Глава 11. Элан / Власть безумия / Black Melody
 

Глава 11. Элан

0.00
 
Глава 11. Элан

Рэми вылетел в дождь и вбежал в объятый темнотой лес. Его трясло. Слова вождя подобно яду вскипятили кровь, оставив почти физически осязаемую тоску и беспокойство.

Рэми понимал, что вождь прав. Но и знал, что выбрал правильно. Что его место рядом с Миром, в Кассии. И что в таком состоянии ему перед принцем лучше не показываться. Потому и перся в темноте, по мокрой траве, рискуя свалиться в шумевший неподалеку ручей… Пока не устал. И не понял, что окончательно заблудился и не знает, в какой стороне находится замок Арама, а в какой — замок вождя.

Уселся на траву, не обратив внимания, что намок до нитки и теперь его трясло от холода или от начинавшейся лихорадки. Дождь закончился. Долгое время Рэми сидел неподвижно и смотрел в воду, в тени водорослей, пытаясь унять разрывавшую голову боль.

Зачем ему все это? Да, с Миром нелегко, но в Кассии его семья, Лия, Арман, мать, в Кассии все знакомо и близко, в то время, как Виссавия для Рэми чужая, непонятная и пугающая.

Ему надо с кем-то поговорить. С кем-то, кто знает больше, с кем-то, с кем не надо притворяться.

— Элан, — тихо позвал он.

Виссавиец будто только ждал зова: зашелестела рядом трава, отделилась от мрака тень, и Элан, низко поклонившись, спросил:

— Да, наследник.

— Садись, — виссавиец безропотно опустился рядом на мокрую траву. — Только один вопрос… убивали ли в Виссавии вождя?

— Да, наследник, — спокойно ответил Элан.

Рэми вздрогнул. Так просто? Он посмотрел в темную, тихо журчащую воду и попросил:

— Расскажи мне.

— Боюсь, я мало что об этом знаю, наследник, — осторожно ответил Элан. — Тебе надо поговорить с хранителем знаний. Например, с Арамом.

— Ты же знаешь, что я не могу.

— Ты все можешь, — возразил Элан. — Но если тебе угодно упорствовать, пусть будет так. Я очень хорошо знаю одного человека, который все тебе объяснит лучше, чем я. И, если ты прикажешь, даже если просто попросишь, он сохранит твою тайну. Можем пойти прямо сейчас...

— Сейчас ночь, — резко ответил Рэми. — Нормальные люди в это время спят.

— Хранители знаний всегда были немного ненормальными, — голос Элана почему-то стал мягче и в нем появились странные, немного покровительствующие нотки. Рэми вздохнул. И этот считает его запутавшимся ребенком. Хотя, может быть это как раз и правда.

— Марк часто работает ночами, — продолжил Элан. — Не думаю, что будет против гостей. Тем более, против такого гостя, как ты, Нериан.

Рэми задумался. Не хотелось ему тревожить ночью какого-то неизвестного Марка, но он устал от загадок, от недомолвок… и слова вождя все же попали в цель. Рэми начал сомневаться. А он ненавидел сомнения.

— Идем! — решился Рэми.

Элан поднялся, открыл переход, и пропустил вперед наследника. Вновь мелькнула под ногами пустота, вновь нагрянула и отпрянула бесконечность, рассыпаясь по безоблачному небу звездами, и Рэми оказался у низкого дома, над которым висел прикрытый тонкой тучкой месяц.

Дом спал в предрассветной дымке. Рэми вновь засомневался: стоит ли тревожить людей посреди ночи, как входная дверь открылась, и на пороге появился темный силуэт в свете фонаря, тихо спросивший:

— Кого так поздно принесло?

Фонарь скользнул вверх, свет попал в глаза, заставив зажмуриться, а когда Рэми очнулся, фонарь уже стоял у его ног, а незнакомец упал на колени, выдохнув:

— Мой вождь.

— Это не совсем вождь, Марк, — ответил за спиной Рэми Элан. — Присмотрись внимательнее...

