Глава 4 / Оплот и Пустота / Клименко Павел
 

Глава 4

0.00
 
Глава 4

Небеса оплакивали потерю Оплота Севера унылым осенним дождём. Он лил не переставая с самого утра, бил людей по плечам, стекал с носа и подбородка. Над головами беглецов перемещались тяжёлые тучи, а под ногами чавкала размокшая земля.

Игнис с жалостью поглядел на любимые сапоги из кожи песочного цвета — тяжёлые, перепачканные, с налипшими комьями грязи. Обувь спутников пребывала в том же состоянии.

После бегства из захваченной крепости они переночевали в небольшой рощице, хотя никто толком не выспался. Игнису удалось заснуть с трудом, выручила лишь нечеловеческая усталость после чрезмерного использования сил Оплота и выпитое вино.

Как только вдали забрезжил рассвет и пошёл назойливый дождь, все поднялись и наспех перекусили немногим прихваченным в башне при бегстве. Костёр не разводили из опасения быть замеченными возможными преследователями. На каждого пришлось по кусочку копчёного мяса и ломтю хлеба. Благоразумно прихваченный Игнисом мех с вином оказался как нельзя кстати. Хотя сейчас больше подошёл бы сладкий мирсовский нектар, а не фрилионская кислятина.

Сопровождаемая дождём группа продвигалась на юг, в сторону Поющих гор. Все шли молча, и только Юс изредка переговаривался с женой. Как выяснилось, зовут её Мией, и на вид Игнис давал ей лет двадцать семь — примерно столько же, сколько и мужу. Очень миловидная и тихая. Длинные золотистые волосы дополнялись утончёнными чертами лица и оливкового цвета глазами. Разговаривая, она иногда улыбалась, и губы её от этого становились ещё тоньше. При взгляде на неё невольно возникал образ тонкого лепестка.

Похоже, лишь молодой паре и неказистому юнцу удалось сохранить хорошее расположение духа. Муж и жена выступали своеобразной опорой друг для друга, а юноша пока был просто не способен что-либо воспринимать всерьёз. По его словам, в крепости у него осталась только мало любимая им тётка. Все остальные брели как пришибленные. При мысли о потере Оплота Севера и без того скользкая от дождя земля уходила из-под ног.

Хлюпая по мокрой дороге, Капитан поравнялся с закутанным в плащ Игнисом:

— Я думаю, надо сразу чётко закрепить, что ты будешь командовать в нашей группе.

— Почему так? Ты — офицер, и лет на десять старше меня. А я просто умелый боец.

— Всё верно, но ты знаешь эти места. Полжизни провёл, бегая по крепостям и деревням севера. А я родом с юга. Меня сюда перевели чуть больше трёх лет назад. Кроме того, задача у нас пока — выжить, а не выстраивать линию обороны из сотен бойцов.

— Пусть так, — равнодушно передёрнул плечами Игнис.

— Думаешь, нам стоит пойти в одну из ближайших крепостей? Инт-Блахо вроде недалеко.

— Нет. Беда в том, что вестовые птицы, обученные летать за Поющие горы, были только в Оплоте Севера. Мы никогда не могли и подумать, что можем потерять его. Сейчас главное — попасть в ближайший крупный город и отправить известие в Оплот Запада. Да и на дорогах к Инт-Блахо и Логидо плосконосые нас будут искать в первую очередь. Вполне возможно, что кроме нас из крепости никто не ушёл.

Капитан поправил сползающий с плеча чехол с луком. Тетиву он заблаговременно снял, разумно избегая неблагоприятного воздействия влаги. Только сейчас Игнис заметил, что на левой руке офицера ночной стражи не хватает мизинца.

— Зайдём по ходу в одно селение, — добавил Игнис. — Дальше пойдём через Туманный перевал.

— Хм… Не через Плоский?

— Нет. Может за нами никто и не гонится, но… У них есть лошади, а у нас нет. Через Туманный перебраться гораздо сложнее, но он ближе, и там верховые не пройдут.

Они молча продолжили шагать по дороге, про себя проклиная непогоду и бедственное положение. Спереди шлёпали по лужам двое потрёпанных солдат ночной стражи, чьи имена Игнис так и не смог запомнить. Подступающая с севера осенняя прохлада чувствовалась всё сильнее. Резкие порывы ветра срывали капюшоны, дождевая вода стекала по плащам, с рукавов стёганки Игниса падали тяжёлые капли, плотные штаны насквозь промокли.

К ним подбежал паренёк и подёргал Капитана за рукав:

— А расскажите мне о войне, а? К-к-когда-нибудь я тоже буду воином.

— Во имя Первого Оплота, почему воином? Может тебе стать кем-то другим?

