Глава 17

Иногда, чтобы увидеть самое прекрасное, нужно закрыть глаза.

(Хранитель Первого Оплота Лайоллин)

По ритуальному залу цитадели Оплота Севера плыл сладкий запах ароматической смолы нарда, источаемый двумя курильницами в углах. Десятки факелов отбрасывали пляшущие тени на облицованные белым камнем стены. Отсветы падали на цветную мозаику, запечатлевшую основателя крепости Ранда, отчего изображение, казалось, оживало и двигалось. Неизменно завораживающий Луч по центру зала выбрасывал плотный поток яркого света высоко вверх; сияние его казалось матовым, совершенно не слепящим.

С лёгкой улыбкой Юс поднёс руку к золотистому свечению, тут же ощутил тепло и приятное покалывание. Внутри разлилось спокойствие и переполняющее чувство чего-то большого и ласкового, словно его укутали огромным куском согревающего меха, и он глушил собой все звуки, страхи, переживания, уносил прочь сумбурные мысли и дарил вместо всего этого тишину и уверенность.

Сзади раздалось сдавленное покашливание, и Мастер Вийол сухим голосом спросил:

— Ты уверен, что хочешь попробовать ещё раз? Месяц назад у нас ничего не получилось. Ты же знаешь, неудачное Слияние может закончиться…

— Я знаю, — мягко оборвал старика Юс. Голос его разносился по залу раскатистым эхом, но никого это не беспокоило. В такую рань на верхнем ярусе цитадели они были только вдвоём. — Но в этот раз я уверен. Я чувствую. Всё получится. В прошлый раз я не смог нормально сосредоточиться. Это моя вина.

С трудом переставляя ревматические ноги, Вийол приблизился к Юсу. В свете Луча странные, с поволокой глаза Мастера выглядели двумя тусклыми точками под ершистыми бровями.

— Я согласился тебе помочь тогда и не отказываюсь сейчас. Тебе тяжело от того, что ты слишком сильно любишь жену. Да-да, слишком. Любовь — это чудо, но в данном случае она тебе мешает.

— Каким это образом?

— Ты не можешь представить источник, — старик сухо прокашлялся. — Я и так с трудом узрел в тебе крохотную склонность к туману. Источник, скажем прямо, не ахти какой. Слабенький. А ты и его не можешь представить. Без этого нет Слияния. Много думаешь о жене и ритуал не удаётся, связь не появляется.

— Я буду стараться, — решительно заявил Юс.

Вийол по-отечески мягко улыбнулся, и лицо его прочертили тяжёлые складки морщин:

— Не надо. Оплот нельзя принуждать. Эта неестественность ничего не даст. Не пытайся управлять помыслами своими. Отдайся тому, что есть внутри тебя. Сила Оплота сделает остальное.

Юс угрюмо потупился, сомнения вновь захлестнули его:

— Я понял. Я… буду стараться. То есть я не буду насильно… В общем, давайте начинать.

Старик знаком велел ему развернуться и закрыть глаза. Затем выпрямил согнутую болезнью спину насколько это было возможно и громко изрёк:

— Юс Юнавис, готов ли ты воззвать к силе Оплота?

Юс с волнением сделал глубокий вдох, прогоняя обрывки разрозненных мыслей.

— Готов.

— Веришь ли ты в силу Оплота?

— Верю.

— Принимаешь ли ты бремя воина Оплота?

— Принимаю.

— Готов ли ты оставаться крепким и не дрогнуть перед лицом врага, даже когда другие побегут?

— Готов, — Юс почувствовал, как дрожь волной прокатилась по телу. Сквозь веки струился яркий свет, в голове нарастал какой-то непонятный звук, отдалённо смахивающий на шёпот.

— Прикоснись к Лучу.

Юс ступил к мириадам мчащихся вверх частичек света, ладони его плавно нырнули в яркий поток. Снова пришло успокоение, напряжённые мышцы расслабились, а шёпот в голове зазвучал чуть громче, хотя слова до сих пор разобрать не удавалось.