Марк посмотрел на Рэми. Некоторое время он все так же стоял на коленях, вглядываясь в гостя, потом поднялся и уже гораздо с большим достоинством поклонился Рэми:

— Я не знаю, кто вы, и зачем пришли, но я рад принимать вас в моем доме.

— Простите, что так поздно, Марк, — пробормотал Рэми.

— Я люблю работать по ночам, — отмахнулся тот. — Войдите. Вижу, что вы вымокли до нитки и замерзли. Пойду поищу для вас сухую одежду. Только прошу быть потише… мои домочадцы еще спят...

Молча хозяин повел их по темному коридору. Несколько раз Рэми натыкался в темноте на какие-то вещи, что-то опрокинул, судя по звуку — стопку книг, и хозяин, извинившись, зажег-таки запоздало фонарь.

— Простите меня. Я привык к своему дому и прекрасно нахожу в нем дорогу в темноте. И я так привык к одиночеству, что уже и разучился быть любезным хозяином. Не подумал, простите еще раз.

Они вошли в небольшую дверь и оказались в неярко освещенной, тесной комнате, наверняка служившей хозяину кабинетом. Рэми поразили огромные шкафы у стен, забитые по завязку толстыми, старинными книгами. Поразил легкий беспорядок на стоявшем посреди кабинета столе: какие-то листы бумаги, исписанные мелким, непонятным почерком, разрисованные паутиной схем. Запах бумаги, кожи, чернил и свечей, носившийся в воздухе, смешанный с едва ощутимым ароматом магии.

— Простите за беспорядок, архан. Сейчас принесу вам сухую одежду. Может, еще чего-нибудь? Вижу, вы устали… могу угостить вас настойкой гуараны.

— Не откажусь, — задумчиво ответил Рэми, беря на руки одну из книг. Кажется, трактат по магическим животным. Обитая кожей обложка приятно грела руки, идеальный каллиграфический почерк напомнил Рэми далекое детство, когда Арман склонялся над учебниками, повинуясь указаниям учителя, и его светлые волосы падали на потемневшую от времени бумагу. Мягко шуршали под пальцами брата страницы, а Рэми сидел в уголке тихо, как мышка, боясь пошевелиться, боясь, что его выгонят.

Он любил наблюдать за Арманом. Любил, когда глаза брата становились задумчивыми, и он покусывал перо, поверяя бумаге свои мысли. Любил, когда Арман разрешал ему сесть рядом, прижаться к его боку, когда рука брата вдруг мягко ерошила волосы Рэми, и Ар улыбался в ответ на похвалу учителя.

Рэми захлопнул книгу. Это было давно, очень давно. Вот в таком же кабинете, вот за таким же столом, в доме такого же немного сумасшедшего, не замечающего весь мир за книгами старого учителя. А потом за ними приезжала в карете пахнущая духами мать, и они гуляли по городскому парку. Мама покупала им сладости, Ар хмурился, когда мачеха говорила ему «мой мальчик», но Рэми видел, что ему приятно. Чувствовал это…

Теперь приятно не было никому. Хозяин вошел в комнату, и подал Рэми стопку аккуратно сложенной одежды:

— Мы с вами одинакового роста, надеюсь, что подойдет. Правда, вы стройнее и, боюсь, моя одежда будет висеть на вас мешком. Но сейчас главное, чтобы вы не простудились. Хотя, если изволите, я и сейчас могу послать за целителем либо за вашим харибом.

— Не стоит так беспокоиться, — ответил Рэми, раздеваясь.

Он только теперь смог присмотреться к Марку. Виссавиец, как и Арам, носил желтые одежды, значит, был хранителем знаний. Но в отличие от всегда холодного, пронзительного взгляда Арама, черный, как и у почти всех виссавийцев, взгляд Марка был слегка рассеян и задумчив.

Похоже, что этот человек постоянно витал в своих мирах, среди размышлений, формул, схем и давно, казалось, утерянных знаний. Похоже, что приход Рэми выдернул его из чего-то важного — на столе, на исписанном листке бумаги медленно высыхали чернила, а свеча, наверняка горевшая от самого заката, уже почти растаяла, и огонек ее угасал, рискуя погрузить кабинет в темноту.