Юноша энергично замотал головой, во все стороны с капюшона полетели брызги:

— Нет. Хочу воином. А Первый Оплот — он где, а?

Капитан поправил лук и поглядел на светящееся интересом веснушчатое лицо паренька:

— Тебя что, совсем не учили ничему? Первый Оплот был нашим истоком. Большой город далеко на юге. Мы все вышли оттуда. Потом родились Братья. Ранд основал наш Оплот Севера, чтобы мы могли отбиваться от нордов. Чейниш основал Оплот Запада для защиты от ассултов.

— А почему у нас нет Оплота Востока от к-к-кочевников?

— Ну, — в задумчивости прищурился Капитан, — тогда ещё степняки нас не беспокоили. О шиярах и Виридах вообще никто не слышал… Тогда.

Юноша кивнул и переместился в сторону Игниса:

— А шрам вы получили в битве с нордами, да? Или это подлые Вириды, а?

Капитан решил оборвать эти бесконечные расспросы:

— Ладно, парень, беги лучше назад к Мастеру. Он тебе многое может рассказать. И про Оплот, и про нашу историю. Хорошо? Давай, беги.

Обиженно засопев, юноша смахнул капли со лба и засеменил к старику. Вскоре сзади зазвучал наставнический голос Мастера, разбавляемый заиканием любопытного паренька.

Проторённая повозками колея вела их всё дальше на юг, кое-где её окаймляли чахлые кустарники, одинокие деревья или даже целые рощи. Землю под ногами совсем развезло от дождя, частые капли падали в мутную воду луж, отчего их поверхность дрожала и пузырилась.

— А во мне есть Оплот, а? — приставал к старику паренёк.

Мастер на секунду остановился и положил руку на худощавое плечо юноши, казавшееся ниже другого. Проницательные глаза старика прищурились, и он ответил:

— Нет. Прости, но в тебе мало Оплота.

Паренёк поджал губы и шмыгнул носом:

— То есть мне никогда не стать воином Оплота, да?

— Боюсь, что нет, — прозвучало это очень сурово, поэтому Мастер решил продолжить. — Хотя со временем, возможно, он в тебе и проснётся.

— Правда?

— Правда. Всё может быть.

— А Стылым я смогу стать, а?

— Может и Стылым будешь. Но они много тренируются. На них большая ответственность.

Юноша вознамерился кинуться к Игнису, но передумал. Шестое чувство подсказало подростку не искать понимания у хмурого Стылого.

Уже через полминуты новый вопрос паренька осчастливил Капитана:

— А вы будете меня тренировать, а? Я хочу научиться сражаться.

— Может быть. Только вот дождь закончится и через горы перейдём, тогда и поговорим.

После пяти часов бодрого шлёпанья по лужам группа беглецов достигла намеченного Игнисом селения Хуртовец. В последний раз он был здесь почти год назад, и с той поры деревенька мало изменилась. Три десятка вполне добротных жилищ разместились на небольшом холмике, окружённом пастбищами и рощами. На южной стороне виднелся загон с овцами, слева на плотницкой мощёной площадке высоким накатом лежали брёвна, низкая стена каменной кладки опоясывала деревеньку с севера, защищая от промозглого ветра. Толстые, утеплённые прослойкой золы стены домов выглядели основательно. Из дымоходов валил дым, пахло свежераспиленной древесиной.

Не отвлекаясь на разговоры с хлопочущими по хозяйству мужиками, Игнис подвёл группу прямиком к дому старосты. Одного из людей Капитана оставили на улице, второго вообще послали на край селения в качестве часового. Остальные, стряхнув влагу с плащей, вошли внутрь.

По центру комнаты с высоким потолком разместился стол, уставленный грубой глиняной посудой и остатками снеди.

— Здорово, Лазвиг! — поприветствовал Игнис низкорослого седого мужчину.

— И тебе не болеть, служивый! Твои уже приходили давеча. Всё про нордов выпытывали. Ага. Только давно мы их не видывали… Да вы садитеся, чего на пороге стоите.

Измотанные дорогой путники сняли промокшие плащи и расселись вокруг стола, лавочка жалобно скрипнула.

— Э-э, жена, собери людям чего на стол, — деревенский староста повернулся к Игнису. — Чуток обождите — и поедим. Мясцо будет. Ну, и ещё кой-чего.

— Баранина? — заметно оживился Игнис.

— Она, родимая. Зерно с юга давеча привезли. Треть стада за него отдал, шутка ли. Обнаглели.

— А сушёные груши у вас есть? — неожиданно выдал Капитан. Удивлённые лица спутников повернулись к нему. — С детства их люблю, — добавил он немного смущённо.

— Чего нет — того нет. Хлеб есть, хороший. Доходит как раз.

