на шелковых простынях. Золотые волосы его, подаренные на время хранительницей, рассыпались по подушке, тонкие губы вытянулись в улыбку, руки прижимали в груди женщину. Может, даже любимую, вождь не знал. Сейчас он не хотел этого знать.

Он мягко коснулся лба женщины, погружая ее в более глубокий, уже беспробудный сон. Им не нужны свидетели. Все должно пройти тихо и незаметно. Вождь осторожно толкнул обнаженное плечо наследника.

Арман проснулся сразу. Взгляд его, поначалу мутный, быстро наполнялся смыслом и удивлением. Но не страхом. Мальчишка вскочил с кровати, прикрыл спящую женщину одеялом, скрывая ее наготу, а сам быстро натянул тунику, не забывая при этом поклониться нежданному гостю. Великолепно играет. Неплохо держит себя в руках. И щиты его крепкие, хозяина не предают. Хорошо его вышколил кассийский двор.

– Рад видеть вас в своих покоях, Элизар, – сказал Арман.

– Очень сомневаюсь, что ты рад, наследник, – тихо ответил вождь. – Но у меня нет другого выхода.