Глава 13

Солнце над Отикой выбилось из редкого облачного покрова, осветило крыши и стены рассыпанных по склону домов. Пучок света помчался выше, пробежался по террасам с виноградниками и оливами, забрался на высокий холм, где собрались две сотни стратигов и более трёхсот ксангов.

Все представители высшей касты давно распалась на группы по фракциям; шумнее всех себя, как обычно, вели Перикулы, визгливый голос их лидера практически не умолкал. Модусы до сих пор не могли определить, кто именно будет отстаивать честь фракции на состязании. Решение ввиду близости выборов представлялось всем крайне важным. Ну как же, проиграть основным соперникам сегодня означает получить удар по репутации, в то время как выигрыш позволит упрочить положение в глазах остальных каст. Победителей любят все.

Особняком держались ксанги. Говорили воины редко, и лишь небольшая часть самых опытных позволила себе присесть на траву в ожидании начала состязания. Бывалые вояки знали о неизбежных проволочках и разумно предпочитали отдохнуть. Участвовать предстоит немногим, но каждый мечтал, чтобы выбор пал именно на него. Особенно важно было продемонстрировать свою силу и сноровку молодым, не состязавшимся ранее бойцам.

Среди всего этого столпотворения особо выделялись жрецы — бритоголовые, туловища прикрыты лишь широкими воротниками-ожерельями, бёдра обмотаны белыми кусками ткани, в руках ритуальные жезлы. Чрезмерно серьёзное лицо одного из них заставило Гилею улыбнуться. Ещё совсем недавно она видела его в числе служителей богини мести Кайпины, но стоило одной группе богов одержать верх над другой — и вот уже наш благочестивый отец переметнулся в стан победителей, преобразившись в служителя бога памяти Закарода.

На колено Гилеи уселась божья коровка — девушка нашла повод отвлечься от общения с другими стратигами фракции Модусов и подтолкнула её пальцем. Жучок развернулся на месте, пытаясь найти верный путь, лапки при движении приятно щекотали кожу. Наконец божья коровка снялась с места и улетела, заставив Гилею разочарованно вздохнуть. Отец бросил на дочь осуждающий взгляд, но одёргивать не стал, позволяя ненадолго отстраниться от обсуждения предстоящего состязания.

Спор Модусов не утихал, теперь в него активно включились даже самые сдержанные и молчаливые. Предложения сыпались со всех сторон, но большинство кандидатур тут же отклонялись из-за почтенного возраста. В хорошей физической форме обязан пребывать каждый стратиг, и так оно и было, но всё же когда тебе под пятьдесят — тяжело тягаться с молодыми, полными сил удальцами, а кандидатуры таковых многим не нравились за недостаточность ума и опыта.

Лидер фракции старался выслушать каждого, но также затруднялся определить наиболее подходящего кандидата.

Сзади к нему подошёл Советник и, легонько тронув за плечо, отвёл в сторону:

— У меня есть для вас предложение.

— Хм… — только и ответил первый из Модусов, худощавый, как и все бактунцы, спокойный мужчина сонного вида, неизменно вызывающий доверие многих. Вероятно потому, что говорил он очень мало и никогда не допускал серьёзных промахов. Такой человек как нельзя лучше подходил на роль лидера фракции, извечно сдержанной в связанных с риском вопросах.

Твёрдый взор Советника не отпускал собеседника ни на секунду:

— Доверьте участие Гилее.

— Гилее?.. Я не уверен.

— А вы подумайте, — Советник хитро прищурил один глаз. — Перикулы, как обычно, выставят какого-нибудь здоровяка. Не самого умного, но крикливого. Если его одолеет опытный стратиг — ничего особенного не случится. А если ему утрёт нос девятнадцатилетняя девушка…

— Хм… — лидер Модусов поводил согнутым пальцем по губам.

— Подумайте, какой это будет удар по репутации Перикулов, — Советник поднял здоровую руку и культю, но тотчас опустил их в смущении. — Это для них равносильно проигрышу на выборах.

— Вы так уверены в её победе? А если она проиграет?