Юс подвёл Мию к печи, и они вместе положили ладони на тёплые камни. Оттуда действительно пахло сдобой и луково-мясной похлёбкой.

— Правее висит полотенце, — тихо подсказал он жене.

Пальцы Мии побежали по стене и добрались до искомого кусочка полотна.

Игнис и Капитан воззрились на неё с широко открытыми глазами. Только сейчас они неожиданно поняли, что жена Юса слепа. Это объясняло, почему она постоянно держится за руку мужа и никогда не отходит от него.

Мастер, похоже, заметил это давно; а юнцу было не до того, он неотрывно буравил глазами лежащий перед ним кусок печёного мяса. Губы старосты тронула улыбка, и он подвинул миску к пареньку:

— Ты уплетай, малец, пока тут баранинка подоспеет.

Не заставляя себя долго упрашивать, паренёк ухватился за мясо. Весь кусок тотчас исчез во рту, и челюсти принялись за работу.

Оторвав взгляд от Мии, Игнис набрал в грудь изрядную порцию воздуха и выпалил:

— Лазвиг, Оплот Севера пал. Вас больше ничто не прикрывает. Либо уходите за горы, либо в Инт-Блахо. Может вас там примут, пока другие беженцы не хлынули.

Рот старика открылся в немом изумлении. Взгляд его растерянно перебегал от Игниса к Капитану, потом скользнул по ошеломлённо застывшей в углу жене. Он запустил руку в седые волосы, лицо враз постарело на добрый десяток лет:

— Так… это… Как пал?..

— Это тяжело, — вздохнул Капитан, — но это так. Со временем мы его отобьём, но пока…

— А жить теперича как? — надтреснутым голосом пролепетал старик.

Игнис прекрасно осознавал бесполезность любых утешительных слов. С падением Оплота Севера рухнул не только мир тысяч солдат, офицеров и их семей, рушилась мирная и сравнительно спокойная жизнь множества разбросанных по неприветливому северу деревень и трёх городов-крепостей. Под ударом отныне оказался и весь центр Корсии за Поющими горами.

На две минуты в доме повисло звонкое безмолвие. Стали слышны вжикающие звуки пилы, доносящиеся с плотницкой площадки. Говорить никому не хотелось. Двигаясь как заворожённая, жена старосты поставила на стол большую глиняную миску с тушёной бараниной, остатки луково-мясной похлёбки в чугунке и вчерашний хлеб. Новая порция выпечки источала ароматы в печи, но хозяйка пока не сочла её готовой.

Беглецы уныло сгрудились вокруг предложенного ужина и принялись за еду. Тишину нарушали только скребущие по дну миски ложки и чавканье юнца. Мия от мяса отказалась, ела лишь похлёбку.

Староста улизнул в другую комнату, и сейчас оттуда доносились обрывки его разговора с женой.

Входная дверь рывком распахнулась, на пороге тяжело дышал один из людей Капитана. Лицо стражника походило на восковую маску, с капюшона срывались частые капли. Солдат встретился взглядом с командиром и, судорожно сглотнув, зачастил:

— Норды. Идут с севера. Целый отряд.

— Какой клан? — поспешно спросил Игнис. Кусок баранины застрял в горле, ввергнув его в кашель.

— Седые Косицы.

— Не спать мне вечность! — Капитан сжал побелевшими пальцами столешницу. Даже безвылазно сидящая в крепости ночная стража знала о самом суровом и безжалостном клане севера.

— Не… не бросайте нас, — с надеждой проблеял староста. — У нас пятеро смогуть биться… Думаю… — он стоял на пороге соседней комнаты, сзади маячила до смерти перепуганная жена.

Игнис выбрался из-за стола:

— Что у вас тут можно спалить? Чтобы загорелось легко?

Белый как мел староста забормотал:

— Ну, эта… сарай тут имеется… рядышком. С сеном. На зиму сушили.

Верно поняв намерения товарища, Капитан опрометью кинулся к углу и схватил кувшин с ламповым маслом, Юс же сгрёб с подставки горящую масляную лампу.

— К сараю! — скомандовал Игнис. — Лазвиг, давай всех с оружием туда. Остальные пусть закроются в домах.

Уведя за собой всех, кроме супруги старосты и юнца, Игнис выскочил на улицу. Надоедливый дождь к этому времени почти прекратился, бледный, едва различимый лик луны взирал на людей с грустью, по ветру пахло прохладой.

Весть о приближении страшного противника со скоростью птицы облетела селение. Староста живо прикрикивал на снующих людей, веля им закрываться в домах. Четверо мужиков, по виду напоминающих лесорубов, спешили к ним. Двое сжимали в руках топоры, остальные двое где-то откопали старые копья.