На щеке Марка остался чернильный развод. Черные волосы его были растрепанны, а желтые, цвета спелой пшеницы, одежды выпачканы в паутине и пыли. Наверняка лез наверх книжных шкафов за давно забытыми фолиантами, наверняка работал над чем-то для него очень важным. И наверняка был все же недоволен приходом гостя.

Рэми стянул мокрую тунику и заставил себя не вздрогнуть, когда услышал мысленный диалог между Марком и Эланом: «Ты кого мне привел? Архана? В мой дом? Смерти моей хочешь? Если Арам узнает...»

«Арам не узнает, — ровно ответил Элан. — Тем более, что гостя я тебе привел особенного и не совсем кассийца. Ты сам его в темноте спутал с вождем. Думаешь, это случайность? А если я скажу, что нет? Перед тобой сын Астрид.»

Марк сглотнул. Его взгляд пробежал по завязывающему пояс Рэми, и быстро вернулся к чаше, в которой плескалась красноватая жидкость.

— Прошу, выпейте, — протянул он Рэми чашу. — Вам необходимо согреться, мой архан.

«Ты ошибаешься, — продолжил он. — Сын Астрид умер. Этот юноша очень похож на Элизара, это правда, но то не повод...»

Рэми пригубил питье, чувствуя себя неловко. Он и сам удивлялся, как хорошо у него получалось делать вид, что он ничего не слышит и не понимает.

«Не повод? Ты хорошо знал Астрид, приглядись же. Не видишь, как он двигается, не слышишь, как он разговаривает? Не чувствуешь в нем силу целителя? Но и это не главное. Стыдно, хранитель, что не видишь ауру, ее ауру вокруг юноши? Не видишь, как она его оберегает?»

Марк вновь посмотрел на Рэми, на этот раз гораздо внимательней, и в его глазах промелькнуло замешательство. Однако, виссавиец, как и Рэми, отлично держал себя в руках — ни выдав своих чувств ни жестом, ни словом, он лишь вежливо, холодно улыбнулся и спросил:

— Вам нравится? Садитесь, архан, я сейчас слегка приберу беспорядок.

— Не стоит, — ровно ответил Рэми. — Он мне не мешает.

«А ты ведь прав… действительно… — Рэми коснулись на мгновения истинные чувства хозяина дома: удивление, искренняя радость и… Рэми на миг скривился — вновь это проклятое обожание. — Должен ли я показать, что знаю?»

Рэми нашел свободное от книг место на столе и поставил туда уже пустую чашу.

«Это не от меня зависит, Марк. Наследник непонятен мне. И он меня ненавидит, не спрашивай почему. Однако сын Астрид задает сложные вопросы… Я не могу на них ответить, потому ответишь ты. Только будь осторожен. Сдается мне, от твоих ответов зависит — сможет ли он доверится клану или нет.»

«Наследник Виссавии не доверяет клану?» — впервые на лице Марка появилось удивление, при этом столь искреннее, что Рэми отвел взгляд, сделав вид, что интересуется какой-то книжкой.

«А как ты думаешь, почему он прячется? Он не доверяет ни нам, ни Виссавии, ни вождю...»

— Ночь уже подходит к концу. Мне пора возвращаться, — оборвал их Рэми. — И сейчас мы либо поговорим, либо...

— Как скажете, архан, — с готовностью ответил Марк, еще раз пытаясь убрать книжки со стола.

— Пусть будут, сядьте, наконец!

Рэми и не думал приказывать, просто не хотел причинять хозяину лишнего беспокойства, но Марк вдруг вздрогнул, затравленно посмотрел на Рэми и послушно опустился на стул.

— Я вас слушаю...

— Убивали ли когда-нибудь виссавийцы вождя?

— Интересные у вас вопросы, архан, — Марк некоторое время сидел задумавшись, а потом ответил. — Думаю, я должен слегка посвятить вас в историю клана. Но даже мой краткий рассказ займет много времени. Потому если вы спешите, мы можем договориться о новой встрече.