— Проиграть может каждый. Вас смущает её возраст?.. Напрасно. Она работает над собой больше других. Это и будет вашим плюсом. Её будут недооценивать. Не мне вам рассказывать, что случается, когда ты недооцениваешь противника. Вы же десятки раз видели, на что она способна.

Лидер Модусов снова хмыкнул, в уголках его губ собрались складки. Приняв решение, он кивнул и направился к ожидающим в стороне членам его фракции.

Гилея сразу хотела наотрез отказаться от чести представлять фракцию Модусов, но неожиданная мысль заставила её сдержаться. Она постоянно противилась завлеканиям в дела фракции, и ничем хорошим для неё это не оборачивалось. Именно отстранённость делает её чем-то вроде изгоя в глазах остальных — мол, зарвавшаяся девчонка сильно зазналась и не считает нужным быть с нами. Вероятно, разумным будет изменить подход к делу. Что ж, попробуем по-другому.

Ксанги и жрецы меж тем томились в ожидании и начинали уже ошалевать от жары. Всем хотелось укрыться в тени, но на опалённом солнцем холме её дарили всего пару чахлых деревьев, неспособных прикрыть и одного человека, не говоря уже о сотнях.

Вскоре все шесть фракций определились с представителями, и жрецы приступили к молитвенному обряду, размахивая ритуальными жезлами и вознося хвалу тому или иному богу. Каждый участник состязания выбирал для своей команды одного покровителя, и Гилея, не думая ни секунды, передала исход состязания в руки богини всего прекрасного Бэллаи.

К концу обряда все ксанги подобрались и вытянулись, втягивая мускулистые животы и напрягая грудные мышцы. Глаза воинов горели предвкушением, в голове каждого звучала обращённая к богам мольба попасть в число избранных — пусть только раз, но прямо сейчас.

Участвующие в состязании стратиги неторопливо ходили между стройными рядами ксангов, подбирая себе команду из семи человек. Придирчивые взгляды осматривали наиболее крепких и выносливых воинов с ног до головы, отобранные счастливчики отходили к судьям, поздравляя друг друга с удачей.

Гилея остановилась перед невысоким жилистым бойцом лет сорока, со шрамом на плече. Воин взирал на неё спокойно, с некоторым равнодушием, однако без тени неуважения.

— Как зовут тебя? — спросила Гилея.

— Лон-Недис.

— Ты раньше участвовал в состязании? — она была уверена в ответе и не ошиблась.

— Да, шесть лет назад. Мы пришли четвёртыми.

— Не беда… Ты выбран.

Воин коротко кивнул и начал уже отходить в сторону, как голос Гилеи остановил его:

— Погоди, — Недис удивлённо обернулся. — Ты многих знаешь из рядом стоящих? — Боец снова кивнул. — Вот ты и подберёшь самых лучших. Нужны не только сильные и выносливые, но ещё и толковые. Ты меня понимаешь?

Спокойствия в глазах ксанга поубавилось, и он даже немного раскрыл рот от удивления. Никто прежде не слыхивал о таком. Стратиги всегда сами подбирали команду, основываясь исключительно на личном опыте и представлении о наилучших бойцах. Гилея же исходила из другой предпосылки. Она осознавала свою неопытность, да и вообще ограниченность возможностей стратигов в выборе команды. Как бы умён ты ни был, трудно с одного взгляда оценить настоящие способности воина, поэтому целесообразно найти того, кто сделает это лучше тебя — человека, который каждый день тренируется бок о бок с ксангами, набивает синяки вместе с ними, видит чужие ошибки и способен многим дать аттестацию. Можно ли найти лучшую кандидатуру, чем другой опытный ксанг?

Недис окончательно совладал с первоначальным удивлением и сейчас быстро и умело отбирал знакомых воинов. При этом в команду попадали далеко не самые молодые и крепкие с виду, но зато самые опытные бойцы.

Над таким подходом демонстративно потешался соперник из фракции Перикулов, правда выбранные им ксанги не разделяли веселья лидера.