Игнис мигом отыскал расположенный неподалёку сарай, Капитан выплеснул содержимое кувшина на сено, горящая лампа полетела внутрь. Невзирая на дождь, сено под навесом оставалось сухим — занялось мгновенно, огонь волной разбежался по углам. Белый, пахнущий полем и травами дым тотчас заполнил весь сарай, повалил наружу через ворота, заволакивая крышу.

Бойцы Капитана с мечами наголо и овальными щитами стали ближе к загону для овец, животные равнодушно блеяли. Юс выдернул секиру из поясной петли и отвёл жену назад, Мастер разместился справа от Мии, заложив руки за спину.

— Мужики, — крикнул Игнис лесорубам, — вперёд не лезьте. Поменяйтесь местами с мечниками, станьте у загона. Юс, отвечаешь за жену и Мастера. Смотри, чтобы норды не зашли сзади. Мастер, действуйте только когда к вам прорвутся. Капитан, тебя прикрывают твои люди. Главное — снимай Галту.

— Кого?

— Воины с четырьмя косицами. Они их связывают узлом. Бей их в первую очередь. Трое таких набегут — и никакой Оплот меня не спасёт.

Около двадцати нордов показались возле каменной стены, обогнули лесопильную площадку и понеслись дальше, расходясь в стороны и потрясая секирами.

Капитан направил все силы Оплота в точность и отпустил тетиву. Шиповидный наконечник метнулся вперёд, и ближайший Галту покатился по мокрой земле. Бегущий за ним норд перескочил через погибшего собрата и ускорился, сокращая расстояние.

— Рохарра! — грянул боевой клич северян. Часть из них отвернули в сторону, очевидно желая обойти защитников.

Тетива лука Капитана звонко тренькнула, в сорока шагах впереди растянулся в луже другой Галту. Последовал новый выстрел, и третий норд плюхнулся у порога дома старосты.

Перехватив поудобнее эспадон, Игнис втянул наполненный влагой и запахом горящего сена вечерний воздух. Оплот откликнулся на зов. Вся усталость мгновенно исчезла из тела, мышцы налились силой. Игнис смежил веки и направил всю прибывающую энергию в мощь ударов. С нордами ключ к победе кроется в умении убивать быстро и решительно, особенно с учётом их кольчуг двойного плетения и звериной живучести.

Враги приблизились вплотную.

Скользнув вперёд, Игнис вместо удара выставил ногу. Не успев погасить скорость, северянин полетел лицом в грязь. В других условиях значительный вес давал ему неоспоримые преимущества, но сейчас сработал против него.

Взмах секиры заставил Игниса припасть на одно колено, пропуская оружие следующего нападавшего над головой. Не мешкая и не вставая, он толкнул меч и с силой погрузил остриё в живот соперника. Только Игнис поднялся, как на него насели двое других северян, заставив немного отступить. Двуручник его носился из стороны в сторону, едва сдерживая злобно рычащих врагов.

Сбоку пятеро нордов наскочили на местных мужиков. Один из лесорубов поднял топор и, не успев ударить, рухнул с раскроенным черепом. Остальные с трудом отбивались у загона с овцами, и спасали их лишь длинные копья, держащие врагов на расстоянии.

Жадное пламя тем временем пожрало всё сено в сарае и сейчас резвилось на балках и угловых столбах. Тяжёлый дым забивал ноздри и жалил глаза, от него перехватывало дыхание.

Слева от Игниса со змеиным шипением пронеслась стрела и застряла в плече норда. Северянин покачнулся и, заскрежетав зубами, рывком сломал древко у самой раны. Снова просвистело, и шиповидный наконечник, поразив воина в сердце, повалил его навзничь. Во все стороны полетели брызги грязи.

Ускоряя разгон меча поворотом корпуса, Игнис рубанул очередного противника по ключице. Тут же обострённое восприятие подсказало об опасности справа. Высоченный северянин, почти доставший Игниса секирой сбоку, вдруг взвыл раненым зверем и опрокинулся на спину. Ладони его прижались к ушам, сквозь пальцы сочилась кровь. Мастер таки не сдержался и решил помочь.

Решительным напором разделавшись с двумя лесорубами, норды прорвались к Капитану и его мечникам. При виде грозных воинов севера со сверкающими в свете пожара секирами даже у закалённых солдат в животе заныло. Коренастый Галту оказался лицом к лицу с одним из стражников, и тот поспешно отгородился щитом. Широкое лезвие обрушилось с нечеловеческой силой, и щит раскололся надвое, разбрасывая мелкие щепки. Повторный удар развалил грудную клетку корчащегося от боли бойца, и кровь стремительно потекла в размокшую от дождя землю, мешаясь с мутным ручейком. Объединив усилия с Капитаном, второй мечник пытался сдерживать разошедшихся противников.