— Рассказывайте.

 

«Наша богиня — одна из младших сестер вашего Радона. Когда боги поделили между собой власть над Кассией, Виссавия не захотела брать свою долю, и ушла в пустыню, в центре которой и заснула вечным сном. Однако перед тем, как отпустить сестру, Радон высказал свою волю: каждый, кто найдет приют на ее землях, будет принадлежать только ей и потеряет зависимость от других богов.

Боги согласились… началась новая эра.

Виссавия спала, на месте клана образовалась пустыня. Выжить здесь было невозможно — ни воды, ни растений, лишь голый песок, да сушь… Люди обходили это место стороной, считая его проклятым, а позднее начали сгонять в пустыню преступников… наша земля была местом изощренной казни: без воды, без одежды, осужденные сгорали заживо на безжизненном песке Виссавии...

Но в один прекрасный день молодой, еще совсем неопытный маг прочитал легенду о спящей в песках богине. И вдруг захотелось ему ее найти, да пробудить из сна. Ему удалось. Он пересек пустыню, нашел пещеру, где спала Виссавия и долго молился у ее ложа, пока она не проснулась.

Богиня разгневалась. Но стоявший перед ней на коленях юноша был бесстрашен. Он много говорил, он с жаром рассказывал о своих мечтах, о свободном от воли богов приюте магов… и богиня ему поверила. Она создала для него прекрасный край, насытила его магией, окутала своего «сына» властью, равную которой знали немногие.

Он всей душой полюбил свою госпожу и созданные ею земли, а она воплотила в реальность все его мечты. Ей было интересно помогать юному, бесшабашному смертному.

Вскоре юноша вернулся в Кассию, нашел себе жену, собрал вокруг таких же молодых, сильных, и привел их в клан… став первым вождем Виссавии.

Годы шли. Слава о Виссавии всколыхнула Кассию, и в клане стали появляться все новые люди. Поначалу богиню это радовало, но пришельцы стали посматривать презрительно в сторону стареющего предводителя… Зародился заговор, и в одну из ночей перерезали горло и вождю, и его сыновьям.

Тогда впервые испытали на себе люди гнев Виссавии. Она убивала всех: и виноватых, и невиновных, она ураганом пронеслась над своими землями, вновь превратив их в пустыню, она прокляла людей и их коварство и дала себе слово никогда не связываться с нашей расой. Но больше она не спала. Не могла.

Люди помнили о земле-сказке, передавали легенды о ней из поколения в поколение, и все так же отказывались верить, что той земли больше не существует. Один за другим они упрямо возвращались в пустыню, чтобы найти там счастье… и один за другим умирали.

Богиня смотрела на это равнодушно. Она чувствовала в душах приходящих к ней людей стремление к власти, к богатству, к магической силе. И ни у кого из них не было того искреннего запала, что в первом вожде, того желания изменить мир, сделать его чуточку лучше. Никому из людей она больше не могла поверить.

Но однажды в ее пустыне появились трое всадников. Один из них вез перекинутое через седло тело.

Виссавия не спешила убивать пришельцев: люди вновь стали использовать ее земли, как место для казни, и эти трое должны были вскорости уехать, оставив четвертого умирать...

Всадники действительно бросили завернутое в плащ тело, а сами поспешно убрались из земель Виссавии. Умирающий удивил богиню — ранее попадавшие в ее пустыню хотели либо отыскать ее убежище, либо выжить, пытаясь выбраться из жгучих песков. Этот… лежал с закрытыми глазами и с нетерпением ждал смерти, как ждет ослепленный страстью юноша прихода своей возлюбленной.

— Ты так молод. Не рано ли тебе умирать? — спросила богиня человека.

— Мне нет места в этом мире, — прохрипел тот. — Даже если я выживу, даже если выберусь из пустыни, они все равно никогда меня не примут. Я изгой. Меня ненавидят. Меня боятся.