Гилею вмиг окружили пятеро видных Модусов, призывая отказаться от выбора Недиса, но она отмахнулась от них, хотя понимала, как обидно выглядит подобный жест. Раз доверили ей участие — так пусть теперь не лезут с «дельными» советами.

Вместе с остальными Гилея повела свою команду к берегу, желая как можно скорее оказаться в воде и сбросить оковы зноя.

Море выглядело спокойным, и лишь слабый бриз ерошил его поверхность барашками и разрывал кромку воды прибой. На гальке оставались волнистые линии пены, мочалки водорослей и мелкие ракушки.

Команды выстроились на оконечности мыса, поглядывая друг на друга и хищно улыбаясь в преддверии начала состязания. Глубокими вдохами Гилея успокоилась, окончательно прояснив голову, и теперь ощущала медленное течение крови в жилах — каждый толчок. Зычный голос одного из судей отправил участников в воду…

После начала состязания Великий стратиг подошёл к краю обрыва и окинул оценивающим взглядом плывущие по морю команды. Первому человеку касты и всего Бактуна недавно исполнилось пятьдесят, и всё в нём говорило о том, кем он является: строгое лицо с правильными чертами, унаследованными от множества выдающихся предков и отшлифованных годами, горделивая стать, уверенные движения человека, осознающего своё положение.

— Ты думаешь, это поможет? — спросил он находящегося справа Советника.

— Да, она почувствует вкус победы. Она думает, что ей это не очень интересно. Но честолюбие рождается вместе с каждым стратигом.

— Она хороша. Однако если бы ты мог оставаться моим советником… Мне бы хватило и тебя.

Губы Советника сомкнулись в горькой улыбке, в глазах отразилось колебание, но потом лицо его разгладилось, утратив всякое выражение.

— Но я не могу им оставаться.

Великий стратиг вполоборота глянул на него и вздохнул.

— Может наши законы не так и хороши. Ты потерял руку, а не разум.

— В любом случае, нам нужны её ум и свежий взгляд.

Оба согласились с последним утверждением и снова вернулись к панораме моря с движущимися по нему участниками состязания…

Уже в первые минуты заплыва Гилея поняла, как печально для её команды закончится этот этап. Они шли предпоследними, безнадёжно отставая от лидирующих Перикулов — и виною тому была она сама. Усиленные упражнения по утрам позволяли ей держать себя в форме, но плыть наравне с крепкими мужчинами она не могла. Отчаянно разрезая руками водную гладь и работая ногами, Гилея выбивалась из сил в попытке не дать соперникам увеличить отрыв. Она уже успела наглотаться воды, и когда желание закричать от бессилия придавило окончательно, в голову пришла мысль поменять тактику.

Гилея окриком велела бойцам поберечь силы и плыть в умеренном темпе. Возможно ксанги и удивились такому приказу, но подчинились мгновенно, перейдя с кроля на брасс. Двигаться по морю стало значительно приятнее, и у Гилеи даже получилось насладиться последним отрезком пути.

Заплыв от мыса до мыса занял у команд более получаса. Перикулы выбрались на берег первыми. Они изрядно вымотались, мышцы побаливали, рты не закрывались в попытках отдышаться. Молодой стратиг согнулся пополам, упёршись ладонями в колени. Дав ксангам и себе полминуты на отдых, он зло гаркнул и они потрусили дальше.

Команда Модусов добралась до мыса последней, однако сберегла больше всех сил. Выскочив на гальку, Гилея стряхнула влагу со светло-рыжих волос и оглядела своё воинство. Бойцы сохраняли спокойствие и в открытую не роптали из-за плачевного итога начального этапа. В глазах Недиса светился интерес — бывалому воину хотелось увидеть, как странная девчонка будет выкручиваться дальше.

Двигаясь вдоль отвесных скал по самому ровному участку, команда выбежала к сложенным горкой камням. Кругляши выделялись характерным коричневым цветом и пронизывающими их белыми прожилками. Никто не знал, где судьи состязания — а двое из них сейчас как раз наблюдали за ними с вершины утёса — доставали эти камни, но сыскать подобные в округе было больше негде.