Последний сражающийся лесоруб лихорадочно дёргал копьём и отступал, теряя остатки мужества. Юс поспешил к нему и с ходу рубанул секирой. Один из нордов ловко уклонился, но тем самым подставил под удар второго; убитый северянин завалился на ограду загона.

Стрелы более не прореживали ряды неприятеля, товарищи едва держались, помощи ждать неоткуда. Видя всё это, Игнис отчаянно искал выход и не находил его. Мысль о смерти его не пугала, но от осознания своей неспособности защитить Мастера и остальных становилось немного тошно.

Понимая, что дело дрянь, лесоруб метнул копьё в одного из нордов и бросился к загону. Трясущимися руками он распахнул воротца и погнал овец прямо на врагов. Блеющие, сбитые с толку животные сплошной массой потекли к нападавшим. Звенели колокольчики на овечьих шеях, кругом мелькала измазанная грязью белая шерсть.

Озверев от такой наглости, северяне пинали животных, рычали, двое принялись неистово махать секирами, полетели кровавые ошмётки.

Игнис скользнул между овцами и с замахом опустил эспадон на шею отвлёкшегося противника. Оттолкнул убитого ногой, и тот завалился на стоящего сзади норда. Здоровенный Галту отшвырнул тело собрата и пинками разогнал ближайших овец. Беглый взгляд Игниса выхватил четыре седые косицы на голове северянина, связанные в затейливый узел. Галту взирал с холодной яростью, в суровых глазах читалась готовность убивать. «Крайне опасный детина», — галопом пронеслась мысль в голове Игниса.

Дёрнувшись для вида вправо, норд оскалился и замахнулся секирой, но сразу же остановил её на полпути. Тут же к его атаке присоединился ещё один северянин. Игнис сделал шаг назад, роняя капли крови с кончика меча. Огни пожара окрашивали эспадон и лезвия секир в густо-оранжевый цвет, отсвечивали на доспехах.

Из-за домов вывернули четверо нордов и в считанные секунды оказались возле Юса. Один из нападавших с криком упал, зажимая голову руками. Стоящий позади Мастер пошатнулся и безотчётно опёрся на плечо Мии, на лице старика проступила боль. Капитан же с мечником помочь ничем не могли — им самим требовалась поддержка в противостоянии с тремя врагами.

Защитников попросту окружили.

Сердце Игниса будто ухнуло в пропасть. Он понял, что несмотря на удаль, Юс не справится одновременно с тремя противниками. Упадёт он — северяне доберутся и до наполовину потерявшего сознание Мастера.

Игнис оставил двух непосредственных соперников и рванул на помощь Юсу. Всплеск эмоций не позволил вовремя заметить блеснувшее рядом лезвие. Доспех на рукаве отличался слабостью плетения, и вражеская секира, легко разрубив кольца, задела руку. Порез вспыхнул алыми каплями, но силы Оплота приглушили боль до едва ощутимой.

Игнис мчался со всех ног, слыша сзади яростные вопли преследовавших его врагов.

Трое нордов прижали Юса к загону, и от гибели его отделяли уже даже не секунды. В глазах одного из северян плескалось свирепое торжество, губы натянулись узкой щелью.

Игнис не успевал.

Неожиданно движения Юса обрели небывалую чёткость и уверенность. Лезвие его секиры с силой врубилось в бок одного из врагов, и поверженный мощью удара норд обвис на брёвнах загона. В следующее мгновение погиб и второй соперник. Подбежавший Игнис с разгону рубанул по плечу третьего норда и встал по правую руку от чудным образом выкрутившегося Юса. Через секунду им обоим пришлось схлестнуться с двумя гнавшимся за Игнисом северянами. Схватка длилась недолго, соперники пали под слаженным натиском двуручника и секиры.

Сразу после этого Игнис и Юс бросились на выручку Капитану, и вскоре на землю упали последние в этом побоище Седые Косицы.

Огонь заканчивал резвиться на пожарище, жадно облизывая последние не превращённые в угли балки. Дым курился над почерневшими остатками сарая, и ветер сносил его на юго-запад.

Игнис осмотрелся и, не найдя новых врагов, разорвал связь с Оплотом. Слабость затопила тело без остатка, меч показался неимоверно тяжёлым, и он бессильно выронил его. По лицу его стекал пот вперемешку с моросящим дождём. Кровь двумя узкими потоками бежала из раны, голова кружилась, и кроме желания умереть здесь и сейчас не осталось ничего. Волной подкатила тошнота, а усталость грозила отделить мышцы от костей, хотя с каждой секундой становилось немного легче.