Вийол подошёл к Юсу сзади и опустил на его плечи морщинистые руки, перевитые выступающими венами.

— Свет, который ми видим — это сила, в которую мы верим. Сила, дарованная нам Оплотом, есть в каждом из нас. Тот, в ком её больше, достоин стать воином Оплота. Помня о вере, представь свой источник, — каждое слово давалось старику с огромным трудом, уголки глаз его увлажнились. Подчёркнуто твёрдый и зычный голос не мог скрыть громадного напряжения.

Юс попытался расслабиться и прогнать бередящие сердце обрывки мыслей. Возможно, нарастающий шёпот подскажет правильное направление, поможет сосредоточиться без чрезмерных усилий.

Перед мысленным взором начал вздыматься клубящийся туман. Свет Луча более не прорывался сквозь веки, по венам и коже пронёсся поток мягкого тепла, вмиг захватив всё тело и проникнув в разум. Полупрозрачное марево окутало лёгкой дымкой, точно он попал в невесомое облако и завис в нём. Уже невозможно было различить — сон это или нет, открыты ли его глаза или нет, лежит он или парит где-то высоко. Странное ощущение — уютное, восхитительное, но радость была спокойная, а не безудержно-буйная.

Образы приходили сами по себе, независимо от его намерений и желаний. В тумане прорисовались контуры женского лица, появился тонкий нос, губы, засветились нежностью и любовью оливкового цвета глаза. Изящная рука плавно и с непостижимой грацией убрала за ухо золотистый локон, и молодая женщина улыбнулась обворожительно и чувственно, вкладывая в это всю рождённую миром ласку и тепло. Затем губы её зашептали, роняя слова без единого звука. Глаза вторили им, усиливая и без того безгранично прекрасные образы, возникающие в уме. Юс слышал всё, понимал всё, продолжалось это бесконечно долго и в то же время лишь краткий миг.

Неожиданно в шёпот родных губ вплёлся трескуче-сухой голос Вийола:

— Близкое нам извечно пребывает с нами и даёт нам веру. Сила Оплота сама выбирает правильный путь. Человек принимает его и следует за велением разума своего. Вера в Оплот теперь в тебе. Близкий тебе источник теперь с тобой. Даже находясь далеко от него, ты будешь чувствовать его. Даже потеряв себя, ты будешь знать кто ты. Призывая Оплот, ты будешь постигать его и идти за ним.

Почувствовав внутренний толчок, Юс дёрнулся, ноги его подкосились, но приобретшие непривычную твёрдость руки старика помогли удержать равновесие.

— Крепи веру в сердце своём. Представь источник и призови Оплот.

Юс мысленно нырнул в пушистое облако и протянул руку, ладонь его прикоснулась к женскому лицу. Оливкового цвета глаза на секунду закрылись, и молодая женщина склонила голову набок, теснее прильнув к его пальцам. Он сделал шаг вперёд, желая приблизиться вплотную к её губам, ощутить их трепет, вкус, тепло, но вместо этого дымка в мгновение ока втянулась в него без остатка. Больше не нужно было куда-то идти, протягивать руки, что-то представлять, напрягаться. Вся она теперь была с ним, в нём…

Его вырвали из грёз, будто окатив ведром ледяной воды. Юс ошеломлённо захлопал глазами и пошатнулся. Немного отдышавшись, он повернулся, и взгляд его уткнулся в застывшую рядом Мию. Она замерла на месте и зажмурилась, медленно поглаживая платье в районе бёдер.

Юс оторопело смотрел на жену, потом смерил непонимающим взглядом Вийола:

— Я… Но… Почему она тут?

Отняв ладонь от осунувшегося лица, старик ответил севшим голосом:

— Ты теперь с Оплотом. Она — твой источник.

— Но… Зачем?.. Как?.. Ведь туман…

Вийол закашлялся, прижав кулак к бескровным губам:

— Ты не смог бы Слиться с туманом. Это слабый для тебя источник. Ты думаешь только о жене и этого не изменить. Оплот для тебя есть только в ней и вместе с ней.