Каждая команда вольна была набирать с собой столько камешков, сколько посчитает нужным. Победитель состязания определялся по очерёдности прихода к финишу и по количеству донесённых кругляшей. Пользоваться для переноски тканью или чем-то подобным запрещалось, и раздетым по пояс участникам оставалось лишь тащить всё в руках.

— Недис, сколько вы брали в прошлый раз? — спросила Гилея.

— По шесть.

— Берём по два в каждую руку и пятый в рот, — Гилея живо ухватила пять камешков. Часто стратиги брезговали сами нести кругляши, нагружая по полной ксангов, но ей такая гордыня виделась излишней и мешающей победе.

Воины неохотно засовывали в рот камни, справедливо полагая, что они будут мешать полноценно дышать. Если человек устал и ему тяжко — то, конечно, будут, но если он сохранил силы и не загнал сердце бешеным рывком — помеха не будет существенной.

Двигаясь по кромке воды и щурясь от солнца, команда Модусов в десять минут достигли начала следующего этапа.

Вход в пещеру частично скрывали огромные глыбы, некогда рухнувшие с обрыва. Прибой тянулся к ним, смачивая снизу и пачкая пеной, но забраться в саму пещеру не мог. Другое дело шторм — тогда вода захлёстывала туда с лёгкостью, затапливая проходы на сотни шагов.

Обогнув валуны, Гилея вместе с командой нырнула в зев пещеры. Тут же на них дохнуло запахом гниющих водорослей и просоленных морем камней, а скользкий пол заставил двигаться со всей осторожностью.

На данном этапе сила и сноровка ксангов имела очень посредственное значение. От них требовалась только осторожность, дабы не сломать себе ничего и не пораниться об острые края камней.

Карстовая пещера являла собой запутанный лабиринт, погружённый в полутьму, где ориентироваться позволяли лишь мысленные карты. Выучить же все ходы представлялось крайне сложной задачей, особенно с учётом запрета слоняться здесь в другое время и того, что каждый человек имел право участвовать в состязании не более одного раза в два года.

Без лишней спешки и суеты Гилея смежила веки и развернула мысленную карту. Очень быстро она отбросила два хода как тупиковые, а среди двух оставшихся выбрала левый как наименее опасный. Она также не постыдилась спросить совета у Недиса, и бывавший здесь ранее ксанг высказал идею двигаться по двое, страхуя друг друга от падений. Так и поступили, и сам опытный боец шёл справа от Гилеи, поддерживая её за локоть и позволяя всецело сосредоточиться на мысленной карте.

Пол пещеры плавно поднимался, влаги на камнях поубавилось вместе с характерным запахом, хотя охапки сухих водорослей ещё попадались, свидетельствуя о глубине проникновения моря в часы, когда бог воды Динакин особо яростно сражался с вершителем смерти Хедиксом.

Один раз Гилея немного ошиблась с выбором направления и чуть не завела команду в тупик, но вовремя спохватилась. Больше всего мешала не запутанность проходов, а полумрак. В кромешную темноту они никогда не забредали — в большей части пещеры сквозь зияющие в своде отверстия проливался солнечный свет, хотя в некоторых местах его явно не хватало.

Где-то в соседнем проходе слышались крепкие выражения других команд. Очевидно, менее способные стратиги таки завели себя и подопечных в глухие ответвления лабиринта. Слыша эти проклятия в адрес бога-покровителя и видя уверенное продвижение стратига собственной команды, Недис едва заметно улыбался; победа выглядела для него и для других ксангов всё более реальной.

Сделав очередной шаг, Гилея внезапно за что-то зацепилась и растянулась на камнях, кругляши вылетели из рук и скользнули вперёд. Недис упал вместе с ней, и сейчас они оба валялись на боку, схватившись за ушибленные колени.

Из темноты прохода выскочили сразу трое соперников во главе с ухмыляющимся стратигом команды Перикулов. Награждая «слабаков» малоприятными эпитетами, они подхватили обронённые командой Модусов камешки и мигом скрылись.