Сбоку приходил в себя Капитан. Удушающий чад усугубил расплату за силы Оплота, и он зашёлся громким кашлем, едва не выворачивая лёгкие наизнанку. В некотором отдалении пошатывался Мастер, под глазами его залегли тёмные круги, а кожа приобрела нездоровый оттенок. В волосах скопилось немало серых частичек пепла, отчего он казался полностью седым. Вдоль загона проковылял живой, но до безумия перепуганный лесоруб.

Староста и четверо подручных оттаскивали в сторону тела убитых, остальные собирали блеющих на окраинах овец. В глазах людей застыл страх. Жители селения до сих пор не могли отойти от случившегося, а как только приходили в себя — оказывались раздавленными мыслями о падении Оплота Севера. Они пока совершенно не понимали, что делать дальше и как жить без нерушимой защиты крепости.

Игнис подошёл к Юсу, примерился и ударил; так, чтобы разбить губы в кровь.

— Мы чуть не погибли из-за тебя! Лёд тебе в печень! Зачем было врать об Оплоте?! Или после схватки у загона ты будешь говорить, что ты без Оплота?! — Игнис навис горой над валяющимся в грязи Юсом. Последний прижал ладонь к разбитым губам, над ним склонилась жена.

— Отвечай!

Мия подняла голову к Игнису, в оливковых глазах стояли слёзы:

— Не бейте его больше! Прошу вас! Он так поступил ради меня. Он действительно с Оплотом, но…

— Что «но»?! Не было источника поблизости, а потом он вдруг появился? Так, что ли? Я ведь спрашивал тогда в крепости — зачем врать?!

Юс опёрся на руку и поднялся с земли. Голубые глаза его встретились с глазами разгневанного Игниса:

— Да, я соврал. Сказал бы правду — ты бы потребовал часто призывать Оплот. Я… не хотел этого.

— Это ещё почему? Тут война кругом. Нас мало. Думаешь, меня восхищают откаты? — Игнис чувствовал, как злость потихоньку отступает, и на её место приходит… голод. Хотелось есть, пить и спать.

Юс аккуратно прикоснулся к губам и, сплюнув кровь на землю, указал рукой на жену:

— Она — мой источник. Взывая к Оплоту, я наношу ей вред. Я… мне тяжело так поступать. Делаю это только в самом крайнем случае.

Игнис недоверчиво поглядел сначала на Юса, потом на вытирающую слёзы Мию. В итоге взгляд его остановился на Мастере:

— Зачем было проводить такой ритуал Слияния? Не вы ли постоянно говорили, будто опасно использовать людей как источник?

Мастер прочистил горло и стряхнул хлопья пепла с бороды:

— Я не проводил этого Слияния. Это Вийол. Он… Глуп он в общем… Был.

Игнис обречённо вздохнул и махнул рукой. Боль тут же с новой силой зашевелилась в раненом предплечье, лицо перекосилось, и он поплёлся к дому старосты. Капитан помог раненому собрату по оружию раздеться до пояса, паренёк притащил тёплой воды с печки, а Лазвиг живо сбегал за местной знахаркой.

Морщинистые руки старой, согбенной годами деревенской врачевательницы пробежались по ране. Умело промыв её, она порылась у себя в сумке и выудила мешочек. По комнате тотчас разнёсся запах полевых трав. Положив в рот пригоршню сухих стебельков, старуха задвигала челюстью.

Игнис отвернулся, не желая видеть дальнейшее:

— Дайте лучше воды.

— Может вина? — предложил Капитан.

— Пойдёт.

В здоровую руку Игниса ткнулась глиняная кружка, и он сделал небольшой глоток кисловатой жидкости. В Хуртовец тоже доехало фрилионское вино. Может зерно и не стоило бы треть отары, не будь оно дополнено недешёвым напитком.

— Зашивать нет нужды, — авторитетно прошамкала знахарка. — Заживёть и так. Токмо замотаю крепко.

Руку Игниса запеленали тряпичным бинтом, повязка напиталась кровью, но боль почти не ощущалась. Может старая и знает толк во врачевании.

— Хочешь чуток полежать? — участливо спросил Капитан.

— Есть хочу. Мы начали, но не закончили… Эй, хозяйка, там хлеб в печи всё пёкся и пёкся. Он готов, или как?

Супруга старосты поставила на стол недавно испечённый хлеб, и по комнате поплыл запах горячего пшеничного хлеба, хорошо пропечённого, с растрескавшейся корочкой, выпускающей наружу сводящие с ума ароматы. На столе по-прежнему ожидали гостей миска с тушёной бараниной и наполовину доеденная луково-мясная похлёбка.

Игнис накинулся на еду, орудуя здоровой рукой, хотя рану на второй можно было считать поверхностной — кость уцелела.

Капитан первым проглотил остатки ужина и выбрался из-за стола:

— Я пока выбегу, стрелы соберу.

Мечник счёл себя обязанным помочь и вышел вслед за командиром.

Мия попросила хозяйку сварить ей травяного отвара, и теперь к запаху хлеба добавились пряные ароматы шалфея, душистой липы и сладкого мёда.

Из соседней комнаты появился Юс, на ходу вытирающийся полотенцем. Гладко выбритое до синевы лицо лишь незначительно портили слегка припухшие губы, глаза искрились неподдельным торжеством. Он сноровисто собрал светлые волосы в аккуратный хвостик и, потерев руки, умостился на лавочке за столом. Вычищенная одежда его выглядела почти как новая.

Игнис окинул оценивающим взглядом собственные измазанные грязью штаны и мысленно присвистнул. Есть таланты, с которыми нужно родиться.

Остывшая, но неимоверно вкусная похлёбка и свежий хлеб подарили ощущение сытости. Ужин показался изумительным, хотя пройди беглецы в два раза больше — гастрономическая привлекательность пищи возросла бы ещё сильнее.

Изнурительный день клонил в сон, Игнис начал клевать носом прямо за столом. Рывком стряхнув с себя сонливость, он встал и подошёл к стулу с одеждой. Думая о своём, он простоял у него с минуту, неосознанно поглаживая то шрам на щеке, то висящий на шее кулон из синего сапфира в форме капельки. Различные воспоминания и мысли роем мелкой мошкары вертелись в голове, неся с собой целый каскад эмоций и причиняя почти физическую боль.

Отгоняя их, Игнис мотнул головой и торопливо оделся:

— Юс, Мия и ты, паренёк — вместе с хозяйкой позаботьтесь о провизии в дорогу. Я договорюсь с Лазвигом о тёплой одежде. Выходим через полчаса.

— Но скоро ночь, — удивлённо возразил Юс. — Может останемся? Тут переночуем. В тепле.

— Если налетят плосконосые, то возьмут всех. В тепле. Сами погибнем и на людей беду навлечём. До ночёвки часа четыре успеем пройти.

Тихо скрипнув, дверь выпустила Игниса на улицу.

Ночь подступала со всех сторон, подменяя вечерний сумрак настоящей темнотой. Рассеянный свет ущербной луны прорывался сквозь поредевшие облака, ветер усилился, дождь же полностью прекратился.

Всё, что осталось от сарая — угли, пятнавшая землю зола, да тлеющие здесь и там огоньки догорающих балок и воротной рамы. Превратившаяся в жижу размокшая земля выглядела ужасно. Трупы оттащили в сторону, но напитавшаяся кровью грязная вода в лужах приобрела отвратительный бурый оттенок.

Капитан находился близ лесопильной площадки, где собралось всё местное население, гомон разносился по округе. Игнис неспешно побрёл к ним. В ногах отчаянно пульсировала боль, отзываясь на каждый удар сердца, но он заставил себя не обращать внимания на жалобы истерзанного тела.

— Мы токмо и просим остаться на ночь, — вымолвил кто-то из мужиков.

— Не уверен, что это здравая мысль, — сухо ответил Капитан.

— Из-за чего переполох? — подойдя, спросил Игнис.

Староста выступил вперёд.

— Вы ведь порешили идтить нонче?

— Да.

— Останьтеся на ночёвку. И сами отдохнёте, и нам спокойнее будет.

Игнис вздохнул и осторожно потёр чешущуюся под тряпичными бинтами руку:

— Мы сильно истощены. Ещё одного такого набега мы не отобьём. Нас могут искать степняки. Налетят на селение — и нас посекут, и вам достанется.

Один из лесорубов вытянул руку к горизонту:

— Да куда вы — ночь на дворе. Да и как мы спать ляжем, когда враги снова прийтить могуть?

Капитан протолкался к Игнису и отвёл его в сторону:

— Может переночевать тут — не такая и плохая мысль?

— Да ты что?!

— Да согласен я, но сам посуди. Мы дико вымотались. Всем надо поспать. Мужики обещали мне наконечники поправить. Тебе рукав доспеха надо починить. Мой мечник подежурит вместе с местными. С рассветом и тронемся.

Игнис повёл плечами, частично соглашаясь с озвученными доводами. Ночь и правда подступила быстрее, чем он думал. Пройти ещё можно часа два, не больше.

Капитан наклонился ещё ближе к Игнису и прищурился:

— До подножия гор дня три будем топать. Если нас настигнут, мы должны быть готовыми. Тебе в первую очередь нужно отдохнуть. Я, конечно, хороший лучник, но не будь ты Стылым — они бы просто размазали нас по мокрой земле.

— Хорошо.

На осунувшемся от недосыпания лице Капитана заиграла улыбка, он повернулся к деревенским и громко сообщил:

— Мы останемся на ночь!

Гурьба местных возбуждённо зашумела, староста принялся увлечённо раздавать всевозможные поручения, люди кивали и расходились.

Игнис поскрёб щетину на подбородке:

— Тогда прямо на рассвете и выйдем.

— Какой вообще у нас план? — поинтересовался Капитан.

— Перейдём через Туманный перевал. Доберёмся до Фрилиона. Отправим весть в Оплот Запада. Дальше будет видно. Главное — беречь Мастера. Он теперь единственный, кто может проводить ритуал Слияния с Лучом Оплота Севера. Он сейчас важнее нас всех. Я его, по сути, только и должен защищать.

Капитан поковырял носком сапога грязь, лицо его приобрело кислое выражение:

— Это понятно. Хотя когда ты это сказал, стало как-то… Думаешь, нам удастся отбить крепость?

Игнис услышал сзади приближающиеся шаги. Рядом с ними встали Мастер и Юс с супругой. Ориентируясь по звуку, Мия вытянула руку в сторону суетящихся неподалёку мужиков:

— Я так поняла, мы заночуем тут?

— Да, — ответил Капитан. — Мы его убедили.

— Чудно, — Юс лучезарно улыбнулся, однако быстро спохватился и прижал пальцы к разбитым губам.

Игнис ещё раз с удивлением лицезрел его отлично вычищенную одежду:

— Как тебе удаётся так выглядеть в этой грязище? Даже побриться успел. Ещё этот плетёный кожаный пояс.

Мия беззвучно засмеялась, изящная рука её коснулась гладковыбритой щеки мужа. Юс наклонил голову, сильнее прильнув к пальцам жены:

— Да ничего особенного. Так, привычка с детства.

Сбоку к ним подошла молодая женщина с ребёнком, натянуто улыбнулась всем и увела пару к себе в дом на ночёвку. Впервые Игнис искренне порадовался за спутников. Хоть кто-то оставался счастлив в это лихолетье. После сегодняшнего вечера он решил называть их Юсмией. Кратко и символично.

Мастер пригладил бороду указательным и большим пальцами:

— Вы тут обсуждали, сможем ли мы отбить крепость. Нужно верить. Есть ли в тебе вера, Игнис?

— Я хочу верить. Мы должны её отбить. У нас нет другого выхода. Мы давно не собирали больших армий. Со времён войны Яростных пик… У нас мир с Ассултом. Войска в Оплоте Запада давно бездельничают, вся надежда — на них.

Капитан передал подошедшему мужику собранные наконечники и обломки стрел. Стоящий сбоку стражник ушёл вместе с деревенским кузнецом, то ли для помощи, то ли для слежения за правильностью выполнения задания.

Игнис ударил одним сапогом о другой, отбивая комок грязи:

— Важно, чтобы норды поссорились с плосконосыми. Вообще непонятно, как они нашли общий язык.

Брови Капитана сошлись на переносице:

— Меня вот больше интересует, как они проникли внутрь в таком количестве.

Игнис продолжал счищать грязь со штанов и сапог:

— А что тут думать — нас кто-то предал. Половины солдат не было в крепости. Проверки селений, переводы людей для укрепления Логидо, Войла, Инт-Блахо. Усиленные патрули на восточной границе. Они идеально выбрали время. Всё это не случайно.

— Да, только вот кто предал? — Мастер устало потёр глаза. — Мы слишком верили в нашу нерушимость. Столько Мастеров погибло.

Староста закончил разбираться с очерёдностью ночного дежурства, подошёл к ним, и все устало побрели к дому. Впереди их ждала короткая и беспокойная ночь.

  • Минуты / Nostalgie / Лешуков Александр
  • Писака / Цикл "Страннику" / Потапыч Михайло Михайлович
  • Цельнометаллический / Харитонов Дмитрий
  • Рассказ девочки о прабабушке / Прабабушка / Хрипков Николай Иванович
  • Ты его надежда / Миниатюры / Black Melody
  • Согретая дыханьем / Рифмую любовь слепую, раскаляя тьму добела... / Аой Мегуми 葵恵
  • Дорога к Деду Морозу (Алина) / Лонгмоб "Истории под новогодней ёлкой" / Капелька
  • Чай с секретом / Конкурсные рассказы / Ульяна Гринь
  • Так идите туда / LevelUp - 2015 - ЗАВЕРШЁННЫЙ КОНКУРС / Марина Комарова
  • Акробатика / Уна Ирина
  • Милый, я беременна / Хрипков Николай Иванович

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль