ИСТОРИЯ ... XVI

Эник зачем-то карабкался на дерево, уже миновав самую нижнюю ветку. С его стороны доносились покряхтывания и редкие восклицания. Здесь можно было шуметь — степные на севере не водились, а против разбойников действовало неизменное магическое чутьё Грапиши.

Девушка и Мастер сидели возле костра и, как обычно, вели беседу о каких-то силовых связях и потоках. Грапиша беспомощно разводила руками, не в силах объяснить, как и что у неё получается. Рай упорно просил её повторить и вглядывался, вслушивался, вдумывался и запоминал. Бесценная находка в лице этой спокойной и очень странной девушки не может пропасть зря. Но как её разгадать? Рай, конечно, Высший Мастер, но есть лучше. Гораздо лучше. Уж они бы разобрались, как надо. Эх, найти бы её учителя, о котором девушка упорно не желает говорить! Страшно даже предположить, кем он может оказаться.

— Вы утверждаете, что жили в лесу с семи лет. В одиночестве. Питаясь ягодами, грибами и кореньями.

— Нет, — покачала головой Грапиша. — Не совсем. Я охотилась на дичь, так что мяса у меня было предостаточно.

— Но вас ведь никто не учил.

— Верно. У меня не было лука, потому что я не могла его сделать и не умела из него стрелять. Я убивала их магией. И согревалась магией. И готовила мясо на магическом огне. И всё время думала, что означает слово "Ларус", которое произносил какой-то приезжий Мастер. Но я не знала про города, и про карты, и про то, что я вообще на севере. Я жила в лесу, и всё.

— Я сочувствую вам, Грапиша. И всё-таки: вы расскажете мне о том, что же произошло на Пляжах? Ваша мать бежала и унесла вас, спасая от гибели. Вы обещали поведать.

— Обещала, — Грапиша посмотрела в огонь. — Просто я не помню того времени. Мне говорили, что там началась болезнь, люди стали задыхаться. Северный ветер принёс пепел с Гребня, и пепел губительный. Может быть, он когда-то доберётся и до людей. Или, наоборот, уже отступил. Надеюсь, что так…

Девушка задумалась, глядя в сторону Эника. Рай тоже глянул, и решил всё-таки, что настало время.

— Грапиша, у мальчика магический дар.

Она повернулась с удивлением.

— Я взял его за руку. Как раз после посещения дома Илена. Лёгкое такое покалывание, и тепло… такая горячая ладонь у человека быть не может. Уверяю вас.

— Может быть, он заболел? — Грапиша тревожно глянула на весёлого мальчика.

— Грапиша, вы могли этого не заметить. Я был единственным Мастером в Ларусе, который мог определить наличие волшебной силы у ребёнка до того, как она пробудилась. Поверьте. Это одна из моих специальностей, я не ошибаюсь в таких вещах.

— Хм… наверное, стоит и мне проверить, — задумчиво сказала она.

— Да. Только давайте пока не будем ему говорить, — попросил Рай. — Пусть сила пробудится сама.

— А что бывает, если человек узнаёт до пробуждения? — заинтересовалась Грапиша. Она не могла помнить себя без магической силы.

— Может заснуть опять, — ответил Мастер. — Были пару случаев. Пока человек сам её не выпустит, чаще всего случайно, лучше помалкивать.

Грапиша кивнула, соглашаясь с опытным человеком, и через миг с криком "Эник!" бросилась к дереву.

Рай вскинул голову. Да, так и есть: мальчик оступился и повалился на траву. Локоть потирает, улыбается. Грапиша подбежала, присела перед ним на корточки, проверяет, цел ли. Может быть, ещё что-то проверяет. Эник явно немного смущён таким вниманием. Да, он путешествует с Грапишей уже не один десяток дней, но… всё равно не может до конца поверить, что он для неё чем-то важен. Если подумать: бесполезный сирота. А она — свободная путешественница. Она ему нужна, конечно, и немудрено, если Эник тайно, даже про себя шёпотом называет её мамой… но Грапиша? Подаёт ложную надежду, просто жалеет — или на самом деле собирается опекать его всегда?

— …завтра полазаешь, пока мы завтрак готовить будем, — говорит она, ведя Эника за руку к костру. Тот соглашается и говорит, что уже и сам устал, зевает демонстративно, улыбается Раю. Мужчина тоже улыбается. Хороший мальчик. Мужественный, спокойный, храбрый. Никогда не ноет. Из него вырастет замечательный человек. Или — чем не шутит судьба — Мастер. Остаётся только удивляться, как в условиях предыдущих лет он смог сохранить твёрдость духа и не стать невыносимым сорванцом или вором.

— Локоть ободрал, — пожаловалась Грапиша Раю, присаживаясь на походное одеяло. Эник завозился в своём углу, где лежал его мешочек и его собственное маленькое одеяльце.

— Не сомневаюсь, вы исцелили его тотчас же, — улыбнулся Рай.

— Да, — Грапиша кивнула, всё ещё глядя на Эника. Потом повернулась к Раю. Кивнула ещё раз, утвердительно прикрыла глаза, показывая, что уже во всём убедилась сама. — Я думаю, нам тоже стоит отойти ко сну. Можете быть спокойны, здесь безопасно. Если кто-то попытается приблизиться, я сразу же проснусь.

— И стрела не пролетит? — полушутливо спросил Рай.

— Нет. Будьте уверены, — девушка сняла с себя ботинки и отодвинула их от постели, вытянула ноги. Потянулась, выставив сцепленные руки перед собой и выгнув спину колесом.

— Грапиша… — всё-таки решился на этот шаг Рай. — Не знаю, стоит ли мне надеяться… но я всё-таки решусь спросить: что за рукопись вы возите с собой? Это ваши путевые заметки? Если что-то личное, можете не отвечать, просто я испытываю объяснимый интерес.

— Она бесценна, — ответила Грапиша, глядя в огонь. — Впрочем, думаю, вы можете сами убедиться. Держите, — и перед глазами Рая возникли чуть желтоватые страницы, связанные верёвкой. Самая первая была занята только одним словом: "История".

— Можно? — удивился мужчина. Грапиша кивнула, и Мастер принял рукопись из её рук. Тоненькая… всего пару десятков листов. Почерк некрупный, аккуратный и очень понятный. С какими-то угловатыми, непривычными буквами.

— Печатный шрифт, — гордо сказала Грапиша, радуясь, что знает такое сложное и непонятное сочетание.

— О чём вы?

— Вы смотрите на буквы. Эти буквы и есть печатный шрифт. Они квадратные, — и она улыбнулась.

— А… да, — кивнул мужчина. — Я могу это прочесть? Прямо сейчас?

— Конечно, иначе зачем я вам её дала. Только, — Рай поднял взгляд и увидел серьёзное лицо девушки и указательный палец, направленный прямо в грудь Мастеру. — Если с ней что-нибудь случится — вы навсегда обретёте покой на этой поляне.

— Я понял, — кивнул Рай. Он улыбался, Грапиша тоже, но Рай прекрасно знал, что угрозу девушка, если захочет, выполнит без труда.

Когда Грапиша начала засыпать, привыкнув к слабому потрескиванию сучьев и редкому шелесту страниц (было видно, что Рай вдумывается чуть ли не в каждую букву), её потревожили.

— Грапиша…

— Что? — недовольно спросила она. Опасности не было, никаких других причин для паники — тоже. Значит, всё могло подождать до утра.

— Почему вы не прошли Десятый Уровень? Вы ведь даже не человек…

— Это Программа, Мастер, — ответила она, не поворачиваясь к нему. — Сила не имеет значения. Главное — умение, знание приёмов и тому подобное. Помните, я приводила пример с забиванием гвоздя? — не дожидаясь ответа (а может, почувствовав кивок), продолжила. — Вот. В Программе у всех одно орудие, только кто-то умеет им пользоваться, а кто-то — нет. Да вы ведь и сами знаете, зачем было меня будить?

— Я разбудил вас? Простите. Мне казалось, я чувствую, что вы…

— Да, я не спала. Но почти заснула.

— Я думал, вы лучше нас во всех смыслах.

— За время путешествия вы могли убедиться, что знаете гораздо больше меня, — усмехнулась девушка. — Вы на самом деле могли бы учить меня — я несовершенна. Просто те редкие вещи, которыми я могу вас удивить, уже сложили впечатление, что я лучше. Вовсе нет. Увалень с пудовыми кулачищами никак не лучше невысокого, тонкого, но натренированного мастера боя.

— У вас красивые сравнения, — уважительно заметил Рай. — Вы не пробовали себя в поэзии?

— Нет. Я просто люблю красивые сравнения, — девушка заворочалась, намекнув, что действительно хочет спать.

— Кто написал эту книгу?

Она не ответила. Рай опять уткнулся в буквы. Кто написал? "Мой учитель", — могла сказать Грапиша. Он знал и так. "Очень умный человек". Без этого ясно. "Путешественник". Несомненно. "Выдумщик". М? Сведения на самом деле похожи на выдумку, потому что нет в мире того, кто мог бы всё подтвердить. Нет такого, кто бы всё это знал и видел сам. Но вот же книга. Сказка? Легенда? Да и буквы эти… действительно, все похожи, словно печати. Обычный человек так не напишет.

"…они приходили в земли людей, притворяясь ими же, и тогда не были раскрыты. Но кто-то являлся в иных обликах, ведал секреты, учил, наставлял. Этих бетавров люди стали называть богами. У богов появились имена. Каждый бетавр отвечал за свою часть жизни: ветра, дожди, волшебную силу. Богов было немного, и среди бетавров бытие богом даже считалось своеобразным ремеслом".

Вот как, значит. Не было богов, а были бетавры. И тех из них, кто являлся людям, называли богами. Как же это всё спорно… но поди докажи! Боги не приходят уже сотню лет!

"…никто и никогда больше не увидит бетавров, ушедших через Златые Чертоги. Они в другом мире и не вернутся. Древняя нация ушла, растворилась без следа.

Но попробуйте взять со стола горсть зёрен, чтобы на нём не осталось ни одного? Правильно, это невозможно. Так и бетавры, уходя, оставили за собой зёрна. Своих потомков — завров, которые населяли Пляжи и счастливо жили, не думая о том, что где-то есть люди. Они не знали о войне долгое время, пока пепел не добрался до них. Те, кто считает Пляжи необитаемыми, правы — сейчас там нет никого живого, даже птицы и звери ушли в горы или погибли".

Это — единственный отрывок о сородичах Грапиши. Судя по всему, девушка действительно единственная. Но как верить загадочному рассказчику? Грапиша знает всё с его слов, скорее всего, так. Никаких других доказательств нет.

Ведь поверил же Рай Грапише, когда её встретил. Программа, загадочные истории и демонстрации такой необычной силы. Неважно, что здесь — правда, а что — нет, но Рай привык верить своим глазам и прочим чувствам. Грапиша существует, с этим не поспоришь. И если её происхождение по-другому не объясняется, остаётся полагаться на неведомого автора.

А как, например, вот такие утверждения:

"Решил бросить своё ремесло тот, кого северные жители называют Тёмным Колдуном. Ему, измеряющему жизнь веками, наскучило быть страшным властелином — теперь он играет в Слугу. Сильнейшего Слугу всех времён. Разные демоны служили людям, и Магам, и Мастерам — но никогда не склонял своей головы перед человеком бетавр.

Кто-то считает его королём демонов. Кто-то называет мощнейшим Верховным Магом. Но всё это неверно. И пусть называет он себя Слугой — это просто забавляет его. Ведь никто не может связать бетавра клятвой, и никто не может заставить его подчиняться. Он — сильнейшее существо этого мира, он негласно и так им правит, ведь может подчинить себе любого. Широкоплечий громила-наёмник служит своему хилому господину за деньги. Силач, вырывающий с корнем деревца, защищает малыша — своего сына, потому что любит его. Слуга просто играет. И та политика, что сейчас строится в Ратарском Царстве, в Кромедоне и во всех местах, связанных со Слугой и его хозяином, может рухнуть в любой момент по желанию первого".

Надо же — бетавр! Говоря понятным языком — бог. Тогда какой вообще смысл раздумывать над причинами его действий и планировать сопротивление? Если Слуга — решивший поиграть последний бог, ему никто не может быть помехой.

Рай покачал головой. Загадка на загадке. Потом усмехнулся. По крайней мере понятно, откуда она научилась своим сравнениям. Или, может, она всё это написала сама? Может такое быть?

"Он меняет облик, поэтому может легко обмануть любого. Но с Царём всегда говорит только таким, какой есть в действительности. Он высок, строен, сапоги носит с железными деталями, которые могут как звенеть при ходьбе, так и не издавать ни одного звука. Одевается в тёмное, носит нагрудник из серебра, на плечах всегда лежит плащ-мантия, прикреплённый бляхами. Длинные чёрные волосы прямыми нитями лежат на спине, достигая лопаток. Глаз у Слуги обычный, человеческий, отличить невозможно. Цвету коричневого, тёмного, как кора древесная".

Чего уж говорить, подробное описание. Да только поможет ли оно тому, кто встретит агрессивного Слугу? Очень хочется разбудить Грапишу и задать ей кучу вопросов, но, и правда, подождёт до утра. К тому же, девушка не обязательно знает больше, чем здесь написано.

"…живут они в подземном мире, который среди людей Миром Мрака называется, живут по своим законам и правилам. Но кому же не хочется получить больше силы, больше возможностей использовать свою магию, особенно когда из этой самой магии состоишь? Демонам удалось пробить дыры в мир, но каково же было их отчаяние, когда они узнали, что без позволения хозяев Верха не могут выйти из Чёрных Дыр! И некоторые соглашались становиться слугами навечно, только чтобы освободиться и стать сильнее.

Не нужно считать, что демоны хотят захватить верхний мир и принести зло. Их сложно понять потому, что они другие. Как люди и бетавры. Представьте Мага, которому скажешь: доберись до Северных Островов, там твоя сила возрастёт в десятки раз! И он поплывёт. Но что сделает Маг, если узнает, что сила действительно возрастёт, лишь если он станет служить какому-то странному существу с непонятными желаниями?.."

Автор размышляет. Интересно, есть ли на свете такое место, где сила Магов возрастает в десятки раз? Рай замечтался и словил себя на том, что не прочь бы отправиться туда.

О, а вот это по теме! Маленький отрывок про место, куда они направляются:

"Прекрасное место это было, с белокаменными домами, мраморными колоннами, сверкающее в лучах солнца. Княжество Эрдез. Даже самые невзрачные хижины на окраинах там красивы, как маленькие драгоценные камешки, а ведут в него Белые Врата, высеченные из цельной скалы. Но убил всех людей Тёмный Колдун, заставил уснуть навечно. И заколдовал это место, чтобы никому не было туда дороги.

А по соседству с бывшим Княжеством устроил он Долину Демонов. Широкое плато, в котором демоны могут без всяких присяг жить и колдовать вволю. Ни хозяев у них нет, ни запретов. Царит там вечный вечер, скалы там и леса, как в обычном мире. Хорошо лишь для людей, что не могут демоны оттуда выйти, а люди — войти. А если найдёт какой несчастный щель, исхитрится да пролезет — так там и сгинет".

Долина Демонов… интересно. Рай потёр подбородок, почувствовал несовершенство и провёл рукой от щеки до щеки, стирая щетину, как пыль. Значит, люди туда могут попасть. Для них есть какие-то щели. А для демонов — нет. Не сказано только, могут ли люди выйти…

Рай посмотрел на рукопись, в которой непрочитанной оставалась ещё половина, и решительно её захлопнул. Такие вещи нельзя читать за раз, нужно как следует всё обдумать.

Мужчина аккуратно положил рукопись в мешок Грапиши, просто сунув в отверстие, чтобы она не подумала, будто он копался внутри. После чего устроился на походном одеяле и, с неудовольствием отметив, что вдалеке виднеется заря, постарался заснуть.

****

В посёлке Бирфи сделали свой собственный пруд. Поскольку никаких рек, а также озёр, во всём Кромедоне отродясь не было, воду брали только из ключей, образующих ничтожно малые озерца-лужицы, или из колодцев. Здесь явно нашли какой-то поток и вырыли целый котлован, в котором регулярно купались ребятишки и взрослые.

Эник так воротил голову, что Грапиша сжалилась и пообещала, что они обязательно сходят и искупаются. Сначала нужно было посетить главу посёлка, расспросить у него про Княжество Эрдез и про проклятие подробнее. Может быть, отсюда тоже кто-то пропал? Или кто-то видел Врата, но не входил? Было бы неплохо послушать его рассказ. В любом случае, близость к загадочному месту говорит о том, что здесь будут лучше осведомлены. Рай сначала хотел пойти с ней, но неожиданно поддержал Эника и сказал, что они пока что порезвятся в воде, а Грапиша пусть решает свой вопрос. Девушка легко согласилась и отправилась искать самый красивый и аккуратный, или самый внушительный дом, а мужчина, взяв мальчика за руку, направился к пруду.

Дом с красной крышей и как будто обложенный мхом со всех сторон повстречался очень скоро. Вообще Бирфи не был большим, и можно было с любого места видеть, где край.

Девушка подошла к запертой калитке и загремела специальной палкой на цепи. Раздался звон. Деревянная дверь отворилась, и оттуда высунулась полная женщина в красном переднике.

— Чего вам?

— Я хочу поговорить с главой Бирфи, — сказала Грапиша. Женщина прикрыла дверь и стала спускаться с крыльца. Девушка терпеливо ждала. Взгляд хозяйки был недобрым, глаза — чуть прищурены, руки она сжимала в кулаки, как будто шла на бой или на очередную свару с соседкой. Наконец остановилась прямо возле калитки, даже навалившись на неё пышной грудью, отчего Грапише пришлось чуть отогнуться назад.

— Зачем тебе глава Бирфи? — женщина прищурилась ещё больше.

— Он знает больше всех о событиях, разве нет? Я хочу, чтобы он рассказал мне…

— Расскажет тебе дружок твой, мой муж никому никаких сказок рассказывать не станет! — женщина сильнее навалилась на калитку. — Неча тут шастать, мужей сводить! Иди в корчму, там тебя приголубят!

— Но я…

— …средь бела дня!.. — ворчала неприветливая хозяйка, уже возвращаясь к дому. Грапиша, конечно, могла сказать, что она — Маг Грапиша из города Сташа, и что ей поручено… но не захотела. Ей вообще не очень нравилось сильно выделяться из толпы. С пор детства, когда был весь мир — и она. Но получалось всё равно плохо. Ничего общего не было у неё с окружающими людьми, даже волосы её вызывали подозрения: когда она родилась, в какую пору года, откуда такой пепельный цвет? Люди боятся непонятного.

Сейчас Грапиша не стала более похожей на людей, просто поняла, что можно делать, а чего не нужно. Случай в Ларусе дал ей спутника — достаточно приятного в общении Мастера Рая. Жалеть было не о чем. Доблестное спасение гонца Старкана было ночью, и магии никто не разглядел. События возле Щели… да какая разница? Теперь Щель далеко, проблема решена, и за Мастером Грапишей никто не погонится. Потому что Рай и Бак подтвердили, что такая женщина на самом деле выехала из города с поручением для короля.

Ошибки были заглажены. Но это не значит, что так будет всегда, поэтому новых быть не должно.

Идея с корчмой вовсе не была плохой. Честно говоря, туда Грапиша и планировала направиться, если глава будет занят или не сможет ей помочь. И вскоре хлипкая дверь раскрылась.

За одним столиком сидел какой-то грустный мужичок и смотрел в кружку. Он даже не отреагировал на новую гостью. Корчмарь был, но сидел на стуле за стойкой, из-за которой его не было видно. Грапиша подошла и положила руки на деревянную поверхность, чуть наклонилась. На неё поднял взгляд широкий и массивный, словно кубик, мужчина с короткой бородкой. Он был приятным человеком, возможно, из-за добрых карих глаз. Грапиша решила, что с криком не прогонит.

— Чего угодно, леди? — вежливо спросил он, поднимаясь и прогоняя всякие сомнения по поводу собственной приятности.

— Я Грапиша, — девушка протянула руку через стойку, корчмарь немного недоумённо пожал её. — Я хочу кое о чём расспросить вас.

— Меня? — удивился мужчина. Он был достаточно высок и несколько грузен, на вид лет двадцати, не больше.

— Сначала я пошла к главе, но меня прогнала его жена, — Грапиша пожала плечами и улыбнулась.

— О! — рассмеялся корчмарь. — Она та ещё стерва! Везде видит обман и измену. Но что могу знать я?

— Я хотела бы, чтобы вы рассказали про Княжество Эрдез.

— Что же вам рассказать, — как-то сразу стал недовольным мужчина. Он опустил взгляд и нахмурился. — Проклятое оно, Тёмным Колдуном. Больше никто там не живёт.

— Я хочу отправиться туда, — сказала Грапиша. — Я слышала, можно попасть внутрь.

Корчмарь посмотрел с жалостью.

— Не попадёшь ты, девочка, внутрь. Только Маги или те, у кого есть волшебная сила, могут найти ворота.

Он понял, что Грапиша — не клиент, и отбросил ненужное "вы".

— У меня есть волшебная сила, — уверила его Грапиша, будто ненароком кладя на стол руку, чуть светящуюся белым. — Расскажите о событиях? Правда, что никто и никогда не возвращался? Сколько там пропало людей? Вы ведь живёте рядом, должны знать.

— И знаем, — смуглое лицо стало совсем несчастным, и корчмарь перешёл на шёпот. — Сын у меня там, совсем мальчишка… пропал… друга спасать ходил…

Девушка посмотрела очень сочувственно.

— Ваш сын Маг?

— Он учиться не пошёл тогда, — сглотнув, продолжил корчмарь. — Сила была, да… мы так гордились им… а потом друг его, обычный парень Вашка, сгинул в лесу. Уж как мы кричали, что он наткнулся на зверей, что Княжество тут ни при чём! Знал ведь, Жэлик мой, знал, что может ворота найти, но не ходил, понимал, что пропадёт! А за другом — пошёл… не послушал… уже два года как его нет…

— Я уверена, он в Княжестве. Просто не может найти дорогу, — Грапиша положила свою узкую ладонь на ручищу мужчины. — В Орзии я слышала, что сложно найти выход в мир, но ничего про то, что в Княжестве умирают. Вам не стоит отчаиваться.

— Да что толку не умереть там, если выйти нельзя? — помотал головой корчмарь.

— Вы же не знаете, как ему там живётся, — девушка убрала руку. — Я найду Врата. И найду выход. Если встречу хоть кого-то из пропавших в Эрдезе Магов, вытащу всех. Я обещаю. Но расскажите, что ещё вы слышали об этом месте. Всё, что знаете, даже самое невероятное.

Когда девушка вышла из корчмы и направилась к пруду, Рай и Эник уже ждали её в условленном месте. Вид Мастера был чрезвычайно задумчив и даже немного хмур, Грапиша тоже радостью не лучилась. Она собиралась сказать спутникам самое важное.

— Ну что? — поинтересовался Рай, поднимая глаза на девушку.

— Ничего, — та развела руками. — Такое чувство, что это я рассказала ему о Княжестве. Пришлось успокаивать. У него там сын пропал два года назад.

— Плохо, — покачал головой Мастер. — Вы ведь его тоже пообещали спасти?

Девушка отрывисто кивнула.

— Ну что, пойдём? Я думаю, стоит найти ночлег, чтобы хоть немного отдохнуть. Постоялого двора здесь нет, но я знаю, что один старик сдаёт две комнаты проезжим. Сейчас у него вроде свободно. Мастер Рай, у вас найдётся немного гридов?

— Ещё бы, — он с деланым кряхтением поднялся. Мальчик встал и весело зашагал рядом с товарищами.

— До Белых Врат, скорее всего, полные сутки пути. Если бежать не останавливаясь. Я бы хотела выйти на рассвете, чтобы до вечера следующего дня прибыть на место.

— Значит, нужно как следует выспаться, — согласился Рай.

— Мастер Рай… — Грапиша замялась. Посмотрела на мальчика, воюющего с зарослями неподалёку, и подошла к мужчине ближе. — Вы ведь понимаете, что Энику за Врата идти опасно. А я не могу его оставить одного… пожалуйста, присмотрите за ним. Я буду беспокоиться. Я обязательно вернусь к нему, но он не должен быть один. Вы… я вам почти доверяю…

— Почти, — он горько усмехнулся.

— Вы тоже не всем доверяете, ведь так?

— Грапиша, я думал, мы пойдём с вами.

— Я не хочу, — она помотала головой. — Вас ещё взяла бы, но Эник…

— Что? — с готовностью отозвался мальчик и тотчас же подбежал.

— Ммм… хочешь перекусить? Мы не обедали, — выкрутилась Грапиша.

— Не-а, пока не голодный, — помотал головой он.

— Всё равно. Я думаю, нам давно нужен отдых. Давайте поговорим со стариком, вон его дом.

И правда, в самом крайнем доме жил подслеповатый старик, который пускал к себе на постой. Он взял с путников два грида и, обрадованный, ушёл к себе, оставив две достаточно просторных комнаты. Комната Грапиши выходила окнами на луг, комната Райанстера и Эника — на просёлочную дорогу.

Мальчик попросил разрешения поиграть с сельскими детьми. Конечно, взрослые позволили — ребятишки смотрели на Эника даже не как на равного, а как на особого гостя. И никто не думал, что он сирота — предполагаемый папа, во всяком случае, у него был выше всяких похвал.

Рай же засыпал девушку вопросами касательно рукописи, магии, чего-то ещё и жизни в целом. Когда вопросы иссякли и Мастер с удивлением отметил, что ничего толком не узнал, он стал настаивать на том, что идти в Княжество Эрдез нужно втроём.

— Вы же понимаете, что я не упущу этого, — твердил он. — Я пойду. Неужели вы тогда останетесь с ним здесь? Против своих желаний?

— Я не знаю, чего желаю, — Грапиша вздохнула и посмотрела в окно. Рай сидел задом наперёд на стуле рядом с кроватью. — На восток — Княжество Эрдез, в которое я просто должна заехать, чтобы проверить, чего наворотил там Слуга. Но на запад… на таком же расстоянии… вы не представляете, как меня тянет туда. Там Ратарск, столица Царства. И там — Слуга. Я знаю, что нельзя попадаться ему на глаза. И в то же время я этого очень хочу. Я… я в растерянности, если говорить не скрывая.

— Я тоже. До сих пор не могу понять, зачем вам Слуга. Судя по тому, что я о нём прочёл, он просто взглянет на вас — и не оставит даже мокрого места.

— Может быть, — не стала спорить Грапиша. И тут же подумала, что встреча с Эником может быть знаком. Плюнуть на этого дурацкого Слугу и жить вот прямо в этом селе с новым другом. Всё равно этот бетавр лично ей ничего плохого не сделал, и даже вряд ли знает о существовании какой-то там Грапиши.

— Или… неужели рукопись — его рук дело? — вдруг озарило Рая.

Грапиша странно посмотрела на него.

— Думаете, я из-за этого ищу его?

— Не знаю, — Рай пожал плечами. — Вы не хотите говорить.

— И не захочу, — она опустила голову.

— Простите. Я понимаю, тайна. И я не стану отговаривать вас от сомнительного, прямо скажу: смердящего трупьим духом предприятия. Но тогда и вы меня не отговаривайте.

— И не пытаюсь. Я просто беспокоюсь за Эника. Я не оставлю его здесь одного, — это было сказано твёрдо.

— Хорошо, — Рай выставил перед собой ладони. — Но поймите, что сейчас для него вы — единственный… скажем, родственник, — девушка кивнула, не споря. — Вы его защищаете и опекаете, заботитесь о нём. Но вы ведь сами выбрали этот путь. И знали, что ему придётся быть всегда рядом с вами. А теперь повернём это иначе: может быть, стоит вам быть рядом с ним? Не таскать его в опасные места — а осесть в селе? Да хотя бы в этом! Что важнее: ваше путешествие — или этот мальчик?

Грапиша молчала.

— Я не имею права ставить вас перед выбором, но я этого и не делаю, — убедительно говорил Рай. — Я просто прошу вас подумать. Если он с вами — берите его с собой. Даже в самом пекле рядом с вами ему будет безопаснее, чем в каком-нибудь селе — одному.

— Я понимаю…

— Вы ведь не откажетесь от похода.

Девушка молча помотала головой.

— Значит, решено. Потому что я тоже не откажусь. Я не жесток, но я не его отец и выбор свой сделаю в пользу путешествия.

Грапиша кивнула. Вдруг её голубые глаза чуть расширились, она стрельнула ими в сторону двери, потом глянула в окно.

— Я поняла вас. Мастер Рай, прошу, оставьте меня одну. Я… должна подумать.

— Конечно, — он поднялся, сделал благородный вид, совершил кивок и степенным шагом вышел за дверь. Прикрыл её.

Девушка тут же рванулась к двери, закрыла её на засов. Какая разница, что подумает Рай! И что ему за дело до Эника — он ведь ему не отец. Как ни прискорбно это сознавать, но Мастер и правда не станет опекать его, предпочтя отдать в какую-нибудь селянскую семью. И не будет виноват — он не должен ничего этому незнакомому мальчику.

Грапиша подлетела к окну, не раскрывая его, просунулась прямо через стекло и навалилась животом на подоконник. Так и есть, сидит, уткнулся носом в колени. Никуда он не побежал, слушал разговор. Понял, хитрюга, что про него! Девушка ухватила мальчика под мышки и втянула в комнату, тотчас же опустила на пол. Он дёрнулся сначала, но потом обмяк, и сейчас стоял, опустив голову и пытаясь скрыть красные глаза.

— Эник! — Грапиша присела, взяла его за локти. — Ты знаешь, что подслушивать нехорошо?

Он обречённо кивнул.

— Что случилось? Это ведь не дети тебя обидели.

Он помотал головой.

— Ты что, думаешь, я оставлю тебя здесь, а сама уйду искать ворота в Княжество Эрдез?

Он не стал отвечать.

— Эник, не было даже вопроса о том, чтобы тебя оставить! Слышишь? Мы либо идём в Эрдез вместе, либо вместе остаёмся. Мы решали только этот вопрос, — Грапиша чуть сильнее сжала тонкие ручки. — Если ты вдруг не захочешь идти, то я выберу тебя. А не путешествие.

— Не надо… — Эник хлюпнул носом. — Ты очень добрая и так мне помогла… дальше я сам…

— Что за глупости! — Грапиша нахмурилась. — Запомни: ты больше не бродячий одинокий мальчик, а мой… — она явно не договорила слово, но и так фраза звучала очень понятно. — Если ты согласен, конечно.

Эник поднял глаза, которые сверкали из-под длинной чёлки. А потом бросился вперёд и обнял Грапишу. Она даже не ожидала, поэтому отшатнулась и чуть не упала. Но всё поняла, и сомкнула руки за спиной мальчика. Улыбнулась.

— Я этого больше всего на свете хочу… — тихо сказал он. — Может быть… когда-нибудь, когда я стану достойным… ты позволишь назвать себя… "мама"…

Это слово далось Энику нелегко. Оно было для него священным, и он часто по вечерам творил своеобразную молитву, зовя маму, которой у него никогда не было. Собственно, он звал образ. И вот, она услышала.

— Можешь называть сейчас, — позволила Грапиша и непроизвольно улыбнулась, гладя мальчика по спине. — Я буду гордиться своим сыном.

Мамой Эника Грапишу никто из встречных людей бы не назвал — слишком уж молодо она выглядела. Невысокая, хрупкая, с юным личиком. Но Эник даже восьмилетних людей считал за взрослых дядей и тётей. Тем более что сам был мелким, худым от постоянного недоедания и ростом Мастеру Раю едва по пояс.

— Как жалко, что я совсем ничего не могу и не умею… — расстроенно сказал Эник. — Тобой легко гордиться, а я…

— Неправда, — Грапиша уселась на диван, устроив мальчика у себя на коленях. Он доверчиво положил голову ей на плечо. — А кто из нас всех единственный знает язык степных?

— Ну… — Энику как-то не приходилось думать, что это — достоинство. Кому интересен язык врагов? — Разве вы с Мастером Раем не знаете?

— Я — нет, — призналась Грапиша. — Мастер Рай — не знаю. Но ты ведь со мной путешествуешь, а мне очень полезно. Вдруг я захочу поговорить со степным, кто же будет переводить?

Эник улыбнулся.

— А ещё ты не капризничаешь. Все дети капризничают, а ты — нет.

— Если буду капризничать, ты меня прогонишь, — тихо сказал мальчик.

— Разве можно прогнать собственного ребёнка? Вот ты меня прогнал бы, если бы я стала тебя ругать за немытую шею?

— Нет! — Эник крепче прижался к своей иллюзии, которая постепенно приобретала чёткость и превращалась в настоящую маму. — Я бы шею помыл! И вообще всё что хочешь сделаю!

— Для начала привыкай, что ты не один. Я тебе обещаю, — Грапиша завела руку назад, к шее, стянула через голову фигурку на верёвочке. Маленькая тёмно-синяя веерообразная ракушка. Положила на ладонь перед мальчиком. — Видишь? Этот амулет для меня — дороже всего. Я могу всё что угодно потерять, но не амулет. Если ты его наденешь, я тебя точно не потеряю.

— Ой, я не могу… — забеспокоился Эник. — А вдруг я его уроню, или он упадёт…

— Не упадёт. Он просто так не падает, — уверила мальчика Грапиша. — Давай. Это будет знак нашей крепкой дружбы. И с этого момента мы будем называться — семья.

— Тогда и я тебе кое-что дам! — загорелся Эник и снял свой амулет, который они не так давно сделали с Грапишей из странного осколка. — Ты будешь его носить, и тогда я тебя точно не потеряю!

— Спасибо, — Грапиша улыбнулась Энику. В его глазах опять появились искорки, и ей было очень приятно их видеть. — Ну что, семья?

— Семья, — тихо и серьёзно сказал Эник, не отводя глаз от самой доброй и любимой женщины на свете. От мамы. — А Мастер Рай… он совсем меня не любит, да?

— Почему ты так думаешь? — удивилась Грапиша. Потом вроде бы догадалась. — Ты думаешь, он хотел оставить тебя здесь. Но на самом деле он просто уговаривал меня тебя не бросать. А сам он… что же ты хочешь, Эник. Он ведь всё равно уедет потом. И со мной расстанется, и с тобой. Он не обещал, что будет всегда с нами.

— А я думал, — Эник чуть-чуть смутился, — что он… он мне понравился так, и все говорили… я никогда раньше такого не слышал про себя… что у меня отличный… отец…

Последнее слово он сказал очень тихо, почти неслышно .

Грапиша покачала головой.

— Для того чтобы стать твоим отцом, Мастер Рай сначала должен стать моим мужем. Ты ведь знаешь.

— Да, я знаю… но я думал, что, может быть, вы будете моими родителями, — Эник чувствовал себя наглым до предела и непроизвольно съёживался в комок. Грапиша прекрасно понимала его: папа — особенно такой, как Рай — мечта каждого мальчишки, который рос без отца. Отец очень нужен. Но ведь Эник ещё не вырос, значит, у него есть шансы.

— Эник, — загадочно начала Грапиша. В её тоне была и печаль, но мальчик почувствовал что-то ещё. Как будто ему хотят поведать какую-то тайну. — Я сейчас расскажу тебе кое-что… но запомни: это наш с тобой секрет. Обещаешь?

— Обещаю… — прошептал он, завороженный голосом Грапиши и замерший в ожидании рассказа.

— Когда-то у меня был друг, — было грустно об этом говорить, но в то же время очень приятно. Как будто снится сон про счастливое детство. — Он и сейчас есть, просто он… очень, очень далеко, и я не знаю, где. Но он меня найдёт, обязательно.

— И вы будете вместе?

Грапиша закивала, зажмурилась, чтобы прогнать печаль.

— И… я?

— Ну конечно, Эник! — девушка улыбнулась. — Я уверена, он тебе понравится.

Девушка представила его, как будто он сейчас стоял за дверью и собирался войти. Представила, что он путешествует с ними, и в который раз поняла, как же ей его не хватает. Как было бы прекрасно, если бы… если бы по дороге ехали они вдвоём, неважно куда, неважно зачем. Она — и он рядом на коне. И перед ней в седле — Эник…

— Вы смогли бы стать друзьями, — продолжила девушка. Ей просто очень хотелось поделиться этим чувством хоть с кем-нибудь. — Он очень сильный, он может научить тебя обращаться с любым оружием. Он знает всё на свете, может рассказать про весь мир и даже про то, чего никто никогда не видел. Он может даже познакомить тебя с демонами. Вы будете играть с ним в охотников, он наколдует почти настоящих зверей, и будете охотиться на них. Когда он рядом, тебя точно никто не сможет обидеть. Потому что он никогда не проигрывает.

— Он твой самый лучший друг, да? — прошептал Эник. Он всё понимал, и уже очень хотел познакомиться с таким прекрасным человеком.

— Самый лучший, — тоже прошептала Грапиша. — Когда он вернётся, когда найдёт меня… нас с тобой, — она погладила мальчика по голове. — Тогда у нас будет самый замечательный папа на свете.

Эник почувствовал, что его счастье начинает подниматься откуда-то изнутри, обволакивает его и так и норовит вырваться наружу радостным смехом. Но он не хотел нарушать такую ацию. Только один вопрос его волновал, с того самого дня, как им повстречался Мастер Рай. Тогда он слышал их разговор.

— Грапиша…

— Что?

— Слуга, да? Это… он? Поэтому ты его ищешь?

Девушка пошевелилась, сильнее обхватила мальчика за плечи и отрицательно помотала, казалось, не только головой, но и плечами, и всем телом.

— Он лучше, в тысячу раз. А Слуга — враг, который должен когда-нибудь исчезнуть.

Эник успокоился и зарылся носом в ставшее самым родным плечо. Он больше не думал о Мастере Рае, который ему так понравился, но который был просто взрослым товарищем. Он представлял себе другого папу: доброго сильного воина, знающего и могущего всё на свете. Представлял, как он улыбается и легко подхватывает его на руки, и как они с ним играют в охоту, и как потом, когда Эник становится старше, отправляются на настоящую. Мастер Рай охотно поддерживал беседы, но редко забавлялся с мальчиком, предпочитая о чём-то поговорить с Грапишей. Только сама девушка явно не была равнодушна к этому ребёнку с добрыми серыми глазами. Но Грапиша была — мама, а папа — это совсем другое. Эник, конечно, придумывал себе папу, но всегда это был просто образ. А теперь появился человек, который где-то есть, и когда-нибудь он появится рядом, самый настоящий и вовсе не выдуманный. Обязательно появится, потому что нужен не только мальчику, но и Грапише. А когда человека ждут двое, то вдвое больше шансов, что он действительно придёт.