Открытые столкновения и рукоприкладство строго запрещались на состязании, но вот сюрпризы в виде натянутой понизу бечёвки не считались чем-то постыдным, а наоборот подпадали под определение тактической хитрости. Соперники предусмотрительно укрылись в тёмных кавернах, слились со стенами пещеры, и на малоподробной мысленной карте не удалось вовремя разглядеть притаившихся негодяев.

Команда Модусов оправлялась от подлой уловки — боль в колене не спешила утихать, и Гилея сейчас только и могла обшаривать картой все окружающие проходы, пока не наткнулась на следующую за ними по пятам команду Астатов. Цокнув языком, Гилея поднялась на ноги с помощью Недиса, и они продолжили углубляться в пещеру…

Стратиг Астатов выделялся среди высшей касты небывалой силой и выносливостью, за что сегодня и получил право представлять фракцию. Вот только с построением мысленных карт у него было туговато. Однако расторопный малый не унывал и живо нашёл выход из затруднительного положения — слежка. Он нащупал мысленной картой команду Гилеи и увязался за ней, держась на предельно возможном расстоянии. Никакому стратигу ведь не придёт в голову обследовать пройденный путь — какой в этом смысл?

Первое время движущиеся фигуры команды Модусов просматривались очень чётко, но постепенно стали более размытыми и наконец потерялись окончательно. Плюясь и ругаясь, стратиг велел ксангам остановиться и принялся выдавливать из мысленной карты все подробности. Он прорисовывал окружающие проходы насколько позволял разум, на висках выступили две пульсирующие жилки, во рту пересохло от чрезмерных усилий.

Вскоре он обнаружил приближающуюся фигуру и долго не мог понять, кто это и зачем идёт сюда.

Немолодой уже ксанг появился перед ними со словами:

— Вы окончательно заблудились. Нечего было за нами следить.

— Да как ты смеешь?! — лидер Астатов потрусил у него перед носом кулаком.

— А что, мы разве нарушили правила? Нет… В общем, хотите выбраться?

— Допустим.

— Пять кругляшей.

— Что?!

— Не хотите — как хотите. Мне торговаться запретили, — ксанг развернулся и зашагал прочь. — За мной идти не советую. Камней у меня нет, команде я больше не нужен. Поведу вас прямо в никуда.

Запрокинув голову и воздев руки, стратиг прорычал ярые проклятья в адрес не оправдавшего доверие бога крови Круориса.

— Эй, ксанг, стой… Я согласен, — махнув головой, лидер Астатов велел ближайшему воину отдать пять кругляшей «этому наглецу»…

Гилея уверенно вела команду сквозь петляющие, раздваивающиеся, уходящие то ниже, то выше проходы пещеры. Потолок временами опускался до предела, заставляя людей пробираться в темноте и на полусогнутых ногах. Всё чаще раздавался писк и шорох потревоженных летучих мышей, а едкий запах их помёта являлся дополнительным испытанием на пути.

Когда они выбрались в огромный зал, у всех невольно вырвался вздох облегчения. Над головой нависали конусовидные сталактиты, капающая с них вода собиралась в мутно-белые известняковые лужицы; кое-где попадались торчащие из пола сталагмиты; по одной из стен пещеры откуда-то сверху сбегал ручеёк.

Предательски скрытые под водой ямки и неровности вынуждали людей хвататься друг за друга, чтобы удержаться на ногах.

Снова выбраться на свежий воздух оказалось невероятно прекрасно. Ноющее колено ощутимо портило радость, а вот мысли о выгаданном времени питали настоящей надеждой на победу. Гилея не зря повела людей самым сложным и в то же время самым коротким маршрутом. Она и сама не заметила, как желание опередить всех соперников захватило её, требуя приближения победного мига.

Команда Модусов сгрудилась при выходе из пещеры, расположенном над водой на высоте в три человеческих роста. В море виднелись головы и пребывающие в движении руки команды Перикулов. Соперники явно устали, да и плыть с кругляшами в руках — крайне утомительное занятие.

За минуту привыкнув к яркому солнечному свету, команда Модусов прыгнула в воду и поплыла к возвышающимся впереди скалам.

С каждым взмахом руки Гилея чувствовала, как ускоряется сердцебиение, а разум стратига уже вовсю перебирал дальнейшие варианты действий. Она должна быть первой! Ей страшно хотелось увидеть гордость в глазах отца, повиснуть на шее Кимона под одобрительные крики Модусов, показать язык пристыженным соперникам…

На предпоследнем этапе только и требовалось забраться на утёс, всего-то. Обожающие риск Перикулы, как обычно, предпочли штурмовать ближайший участок скалы, самый крутой и оттого самый опасный. Они уже преодолели четверть подъёма и двигались довольно уверенно — но это пока.

Не вылезая из воды, Гилея ухватилась за край скалы. Вытянула камешек изо рта и повернулась к Недису:

— Ты и ещё один останетесь со мной. Остальным мы отдадим наши кругляши. Пусть они поднимаются по во-о-н той тропинке, — Гилея вытянула руку влево. — Вперёд!

Ксанг подплыл к ней как можно ближе и воззрился с недоумением. Также выплюнув в руку кругляш, он заметил:

— Это большой крюк… И что будем делать мы?

— Ждать.

— Ждать?

— Да! — излишне резко рыкнула Гилея. — Всё, хватит спорить.

Недис смерил её взглядом «тебе виднее» и выполнил распоряжение в точности. Пятеро ксангов легли на спину и, крепко прижав камешки к груди одной рукой, поплыли вдоль скал к более пологому склону.

Гилея делала смелую ставку не только на собственные силы, но и на ошибки соперников; Перикулы к этому времени одолели треть подъёма, впрочем скорость их значительно упала. Подчас уступы сильно сужались, и людям приходилось двигаться очень и очень аккуратно. Один из ксангов забирался чуть выше, брал кругляши у находящегося ниже соседа, тогда тот карабкался дальше и потом в свою очередь держал камешки товарища.

Задрав голову, Гилея буравила соперников напряжённым взором, волнение росло внутри с каждой минутой. Возможно, она не так умна, и выбранная стратегия не принесёт им ничего кроме разочарования. Она ощущала молчаливый укор двух находящихся рядом ксангов, а со стороны пещеры подплывали сразу три другие команды. Гилея зажмурилась и постаралась загнать объявшее её возбуждение в холодный, дальний закуток — туда, где ему самое место. Её молитвы и терпение были вознаграждены. Один из Перикулов всё же не удержался и, выронив камешки, полетел в воду.

— Ныряй за кругляшами! — с запалом крикнула Гилея.

Недис исчез под водой раньше, чем она успела договорить; второй ксанг нырнул сразу за ним.

Два камешка им так и не удалось отыскать, а вот остальные четыре быстро перешли в актив Модусов.

Гилея выбрала значительно менее сложный маршрут наверх с вполне приемлемой тропинкой. В этот раз она решила не хорохориться и предпочла двигаться без кругляшей, отдав их ксангам. На подъёме у неё всё сильнее болело ушибленное колено, и в конце концов стоны прорвались сквозь блокаду воли.

Бойцы Перикулов более не падали в воду, но вот пару камешков они таки обронили пока не выбрались наверх.

Последний этап — ровная дорожка с высоким холмом в конце, заполненным поджидающими зрителями. Команда Перикулов бежала по этому финишному отрезку, напрягая последние силы. Лидер их часто оглядывался, осыпал проклятиями ксангов, заставляя их двигаться живее, хотя и сам двигался с трудом.

Гилея с двумя ксангами выбрались наверх с ощутимым отставанием, но у них сохранилось больше сил для последнего рывка, и теперь расстояние до соперников быстро сокращалось. Гилея неслась, прихрамывая и постанывая от боли в колене, по щекам её текли невольные слёзы. В конце концов она всё же повалилась на землю и громко застонала. Двое ксангов переглянулись, подхватили её на руки и, сцепив зубы, помчались к финишному холму.

Гилея заставляла себя унять рыдания, и молила о помощи бога мужества Сагалута, забыв о Бэллае. Ведь так хотелось победить! Она сама себя презирала за небольшие излишки веса, что нынче тяжёлым грузом легли на руки её людей.

Уже доносились подбадривающие крики зрителей, где-то оттуда на неё смотрят отец и Кимон, они переживают за неё.

Недис с другим воином неслись на пределе, хрипя и отдуваясь. Вскоре их догнали другие ксанги из их команды, сменили утомлённых товарищей, и все дружно устремились вверх по холму в последнем рывке…

Команда Перикулов всё же пришла первой. С незначительным отрывом, но сути дела это не меняло. Пока измученные участники состязания валялись на земле, приходя в себя, судьи подсчитывали кругляши каждой команды, дабы окончательно определить победителя.

Хотя камешков у команды Модусов оказалось на четыре больше, им не хватило ещё двух для победы над соперниками, и решающим стало первое место команды Перикулов на финише.

Отец и Кимон утешали Гилею, но всё равно ей было невыразимо обидно за проигрыш. В других условиях второе место считалось бы неплохим итогом, но когда речь идёт о непримиримом противоборстве двух лидирующих фракций, лишь абсолютная победа имеет значение.

Перикулы ликовали, а сконфуженные Модусы недобро зыркали на них, обещая отыграться на ближайшей тактической игре. Гилея поминутно ловила на себе обвиняющие взгляды стратигов своей фракции и, не выдержав, попросила Кимона увести её домой.

Ей удалось поспать часа четыре, и во сне её покровительница Бэллая пришла к ней, подбодрила и велела не расстраиваться. Ведь победа показывает что человек может, а поражение — чего он стоит.

Когда Гилея проснулась, Кимона с ней уже не было. Она долго лежала без движения, уткнувшись взглядом в потолок и прогоняя грустные мысли. Вскоре из кухни просочились запахи мясного рулета и свежего хлеба — именно они подняли её с постели и заставили немного поесть.

Дома всегда хорошо, тихо и спокойно.

Слегка прихрамывая, Гилея вышла на улицу и остановилась у столбика веранды, обхватив его рукой.

Начался осенний дождь. Он стучал по камням дорожки, дышал прохладой, качал красные цветки кустов олеандра. Крупные капли разбивались в мелкие брызги, допрыгивая до её ног. Всё вокруг враз стало мокрым и скользким. Гилея не решала сделать и шагу, продолжала стоять в обнимку со столбом. Она боялась упасть, и виной тому была не только ушибленная нога, но в первую очередь тягостное чувство, поселившееся внутри. Сегодня она остро ощутила, что в своей жизни решает всё меньше и меньше. Её словно затягивало в неведомый омут, и она не могла из него выбраться. Чем больше она барахталась, тем отчаяннее становилось её положение. Бог разума Ратиан подсказывал не так уж много оснований для беспокойства, но что-то внутри её говорило о надвигающейся беде. Нужно помешать этому, помочь себе обрести внутреннее спокойствие, однако она по-прежнему боялась сделать шаг. Вдруг она оступится, упадёт и больше не сможет подняться? А если рядом в это время не будет отца или Кимона? Ведь никто ей тогда не поможет. Если в мире не станет сопливой выскочки, всем будет только легче.

Сквозь пелену дождя виднелись дома на склоне, круто уходящие вниз улочки, спешащие укрыться от ненастья люди, а дальше — маяк, несмотря ни на что дарящий свет кораблям, гавань и море, бескрайнее и глубокое, напоминающее о вечности и о её мечте. Гилее снова захотелось отправиться в путешествие к краю мира, невзирая на дождь, невзирая на хромоту. Она была готова отчалить на корабле хоть сейчас. Только она и Кимон. Уплыть от всех.

Дождь перерос-таки в крупный ливень, отрезав её от остального мира, и даже свет маяка с трудом пробивался сквозь сотворённую Динакином водную преграду. Тревожное предчувствие всё сильнее довлело над Гилеей. Она ещё крепче вцепилась в столб и так и не решилась сделать хотя бы шаг.