— Как вы могли?.. Люди ведь не могут быть источником. Это… это опасно. Для неё… Зачем мне теперь всё это? — при мысли о произошедшем внутри у Юса словно что-то оборвалось. Печальная музыка звучала для него сейчас в каждом вдохе, увлажняла сердце, призывала зарыдать. Он постарался отогнать боль. Мие сейчас нужна его поддержка, а не глупое самобичевание.

— Я так рада за тебя, — она по-прежнему стояла с закрытыми глазами, золотистые пряди упали на лицо. — У нас всё будет хорошо.

Юс с исключительной нежностью положил руки на её тонкие плечи:

— Родная, посмотри на меня.

Мия поколебалась несколько секунд, затем открыла глаза, и тотчас по щекам её побежали красные от крови слёзы.

— Не бойся. Я себя слегка непривычно чувствую, но всё нормально. Пойдём домой. Будем спать, долго-долго. Я плохо тебя вижу, но я чувствую тебя, — вымученная улыбка не могла сгладить всю боль и страх, терзающие её сейчас.

С трудом сдерживая рвущиеся слёзы, Юс повернулся к Вийолу.

— Почему?! Почему вы согласились?! — протяжное эхо разнесло его слова по всем углам просторного зала. Даже огонь настенных факелов, казалось, затрепетал, переняв волнение его голоса.

— Она очень просила меня. Месяц уговаривала. Сказала, без Оплота ты не будешь счастлив…

— И что теперь?! — кричал сквозь рыдания Юс.

— … теперь?! — подхватило эхо.

Старик подошёл к ним шатающейся походкой. Каждый шаг для него походил на удар кнута по телу.

— Если ты будешь редко призывать Оплот и недолго в нём находиться — с ней будет всё хорошо.

— Но она теперь не видит!

— … видит! — заметалось эхо.

— Я такое уже встречал. Зрение со временем должно восстановиться. Верьте в Оплот. Остальные Мастера считают меня выжившим из ума маразматиком. Но старые книги времён Хранителя Лайоллина говорят, что человек способен постичь Оплот. Кто-то очень близкий должен стать его источником. Все мы, даже Мастера, не понимаем до конца сути Оплота.

Юс аккуратно вытер со щеки жены кровавую слезу, и они обнялись крепко-крепко:

— Зачем мне ваша суть Оплота? Я этого не просил. Я — не вы, мне это понимание не так и важно.

— Сынок, — в голосе старика сквозила горечь обиды, — я сделал это не для себя, а для вас. Когда ты поймёшь суть Оплота, всё для тебя станет другим. Ты будешь свободным и сможешь жить полной жизнью. Тебя нельзя будет сбить с твоего пути, нельзя будет украсть у тебя самое ценное. Это и есть всесилие, а не банальное бессмертие. Если я доживу до этого — поделись и со мной этим пониманием. Одинокому старику больше ничего не нужно.

Юс чуть успокоился и, по-прежнему обнимая жену, повернул голову к Вийолу.

— Я уйду из стражи, — глаза его блестели от слёз. — Возможно, мы вообще уедем. Я прошу вас, никому не говорите о ритуале. Нас здесь не было. У меня нет Оплота. Простого стражника отпустят со службы, а бойца с Оплотом — никогда. Прошу…

— Хорошо. Дела стражи для меня не так важны. Я им не подчиняюсь. Спросить с меня может только Хранитель. Это останется между нами.

Ладонь Мии легла на лоб мужа, и она мягко, но настойчиво, повернула его лицо к себе:

— Обещай мне, что не уйдёшь без меня. Когда наступит твой день — наступит и мой.

— Но…

— Обещай! — неожиданно твёрдо потребовала она.

Юс сглотнул комок в горле.

— Клянусь. Но если уйдёшь ты, я последую за тобой, — рука его взметнулась к её устам. — А теперь ты не спорь. Так будет. Только вместе.

Он взял жену за руку, и они неспешно побрели к выходу из ритуального зала, а постепенно затихающий голос шептал ему:

— Пойдём.