— Ты не убивал, я чувствую, — удивилась богиня. — Ты не насиловал. Ты не воровал. Ты не унижал более слабых. Ты кристально чист, и в то же время говоришь, что тебя ненавидят? Но за что тебя ненавидеть?

— Я незаконорожденный, — ответил юноша, — но это — простительно. Я маг-целитель и низкорожденный, а этого мне простить не могли. Там я никому не нужен.

— Значит, будешь нужен тут.

Роланд был великолепным вождем и мудрым предводителем. Он собрал вокруг себя магов-целителей и при помощи богини воссоздал клан.

Но когда он постарел, магов стало слишком много, власти слишком мало… и в Виссавии началась война. Роланда убили.

Гнев богини вновь пронесся над кланом. Начали исчезать деревья, дома, источники, опустошая плодородные земли клана, превращая их в пустыни, пролилась кровь, умирали люди. Воцарился хаос. Сын Роланда, которому исполнилось лишь одиннадцать зим, упал на колени и взмолился богине.

— Твоего отца убили, а ты просишь их пощадить? — удивилась Виссавия.

— Моего отца убили, — ответил мальчик. — Но на этой земле остались те, кто об этом жалеет… И пока они живы, молю тебя, моя госпожа, не убивай их! Не карай невинных за деяния безрассудных. Душа моего отца не сможет успокоится за гранью, если ты уничтожишь любимый им клан.

— Хорошо, сын мой, — ответила богиня. — Будь по-твоему. Но каждый, кто захочет остаться в моей стране, должен дать тебе или твоему потомку клятву. И даже за мысль убить тебя или кого-то из рода вождя я буду карать смертью.

Так в Виссавии появился кодекс...»

 

— Кодекс? — переспросил Рэми.

— Мы свободны, архан, но мы и ограничены… — ответил Марк. — Наш вождь — возлюбленное дитя богини. За только желание поднять на него руку каждого из нас ждет смерть. За отказ исполнить его приказание — боль. За третий отказ — смерть. Мы поколениями учились безропотно повиноваться вождю, поколениями учились любить его так, как его любит наша богиня. Взамен она дает нам дар, она оберегает нас, она позволяет нам жить так, как мы хотим.

— Это неправда! — вскричал Рэми. — Ты врешь! Она приказала мне убить Элизара! И я бы смог это сделать!

Рэми осекся, осознав, как сильно подействовали на обоих виссавийцев его слова. Элан сильно побледнел. Марк тяжело дышал, а за спиной Рэми раздался тихий голос:

— Потому что я знала, что ты этого не сделаешь. Я знала, что одна мысль об этом пробудит в тебе целителя судеб, я знала, что это спасет Элизара.

Ударил в крышу дома первый порыв ветра.

— Ты играешь мной, я этого не люблю, — прошипел Рэми, тогда как Марк и Элан сползли на пол, не осмеливаясь даже взглянуть на любимую жрицу Виссавии. — Знаешь, как мне было больно! Знаешь, как мучила меня совесть, а все равно это сделала! Ты… ты… после этого ты надеешься, что я тебе поверю? Я ненавижу тебя, слышишь! Ты заставила меня чувствовать себя ничтожеством! Подлым убийцей, который на все способен ради власти! Даже на убийство собственного дяди!

— Рэми, я прошу тебя… — шептала она, и ее голос чудом перекрывал рев разыгравшейся за стенами бури.

— Не подходи… — кричал Рэми, пятясь назад.

Буря вторила его гневу. Буря все сильнее билась в стены, ревела, пытаясь сорвать крышу, а вместе с ней погрести под обломками дома все живое.

Рэми хотел умереть. Рэми жаждал снести эту улыбку с уст хранительницы, только бы не чувствовать той грязи, что накопилась в нем за это время. Он чувствовал себя грязным.

— Рэми, выслушай меня… — упрямо продолжала жрица. — Я знаю, что ты бы не смог. Ты целитель. Целитель не может убивать… Рэми, мой мальчик...

— Я не твой мальчик!

Ветер превратился в ураган. Застонала крыша, последним, отчаянным усилием сопротивляясь непогоде.

— Помилуй, наследник, — Марк вцепился в ноги Рэми… — Ты убьешь мою семью. Помилуй!

Рэми без сил сполз на пол, закрывая лицо руками. Что это? Почему так охотно откликается на его чувства Виссавия?

— Потому что ты — будущий вождь, — холодно ответила хранительница.

— Не бывать этому, — закричал Рэми. — Слышишь, не бывать!

Вновь усилился ветер. Вновь саданул по стенам хлесткой плетью, и дом застонал, истекая болью. Распахнулась дверь. На пороге показалась маленькая, заспанная девочка. Потерев кулачками глаза, она посмотрела на Марка и спросила:

— Папа?

— Уходи! — закричал Марк. — Уходи! Здесь опасно.

Эти слова отрезвили Рэми. В одно мгновение он вдруг понял, кто тут опасен. Он. И стало вдруг больно и противно от собственной слабости и безответственности. Он может сходить с ума, но не может тянуть за собой других. И Рэми усилием воли заставил стихнуть бушующее внутри пламя гнева.

Ветер вдруг пропал, сменившись проливным дождем. Крупные капли забили по истерзанной крыше дома, они же потушили окончательно гнев Рэми.

— Даже права на злость ты меня лишила, — опустошенно прошептал он хранительнице.

— От твоих чувств зависят их жизни, — спокойно ответила жрица. — Ты должен научиться сдерживаться.

Девочка смотрела на Рэми широко распахнутыми глазами и тихо плакала, но не уходила. С трудом поднявшись, Рэми покачиваясь подошел к ребенку, прижал к себе, вдохнул ее нежный аромат, вспомнив вдруг, что так же когда-то обнимал и маленькую Лию.

— Прости, что напугал, — прошептал Рэми. — Больше не буду, обещаю.

Тонкие руки ребенка обняли его за шею. Телохранитель с трудом встал, все так же держа девочку на руках. Он прошел по коридору мимо распахнутых дверей, мимо бледных и испуганных фигур в ночных сорочках, безошибочно нашел среди нескольких спален одну, в ней — небольшую кроватку, куда и опустил уже мирно спящего ребенка.

— Я прошу прощения, Рэми. Не думала, что мои слова так тебя ранят, — сказала хранительница. — Но я должна была это сделать, ты же понимаешь...

— Я ничего не понимаю, — устало ответил Рэми. — Этого слишком много для меня. Они не имеют право лгать вождю? А мне?

— И тебе...

— А ты, оказывается, еще как можешь… я не хочу тебя слушать… Я не могу тебе доверять.

— Тогда доверься им.

Рэми обернулся и посмотрел на стоявшего в дверях Марка:

— Я не ошибся? — переспросил хранитель знаний. — Вы — телохранитель Мираниса? Тот самый целитель судеб?

— Тот самый...

— Расскажите мне о магии Кассии?

Рэми отвернулся. Глаза Марка заблестели вдруг тем самым блеском, каким блестели глаза старого учителя Армана, сумасшедшего исследователя, когда тот находил в книгах что-то интересное.

— Зачем? — спросил Рэми.

Тихий ответ его ошарашил:

— Чтобы вам помочь.

— А кто, простите, сказал, что я нуждаюсь в вашей помощи?

Он развернулся и вышел, даже не простившись. И даже не приказав им молчать. Рэми было все равно. Только сейчас, в этой комнате, он понял — выбор сделан и сделан уже давно. В пользу Мираниса. Все остальное — ради любопытства и внутреннего успокоения.

Даже если хранительница не хотела всерьез убить вождя, даже если все это было только ради того, чтобы разбудить целителя судеб и исцелить Элизара, Рэми не понять этих людей. Никогда он не смирится ни с их образом жизни, ни с тем, как они мыслят. Никогда Рэми не стать таким, как они, а, значит, никогда не суметь быть для них хорошим вождем.

Рэми не создан для Виссавии. И теперь он это знал твердо.

 

Буря закончилась. Наследник успокоился. Вождь отошел от окна, и обернулся к все так же ожидавшему за его спиной Араму.

Вспыхнул ярче огонь в камине, и в спальне вдруг стало теплее и уютнее.

— Прикажи, и я узнаю, что там случилось, — тихо прошептал Арам.

— Наследник наверняка приказал всем молчать, — задумчиво ответил вождь, развязывая пояс. Он устал. Он хотел спать. — Если ты вмешаешься, то виссавийцам придется выбирать между мной и им. Между его приказами и моими. А я этого не хочу. Нам не надо знать, что там случилось. Нам надо найти этого мальчика среди кассийцев, как бы усердно он не скрывался.

Широкий пояс упал на кресло, к нему вскоре присоединилась и туника.

— Это будет нелегко.

— Даже если он помечен дыханием смерти? — Арам не сумел удержать дрожжи.

— И ты ничего не сделаешь?

— Я уже делаю. В Виссавии ему ничего не грозит. А вне Виссавии он никогда больше не появится. Что бы там себе наследник не воображал.

— Задержишь его силой?

Вождь сел на кровать, расшнуровывая домашние сапоги:

— Если не будет другого выхода… собери хранителей смерти. Проверь каждого из свиты Мираниса, кто в скором времени должен уйти за черту. Найди мне среди них того, кто обладает силой целителя. Но делай это осторожно, мальчик явно не глуп. И когда найдешь… не трогай его. Не следи за ним, дай ему полную свободу. Пусть подумает, что его оставили в покое. Пока есть время. И пусть богиня сама с ним поработает.

— Да, мой вождь. Позволь…

— Позволить что?

— Позволь спросить… почему ты не даешь хранителям смерти…

— … попробовать убрать мое облако? — закончил за него Элизар, укладываясь в кровать. — Потому что на то есть причины. Мне очень жаль, Арам, но имеются в этом мире вещи, которые ни тебе, ни мне не изменить. Скажу более — менять опасно.

— И наследному принцу Кассии…

— Судьба Мираниса меня не касается.

— Мой вождь… — голос Арама вдруг задрожал. — Даже если это опасно… прошу…

— Ты ведь действительно меня любишь, — вождь улыбнулся, опускаясь на подушки. — Как и все вы любите. Но по мне — любите слишком. Оттого любовь ваша слепа. Я не могу позволить вам оттащить меня от грани. Как я не могу оттащить Мираниса. Единственное, кого я всеми силами буду пытаться спасти, это выбранный Виссавией наследник. Может, хотя бы этим я искуплю то, что натворил за все это время.

— Мой вождь, — выдохнул Арам, — это была…

— … болезнь?

— Да, и она миновала. Теперь все изменилось.

— Ты ошибаешься, мой мальчик. Изменилось, это правда. Но вот надолго ли? Иди. Поздно уже. Я устал. Да и тебе лучше отдохнуть.

Никогда не Рэми стать таким, как они, а, значит, никогда не суметь быть для них хорошим вождем.

  • Автор - Великолепная Ярослава - три работы / КОНКУРС АВТОРСКОГО РИСУНКА - ЗАВЕРШЁННЫЙ КОНКУРС / ВНИМАНИЕ! КОНКУРС!
  • Строители / Бывает... / Армант, Илинар
  • Ледяная сказка / Fantanella Анна
  • Блюз тридцатилетнего / Чепурной Сергей / Тонкая грань / Argentum Agata
  • Вася рассказывает о своих похождениях / Как Вася ого-го / Хрипков Николай Иванович
  • Киношное: игла / Киношное / Hortense
  • О чем мечтают дети / Подарки на Новый год / Хрипков Николай Иванович
  • Заключение / Тайный Санта / Микаэла
  • Оливия (Романова Леона) / Лонгмоб "Байки из склепа-3" / Вашутин Олег
  • Маленькое чудо (лемуру) / "Теремок" - ЗАВЕРШЁННЫЙ ЛОНГМОБ / Ульяна Гринь
  • Иллюзия зелёного / Лещева Елена / Лонгмоб «Четыре времени года — четыре поры жизни» / Cris Tina

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль